Крым природа 1ч.. Лоподобных гряды, состоящие из вытянутых с востока 1

• Название: Лоподобных гряды, состоящие из вытянутых с востока 1
• Анкор: Крым природа 1ч..doc
• Дата: 24.12.2017
• Размер: 1.21 Mb.
• Имя файла: Крым природа 1ч..doc
• Тип: Документы; #12819
• страница: 13 из 16

Пояс лесов из бука и обыкновенной сосны. Он прости­рается узкой прерывающейся полосой на высоте от 900— 1000 м до границы с нагорными луговыми степями и на отрезке между массивами яйл Ай-Петринской и Бабугана. Восточнее и западнее данного района, на более высоких массивах Главной гряды гор, встречаются только отдель­ные рощи из бука и сосны обыкновенной. Бук и сосна обра­зуют в этом поясе как самостоятельные сообщества, так и смешанные, сосново-буковые. Большую площадь занимают сосновые леса, представляющие собой остатки хвойных лесов ледниковой эпохи. В их затененных местообитаниях встречается и типичная представительница северных лесов— грушанка однобокая. Первый ярус образует сосна высо­той до 20 м. В подлеске много дуба скального, граба, кле­на Стевена, осины, рябины, а в травяном покрове, как и в лесах из сосны крымской, преобладает коротконожка скальная.

.У верхней границы пояса распространены так называе­мые прияйлинские сосняки, которые состоят из редкостой­ных, низкорослых деревьев с искривленными стволами и ветвями, а также с флаговой формой кроны. Такая форма сосен образовалась под воздействием сильных ветров и тяжести снега.

Ёуковые леса занимают затененные, более увлаж­ненные местообитания. Бук здесь не достигает таких раз­меров, как на северном макросклоне на той же высоте. Состав других пород, кроме бука, также несколько иной. Он включает сосну обыкновенную, граб, ясень, липу, а в травяном покрове преобладают ясменник пахучий и зубян-ка. Кроме того, здесь отсутствует так называемое буко­вое криволесье, которое так характерно для северного макросклона.

Леса южного макросклона, кроме_ч огромной почвоза­щитной и водоохранной роли, имеют колоссальное оздоро­вительное, санитарно-гигиеническое значение для курорт­ной зоны Южного берега. Охрана, восстановление и рацио­нальное использование их —дело большой государственной важности.

ЖИВОТНЫЙ МИР

В фаунистическом отношении степной Крым относят к степной зоне Европейско-Сибирской подобласти, а горный — к Средиземноморской. По мнению ученых-зоо­логов, крымская фауна обеднена видами прежде всего из-за их истребления человеком. Сопоставление же числа видов основных систематических единиц животных Крыма и других территорий свидетельствует об относительности этих суждений. Так, всего в мире, на территории СССР и в Крыму число видов диких млекопитающих составляет соот­ветственно 4500, 300 и 55; йтиц — 8600, 765 и 300; пресмы­кающихся— 6000, 138 и 14, земноводных — 2100, 33 и 6. Следовательно, доля числа крымских видов указанных групп животных относительно их числа в мире сравнитель­но мала, а по отношению к их числу в СССР — достаточно высока (если учесть, что площадь Крыма составляет толь­ко 0,12% площади СССР).

Кроме того, в пресных водоемах Крыма обитает око­ло 30 видов рыб и до 10 тыс. видов беспозвоночных, преи­мущественно насекомых. По отрядам виды млекопитающих распределяются так: насекомоядных — 6 видов, рукокры­лых — 18, зайцеобразных — 2, грызунов — 14, хищных —8, китообразных — 3, парнокопытных—4. В степном Крыму встречаются 30 видов млекопитающих, а в горном — 42. Расселены животные по территории Крыма неравномерно. Это обусловлено различиями ландшафтных условий и сте­пенью освоенности территорий полуострова.

В степном Крыму из млекопитающих наиболее широко распространены грызуны. Наибольший вред растительно­сти, а также посевам наносят суслик малый и полевки — общественная и обыкновенная, а также хомяк обыкновен­ный и хомячок серый. Из других грызунов здесь встре­чаются тушканчик большой, слепушонка обыкновенная и мышовка степная. Естественными врагами грызунов яв­ляются степной хорек, ласка, лисица обыкновенная. Из зайцеобразных наиболее распространен заяц-русак. В 1961 г. на Тарханкутский полуостров завезен дикий (точнее, оди­чавший) кролик. К редко встречающимся здесь относится из насекомоядных белозубка белобрюхая. В последние годы из горного Крыма в степной по лесополосам време­нами проникает кабан.

Довольно богат в степном Крыму мир птиц, особенно водоплавающих. Их пристанище — обильные кормом аква­тории Сиваша и Каркинитского залива. В заливе находит­ся орнитологический заповедник международного значения Лебяжьи острова, на которых разместилась одна из круп­нейших в Крыму колоний чаек-хохотуний. В зарослях тро­стника гнездятся серая цапля, большая и малая белые цапли, каравайки, длинноносые крохоли, кряквы, пеганки, крачки-чегравы. Здесь на период линьки и зимовки сосре­доточиваются тысячи лебедей (шипун и кликун). В настоя­щее время в местах сброса с рисовых чеков в Каркинит-ский залив днепровской воды образовались заросли трост­ника, рогоза, осоки, в которых появились плавневые виды птиц — лысухи, погоныши, водяные курочки, каравайки и др. Всего здесь зарегистрировано около 230 видов птиц, из них гнездящихся примерно 85.

В степях часто встречаются жаворонки — большой степной, маленький, полевой и хохлатый (эндемичный вид). Менее распространены серая куропатка, коростень, перепел и очень редко журавль-красавка, стрепет и дрофа. Причины резкого сокращения их числа связаны с отсут­ствием мест для гнездования в связи с распашкой степей и интенсивной химизацией сельского хозяйства. Из хищных птиц распространены степной орел, пустельга, степной лунь, которые уничтожают и много грызунов. В лесных полосах селятся и лесные птицы: обыкновенный скворец, зяблик, синица, щегол, славки, горлинка, зеленушка и др. Из пресмыкающихся обычны степная гадюка (ядовита), крымская и прыткая ящерицы, обыкновенный уж. На Тар-ханкутском и Керченском полуостровах изредка встречают­ся желтопузик — змеевидная безногая ящерица.

Фауна горного Крыма значительно богаче, чем степной части полуострова. Наибольшее количество ее ви­дов и особей сосредоточено на территории Крымского го­сударственного заповедно-охотничьего хозяйства. Многие виды местных животных, как и растений, имеют близких родственников в странах Восточного Средиземноморья. На составе местной фауны существенно сказалась тыся­челетняя хозяйственная деятельность человека, который, с одной стороны, уничтожил многие ее виды, а с другой — обогатил рядом ценных новых.

Исконными обитателями лесов Крыма являются крым­ский олень и косуля. Олень относится к особому подвиду, промежуточному между благородным оленем и малоазиат­ским маралом. Кроме них из копытных обитают кабан, выпущенный в заповеднике в 1957 г., и европейский муф­лон, который был завезен в Крым в 1913 г. Кабан рассе­лился по всему горному Крыму, а численность муфлона невелика, так как он плохо переносит многоснежные зимы.

Из насекомоядных в горном Крыму обитают 3 вида землероек и 16 видов летучих мышей; из грызунов — бел­ка-телеутка, серая и черная крысы, лесная и желтогорлая мыши, обыкновенная полевка. Из хищных сохранились особые подвиды барсука, каменной куницы и лисицы, а также ласка. Лет 50—60 назад был уничтожен последний волк.

Птиц в крымских лесах немного, в них почти не слышно гомона. Тем не менее часто встречаются дятлы, эндемич­ные виды синиц и подвид черноголовой сойки, а также черные дрозды, славки, пеночки, зяблики; из голубиных —| горлинки и витютни. Из хищных распространены канюки, ястребы, ночной хищник — сова-неясыть, и очень редко — орлы-могильники и черные грифы.

На Южном берегу численностью особей и особенностя­ми выделяются пресмыкающиеся и беспозвоночные. Из ящериц — это крымский геккон и большой змеевидный желтопузик, из змей— леопардовый полоз. Среди насеко­мых оригинальны средиземноморские виды: цикады, мос­киты, жуки-богомолы, эндемичная крымская жужелица.

По мере дальнейшего хозяйственного освоения приро­ды Крыма условия обитания местных диких животных ухудшаются. По этой причине постоянно возрастает необ­ходимость заботы о них.

ИЗМЕНЕНИЕ ПРИРОДЫ В ИСТОРИКО-ГЕОГРАФИЧЕСКИЙ ПЕРИОД

Из житейской практики мы знаем, что ландшафты постоянно изменяются. Для принятия решений, направлен­ных на рациональное использование, восстановление, пре­образование или охрану ландшафтов, нам необходимо иметь прогноз о тенденциях направленности, последова­тельности и скорости их изменений, а также о причинах, их вызывающих. В настоящее время по скорости и глубине смены состояний ландшафтов ученые различают три груп­пы изменений: в ходе их «нормального» функционирования, динамики и развития (эволюции). В ходе функциони­рования устойчиво от года к году происходят кратко-периодические изменения состояний ландшафтов в тече­ние суток, сезонов года .и т. п. Среднепериодические динамические смены состояний ландшафтов связаны с двумя основными группами причин. Первая из них обу­словлена циклическим саморазвитием ландшафтов, выз­ванным, например, сменой состава его растительных сооб­ществ в процессе восстановления уничтоженного ветрова­лом, пожаром, распашкой или иными факторами исходного коренного растительного покрова. Причины эти связаны как с процессами, протекающими в самой природе, так и в несравненно большей степени с хозяйственной деятель­ностью человека. Вторая группа причин обусловлена мно­гими природными циклическими явлениями, как, например, ритмами солнечной активности с 11-летним, «вековым» (80—90 лет) и более продолжительными циклами, с ними сложно связаны периодические изменения особенностей атмосферной циркуляции, а вслед за ней распределения по Земле температур воздуха и воды в океане, уровня ув­лажнений территорий. В свою очередь это обусловливает колебания водности озер, рек, ледовитости полярных мо­рей, отступления или наступления горных ледников, изме­нений уровня Мирового океана и т. д.

Наконец, эволюция ландшафтов — это направлен­ное, упорядоченное, поступательное их изменение, проте­кающее в масштабах геологического времени. Естественно, что все эти изменения протекают одновременно, в единст­ве, и мы стремимся их различать только для удобства изучения.

Для практических целей человечество в наибольшей степени интересует познание прогноза динамических смен состояний ландшафтов, так как они во времени со-

размерны со сменами поколений людей, отличающихся социальной организацией и уровнем развития науки и тех­ники. Динамические изменения, естественно, подчинены эволюционным, определяющим их направленность, другими словами, их «стратегию». Познают закономерности дина­мических смен состояний ландшафтов с целью их прогноза. Для этого изучают текущее функционирование ландшаф­тов, затем сопоставляют их с состоянием в прошлом по остаткам так называемых следов, которые хранятся как в самих ландшафтах, так и в археологических, историче­ских и других памятниках культуры людей.

В свою очередь смены динамических состояний ланд­шафтов выражают как бы результат трех основных одно­временно протекающих взаимно наложенных процессов. Один из них представляет собой процесс медленного са­моразвития ландшафтов, прежде всего его самого актив­ного компонента — растительности. Два других его про­цесса отражают более быстро протекающие конкретные смены состояний разных ландшафтов в условиях действия двух таких основных групп внешних факторов, как новей­ших и современных вертикальных движений геологической основы ландшафтов, изменений климата и зависящих от них колебаний уровня Мирового океана и внутренных во­доемов, так и все возрастающего воздействия на ландшаф­ты человека.

Относительно времени начала историко-географического периода у ученых пока нет единого мнения. Одни за его начало считают время появления людей вообще, а другие принимают несравненно оолее поздние этапы — эпохи раз­вития самого человеческого общества.

Автор этих строк считает, что за начало историко-гео­графического периода следует принять время осуществле­ния таких качественных скачков в эволюции природы и истории человечества, как формирование основных черт современных ландшафтов и переход человечества от при­сваивающего к преобразующему природу производящему хозяйству. По мнению ученых, основные черты современных ландшафтов европейской территории СССР сформирова­лись в середине голоцена (примерно 5 тыс. лет назад), в атлантическую климатическую эпоху. Примерно в тот же период, в неолите — энеолите, человечество стало пере­ходить от присваивающего (охоты и собирательства) к качественно новому, производящему хозяйству. Человек, освоив земледелие и скотоводство, перешел из положения внутреннего биологического фактора во внешний динами-

ческий, как правило, разрушительный по отношению к природе. Последствиями предшествующего крайне слабого воздействия малочисленных людей на ландшафты можно пренебречь. Тем более, что и ландшафты тех времен на­ходились на иных, ушедших в прошлое эволюционных эта­пах. В Крыму, следовательно, начало историко-географи­ческого периода приходится на эпоху энеолита.

Таким образом, к числу важных естественных факторов динамики и эволюции ландшафтов Крыма относятся ско­рости и направления тектонических движений частей полуострова во второй половине голоцена. Ученые на основе комплексного изучения океанографических, гео­дезических и геолого-рельефных материалов пришли к вы­воду, что в данный период направления и скорости текто­нических движений на полуострове проходят в соответствии с тем, как они осуществлялись в предшествующий геоло­гический этап. Это значит, что антиклинали поднимаются, а синклинали, наоборот, опускаются. Так, многие антикли­нали горного Крыма сейчас поднимаются со скоростью более 3 мм в год. Керченского полуострова — свыше 2, а Тархан-кутской возвышенной равнины — до 1,5 мм.

Наиболее интенсивно прогибаются побережья Азовско­го моря и Сиваша в пределах Индольского прогиба (от 0,2 мм в год во Владиславовке до 1,6 мм в Джанкое), а также Каркинитского (до 1,0 мм в Черноморском) и Ка-ламитского (0,7 мм в Евпатории) заливов. На Южном берегу наиболее быстро опускается (до 1,4 мм в год) по­бережье у Алушты ²². Если такие скорости были и в течение второй половины голоцена, то Главная гряда гор за это время поднялась на 15 м, а побережье у Алушты опусти­лось на 7 м. Естественно, что наибольшие изменения ланд­шафтов произошли в пределах синклиналей морского по­бережья Крыма из-за их затопленности и подтопления.

Изменения климата являются ведущими в опреде­лении скорости динамических изменений и развитии ланд­шафтов. Во второй половине голоцена ученые выделяют три крупные климатические эпохи — атлантическую, суббо-реальную и субатлантическую. Постепенное с отдельными фазами похолоданий потепление климата в Северном полу­шарии Земли после эпохи последнего Валдайского оледе­нения достигло своего максимума в атлантическую эпоху (VI — середина III тыс. до я. э.), когда климат был теплее и влажнее современного на территории распро­странения ледников. В Крыму климат тогда был близок к современному (возможно, несколько суше). В следующую,

суббореальную эпоху (до середины I тыс. до н. э.) климат повсеместно был прохладнее и суше. С наступле­нием современной субатлантической эпохи про­изошло небольшое похолодание и повышение увлажне­ния — увеличение океаничности климата. Некоторые уче­ные считают, что это означает отдаленное предвестие новой ледниковой эпохи.

Наряду с изменениями климата по эпохам географ А. В. Шнитников³⁴ выявил ритмически повторяющиеся периоды изменчивости общей увлажненности материков Северного полушария протяженностью в 1850 лет. Резуль­таты изучения историко-географического материала Кры­ма в целом подтверждают правомерность выделения таких периодов. На полуострове во вторую половину голоцена более прохладными и соответственно более влажными бы­ли XXVI—XXI и VI—II вв. до н. э., а также XV — начало XIX в. н. э., а самыми теплыми и сухими соответственно XXXIX—XXX и XV—X вв. до н. э., а также III—VIII вв. н. э. В Альпах и на Кавказе в прохладные периоды языки ледников спускались ниже в среднегорья. Такие эпохи на­ступления ледников получили названия «малых ледниковых периодов». В Альпах они известны под названием Даунц, Грюнау и Фернау. После эпохи Фернау потепление про­должалось вплоть до 1940 г. На территории европейской части СССР самым теплым было десятилетие с 1931 по 1940 г. В Крыму в период с 1900 по 1977 г., по данным ме­теостанций Евпатории, Симферополя, Ялты, Феодосии и Керчи, несколько увеличились годовые суммы осадков и температура воздуха. В летний же период суммы осадков, наоборот, уменьшились в среднем на 15—20%. Зимние осадки в Симферополе непрерывно увеличивались в первую половину столетия и уменьшились в среднем на 20% в последние 25 лет. В Ялте заметных изменений не было. Летние засухи в Крыму чаще всего наблюдались в годы потеплений климата Арктики. Особенно холодные или мало­водные годы являлись общими для всей европейской ча­сти СССР. Следовательно, такими же общими были перио­ды значительных изменений климата и в течение голо­цена. В периоды потеплений на европейской территории СССР климат Крыма был суше, особенно в летний период, а во время похолоданий — влажнее. В течение голоцена в Крыму общая продолжительность периодов с более су­хим климатом была большей, чем с более влажным по сравнению с современным.

На динамику и развитие многих ландшафтов Крыма

большое влияние оказывало изменение уровней Черноморского и Азовского морских бассейнов, зависевших в свою очередь от колебания уровня Мирового океана.В ледниковые эпохи уровень Мирового океана понижался, а в межледниковья, наоборот, повышался вследствие тая­ния прежде всего материковых ледников. Так, в конце пос­ледней Валдайской ледниковой эпохи, в период от 18 до 12 тыс. лет назад, уровень воды в Черноморском бассейне был на 80—90 м ниже современного²¹. На месте нынешних акваторий •.е; оро-западной части Черного моря, Сиваша и Азовсхого меря простиралась плоская лугово-степная равнина с пресными озерами в западинах (подах). Ее рас­секала густая сеть залесенных палеодолин рек, в том числе и крымских. Объединенная дельта Дуная, Днестра, Днепра и рек западного Крыма располагалась западнее современ­ного Севастополя, а Дона и Кубани — южнее Керченского пролива. Тогда были хорошие условия для взаимообмена видами животных и растений между ландшафтами Крыма и сопредельных стран.

В послеледниковье по мере потепления климата уровень Черноморского бассейна относительно быстро повышался с временными приостановками и ускорениями и достиг почти современных отметок в середине голоцена, к концу атлантической климатической эпохи. И в дальнейшем он с временными остановками повышался, но со значительно меньшей скоростью. Ряд ученых считает, что эпизодически уровень моря превышал современный, что не подтверж­дается результатами изучения историко-географического материала Крыма. К выводу, что в прошлом уровень моря не был выше современного, пришла и одна из археологи­ческих экспедиций США, обследовавшая в Греции и Тур­ции свыше 70 приморских поселений, существовавших в разные периоды в последние 3 тыс. лет. Установлено, что ряд портовых сооружений поселений опустились до 5 м, а некоторые поднялись до 3 м. Тем не менее участни­кам экспедиции не удалось установить единовременных значительных понижений или повышений уровня Эгейского моря, в том числе и выше современного.

С историей формирования современных Черного и Азов­ском) морей тесно связано происхождение Сива­ша. Группа ученых³² изучила восьмиметровую толщу илов Сиваша, образовавшуюся за последние 2800 лет, и пришла к выводу, что сначала на месте лагуны были два самостоятельных бассейна — на западе озеро Бук (извест­ное по античным источникам), а на востоке — залив Азов-

ского моря. Между ними простиралась заболоченная мест­ность с приречными лесами и пресными водоемами в подовых понижениях. Залив моря, постепенно расширяясь, сомкнулся с озером Бук. А примерно 800 лет назад в заливе завершилось формирование Арабатской стрелки из групп островов и, следовательно, образование Сиваша. Действительно, результаты изучения археологических па­мятников Присивашья показывают, что этот район в тече­ние эпох энеолита и бронзы (III—II тыс. до н. э.) был самой обитаемой после предгорья честностью в Крыму. Состав костных останков охотничьей фауны в кухонных отходах людей того периода указывает на то, что тогда здесь был лесостепной ландшафт.

Следовательно, в течение голоцена на значительных участках низменных морских побережий Крыма происхо­дило постепенное, с временными ускорениями и замедле­ниями, надвигание солончаковых и солонцовых ландшафт­ных комплексов на ранее сформированные степные, луго­вые и лесные. Наряду с этим затоплялись и подтоплялись низовья долин рек и балок, продвигались в глубь полу­острова озера-лиманы, а несколько выше долины и балки заполнялись рыхлыми отложениями. В прилегающих водо­сборах замедлялись эрозионные процессы, на склонах на­капливались рыхлые наносы, повышался уровень грунто­вых и подземных вод. Менялись состав и площади ланд­шафтных комплексов в целом.

По результатам изучения гидрологических материалов и рыхлых отложений рек Крыма не удалось выявить про­грессивного уменьшения объемов их стока (несмотря на постоянную интенсификацию хозяйственного освоения во­досборов). Наблюдается слабо выраженная цикличность колебаний стока рек с многоводной фазой в 10 лет и маловодной — в 15. Водность рек длительное время остает­ся постоянной. Колебания же расходов воды были очень ■ большими в последнее время, предшествующее зарегули­рованию водохранилищами. Увеличение колебаний водно­сти рек было, несомненно, связано с интенсивным освое­нием их водосборов.

Почвенный покров — зеркало голоценовой исто­рии ландшафтов. Особенно ценно в этом отношении изуче­ние разрезов почвенных профилей и прежде всего в сопо­ставлении их с профилями почв, погребенных под насы­пями рядом расположенных разновозрастных погребальных курганов. Многие из них в Крыму имеют возраст до 4,5 тыс. лет.

Основываясь на результатах исследования почв, можно со значительной долей уверенности допустить, что в начале голоцена в современном степном и предгорном Крыму были развиты почвы незаселенные или маломинерализо­ванные (прежде всего хлоридными и сульфатными солями). Это, естественно, не касается почв, сформированных на коренных морских засоленных глинах апт-альбского яру­сов в горном Крыму, а также майкопского и сарматского ярусов — в степной его части. По мере расширения и за­соления Черноморского бассейна водами Средиземного моря в голоцене усиливался ветровой перенос солей с мо­ря на все сокращающуюся площадь полуострова, происхо­дило повышение уровня его грунтовых вод. Особенно уве­личился перенос солей с Сиваша после его обособления. По мере накопления солей в почвах возрастало угнетение ими растительных сообществ и в целом уменьшение ско­рости эволюции почв. Из-за этого, например, солонцы При­сивашья, образовавшиеся на предшествующих им луговых почвах, существенно отличаются от солонцов Керченского полуострова, сформировавшихся на майкопских глинах.

Кстати, до начала орошения земель на больших пло­щадях в Присивашье местами происходило и рассоление почв. В этом случае причина была обусловлена хозяйст­венной деятельностью человека, осуществлением им в советский период зяблевой вспашки почв на больших пло­щадях. Вследствие увеличения инфильтрационной способ­ности почв усилился процесс их рассоления с одновремен­ным осолонцованием.

Существует и вторая точка зрения, что большая часть степного Крыма является территорией прошлого почвен­ного засоления, которое ныне является остаточным ¹⁵.

Нет также четких представлений о ведущих факторах формирования почв горного Крыма и соответственно усло­вий использования, о необходимых видах и способах их мелиорации. В особенности это относится к так называе­мым остепненным бурым лесным, темно-бурым лесным, в целом темноцветным, дерново-карбонатным, предгорным черноземным и к ряду других почв прежде всего предгорья и низкогорья. Многие почвоведы считают их нетипичными вследствие древней освоенности, что, естественно, является немаловажным фактором. Нетипичность почв определяется прежде всего тем, что они как бы не соответствуют своим распространением нашему представлению о размещении свойственных им типов растительности в период, предшест­вующий современному активному освоению местных ланд-

шафтов. При этом не учитывается, что почвы формирова­лись на основной территории полуострова не менее, чем в течение голоцена, а современные границы распространения типов растительности отражают в основном условия почво­образования, сложившиеся здесь в только что закончив­шийся относительно прохладный и влажный «малый лед­никовый период». В течение же голоцена продолжитель­ность периодов с менее благоприятными климатическими и соответственно растительными условиями почвообразо­вания была большей, чем только что закончившаяся. Та­ким образом, в голоцене здесь преобладали условия фор­мирования почв коричневого и черноземного типов. Следова­тельно, темноцветность некоторых лесных почв обусловлена не столько их прошлой остепненностью вследствие освоения человеком, сколько естественными факторами почвообра­зования. Поскольку колебания климата Крыма в голоцене в наибольшей степени приводили к изменению соотноше­ния площадей ландшафтов со степной и лесной раститель­ностью в таких переходных полосах, как лесостепное пред­горье и низкогорье, то здесь больше распространены такие нетипичные почвы. Величины площадей лесных ландшаф­тов здесь колебались в течение голоцена, а не только не­прерывно сокращались из-за их освоения. Кстати, даже на междуречных пространствах Внутренней куэсты под на­сыпями погребальных курганов находятся относительно хо­рошо развитые почвы черноземного типа. Так что в голоцене не было сплошного облесения предгорья и даже Внутрен­ней куэсты, как полагают мно/ие ученые.

Под влиянием освоения ландшафтов происходило и уменьшение гумусности их почв (например, черноземов в среднем на 1%), увеличение количества разновидностей за счет появления в разной степени эродированных вариан­тов.

Растительность — наиболее показательный ком­понент в определении экологических свойств ландшафтов. Изменения состава, распространения, биологической про­дуктивности сообществ, жизненности видов их растений, то есть способности производить много семян или активно размножаться вегетативным способом, свидетельствуют об изменении экологических, прежде всего климатических свойств мест их размещения. Конкретные свойства кли­матов разных эпох были одновременно оптимальными для одних растительных сообществ и, наоборот, крайне небла­гоприятными для других (так, например, современные кли­матические условия для сообществ из дуба скального и

березы повислой). С изменением свойств климата одни СО-общества угнетались, обеднялся их видовой состав, сокра­щались площади их распространения вплоть до отдельных, еще им пригодных мест-убежищ. В борьбе за места обита­ния они уступали сообществам, для которых данные усло­вия были оптимальными. И так все время.

Основной состав видов растений главных сообществ Крыма сформировался давно — еще в плиоцене и плейсто­цене. В течение голоцена эти сообщества либо обогащались новыми видами и расширяли свои площади, либо обедня­лись и сокращались.

Восстановить голоценовую историю растительности Кры­ма сложно из-за малого количества материалов. В основ­ном они представляют собой древесную золу из палеоли­тических стоянок человека, обломки древесины из погре­бений и из оползневых тел, отпечатки листьев растений в известковистых туфах карстовых источников ¹⁷, а также пыльцу и споры растений из культурных слоев стоянок человека и из почв яйл и прияйлинских лесов³.

Результаты изучения вещественных «следов» прошлого показывают, что в целом история формирования и динами­ки растительности Крыма как бы повторяет сравнительно хорошо изученную летопись растительности средней поло­сы европейской территории СССР. В течение большей части голоцена в Крыму было в основном такое зональное и высотно-поясное ■ распределение растительности, как и сейчас.

В равнинном Крыму распространялись разнотравно-зла­ковые степные сообщества, проникшие сюда еще в плей­стоцене. В долинах рек, сухоречий и в балках размещались древесно-кустарниковые заросли.

В предгорном Крыму в эпоху Валдайского оледенения и сразу после него простиралась березово-осиновая лесо­степь. В раннем голоцене в прияйлинских лесах была ши­роко распространена сосна обыкновенная. Граница леса была ниже современной. Позже значительно возросла роль дубовых и грабово-дубовых лесов с участием вяза, клена, липы, а из кустарников — лещины, кизила, бересклета, можжевельников. Граница леса приподнялась выше. В позднем голоцене здесь широко распространились буко­вые и грабово-буковые леса, а граница леса расположилась выше современной. Кстати, понижение ее в современную эпоху связано с пастьбой скота на яйле. Во всех образцах пыльцы и спор, взятых из почв на разных яйлах, постоян­но обилие пыльцы сосны и трав. Так что в течение всего

голоцена здесь широко были распространены сосновые леса на склонах, а степные и луговые сообщества — на яйлах³. Следовательно, безлесье или малолесье яйл «из­вечно». В лесах у карстовых источников, судя по отпечат­кам листьев в туфах, были в позднем голоцене те же виды древеснокустарниковых растений, что и сейчас.

По поводу последних моментов истории распростране­ния растительных сообществ в горном Крыму можно от­метить следующее.

В раннем средневековье сравнительно благоприятными были климатические условия для расширения и усложне­ния сообществ с участием сосны крымской и пицундской, дуба пушистого, можжевельника высокого, фисташки, шиб-ляковых зарослей; в более прохладный период позднего средневековья — для буковых, грабово-буковых и с уча­стием осины, липы, а в настоящее время — для сообществ дубовых с участием сосны крымской и пицундской, фи­сташки, можжевельника высокого, тиса.

Колебаниями климата можно объяснить случаи того, что в прошлом буковые леса в ряде мест потеснили сосно­вые, а теперь сами плохо возобновляются. Вина в этом, несомненно, не только якобы избыточного количества на территории заповедно-охотничьего хозяйства диких парно­копытных, поедающих всходы бука, как это полагают не­которые ботаники. Ряд растительных сообществ несколько перестраивался из-за колебаний климата. В более влаж­ные эпохи происходило формирование одних, а в сухие — других, так называемых переходных сообществ. Например, в более древних сообществах из сосны крымской и из мож­жевельника высокого под полог основных пород распро­странились, в первом случае, виды дуба, бук, граб, ку­старники, а во втором — дуб пушистый, грабинник. Оче­видно, на Южном берегу леса дубово-можжевеловые и из сосны крымской в полной мере являются коренными толь­ко для мест распространения массандровских отложений, а дубово-фисташковые и дубово-грабинниковые — для тер­риторий распространения продуктов выветривания таври­ческих сланцев и песчаников. В сухие эпохи шире распро­странялись и шибляковые заросли, которые, очевидно, не все связаны с хозяйственной деятельностью человека, как это считает ряд ученых.

Таким образом, при принятии лесоводческих, лесоме­лиоративных и других решений следует учитывать не вооб­ще факты распространения отдельных местообитаний ви­дов и сообществ растений как на вполне достижимый пре-

дел их оптимального расселения в современную эпоху, а на конкретные экологические и прежде всего климатиче­ские условия ландшафтных комплексов, в которых они произрастают в настоящее время. Кроме того, не всю вину за разобщенность мест их размещения следует возлагать на человека. Причиной тому могут быть и естественные факторы. Тем не менее растительные сообщества и особен­но отдельные особи видов как в основных местах их на­хождения, так и в удалении от них, нуждаются в нашей постоянной защите.

Изменение животного мира Крыма ранее проис­ходило по причинам естественных факторов, а позже и по вине человека.

В эпохи плейстоценовых похолоданий в Крыму были распространены заяц-беляк, песец, росомаха, рысь, ма­монт, северный олень, тетерев, белая и тундряная куро­патки и др. Все эти виды в настоящее время обитают значительно севернее Крыма, кроме мамонтов, которые вымерли. Из ныне исчезнувших животных на полуострове были расселены в разное время суслик Бурули, хомяк Эверсманна, пещерный медведь, гиена и лев, тарпан, дикий европейский осел, гигантский олень, а из не обитающих в настоящее время в Крыму — рыжий суслик, сурок, бобр, все тушканчики, кроме большого, два вида пеструшек, европейская лесная и водяная полевки, полевка-экономка, узкочерепная полевка, бурый медведь, дикая кошка, ди­кий осел-кулан, антилопа сайга, кабан, зубр, бараны.

Бурый медведь, тарпан, сайга, кабан исчезли в Крыму по вине человека всего 200—300 лет назад, а тюлень-монах, перевязка, степной орел и орлан-белохвост, летучая мышь (обыкновенный длиннокрыл) — уже в этом столетии. На грани исчезновения находится стрепет, дрофа, журавль-красавка, огарь и многие хищные птицы. Особенно велики потери диких животных в последние десятилетия. Приоста­новить этот процесс — наша задача.

Все ускоряющаяся динамика и развитие ланд­шафтов происходит и под влянием хозяйственной деятельности человека. Представление о роли чело­веческого фактора в прошлой динамике и развитии ланд­шафтов дает изучение истории заселения и хозяйственного освоения ландшафтов полуострова. История освоения ландшафтов, в свою очередь, включает выявление видов, интенсивности или скорости освоения, а также глубины с учетом количества компонентов ландшафтов, вовлекаемых в освоение. При этом важно определить степень их соот-

ветствия естественным свойствам ландшафтов, и прежде всего процессам динамики и развития, обеспечивающим их охрану.

Оказывается, что большинство ландшафтов степного, предгорного Крыма и яйл в естественном состоянии харак­теризуются очень односторонними (преимущественно как естественные кормовые угодья) возможностями целесооб­разного использования. Исторически так и сложилось, что в течение большей части историко-географического периода на этих территориях развивалось (почти, до последнего де­сятилетия XIX в.) животноводческое хозяйство экстенсив­ного типа. Такая устойчивость традиции поддерживалась тем, что здесь, в степном и предгорном Крыму, сменяя друг друга, расселялись в основном степные племена го­сударственных образований, располагавшихся севернее полуострова. Морское побережье в прошлом подвергалось интенсивному земледельческому освоению народами, имею­щими тесные политические и хозяйственные связи с рядом стран Средиземноморья. На остальной части горного Кры­ма обитали аборигены, которые наряду с экстенсивным животноводством, занимались в речных долинах и балках земледелием.

Таким образом, древнее освоение Крыма было малой интенсивности и это не привело к коренному преобразо­ванию его основных ландшафтов. Более того, обострение взаимоотношений между указанными тремя системами го­сударственных образований в пределах Крыма часто при­водило к ситуациям, при которых в отдельных местах полуострова хозяйственная Жизнь ослабевала или вообще прекращалась и оживлялись процессы восстановительной динамики местных ландшафтов.

Но вслед за ускорением смен социально-экономической обстановки в Крыму усиливались процессы заселения и освоения его ландшафтов, роста скорости их динамики со своими особенностями в разные века историко-географи­ческого периода на отдельных частях полуострова.

Особое место в истории освоения территории Крыма занимает эпоха энеолита (около 3,2—1,9 тыс. лет до н. э.). С ней связано в основном завершение «энеолитиче-ской революции» и начало утверждения производящей экономики. Постепенно животноводство и отчасти мотыж­ное земледелие становятся ведущими в хозяйстве. Основу стада составляли прирученные быки, овцы, козы, лошади и свиньи. Обитали тогда в Крыму представители кеми-обинской, ямной, катакомбной и срубной культур, наз-

ванных по типам погребений. В развитом и позднем энео­лите возникает традиция создания погребальных сооруже­ний— курганов, которых в Крыму насчитывают свыше 11 тыс. Судя по результатам изучения, около 680 курга­нов, в которых погребено не менее 20 тыс. человек энео-литической эпохи со средней продолжительностью жизни около 26 лет²⁶, в Крыму тогда одновременно обитало не менее 1050 человек. Наибольшая плотность населения была в предгорье и в Присивашье, а наименьшая — на яйлах и на Южном берегу.

В эпоху бронзы (около 1,9—0,9 тыс. лет до н. э.) в Крыму жили племена кеми-обинской, катакомбной, много-валиковой керамики и срубной культур. Судя по числу подкурганных захоронений и поселений открытого типа, общее количество населения, распределение его по терри­тории и образ жизни были примерно такими же, как и в эпоху энеолита.

В эпоху раннего железа (VIII в. до н. э.—IV в. н. э.) с появлением изделий из железа произошла ломка основ экономики и культуры, активный процесс разложения первобытнообщинного строя и переход к новым, классо­вым отношениям. В эту эпоху на полуострове обитали ким­мерийцы, племена кизил-кобинской культуры, тавры, ски­фы, сарматы, аланы, готы. В VI в. до н. э. на морском побережье появились греки. Население занималось живот­новодством и земледелием (главным образом в долинах рек). Вначале оно было мотыжным, а позже — преиму­щественно пашенным. Резко возросла нагрузка на ланд­шафты, особенно речных долин и морского побережья. В связи с формированием Сиваша уменьшилось количество населения на примыкающих к нему территориях.

Особенно большую роль в истории освоения территории Крыма сыграли скифы и древние греки. В пред­горье наиболее существенные изменения природы произве­ли скифы. Основанное греками Боспорское царство прев­ратилось в главного поставщика хлеба и ряда других земледельческих продуктов питания греческих городов Бал­канского полуострова и Малой Азии. С греческой колони­зацией края связано внедрение интенсивных форм земле­делия, (виноградарство, садоводство), интродукция среди-земно'морских садовых, декоративных и технических культур, сортов винограда и зачатки формирования то­варных отраслей сельскохозяйственного производства.

Общий кризис рабовладельческой системы, обострив­шийся в III в., привел к тому, что под напором сарматов,

готов и особенно гуннов в IV в. прекратили свое существо­вание Скифское и Боспорское государства. На значитель­ной части Крыма установился длительный период процес­сов восстановительной динамики ландшафтов.

В средние века постепенно изжил себя рабовла­дельческий и одновременно с ним существовавший у мно­гих местных народов родо-племенной строй. На смену при­ходили феодальные отношения. Под напором кочевников в IV—V вв. местное население ушло в горы, где занима­лось обработкой земли на участках, отвоеванных у леса, а также скотоводством. Особенно усилился этот процесс в конце VI в. в связи с вторжением тюрко-хазарских коче­вых племен. Наряду с этим в горном Крыму зарождаются объединения мелких земельных владений, на основе кото­рых в IX—X вв. образуются феодальные княжества. Их население занималось земледелием и отчасти животновод­ством. В VIII в. в Крыму селятся славяне (в Судаке, Хер-сонесе, на Керченском полуострове). В VIII—IX вв. в доли­нах предгорья и низкогорья оседают древнеболгарские салтово-маяцкие замледельческие племена. В середине XII в. в Крым проникли половцы. Вновь сокращается чис­ло земледельческого населения, особенно в степном и пред­горном Крыму. В XIII в. в горном Крыму оформляются кня­жества Феодоро и Кырк-Орское, население которых зани­малось полеводством, орошаемым огородничеством и садо­водством, виноградарством и скотоводством горного типа. В XIII в. началось проникновение в Крым венецианцев и генуэзцев, борьба между которыми закончилась победой последних. На их земля$ было развито виноградарство. В 1475 г. войска турецкого султана захватили генуэзские крепости в Крыму и овладели Феодоро.

В XIII в. на полуострове образуются татарские княжест­ва, которые позже объединились в Крымский юрт, вошед­ший в состав Золотой орды. В начале XV в. в результате ее распада образовалось Крымское ханство, которое с 1478 г. стало вассалом Турции, что усугубило его хо­зяйственную и политическую отсталость. Татарская знать владела обширными землями и огромными стадами лоша­дей, коров, отарами овец. Земледелие распространялось медленно и главным образом в речных долинах, преиму­щественно греческим и армянским населением. Значитель­ный урон наносился лесам. Расширились рубки особо цен­ных деревьев, проводимые и раньше греками и генуэз­цами для вывоза в страны Средиземноморья. Много древе­сины заготовлялось для топлива. Существенный урон на-

носил выпас скота, особенно коз. Преобладал экстенсив­ный круглогодичный пастбищный вид использования зе­мель. В целом произошли сокращения площади лесов, за­мена части их высокоствольных древостоев на порослевые и кустарниковые заросли, особенно вокруг селений, вдоль скотопрогонных дорог и троп.

После присоединения Крыма к России в 1783 г. осно­вываются новые города, оживают промыслы и торговля в старых, прокладываются дороги. После строительства шос­сейной дороги на Южный берег его освоение ускорилось. Темпы экономического роста сдерживались недостатком трудовых ресурсов. По приблизительным данным, в Крым­ском ханстве в середине XVIII в. проживало 300—400 тыс. чел. Во время русско-турецкой войны 1768—1774 гг. и после нее эмиграция резко уменьшила количество местного на­селения. Вследствие этого сократились площади сельско­хозяйственных угодий, численность скота. В очередной раз наступил период ренатурализации (восстановления) ланд­шафтов.

В конце XVIII в. началось заселение края выходцами из центральных районов России. В степном Крыму широко распространилось овцеводство, а в горном — виноградар­ство и садоводство (особенно в долинах рек Южного бе­рега). Для подготовки виноградарей и садоводов было от­крыто училище в Судаке (1804 г.), а в 1828 г. — Магарач-ское училище виноделия. С целью разработки научных основ расширения садоводства и виноградарства на юге России и интродукции новых культурных растений в 1812 г. основывается Никитский ботанический сад. С 30-х годов, в связи с повышением спроса на хлеб на европейских рынках, в степном Крыму начинает интенсивно развивать­ся зерновое хозяйство. Вокруг городов распространилось огородничество товарного типа, а на Южном берегу — табаководство.

Крымская война 1854—1856 гг. и связанное с ней со­кращение численности населения особенно сильно отра­зилось на сельском хозяйстве. Крым как бы возвратился на несколько десятилетий назад в своем развитии, земли вновь опустели.

После отмены крепостного права, с 60-х годов XIX в. ускорилось развитие капитализма. Население Крыма с 1865 по 1890 г. возросло вдвое. Особенно большие изме­нения происходили в степной части, где в связи с новым ростом спроса на пшеницу на европейском рынке она стала вытеснять из степей овечьи отары. Посевная пло-

щадь возросла с 204 тыс. десятин * до 849 тыс. Произ­водство зерна на продажу к концу XIX в. стало играть ве­дущую роль, вытесняя овцеводство и обгоняя в своем раз­витии виноградарство и садоводство. Все большее значе­ние Крым стал приобретать как курорт.

К 1913 г. посевная площадь вновь сокращается до 655 тыс. десятин. Сады занимали 12,7 тыс., а виноград­ники — 6,0 тыс. десятин. Численность овец уменьшилась до 526 тыс. голов. Вновь наступил процесс восстановления значительной площади ландшафтов.

За годы первой мировой и гражданской войн посевная площадь уменьшилась до 549 тыс. десятин (1921 г.). Со­кратилось поголовье скота, пришли в запустение сады и виноградники. Уменьшилось население.

С 1923 г. начался период восстановления, а затем ин­тенсивного развития народного хозяйства Крыма, прерван­ный годами немецко-фашистской оккупации полуострова и ликвидации послевоенной разрухи. За годы Советской вла­сти населения Крыма возросло до 2340 тыс. человек, пло­щадь пашни достигла 1145 тыс. га, а многолетних насаж­дений — 175 тыс. га. Крымская область вошла в число земледельчески интенсивно освоенных территорий нашей страны. Для нее характерны зерновое земледелие с приме­нением паров и системы агротехнических мер, направлен­ных на предотвращение эрозии почв, с использованием удобрений, а также интенсивные отрасли земледелия — са­доводство, виноградарство и др. С расширением площадей орошаемых земель происходит переход от паровой системы к более прогрессивной плодосменной. Основу ее составля­ет использование пропашных культур как предшествен­ников зерновых вместо пара и полевое травосеяние. В ре зультате этого животноводство перешло на относительно интенсивные способы кормопроизводства.

На первых этапах экстенсивного развития зернового земледелия значительные площади пахотных угодий Кры­ма были в той или иной мере поражены эрозией почв, а в начальный период расширения орошаемых земель часть их оказалась подтопленной и отчасти засоленной. В настоя­щее время осуществляются меры по оптимизации исполь­зования земель: наблюдается тенденция сокращения пло­щади пахотных угодий за счет более активного их исполь­зования и увеличения площадей природоохранных лесо-хозяйственных территорий.

Таким образом, в течение тысячелетий (кроме двух по­следних столетий) на полуострове не было социально-эко­номических условий, которые привели бы к коренным из­менениям местных ландшафтов. Наибольшая глубина и концентрация различных видов их использования имеет место в настоящее время. Наш долг — не допустить нане­сения в связи с этим сколько-нибудь значительного ущер­ба природе Крыма.

Настоящий очерк призван объяснить не только то, что было, но и дать хотя бы в самых общих чертах представ­ление о тенденциях изменения природы в будущем под действием как естественных, так и антропогенных факто­ров. По расчетам ученых, удельные хозяйственные нагрузки на ландшафты европейской части СССР, в том числе и Крыма, сильно увеличатся. Так, к 2010 г. они станут в 3—3,5 и 2—2,5 раза выше, чем в современных Федератив­ной Республике Германии и Японии. Следовательно, бла­гоприятное будущее немыслимо без хорошо обоснованной общей долгосрочной концепции природоохранной деятель­ности в ландшафтах Крыма во взаимосвязи и на одном уровне с планированием его хозяйственного развития.

При разработке норм рационального природопользова­ния следует учитывать, что и в дальнейшем сохранятся тенденции поднятия антиклинальных и опускания синкли­нальных складок Крыма, повышения уровня Мирового океана, Черного и Азовского морей, что в связи с этим, а также сокращением поступления в моря речных наносов из-за строительства водохранилищ будут продолжаться от­ступание и сокращение ширины пляжей, размыв морских береговых обрывов, подтопление суши, повышение уровня грунтовых вод и т. п. На этот процесс в свою очередь будут накладываться тенденции не вполне благоприятных последствий, связанных, например, с эксплуатацией ороси­тельных систем Северо-Крымского канала, химических и других предприятий. Орошение земель с использованием значительных доз минеральных удобрений, гербицидов и пестицидов ведет местами также к повышению уровня грунтовых вод, засолению почв, загрязнению поверхност­ных и подземных вод. С орошаемых земель направляется в Сиваш до 800 тыс./м³ воды в год, из-за чего ухудшается кач'ество его рапы как сырья для химических предприятий. Такие же воды попадают и в соляные озера Крыма, опрес­няя и загрязняя их рапу и лечебные грязи. Химические предприятия в свою очередь загрязняют воздух, почвы и водоемы. Вследствие этого ухудшаются условия жизни и





отдыха людей на полуострове и формируются местные кризисные экологические ситуации.

В свою очередь проявляется некоторое повышение ув­лажнения климата в связи с его похолоданием после 1931 — 1940 гг. Особенно заметно оно наблюдается после 1977 г., когда вследствие этого в течение, последнего десятилетия произошло поднятие уровня Каспийского моря примерно на 1,2 м. По расчетам ученых, это явление будет продол­жаться до 1991, а возможно до 1994 г. За последнее пяти­десятилетие ускорился процесс восстановительной динами­ки растительного покрова и особенно в связи с запретом выпаса мелкого рогатого скота в горном Крыму.

Таким образом, Крым нуждается в разработке научно обоснованного плана социально-экономического развития, в котором учитывались бы наиболее благоприятные мест­ным, постоянно изменяющимся условиям оптимальные тер­риториальные сочетания и режимы функционирования его природно-хозяйственных систем. Эти системы должны обес­печить, с одной стороны, решение приоритетных, прежде всего курортно-рекреационных, задач Крыма, а с другой— поддерживать благоприятные для населения и рекреантов состояния окружающей природной среды. О ресурсно-эко­логических потенциальных предпосылках ландшафтов Кры­ма для учета в таком плане пойдет речь в следующей главе.