Закон Ома. Новый документ в формате RTF (2). Политология как наука и учебная
 Скачать 325.29 Kb.
|
|
Резкая критика, данная Г. Моргентау эвристическим и моральным стандартам научного знания и его носителей, во многом была вызвана глобальным разочарованием ученых его поколения в возможностях как социальной науки, так и западных либеральных демократий, не сумевших предотвратить прихода нацистов к власти в Германии и стремительной экспансии тоталитарной политики во всем мире. Вопрос о границах и возможностях общественных наук вообще и политологии, в частности, приобретает поистине драматический характер и в современной России. Претензии гуманитарной интеллигенции с начала “перестройки” на разработку концепции “социализма с открытым лицом", а после ее краха нового российского варианта либерального государства потерпели полный провал, столкнувшись с реальностью жесточайшего экономического и политического кризиса. В этих условиях вопрос о содержании, месте и роли политического знания в плане его возможностей оказывать реальное воздействие на политические процессы нуждается в более подробном анализе. Политологи в различных странах обычно подразделяются по своему профессиональному кодексу на приверженцев “знания ради самого знания” и на сторонников применения на практике вырабатываемых наукой рекомендаций. Помимо ученых, поддерживающих тесные связи с профессиональными политиками, ко второй категории можно причислить и тех специалистов, которые рассматривают политическую науку как важнейшую составную часть гражданского и политического образования. Между двумя крайними точками - исследование политики ради самого исследования и концепцией гражданского образования - находится идея политической науки как специфической области знания и образования, способной оказывать влияние на окружающий мир. Соприкосновение политической науки с практикой вовсе не означает, что ее содержание должно непременно определяться исключительно существующими в обществе политическими тенденциями и прогнозами. Собираемая политологами информация используется профессиональными политиками, но это не должно означать, что именно последние должны предписывать ученым направление их исследований. При этом невозможно отрицать, что материалы, попадающие к ученым из сферы практической политики, могут оказывать существенное воздействие на постановку и решение теоретических проблем. 3. Структура и методология политического знания Развитие политического знания может быть представлено как смена концептуальных подходов. На определенных этапах одни подходы сменялись другими, причем первые продолжали существовать, по-прежнему находя горячих приверженцев, что само по себе создавало атмосферу непрерывных споров вокруг преимуществ того или иного метода анализа политических процессов. Возможны различные способы классификации подходов к изучению политики, но наиболее важным представляется отношение к проблеме способа построения политической теории на основе фактов и ценностей. Различия в их интерпретации формируют нормативный подход, с одной стороны, и эмпирический и аналитический подходы, с другой. Классификация, основанная на характеристике объектов политического знания, формирует соответственно философский и идеологический, институциональный и структурный, и, наконец, бихевиоральный подходы. Различные методы, которыми пользуются специалисты создают различия между юридическим, историческим и собственно политологическим подходами. Долгое время юридический и исторический подходы в сочетании с институциональным занимали господствующее положение, находя также точки соприкосновения между собой и в специфической интерпретации философской традиции. В настоящее время пальму первенства оспаривают бихевиоральный подход и постмодернистская традиция политической философии. Классификация подходов может быть представлена и в прямой зависимости от использования политологами методов других гуманитарных наук - социологии, психологии, антропологии и др. Смена исследовательских парадигм создает также почву для довольно поверхностного различия между “традиционным" подходами и “революционным", на который во второй половине ХХ века постоянно претендовал бихевиорализм. Различия между нормативным и эмпирическим подходами возникло по мере формирования новых научных методов, заимствованных гуманитарными науками у естественных. Ранняя политическая литература была преимущественно нормативной по своему характеру. Даже когда политические философы (Платон, Аристотель, Гоббс, Локк, Руссо, Берк) пытались адекватно описать “человеческую природу", они отталкивались в своих описаниях от трансцендентных идеалов, в основе которых лежало представление о должном идеальном политическом порядке. По мере прогрессирующего успеха ориентированных на эмпирическую методологию построений нормативные идеи продолжали существовать в видоизмененной форме, оказывая немалое воздействие на характер политических дискуссий в послевоенный период (например, новое направление философского консерватизма в США и Западной Европе, ведущее происхождение от идей “чикагской школы" Лео Страусса, современные направления либеральной политической философии, связанные с именами Д. Роулса, Ю. Хабермаса и др., философия политики “новых левых" и неомарксизма и др.). Определенные точки соприкосновения между философским и эмпирическим направлениями возникли в период появления нового течения, связанного с формированием “современной эмпирической теории”, отличающейся от нормативных представлений твердой ориентацией на свободное от ценностных суждений описание и объяснение основных характеристик человеческого поведения. При этом представители новой школы стремились заимствовать целый ряд характеристик политического поведения, возникших в различные исторические эпохи в классической философской литературе, например, в “Политике" Аристотеля или “Левиафане” Гоббса. В отличие от философского подхода (совпадающего во многих своих характеристиках с нормативным) институциональный подход, ведя свое происхождение от античной классификации форм государственного устройства, представленных у Платона, Аристотеля, Полибия и Цицерона, продолжает уверенно оспаривать приоритет в разработке методологии политического анализа у бихевиорализма. Институциональный подход акцентирует внимание исключительно на формальных аспектах государственной (правительственной) политики. Изучение конституционных актов и основанной на них политической практики, а также структур законодательной, исполнительной и судебной ветвей власти, законов о выборах, на которых основана деятельность политических партий, сложных процедур самоуправления и муниципальной политики призвано, в конечном итоге, выявить фундаментальную роль структур и правил, определяющих политические ориентации. Индивиды при этом рассматриваются как недифференцированные постоянные “единицы". Различный характер воздействия на них политических институтов в зависимости от конкретных обстоятельств, как правило, не учитывается на том основании, что изучение функционирования политической системы должно предшествовать изучению индивидуального поведения. Для институционалистов характерен отход от нормативных взглядов на политику. Даже те из них, кто занимается проблемой разработки и внедрения наилучших механизмов реализации демократических принципов, ориентируются преимущественно на эмпирические методы анализа. Теоретические построения в рамках такого подхода оказались сведенными до минимума. В наиболее чистом виде институционализм сформировался в политической науке США, поскольку ее представители с самого начала противостояли юридической традиции анализа политического процесса, защищая положение, согласно которому не все правила и структуры в политике могут быть сведены к праву. Усилению этого направления помогло и то обстоятельство, что американская политология, в отличие от западноевропейской, с самого начала развивалась вне юридических факультетов. Поэтому представление о самостоятельном значении политического процесса сравнительно быстро распространилось среди ученых, способствуя в дальнейшем взаимодействию между институциональным и бихевиоральным подходами. Бихевиорализм стал стремительно распространяться в американской политологии в 50-е г. г. преимущественно под влиянием настоятельной потребности в создании систематической, строгой, не-спекулятивной политической теории. Характеризуя преимущества этого направления, один из ведущих американских политологов Р. Даль, в частности, отмечал: “…Бихевиоральный подход является попыткой исправить наше понимание политики через поиск объяснений эмпирических аспектов политической жизни с помощью методов, теорий и критериев доказательства, которые приемлемы с точки зрения канонов, условий и утверждений современной эмпирической науки". Сущность этого подхода, по Далю, состоит в интерпретации всех политических и институциональных явлений в понятиях человеческого поведения. Можно выделить следующие приоритеты раннего бихевиорального подхода: а) поведению индивидов и групп отдается предпочтение перед анализом событий, структур, институтов или идеологий; б) теория и исследовательская деятельность должны согласовываться с выводами фундаментальных “бихевиоральных наук", к числу которых были отнесены в первую очередь - психология, социология, культурная антропология, а в дальнейшем и экономическая наука; в) политический анализ акцентирует внимание на взаимозависимости теории и эмпирического исследования. Теоретические вопросы должны быть сформулированы в операционных терминах с целью их эмпирической проверки. В свою очередь, основное направление эмпирического исследования должно определяться установкой на развитие научной политической теории; г) методология анализа политического поведения должна отличаться строгостью и точностью. Опираясь на приведенные выше методологические принципы, Д. Истон сформулировал основные элементы того, что может быть названо бихевиоралистской политической теорией: Существуют закономерности, которые могут быть открыты и выражены в общих формулах; Эти обобщения должны быть проверены путем соотнесения с поведением; Средства изыскания и интерпретации данных нельзя принимать на веру. Они проблематичны и должны быть исследованы с полным сознанием ответственности; Измерения и вычисления необходимы, но только там, где они имеют смысл, подчиняясь другим целям; Этическая оценка и эмпирическое объяснение должны быть разведены; Исследование должно быть систематическим. Исследование, не прошедшее теоретической проверки, может оказаться тривиальным, а теория, не подкрепленная эмпирическими данными, может оказаться бесполезной; Понимание и объяснение политического поведения должно предшествовать практическому применению такого рода знания; Материалы многообразных общественных наук должны быть интегрированы. Первоначально бихевиоралисты в противоположность институционалистам стремились избегать исследования социальных институтов, выходящих за пределы малых групп. Однако, по мере того, как несостоятельность такого подхода становилась все более очевидной, интерес к анализу социального окружения, культурным и политическим факторам общего порядка, включая политические институты, стал возрастать и в рамках этого направления. В 70-80-х г. г. определение предмета политологии как науки о политическом поведении индивидов, групп и даже наций уже не было большой редкостью. Последователи бихевиоральной методологии внесли большой вклад в развитие междисциплинарных исследований, привлекая внимание к достижениям в области социологии, психологии и антропологии, в особенности, - в области анализа электорального поведения. Но, по мере того, как этот подход завоевывал все большее количество сторонников (преимущественно в университетских центрах США; в Западной Европе философский и институциональный подходы остаются до сих пор преобладающими), круг исследований стал расширяться в направлении анализа деятельности политических партий, общественного мнения, государственных учреждений. Единственная сфера, где спор между бихевиоралистами и “традиционалистами” продолжался довольно долго - анализ международных отношений. Но и в этой сфере развитие сравнительных исследований бихевиоральный метод, в конечном итоге, также нашел применение. В настоящее время, в связи с развитием политико-теоретических исследований возникла и продолжает неизменно усиливаться тенденция к разработке “смешанных” подходов. В их рамках заимствуется все то ценное, что было накоплено различными направлениями политической науки в послевоенный период. Основные элементы научной политической теории. Существуют различные пути проникновения в мир политического. В философских системах были выявлены предельные (метафизические) основания политики как важнейшей сферы деятельности человека, реализующего, в области абстрактной мысли и на практике высшие идеалы - справедливость, свободу, общественное благо, мир, порядок и др. Примыкающие к философской традиции нормативные политические теории развивали многообразные концепции благоустроенного государства. В новейший период на теории этого типа большое влияние стали оказывать современные политические идеологи. Развитие в ХХ в. гуманитарных наук способствовало появлению теорий, ориентированных на научный метод анализа политических процессов. Эти методы, как уже отмечалось выше, были заимствованы из естественных наук, а также из тех гуманитарных наук - социологии, этнографии, антропологии, социальной психологии, которые раньше политологии обратились к изучению эмпирических фактов. Ученые наблюдают - что происходит, оперируют фактическими данными с целью выяснения того - как могут развиваться те или иные явления при наличии соответствующих условий. Функцией науки обычно является формулирование всеобщих законов и теорий, объясняющих мир политики во всех его проявлениях, включая поведение индивидов, функционирование политических институтов и международные отношения. Существуют различные подходы к пониманию содержания политологических теорий. Обычно они определяются как системы обобщений, основанных на поддающихся проверке эмпирических данных. Теория основана на практике, а не противостоит ей; она служит для того, чтобы описывать в форме обобщений то, что действительно происходит, а не то, что должно происходить. С точки зрения внутренней структуры, теории образуются на основе системы положений (не менее двух), называемых обычно законами, которые соотносятся друг с другом и которые выражают отношения между переменными в условиях изменяющихся состояний политической системы. Законы основываются на фактах , которые проверяются при помощи гипотез. Д.Истон определяет факт как “подробное упорядочивание реальности, выраженное на языке теоретического интереса". Существуют и другие, более простые определения факта, такие как - наблюдение , поддающееся эмпирической проверке, суждение об отдельных известных явлениях, очевидность которых почти бесспорна (В. Ван Дайк) и др. Радикальное отличие теории от факта заключается в том, что в истинности теории как универсального суждения мы никогда не можем быть уверены полностью. Гипотезами мы называем спекулятивные утверждения о взаимоотношениях между фактами и теориями. Установление логически выверенных отношений между фактами, законами, гипотезами и теориями образует в конечном итоге научный метод. Мы можем рассматривать его в виде своеобразного круга или процесса, в рамках которого мы начинаем с фактов и заканчиваем фактами. Когда в нашем распоряжении оказывается достаточное количество фактов, мы начинаем ими оперировать. Эти факты в своей совокупности образуют научную проблему. Например, некоторые страны имеют стабильные правительства, в других же правительства крайне нестабильны. Или же некоторые политики и законодатели поддерживают программу реформ, другие же ей противодействуют. Мы имеем факты, такие как правительства и законодатели, которые являются специфическими объектами. Если мы хотим произвести некоторые обобщения, необходимо классифицировать имеющиеся в нашем распоряжении объекты. Осуществляя данную классификацию, мы оперируем концепциями . Концепциями обычно называют разного рода абстракции, создаваемые на основе обобщения отдельных наблюдений, совокупности отдельных фактов. Концепция упрощает структуру наших представлений путем подведения наблюдаемых событий или явлений под один “общий заголовок”. Например, оперируя указанными выше фактами, мы создаем такие концепции, как “стабильные правительства", “реформаторские и консервативные программы" и т.д. Первая стадия применения научного метода является индуктивной. В ее рамках создаются гипотезы, служащие для объяснения фактов. Суждения общего характера выглядят предположительными, в первую очередь потому, что гипотезы являются только предположением об отношении между различными концепциями. Гипотезы создаются на основе предшествующего знания предмета; они могут формулироваться также на основе изучения других объектов или исследований, обнаруживающих сходную структуру или природу. Наконец, они могут быть заимствованы из классических философских работ, в которых аналогичная проблема определялась в гипотетической форме. Следующим шагом научного исследования является дедукция - из гипотез выводятся логические следствия, составленные в виде доступных для обозрения фактов. Мы устанавливаем - какие отдельные факты должны быть представлены для того, чтобы наша гипотеза об отношении между концепциями оказалась обоснованной. Третьей стадией применения научного метода является проверка фактов, которые мы выводим из нашей гипотезы. Эта стадия называется верификацией : она призвана окончательно установить правильность гипотезы. То, что получено в результате верификации не является уже гипотезой, но логическим следствием из нее. Иногда третий шаг осуществляется в виде своеобразной “фальсификации ", когда мы пытаемся отвергнуть гипотезу (рассуждение от противного). Такой шаг нередко является необходимым, поскольку мы, как правило, никогда не можем проверить правильность гипотезы полностью в силу ее ограниченности временем и пространством. Мы не можем также проверить все возможные следствия, возникающие из отношений внутри определенной группы фактов, поскольку все наши измерения и наблюдения имеют только приблизительный характер. |