История отечественной судебной медицины. История возникновения и развития отечественной судебной медицины
 Скачать 69.41 Kb.
|
|
Новомбергский Н. Я. Врачебная экспертиза г. московской Руси// Военно-медицинский журнал. 1906. Т. 215. С. 2. 69 Свод законов «Русская Правда.» расширил и конкретизировал перечень преступлений, при расследовании которых требовались медицинские знания. Все повреждения были сведены в две группы: тяжкие (увечья рук и ног, повреждение глаз, отсечение носа, членовредительство) и легкие (синяки от ударов руки или тупого орудия и кровяные раны от ударов острым орудием). Говорилось о необходимости учитывать душевное (психическое) состояние обвиняемого в момент совершения преступления. Позднее «Двинская уставная грамота» (XIV в.) подтвердила основные положения «Русской Правды». Однако, несмотря на потребность в медицинских знаниях, законы не обязывали приглашать лекарей для освидетельствования живых людей или осмотра трупов. В XV-XVI вв. княжескими и царскими указами (грамотами) предписывались обязательные осмотры трупов людей, погибших от насильственных и ненасильственных причин, с целью найти виновника или предотвратить распространение заразных болезней. Любопытен перечень таких поводов, приведенный в одной из грамот Ивана IV: «...кто... с дерева или хоромин убьется, или кого зверь съест, или воз, или колесо сотрет, или озябнет, или утонет, или на их землю человека принесет...» . Обычно для выполнения такой работы назначали специальных людей. Они назывались «недельниками», поскольку срок их «службы» длился неделю. В их задачу входило проведение осмотра трупа в присутствии понятых, подтверждавших факт и характер выявленных и описываемых повреждений. «Недель- ники» постепенно приобретали навыки в описании повреждений, однако в силу отсутствия у них специального медицинского образования не проводили вскрытия и далеко не всегда могли определить причину смерти. Поэтому уже в конце XVI в. стали все чаще обращаться к помощи врачей. В правление Ивана Грозного появляются указы о приглашении в суд лекарей для составления медицинских свидетельств. Известен пример исследования трупа жены Ивана Грозного, проведенного царским врачом Елисеем Ьомелиусом, который установил, что смерть наступила от отравления. Заметим, что Ьомелиус ограничился наружным исследованием тела и не проводил вскрытия. 1 Цит. по кн.: Шершавкин С. В. История отечественной судебно- медицинской службы. М., 1968. С. 21. 70 В XVI в. учреждается Аптекарский приказ, к ведению которого была отнесена вся врачебная и фармацевтическая (аптекарская) деятельность в России. В архивах этого ведомства сохранилось немало документов о привлечении врачей к процессу расследования и проведению медицинских исследований в интересах правосудия. Приведем некоторые примеры. В 1623 г. девица Мария Хло- пова попыталась уклониться от брака с царем Михаилом Федоровичем, сославшись на «падучую болезнь». Она была освидетельствована врачами Ьильсом, Днем и Ьальзиром, патриархом Филаретом, боярами Шереметьевыми. В ходе этой своеобразной «комиссионной экспертизы состояния здоровья» выяснилось, что девица здорова и страдает лишь кратковременным расстройством функции желудка. В 1644 г. «по Государеву Цареву и Великого Князя Михаила Федоровича указу и по присылке королевичу дохтура Аптекарского приказу дохтуры Венделинус Сибилист, Еган Ьелов, Артман Граман ездили на посольский двор и досматривали у умершово королевича кравчево раны и тот кравчей ранен из пищали, рана под самым правым глазом и оне дохтуры в ту рану щупом щупали, а пульки не дощупались, потому что рана глубока, а то подлинно, что пулька в голове» . Врачами Аптекарского приказа Келлерманом и Фандер- густом в 1679 г. был осмотрен конюх патриарха. Вот их заключение: «Вчерашнево числа осматривали патриарша умершего конюха, а по осмотру тот конюх стар лет в шездесят и бит тот конюх плетьми по спине, а иных язв кроме побой на теле у тово конюха нет и внутренних болезней ныне узнать не мочно, а знатное дело, что тот конюх умер от побой» . Нередко докторам приходилось давать заключения в случаях отравлений. Эти исследования обязательно включали осмотр предполагаемых отравляющих веществ: лекарств, трав, кореньев. Помогали властям своими медицинскими знаниями врачи Аптекарского приказа в борьбе с шарлатанством и знахарством. В Полное собрание законов Российской Империи вошли «боярские приговоры» 1686 и 1700 гг., предусматриваюНовомбергский Н. Я. Врачебное строение в допетровской Руси. Томск, 1907. С. 254. Там же. С. 256. щие ответсвенность за ненадлежащее лечение: «...буде из них (докторов или лекарей.— В. П.) кто нарочно или ненарочно кого уморят, а про то сыщется, им быть казненными смертию» . В XVII в. в России тела погибших не вскрывались, письменные заключения давались лишь по наружному осмотру тел, но, как писал в 1906 г. Н. Я. Новомбергский, «мнение врачей было безапелляционно и принималось во внимание безусловно» . Начало законодательному оформлению судебно-медицинской экспертизы положили реформы Петра I. В 1714 г. был опубликован Артикул Воинский, гл. ХС которого была посвящена «смертным убийствам». Артикул 154-й гласил: «Кто кого волею и нарочно без нужды и безсмертного страху умертвит или убьет его тако, что от того умрет, онаго кровь паки отомстит, и без всякой милости оному голову отсечь»'. В толковании к этому артикулу говорилось об обязательном вскрытии трупов людей, погибших от насильственных причин, а также о том, какие при этом надлежит решать задачи. Приведем полный текст толкования: «Но надлежит подлинно ведать, что смерть всеконечно ли от битья приключилась, а еще ли сыщется, что убиенной был бит, а не от тех побоев, но от других случаев, которые к тому присовокупились, умре, то надлежит убийца не животом, но по разсмотрению и по разсуждению судейскому наказать, или тюрмою, или денежным штрафом, шпицрутеном, и протчая, того ради зело потребно есть, чтоб сколь скоро кто умрет, который в драке был, и быть поколот или порублен будет, лекарей и определить, которые бы тело мертвое взрезали и подлинно разыскали, что какая причина к смерти его была, потом иметь свидетельство в суде на письме подать и оное присягою своею утвердить. Между другим последующие раны, за смертельные почита- ютца (1) раны мозговые: когда главная жила повреждена будет, или когда кровь, или иная какая мокрота вход в главную жилу запрет, или по исхождении некоторых скорых дней, и по запе- чению крови, лихорадка, безумие, и от того смерть приключит- ца, крови запеченною надлежит между тонкою, и толстою, моз1 Цит. по кн.: Попов В. Л. Юридическая ответственность медицинских работников за профессиональные правонарушения. Л.. 1982. С. 4-5. “Новомбергский Н. Я. Врачебное строение... С. 254. 3 См.: Воинский Устав. Спб., 1716. Гл. XIX, арт. 154. 72 говою кожицею лежать, или между тонкою и мозгом, понеже оное, что между толстою и черепом лежит, мочно снять препа ном, и больной излечен быть. (2) раны затылочного мозгу, которые у шеи, или близко головы, а которые пониже, не ведают великого страху. (3) раны легкого, когда медиан, или сучек горла тронут будет. (4) а особливо раны сердечные, хотя и 15’ дней при том жил. (5) раны гортанныя, а именно: ест ли глотка повреждена, будет кожица около глотки уязвлена, то можно исцелить. (6) раны перепонки, а именно, ест ли часть главных жил повреждена будет. (7) раны желудка, когда верховное желудко- вое устье и от оного раздельный главныя жилы повреждены будут. (8) раны тонких кишок гораздо редко исцелены бываю!". раны печени и селезенки, когда их жилки повреждены. раны медиана наичаще смертоносны бывают, но понеже лекар рану лучше, нежели другой кто затворить умеет, того ради притчину смерти не всегда убийцу причитать надобно. (И) раны, которыя через отравные вещи или звери учиняются, всегда едва ли суть смертоносны. Також судье надлежит гораздо смотреть, каким, оружием убитый убит или поврежден был: тем ли бит, от чего мог легко умереть, я ко топором, кольями, дубиною и протчим, или иным чем нелегко смертно убить невозможно» . Это и другие положения Артикула Воинского вошли в Воинский устав 1716 г. Несмотря на свое название, Воинский устав содержал положения, обязательные и для земства». Судебно-медицинские нормативы Воинского устава были расширены Морским уставом Петра I, вышедшим в 1720 г., §108 которого кратко повторял толкование 154-го артикула, а §114 вносил существенные дополнения: «Ежели учинитца драка, что многие одного станут бить и в одной явитца мертвой от какой раны или смертного удара, или много бою, то те, кто в том были, розыскать с умыслу ли то делали. А о ранах смертных, кто учинил. В чем ежели не сыщется распросом и пытать. А буде мертвый явитца без всяких явных знаков, то его велеть доктору анатомить, не явитца ли внутри ль от того бою чего и буде явитца, то тако же розыскать. А буде не явитца то оное причесть случаю и наказать только за драку»". 1 Там же. Книга морских уставов о всем, что касается доброму управлению в бытность флота на море. Спб., 1720. § 114. 73 Другой параграф Морского устава (§ 9) предусматривал наказания за ошибки во врачебной работе: «Ежели лекарь своим небрежением или явным призорством к больным поступит, от чего им бедство служитца, то оной я ко злотворен наказан будет, яко бы своими руками его убил, или какой уд отсек, буде же леностью учинит, то знатным вычетом наказан будет по важности и вине смотря в суде» . Кроме Воинского и Морского уставов в петровские времена были изданы и многие другие положения и указы, в которых содержались нормативы, регулировавшие применение медицинских знаний при отправлении судопроизводства. В 1706, 1716, 1717 и 1720 гг. в Москве, Петербурге и Кронштадте учреждаются военные и адмиралтейские школы и медико-хирургические училища. На врачей этих учреждений было возложено исполнение судебно-медицинской работы. Однако вскоре объем этой работы стал превышать возможности госпиталей и школ. Поэтому возникла необходимость в расширении круга врачей, привлекаемых к экспертной деятельности. В 30-е годы XVII в. в Москве и Петербурге создаются физика- ты — специальные медико-административные учреждения, одной из функций которых была судебно-медицинская работа. Она выполнялась штадт-физиками. В 1746 г. высший медицинский администратор (архиатр) Лесток установил дифференцированный порядок исследования мертвых тел: «Осматривать присланные из полиции мертвые тела и о которых по наружным знакам о причине утвердиться можно... не подлежащих по медицинскому искусству никакому сумлению, которые же о приключившейся смерти снаружи без анатомии узнать не можно, тех анатомить по надлежащему; к сему також для лучшего и основательного рассуждения о причине смерти потребное время позволяет» . В 1737 г. в полицейских и судебных учреждениях были введены должности специальных врачей, в обязанности которых входило выполнение судебно-медицинских функций. В 1756 г. штаты расширили, дополнительно учредив специальные врачебные должности при главной полиции, тайной канцелярии, Там же. § 9. 2 Чистович Я. А. История медицинских школ в России. Спб., 1883. С. 257. сыскном приказе, розненной экспедиции, губернской и вотчинной канцеляриях, магистратах Москвы и Петербурга. К концу XVIII в. в каждой части (районе) этих городов были должности «особливых лекарей». Судебно-медицинские обследования живых пострадавших были возложены на герольдмей- стерские конторы, которые, как правило, занимались экспертизой по определению состояния здоровья, проводившейся в связи с уклонением подданных от исполнения различных видов работ, службы и т. п. Параллельно с указанными врачебными должностными категориями после 1737 г. еще в 56 городах появились городовые врачи. Они выполняли административно-санитарную и «врачебно-судную» работу. Городовые врачи производили вскрытие трупов и осматривали живых пострадавших. Особенностью их деятельности было то, что они не давали заключений, а представляли протокол вскрытия в физикат. Заключение давал штадт-физик на основании изученного протокола, при этом суды общались не с прозектором (врачом, выполнявшим вскрытия), а с штадт-физиком. В целом в течение XVIII в. сформировался определенный круг судебно-медицинских обязанностей: 1) исследование трупов при подозрении на насильственную смерть; 2) исследование трупов новорожденных при подозрении на детоубийство; 3) судебно-медицинские исследования в связи с побоями и увечьями, определением возраста, половых состояний, симуляции, бывших родов и беременности; 4) исследование психического состояния потерпевших и обвиняемых; 5) определение годности к воинской службе; 6) проведение экспертизы по уголовным делам о незаконном врачевании (шарлатанстве, знахарстве) и врачебных правонарушениях; 7) исследование вещественных доказательств, например ядов, растений и лекарств при подозрении на отравление. В этот период был выполнен целый ряд весьма ответственных экспертиз. При этом сенат неоднократно указывал на обязательность проведения вскрытия трупов при насильственной смерти, а военная коллегия в 1779 г. издала специальный указ о «всенепременном» вскрытии мертвых тел «при следствиях о смертоубийстве». В делах об убийствах судебные учреждения во всех случаях требовали медицинских заключений о насильственном характере смерти. Кроме того, сенат признал неправильным бездействие врачей, отказывавшихся исследовать гнилостно-измененные трупы при подозрениях на убийство: «...впредь таковые мертвые тела во всякое время непременно с благопристойностью, осторожностью анатомить, дабы в подобных случаях никакого сумнительства не было» . Следует напомнить, что значимость каждого проходившего по делу доказательства в соответствии с законом должна была быть отнесена к одной из двух категорий: совершенных и несовершенных. К числу совершенных по делам о преступлениях против жизни и здоровья личности относились медицинские заключения. Я. А. Чистович в «Очерках из истории русских медицинских учреждений XVIII столетия», вышедших в 1870 г., приводит несколько любопытных примеров. Чиновник тайной канцелярии Елисеев погиб через три дня после нанесения ему побоев по голове. Труп был вскрыт, заключение было направлено штадт-физику Санхесу, который, изучив представленные материалы, доложил о результатах на заседании Медицинской канцелярии. Решение канцелярии было следующим: «...ежели б показанной (Елисеев.— В. П.) несколько часов после удара лекарем был пользован и трепанован... тогда мог при животе быть, понеже оное, сколько извест2 но, не учинено, того ради... от удара и умер» . Канцелярист Мальцев был избит сослуживцами. Через шесть дней осмотрен врачом, нашедшим множественные кровоподтеки на спине и груди. За три дня до смерти пострадавший потерял речь и сознание. Труп был вскрыт. Обнаружили гнойное воспаление ткани головного мозга, что и расценили как причину смерти. Рассмотрев дело, Медицинская канцелярия заключила, что изменения в головном мозге возникли не от полученных побоев, но в то же время отметила, что побои ускорили наступление смертельного исхода («от полученных побоев он несколько прежде времени умер, нежели тогда, когда бит не был» ). Иная трактовка причины смерти была дана по факту смерти крестьянина Иванова, который был избит в пьяной драке. На ' Полное собрание законов Российской Империи. Т. XXIV, №1 1291. " Чистович Я. А. Очерки из истории русских медицинских учреждений XVIII века. Спб., 1870. С. 1-5. Там же. основании показаний окружающих врач пришел к выводу, что смерть наступила от отравления алкоголем и падучей болезни. Магистратом заключение было отклонено на основании того, что смерть в состоянии опьянения могла и не наступить, если бы не были нанесены побои. В начале XIX в. Медицинская коллегия потеряла свою самостоятельность и была преобразована в Медицинский совет при Министерстве внутренних дел (короткое время, с 1809 по 1819 г., Медицинский совет находился в ведении Министерства просвещения, а затем был вновь возвращен в Министерство внутренних дел, где и находился до октября 1917 г.). В 1805 г. была учреждена высшая медицинская должность генерал-штаб-доктора. В числе других в его обязанности входил надзор за деятельностью судебной и полицейской медицины. В 1823 г. при Медицинском совете учреждаются четыре должности врачей, сведущих в судебной медицине и медицинской полиции. В 1836 г. закрепляются функции Совета: 1) цензура медицинских сочинений и публичных объявлений, касающихся судебной медицины и медицинской полиции; 2) рассмотрение следствий об умерших скоропостижно; 3) ревизия медицинских свидетельств в сомнительных случаях но уголовным и гражданским делам; 4) проведение химических исследований в интересах правосудия. В это же время выделяется самостоятельный медицинский департамент по делам судебной медицины и медицинской полиции. В 1841 г. Медицинский совет признавался высшим в государстве органом по «врачебно-судным делам». Судебно-медицинская служба приобрела трехуровневую систему: I инстанция — уездные и городовые врачи, II — врачебные управы, III — Медицинский совет. Медицинский совет на начальном этапе своей деятельности провел большую работу по определению научного уровня су дебно-медицинских исследований и констатировал их невысокое качество. Было принято решение о подготовке специальных инструкций, наставлений и учебных пособий. В короткое время были подготовлены и изданы: «Полицейская и судебная химия» С. Ф. Гаевского (1818), «Правила для руководства судебного врача при исследовании отравлений с присовокуплением синоптических судебно-медицинских таблиц о ядах» А. П. Не1 любина (1824), «Наставления врачам при судебном осмотре и вскрытии мертвых тел» И. В. Ьуяльского, С. А. Громова и А. 11. Нелюбина (1829), «Краткое изложение судебной медицины» С. А. Громова (1832) (высокое качество учебника было оценено по достоинству — его автор был награжден весьма почетной Демидовской премией). Кроме того, Медицинский совет усилил контроль за качеством судебно-медицинской работы. Проверки приобрели систематический характер. По их результатам давалась обстоятельная оценка выполненных врачами заключений, в необходимых случаях применялись дисциплинарные наказания. Медицинскому совету как высшей судебно-медицинской инстанции приходилось разбирать весьма сложные коллизии. Об одной из них сообщает С. В. Шершавкин (1968). Обвинялась владелица фабрики Ьрискорн, установившая невыносимые условия жизни и труда своим работникам, систему пыток и жестоких наказаний, принимавшая на работу детей с 6-летнего возраста. Дело усугублялось тем, что в сокрытии творившихся преступлений Брискон помогал местный священник. По делу были проведены самые разнообразные экспертизы: а) экспертиза потери трудоспособности вследствие нарушения правил охраны: труда; б) акушерско-гинекологическая экспертиза; в) экспертиза возраста; г) санитарно-гигиеническая экспертиза; д) экспертиза незаконного врачевания, проводившегося надсмотрщиками за работающими; е) экспертиза по установлению факта сокрытия врачами побоев и увечий, наносившихся работникам телесными наказаниями и пытками; ж) экспертиза по определению способа захоронения мертвых тел. В ходе судебно-медицинских исследований были получены неопровержимые доказательства преступления: фабричная больница построена в непосредственной близости от производственных помещений; отхожих мест ни на фабрике, ни в больнице нет, во многих местах в помещениях фабрики и больницы испражнения; пострадавших лечат в антисанитарных условиях (на момент осмотра больницы в ней оказалась 14-летняя девочка с переломом левой руки, оставленная на продолжительное время эез медицинской помощи, в результате чего развилась гангрена и девочка потеряла руку); пациенты умирали в больнице, не получив необходимой помощи; беременные женщины рожали на фабрике и после родов продолжали работать; тяжелые условия труда, пытки, наказания и увечья привели к массовой гибели людей; с целью сокрытия преступлений трупы хоронились тайно: ночью, без регистрации, без гробов, в неглубоких могилах, а часто в лесных ямах и оврагах. С самого начала XIX в. отношение к судебно-медицинской деятельности в России было достаточно серьезным. Об' этом говорит Инструкция, определявшая круг занятий врачебной управы начиная с 1813 г.: «§ 8... о генеральных правилах, до врачебной судной науки относящихся, на основании которых должно чинить свидетельство, соединенное со знанием анатомии, физиологии и других частей, до сего предмета касающихся. На сей конец первоначально показать должно весьма сокращенно прошедшее, потом действительное состояние уязвленного, ядом отравленного или мертвого тела; сюда же относятся и новорожденные младенцы, показанные мертвыми и еще сомнению подверженные. § 9. Порядок свидетельства состоит в том: чтоб описать то, что снаружи на теле оказывается; а напоследок, что по вскрытии головного черепа, груди, брюха и прочих членов видеть можно, что описываемо быть должно по порядку. Не должно ничего о том говорить, что действительно неизвестно, и о чем не можно быть совершенно уверену... всякое испытание, не объясняющее вопроса, подтверждено отрицанию... § 10. При таковых осмотрах мертвых тел и свиде тельствах ядом отравленных должно обещать все свое внимание, основываясь на знании и чистой совести, не упуская из виду и самомалейшего обстоятельства, к решению сомнения относящегося, дабы верным и точным изысканием причины приключившейся смерти открыта быть могла истина»'. Врачебным управам отводилась весьма ответственная роль. Так, любые судебно-медицинские свидетельства, кем бы они ни составлялись (включая и профессоров судебной медицины), должны были рассматриваться врачебными управами, которые контролировали сроки доставки копий актов, правильность их оформления и содержания. При необходимости в представленный документ вносились дополнения. Акты, не вызывавшие возражений, утверждались. В противном случае всегда указывалась причина: «свидетельство без внутреннего осмотра не подлежит утверждению»; «приступлено к вскрытию слишком 1 См.: Полное собрание законов Российской Империи. Т. XXIV, № 17743, §8-10. поспешно»; «не подлежит утверждению по случаю многих недостатков» и т. д. В сложных случаях врачебные управы прибегали к помощи университетских профессоров. Кроме исследования трупов проводились разнообразные медицинские освидетельствования живых людей: 1)для определения годности к военной или гражданской службе; 2) для определения психического состояния; 3) для установления характера и тяжести причиненных повреждений; 4) для определения беременности, родов, аборта, изнасилования, детоубийства; 5) по уголовным делам о врачебных правонарушениях; 6) по уголовным делам о незаконном врачевании и др. Все заключения по этим исследованиям также подлежали утверждению врачебными управами. Врачебные управы несли основную тяжесть текущей рутинной работы по организации медицинской помощи и контролю за ее состоянием. Объем функций управ постоянно возрастал при явном несоответствии обеспеченности штатами. Только по судебно-медицинскому направлению врачебные управы обязаны были выполнять около десяти различных обязанностей: |