реферат по истории. Введение Семья и детство Петра i

• Название: Введение Семья и детство Петра i
• Анкор: реферат по истории
• Дата: 22.11.2020
• Размер: 70.89 Kb.
• Имя файла: реферат по истории.docx
• Тип: Реферат; #152823
• страница: 2 из 4

Позднее, уже в 1717 году, во время пребывания Петра в Париже, герцог Сен-Симон, так записал своё впечатление о Петре:

«Он был очень высок ростом, хорошо сложен, довольно худощав, с кругловатым лицом, высоким лбом, прекрасными бровями; нос у него довольно короток, но не слишком, и к концу несколько толст; губы довольно крупные, цвет лица красноватый и смуглый, прекрасные чёрные глаза, большие, живые, проницательные, красивой формы; взгляд величественный и приветливый, когда он наблюдает за собой и сдерживается, в противном случае суровый и дикий, с судорогами на лице, которые повторяются не часто, но искажают и глаза и всё лицо, пугая всех присутствующих. Судорога длилась обыкновенно одно мгновение, и тогда взгляд его делался странным, как бы растерянным, потом всё сейчас же принимало обычный вид. Вся наружность его выказывала ум, размышление и величие и не лишена была прелести.»

Отношение к школе впервые при Петре I становится государственной политикой. Старая школа, подчиненная церкви, не могла дать технически грамотных и образованных людей, в которых нуждалось государство. Посылка за границу юношей для обучения наукам, приглашение в Россию иностранцев - меры, к которьм вначале прибегал Петр, также не решали этой проблемы. Так возникла потребность в создании системы школы в стране, отличительной особенностью которой были светскость и профессиональный характер.

В 1701 г. в Москве была открыта Школа математических и навигацких наук - первое светское государственное учебное заведение. За короткое время в столичных городах появилось еще несколько профессиональных школ: Артиллерийская, Инженерная, Медицинская. При олонецких и уральских заводах по , инициативе В.Н.Татищева возникли горнозаводские училища. Эти старейшие профессиональные школы продолжали существовать и в следующем столетии.

Все школы, как правило, имели подготовительные отделения, где ученики обучались письму, чтению и арифметике. Система преподавания в школах сильно отличалась от нынешней: отсутствовали привычные уроки, науки изучались последовательно, и каждая составляла особый класс. По мере их освоения ученики переходили из класса в класс без переводных экзаменов.

Первоначально школы были бессословными. Однако в Нави-гацкой школе уже с самого ее возникновения в высшем классе, где преподавались алгебра, геометрия, морские науки, могли обучаться только дети дворян. Детей разночинцев вскоре перестали принимать в эти школы. Постепенно они превращались в привилегированные учебные заведения для дворян. На базе некоторых профессиональных школ впоследствии образовались закрытые специальные учебные заведения.

В первой четверти XVIII в. в России появляются школы, по типу приближавшиеся к начальной общеобразовательной. В 1714 г. в ряде провинциальных городов были организованы цифирные школы. Указ Петра предписывал "всем дворянским и подьячим детям" учиться в этих школах "поголовно".

Однако вскоре правительство, как и в случае с профессиональными училищами, стало отступать от провозглашенного Петром принципа бессословности. В 1716 г. были освобождены от необходимости учиться в цифирных школах дети дворян, в 1722 г. -дети духовенства в связи с организацией епархиальных училищ. Впоследствии цифирные школы практически прекратили существование и в 1744 г. были слиты с гарнизонными школами, предназначенными для обучения солдатских детей3. Епархиальные училища, создаваемые при монастырях, архиерейских домах, с самого начала были сословными: в них обучались только дети духовенства.

Строгий запрет на обучение в государственных школах существовал для крестьян, особенно крепостных. Но в городах, селах сохранялись старые формы учебы - так называемые школы грамоты, в которых постигали начала образования дети простолюдинов. В дворянских семьях начинало распространяться домашнее обучение.

В России еще не существовало специальных учебных заведений для подготовки учителей. В школах учителями обычно работали иностранцы, приглашенные на службу Петром I, специалисты-практики, выпускники самих школ.

Школа первой четверти XVIII в., перед которой стояли прежде всего задачи профессионального обучения, в известной мере способствовала решению этой проблемы. Учеба рассматривалась как особый вид службы, которая при Петре I приобрела новый характер, связанный с появлением системы чинов. Обучение в школах при Петре I стало обязательным для дворян и духовенства. Дворянин перед венчанием в церкви должен был представить документ об окончании школы; священник, не окончивший епархиального училища, не получал прихода.

Светская направленность знаний, новые формы обучения, связь с практикой в этих школах увеличивали кругозор человека, возможности познания им окружающего мира. Все это существенно расширяло сферы действия новой культуры.

В России значительно увеличилось издание книг, так как работа школы была невозможна без основательной учебной базы: учебников, справочной литературы, наглядных пособий. За первую четверть XVIII в. книг было издано больше, чем за все 150 лет, прошедшие с начала книгопечатания.

Книга становилась иной по содержанию, оформлению, по своему назначению, превращалась в источник нужных и полезных знаний. Издавались учебники ("Букварь" Ф.П.Поликарпова, "Первое учение отрокам" Ф.Прокоповича), словари, различные руководства по механике, технике, архитектуре. Все они, как правило, были иллюстрированы гравюрами, схемами, чертежами. Своеобразной энциклопедией знаний в области математики для своего времени была "Арифметика" Л.Ф.Магницкого. Эту книгу, как и первую печатную грамматику М.Смотрицкого, М.В.Ломоносов назвал "вратами своей учености".

Важным шагом в утверждении светской культуры были введение гражданской азбуки и начало гражданской печати. Реформа шрифта, проведенная в 1708-1710 гг., упростила сложную кириллицу и способствовала разделению сферы светской и церковной книжности. По меткому выражению Ломоносова, "при Петре Великом не одни бояре и боярыни, но и буквы сбросили с себя широкие шубы и нарядились в летние одежды". Окончательный вариант гражданской азбуки был утвержден Петром I в 1710 г. "Сими литерами, - указывал он, - печатать художественные и мануфактурные книги".

Правительство активно использовало книгу для пропаганды реформ. В указах, регламентах, манифестах, публицистике утверждалась и обосновывалась необходимость преобразований. В России начали издавать официальную печатную газету "Ведомости" (1702), в которой публиковались внутренняя и иностранная хроника, сведения о военных, хозяйственных и культурных событиях. С 1708 г. начался выпуск массовых ежегодных календарей, не прекращавшийся ни на один год вплоть до настоящего времени. Гражданские календари пользовались успехом, и тираж их для того времени был немалым (до 2 тыс.). В них содержалась разнообразная информация. Вместе со сведениями по агрономии, математике, истории, данными о погоде, "плодородии и недородии", "болезнях сего года" можно было узнать и свой гороскоп, и толкование снов.

В это время увеличилось число типографий, появились типографии гражданской печати, началась их специализация по типу издания литературы (учебники, карты, таблицы, официальные материалы, духовные книги и т.д.). В Москве в 1705 г. первую гражданскую типографию открыл В.А.Киприанов. Он - один из активных деятелей петровских преобразований, известен как составитель некоторых учебных пособий, соавтор "Арифметики" Л.Ф.Магницкого: в его типографии гравировались таблицы к этой книге.

В 1714 г. открылась государственная книжная лавка в Петербургском гостином дворе. Здесь продавались печатные указы, азбуки учебные, "считание удобное", т.е. таблица умножения, гравюры, календари. В Москве книги можно было купить в лавке Печатного двора, в торговых рядах. Однако книжная торговля в первые десятилетия Х\ТП в. была еще слабо развита. Она сдерживалась многими факторами: торговцы старопечатными рукописными книгами неохотно распространяли светские издания часто из-за враждебного отношения к петровским преобразованиям, книга дорого стоила, наконец, она была малодоступна, так как грамотность была еще весьма незначительной. Тираж книг в это время был, как правило, невелик, только учебная литература I кчаталась большими тиражами.

В народной среде продолжала бытовать рукописная, старообрядческая книга, лубочная картинка. Известным политическим лубком петровского времени была знаменитая картина "Как мыши кота хоронили", созданная в среде противников преобразований.

Обеспокоенное появлением печатных и рукописных произведений, в которых осуждалась преобразовательная деятельность, правительство в 1721 г. издало указ, запрещавший без разрешения Синода печатать и распространять "листы и картинки". Этот указ положил начало официальной цензуре.


2. Политическая карьера Петра I
В конце XVII в., когда на русском престоле оказался молодой царь Петр I, наша страна переживала переломный момент своей истории. В России, в отличие от основных западноевропейских стран, почти не было крупных промышленных предприятий, способных обеспечить страну оружием, тканями, сельскохозяйственными орудиями. Она не имела выхода к морям – ни к Черному, ни к Балтийскому, через которые могла бы развивать внешнюю торговлю. Не имела поэтому Россия и собственного военного флота, который охранял бы ее рубежи. Сухопутная армия строилась по устаревшим принципам и состояла главным образом из дворянского ополчения. Дворяне неохотно покидали свои поместья для военных походов, их вооружение и военная выучка отставала от передовых европейских армий.

Петр с его энергией, пытливостью, интересом ко всему новому оказался человеком, способным решить стоявшие перед страной проблемы. Но поначалу он передоверил управление страной матери и дяде, Л. К. Нарышкину. Царь мало бывал в Москве, хотя в 1689 г. по настоянию матери женился на Е. Ф. Лопухиной. Петра привлекали морские забавы, и он надолго уезжал в Переславль-Залесский и в Архангельск, где участвовал в постройке и испытании кораблей. Лишь в 1695 г. он решил предпринять настоящий военный поход на турецкую крепость Азов. Первый Азовский поход закончился неудачей, после чего в Воронеже был спешно построен флот, и во время второго похода Азов был взят. Это была первая победа молодого Петра, значительно укрепившая его авторитет.

Вскоре после возвращения в столицу царь отправился с Великим посольством за границу. Петр побывал в Голландии, Англии, Саксонии, Австрии и Венеции, учился корабельному делу, работая на верфях, знакомился с техническими достижениями тогдашней Европы, ее образом жизни, политическим устройством. Во время его заграничной поездки была заложена основа союза России, Польши и Дании против Швеции.

Узнав во время пребывания за границей о восстании стрельцов, он срочно возвратился в Россию. За один лишь осенний день 1698 г. на Красной площади были казнены 200 стрельцов, причём Пётр настаивал, чтобы роль палачей исполняли сановники из его свиты. Таким образом все сподвижники Петра оказались связанными страшной кровавой порукой. Ещё больше крови было пролито во время подавления казачьего восстания под предводительством Кондратия Булавина в 1707 — начале 1709 гг.

Вся противоречивость характера Петра I проявилась во время строительства новой столицы — Санкт-Петербурга (1703 г.). С одной стороны, намереваясь встать твёрдой ногой на Балтике, Россия должна была получить опорный пункт и базу для флота. Но с другой — гибель тысяч людей в ходе строительства города показывает, какой дорогой ценой обходилось порой воплощение государственной воли царя. Не щадя себя, не умея беречь своё здоровье и жизнь, он не жалел и своих подданных, легко жертвуя ими ради великих замыслов.

Когда Петру I напоминали о бессмысленной жестокости по отношению к стрельцам, вина которых едва ли могла быть доказана судебным порядком, он заявлял: «С другими европейскими народами можно достигать цели человеколюбивыми способами, а с русскими не так: если бы я не употреблял строгости, то бы давно уже не владел русским государством и никогда не сделал бы его таковым, каково оно теперь. Я имею дело не с людьми, а с животными, которых хочу переделать в людей».

Властитель по династическому праву, Пётр искренне полагал, что ниспослан России Божественным провидением; считал себя истиной в последней инстанции, человеком, не способным на ошибки. Меряя Россию на свой аршин, он чувствовал, что начинать преобразования необходимо с ломки старозаветных обычаев. Поэтому по возвращении из Европы Пётр I категорически запретил своим придворным носить бороды, дворянам повелел пить кофе, а солдатам приказал курить — в соответствии с «Воинским Артикулом». Не злой по натуре, он был порывист, впечатлителен и недоверчив. Не умея терпеливо объяснить другим то, что для него было очевидным, Пётр, встречая непонимание, легко впадал в состояние крайнего гнева и часто «вколачивал» истину сенаторам и генералам своими огромными кулаками или посохом. Правда, царь был отходчив и через несколько минут уже мог хохотать над удачной шуткой провинившегося. Однако в иные моменты злость, досада и вечная спешка мешали Петру как следует разобраться в деле. Так, например, он поверил ложному обвинению, выдвинутому против одного из наиболее верных его соратников — Василия Никитича Татищева. В результате тот несколько лет провёл под следствием и лишился высокой должности управляющего казённой промышленностью на Урале.

Большую часть своего правления государь-преобразователь провёл в путешествиях, деловых разъездах и военных походах. Царь редко задерживался в столицах — Москве и Петербурге. По замечанию российского историка С. М. Соловьёва, «это должно было иметь свою вредную сторону: до царя далеко... следовательно, произволу правительственных лиц, не вынесших из древней России привычки сдерживаться, открылось широкое поприще...». Пётр I правил «наездами»; проводя преобразования во всероссийском масштабе и подчас не имея возможности вникнуть в суть частных проблем, он передоверял их приближённым и отнюдь не всегда мог проконтролировать деятельность этих людей. Подобное положение дел открывало дорогу многочисленным служебным злоупотреблениям, вполне обычным в Петровское время.

Эти недостатки правления отчасти уравновешивались замечательным талантом царя подбирать себе одарённых помощников, способных нести вместе с ним груз реформ и войн, притом достаточно образованных, чтобы самостоятельно решать сложнейшие вопросы внутренней политики и дипломатии. Этим Пётр I напоминает другого великого государя русской истории — Ивана III, также сумевшего собрать вокруг престола блестящих воевод и советников. Как и Иван III, Пётр был способен переступить через личную неприязнь во имя интересов дела. Он никогда не испытывал тёплых чувств к полководцу Борису Шереметеву и дипломату Петру Толстому, но тем не менее они были возвышены им за свои способности и заслуги, сослужив России добрую службу.

Пётр был безразличен к нарядам и не любил официальных приёмов, на которых должен был носить горностаевую мантию и символы царской власти. Его стихией были ассамблеи, где присутствующие обращались друг к другу запросто, без титулов и званий, пили водку, черпая её глиняными кружками из банных ушатов, курили, играли в шахматы и танцевали. Царь даже не имел собственных выездных экипажей: если требовалось организовать торжественный выезд августейшей четы, он заимствовал коляску у известных придворных щеголей — Меншикова или Ягужинского.

До конца дней своих Петру приходилось заниматься самообразованием; новые политические и военные задачи заставляли его постоянно искать учителей за пределами России.

Пётр I обладал выдающимся дипломатическим талантом. Он искусно владел всеми классическими приёмами европейской политики, которые в нужный момент легко «забывал», вдруг перевоплощаясь в загадочного восточного царя. Он мог неожиданно поцеловать в лоб ошеломленного собеседника, любил использовать в своей речи народные прибаутки, ставя в тупик переводчиков, или же внезапно прекращал аудиенцию, сославшись на то, что его ожидает... жена. Внешне искренний и доброжелательный, русский царь, по мнению европейских дипломатов, никогда не раскрывал своих истинных намерений и потому неизменно добивался желаемого. Пётр никогда не преувеличивал своих полководческих способностей. После Нарвы он предпочитал командовать лишь своим Преображенским полком, а армию доверил профессиональным полководцам. В совершенстве зная основы кораблевождения, царь не брал на себя командование всей эскадрой, поручая это Апраксину, Голицыну и даже Меншикову. Страха в бою он никогда не показывал.

В российской истории трудно найти деятеля, равного Петру I по масштабам интересов и умению видеть главное в решаемой проблеме.
4. Внешняя политика Петра I
По инициативе П. I, пытавшегося сохранить антитурецкую «Священную лигу» (к ней Рус. гос-во присоединилось с подписанием «Вечного мира» 1686 с Речью Посполитой), приобрести новых союзников, укрепить собств. армию с помощью закупки вооружения и найма иностр. специалистов, в страны Европы была направлена дипломатич. миссия – «Великое посольство» 1697–98 (посетило Пруссию, дважды – Нидерланды, Англию, Священную Рим. империю, Речь Посполиту). Царь, входивший в состав делегации формально инкогнито, познакомился с фабриками, заводами, верфями, арсеналами, музеями и др., обучился кораблестроению (в Амстердаме, на Ост-Индской верфи, получил патент корабельного мастера). Он был вынужден прервать свою зарубежную поездку из-за Стрелецкого восстания 1698, которое воспринял как новую попытку Софьи Алексеевны взойти на рус. престол. Вернувшись в Россию, П. I возобновил следствие над мятежными стрельцами, уже усмирёнными А. С. Шеиным, осенью 1698 и зимой 1699 участвовал в их пытках и казнях, распорядился расформировать стрелецкое войско (процесс его ликвидации продолжался неск. лет). В окт. 1698 Софья Алексеевна была пострижена в монахини.

Визит П. I в Вену (июнь – июль 1698) показал бесперспективность попыток сохранения единой антитурецкой коалиции. Укрепить союзнич. отношения П. I удалось только с Речью Посполитой во время его личной встречи в июле/авг. 1698 c саксонским курфюрстом и новым польск. королём Августом II Сильным, однако эти отношения приняли др. направление – против Швеции. С осени 1698 П. I начал дипломатич. подготовку к войне с ней. Он сам вёл тайные переговоры с дипломатами Дании и Саксонии о создании антишведской коалиции (соглашения подписаны в нояб./дек. и нояб. 1699 соответственно; см. в ст. Северный союз 1699–1721). Одновременно П. I стремился усыпить бдительность швед. короля Карла XII (в 1699 в Москве вторично ратифицирован Кардисский мир 1661; боярин Ф. Алексеевич Головин заверил швед. посольство в неизменности рус.-швед. дружбы). Тогда же П. I торопил Е. И. Украинцева с подписанием мирного договора с Османской империей (см. Константинопольский мир 1700), чтобы обеспечить её нейтралитет. Вместе с тем П. I намеревался продолжить начатое Азовскими походами 1695–96 движение России к берегам юж. морей – Чёрного (прервано неудачным Прутским походом 1711 против Османской империи) и Каспийского (успешный Персидский поход 1722–23 с личным участием П. I завершился подписанием Петербургского договора 1723). С 1706, после смерти Головина, П. I единолично руководил внешней политикой России. Придал воен. доктрине страны открыто наступат. характер.