Л. рон хаббард
 Скачать 2.12 Mb.
|
ДИАНЕТИЧЕСКАЯ ПЕРВАЯ ПОМОЩЬПредставляет интерес тот факт, особенно для работников неотложной помощи в больницах, что излечение пациентов может пройти легче и скорее за счет устранения инграммы, которая возникла в момент травмы. Жертва несчастного случая иногда умирает через несколько дней от шока, или не выздоравливает, не поправляется быстро. При любом повреждении - ожоге, порезе, ушибе любого вида - травма продолжает существовать в поврежденном месте. Момент травмы создал инграмму. Эта инграмма затрудняет релиз травмы. Тот факт, что поврежденное место все еще болит, является органическим рестимулятором, который подавляет способность пациента выздороветь. Используя ревери или просто работая с пациентом с закрытыми глазами как можно скорее после операции, врач, сестра или родственник могут возвратить раненого в момент получения травмы и обычно найти и истощить инцидент, как обычную инграмму. Как только инграмма травмы сокращена, общий душевный тон пациента повышается. Кроме того, поврежденное место легче заживает. Экспериментальная работа, связанная с этим, показала, что иногда ожоги заживают и исчезают через несколько часов, если сопровождавшая .их получение инграмма убрана. Исследования в более серьезных случаях показали явное и несомненное ускорение заживания ран. В операциях, с использованием наркоза, Дианетика полезна в двух направлениях: (1) как мера предотвращения инграмм и (2) как средство лучшего выздоровления. Во-первых, нельзя вести никаких разговоров никакого рода возле пациента “без сознания” или с пациентом “наполовину без сознания”. Во-вторых, травму самой операции нужно найти и облегчить немедленно после того, как она случилась. ПРОБЛЕМЫ ВЗАИМНОЙ ТЕРАПИИР. и его жена С. сделали друг друга клирами при помощи Дианетики за восемь месяцев, работая по четыре часа четыре вечера в неделю, делая одитинг друг другу по два часа каждый. Эта обоюдная система осложнялась тем, что хотя Р. очень хотел стать клиром, его жена относилась к работе апатично: только после длительных уговоров ему удалось начать кейс. Он был кейсом высокой динамики с большим количеством замурованных в капсулы эмоций; она была кейсом апатии и совершенно игнорировала свои проблемы (механизм “черной пантеры”). Он страдал хронической язвой желудка и очень волновался о своей работе; она страдала от общего аллергического состояния и хронической халатности в домашних делах. Они не были особенно рестимулирующими друг для друга, но имели проблему - взаимно избегали определенные темы, которые их обоих наиболее сильно расстраивали в совместной жизни, как, например, ее выкидыш или потеря их дома во время пожара много лет назад, и некоторые другие потрясения. Кроме того, они должны были заниматься впечатлительностью Р. и его сосредоточенностью на своем внутреннем мире, что заставляло его унижать достоинство ее терапии, с одной стороны, и апатией С., с другой стороны, что сразу же помогло Р. получить больше времени на то, чтобы быть преклиром, чем ей, из-за чего она стала менее заинтересованной в том, чтобы быть хорошим одитором. Дальнейшие осложнения произошли от того, что С. плохо понимала правила Кодекса Одитора и особенности их использования. Несколько раз она разозлилась на Р. во время сессии, когда он был возвращен, из-за чего Р. принял озлобленный вэйланс. Терапия продолжала двигаться по этому пути проб и ошибок. Р. знал о взаимном избегании определенных тем и ему было сказано, чтобы он релиз некоторые из взаимно болезненных эмоций. После этого он обратился к инграмме сгоревшего дома и вдруг обнаружил, что может добраться до ранних инграмм сочувствия своей жены, которые раньше ве были доступны. Было выявлено, что ее аллергии произошли из расчета на предмет сочувствия по отношению к ее отцу и что Р. был псевдо-отцом. Это послужило причиной значительного улучшения кейса С. Аллергии уменьшились и хроническая боль в сердце, которую она испытывала так много лет, что перестала обращать на нее внимание, также исчезла. Женщина захотела стать хорошим одитором и изучила предмет. Она была немного раздражена на Р., когда тот требовал больше времени одитинга, чем ему причиталось. (Такое повышение интереса всегда происходит в случаях апатии, которые начинаются с игнорирования инграмм). Р., однако, был сильно подавлен ее периодами злости и обнаружил, что он теперь оперировал почти исключительно на самоконтроле, состоянии, при котором он решал за самого себя и за одитора, что именно нужно истощать в одитинге, а что не нужно. Этот самоконтроль, конечно, бесполезен, так как если бы человек знал о своих аберрациях и данных в инграммах, они бы не были инграммами. Так он начал свой период отказом проявлять любые эмоции, поскольку жена над ним из-за них насмехалась, не следовал ее инструкциям и был, короче, послушен инграммам, полученным от нее, когда супруга злилась на него во время прошлых сессий. С. посоветовали взять в работу моменты злости, которую она показывала как одитор в терапии, и когда obi были сокращены, обнаружилось, что с Р. стало опять легко работать и он сотрудничал. Язва мужа произошла от попытки аборта. Его отец* крайне аберрированный человек, пытался сделать матеря аборт, когда она была на седьмом месяце беременности. Мать протестовала, утверждая, что выкидыш может оказаться живым ребенком. Отец сказал, что если ребенок выйдет живым, он его убьет, как только тог покажется на глаза. Он также сказал, что мать должна лежать смирно, пока он делает задуманное. В другой раз отец сказал, что он закроет мать в кладовке до тех пор, пока ока не решит выкинуть ребенка. (Этот кейс был сильно усложнен тем, что мать боялась сказать мужу правду и притворялась, что она не была беременной на протяжении трех первых месяцев, заставляя отца верить, что ребенку всего четыре месяца, когда ему исполнилось все семь. Поэтому кейс был полон секретности, неразберихи и противоречивых данных). Это значило, что Р. имел мощный холдер в пренатальной области: он был удержан инграммой, которая включала в себя протыкание его живота. Это была ключевая инграмма, что значит, что другие инграммы, за счет механизма похожих соматик и содержания, собрались вокруг, чтобы подавить ее. Это был узел инцидентов, с которыми С. столкнулась, не зная об этом, и запутала его еще больше своей злостью. Р. не хотел сотрудничать, но его трак времени скрутился в клубок вокруг инграммы с холдером - ключевой инграммы. Две стоматологические операции по удалению зубов мудрости с применением закиси азота в виде наркоза также подавляли пренатальные инграммы. С. работала какое-то время, пытаясь добраться до поздних зубных инграмм, которые содержали громаднейшее количество разговоров между хирургом и его помощниками, и матерью Р., которая, к несчастью для его психического здоровья, сопровождала его к врачу. Р. испытывал значительные неудобства от постоянных рестимуляций инграмм, до которых все же нельзя было добраться. Он не испытывал неудобств, больших, чем те, что он часто испытывал в прошлом и его неудобств вообще не было бы, если бы С. понимала Кодекс Одитора и следовала ему. Кейс не сделал никакого прогресса на протяжении нескольких недель. Терапия С. прогрессировала. Муж был интенсивно рестимулирован работой с ней, что приносило ему еще больше неудобств, но чем больше он работал над ней, тем лучшим одитором она становилась и тем больше повышался ее интеллект (ее коэффициент интеллекта30 поднялся на 50 единиц после пяти недель терапии). С. хотела знать, как преодолеть те или иные значительные препятствия в его кейсе и была в курсе, что, как и муж, она избегает определенные темы, так как много раз поступала бессердечно по отношению к Р. еще задолго до терапии. Она поняла, что сделала с мужем, но все же не могла смириться с тем, что несет основную ответственность за то, что супруг несчастен. Она обычно говорила с мужем со злобой, которая, как С. хорошо знала, “нажимала на его кнопки”, чтобы он что-то делая или воздерживался or ссоры, и эта речь была для Р. крайне рестимулирующей еще задолго до терапии. 30 Коэффициент интеллекта (КИ): показатель способности человека научиться чему-то новому, степень того, насколько человек в состояния наблюдать и понимать действия. При обычном экзамене на КИ максимально возможный показатель составляет 155 единиц, а 100-110 считается нормальным. Тогда С. начала работать с инграммами болезненных эмоций в позднем периоде жизни Р. и, благодаря работе с ранними физически болезненными инграммами, в которых Р., по его словам, “ничего не чувствовал”, попеременно с поздними инграммами болезненных эмоций, когда он переживал интенсивные эмоции, но не мог их проявить, освободила (сделала релиз) эмоции в кейсе. После этого Р. демонстрировал равномерный прогресс. Поздние болезненные эмоции были сокращены и тогда выявились для сокращения ранние пренатальные инграммы, что создало возможность сократить больше поздних болезненных эмоций. Внезапно было обнаружено, что причина, по которой Р. так легко расстраивался из-за С., заключалась в медсестре, которая присматривала за ним во время операции на гландах, когда ему было 5 лет. С. немного напоминала своими манерами ту сестру. Это была инграмма сочувствия, и когда она была отпущена, трак времени начал выравниваться и нахождение инграмм абортов стало более легкой задачей. Получилось так, что Р. был далеко от своего трака времени на протяжении большей части жизни, его память была закупоренной, рикол в плохой форме. Причина крылась в спрятанной ключевой инграмме, попытке аборта, где его отец поклялся, что убьет ребенка, когда тот покажется на свет и добавил, что ребенок все равно не в состоянии что-либо •видеть, слышать или чувствовать. Этот инграммный материал Я проявлялся в неспособности Р. двигаться по траку времени. В тот момент, когда был найден ключ - прошло уже 280 часов терапии - Р. ступил обратно на трак времени, мог передвигаться по нему и стирание его инграмм продолжалось упорядоченным образом. С. стала клиром примерно за два месяца до того, как Р. добрался до своей последней инграммы. Аллергии С., однако, исчезли задолго до того, как ее кейс стал полностью клирован, так же, как язва Р. и другие психосоматические заболевания прошли задолго до того, как был окончательно клирован его кейс. |