пример презентации. Параметры культуры в модели Г. Хофстеде на примере российской культуры
 Скачать 1.1 Mb.
|
|
Реферат по политологии на тему: «Параметры культуры в модели Г. Хофстеде на примере российской культуры» Подготовил: студент Проверил: Герт Хофстеде Нидерландский социолог, предложивший совокупность показателей, определяющих культурные характеристики различных народов на основе исследований, проведённых в 1960-е – 70-е годы. Основные работы: «Последствия культуры» (1980), «Измерения национальных культур в пятидесяти странах и трёх регионах» (1983), «Значение культуры» (1984). Типология Г. Хофстеде дистанция власти (PDI); индивидуализм (INV); маскулинность (MAS); избегание неопределённости (UAI); долгосрочная ориентация (LTO); допущение. Значение параметров Дистанция власти – готовность к принятию неравномерности распределения власти, подчинённость определённой иерархии. Индивидуализм – забота о себе и своей семье или действия на благо социальной группы. Маскулинность – нацеленность на достижение результата любой ценой; страны с большим значением этого показателя относят к «мужскому типу» Избегание неопределённости – степень восприятия и реагирования на незнакомые ситуации. Значение параметров После серии исследований Майкла Харриса Бонда в 1991 годуГерт Хофстеде пришёл к выводу, что необходимо добавить новое пятое измерение к модели: долгосрочная ориентация (LTO), первоначально названная «конфуцианский динамизм». Долгосрочная ориентация – ориентированность на решение стратегических, долгосрочных целей, желание заглядывать в будущее. В 2010 году исследование Майкла Минкова были помогло Герту Хофстеде идентифицировать шестое последнее измерение — допущение. Допущение (или индульгенция) по сути является мерой счастья; степень удовлетворения простых радостей жизни. Культуры Запада и Востока В современном мире большинство стран попадают в культурную орбиту либо Запада (характерны высокий индивидуализм, низкая дистанция власти, средние показатели маскулинности и избегания неопределённости); либо Востока (низкий индивидуализм, высокая дистанция власти, средняя маскулинность и высокое избегание неопределённости). Культурные параметры России не позволяют однозначно отнести её к странам Запада или Востока. Показатели России Дистанция власти Высокий показатель дистанции власти. Власть воспринимается обществом как одна из важных составляющих жизни. Иерархичность структуры общества. Индивидуализм Уровень индивидуализма низкий. Коллективистская культура – групповые цели превалируют над индивидуальными. Люди проявляют изначальную заинтересованность в крепко связанных и сплочённых группах. Маскулинность Средний уровень. Много ролей выполняется как мужчинами, так и женщинами. Нет чересчур жёсткой конкуренции, возможно взаимодействие. Избегание неопределённости Высокий показатель избегания неопределённости свидетельствует о «высокоэмоциональности» культуры (принято открыто демонстрировать чувства и эмоции). В таких странах практикуется ориентация на чёткие правила и формализованные указания. Характерна низкая толерантность к отдельным личностям или группам с отличающимися идеями или поведением. Долгосрочная ориентация Средний показатель долгосрочной ориентации. Свидетельствует о среднем же уровне расчётливости и упорства в достижении своих долгосрочных целей. Допущение Низкий показатель допущения. Общество контролирует удовлетворение потребностей и регулирует его с помощью строгих социальных норм. Выводы Россия – страна коллективистского типа, большое значение придаётся власти и иерархии, низкий уровень толерантности, высокий уровнем формализации общественных отношений, умеренно развиты долгосрочная ориентация и гендерное равноправие. Источники 1. Латова Н. В. Культурная специфика россиян (этнометрический анализ на основе концепции Г. Хофстеда) // Вестник Института социологии. – 2016. – №4. – С. 155-179. 2. Сравнение стран по параметрам Г. Хофстеде. – [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://www.hofstede- insights.com/product/compare-countries/ 3. Шейпак С. А. Французская и русская деловые культуры: кросс-культурный диалог // Russian Journal of Education and Psychology. – 2012. – №2. – С. 204-210. |