смещение границ приватного и публичного в жизни высших должностных лиц СКТ. границы СКТ. Граница между частным или публичным
 Скачать 17.67 Kb.
|
|
Граница между частным или публичным Граница между частным и публичным правом весьма подвижна и может меняться. Многие сферы жизни регулировались вначале публично-правовыми методами, а потом – частно-правовыми, и наоборот. И даже в один и тот же момент любая отрасль права может содержать отдельные элементы и частного, и публичного права. Например, в гражданском праве многие нормы установлены императивно. Там чётко установлено, в какой форме заключается та или иная сделка – в устном или письменном виде, требует ли она нотариального заверения или государственной регистрации. И стороны не могут отступить от этих условий. Так проявляется публично-правовое регулирование – государство защищает интересы общества, которому нужна предсказуемость и безопасность при переходе имущества от одних лиц к другим. Интересно проследить сочетание частных и публичных начал в уголовном праве. На ранних этапах развития общества то, что мы называем уголовным правом, относилось к частному праву. Об этом говорят и древнеримские законы, и законы европейских стран раннего средневековья, и самый древний закон нашей страны – «Русская правда». РЕКЛАМА Так, если житель Древней Руси считал, что против него или его близкого совершили преступление, он сам обращался в суд и сам доказывал вину преступника. Осуждённый преступник платил компенсацию потерпевшему или его родственникам (в «Русской правде» это называлось платой «за обиду»). Но потом постепенно всё большее значение стал приобретать штраф в пользу князя (он назывался «вира»). Соответственно, чем дальше, тем больше вопросы поиска и наказания преступников стали брать в свои руки подчинённые князя, а потерпевший перестал в этом активно участвовать. Так частно-правовое начало было вытеснено публично-правовым. Сегодня в уголовном процессе мы по-прежнему видим оба этих начала, но второе преобладает. Основу процесса составляет желание государства взыскать с преступника «виру» – то есть либо оштрафовать его, либо лишить свободы, либо наказать другим способом, прописанным в Уголовном кодексе. Одновременно пострадавший от преступления, если он есть, может получить с преступника деньги «за обиду» – то есть подать гражданский иск в рамках уголовного процесса и взыскать убытки, предусмотренные Гражданском кодексе. Ещё один отголосок давних времён в нашем Уголовном кодексе – три статьи так называемого частного обвинения: ч. 1 ст. 115 «Умышленное причинение легкого вреда здоровью» ст. 116.1 «Нанесение побоев лицом, подвергнутым административному наказанию» ч. 1 ст. 128.1 «Клевета». По ним всё происходит, как и тысячу лет назад: нужно самому обратиться в суд и самому доказать вину преступника. Правда, преступника, если вы докажете его вину, всё равно ждёт «вира» – штраф в пользу государства, обязательные или исправительные работы. Но вы также вправе подать гражданский иск и взыскать с него деньги, если докажете, что преступление нанесло вам ущерб. Плюс есть некоторый срединный вариант – дела частно-публичного обвинения. Это когда дело не может начаться без заявления пострадавшего, но после заявления оно уже не останавливается. Другой пример изменения границы между частным и публичным правом – производство товаров и услуг. На протяжении всей истории люди сами решали, что и как производить, кому и что продавать, у кого и что покупать. Это основа рыночной экономики, которая господствует в большинстве современных стран. Однако в Советском Союзе промышленность, сельское хозяйство, сфера услуг и торговли были изъяты из сферы частного права и переведены в публичное. Основатель советского государства Владимир Ленин по этому поводу писал: «Мы ничего „частного“ не признаем, для нас все в области хозяйства есть публично-правовое, а не частное». Сейчас, как и до Октябрьской революции, любой человек может заняться производством товаров или оказанием услуг, наняв для этого работников, вложив свои деньги или взяв кредит. Но в советские годы данная деятельность, за редким исключением, была делом государства. Вся экономика стала плановой, а почти все экономические отношения стали носили публичный характер. И как сейчас уголовно наказуемы деяния, которые человек захочет совершить вместо государства (например, лишить кого-то свободы), так и в советские годы любое производство и торговля, которым занимались частные лица, жёстко наказывалось. Для граждан существовали ст. 153 УК РСФСР «Частнопредпринимательская деятельность и коммерческое посредничество» и ст. 154 УК РСФСР «Спекуляция». За предпринимательство можно было получить пять лет с конфискацией имущества, за коммерческое посредничество – три года с конфискацией имущества, за спекуляцию в крупных размерах – до семи лет с конфискацией имущества. Спекуляция, если кто не знает, – это «скупка и перепродажа товаров с целью наживы», т.е. обычная торговля. Но даже в советские годы у граждан всё равно оставалось их личное имущество, пусть и довольно скромное, и они могли им обмениваться, продавать друг другу или дарить. То есть частное право полностью не исчезло, а лишь временно отступило под натиском права публичного. Лирическое отступление: взгляд на частное и публичное из 1917 года «Нет такой области отношений, для которой являлся бы единственно возможным только тот или только другой приём; нет такой сферы общественной жизни, которой мы не могли бы себе представить регулированной как по одному, так и по другому типу. Так, например, выше в качестве наиболее яркого образца публично-правовой системы централизации была приведена организация дела военной обороны. Но мы можем себе представить (а история являет тому и реальные примеры), что какая-нибудь страна охраняет себя при помощи наёмных дружин, которые в свою очередь составляются из лиц, добровольно вступивших туда по вольному найму. В таком случае всё дело военной обороны оказалось бы построенным по принципу не публичного, а частного права: наряду с казёнными подрядчиками для производства каких-нибудь работ появились бы подрядчики для защиты от врага, наёмные condotieri5, со своими частными дружинами. Равным образом, государственное управление, осуществляющееся ныне при помощи строго централизованной системы государственного чиновничества, в древнем Риме в раннюю эпоху принципата осуществлялось при посредстве частных агентов императора, зачастую из его собственных вольноотпущенников. С другой стороны, можно легко представить себе всю область экономических отношений, область, которая является в настоящее время областью частного права, по преимуществу централизованной, т. е. перестроенной по началам права публичного: заведывание всем производством и распределением находится в руках центральной власти, деятельность каждого отдельного индивида определяется по началам трудовой повинности и т. д. Даже область семейственных отношений мы можем представить себе организованной по началам публичного права. Вообразим, что какое-нибудь государство, задавшись целью количественного или качественного улучшения прироста населения, пришло к мысли организовать и эту область отношений по принципу государственной повинности: все мужчины, находящиеся в известном возрасте и обладающие нормальным здоровьем, должны вступать в брак и притом с женщинами, указанными им соответствующей властью. Пусть подобный порядок вещей кажется нам полной нелепостью и недопустимым посягательством на самые интимные стороны человеческой личности, – но он все же мыслим. К тому же история даёт примеры того, что попытки в этом направлении бывали. Нам незачем обращаться с этой целью к экзотическому государству перуанских инков, в котором ежегодно достигнувшая зрелости молодёжь в определенный день собиралась на площади, и здесь представители власти соединяли пары, по их мнению, подходящие. Достаточно вспомнить хотя бы известный брачный закон императора Августа – lex Julia et Papia Poppaea, – который устанавливал именно такую общую обязанность для всех мужчин от 25 до 50 лет и для всех женщин от 20 до 45 лет состоять в браке и иметь детей. Правда, для лиц, не исполняющих этой обязанности, не была установлена ни тюрьма, ни какое-либо иное уголовное наказание; им грозили только известные имущественные невыгоды (невозможность получать по завещаниям), но все же этим предписанием римское право вступало (хотя частично и временно) на путь организации семейных отношений по принудительным началам права публичного». |