Проект. Император Александр ii. Освободитель или вешатель

• Название: Император Александр ii. Освободитель или вешатель
• Дата: 19.04.2022
• Размер: 44.83 Kb.
• Имя файла: Проект.docx
• Тип: Реферат; #485095
• страница: 2 из 3

Глава 2. Великие реформы. Отмена крепостного права

2.1 Начало реформ

Сдаю тебе мою команду... не в таком порядке, как желал...» - это были последние слова Николая I, сказанные им перед смертью своему сыну - будущему императору Александру II, тогда ещё великому князю Александру Николаевичу. Фраза эта несла на себе отпечаток особого военного-склада ума императора и выстраданное им в последние месяцы жизни понимание реального состояния дел в империи.

А последнее было плачевным и унизительным лично для Николая. Он считал себя вершителем судеб Европы, охранителем её спокойствия от революционной напасти, правителем огромной державы с мощной армией, готовой не только защитить страну от неприятеля, но и выступить за её пределы для подавления любого рода смуты. Теперь действительность свидетельствовала об обратном: в Крымской кампании Россия шла к безусловному и жестокому поражению.

Русские солдаты вступили в войну с допотопными гладкоствольными ружьями, не отличавшимися ни меткостью, ни дальностью стрельбы. Англичане и французы были вооружены нарезными штуцерами. Противостояние же английских паровых фрегатов и русских парусных судов выглядело ещё более унизительно для страны, всегда гордившейся своим военным флотом.

1855 г. и первые месяцы следующего не отмечены какими-либо реформаторскими начинаниями Александра II. Однако происходило то, без чего любая реформа остаётся в истории лишь серией неудачных, канувших в небытие попыток-законов, указов и рескриптов, а издающий их правитель выглядит в глазах потомков только «одиночкой на троне».

В стране начала изменяться общественная атмосфера. После смерти Николая I стало возможным думать, говорить, а главное - действовать свободнее. Тяжёлое положение государства придавало этой возможности характер требования. Речь шла о будущем России, и каждый хотел работать для него, участвовать в нём.

Казалось, о войне вообще забыли, и обустройство внешнего мира воспринимали лишь как необходимое условие для того, чтобы обратиться к миру внутреннему.

В мартовском манифесте 1856 г. царь лишь заявил о грядущих реформах: ни содержание, ни план их реализации ему ещё не были ясны. Однако уже тогда, весной 1856 г., опробовалась новая тактика поведения «верхов», вынужденных выступать инициаторами реформ чаще всего марте 1856 г. был заключён Парижский мир, которым окончилась Крымская война.

Возвратившись из Франции домой, Александр застал общественное мнение России ещё более возбуждённым, чем в день своего отъезда в Париж. И подписанный только что мирный договор, пусть невыгодный, но, тем не менее, почётный, так как воевали против многочисленного при неодобрительной реакции дворянства. Желаемое, т. е. одобрение дворянами реформ, правительство искусно выдавало за действительное.

Особо показательной в этом смысле была речь Александра II, произнесённая перед московским губернским и уездными предводителями дворянства 30 марта 1856 г. Царь выступил перед ними по настоянию московского генерал-губернатора А.А. Закревского, просившего успокоить дворян, взволнованных слухами об освобождении крестьян. Речь эта стала примером недюжинных ораторских способностей императора. Посвятив большую часть её весьма пространным патриотическим и успокаивающим общественное мнение рассуждениям о состоянии России, Александр закончил выступление совершенно неожиданно для уже успокоившихся слушателей: «Слухи носятся, что я хочу дать свободу крестьянам; это несправедливо, - говорил царь,- и вы можете сказать это всем направо и налево; но чувство, враждебное между крестьянами и их помещиками, к несчастию, существует, и от этого было уже несколько случаев неповиновения помещикам.

Я убеждён, что рано или поздно мы должны к этому прийти. Я думаю, что и вы одного мнения со мною, следовательно, гораздо лучше отменить крепостное право сверху, нежели дожидаться того времени, когда оно само собой начнёт отменяться снизу». Можно понять озадаченность предводителей, выходивших из зала Московского собрания. Они так и не поняли, что конкретно им следует сообщить дворянам на уездных собраниях.

2.2.Отмена крепостного права

30 марта 1856 г. - день начала Великих реформ.

В том, что царь настроен действовать решительно, легко было убедиться вскоре после его московского выступления. Это ещё не были собственно реформы, скорее - новизна во внутренней политике, быстро снискавшая популярность Александру II: амнистия, дарованная девяти тысячам заключённых, в том числе и декабристам, которые возвратились из Сибири; снятие разнообразных запретов, введённых при Николае I, в частности ограничения прав университетов после 1848 г.; отмена военных поселений; разрешение свободной выдачи заграничных паспортов (выезд за границу увеличился с 6 тыс. до 26 тыс. человек в год с 1856 по 1859 г.); ослабление цензурного гнёта; освобождение крестьян от налоговых недоимок и на три года -- от рекрутских наборов.

Но всё это было лишь прелюдией к тому, что назовут Великими реформами.

Сам Александр представлял их себе очень смутно и вряд ли чувствовал себя в 1856 г. великим реформатором. Более ясное понимание сути реформ сложилось к тому времени у части просвещённой бюрократии, сыгравшей в дальнейшем значительную роль в их разработке и проведении.

Так, осенью 1856 г. директор Хозяйственного департамента Министерства внутренних дел Н.А. Милютин представил императору записку «Предварительные мысли об устройстве отношений между помещиками и крестьянами», в которой предлагал освободить крепостных крестьян с последующим выкупом ими части полевого надела. Это была попытка перенести на общероссийскую почву «мини-реформу», задуманную тёткой Александра, великой княгиней Еленой Павловной. Она пожелала освободить крестьян в своём полтавском имении Карловка, а именно 7392 души мужского и 7625 душ женского пола, проживавших в 12 селениях.

В октябре 1856 г. Александр не принял идей Милютина: они казались нереальными. Однако уже через два года те же идеи легли в основу проекта отмены крепостного права, который царь утвердил в феврале 1859 г.

И, тем не менее, 1856 г. вошёл в историю России как год прорыва: новый правительственный курс внушал больше доверия и давал больше поводов для оптимизма.

Необходимость вплотную приступить к крестьянскому вопросу стала очевидной уже в последние месяцы 1856 г.: бездеятельность правительства на фоне взбудораженного общественного мнения выглядела странно. Сыграли свою роль фактор международного престижа и личные обязательства Александра II.

Взяться за дело решительно царь не отваживался: он не был уверен в поддержке дворянства. Александр стал предпринимать осторожные попытки организовать просьбу самого дворянства об освобождении крестьян. Это потребовало времени и немалого бюрократического искусства.

Первоначально беседы министра внутренних дел С.С. Ланского и его товарища А.И. Левшина с предводителями дворянства не имели успеха. Левшин позже писал, что предводители при первом же намёке на отмену крепостного права обнаруживали удивление, а иногда и непритворный страх. «Такие беседы, - вспоминал он,- хотя и многократно повторенные, не продвинули меня вперёд».

Одновременно готовились и «бюрократические тылы». Необходимо было поставить дворянство перед фактом: существует правительственный план решения крестьянского вопроса. Тому же Левшину Александр поручил составить докладную записку об истории крепостной зависимости крестьян с перечислением всех мероприятий правительства, направленных на её ограничение.

В результате Александр не только изучил историю крепостного права, но и распорядился 3 января 1857 г. организовать Секретный комитет по крестьянскому делу. Создание Секретного комитета не было чем-то новым: за годы царствования Николая I существовало шесть секретных комитетов по крестьянскому вопросу. Комитет 1857 г. ничем принципиально от них не отличался. Его члены в основном были консерваторами. Подготовку реформы они предполагали растянуть на много лет.

Старания царских чиновников сломить противодействие строптивого дворянства увенчались успехом лишь осенью 1857 г.: лавры победы достались Виленскому генерал-губернатору В.И. Назимову, недавно назначенному на этот пост царём. Назимову удалось-таки вырвать у дворян Виленской, Ковенской и Гродненской губерний согласие на освобождение крестьян по примеру Остзейского края (ныне - страны Балтии). Крепостное право там было отменено в 1816--1819 гг.; земля, однако, оставалась у помещиков, а крестьяне обрабатывали её на правах аренды или как наёмные работники. По всем административным правилам тех лет Назимов, имея на руках согласие дворянских предводителей, обратился с запросом в столицу на предмет дальнейших действий.

Пришёл звёздный час Секретного комитета, поставившего осенью 1857 г. своеобразный рекорд канцелярской оперативности. Как будто опасаясь упустить долгожданный момент, Секретный комитет в спешном порядке подготовил на имя Назимова текст царского рескрипта. Рескрипт устанавливал процедуру и формы отмены крепостной зависимости в трёх упомянутых губерниях; Александр подписал его 20 ноября 1857 г.

По сути, этот документ представлял собой первую правительственную программу отмены крепостного права. Крестьян предполагалось освободить без полевого надела, но им разрешалось выкупить усадьбу (участок земли с расположенными на нём крестьянским домом, хозяйственными постройками и огородом). Полевые земли крестьяне должны были арендовать у помещиков за деньги или за работу. Последние сохраняли права «вотчинной полиции» (следили за соблюдением общественного порядка в своих владениях и сбором налогов).

Для детальной разработки условий реформы предписывалось создать губернские дворянские комитеты «по улучшению быта помещичьих крестьян».

Подготовка реформы вышла из петербургских канцелярий и стала гласной, что отразило важный сдвиг в правительственной политике. Надобность в существовании Секретного комитета отпала, и 8 января 1858 г. его упразднили. Был создан Главный комитет по крестьянскому делу, который начал предварительную работу по освобождению крестьян.

Дворянским, губернским комитетам предписывалось при разработке условий отмены крепостной зависимости руководствоваться положениями рескрипта Назимову. Документ спешно разослали по всей России. Программа первого рескрипта, таким образом, бралась за основу. Однако уже весной 1858 г. стала очевидной нереальность этого проекта: освобождение крестьян без земли было всего лишь попыткой влить новое вино в старые мехи.

До сих пор не ясны причины, заставившие Александра II изменить точку зрения на программу реформ, изложенную в рескрипте Назимову. Кое-что, однако, представляется очевидным. Например, «остзейский» образец освобождения крестьян без земли, на который изначально возлагал надежды царь, полностью дискредитировал себя в апреле 1858 г., т. е. буквально через несколько месяцев после того, как рескрипт был подписан. В Эстляндии начались крупные и продолжительные аграрные беспорядки: крестьяне, требовавшие земли, довольно долго силой оружия удерживали один из маленьких городков. Но если на борьбу за землю поднялось крестьянство в относительно благополучной Эстляндии, то чего же можно было ожидать в России?

Подписывая рескрипт Назимову и одобряя, таким образом, программу безземельного освобождения крестьян, Александр знал о том, что существуют и другие точки зрения на решение крестьянского вопроса. Кроме упомянутого проекта Милютина царь ознакомился и с проектом М.П. Позена, крупного помещика из Полтавской губернии. Позен предлагал освободить крестьян с земельным наделом за выкуп, выплачивать который можно было бы 20 лет.

Предложенный Позеном компромисс -- постепенный выкуп земли освобождёнными крестьянами -- позволял решить мучительную проблему, с которой не справился Николай I: сохранить частную собственность дворян на землю и одновременно наделить землёй крестьян. Мнение Позена, известного государственного деятеля того времени, было весьма авторитетным для Александра. Положения реформы 1861 г. во многом повторяют проект Позена.

Поворот произошёл неожиданно и связан с именем графа Я.И. Ростовцева -- самого близкого друга Александра, которому император безгранично доверял. Причины превращения Ростовцева из явного консерватора в активнейшего сторонника реформ, как считали некоторые его современники, глубоко личные.

На смертном одре умирающий сын обратился к отцу с такими словами: „Батюшка! Я обращаюсь к вам с посмертной просьбой вот какого рода: вы настолько замараны по декабрьской истории и по военно-учебным заведениям, что мне хотелось бы умереть с мыслью, что вы чем-нибудь загладите свою память... Дайте слово, что вы будете помогать делу освобождения крестьян". Говорят, он при этих словах прослезился и клялся, что все средства, какими он будет в состоянии распоряжаться, употребит в пользу этого дела. И действительно, после этого случая он стал писать всеподданнейшие письма уже в совершенно ином тоне... „ Я дал клятву своей семье служить честно крестьянскому делу" -- слова Якова Ивановича».

Подписанный Александром проект Милютина носил предварительный характер. Теперь следовало перенести принципы этого проекта на общее законодательство.

Положив в основу реформы принцип наделения крестьян землёй за выкуп, Милютин и его группа неизбежно столкнулись с проблемой установления нормы земельного надела. Точные размеры земельного надела, который обязательно предоставлялся бы крестьянину, необходимо было знать. Далеко не всегда владелец земли и крестьянская община приходили к согласию по поводу количества приобретаемой за выкуп земли. Норма, однако, не могла быть общей для всей территории России.

При общинном землепользовании земля периодически перераспределялась между членами общины в зависимости от размера их семей и количества рабочих рук. В случае подворного -- наделы закреплялись за определённым домохозяином и не перераспределялись. Площадь земельного надела в областях Западной Украины и Западной Белоруссии нельзя было устанавливать без учёта политического фактора: крестьянствовали там большей частью украинцы и белорусы, а землёй владели поляки-католики. «Обижать землёй» крестьян в этих не всегда лояльных по отношению к центру областях было бы крайне невыгодно для властей. Другая немаловажная проблема состояла в различной ценности самой земли, что зависело от её плодородия.

Одновременно следовало принять во внимание проекты, разработанные в местных дворянских комитетах. Таких проектов ожидалось 48. но на деле их было в два раза больше. Несмотря на то, что правительство ориентировало эти комитеты на рескрипт Назимову, дворянство при обсуждении вопроса о принципах реформы разделилось. Предлагались совершенно различные пути освобождения крестьян (в том числе без полевой земли), различные нормы надела, различные сроки и формы выкупа.

Справиться с подобного рода трудностями при подготовке документов реформы было совершенно не под силу престарелым членам Главного комитета. Последние, ко всему прочему, отнюдь не сочувствовали новой программе преобразований, навязанной им Александром. Поэтому царю потребовалось особое учреждение, которому и поручалось провести всю подготовительную работу в обход консервативно настроенного большинства Главного комитета. Таким учреждением стали Редакционные комиссии -- приказ об организации их император подписал 2 февраля 1859 г. Председателем комиссий был назначен граф Ростовцев.

Деятельность Редакционных комиссий -- наиболее напряжённый и ответственный этап в подготовке реформы 1861 г. Именно на их заседаниях были выработаны все основные положения реформы.

Условие обязательного наделения крестьян землёй было принято, и это стало первой победой либералов. Однако земля предоставлялась крестьянам не бесплатно, а за выкуп. Что же делать, если крестьянин не в состоянии заплатить выкуп?

Реформаторы прекрасно понимали, что таких случаев в России будет подавляющее большинство. Поэтому они и предложили отдать крестьянам землю в бессрочное пользование с предоставлением рассрочки выкупа, обеспеченной финансовой поддержкой государства.

Но здесь либеральная часть Редакционных комиссий столкнулась с сильным противодействием земельных собственников. Последние требовали предоставлять земельные наделы на строго определённый срок (как правило, на 20 лет). Если по истечении этого срока землю крестьяне не выкупят, то все наделы должны возвратиться в собственность помещиков. Такой вариант перечёркивал все планы реформаторов, желавших сделать крестьян не только свободными людьми, но и независимыми в будущем от помещика земельными собственниками. Крестьяне, не сумевшие выкупить землю, вновь будут вынуждены идти на поклон к помещику, так как небольшой клочок усадебной земли не даст им всех необходимых средств к существованию.

Вопрос о времени выкупа надела стал камнем преткновения в 1860 г., когда после смерти Ростовцева Редакционные комиссии возглавил министр юстиции В.Н. Панин.

Под началом великого князя Константина заседания Главного комитета происходили почти ежедневно, и уже 14 января 1861 г. царь подписал протоколы Комитета. Законопроекты были рассмотрены ещё раз в Государственном совете -- предпоследней законодательной инстанции. Под нажимом царя работа и здесь продвигалась очень быстро -- все документы Совет рассмотрел за две с небольшим недели. На последней стадии их подготовки противникам Милютина всё же удалось внести ряд поправок. В частности, нормы земельных наделов были уменьшены.

19 февраля 1861 г., в шестую годовщину своего вступления на престол, Александр II подписал Манифест об освобождении крестьян. «Вы убедитесь, -- заявил он на заседании Государственного совета, -- что всё, что можно было сделать для ограждения выгод помещиков, -- сделано».

19 февраля 1861 г. «крепостное право на крестьян, водворённых в помещичьих имениях, и на дворовых людей» было отменено навсегда. Они объявлялись свободными в юридическом отношении людьми. Однако связи крестьян с помещиками отнюдь не обрывались: принятие законов об освобождении ознаменовало лишь начало перехода крестьянства от крепостной зависимости к состоянию свободных сельских обывателей и земельных собственников.