Эбби Глайнс Раш слишком далеко
 Скачать 0.83 Mb.
|
Глава 27Я не мог спать. Я лежал много часов, наблюдая, как спит Блэр в моих руках. Она сжаласьи цеплялась за меня так, будто я был ее единственной теплотой. Страх, что этого у меня больше никогда не будет, был очень реален. Я не хотел думать, что она оставит меня, я знал, что могу потерять ее. Как я смогу пережить это? Я притянул ее поближе к себе и сжал сильнее. Если бы я мог просто взять и убежать. Никогда не позволять ей узнать ужасную правду. Почему я всегда причиняю ей боль, когда все, что я хочу сделать, это защитить ее? – Я люблю тебя, – прошептал я в ее волосы. Этого должно быть достаточно для нас. Я смотрел, как встает солнце, и утро становится светлее. Блэр должна спать. Она, скорее всего, проспит до полудня. Я должен поговорить со своей матерью и Эйбом, прежде чем Блэр проснется. Они должны знать, что я чувствую к ней. Она стала моим главным приоритетом. Я должен дать им это ясно понять. Закрыв глаза, я вдохнул ее аромат и наслаждался тем, как она чувствуется в моих руках. Такая доверчивая. Заставив себя встать с кровати, я выпустил ее из своих рук. Я был готов пойти вниз и докопаться до правды. Уродливой, ужасной, противной правдой, которая может причинить ей боль. я не могу остановить это. Я могу просто надеяться, что что меня будет достаточно, чтобы помочь ей пережить это. Я оделся и пошел к лестнице, потом оглянулся на Блэр, которая лежала на моей кровати. Сейчас она закуталась в одеяло. Ее длинные светлые волосы рассыпались по моей подушке. Как ребенок. Я часто задавался вопросом, существуют ли ангелы. Когда мне было десять лет, я решил, что нет. Это все ерунда. Теперь я понял, как я был неправ. Блэр – мой ангел. Эйб стоял на кухне и пил кофе, смотря в окно. Это тот человек, который бросил Блэр. Он позволил ей хоронить свою мать и возложил на нее свою ответственность. Я ненавидел его. Он не заслуживал Блэр. Эйб повернулся и встретился со мной взглядом. Он нахмурился и сделал еще один глоток кофе, прежде чем снова повернуться к окну. Он привык к моей ненависти. Но он понятия не имел, насколько это стало больше по сравнению с прошлым. Я хотел начать вырывать руки из его тела. Даже то, что я смотрю на него, приводит меня в бешенство. – Ты собираешься спросить о ней? – Зарычал я. Он пожал плечами. – Она здесь, как я понимаю. – Он предполагал. Он не волновался. Он просто предположил. – Что тебя испортило так сильно, что ты смог стать настолько бессердечным? – спросил я с ненавистью в голосе. – Боль, которую ты никогда не сможешь понять, мальчик, – ответил он. Его голос был без эмоций. – Она похоронила свою мать одна, сукин ты сын. И ты знаешь это. Он не ответил. – Она так чертовски невинна и одинока, – сказал я, пытаясь заставить его признать это, или я выбью из него все дерьмо. – Теперь уже нет, так ведь? То есть невинна и одинока, – сказал он. Мой гнев достиг точки кипения, и я пересек кухню. Он повернулся как раз вовремя для того, чтобы я смог схватить и отбросить его к стене. – Чертов кусок дерьма! Никогда, ты слышишь, никогда даже не намекай что Блэр менее чем невинна! Я прикончу тебя! Мне наплевать на то, кто хочет тебя! – кричал я. Эйб выпустил кофе из рук, и чашка разбилась, но я проигнорировал это. Он не выглядит так, будто заботится о ней. В этом человеке была пустота, которую я не понимал. – Ты спал с ней? – спросил он спокойно. Я снова ударил его об стену, достаточно сильно, чтобы посыпавшаяся штукатурка присоединилась к осколкам чашки. – Закрой рот! – взревел я. – Раш! – истеричный голос моей матери прорвался сквозь пелену ярости. – Не твое дело, мам, – сказал я, не отводя глаз от человека, которого я был готов убить голыми руками. – Не похоже, что она сейчас также одинока, – сказал Эйб. Я проглотил страх, который цеплялся за мою грудь. – Она не будет. Она никогда не будет одинока. Я всегда буду рядом с ней. Я буду охранять ее. Я буду заботиться о ней. У нее всегда буду я. – Кто? О чем ты говоришь, Раш? Отпусти Эйба, – Моя мама подошла ко мне и дотронулась до моей руки. Блэр скоро спустится вниз. Я не могу убить ее отца. Только если она попросит меня. Тогда он труп. Я отпустил его и отстранился. – В следующий раз осторожнее говори о ней. Я не хочу ничего другого, кроме как видеть, как ты страдаешь, – предупредил я его. – Раш, хватит! – Ногти моей матери вцепились мне в руку, и я пытался освободиться от нее. – Ты тоже не трогай меня. Ты хотела, чтобы этот кусок дерьма появился в нашей жизни. Ты позволила ему бросить ее. – Я показал пальцем на нее. Шок моей матери был обращен к беспорядку, когда она увидела разбитые вещи. – Вы навели беспорядок здесь. Идите в гостиную, пока кто-нибудь не поранился. Вы должны объяснить мне свое поведение, – сказала она, выйдя из комнаты, и рассчитывая на то, что мы пойдем за ней. Я смотрел, как она уходила, затем посмотрел на Эйба. – Ты не сможешь сделать ничего хуже того, что я пережил, – сказал Эйб, затем он повернулся и пошел за моей матерью из кухни. Как этот человек мог воспитать кого-то такого, как Блэр. Я не понимал, как та женщина наверху, в моей кровати может быть связана с этим человеком. Я мог представить Нан, но не Блэр. Я должен был поговорить с моей матерью и Эйбом. Это то, из-за чего я ушел из постели от Блэр. Я зашел в гостиную, а моя мать смотрела на меня с открытым ртом. Очевидно, Эйб сказал ей что-то. – Ты… Ты… Я не могу поверить в это, Раш. Я знала, что ты спишь со всеми вокруг, но ты должен был как-то себя ограничить. Эта девочка использует тело, чтобы контролировать тебя. – Я покачал головой и подошел к своей матери. Я перестал закрывать глаза на то, что говорят о Блэр. Я больше не забочусь о том, кто это сказал, кто бы это не был, он заплатит. Эйб встал между нами, но его внимание было направлено на мою мать. – Будь осторожна в выражениях. Блэр – моя дочь. – Его предупреждающий тон удивил меня. Это не оправдывало его другое дерьмо, но он защищал ее. – Я не могу поверить, Раш. О чем ты думал? Ты знаешь, кто она? Что она значит для нашей семьи? – сказала она таким испуганным голосом, как будто я совершил преступление. Она обвинила Блэр в том, что никогда не было ее ошибкой. Почему в эту сумасшедшую идею моя семья так сильно верит? – Ты не можешь считать ее виноватой. Она даже еще не родилась. Ты понятия не имеешь, как она прошла через все. Через все то, в чем виноват он, – сказал я, указав на Эйба. Я знал это, и я никогда этого не забуду. – Не обвиняй его во всех смертных грехах. Это ты пошел и нашел его для меня. Поэтому, независимо от того, через что он заставил пройти ее, ты начал все это. А теперь ты идешь и спишь с ней? Действительно, Раш. Боже мой, о чем ты думал? Ты точно такой же, как твой отец. – Моя мать любила обвинять меня в том, что я похож на Дина, когда она сердилась на меня. Я был благодарен за то, что не был таким, как она. – Помни о том, кто владеет этим домом, мама, – напомнил я ей. – Ты можешь поверить в это? Он отворачивается от меня из-за девушки, которую он только что встретил. Эйб, ты должен сделать что-нибудь. – Моя мать умоляюще смотрела на Эйба, и я хотел рассмеяться. Она думала, что он сделает что-нибудь. Это ерунда. Я устал от этого. Я должен был избавиться от этого дерьма прежде, чем Блэр проснется. – Это его дом, Джорджи. Я не могу вынудить его сделать что-то. Я должен был ожидать чего-то такого. Она так похожа на свою мать. Его слова заставили меня сделать паузу. Что, черт возьми, он подразумевал этим? – Что это означает? Моя мать заревела, уже зная, что он имел ввиду. – Мы говорили об этом раньше. Причина, по которой я оставил вас ради неё, состояла в том, что она была ничьей. Я не позволил ей уйти. – Я знаю это. Я не хочу слышать это снова. Ты хотел ее так сильно, что оставил меня беременную разбираться с отменой свадебных приглашений, – сказала мама, прерывая его. – Любимая, успокойся. Я люблю тебя. Я просто объяснил, что у Блэр есть обаяние ее матери. Невозможно не быть очарованным ей. И она столь слепая к тому, какой была ее мать. Она не может побороть это. – Сказал Эйб. Я уставился на него в ужасе. Он думал, что это было с ним. Он действительно верил в это? Я не любил гребаное обаяние. Она намного больше. Разве он не видит этого? Слепой ублюдок. – О господи! Эта женщина когда-нибудь оставит меня в покое? Она всегда будет разрушать мою жизнь? Она умерла и вопиет из могилы. Ко мне вернулся любимый мужчина, наша дочь наконец обрела отца. И вот, на тебе. Ты взял и переспал с этой девчонкой! – Моя мать была рассерженна, и у меня не было времени для ее истерик. Я должен волноваться о Блэр. – Еще одно слово против нее, и я сделаютак, чтобы вы уехали, – я предупредил ее в последний раз. Она не будет плохо относиться к Блэр в любом случае. – Джорджи, дорогая, пожалуйста, успокойся. Блэр – хорошая девочка. То, что она сюда приехала, еще не конец света. Ей надо где-то остановиться. Я ведь тебе уже все объяснял. Я знаю, ты ненавидишь Ребекку, но она была твоей лучшей подругой. Вы с детства дружили. Вы были как сестры, пока я все не разрушил. Блэр – ее дочь. Прояви сострадание. – рассуждал он, пытаясь образумить мою мать. Она была безумно сосредоточена на себе, как моя сестра. – Хватит! Заткнитесь вы все! – голос Блэр отправил лезвие мне в сердце. Нет. Боже, нет, не сейчас. Она, как я и предполагал, не слышала, когда я подошел к ней. – Блэр. – Я сделал шаг к ней, но она вскинула руки, чтобы остановить меня. Дикий взгляд ее холодных глаз остановил меня. – Ты, – показала она пальцем на Эйба, – ты только что позволил им говорить неправду о моей маме! – закричала она. Я боялся, что ей причинят боль, Но неприветливость в ее глазах была ужасающей. – Блэр, дай мне объяснить, – Ейб начал говорить. – Закрой рот, – заорала Блэр, прерывая его. – Моя сестра, моя вторая половинка погибла. Она умерла, папа. По пути в магазин, в машине, которую вел ты! Тогда мою душу как будто разорвали пополам. Ее потерю было невозможно пережить. Мама выла как безумная. Я смотрела на нее, а потом смотрела, как мой отец уходит от нас. Ты ушел навсегда. Я звонила тебе, но ты никогда не перезванивал. Твоя дочь и твоя жена пытались начать жить заново без Валери, а ты даже не перезвонил. Потом мама заболела. Я опять тебе звонила, а ты опять не ответил. Тогда я стала работать после школы, чтобы оплачивать счета за лечение. В моей жизни была только мама и школа. А потом маме стало совсем плохо, и последний год я пропустила. Просто взяла диплом о средней школе и ушла. Единственный человек на планете, который меня любил, умирал, а я ничего не могла сделать. Просто сидела и наблюдала. Я держала маму за руку, когда она сделала свой последний вдох. Я организовала похороны. Смотрела, как опускают в землю гроб с ее телом. Ты ни разу не позвонил. Ни разу. А потом, чтобы оплатить счета за лечение, пришлось продать дом, который нам оставила бабушка, и все ценные вещи, – она перестала говорить, не сдерживая рыданий. Слезы текли по ее лицу, а мое сердце разрывалось на части. Я не знал обо всем этом. Она рассказала мне всего ничего. Я обнял ее, чтобы удержать, но она начала вырываться и бороться, словно сошла с ума. – Не трогай меня! – она начала кричать и я отпустил ее или же она могла навредить сама себе. – А теперь я вынуждена слушать, как вы обсуждаете мою маму, которая была святой. Слышите? Она была святой! А вы все лжецы. Если кто-то и виноват в том, о чем тут говорила твоя мать, так это он. – она обратилась к отцу. Я обманывал себя, когда думал, что она позволит объясниться и выслушает. Эта новость перевернула ее мир с ног на голову. Я не рассказал ей. Я не могу видеть эту боль в ее глазах, боль, которую я не знаю как смягчить. Но я должен был позволить этому случиться и это так хреново. Он все врет. Он не стоит грязи у нее под ногами. Если Нэн – его дочь… Если вы были беременны… – Блэр указала на Эйба пока она говорила, но она остановилась и перевела свое внимание к моей матери. Она впервые взглянула на мою мать. И она вспомнила. Она отшатнулась и мне опять захотелось потянутся и держать ее, но я этого не сделал. Она должна самостоятельно взять себя под контроль. Ей не нужна моя помощь. – Кто Вы? – спросила она, поскольку моя мать уставилась на нее. – Отвечай осторожно на этот вопрос, – я предупредил мать и подошел к Блэр сзади на случай, если она будет нуждаться во мне. Мать посмотрела на Эйба, а потом обратно на Блэр. – Ты знаешь кто я, Блэр. Мы встречались раньше. – Вы приходили к нам. Вы…из-за Вас моя мама плакала. Моя мать закатила глаза и напряглась. – Предупреждаю, мама, – рявкнул я. – Нэн хотела посмотреть на отца, вот я ее и привезла. Она полюбовалась его маленькой миленькой семейкой, его любимыми белокурыми дочурками-близняшками и такой же беленькой женушкой. Я пыталась объяснить ей, что у нее нет отца, но она знала, что он есть. Так что я решила ей показать, на кого он ее променял. После этого она долго о нем не спрашивала. Колени Блэр ослабли и она начала хватать воздух ртом. Дерьмо, она впадала в панику. – Блэр, пожалуйста, посмотри на меня, – умолял я ее, но она не ответила. Она пристально глядела на пол, поскольку все медленно впитывалось в нее. Так противно наблюдать за этим. Я хотел прогнать их всех отсюда для того, чтобы держать Блэр пока все не будет в порядке. Но ей нужно другое. Это оно. Она хотела услышать ее ответ. Эйб сказал: – Я был помолвлен с Джорджиной. Она была беременна Нэн. Твоя мама приехала к ней в гости. Я никогда не встречал таких девушек. Она притягивала, от нее невозможно было оторваться. Джорджина продолжала общаться с Дином, так как Раш на выходные всегда ездил к отцу. Я считал: как только Дин решит, что ему нужна семья, Джорджина сразу к нему убежит. Я даже не был уверен, что она беременна от меня. Твоя мама была невинной и жизнерадостной. Она не крутила с рокерами, и с ней было весело. Я начал за ней ухаживать, она меня игнорировала. Тогда я ей солгал. Сказал, что Джорджина беременна от Дина. Она меня пожалела. В общем, как-то удалось уговорить ее сбежать со мной и порвать с подругой детства. Когда он закончил, я понял, что это услышал намного больше, чем знал до этого. Блэр закрыла уши и сильно закрыла глаза. – Стоп. Не хочу это слушать. Я забираю свои вещи и уезжаю отсюда. Она рыдала, разрывая меня на части. – Детка, прошу, поговори со мной. Пожалуйста, – умолял я ее и прикоснулся, нуждаясь хоть в каком-то контакте. Она отшатнулась, так и не посмотрев на меня. – Я не могу тебя видеть. Не могу с тобой разговаривать. Я хочу забрать свои вещи и поехать домой. Нет. Нет. Нет. Я не мог потерять ее. Нет. Она не оставит меня. Я люблю ее. Она моя. Она должна бороться за нас. Мне нужна мне, чтобы бороться за нас. – Блэр, милая, того дома больше нет, – сказал Эйб. Я знаю, он имеет ввиду, что ей некуда пойти, но мне так хотелось зарядить ему кулаком по лицу. Ей не нужно слышать это сейчас. Блэр смотрела на отца. – Могилы мамы и сестры – вот мой дом. Я хочу быть рядом с ними. Я слышала, что вы говорили о моей маме. Она никогда не была такой. Она бы в жизни не сделала ничего из того, в чем вы ее обвиняете. Оставайся со своей семьей, Эйб. Уверена, они будут любить тебя так же, как твоя предыдущая семья. Постарайся никого из них не убить, – со злостью ответила она. Затем она повернулась и побежала вверх по лестнице. Я уставился на нее, желая закрыться с ней в моей комнате и никуда не отпускать. Выслушать меня. Может, она простит меня? Могу ли я сделать это с ней? – Она неустойчива и опасна, – прошипела моя мать. Я шагнул к ней, и встал у ее лице впервые за все время моей жизни. – Ее мир просто разорван. Все, что она знала. Так, хоть раз в жизни, не будь эгоистичной сукой, и закройся, черт возьми. Потому что, я готов бросить вас обоих и дать вам чертов шанс выживать самостоятельно. Я не стал ждать ее ответ, я знал, что он подведет мне к краю. Я должен попытаться поговорить с Блэр без участи моей матери и Эйба. Я стоял на пороге ее комнаты, когда она запихивала свою одежду в чемодан, с которым она прибыла несколько недель назад. – Ты не можешь оставить меня, – сказал я, борясь с эмоциями. – Сейчас посмотрим, – ответила она. Пустота в ее голосе меня убивает. Это не моя Блэр. Я не позволю этой ложе забрать ее от меня. Моя Блэр не такая безжизненная и холодная внутри. – Блэр, послушай. Сегодня я собирался все тебе рассказать. Они приехали вчера вечером, я запаниковал. Ты должна была узнать правду от меня. – это не имеет никакого смысла, она же уезжает, а я и не знаю, что мне, черт побери, сказать, чтобы заставить ее остаться. Хлопнув кулаком по дверному косяку, я попытался сосредоточиться. Я должен сказать все правильно. – Ты не должна была все узнать вот так. Не так. Господи, не так. Я теряю ее. Паника и страх мешали моим мыслям. – Я не могу здесь остаться, – сказала она. – Не могу видеть тебя. Ты причинил мне боль, предал меня. Но еще ты напоминаешь о боли, которую причинили моей маме. Между нами все кончено. Что бы это ни было, оно умерло, когда я спустилась и поняла, что мой мир был обманом. Это ее финальные слова. Как я могу бороться, если она отказалась дать нам шанс? Сможет ли она когда-нибудь посмотреть на меня по-другому? Я не смогу жить в таком мире. Один без Блэр. |