Городская антропология изучает социальную организацию города. Городская антропология выделилась в качестве самостоятельной области социокультурной антропологии в 5060х годах
 Скачать 16.14 Kb.
|
|
Городская антропология изучает социальную организацию города, рассматривая разновидности социальных связей и моделей социальной жизни, свойственных городам, а также проводя их сравнительный анализ в различных культурных и исторических контекстах. Городская антропология выделилась в качестве самостоятельной области социокультурной антропологии в 50-60-х годах. В отличие от ранних урбанистических исследований, городская антропология применила антропологические понятия и методы полевых исследований по отношению к городскому населению, при этом город выступал скорее контекстом исследования, чем непосредственно изучаемым явлением. В большинстве случаев такой подход является следствием стремления городских антропологов изучать социальную организацию небольших городских сообществ, анализируя их социальную жизнь, так же как более крупных институциональных властных структур. Некоторые из этих исследований берут за основу территориальную смежность, например, исследования соседства, другие изучают социальные сообщества, сети взаимодействий, связывающие людей, как живущих по соседству, так и тех, кто соседями не являются. Социальные связи в городах часто не локализованы, они как бы рассеиваются от изначально существовавшего сельского пространства к большим этническим кварталам в городах. В городской антропологии есть несколько важных аспектов, характеризующих ее методологию. Прежде всего, важные вопросы поднимаются при помощи сравнительного изучения городов, в частности, относительно универсальности или специфичности аспектов сельского/городского контраста, которые так часто принимаются как должное в других исследованиях. В городской антропологии изучались и сравнивались между собой разные типы городов - доиндустриальный, западный и незападный индустриальные, колониальный и постколониальный. В связи с этим обобщения, сделанные ранее в социологии на свидетельствах из западных городов, были поставлены под сомнение. Например, гипотеза о том, что родственные связи обязательно будут ослабевать в городах, была опровергнута изучением доиндустриальных городов и городов в странах третьего мира. Антропологи обычно относились к городу как к особой среде с характерными признаками. Эта идея была, в частности, развита Э. Дюркгеймом в его «Разделении труда в обществе» (1893) и повлияла на Чикагскую школу городской антропологии. Сама проблема определения «города» - непростая. Город (city) (или town, который отличается от city только размерами) является продуктом возрастающей специализации ролей и централизации социальных институтов. Поэтому город как центр социальной, экономической и политической интеграции в специфическом регионе должен изучаться не в изоляции, а в отношении к региональному контексту. Урбанистские антропологи всегда обращали внимание на особенности положения городской бедноты. О. Льюис доказывал, что существует особая «культура бедноты», как общий образ жизни, свойственный беднейшим группам населения в различных городах, таких как Мехико, Пуэрто-Рико и Нью-Йорк. И хотя эта концепция в дальнейшем неоднократно критиковалась, она стала важной попыткой теоретически осмыслить социальные бездействия «экономической пропасти» в больших индустриальных городах. Антропологи изучают политические и экономические процессы, например, обновление городов, сокращение капиталовложений в города, конкуренцию рабочих мест в городе, расовую дискриминацию на рынке частного жилья, политику государственного обеспечения жильем, а также создание новых городов, трансформирующих городские районы. В некоторых работах исследуются наиболее характерные особенности архитектурного дизайна и городского планирования, влияющие на социальную жизнь, или благоприятствующие преступному поведению. Городская антропология также изучает социальные проблемы больших городов, такие, как преступность, социальный беспорядок, бедность, бездомность, нестабильность. Эти исследования рассматривают социальную организацию и культурные практики различных групп городского населения, например, группировок, этнических меньшинств, систем родства, бездомных алкоголиков, а также преступников и проституток, или секс-работников. Обычно эти исследования включают в себя анализ систем бюрократического регулирования, городской политики, органов социальной поддержки, обновления города, а также экономических условий, которые создают местное сообщество. Часть исследований сосредоточены на анализе систем формального социального контроля: полиции, судов, тюрем. Важной темой отечественной городской антропологии выступает коммунальная квартира. Из чего состояла когда-то - и из чего состоит сегодня - повседневная жизнь большой коммунальной квартиры? Семиотика публичного и приватного пространства жилища, отношения соседей и специфические формы психопатологии, представления о гигиене и о справедливости распределения обязанностей и благ - все это становится предметом исследования таких авторов, как С. Утехин, К. Герасимова, С. Чуйкина. Эти исследования относятся к направлению, называемому социологией, антропологией или историей повседневности, которое сегодня успешно развивается не только на этом предмете, но и в анализе вещей, рынков, профессий, городского пространства. Городская антропология, хотя и была изначально инспирирована теориями урбанизма, теперь изучает скорее не город как таковой, а социальную жизнь в городах, в том виде как она существует для городского населения. Шанти-тауны — это трущобы или сквоттерные поселения, которые окружают крупные города третьего мира. Это продукт миграции из сел в города, которые не в состоянии принять такой наплыв мигрантов, обеспечить их жильем и работой. Во многих столицах и провинциальных городах третьего мира шанти-тауны подвергли трансформации социальную, культурную и экономическую ситуации за короткий период времени, задавая специалистам по городскому планированию и политикам сложнейшую задачу предоставления основных услуг и в то же время создавая новый и объемный потенциал безработных и не полностью востребованной рабочей силы. Мигранты приносят в шанти-тауны культурные и социальные формы той местности, откуда они родом, которые вместе с целым рядом новых адаптивных стратегий и организационных форм, созданных в результате их маргинального городского жизненного опыта, создают социокультурный портрет шанти-таунов. Антропологические исследования шанти-таунов фокусировались как на адаптивных, совладательных механизмах жителей трущоб, так и на отношениях между шанти-таунами и более широким обществом. Миф маргинальное в рассуждениях о шанти-таунах и сквоттерных поселениях, который распространен в странах третьего мира, изображает их как пережитки традиционного сектора, портящие ландшафт, как делинквентных и не желающих развиваться. Фактически, они играют роль в скреплении городской экономики, предоставляя источник дешевой рабочей силы благодаря безработице и недовостребованной рабочей силы, и создавая во многом совокупное благосостояние города, необходимое, чтобы поддерживать и сохранять элиту. Взгляды на их культуру как на патологическую и дезорганизованную («культура бедности») были подвергнуты сомнению исследованиями, которые показали высокую степень организации, взаимной поддержки и сплоченности. |