Кондикция. неосновательное обогащение во Франции. Неосновательное обогащение в гражданском праве франции
 Скачать 109.5 Kb.
|
НЕОСНОВАТЕЛЬНОЕ ОБОГАЩЕНИЕ В ГРАЖДАНСКОМ ПРАВЕ ФРАНЦИИ© Д.В. Новак, 2007. Опубликовано в кн.: Правовое образование – Гражданское общество – Справедливое государство: Материалы I (VIII) открытой Международной научной конференции студентов и молодых ученых. Кемеровский государственный университет (26-27 апреля 2007 г.) / Отв. ред. Н.А. Быданцев. – Кемерово: Издательство «Глобус-пресс», 2007. С. 333-339. В ходе длительного развития юриспруденция Древнего Рима, руководствуясь идеейнедопустимости неосновательного обогащения, покоящейся на началах справедливости (aequitas) и естественного права (iusnaturale)1, выработала и отшлифовала ряд правовых конструкций, выполняющих своеобразную корректирующую функцию в случаях нарушения баланса интересов различных участников оборота вследствие неоправданного перемещения имущества от одного лица к другому. В римском праве идея недопустимости неосновательного обогащения воплотилась в жизнь, прежде всего, в различных видах кондикционных исков о возврате полученного без основания (condictionessinecausa)2, а также институте ведения чужих дел без поручения (negotiorumgestio), actiodeinremverso– иске против домовладыки о возврате им из своего имущества того, что было получено от сделки подвластного (на величину обогащения, которой ответчик располагает на момент взыскания), и ряде других правовых средств. Эти юридические конструкции были востребованы современной юриспруденцией, в том или ином виде получив свое закрепление и развитие в законодательстве и судебной практике большинства развитых правопорядков. Теперь с полной уверенностью можно говорить о том, что в гражданском праве стран континентальной Европы сложилась система средств правовой защиты, подчиненных единой основополагающей идее недопустимости неосновательного обогащения, а с недавних пор аналогичная тенденция четко обозначилась в англо-американском праве. Не является исключением в этом смысле и правовая система Франции. В рамках четырехчленной классификации обязательств по основанию их возникновения (договоры, деликты, квазидоговоры и квазиделикты), воспринятой послеклассическим римским правом3, обязательства вследствие неосновательного обогащения (наряду с обязательствами из ведения чужих дел без поручения) попали в группу обязательств, возникающих «как бы из договора» («quasi ex contractu»). Во Франции полностью в соответствии с этой традицией нормы об обратном истребовании недолжно уплаченного (répétitiondel`indu) – аналоге римского иска «condictio indebiti» – помещены в главу I («О квазидоговорах») раздела IV («Об обязательствах, которые возникают без соглашения») книги третьей ФГК (ст. 1376-1381)4. Уже в главе V («О погашении обязательств») раздела III («О договорах или договорных обязательствах вообще») книги третьей ФГК содержится общая норма о том, что «любой платеж предполагает долг; то, что было уплачено без наличия долга, подлежит обратному истребованию» (ч. 1 ст. 1235)5. Специальные нормы ст. 1376-1377 ФГК развивают и конкретизируют это положение – в соответствии с ними для предъявления иска о возврате недолжно уплаченного необходимо одновременное наличие следующих условий. 1. Факт имущественного предоставления, совершенного с целью уплаты долга (платеж). Под платежом (paiement) во французском праве понимается не только уплата денег, но и передача вещи и другие аналогичные действия, направленные на исполнение обязательства. Вместе с тем понятием платежа во Франции, в отличие от римского права, не охватываются оказание услуг (выполнение работ) и передача вещи в пользование6. 2. Отсутствие предполагаемого долга в отношениях между лицом, совершившим такое предоставление (solvens – плательщиком), и принявшим его (accipiens – акципиентом). Евгени Годэмэ классифицирует случаи отсутствия долга, подразделяя их на три группы: а) долг мог никогда не существовать, так как отсутствовало одно из условий его существования (например, долг, покоящийся на основании, аннулированном ранее платежа); б) долг мог существовать, но в отношении другого кредитора, а не акципиента; в) долг мог существовать, но в лице не плательщика, а другого лица, иными словами, лицо уплатило по чужому долгу, ошибочно полагая, что погашает собственное обязательство7. Как и в римском праве, не подлежит обратному истребованию то, что было добровольно уплачено во исполнение натурального обязательства – не обеспеченного исковой защитой (ч. 2 ст. 1235 ФГК). По справедливому замечанию Е. Годэмэ, не нужно отождествлять с несуществующим долгом долг, возникший из натурального обязательства8. 3. Ошибка (заблуждение) плательщика в существовании долга. Следуя традиционной позиции римского права в отношении condictioindebiti, ст. 1377 ФГК наделяет правом обратного истребования лицо, которое уплатило долг, в силу заблуждения считая себя должником. Таким образом, тот, кто сознательно произвел платеж недолжного, не вправе истребовать уплаченное обратно, причем бремя доказывания наличия ошибки во Франции лежит на плательщике. Французские цивилисты объясняют это тем, что сознательный платеж в отсутствие долга, как правило, предполагает намерение плательщика проявить щедрость к акципиенту, а попросту – совершить дарение. Очевидно, впрочем, что сознательная уплата недолжного не всегда является дарением, однако уплаченное не подлежит истребованию и в тех случаях, когда лицо произвело платеж, зная об отсутствии долга, но и без намерения одарить, поскольку лицо, совершившее такое предоставление, выражаясь словами Леона Жюллио де ла Морандьера, «во всяком случае, знало, что делает»9. По мнению того же ученого, к заблуждению должно приравниваться насилие, воздействием которого кто-нибудь был принужден уплатить недолжное10. Нужно отметить, что наличие заблуждения плательщика в существовании долга не требуется для обратного истребования того, что было передано по недействительной сделке, поскольку в этом случае французские суды не применяют ст. 1377 ФГК, а, руководствуясь концепцией недопустимости неосновательного обогащения, выводят реституцию напрямую из общей нормы ч. 1 ст. 1235 ФГК о возврате недолжно исполненного (которая не содержит указания на ошибку)11. По тем же соображениям судебная практика допускает обратное истребование недолжно уплаченного, хотя бы причиной такого платежа и не было заблуждение плательщика, в следующих случаях: 1) получение недолжного являлось недозволенным или безнравственным для акципиента; 2) лицо, уплатило свой долг вторично, так как потеряло расписку кредитора в получении первого платежа и опасалось предъявления требования по суду – найдя впоследствии расписку, оно может потребовать возврата суммы вторичного платежа12. Таким образом, во французском праве можно различить конструкцию специального иска о возврате недолжно уплаченного по ошибке (соответствующего condictioindebiti римского права), урегулированного ст. 1376-1381 ФГК, обязательным условием удовлетворения которого является заблуждение плательщика в существовании долга, и основанную на ч. 1 ст. 1235 ФГК общую юридическую конструкцию обратного истребования недолжно уплаченного (охватывающую случаи, опосредуемые в римском праве condictioobiniustamcausam,condictioobturpemcausam и частично condictiosinecausaspecialis), не ставящую реституцию в зависимость от наличия ошибки при платеже13. По праву Франции возможны и исключительные случаи, когда недолжно уплаченное возврату не подлежит. Согласно прямому указанию ч. 2 ст. 1377 ФГК плательщик, ошибочно уплативший чужой долг, не имеет права обратного истребования недолжно уплаченного от кредитора, если тот после получения платежа, считая обязательство прекращенным, уничтожил свой долговой документ – в этом случае плательщик может истребовать уплаченное от того, чей долг был им погашен, с помощью общего иска о неосновательном обогащении (actiondeinremverso)14, подробнее о котором ниже. Кроме того, следуя подходу, сложившемуся в римском праве, французская судебная практика исключает обратное истребование в тех случаях, когда безнравственная цель недолжного платежа порочит обеих сторон, а не только акципиента15. Объем подлежащего возврату по иску об истребовании недолжно уплаченного в соответствии со ст. 1378-1380 ФГК зависит от того, был акципиент добросовестен или недобросовестен в получении недолжного. В случае добросовестности акципиента возврату подлежит лишь полученное: соответствующая денежная сумма; то же количество родовых вещей; индивидуально-определенная вещь в натуре или ее стоимость, если вещь уничтожена или повреждена по вине акципиента (ст. 1379 ФГК). Если вещь, полученная добросовестно, продана акципиентом, возврату подлежит лишь цена, за которую вещь была продана, но не ее стоимость (ст. 1380 ФГК). Если же имеется недобросовестность акципиента в получении недолжного, то он обязан возвратить как полученное, так и проценты на соответствующую денежную сумму или плоды (доходы), извлеченные им из вещи, со дня платежа (ст. 1378 ФГК). В случае гибели недолжно полученной индивидуально-определенной вещи недобросовестный акципиент обязан возместить ее стоимость, даже если она была утрачена случайно, не по его вине (ст. 1379 ФГК). Плательщик, в свою очередь, по возвращении ему вещи должен, вне зависимости от того, был ли акципиент добросовестен или нет, возместить ему все необходимые и полезные расходы, которые были сделаны для сохранения вещи (ст. 1381 ФГК)16. Интересно, что по праву Франции плательщик, передавший во исполнение несуществующего долга индивидуально-определенную вещь, помимо личного (обязательственного) иска к акципиенту об обратном истребовании недолжно уплаченного сохраняет возможность вещной защиты своего права – то есть виндикации этой вещи. При этом виндикационный иск предъявляется к лицу, фактически владеющему недолжно переданной вещью, которым может оказаться как акципиент, так и последующий приобретатель. Е. Годэмэ объясняет возможность выбора между личным и вещным иском в рассматриваемой ситуации тем, что платеж недолжного по праву Франции не переносит право собственности, в отличие от римского права, где такой платеж «осуществлялся посредством настоящейtraditio, соединявшей в себе все элементы, требовавшиеся для перенесения права собственности – фактическую передачу владения и взаимное намерение отчудить и приобрести… Было неважно, что акт, во исполнение которого произошла традиция, сам недействителен или не существует; традиция, акт абстрактный, тем не менее, была действительной». По французскому же праву «предоставление, совершенное ввиду несуществующего основания, … может быть только актом без основания, лишенным юридических последствий», – указывал цивилист, – следовательно, плательщик остается собственником недолжно переданной вещи, а значит и сохраняет возможность ее виндикации, которая является альтернативой кондикционному иску17. Исключение, по мнению Е. Годэмэ, составляют случаи, когда предметом недолжного платежа были деньги или иные родовые вещи – они смешиваются с общей массой имущества акципиента, и в этой ситуации виндикация плательщику не доступна, а возможен только личный кондикционный иск18. Некоторые другие, помимо платежа недолжного (paiementdel`indu), случаи неосновательного обогащения остались за рамками законодательного регулирования – ФГК не содержит ни специальных норм, регламентирующих такие случаи, ни общего положения о необходимости возврата неосновательно полученного19. Однако французская судебная практика, следуя соображениям справедливости, не ограничивается случаями, регламентированными в ФГК, и широко пользуется общим понятием неосновательного обогащения (enrichissement sanscause). Поначалу французские суды обходились без такого общего понятия и пытались решать проблемы неосновательного обогащения с помощью существующих норм ФГК. Так, на протяжении XIX века судебная практика, расширяя сферу института ведения чужих дел без поручения за его традиционные пределы, исходила из того, что всякое лицо, имущество которого уменьшилось к выгоде другого лица, тем самым вело дела последнего и может на этом основании требовать возмещения своих расходов. По справедливому замечанию Рене Саватье, искусственность этой конструкции очевидна, поскольку во множестве случаев тот, чье имущество уменьшилось, вовсе не собирался действовать в интересах лица, обогатившегося за счет этого20. Поэтому во второй половине XIX столетия известные французские юристы Ш. Обри и Ш. Ро, авторы авторитетного учебника по гражданскому праву, высказались о необходимости введения общего иска о неосновательном обогащении21. Доктринальное обоснование введения такого общего иска, не предусмотренного ФГК, исходит все из той же идеи римского права о недопустимости неосновательного обогащения. В пользу того, что ФГК несомненно следует этой основополагающей идее, французские ученые-правоведы приводят ссылки на множество норм, рассредоточенных по всему Кодексу, где она проявляется применительно к разнообразным специальным случаям. Помимо положений об обратном истребовании недолжно уплаченного (ст. 1376-1381 ФГК), это, в частности, ст. 1312 ФГК, устанавливающая, что если по требованию несовершеннолетнего или лишенного дееспособности лица признано недействительным принятое им на себя обязательство, то это лицо обязано к возврату полученного им по этому обязательству лишь в случаях, когда доказано, что уплаченное ему послужило к его выгоде. На постулате недопустимости неосновательного обогащения зиждутся нормы ФГК о возмещении в различных случаях необходимых и полезных расходов, понесенных на вещь, подлежащую возврату – в размере прироста ее стоимости за счет этих расходов: ст. 554-555 (о сооружениях на чужом земельном участке), ст. 861-862 (о расходах на наследственное имущество) и др. На том же принципе основаны положения ст. 1433 и 1437 ФГК (о возмещении между супругами)22. Общее положение о необходимости возврата неосновательного обогащения было, наконец, сформулировано в решении Кассационного суда от 15 июня 1892 года по делу Будье (arrêt Boudier), где впервые прозвучало признание общего иска о неосновательном обогащении под названием «actiondeinremverso», заимствованным из римского права (см. выше). Истец Будье поставил удобрения арендатору земельного участка, который использовал их по назначению. Когда истец потребовал оплаты удобрений, оказалось, что арендатор обанкротился, а собственник земли прекратил договор аренды, при этом стороны договора условились, что стоящий на корню (с уже внесенными удобрениями) урожай после оценки его экспертами пойдет на погашение долга по аренде. Истец, узнав об этой договоренности, предъявил иск о возмещении стоимости удобрений непосредственно собственнику земельного участка, учитывая неплатежеспособность арендатора. Суд удовлетворил иск, признав, что собственник обогатился за счет использованных удобрений и должен возместить поставщику их стоимость. «Учитывая, что этот иск (action de in rem verso) вытекает из принципа справедливости, который запрещает неосновательное обогащение за счет другого и не регламентируется нашими законами, условия его применения не определены, поэтому для его удовлетворения достаточно, чтобы истец сослался на закон и представил доказательства существования выгоды, которую ответчик получил за его (истца) счет или в результате его личных действий…», – указал суд23. С тех пор во французской судебной практике широко используется общее понятие неосновательного обогащения через посредство иска deinremverso. Вместе с тем вскоре после решения по делу Будье выяснилось, что оно сформулировано слишком широко в том смысле, что возможность подачи иска о неосновательном обогащении обусловлена лишь получением ответчиком определенной выгоды за счет истца. Поэтому французские суды под влиянием доктрины выработали ряд дополнительных критериев, ограничивающих сферу действия иска deinremverso. В результате в гражданском праве Франции сложился следующий круг условий, необходимых для предъявления этого иска. 1. Наличие обогащения одного лица за счет другого. Само обогащение понимается довольно широко – это получение любой имущественной выгоды, по крайней мере, оценимой в денежном эквиваленте. Сюда относятся и случаи получения выгоды в результате неосновательного пользования чужой вещью или оказания услуг, не охватываемые, как было отмечено выше, диспозицией нормы ФГК о платеже недолжного. Важно, что увеличению имущества ответчика должно соответствовать такое же уменьшение имущества истца (это и определяет размер обогащения, подлежащего истребованию по искуdeinremverso). Так, в примере, приведенном Е. Годэмэ, если отделка, произведенная для улучшения дома, увеличила его стоимость до суммы более значительной по сравнению с затратами, это не дает основания тому, за чей счет произошло обогащение собственника дома, предъявить иск в сумме, превышающей понесенные затраты. Французская правовая доктрина и современная судебная практика не требуют, чтобы обогащение было получено ответчиком в виде прямой выгоды – истребованию подлежит и такая ценность, которая перешла от истца к ответчику через посредство имущества третьего лица24. Допущение иска о возврате так называемого посредственного неосновательного обогащения напрямую от лица, получившего выгоду, является особенностью права Франции, отличающей его, например, от немецкого права, где в соответствии с «принципом прямого действия» кондикционный иск может быть адресован лишь лицу, безосновательно получившему имущество непосредственно от истца25. Уточняя рассматриваемое условие, Е. Годэмэ писал, что обязательство возникает только в том случае, если «обогащение причинено проявлением необычной активности». Например, собственник, который сносит стену и этим открывает соседнему участку более широкий вид (увеличивая тем самым ценность последнего), не будет иметь иска deinremverso к получившему выгоду соседу, поскольку таким образом он только «нормальным способом осуществлял свое право собственности»26. Кроме того, как отмечал Л. Жюллио де ла Морандьер, обогащение за чужой счет должно не быть вменимым в вину самому истцу, иск подлежит отклонению даже в том случае, когда тот, за чей счет произошло обогащение другого лица, действовал «на свой страх и риск»27. 2. Отсутствие законного основания для обогащения. Посредством искаdeinremverso может быть истребовано лишь такое обогащение, которое получено ответчиком без законного к тому основания (sanscauselégitime)28. Как отмечают Конрад Цвайгерт и Хайн Кетц, требование истца о возврате неосновательного обогащения будет отвергнуто, если ответчик сможет доказать, что получил выгоду от исполненного на основании договора, заключенного им с третьим лицом, или благодаря существованию между ним и третьим лицом правомерных обязательственных отношений, основанных на законе29. Так, согласно одному из решений Кассационного суда обогатившийся не обязан к возврату полученного, если его обогащение основано на норме закона или на предшествующей обогащению юридической сделке, оправдывающей его обогащение30. Французскими учеными отмечаются трудности с решением вопроса о наличии или отсутствии правового основания обогащения, возникающие в случаях опосредованного перехода материальной ценности – прежде всего тогда, когда в качестве истца по иску deinremverso выступает третье лицо по отношению к договору, на существовании которого ответчик основывает свое обогащение31. Речь идет об уже упомянутом «косвенном» обогащении – ответчик получает выгоду от исполненного истцом не напрямую, а лишь после того, как оно прошло через имущество третьего лица. Судебная практика Франции выработала довольно четкие подходы для успешного разрешения таких сложных споров. Так, в одном из дел, рассмотренных Кассационным судом, ответчик продал покупателю участок земли, а тот дал заказ истцу на проведение ряда строительных работ. После того, как работы были выполнены, покупатель обанкротился и ответчик-продавец расторг договор с ним, потребовав вернуть проданный земельный участок. На это истец, вместо того, чтобы преследовать по суду неплатежеспособного покупателя на основании договора о строительных работах, предъявил action de in rem verso непосредственно продавцу, и Кассационный суд удовлетворил иск. В данном случае обогащение продавца-ответчика не имело правового основания, так как договор с покупателем не порождал у него права требовать возврата своего земельного участка в улучшенном состоянии после проведения на нем строительных работ. Напротив, в другом деле, где лицо, нанятое арендатором (впоследствии признанным неплатежеспособным) для проведения ремонтных работ арендуемого имущества, предъявило иск de in rem verso непосредственно к собственнику этого имущества о возмещении сделанных приращений, Кассационный суд указал, что требование должно быть отклонено, если арендатор на основании договора обязался по окончании аренды вернуть имущество арендодателю отремонтированным. Такое приращение имущества арендодателя имело «законную основу» («sajustecause») в договоре, который он заключил с арендатором32. 3. Субсидиарный характер иска deinremverso – ему нет места, если лицо могло бы получить удовлетворение с помощью другого иска, основанного на договоре, совершенном ответчиком деликте или на законе (в том числе и иска об обратном истребовании недолжно уплаченного). Как указывают К. Цвайгерт и Х. Кетц, «тем самым подчеркивается «вторичный» характер права требования, вытекающего из неосновательного обогащения (предъявляемого в виде action de in rem verso. – Д. Н.). Оно в принципе должно уступать таким претензиям, которые истец компетентен предъявить, исходя из других правовых оснований»33. Впрочем, французские суды удовлетворяют иски deinremverso в тех случаях, когда договорное требование истца к третьему лицу, являющемуся его контрагентом, не может быть удовлетворено по причине неплатежеспособности последнего (как это имело место в деле Будье)34. На первый взгляд, это может показаться изъятием из принципа субсидиарности35, однако это не так. Субсидиарность общего иска о неосновательном обогащении приобретает значение в случаях, когда требование истца из договора или иного законного основания уже не может получить судебную защиту по причинам юридического порядка (из-за пропуска давностного срока, при сознательной уплате недолжного и т. д.) – иск deinremverso не должен служить средством обхода установленных законом ограничительных условий защиты права36. В случае же с банкротством контрагента истца по договору контрактное средство правовой защиты встречает препятствие фактической природы37 – именно поэтому в субсидиарном порядке допускается общий иск о неосновательном обогащении. Объем истребуемого по иску deinremverso, выражаясь словами Л. Жюллио де ла Морандьера, «подчинен двоякому ограничению»: с одной стороны, он не может превышать размера действительно имевшего место обогащения, то есть прироста стоимости имущества ответчика, с другой – он не может превышать также и суммы, на которую уменьшилось имущество истца, то есть денежной суммы, вышедшей из состава имущества последнего38. Резюмируя, следует отметить, что субсидиарный характер общего иска о неосновательном обогащении по праву Франции означает как недопустимость его конкуренции с виндикационным, договорным и деликтным исками, так и его восполнительную функцию по отношению к кондикционному требованию о возврате недолжного. Иными словами, в системном плане главенствующее место среди средств защиты против неосновательного обогащения во Франции занимает иск об обратном истребовании недолжно уплаченного, а выработанный судебной практикой иск de in rem verso носит вторичный характер39. Французская конструкция субсидиарного общего иска о неосновательном обогащении (action de in rem verso) стала образцом для правовых систем романской семьи и в ходе прошедших частноправовых кодификаций получила там легальное закрепление (в Квебеке этот иск урегулирован ст. 1493-1496 Гражданского кодекса 1991 г., в Нидерландах – ст. 6:212 Гражданского кодекса 1992 г., в Италии – ст. 2041-2042 Гражданского кодекса 1942 г.). В отличие от французской (романской) моделигерманская модель общего иска о неосновательном обогащении сконструирована в виде генерального кондикционного иска и означает, что в основании всякого требования о возврате неосновательно полученного лежит одна общая норма (в Германии – § 812 Гражданского уложения 1896 г., в Швейцарии – ст. 62 Швейцарского обязательственного закона 1911 г., в Греции – ст. 904 Гражданского кодекса 1940 г.), согласно которой имущество, приобретенное одним лицом за счет другого в отсутствие для этого правового основания, подлежит возврату. А англо-американская модель регулирования этих отношений вообще предполагает отсутствие конструкции общего иска о неосновательном обогащении – там единой идее недопустимости несправедливого обогащения подчинены разнообразные средства защиты, составляющие самостоятельный раздел юриспруденции – «право реституции» («lawofrestitution»)40. Нужно отметить, что романская модель общего иска о неосновательном обогащении, зародившаяся в судебной практике Франции, оказала заметное влияние на современный российский правопорядок, где институт обязательств из неосновательного обогащения изначально развивался по германскому типу (ср. ст. 399-402 ГК РСФСР 1922 г., ст. 473-474 ГК РСФСР 1964 г., ст. 133 Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик 1991 г.). В ходе последней кодификации гражданского законодательства кондикционному иску в России был легально придан субсидиарный характер по отношению к другим видам требований о защите гражданских прав (ст. 1103 Гражданского кодекса Российской Федерации), что некоторым образом сблизило российскую конструкцию общего иска о неосновательном обогащении с ее французским аналогом. 1 Эта основополагающая идея была в общем виде сформулирована в знаменитом изречении Помпония. См. D. 50.17.206: «Iurenaturaeaequumest, neminemcumdetrimentoalteriusetiniuriafierilocupletiorem» («Согласно естественному праву справедливо, когда никто не должен обогащаться незаконно за счет другого»). 2 В книгах 12 и 13 Дигест Юстиниана были выделены следующие виды таких кондикций: condictio indebiti – иск о возврате недолжно уплаченного;condictiocausadatacausanonsecuta – о возврате предоставления, совершенного с целью наступления в будущем какого-либо дозволенного результата, который, однако, впоследствии не наступил;condictioobturpemcausam – об истребовании обратно того, что было предоставлено в предположении порочащего получателя будущего обстоятельства; condictioobiniustamcausam – о возврате обогащения, возникшего из правонарушения или из неодобряемой законом сделки (по сути, разновидностью этой кондикции была condictiofurtiva, обязывающая вора к возврату похищенного), иcondictiosinecausa – добавочный иск, даваемый в случаях неосновательного обогащения, не охватываемых перечисленными видами кондикционных исков. В современной романистике все эти кондикции о возврате неосновательного обогащения объединяются под общим наименованием condictiosinecausageneralis, а указанный добавочный иск обозначается термином condictiosinecausaspecialis.Данную терминологию использует, в частности, Райнхард Циммерманн (see:ZimmermannR. The Law of Obligations. Roman Foundations of the Civilian Tradition. N.Y. Oxford University Press, 1996. P. 871-873). 3 См. Inst. 3.13.2. 4 В той же главе (ст. 1372-1375) расположены нормы о ведении чужих дел без поручения (gestiond`affairesd`autrui). 5 Здесь и далее текст ФГК цитируется по изданию: Французский гражданский кодекс / Науч. ред. и предисловие к.ю.н. Д.Г. Лаврова, пер. с франц. А.А. Жуковой, Г.А. Пашковской. – СПб.: Изд-во «Юридический центр Пресс», 2004. 6 См.: Цвайгерт К., Кетц Х. Введение в сравнительное правоведение в сфере частного права: В 2-х тт. – Том II. – Пер. с нем. – М.: Международные отношения, 2000. С. 295. 7 Годэмэ Е. Общая теория обязательств. – Пер. с франц. И.Б. Новицкого. – М.: Юридическое издательство МЮ СССР, 1948. С. 293-294. 8 Там же. С. 294. 9 Годэмэ Е. Указ. соч. С. 294; Жюллио де ла Морандьер Л. Гражданское право Франции. – Т. 2. – Пер. с франц. Е.А. Флейшиц. – М.: Издательство иностранной литературы, 1960. С. 483. 10 Жюллио де ла Морандьер Л. Указ. соч. С. 483. 11 При этом в цивилистической доктрине Франции отмечается различие отношений ошибочного платежа и отношений по недействительной сделке. Как указывал Е. Годэмэ, во втором случае «solvens основывает свой иск о возврате уплаченного не на теории платежа недолжного, а на принципе, имеющем общее значение в области недействительности договоров, на принципе обратного действия оспаривания договора; признание недействительности влечет за собой восстановление прежнего положения (statusquoante) и, в частности, взаимный возврат предоставлений, сделанных в силу оспоренного акта» (см.: Годэмэ Е. Указ. соч. С. 295). 12 Жюллио де ла Морандьер Л. Указ. соч. С. 483. 13 Результатом последовательного развития этой правовой конструкции стало оригинальное решение законодателя Канадской провинции Квебек, выделившего в отдельную главу 9 Книги 5 Гражданского кодекса Квебека общие нормы о «возврате предоставленного» («restitution des prestations», «restitution of prestations»). Тем самым как бы вынесены за скобки положения, общие для последствий недействительности (ст. 1416-1422 ГКК) и аннулирования (ст. 1604-1606 ГКК) договора, а также «принятия недолжного» («réceptiondel`indu», «receptionofathingnotdue»), предполагающего ошибку в платеже (ст. 1491-1492 ГКК). 14 См.: Годэмэ Е. Указ. соч. С. 294. 15 Жюллио де ла Морандьер Л. Указ. соч. С. 483-484; Цвайгерт К., Кетц Х. Указ. соч. Том II. С.338-339. 16 Необходимые расходы (неизбежные для сохранения вещи) подлежат полному возмещению, а полезные расходы – в той мере, в которой они повысили стоимость вещи (см.: Годэмэ Е. Указ. соч. С. 299; Жюллио де ла Морандьер Л. Указ. соч. С. 486). 17 Годэмэ Е. Указ. соч. С. 296-297. По свидетельству Ларса П.В. ван Влиета виднейший французский юрист Робер-Жозеф Потье (которого можно по праву назвать предтечей ФГК) полагал, что ошибочный платеж недолжного переносит право собственности на предмет платежа. Однако это мнение было высказано Потье в условиях старого французского права, действовавшего до кодификации. ФГК, избрав консенсуальную систему переноса права собственности, тем самым автоматически сделал невозможным переход права собственности на вещь, в основе которого лежит мнимая iustacausa(правовое основание). Поэтому уже в одном из первых комментариев к ФГК, принадлежащем перу Туллье, данное утверждение Потье было отвергнуто по тем соображениям, что в случае, когда воля к передаче вещи стала результатом ошибки, налицо отсутствие подлинной воли к переносу права собственности (see: VlietL.P.W. van. Transfer of movables in German, French, English and Dutch law. Nijmegen: Ars Aequi Libri, 2000. P. 193-195). 18 Годэмэ Е. Указ. соч. С. 296. 19 Это объясняется тем, что Р.-Ж. Потье, чьи работы оказали решительное влияние на содержание ФГК в части обязательственного права, среди римских кондикционных исков о возврате неосновательного обогащения уделял основное внимание condictio indebiti – в ущерб другим поименованным в юстиниановой кодификации кондикциям, компенсируя это также значительным расширением сферы действия института ведения чужих дел без поручения – negotiorumgestio (см.: Цвайгерт К., Кетц Х. Указ. соч. Том II. С. 294-295). 20 Саватье Р. Теория обязательств. – Пер. с франц. Р.О. Халфиной. – М.: Издательство «Прогресс», 1972. С. 370. 21 См.: Цвайгерт К., Кетц Х. Указ. соч. Том II. С. 295. 22 Годэмэ Е. Указ. соч. С. 301; Жюллио де ла Морандьер Л. Указ. соч. С. 487-488; Саватье Р. Указ. соч. С. 369. 23 Req. 15.6.1892, D.P., 1892, 1.596, S. 1893.1.281 с прим. Лаббе. Цит. по: Цвайгерт К., Кетц Х. Указ. соч. Том II. С. 297. См., также: Годэмэ Е. Указ. соч. С. 301; Морандьер Ж. де ла. Указ. соч. С. 488; Саватье Р. Указ. соч. С. 371. 24 Жюллио де ла Морандьер Л. Указ. соч. С. 489-490. 25 Цвайгерт К., Кетц Х. Указ. соч. Том II. С. 299. Д.Г. Лавров, именуя такое посредственное обогащение «косвенным», подмечает: «О том значении, которое имеет «косвенное» обогащение во Франции, свидетельствует хотя бы тот факт, что дело Будье, ставшее отправной точкой для развития общего иска о неосновательном обогащении, само является примером косвенного обогащения» (см.: Лавров Д.Г. Некоторые вопросы вещного и обязательственного права во Французском гражданском кодексе. Предисловие к кн.: Французский гражданский кодекс. – СПб.: Изд-во «Юридический центр Пресс», 2004. С. 99). 26 Годэмэ Е. Указ. соч. С. 303. 27 Жюллио де ла Морандьер Л. Указ. соч. С. 489. 28 По свидетельству К. Цвайгерта и Х. Кетца, на введении этого ограничивающего условия настояли Ш. Обри и Ш. Ро (см.: Цвайгерт К., Кетц Х. Указ. соч. Том II. С. 299). 29 Там же. С. 299-300. 30 Цит. по: Жюллио де ла Морандьер Л. Указ. соч. С. 490. 31 Там же. С. 491; Саватье Р. Указ. соч. С. 371. 32 См.: Цвайгерт К., Кетц Х. Указ. соч. Том II. С. 300. 33 Там же. С. 301. 34 В одном из решений Кассационного суда было прямо указано, что «существование такого требования из договора с третьим лицом не противоречит субсидиарному характеру искаdeinremverso во всех тех случаях, когда оно не может быть удовлетворено по причине неплатежеспособности третьего лица» (Req. 11.9.1940, S.1941.1.121). Цит. по: Цвайгерт К., Кетц Х. Указ. соч. Том II. С. 301. 35 Как утверждает, например, Д.Г. Лавров, критикуя французскую концепцию субсидиарности общего иска о неосновательном обогащении и считая предпочтительным предоставление истцу права выбора способа защиты нарушенного права (см.: Лавров Д.Г. Указ. соч. С. 102-103). 36 Жюллио де ла Морандьер Л. Указ. соч. С. 491-492; Саватье Р. Указ. соч. С. 371. 37 См.: Шраге Э. Несправедливое обогащение / В кн.: Юридическая наука и преподавание права: проблемы и перспективы. Международный сборник научных трудов. – Тверь, 1996. С. 103-104. 38 Жюллио де ла Морандьер Л. Указ. соч. С. 492. 39 В этом прослеживается сходство французского иска deinremverso с condictiosinecausaspecialis римского права, которая среди поименованных в Дигестах Юстиниана кондикций о возврате неосновательного обогащения также выполняла субсидиарную, восполнительную функцию. 40 Подробнее об этом см.: Гражданское и торговое право зарубежных государств: Учебник / Отв. ред. Е.А. Васильев, А.С. Комаров. – 4-е изд., перераб. и доп. – Т. II. – М.: Международные отношения, 2005. C. 388-397 (автор главы – Д.В. Новак). |