ОРГАНИЗАЦИОННО. Организационноправовые формы социального обеспечения к вопросу о содержательной трансформации
 Скачать 21.78 Kb.
|
|
ОРГАНИЗАЦИОННО-ПРАВОВЫЕ ФОРМЫ СОЦИАЛЬНОГО ОБЕСПЕЧЕНИЯ: К ВОПРОСУ О СОДЕРЖАТЕЛЬНОЙ ТРАНСФОРМАЦИИ В силу объективных причин социально-экономического характера организационно-правовые формы социального обеспечения неизбежно содержательно трансформируются. В государственном социальном обеспечении усиливается адресность, перераспределение обязанностей между федерацией и регионами, ориентированность на государственно-частное партнёрство. Обязательное социальное страхование характеризуется нестабильностью и отчасти финансовой несбалансированностью. Необходимо введение дополнительных видов страхования с одновременным перераспределением обязанностей по уплате страховых взносов между работодателем и работником. Ключевые слова: организационно-правовые формы социального обеспечения; государственное социальное обеспечение; обязательное социальное страхование; ежемесячная выплата при рождении первого и (или) второго ребёнка; страхование на случай необходимости постороннего ухода; страхование на случай потери работы. Конституция РФ провозгласила нашу страну социальным государством, политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека. Труд как основа благосостояния личности не всегда может выполнять эту задачу в условиях рыночной экономики. Кроме того, способность к труду может отсутствовать или быть утрачена в силу причин, признаваемых обществом уважительными. Именно поэтому в ряду инструментов, обеспечивающих реализацию права на достойную жизнь, социально-обеспечительные нормы занимают одно из центральных мест. Закреплённое на конституционном уровне социальное обеспечение по возрасту,в случае болезни, инвалидности, потери кормильца, для воспитания детей и в иных случаях, установленных законом, получает своё правовое опосредование в «нескольких организационно-правовых формах, что связано со спецификой обеспечения отдельных категорий трудящихся с учётом особенностей их общественно-полезной деятельности и видов обеспечения» [1]. Данная цитата принадлежит В. С. Андрееву, который первым использовал в научных целях понятие «организационно-правовая форма социального обеспечения». Выделяя пять таких форм, он акцентировал внимание на том, что для каждой из них, как правило, специфичны: круг обеспечиваемых; способ образования общественного фонда, из которого производится обеспечение; виды обеспечения; органы осуществляющие его [2]. И если сформулированные ещё в социалистический период подходы к вычленению организационно-правовых форм и сами формы в значительной степени не утратили своей актуальности, то трансформация их содержательной составляющей очевидна. Полагаем, что сегодня в нашей стране функционируют две централизованные формы социального обеспечения - государственное социальное обеспечение и обязательное социальное страхование [3]. Государственное социальное обеспечение может рассматриваться через призму естественных прав личности. Каждый человек в силу своего биологического происхождения имеет право на определённые социальные предоставления, уровень которых зависит от экономических возможностей и политической воли государства. Этот вывод логично вытекает из системного анализа международных актов и внутригосударственного законодательства. Отправной точкой может служить содержание ст. 22 Всеобщей декларации прав человека 1948 г., в которой говорится, что «каждый человек, как член общества, имеет право на социальное обеспечение и на осуществление необходимых для поддержания его достоинства и для свободного развития его личности прав в экономической, социальной и культурной областях через посредство национальных усилий и международного сотрудничества и в соответствии со структурой и ресурсами каждого государства». Декларация признает безусловное право любого человеческого индивида на социальное обеспечение, пределы которого ограничены исключительно «структурой и ресурсами государства». Принятый впоследствии Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах 1966 г. также оперирует понятием «каждый человек». Принятые в послевоенный период, совпавший с фазой бурного экономического роста, международные акты ориентировали государства на необходимость создания в рамках национальных систем условий для социального обеспечения граждан с учётом возрастающих потребностей. Социальные права, содержащиеся в Конституции нашей страны (в качества образца были взяты модели международных актов), адресованы каждому человеку безоговорочно. Именно государственное социальное обеспечение как самостоятельная организационно-правовая форма ориентировано на предоставление социальных благ на приемлемом уровне всем членам общества вне зависимости от каких бы то ни было факторов. Сегодня содержательная трансформация государственного социального обеспечения характеризуется разнонаправленными тенденциями. С одной стороны, законодатель предпринимает активные попытки преодоления иждивенческого настроя отдельных категорий граждан, подталкивая их к совершению активных действий, направленных на самостоятельный выход из трудной жизненной ситуации, усиливая тем самым адресную составляющую. Наиболее ярким примером такого стимулирования может служить социальный контракт. Прилагаемая к социальному контракту программа социальной адаптации закрепляет обязательные для реализации получателями государственной социальной помощи мероприятия (например, трудоустройство, ведение личного-подсобного хозяйства, переобучение и др.), при невыполнении которых органы социальной защиты вправе требовать возврата полученных денежных средств. С другой стороны, не уменьшается совокупный объём различных социальных выплат и субъектов-получателей, численность которых доходит до 70 % от общей численности населения. Интересен тот факт, что активно обсуждающаяся в ряде зарубежных стран идея введения безусловного гарантированного дохода была озвучена как перспективная для России Председателем Конституционного Суда РФ Валерием Зорькиным на IV Юридическом форуме стран БРИКС в Москве (ноябрь 2017 г.) [4]. На первый взгляд подобные предложения несколько преждевременны для российских реалий, но установление отдельных выплат демографической направленности свидетельствует об обратном. Так, ежемесячную выплату в связи с рождением (усыновлением) первого и второго ребёнка, размер которой равен прожиточному минимуму для детей, установленному в субъекте Федерации, можно рассматривать и в таком аспекте. Каждый ребёнок, родившийся после 1 января 2018 г., являющийся гражданином РФ, имеет право на достойный уровень жизни. Критерием такого уровня избран 1,5-кратный прожиточный минимум в расчёте на члена семьи, при его недостижении возникает право на указанную выплату. Вызывает сомнение обоснованность дифференциации субъектов - получателей выплаты по хронологическому признаку. Если целью установления выплат является стимулирование рождаемости, то необходимо установление «буферного» периода, иначе говоря отложенное вступление закона в силу. Если же приоритетным выступает поощрение за сам факт рождения, материальная поддержка семей с детьми в возрасте до полутора лет, то никакой объективной разницы между ребёнком, родившимся 31 декабря 2017 г., и ребёнком, родившимся 1 января 2018 г., нет и быть не может. Следует отметить неудачную формулировку наименования выплаты. Можно предположить, что, так как уже существующая система государственных пособий семьям с детьми содержит такие виды пособий, как «единовременное пособие при рождении ребёнка», «ежемесячное пособие по уходу за ребёнком» и «пособие на ребёнка», использование термина «выплата» преследовало цель каким-то образом дистанцироваться от названных пособий. В таком случае как это согласуется с положениями преамбулы Федерального закона от 19 мая 1995 г. «О государственных пособиях гражданам, имеющим детей», закрепляющей, что он «устанавливает единую систему пособий гражданам, имеющим детей, в связи с их рождением и воспитанием, которая обеспечивает гарантированную государством материальную поддержку материнства, отцовства и детства»? Ещё одной отчётливо прослеживающейся тенденцией является передача на региональный уровень значительной части государственных обязанностей в сфере социального обеспечения. С момента отнесения Конституцией РФ вопросов социальной защиты, включая социальное обеспечение, к предметам совместного ведения, законодательство субъектов федерации развивалось достаточно активно. Своеобразным катализатором процесса послужила «монетизация льгот». В итоге позитивное намерение, заключающееся в создании возможностей для выравнивания региональных различий, но не подкреплённое соответствующим финансированием, приводит к ещё более существенной и необоснованной дифференциации уровня социальных предоставлений в различных субъектах Федерации. Нередки случаи «социально-обеспечительной миграции» и конфликтов на этой почве. Скорее негативно следует оценивать активизацию процесса передачи части функций на негосударственный уровень. «Приоритетность коммерческих интересов и ограниченные во времени цели, которые далеко не всегда совпадают со стратегическими задачами государства» [5], нивелируют преимущества бизнес-структур, работающих на рынке социальных услуг. Зачастую проблемы государственного социального обеспечения принято объяснять недостаточностью бюджетных средств, что верно лишь отчасти. Более рациональное использование имеющихся ресурсов, совершенствование управленческих механизмов, разумное соотношение категориального и адресного подхода позволит существенно повысить эффективность данной формы социального обеспечения. Обязательное социальное страхование является ведущей формой социального обеспечения, что обусловлено объективными причинами. Ориентированное в подавляющем большинстве случаев на работающих граждан, трудом которых создаётся национальное богатство России, оно призвано в том числе обеспечить дифференциацию социальных притязаний работающих и неработающих граждан, стимулировать последних к участию в трудовой деятельности. История возникновения, развития, трансформации обязательного социального страхования изучалась и продолжает оставаться предметом научных исследований представителей юридической науки. Так, в последние годы вышли монографии М. Л. Захарова [6], М. Ю. Федоровой [7], по-свящённые проблемам обязательного социального страхования в России. Значительный интерес к обозначенной тематике проявляют учёные-экономисты. Этому, безусловно, способствуют ведущаяся дискуссия о перспективах развития пенсионного страхования, являющегося ядром, центральным видом обязательного социального страхования, и высказывающиеся предложения о полном или частичном отказе от пенсионного страхования в его нынешнем виде [8]. Полагаем, что на сегодняшний день реальной альтернативы обязательному социальному страхованию нет. Именно этот инструмент позволяет путём максимальной вовлечённости людей обеспечить реализацию идей социальной солидарности и справедливости, гарантировав (при опоре на реальные актуарные расчёты) финансовую устойчивость системы. Именно эту цель преследовали такие законодательные изменения, как передача администрирования уплаты страховых взносов налоговым органам или назначение пособия по временной нетрудоспособности страховщиком - Фондом социального страхования, что следует оценить положительно. Полагаем, что потребности современного этапа развития общества нуждаются в сбалансированном сочетании стабильности законодательства (например, в пенсионном страховании) и динамичного реагирования на меняющиеся социально-экономические реалии. Позволим себе обозначить несколько наиболее значимых направлений трансформации. Так, ярко выраженная тенденция старения населения требует не только корректировки возрастных показателей выхода на пенсию, но и введения обязательного социального страхования на случай необходимости постороннего ухода. Страхователями, по нашему мнению, должны выступать все граждане, вне зависимости от трудовой занятости, начиная с определённого возраста (ориентировочно 40-45 лет). Данная возрастная группа характеризуется как достаточно стабильная, более социально ответственная, осознающая свои потенциальные потребности в будущем социальном обслуживании. Реализация конституционного права граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь должна осуществляться на нестраховых принципах, что предполагает отказ от обязательного медицинского страхования [9]. Кроме того, по нашему мнению, следует использовать страховую модель обеспечения пособием на случай потери работы, сохранив при этом пособие по безработице для граждан, ранее не работавших либо не имеющих достаточного страхового стажа. Подводя итог сказанному, отметим, что обе организационно-правовые формы социального обеспечения обладают значительным потенциалом, могут успешно взаимодействовать друг с другом и использоваться для реализации социальной функции государства и права граждан на социальное обеспечение. Список использованных источников 1. Андреев В. С. Право социального обеспечения в СССР. - М. : Юрид. лит., 1987. - С. 171. 3. Более подробно обоснование данной позиции автора см.: Проблемы общей части права социального обеспечения : монография. - М. : Проспект, 2017. - С. 44-47. 4. Референдум по аналогичному вопросу проводился летом 2016 г. в Швейцарии, но не получил одобрения большинства. 5. Проблемы общей части права социального обеспечения. - С. 52. 6. Захаров М. Л. Социальное страхование в России: прошлое, настоящее и перспективы развития (трудовые пенсия, пособия, выплаты пострадавшим на производстве) : монография. - М. : Проспект, 2014. - 310 с. 7. Федорова М. Ю. Социальное страхование как организационно-правовая форма социальной защиты населения: проблемы правового регулирования. - Омск : Изд-во Ом. гос. ун-та, 2000. - 496 с.; ФедороваМ. Ю. Теоретические проблемы правового регулирования социального страхования : дис. ... д-ра юрид. наук. - Омск, 2003. - 362 с. 8. См., например: Мау В. Кризисы и уроки. Экономика России в эпоху турбулентности. - М. : Изд-во Института Гайдара, 2016. - 488 с. 9. Более подробно см.: Проблемы общей части права социального обеспечения. - С. 58. |