2. Исторический аспект антикоррупционной деятельности
 Скачать 0.55 Mb.
|
|
Может показаться, что вся эта операция — случайность от начала до конца. Но это не так. В любом случае ее успех был предопределен следующими факторами. • Демократический строй. В Италии абсолютной властью не обладает ни премьер-министр, ни тем более президент, а сильные партии по-настоящему борются за власть, конкурируют и, значит, не прощают друг другу ошибок. Еще, будучи премьером, Сильвио Берлускони несколько раз давал показания в суде. В придачу ко всему, к концу 1980-х — началу 1990-х обострилась политическая обстановка в Италии. Две самые сильные партии — Социалистическая и Христианско-демократическая, которые больше других были замешаны в коррупции, узурпировали власть. Естественно, это не нравилось другим политическим игрокам. Потому они ухватились за «дело Кьезы» и не дали его замять. • Свободные СМИ. От телевидения и прессы не стали скрывать подноготную, и журналисты с удовольствием раскрутили скандал, разбудив широкие слои населения. • Последовательность правоохранительных органов. В статье в журнале «Эксперт» Ди Пьетро отмечал: «Цель операции состояла в том, чтобы обнажить всю глубину явления в расчете на то, что дальше пойдут другие — те, кто продолжит демонтаж коррупционной системы».[4,с.34] Другие пошли. • Сильная и независимая судебная власть. Независимость магистратуры (прокурорских служащих, судей, следователей) в Италии провозгласила еще Конституция 1947 года. Назначить или снять с должности служителей Фемиды может только Высший совет, большинство членов которого выбираются самой магистратурой. В своих решениях он ни от кого не зависит. Именно поэтому Ди Пьетро, начавший кампанию, которая осложнила жизнь очень многим влиятельным людям, не был уволен и смог продолжить начатое. Кроме того, уже в ходе кампании следственным органам разрешили свободно допрашивать членов парламента, что сильно облегчило ход операции «Чистые руки». Конечно, одна кампания не могла вытравить коррупцию окончательно. Но она разбудила пассивное общество и запустила механизм обновления и очищения. Еще одна страна, заслуживающая внимания это Гонконг. Гонконг — одна из финансовых столиц мира. Чтобы добиться этого, властям понадобились тридцать лет и гигантские усилия. В начале 1970-х Гонконг был очагом преступности — под крылом коррумпированной полиции процветали рэкет, наркоторговля и проституция. И тогда власти решились на радикальные меры — они упразднили бесполезную антикоррупционную службу, входившую в состав МВД, и в 1973 году вместо нее учредили Независимую комиссию по борьбе с коррупцией (НКБК). Она стала подчиняться напрямую губернатору Гонконга. Опасаясь притока в НКБК продажных полицейских, туда брали прогрессивную молодежь: выпускников лучших университетов и молодых специалистов, не успевших пока обзавестись вредными связями. Губернатор лично назначал каждого члена комиссии — на шесть лет без возможности переизбрания. НКБК состоит из трех департаментов: оперативного, профилактического и по взаимодействию с общественностью. Оперативный занимается сыскной работой: вычисляет и разрабатывает взяточников, допрашивает их и отправляет дела в суд. Профилактический выявляет коррупционные связи в госаппарате и изучает схемы взяточников. Главная его задача — найти уязвимые места в государственной машине. Департамент по взаимодействию с общественностью ведет пропагандистскую работу и отслеживает настроения в обществе. За долгие годы коррупция в Гонконге превратилась в разветвленную систему. Понимая это, НКБК первым делом взялась за крупную рыбу. Посадив за решетку самых влиятельных из продажных должностных лиц, она обезглавила коррупцию. Очень важно, что в сознании обывателей члены комиссии не стали карателями, хватавшими проворовавшихся чиновников по ночам. Этому способствовало то, что их работу с самого начала активно освещали СМИ. Параллельно с силовыми акциями правительство вело пропаганду, стараясь подключить к проблеме все общество. НКБК получила беспрецедентные полномочия. Фактически ее сотрудники работают по законам военно-полевого суда: могут арестовать чиновника, руководствуясь лишь обоснованными подозрениями, долгое время держать его под арестом без предъявления обвинений, замораживать банковские счета. Многие радикальные нововведения закреплены в законодательстве. Один из законов установил презумпцию виновности для чиновников, живущих на широкую ногу. Для НКБК этого достаточно, чтобы возбудить уголовное дело. Обвиняемый избежит преследования, только если докажет легальность происхождения денег. Иначе ему грозят десять лет тюрьмы. Сотрудники НКБК сами могли бы легко пополнить ряды взяточников, но правительство позаботилось о том, чтобы этого не произошло. Зарплаты в НКБК в среднем на 10% выше, чем у других служащих, и за ними надзирают общественные комитеты, составленные из чиновников, предпринимателей и представителей интеллигенции. Работа НКБК стала приносить плоды уже через год. В 1974-м количество доведенных до суда коррупционных дел удвоилось по сравнению с предыдущим годом — 218 против 108. Сейчас Гонконг — одна из наименее коррумпированных в мире стран. «Азиатские тигры» преуспели в борьбе с коррупцией. Еще одно тому подтверждение — Сингапур. Получив независимость в 1965 году, страна вынуждена была одновременно решать множество проблем. Одной из них была коррупция. Впрочем, работа в этом направлении началась даже чуть раньше. Скудный бюджет страны не позволял правительству провести дорогостоящую кампанию. Первым этапом стало изменение законодательства. Еще в 1960 году был принят Акт о предотвращении коррупции (РОСА). Он преследовал две цели: нейтрализовать коррупционноемкие статьи и ужесточить наказание за взяточничество. Еще до этого был создан специальный орган — Агентство по борьбе с коррупцией (АБК), директор которого подчинялся напрямую премьер-министру страны. Но до принятия РОСА работа агентства не приносила ощутимых результатов. РОСА устранил несколько серьезных препятствий. Во-первых, он дал четкое и емкое определение всех видов коррупции. Взяточники не могли больше увиливать, получая «благодарность» в форме подарков и прячась за размытыми формулировками. Во-вторых, РОСА регламентировал работу агентства и дал ему серьезные полномочия. В-третьих, он увеличил тюремные сроки за взятки. Все это развязало руки Агентству: оно получило разрешение задерживать потенциальных взяточников, проводить обыск у них в домах и на работе, проверять банковские счета и т.д. В ведомстве три отдела: оперативный, административный и информационный. Два последних кроме поддержки оперативной работы отвечают и за «чистоту» бюрократии. В их ведении отбор кандидатов на высокие государственные должности, профилактические меры и даже организация тендеров на госзаказы. Позже сингапурское законодательство несколько раз дополняли, например, в 1989 году ввели конфискацию имущества. Жесткий контроль дал неплохие результаты, поэтому власти перешли ко второму этапу борьбы со взяточничеством — «мягкому». Начиная со второй половины 1980-х правительство стало работать над «качеством» бюрократии. Чиновникам серьезно подняли зарплаты (в дальнейшем это делали каждые несколько лет), что должно было удержать их от взяток. Сейчас оклады высших должностных лиц страны высчитываются в зависимости от средних заработков в бизнесе и доходят до $20—25 тысяч в месяц. И парламентарии, и население восприняли с недоверием эту инициативу, но премьер-министр Ли Куан Ю публично обосновал ее целесообразность. Правительство задумало сделать профессию чиновника не только высокооплачиваемой, но и уважаемой. В Сингапуре на государственном уровне проповедуется принцип меритократии. Путь наверх открывается перед самыми умными, прогрессивно мыслящими и способными. За это отвечает Агентство по борьбе с коррупцией. Вербовка происходит еще в школе, а дальше будущую элиту ведут: помогают поступить в университет, отправляют на учебу и стажировку за границу, поощряют успехи. Так постепенно чиновничий аппарат обновлялся правильно выученными и воспитанными кадрами, многие из которой пополняли ряды агентства. Все это на фоне жесткого давления коррупционеров. Политика кнута и пряника принесла плоды: уровень коррупции в Сингапуре упал в разы. Местная бюрократия считается одной из самых эффективных в мире. И самой высокооплачиваемой — заработки чиновников выше, чем у равных им по статусу служащих в США. Ни одну стратегию нельзя скопировать «как есть» — ментальные и экономические различия не дадут этого сделать. Но анализ всех четырех кампаний позволяет понять главное: чтобы борьба со взяточничеством принесла результат, нужны особые условия (демократия, как в Италии, или полувоенное положение и меритократия, как в странах Азии). Ниже попробуем дать оценку того, что нужно сделать в России, для успешной антикоррупционной политики опираясь на опыт этих четырех стран. 1) Устранить системные препятствия. • Нет внешнего контроля над бюрократией. Если в Италии, Швеции или любой другой развитой демократической стране политики контролируют армию чиновников, то в России чиновники никому не подконтрольны. Пока не будет партийной конкуренция, о нормальной антикоррупционной кампании не может идти и речи. • Нет независимых общественно-политических СМИ. Тут можно привести в пример Италию, где СМИ раскрутили дело Марио Кьезы, а потом освещали всю операцию. У партийных лидеров просто не было рычагов влияния на редакторов и издателей. • Не развито гражданское общество. Гражданское общество (оно сильно в Европе и США, в странах Юго-Восточной Азии еще не развито, но там существует уважение к власти) — вот залог успеха антикоррупционных кампаний. В Италии Ди Пьетро с коллегами опирался на общественность, и это сыграло решающуюроль. • Власть непрозрачна. Это следствие трех первых причин. Начинать «лечение» системы от коррупции нужно именно с этих проблем, а потом делать вполне понятные тактические шаги: создавать независимую судебную систему, если потребуется — специальную службу вроде гонконгской НКБК, чистить ряды и изменять принцип оплаты труда чиновников. 2)Переработать законодательство Плохие законы могут уничтожить любую антикоррупционную инициативу, продуманные — гарантированно облегчат ее ход. Во-первых, изменить принцип формирования законов. Российское законодательство создавалось из лучших мировых законов. Оно безупречно, но не «настроено» под нашу страну. Если в США закон о ценных бумагах появился уже после того, как заработал рынок, то в России это произошло почти одновременно. Многие наши институты оторваны от реальности Если назрела необходимость изменить таможенное законодательство, лучше прислушаться к роптанию импортеров, чем ловить их за руку у властных кабинетов. Реакция всегда запаздывает, а значит, борьба с коррупцией может продолжаться вечно. Во-вторых, насколько это возможно, «обелить» законодательство. Некоторые процедуры сейчас вне закона, хотя в них нет ничего уголовного. Яркий пример — законопроект о лоббировании, который несколько раз отклоняла Дума. Если вдуматься, ситуация странная: крупный бизнес вынужден идти на преступление и давать взятку, даже продвигая прорывную технологию. А ведь попытка донести свою позицию до сведения законодателей — не криминал. От четко прописанной процедуры внесения бизнес-инициатив выиграют все. Бизнесу незачем будет давать взятку, чтобы его выслушали, а власти обесточат мощную коррупционную схему. В-третьих, избавиться от «правовых пустот» — неточностей, недоговорок и общих формулировок в законах. Пока что их много. В законодательстве нет категории «незаконное обогащение» ,как в конвенции ООН. Появись она, можно было бы привлекать к ответственности чиновников, которые не могут объяснить происхождение своего капитала. Одной из самых эффективных форм воздействия на корыстных преступников конфискация, которая широко применяется в США и Европе. Этот законопроект депутаты также предлагали внести в законодательство, но Дума, как и закон о лоббировании отклонила его. Я не знаю, чем руководствуется правительство, отклоняя реально нужные законопроекты. Наверное, срабатывает закон самосохранения. Ведь не предлагают списать статью о конфискации с нормы советских времен, где конфискация была полной: человека оставляли буквально с кроватью, фуфайкой, ложкой и чашкой. Конфискации должно подлежать все незаконно приобретенное, или его эквивалент, если незаконно приобретенное уже потрачено. Но законодателям такая трактовка не понравилась. 3)Провести криминологическую и коррупционную экспертизу законодательства, а она, очень нужна. В пример можно привести статью 575 ГК РФ [5], которая разрешает государственным служащим принимать подарки, если их стоимость не превышает пяти МРОТ. Видимо, с заполнения «правовых пустот» и надо начинать российскому правительству. 4)Найти «опорный» класс Гонконгское правительство положилось на прогрессивную и решительную молодежь, которая составила костяк НКБК. Сингапурские власти сами вылепили класс честных бюрократов и теперь могут смело на них рассчитывать. В России пока такой социальной группы нет. Возможно, такой социальной группой может быть набирающий темпы средний класс — прогрессивные образованные люди с четкими жизненными установками и моральными принципами. Надо только не мешать ему развиваться, и тогда через несколько лет он станет проводником антикоррупционной философии. 5) Создать благоприятную среду В Италии и в азиатских странах борьбу со взяточничеством активно поддерживало население. В России коррупцию воспринимают как нечто самой собой разумеющееся, и это большая проблема. Работать с молодыми специалистами и студентами. Здесь можно взять на вооружение азиатский принцип меритократии. Пока мы не начнем формировать у молодежи правильный взгляд на вещи, пока она не проникнется осознанием того, что плохо не только красть, но и брать взятки, с мертвой точки дело не сдвинется. Подготовив, таким образом, почву и добившись ощутимых успехов в построении гражданского общества, можно запускать свои «Чистые руки». Как правило, серьезные реформы в России происходили после смены власти. Элита зацементирована личными связями, и, пока они не разрушены, система будет противоборствовать любым преобразованиям. Так что глобальные изменения нужно приурочить к смене элиты — другого выхода нет. К сожалению, в сфере борьбы с коррупцией у России больше неудач, чем успехов, но нельзя утешать себя тем, что "она родилась вместе с государством и может погибнуть только вместе с ним" так как представляется возможным сдерживать ее в определенных рамках и примером тому служит позитивный опыт зарубежных стран .Проанализировав наиболее успешные антикоррупционные кампании-США, Сингапура, Италии и Гонконга мы попытались примерить их опыт к России, с учетом наших особенностей, на мой взгляд, некоторый опыт этих стран все-таки можно применить и к России. В последней главе нашей курсовой работы мы рассмотрим непосредственно современные методы борьбы с коррупцией в России. Антикоррупционная политика РФ: законодательная база Известно, что коррупция самым негативным образом сказывается на развитии экономики и социальной инфраструктуры, разъедая в первую очередь органы государственной власти и управления. Вследствие коррумпированности значительной части государственных и муниципальных служащих граждане, по сути, вытесняются из сферы бесплатных обязательных услуг в области образования, здравоохранения, социального обеспечения: бесплатные публичные образовательные, социальные, а также административные услуги становятся для них платными. Коррупция позволяет нарушителям уходить от юридической ответственности за совершенные противоправные деяния - это порождает безнаказанность и способствует падению престижа судебных и правоохранительных органов, а также в целом государственной власти в глазах населения, что в итоге порождает опаснейшее явление - правовой нигилизм. В настоящее время в мире нет ни одного государства, в котором бы совершенно отсутствовала коррупция. Однако во многих индустриально развитых зарубежных государствах создана действенная система пресечения коррупции, сформирована атмосфера нетерпимости общества в целом к этому опасному социальному явлению и проводится эффективна я антикоррупционная политика. Антикоррупционная политика заключается в разработке и осуществлении разносторонних и последовательных мер государства и общества по устранению причин и условий, порождающих коррупцию в различных сферах жизни. Меры по противодействию коррупции являются приоритетными для России на сегодняшний день. Долгие годы реальная борьба с коррупцией в России ограничивалась лишь декларациями о необходимости борьбы с этим злом и созданием различных комиссий по противодействию коррупции. В 90-е гг. Государственная Дума приняла три федеральных закона о борьбе с коррупцией два из них получили одобрение Совета Федерации, но ни один из них так и не был подписан президентом. В ноябре 2003г Президент учредил Совет по борьбе с коррупцией во главе с Председателем правительства. В Совет вошли шесть председателей- Правительства, Государственной Думы, Совета Федерации, Конституционного, Верховного и Арбитражного судов. При совете созданы две комиссии - по противодействию коррупции и по разрешению конфликтов интересов. В апреле 2004 г. в Государственной Думе также была создана комиссия по противодействию коррупции. На комиссию возложены функции анализа законодательства на предмет выявления положений, создающих почву для коррупции с целью дальнейшей корректировки законов, а также работа по конкретным обращениям, связанным с проявление коррупции.[6] В настоящее время российское общество самым серьезным образом озаботилось решением проблемы борьбы с коррупцией. В глазах всего общества коррупция стала той коррозией, что разъедает государственный механизм и подрывает тем самым основы для дальнейшего развития российского цивилизованного государства. Органы власти всех уровней до предела повержены коррупции, по сути превратившей сферу публичной власти в один из доходных видов бизнеса. Проникнув во все сферы государственного управления, коррупция в России стала одним из существенных признаков всей системы власти и тормозом на пути развития страны в демократическом, модернизационном русле. Именно коррумпированная бюрократия является главным субъектом российской внешней и внутренней политики, в той мере реализуя ин6тересы страны, в какой это отвечает ее собственным интересам.[7] |