1. Новейшее время в системе координат всемирной истории. 3
 Скачать 1.83 Mb.
|
33. Экономическое развитие европейских стран и США (1945-начало 1970-х гг.).С 1945 г. главной целью внешней политики Соединенных Штатов было, сделав из Западной Европы один из американских стратегических ресурсов, удержать ее в этом подчиненном положении. После Второй мировой войны достичь этого оказалось несложно: Европа истощена войной, большинство населения, а также политическая и экономическая элита боится коммунистических сил, с одной стороны напуганная советской военной мощью, а с другой - из-за поддержки, которую встречают в народе западноевропейские коммунистические партии. Свою программу США осуществляли посредством экономической помощи Европе по плану Маршалла, а также путем создания Североатлантического альянса. И именно на фоне этих событий делаются шаги к созданию общеевропейских организаций. Поначалу силы объединяют только 6 стран - Франция, Западная Германия, Италия и три государства, составляющие Бенилюкс, - при этом в экономическом плане усилия весьма ограничены. Были попытки и к тому, чтобы создать общеевропейские военные структуры, но безуспешные. Движение в этом направлении получило сильную поддержку европейских христианско-демократических партий, но и социал-демократические партии тоже не остались в стороне. Коммунистические партии этих стран видели в создании таких структур развитие холодной войны, поэтому были решительно против. С точки зрения США, европейские организации можно было только приветствовать, поскольку они, во-первых, укрепляли экономику европейских стран (а значит, делали их потребителями экспортируемой американцами продукции и целью инвестиций) и, во-вторых, помогали смягчить опасения, что Германия может снова набрать военную мощь и вступить в НАТО. К 1960-м два параметра в уравнении начали, с точки зрения США, претерпевать изменения. Во-первых, экономика Западной Европы возрождалась слишком быстро. Европа сравнялась по уровню экономики со Штатами и могла в скором времени составить им конкуренцию на международном рынке. Во-вторых, во Франции к власти снова пришел Шарль де Голль. А де Голль стремился к тому, чтобы сделать европейские организации политически независимыми, то есть США должны были бы лишиться части своих геополитических стратегических ресурсов. Тогда энтузиазм Штатов по поводу объединения Европы слегка поутих. Но для США было бы политически невыгодно признать это в открытую. Перемены продолжались. Коммунистические партии стран Западной Европы получали все меньше поддержки у избирателей. Они постепенно двигались в направлении так называемой политики еврокоммунизма. В результате можно было наблюдать изменение отношения этих партий к общеевропейским организациям: они начали осторожно высказываться в их поддержку или, по крайней мере, смирились с ними. В этот период США проигрывает войну во Вьетнаме, что сказывается весьма негативно на геополитической позиции Штатов. Этот военно-политический просчет, равно как и то, что Западная Европа и Япония выходят вперед как основные конкуренты в экономической сфере, означали конец неоспоримому лидерству США в миросистеме и начало медленного спада. США пришлось сменить политику - уйти от безоговорочной гегемонии предшествующих лет. Перемены начались с Никсона - ослабление напряжения в отношениях с Советским Союзом, визит в Бейджинг, а также изменения в отношениях между Америкой и Китаем. Никсон начал политику, которую я называю <умеренным многосторонним сотрудничеством>, и которую продолжали все остальные американские президенты, от Никсона до Клинтона, в том числе Рейган и Джордж Буш-старший. По отношению к Европе основная задача состояла в том, чтобы притормозить набирающее обороты стремление к политической автономии. Для этого США предложили Европе геополитическое <партнерство> (то есть возможность советоваться по политическим вопросам) по двум направлениям - в вопросах продолжавшейся холодной войны с Советским Союзом и в политико-экономической борьбе Севера с Югом. Средства осуществления этой политики были весьма разнообразны: среди них и Трехсторонняя комиссия, и встречи <большой семерки>, и Всемирный экономический форум в Давосе. Программа по холодной войне окончилась хельсинскими соглашениями. Программа по Северу и Югу привела к движению против распространения ядерного оружия, Вашингтонскому консенсусу (в поддержку неолиберализма, против девелопментализма (теории развития) и созданию Всемирной Торговой Организации. В 1970-х и 1980-х можно было констатировать, что перемены во внешней политике США в какой-то степени помогли достичь желаемых результатов. Хотя политическая автономия Европы росла - вспомним Ostpolitik Германии (<восточная политика>, направленная на улучшение отношений с СССР и странами Восточной Европы при канцлере ФРГ Вилли Брандте - прим. пер) и газопровод, протянувшийся из СССР в Западную Европу - в общем и целом Европа не слишком оторвалась от США в геополитическом отношении. Например, попытки создать европейскую армию успешно подавлялись оппозиционно настроенными США. На деле (но не на словах) Штаты препятствовали объединению Европы. Что касается борьбы Севера и Юга, на этом фронте дела у США шли еще успешнее. Большинство стран <третьего мира> подчинялись установкам МВФ, и даже социалистические государства Восточной и Центральной Европы начали двигаться в этом направлении. Всеобщее разочарование в национальных освободительных движениях, находящихся у власти, и в коммунистическом режиме в странах социалистического блока окончательно лишило левых их воинственного настроя и повергло в мрачный пессимизм. И, конечно, окончательным <триумфом> стал развал СССР. Но этот <триумф> ни в коей мере не отвечал интересам внешней политики США, особенно в отношении Западной Европы. Потому что в этом случае исчезала основная причина для того, чтобы Европа безропотно принимала геополитическое <лидерство> США в мире. Саддам Хусейн воспользовался обстановкой, чтобы пойти против США, - во времена холодной войны ему бы это никогда не удалось. Война в заливе окончилась перемирием на линии отступления, и с течением времени становилось все яснее, что США это не устраивает. Тем не менее, Клинтон продолжал политику <умеренной многосторонности> на Балканах, на Ближнем Востоке, в Восточной Азии, а Западная Европа по-прежнему воздерживалась от конфликтов со Штатами по каким бы то ни было основополагающим вопросам. Тем временем, чтобы Западная Европа не вышла из-под контроля, США всеми силами способствовали тому, чтобы в европейские организации (и в НАТО) вошли бывшие социалистические государства Восточной и Центральной Европы, поскольку эти государства должны были стремиться укреплять и поддерживать связи со Штатами в противовес начинающим возникать в Западной Европе независимым настроениям. И вот появляется Джордж Буш-младший и его ястребы. С их точки зрения, внешняя политика во времена их предшественников от Никсона до Клинтона была невероятно слабой и именно она в основном и способствовала падению гегемонии США в мире. В особое негодование их приводила необходимость полагаться на ООН, и они очень хотели бы поумерить амбиции Европы касательно политической автономии. Способ они видели только один: продемонстрировать военную мощь США в одностороннем порядке, причем нагло и безапелляционно. Мишенью был избран Ирак и выбор объяснялся тремя причинами, сложившимися еще в 1990-х: война в заливе оказалась <позорной> для США, а Саддам Хусейн вышел из нее невредимым; Ирак прекрасно подходит для размещения американских военных баз в ближневосточном регионе; Ирак - легкая добыча, поскольку не обладает оружием массового уничтожения. По расчетам ястребов, захват Ирака должен был продемонстрировать несокрушимое военное превосходство США и привести к следующим результатам: нагнать страху на Западную Европу (и заодно на Восточную Азию) и покончить со всеми их притязаниями на политическую автономию. Затем запугать все потенциальные ядерные державы и заставить их отказаться от стремления заполучить оружие массового уничтожения. В-третьих, приструнить государства Ближнего Востока и пресечь их попытки к геополитическому самоутверждению, и плюс к этому добиться разрешения палестино-израильского конфликта на условиях, приемлемых для Израиля и Соединенных Штатов. Ястребы потерпели фиаско. Ирак, казавшийся легкой добычей, на поверку обернулся крепким орешком. На данный момент оккупационные войска США встречают сопротивление и растущий протест, что приведет, минимум, к тому, что Ирак выберет правительство не по указке США, и максимум - к полной эвакуации американских войск, как это уже происходило во Вьетнаме. Попытка разбить Европу на два лагеря - так называемую <старую> и <новую> - оказалась вроде бы успешной. Но в связи с выборами в Испании ситуация коренным образом изменилась, и сейчас Европа впервые с 1945 г. находится на пороге становления геополитической автономии. Распространение ядерного оружия пока не снизило обороты. Скорее даже набирает. А страны Ближнего Востока (за исключение Ливии, но и это, видимо, ненадолго) вместо того, чтобы примкнуть к США, наоборот, от них отходят. Палестино-израильский конфликт зашел в тупик, и обстановка будет продолжать нагнетаться, пока не приведет к взрыву, который уже ничто не удержит. Мачистская политика ястребов окончилась провалом, а поддержка среди сограждан сошла на нет даже среди консервативных республиканцев. Однако какова же альтернатива? Что могут предложить умеренные республиканцы и тем более демократы-центристы во главе с Джоном Керри взамен возврата к <умеренной многосторонности> Никсон-Клинтоновского периода? Пригодится ли она сейчас? Сомнительно. Можно почти наверняка утверждать, что в ближайшее десятилетие против соблазна получить ядерное оружие не устоят, по меньшей мере, стран десять, и что через четверть века вместо восьми ядерных держав у нас будет двадцать пять. Для военной мощи США это ощутимая угроза. Вряд ли ситуация на Ближнем Востоке будет развиваться так, как угодно было бы Штатам. Особенно в том, что касается палестино-израильского конфликта. А что же Европа? На данный момент Европа - это большой знак вопроса в мировой геополитике. Даже наиболее про-<атлантически> настроенные среди европейцев настороженно стали относиться к правительству США, даже если оно склоняется к <многосторонним> отношениям. Но у Европы с США все еще остается один общий интерес - борьба Севера и Юга. Принятие серьезной европейской конституции все еще под вопросом, учитывая что один единственный голос <против> на референдуме в любой из стран может помешать осуществлению соглашения. А в частности, европейские левые еще не отошли от своих послевоенных сомнений по поводу объединения, а значит еще не готовы с головой уйти в строительство общей Европы. Особенно это касается Скандинавии и Франции, но в общем такие умонастроения можно наблюдать повсюду. Сильная автономная Европа - это первый, существенный шаг к строительству многополярного мира. Автономная Европа, которая к тому же стремилась бы к коренной реконструкции мирэкономики, работая над преодолением непрекращающейся конфронтации между Севером и Югом, - это еще более существенный сдвиг на мировой арене. Обе перспективы вероятны. Обе еще слишком зыбки. |