психология. Тихомиров-О.К.-Психология-мышления-МГУ-1984-272с. О. К. Тихомиров

• Название: О. К. Тихомиров
• Анкор: психология
• Дата: 08.09.2022
• Размер: 2.51 Mb.
• Имя файла: Тихомиров-О.К.-Психология-мышления-МГУ-1984-272с.doc
• Тип: Документы; #667357
• страница: 6 из 31

§ 3. НЕВЕРБАЛИЗОВАННЫЕ СМЫСЛЫ В МЫСЛИТЕЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

Анализ последовательности фиксаций взглядом различных элементов ситуации позволил выявить некоторые существенные характеристики протекания поиска решения задачи. Одно из основных явлений, отчетливо выступившее в экспериментальном исследовании [174], заключается в своеобразной тактике неоднократного переобследования одних и тех же элементов ситуации, осуществляемого путем включения одного и того же элемента в различные системы взаимодействия. Как показали опыты, один и тот же элемент условий задачи может за период в 1 мин 46 с переобследоваться около 20 раз, в ходе единичного обследования I выявляется одна из функций этого элемента («нападение», «защита», «поддержка» и др.). У одного и того же элемента ситуации выявляются разные характеристики, в результате поисковых действий эти характеристики выявляются не в ходе непрерывной работы испытуемого только с этим элементом, а путем много­кратного чередования работы с данным элементом и с другими элементами. Даже уже выявленные характеристики повторяются неоднократно, как бы отступая на второй план, то вновь доминируя, наконец, испытуемый никогда не выявляет всех объективно существующих характеристик элемента.

Таким образом, был получен следующий факт: в результате различных невербальных исследовательских действий один и тот же элемент ситуации выступает для испытуемого по-разному на разных этапах периода, предшествующего выбору одного практического действия. Эта особая форма психического отражения объекта, которая является результатом различных исследовательских действий субъекта и которая меняется по ходу решения одной и той же задачи, не есть перцептивный образ (можно принятъ, что тот ограничен отражением таких признаков, как цвет, форма, положение в системе пространственных координат, близость к другим элементам), не есть понятие (оно фиксирует ус­тойчивые, внеситуативные признаки элемента — способы передви­жения и воздействия, абсолютная ценность), не есть личностный смысл элемента для субъекта (его можно принять за постоянную при решении одной задачи в течение 1—2 мин, не обладающей для субъекта высокой значимостью), не есть объективное ситуационное значение элемента, так как из поля объективных значений поисковыми актами выделяются лишь некоторые (и меняю­щиеся) характеристики объекта. Описанную специфическую форм психического отражения мы назвали невербализованным опе­рациональным смыслом. Следовательно, этим термином обозначе­но явление индивидуального психического отражения, не совпадающее полностью с объективным значением элемента, с фикси­рованным в общественном опыте его значением, отличное от личностного смысла объекта, обусловленного мотивацией дея­тельности, и от перцептивного образа. Невербализованный опера­циональный смысл — новая единица анализа бессознательного, «отличающаяся как от «установок», так и от «побочных продук­тов» действия.

Одна из важных характеристик процесса решения мыслитель­ной задачи заключается в том, что происходит развитие смыслов определенных элементов ситуации. Это развитие происходит не­равномерно: от тридцати переобследований до однократного. Смысл является результатом осуществления определенной груп­пы поисковых операций, сами эти операции являются объектив­ным индикатором смысла и его развития. Как уже говорилось, смысл развивается путем включения одного и того же элемента в разные системы взаимодействия. В ходе исследовательской деятельности создаются определенные устойчивые системы взаи­модействующих элементов, которые, в свою очередь, изменяются путем редукции одних элементов и включения других. Формиро­вание систем не является пассивным объединением ряда элемен­тов, но есть результат активных действий с этими элементами, — действий, посредством которых и выявляются функциональные свойства элементов. Анализ экспериментальных данных показал, что использование в деятельности каждого нового элемента про­исходит в основном через его включение в уже созданные системы, которые направляют поиск на включение элементов с опре­деленными свойствами, сами эти элементы, в свою очередь; ведут к преобразованию ранее созданных систем. Результатом такого исследовательского процесса является постепенное, углубляю­щееся и меняющееся в ходе решения одной задачи отражение ситуации — ее невербализованный операциональный смысл для человека. Таким образом, наряду с невербализованным операцио­нальным смыслом отдельных элементов существует операцио­нальный смысл ситуации в целом. Естественно, что между ними возникают сложные отношения. Как правило, в процессе решения задачи испытуемый действует не с одной, а с несколькими систе­мами элементов. Иногда переход от одной системы к другой вы­ступает достаточно четко. Это также характеризует особенности операциональных смыслов ситуации.

Анализ динамики развертывания поиска в ситуациях, где он достаточно выражен, показал существование различных этапов поиска, предшествующего решению конкретной задачи. Объектив­ным показателем такого различия является меняющееся число элементов, с которыми реально работает испытуемый на различ­нвных этапах решения задачи. Для обозначения этого-факта было» t введено понятие частной или промежуточной зоны ориентировки (чтобы отличить ее от общей зоны ориентировки, которая характеризует обследование ситуации за весь период поиска решения задачи), под которой имеется в виду число элементов ситуации, обследовавшихся испытуемым на определенном промежуточном этапе поиска решения задачи (например, решение задачи, занявщее 2 мин, можно разбить на пятисекундные интервалы, в результате получим 24 промежуточные зоны). Было показано, что объем этой зоны ориентировки в ходе решения одной задачи так же неоднократно меняется (например, от 23 до 8 элементов).

Резкое уменьшение количества элементов, являющихся объектами мыслительной деятельности, сопровождается и качественным изменением характера устанавливаемых взаимодействий: они становятся более определенными, направленными и избирательными. В деятельности появляется определенное доминирующее взаимодействие элементов. При анализе поиска видны по­стоянные возвращения испытуемого к проигрыванию этого доми­нирующего взаимодействия, которое становится центром образуе­мых циклических систем элементов.

Анализ таких доминирующих взаимодействий показал, что они представляют собой осуществление некоторых реальных воз­можностей определенных элементов ситуации, осуществление в зрительном плане определенного преобразования ситуации, которое затем может быть принято в качестве реального практическо­го действия (но не обязательно принимается, оно может быть и отвергнуто в ходе дальнейшей исследовательской работы). Мы имеем как бы «предрешение» задачи, возникающее на невербаль­ном уровне. Его можно назвать невербализованным операциональным смыслом действия. «Предрешение» может как совпадать, так и не совпадать с окончательным решением. Главное за­ключается в том, что найден объективный критерий появления у человека смысла возможного решения задачи, а именно установ­ление впервые взаимодействия между элементами, носящего характер проигрывания возможного в данной ситуации действия и сокращающего последующий поиск, придающего ему направлен­ный, избирательный характер. Возникновение смысла влияет на Дальнейшие исследовательские действия, которые заключаются теперь в обследовании взаимодействий между элементами, свя­занных с возникшим смыслом, что позволяет либо окончательно-принять его, либо отвергнуть. Тем самым накладываются известные ограничения на обследуемые взаимодействия, что и приводит к более направленному, избирательному течению поиска.

Следовательно, поисковая деятельность, предшествующая окончательному решению задачи, имеет по крайней мере две качественно различные и объективированные в глазодвигательной активности фазы: 1) процессы, приводящие к возникновению смысла возможного решения задачи и тем самым смысле дальнейщих исследовательских действий, 2) оценка возникшего смысла, его адекватности ситуации (поиск средств его воплощения). Фактически при решении одной задачи можно видеть неоднократ­ное чередование фаз и их перекрытие.

Принципиально важным является анализ исследовательской деятельности, предшествующей возникновению у испытуемого «предрешения» задачи (невербализованного операционального смысла решения). Именно это звено процесса решения задачи обычно ускользало от исследователей, пользующихся исключи­тельно либо данными словесного отчета, либо рассуждений вслух, что и порождало иллюзорные представления о том, что сущность мышления состоит в далее нерасшифровываемом акте «усмотре­ния». На самом же деле, как теперь стало ясно, данные пред­ставления связаны, с ограниченностью методов анализа мыш­ления.

Этот этап исследовательской деятельности заканчивается пер­вым зрительным проигрыванием конкретного действия — возник­новением смысла решения, т. е. установлением взаимодействий ^ между двумя элементами — некоторой фигурой и полем, на ко­торое предполагается ее поставить. Анализ строения деятельно­сти, предшествующей первому проигрыванию этого взаимодейст­вия, велся по следующим параметрам: а) последовательность включения в поисковую деятельность каждого из элементов уста­новленного взаимодействия, б) последовательность и видоизмене­ние взаимодействий каждого из них с другими. Включение в по­исковую деятельность элементов устанавливаемого взаимодейст­вия обычно происходит по следующей схеме: сначала фиксиру­ется глазом элемент (поле доски), куда впоследствии испытуемый будет планировать осуществление хода. Затем появляется фик­сация того элемента (фигуры), которым этот ход можно осуще­ствить (каждый из элементов первоначально обследуется в своей системе взаимодействий с другими элементами); устанавливается взаимодействие между основными элементами, но в обратном порядке — от элемента, куда можно поставить фигуру, к самой фи­гуре; наконец, осуществляется прямое проигрывание хода в зрительном плане. Уже это описание говорит о достаточной слож­ности процесса, приводящего к возникновению смысла ре­шения.

Взаимодействия между элементами ситуации, которые можно выделить в зрительном поиске, носят двоякий характер: а) про­игрывание функциональных отношений между элементами налич­ной ситуации (в шахматах — защита, нападение и др.) проиг­рывание возможных изменений наличной ситуации (ходов из первоначального положения); б) проигрывание функциональных отношений и изменений ситуации, которые непосредственно в на­личной ситуации не могут быть осуществлены (по правилам иг­ры), но которые смогут реально осуществляться после некоторых промежуточных изменений ситуации. Если в практической дея­тельности, ограниченной жесткими правилами игры, возможны только ходы типа «а», то в исследовательской деятельности, как показал анализ, мы имеем часто прямо противоположное соотношение: сначала проигрываются взаимодействия, возможные лишь в будущем, после некоторых преобразований ситуаций (тип «б»), и только затем преобразование наличной ситуации (тип «а»), делающее возможным практическое установление взаимодействия первого типа. Таким образом, при установлении взаимодействий испытуемый оперирует первоначально свойствами элементов, которыми они могли бы обладать лишь после некоторого изменения наличной ситуации. Это взаимодействие устанавливается без выяснения реальных свойств элементов наличной ситуации, основываясь на которых испытуемый мог бы прийти к первоначально обнаруживаемому взаимодействию. Вслед за установлением взаимодействия, практически возможного лишь при определенных изменениях в позиции, осуществляются поисковые движения, ведущие к нахождению элемента, который может в случае, если он будет обладать определенными свойствами, делать требуемое из­менение ситуации возможным. И лишь на заключительном этапе мы обнаруживаем в деятельности непосредственное проигрывание определенной возможности конечного элемента — заключительное звено некоторого этапа деятельности, означающее возникновение того или иного смысла решения.

Функциональные взаимодействия типа «б», т. е. некоторые возможные лишь в будущем преобразования ситуации, есть то, что требуется (по оценке испытуемого) сделать в данной ситуа­ции, в каком направлении ее нужно преобразовывать в результа­те каких-то (еще не определившихся) действий, желаемый пред­метный результат преобразования ситуации, это есть предвосхи­щение наличия в предметной ситуации элементов, обладающих определенным свойством. Такого рода функциональные взаимо­действия актуализируют потребность в элементах с определенны­ми свойствами, могущими удовлетворить данную потребность. Чтобы отличить эту своеобразную потребность от других потреб­ностей человека, ее называют поисковой. С возникновением по­исковой потребности поиск становится более направленным (на удовлетворение возникшей потребности), эта потребность позво­ляет быстро находить элементы, обладающие определенными свойствами (появляется критерий отбора). Как только испытуе­мый находит конкретный элемент, удовлетворяющий требуемым свойствам, в объективно регистрируемом поиске можно видеть установление его взаимодействия с другими элементами, реали­зующее нужное свойство, т. е. проигрывание действия, представ­ляющее собой возникновение смысла решения. Механизм изби­рательности поиска на данном этапе состоит в том, что элементы обладающие определенными свойствами, отыскиваются испы­туемым в соответствии с возникшим у него обобщенным эталоном нужных для данной ситуации свойств элементов; как только про­исходит совпадение найденных свойств элементов с этим этало­ном, конкретный отрезок поисковой деятельности заканчивается этапы формирования поисковой потребности и нахождение элемента, могущего удовлетворить эту потребность, имеют в поиске разный удельный вес. Первое может занимать 45 с, а второе толь­ко 3 с.

Механизм создания поисковых потребностей и последующий поиск элементов удовлетворяющих эту потребность, являются важнейшими звеньями всего процесса решения задачи. Таким об­разом, если выше мы выделяли в процессе решения задачи два переломных момента: возникновение «предрешения» и оконча­тельное решение задачи, которые разделены периодом проверки или обоснования смысла, то теперь оказывается, что самый пер­вый период подготовки «предрешения» в свою очередь разделен на две фазы: формирование поисковой потребности и нахождение элемента, могущего удовлетворить эту потребность. Таким обра­зом, весь процесс решения-задачи (на невербализованном уров­не) выступает по крайней мере как трехфазный: формирование поисковой потребности, нахождение действия, могущего удовлет­ворить эту потребность, что и выступает как «предрешение», или смысл решения, наконец, окончательное решение. На каждом эта­пе возникают и меняются конкретные смыслы исследовательских действий: подобно тому, как возникновение смысла означает вме­сте с тем появление новой направленности деятельности — про­верить смысл, также и возникновение поисковой потребности означает появление новой направленности исследовательской дея­тельности — найти объект, могущий удовлетворить эту потреб­ность. Общим для каждого случая возникновения предвосхище­ния является то, что поисковая деятельность приобретает четкую направленность и избирательность, она характеризуется теперь поиском средств, которые ведут к достижению предвосхищаемого результата. Вместе с тем была обнаружена очень существенная особенность деятельности: то, что на определенном этапе высту­пало в качестве средства деятельности, в дальнейшем может вы­полнять функцию направления дальнейшей деятельности. Напри­мер, проигрывание хода в шахматной позиции (смысла решения) есть средство удовлетворения поисковой потребности и вместе с тем оно выступает как источник направленности последующих действий — проверить обоснованность смысла. Следовательно, происходят динамические превращения средств в основания для последующих действий, составляющие характерную особенность деятельности.

Как уже отмечалось, звено формирования поисковой потреб­ности оказывается значительно более выраженным в деятельно­сти, чем собственно поиск объектов, удовлетворяющих эту потребность. Анализ поисковой деятельности, предшествующей возникновению таких потребностей, показал, что общей чертой,. характеризующей структуру поиска на данном этапе, является выявление свойств (путем установления взаимодействий) тех эле­ментов ситуации, которые оказываются объективно связанными с общими принципами ведения данной деятельности в шахма­тах — с принципами игры).

Решение задачи, т. е. выбор будущего практического действия (хода), строится не путем непосредственного опробования различных возможностей определенной фигуры и затем рассмотре­ния удачных или неудачных последствий этого опробования (ме­тод проб и ошибок), напротив, поиск строится как бы «от результата к ходу»: сначала испытуемый оперирует с элементом ситуации как уже обладающим некоторыми свойствами и лишь затем - осуществляет проигрывание возможного преобразования ситуа­ции (хода), обеспечивающего ему эти свойства (метод антиципаций). Этот механизм предвосхищения свойств элементов является не только средством нахождения определенного хода (смысла), но и средством быстрого отказа от некоторого хода, что также сокращает поиск в целом. Механизм формирования поисковых потребностей функционирует не только при нахождении ходов из начальной ситуации, но и при поиске ходов в вариантах, в том числе отвергаемых в процессе их изучения.

Изучение механизмов осуществления поиска в отдельной конкретной ситуации позволяет более глубоко понять природу одного из основных ранее рассматривавшихся феноменов — измене­ний развернутости поиска в различных ситуациях. Поиск начи­нается с обнаружения фактического изменения ситуации (послед­него хода противника), которое затем оценивается путем установ­ления взаимодействий составляющих его элементов с другими элементами ситуации. На основании этого формируется конкрет­ное предвосхищение результатов будущих исследовательских действий. Обнаружение изменений ситуации может быть либо длительным, либо моментальным. Оказалось, что от протекания этой первичной фазы зависит степень развернутости поисковой деятельности по решению конкретной задачи в целом. Если про­исшедшее в ситуации изменение находится быстро, то на решение задачи затрачивается мало времени, обследуется небольшое ко­личество элементов ситуации, сами операции по установлению взаимодействий носят сокращенный характер. Если же изменение ситуации обнаруживается только после длительного поиска, то общее время решения задачи велико, обследуется значительное количество элементов в ситуации, поисковая деятельность развернута.

Как показал анализ (в том числе сопоставление со словесным отчетом об ожидаемых ходах противника), характер протекания первой фазы поиска обычно является объективным индикатором совпадения или несовпадения реального изменения ситуации с ожидаемым: при совпадении изменение обнаруживается моментально, а при несовпадении только после некоторой исследовательской деятельности. Характер исследовательских действий по отношению к элементам, составившим изменение ситуации, также является различным при совпадении и несовпадении изменений ситуаций со смыслами (гипотезами) испытуемого: во втором случае отмечаются переобследование этих элементов с другими элементами, длительные фиксации этих элементов. Основная особенность поисковой деятельности в случае совпадения реального из­менения с прогнозируемым по сравнению со случаем несовпаде­ния заключается в том, что в первом случае испытуемый может направлять свою деятельность на ранее сформированные цели, а во втором — развертывается процесс их формирования. Таким образом, описанные ранее механизмы регулирования поисковой деятельности в различных ситуациях функционируют в единстве; проверка совпадения прогнозируемого изменения ситуации с ре­альным является условием (в случае совпадения) переноса ранее полученных продуктов исследовательской активности из предыдущей ситуации в последующие. Так, в частности, создается изби­рательность и направленность поиска.

С целью вычленения собственно интеллектуальной работы, объективируемой в движениях глаз, основная группа эксперимен­тов проводилась в условиях, когда перед испытуемым практиче­ски не возникала задача перцептивного обследования ситуации решения задачи. Это не снимает, естественно, вопроса об анализе первичных форм глазодвигательной активности, направленной на наиболее общее ознакомление с ситуацией и запечатление ее осо­бенностей. Такого рода задача объективно возникает перед ис­пытуемым при необходимости принимать решение в незнакомой ситуации (в шахматах хорошей моделью является предъявление испытуемому изолированных ситуаций).

В специальной серии опытов испытуемому предлагалось за­помнить изолированную позицию и затем воспроизвести ее, не глядя на доску. Анализ показал, что наибольшую часть глазо­двигательной активности составляют движения с одной фигуры на другую, чаще всего на фигуру того же цвета. Было подсчита­но среднее время фиксации (за весь период решения задачи) сво­бодных полей и полей, занятых фигурами: первое оказалось рав­ным 0,8 с, а второе — 2,8 с. Поиск (объективированный в дви­жениях глаз) осуществляется следующим образом: в данной ситуации выделяется некоторая зона, внутри которой в течение определенного времени сосредоточены движения глаз, затем про­исходит переход к новой зоне. Такие зоны обычно выделяются по пространственному принципу: в шахматах 7-я горизонталь, угол доски, скопления близко расположенных фигур, окруженных пу­стыми полями. Внутри этих зон движения глаз состоят в после-довательном неоднократном осмотре всех фигур, входящих в зо­ну в основном в аспекте их взаимного расположения в простран­стве.

В целом движений проигрывания при решении мнемических задач гораздо меньше (20% по отношению к общему числу). Преобладает (среди этих 20%) установление функциональных взаимодействий между фигурами одного цвета. Отсутствует так­тика переобследования, столь характерная для решения интел­лектуальных задач, отсутствует создание систем элементов на основе их функциональных взаимодействий. Если и встречаются повторные исследовательские действия, то они могут относиться к несущественным элементам ситуации и носят стереотипный ха­рактер. Устанавливаемые функциональные взаимодействия эле­ментов носят характер формально возможных в ситуации ходов безотносительно к конкретным свойствам ситуации, делающим или не делающим эти возможности реально осуществимыми. От­сутствуют длительные фиксации элементов, между которыми устанавливается взаимодействие (напомним, что в задачах на вы­бор хода эти фиксации являются объективным индикатором зна­чимости взаимодействия для испытуемого). В движениях проиг­рывания отсутствует преемственность, последующее развертыва­ние поиска не определяется результатами устанавливаемых взаимодействий между элементами. Следовательно, и сами дви­жения проигрывания существенно отличаются в структуре мнеми­ческих задач от аналогичных движений при решении мыслитель­ных задач, они также направлены прежде всего на выявление пространственного отношения фигур. Интересно, что если испытуемый ошибается при воспроизведении ситуации (что бывает, когда время ознакомления с ситуацией ограничивалось экспери­ментатором), то ошибки состоят в замене поля, занимаемого фи­гурой, на соседнее (сдвиг в пространстве на одно поле). Таким образом, функциональная роль глазодвигательной активности за­висит от решаемой испытуемым задачи и в свою очередь может служить объективным показателем характера познавательной деятельности, реально выполняемой испытуемым.

Поиск решения задачи изучался не только в естественных ус­ловиях, но и в условиях, когда организация опыта провоцировала максимальное сокращение исследовательской деятельности, кото­рая создавалась жестким временным ограничением деятельности испытуемых. Выяснялось, какие из механизмов развернутой по­исковой деятельности (описанные выше) будут редуцироваться и в какой степени, как вообще будет протекать поиск в этих специ­фических условиях.

Как показали экспериментальные исследования, среднее вре­мя одной фиксации у всех испытуемых в условиях решения задач при дефиците времени меньше (в среднем на 0,02 с), чем при неограниченном времени, уменьшается количество длительных фиксаций отдельных элементов ситуации, увеличивается общее количество движений глаз, осуществляемых в единицу времени, т. е. моторная активность глаза интенсифицируется. Уже эти факты говорят о своеобразном изменении удельного веса разных механизмов процесса поиска решения задачи: интенсифицируется звено установления взаимодействий между элементами ситуации, выявляющих свойства этой ситуации; напротив, редуцируется звено оценки значения определенных взаимодействий, их роли в Тотеме других взаимодействий, процессы выделения из взаимодействий главного и т. д.

В условиях дефицита времени редуцируется в наибольшей степени процесс отбора окончательного решения из «предрешений» (смыслов), их проверки, уточнения. По показателю количества обследуемых элементов (зона ориентировки) видно, что в усло­виях дефицита времени у всех испытуемых величина этого пока­зателя меньше, чем в условиях неограниченного времени, что го­ворит о сокращенности протекания поиска решения задачи в це­лом. Интересно отметить, что ни один испытуемый не отказывал­ся от дополнительного времени после принятия решения в усло­виях дефицита времени. Это является объективным показателем неуверенности в правильности принятого решения.

В поисковой деятельности отсутствуют движения сопоставле­ния, контрольные проигрывания. Процессы же формирования предвосхищений сокращены в меньшей степени. Изменение этого звена состоит в том, что поиск не носит здесь такого развернутого характера, отсутствует возникновение нескольких предвосхищений одновременно, создание иерархии предвосхищений. Как правило, создается лишь одно предвосхищение, которое направляет после­дующую исследовательскую деятельность, приводящую в конце концов к нахождению окончательного решения задачи.

Сопоставление поиска по показателям количества и времени фиксации своих фигур и фигур противника показывает, что в ус­ловиях дефицита времени процент количества и времени фикса­ции своих фигур больше, чем фигур противника. Следовательно, редуцируется звено создания гипотез о действиях противника.

Развитие механизмов зрительного поиска решения задач. С целью выявления хотя бы наиболее общих тенденций развития механизмов решения задач при повышении общего мастерства в анализируемой деятельности был проведен сравнительный анализ протекания зрительного поиска решения задачи у испытуемых различной квалификации: мастер по шахматам, кандидат в ма­стера, шахматист третьего разряда. При сопоставлении использо­вались именно те параметры, которые были предметом подробно­го рассмотрения выше.

По показателю среднего времени фиксации элементов ситуа­ции видно, что максимально длительные фиксации наблюдаются у наиболее квалифицированных из наших испытуемых (у масте­ра). Разница в этих усредненных показателях объясняется преж­де всего появлением в зрительном поиске длительных фиксаций, значительно выделяющихся по времени из основной массы (до 7 с).

Специальный анализ длительных фиксаций позволил устано­вить, что они относятся: а) либо к особо значимым для деятель­ности испытуемого элементам ситуации (очередное изменение си­туации, взаимодействие элементов, ведущее к нахождению хода за себя или за противника и др.); б) либо к новому положению того или иного элемента ситуации; в) либо наступают на особом этапе деятельности, суть которого составляет обобщение частных результатов исследовательской деятельности; г) либо связаны с общим сокращением моторной активности, что может интерпре­тироваться как этап «интериоризации деятельности», этап пере­хода ее во внутренний план. Если длительные фиксации типов «а», «б» и «в» отмечаются в принципе у всех испытуемых, то фиксации типа «г» отмечались только у мастера. Таким образом, первая тенденция, которую мы можем констатировать, это тенденция к сокращению моторной, глазодвигательной активности в процессе, решения мыслительной задачи путем перевода некоторых звеньев этого процесса исключительно во внутренний план.

Анализ выявил различия в характере самих исследовательских действий: процент движения проигрывания по отношению ко всей массе движений максимален у третьеразрядника. Это объясняется рядом причин. Одна из них — общее сокращение моторной активности, которое в свою очередь осуществляется пу­тем сокращения самих поисковых операций. Сам по себе фено­мен, сокращения исследовательских операций в принципе встре­чался у всех испытуемых, но выражен по-разному. Типичными случаями являются следующие: повышенная «смысловая на­грузка» одного движения проигрывания, совмещающего в себе два различных взаимодействия; замена проигрывания взаимодей­ствий элементов ситуации фиксациями отдельных элементов это­го взаимодействия в качестве элементов, уже обладающими оп­ределенными свойствами; выявленными на основе ранее установ­ленных взаимодействий; такая замена может происходить в ходе решения одной конкретной задачи, в процессе изучения одной си­туации происходит рождение антиципации. Смысл элементов си­туации чаще выступает для мастера «как уже готовый» в данной конкретной ситуации (он либо сформирован в предшествующих ситуациях внутри данной деятельности, либо является продуктом - исследования других элементов ситуации).

Процессы сокращения исследовательской деятельности доста­точно отчетливо выступают по отношению к контрольным проиг­рываниям ходов. У шахматиста третьего разряда они максималь­но развернуты, а у мастера максимально сокращены.

Сокращение самих поисковых операций, выраженное особен­но у мастера, как правило, особенно выявлено на каком-то кон­кретном участке всего процесса решения задачи: если сокращен этап изучения свойств ситуации, то более полно представлены контрольные действия, если же на первом этапе деятельность от­носительно более развернута, то контрольные проигрывания ре­дуцируются. Таким образом, по мере общего совершенствования Деятельности уменьшается как бы «избыточность» поисковых операций, известное дублирование одной стадии поиска другой. В целом явление сокращенности самих поисковых операций выступает как известный показатель общего уровня развития механизмов, позволяющих осуществлять сложную игровую деятельность.

На стадии сокращенных поисковых операций даже движения по установлению взаимодействий между элементами ситуации носят своеобразный характер: устанавливаемые взаимодействия довольно однотипны, включают очень ограниченное количество элементов, носят характер повторений, не находятся во взаимодействии с другими системами элементов. Подобного типа изменения наблюдались только на уровне мастера и только при решении им задач, субъективно оцениваемых как легкие.

В целом можно выделить как бы два типа сокращения поиско­вых операций. Первый является результатом проделанной рабо­ты в период решения данной конкретной задачи (замены уже осуществленных движений проигрывания на фиксации элементов, редукция определенных контрольных проигрываний), является как бы характеристикой стадий процесса решения одной кон­кретной задачи и наблюдается у всех испытуемых. Второй тип характеризует стадию развития данной деятельности в целом (сюда относятся совмещение в одном движении проигрывания нескольких функциональных взаимодействий, появление фикса­ций взаимодействующих элементов без осуществления самого действия проигрывания взаимодействия этих элементов, прекра­щение на несколько секунд глазодвигательной активности по ре­гистрируемым параметрам) и наблюдается прежде всего у мас­тера.

Явление переобследования элементов имеет место и на уровне мастера при условии, что решаемая задача оказывается субъек­тивно достаточно сложной. Сопоставление деятельности мастера и третьеразрядника выявило существенные различия в осуще­ствлении самого переобследования элементов: у первого основ­ная часть работы по переобследованию определенных элементов (скажем двух) производится еще до того, как между ними сами­ми будет установлено взаимодействие, либо выявляющее воз­можное решение задачи, либо существенное свойство ситуации, способствующее нахождению решения; напротив, у второго ос­новная работа по переобследованию элементов, участвующих в основных взаимодействиях, осуществляется уже после установле­ния этого взаимодействия. За этим фактом лежат более глубокие различия в организации поисковой деятельности.

Сопоставление деятельности разных испытуемых по показате­лю объема зоны ориентировки выявило следующие различия. У третьеразрядника наиболее часто и длительно (в сумме) фик­сируемые элементы ситуации решения задачи — это такие эле­менты, которые входят в фактически сделанный ход или в рас­сматриваемые ходы за себя или за противника. У мастера, правда, только в отдельных редких случаях можно констатировать непопадание в зону ориентировки элементов хода, фактически выбранного испытуемым в качестве решения задачи, или наибо­лее вероятного ответа противника (испытуемый не проигрывал в зрительном плане этих ходов). Анализ показал, что такое явле­ние имело место тогда, когда взаимодействие между элементами, составляющее определенный ход, оценивалось испытуемыми как «очевидное» на основании деятельности в предшествующих си­туациях. Задача поиска этого хода перед испытуемым не возни­кала. Исследовательская деятельность в этом случае направлена на выявление последствий определенного взаимодействия без проигрывания самого этого взаимодействия. Таким образом, мы имеем здесь совершенно иной тип отношений между практиче­ской и предшествующей ей исследовательской деятельностью: по­следняя не просто опережает первую, но происходит своеобраз­ный сдвиг исследовательской деятельности в направлении анали­за возможных последствий намечаемого действия без предвари­тельного осуществления в данной ситуации самого этого действия в зрительном плане.

Средняя величина объема зоны ориентировки уменьшается при повышении квалификации испытуемых. Меняется отношение между объемом зоны ориентировки при выборе хода в позициях, взятых из партий, и изолированных позициях: от большей зоны ориентировки в изолированных позициях к сглаживанию этого различия на уровне мастера. Этот факт можно интерпретировать следующим образом: для квалифицированного игрока «изолиро­ванная» позиция все более связывается с систематизированным прошлым опытом, с определенными типовыми теоретическими по­зициями, хранимыми в памяти, и потому в определенном смысле теряет свое качество «изолированности».

Выше говорилось, что динамические изменения зоны ориенти­ровки в различных ситуациях регулируются результатами сличе­ния фактических изменений с ожидаемыми, а также обусловливаются переносом результатов исследовательской деятельности из одной ситуации в другую. Оказалось, что эффективность функ­ционирования этих механизмов обеспечивает и большую сокращенность поисковой деятельности при повышении квалификации-испытуемого. Анализ показал, что наиболее часто совпадение ре­ального изменения ситуации с ожидаемым или прогнозируемым отмечается у мастера, следовательно, мы имеем здесь более со­вершенный механизм прогнозирования. Это в свою очередь поз­воляет более широко использовать результаты исследовательской деятельности, осуществленной в прошлых ситуациях, и, в част­ности, действовать, исходя из уже сформированных критериев.

Сам процесс прогнозирования возможных изменений ситуации строится по-разному. Как мы уже говорили, процесс такого про­гнозирования в поисковой деятельности объективируется в спе­циальном этапе преимущественного изучения фигур противника. В связи с этим «удельный вес» деятельности по обследованию фигур противника можно в среднем принять за показатель выра­женности самой операции прогнозирования возможных изменений ситуации. Сравнение деятельности испытуемых по этому показа­телю выявило, что процессы обследования фигур противника 'максимально выражены у мастера (57%) и минимально у третье­разрядника (40%), который изучает преимущественно свои фигуры.

Было проведено сопоставление степени выраженности различ­ных механизмов решения задач у испытуемых различной квали­фикации. Особый интерес представляет механизм создания поисковых потребностей, так как он в значительной мере определяет последующее осуществление поиска. Анализ показал, что если построение деятельности по типу возникновения в ней поисковых потребностей типично для кандидата в мастера и мастера, то в деятельности третьеразрядника данный механизм встречается до­вольно редко. Деятельность испытуемого этого уровня строится исходя из наличных свойств элементов ситуации, наиболее оче­видных, сводится к выявлению именно таких свойств, к опробо­ванию непосредственных возможностей элементов. Исследова­тельские же действия по выявлению свойств элементов, которы­ми они могут обладать лишь после некоторых преобразований исходной ситуации, встречаются очень редко. А ведь именно эти действия и создают то, что мы назвали поисковыми потребностя­ми. Возникающие у испытуемого гипотезы относительно необхо­димого в данной ситуации практического действия принимаются или отвергаются на основании самых общих принципов достиже­ния конечной цели шахматной игры, не преломляясь через осо­бенности конкретной ситуации. Таким образом, одно из сущест­венных различий между испытуемыми различной квалификации заключается в степени представленности в деятельности процес­сов по формированию конкретных критериев выбора, критериев оценки гипотез в процессе решения задачи.

Различия в деятельности, предшествующей возникновению предвосхищений, закономерно порождают и различия в исследо­вательской деятельности после возникновения предвосхищений. На том уровне развития, когда еще недостаточно выражена пер­вая, развертывается вторая. Чем выше мастерство испытуемого, тем больший удельный вес занимают процессы формирования предвосхищений по сравнению с процессами поиска средств до­стижения предвосхищенных результатов.

Различия в деятельности испытуемых разной квалификации при решении одной и той задачи заключаются в следующем: го­раздо большее время, которое потребовалось третьеразряднику для нахождения даже не наилучшего решения, гораздо больший объем зоны ориентировки, значительно более интенсивное обсле­дование своих фигур по сравнению с фигурами противника, не­сколько меньшее среднее время фиксаций.