Практическое задание. Практическая работа 27 Кувшинов И. Практическая работа 27 Кувшинов Иван Александрович Задание 1 Эссе на тему Патопсихолог личностные качества, профессиональные умения и навыки
 Скачать 37.2 Kb.
|
|
Практическая работа 27 Кувшинов Иван Александрович Задание 1 Эссе на тему «Патопсихолог: личностные качества, профессиональные умения и навыки» Патопсихология является разделом медицинской психологии — науки, возникшей на стыке медицины и психологии. Понятие патопсихологии иногда без оснований идентифицируется с понятием психопатологии, хотя они вовсе не тождественны, несмотря на их внешнее сходство и единство образующих эти слова корней. Патопсихология, по определению Б. В. Зейгарник, исследует структуру нарушений психической деятельности, закономерности ее распада в их сопоставлении с нормой, при этом она дает классификацию психопатологических явлений в понятиях современной психологии. Психопатология является наукой сугубо медицинской, разделом психиатрии, она оперирует главным образом клиническими понятиями. Психопатология, то есть общая психиатрия, занимается описанием признаков психического заболевания в динамике, в течении болезни. А. В. Снежневский видел основное отличие психопатологии от психологии в том, что первая оперирует понятиями медицинскими (этиология, патогенез, симптом, синдром) и использует общепатологические критерии (возникновение болезни, исход болезни). Однако следует заметить, что патопсихология также использует эти клинические критерии, так как без постоянного соотнесения с ними она бы утратила свое практическое, прикладное значение. Данные патопсихологического исследования в обязательном порядке должны соотноситься с психическим статусом больного, со стадией течения заболевания, с его динамикой. О. П. Росин (1974) считает, что патопсихология так же, как и психопатология, изучает закономерности и стереотип развития психической болезни, но предметом ее исследования является не закономерность смены симптомов и синдромов, а определенное звено в структуре симптомообразования, то есть то, что предшествует психопатологическим образованиям в патогенезе болезни. Патопсихология — необходимое звено в общей патологии психического. Психопатология так же, как патопсихология, является наукой, изучающей расстройства психики, но пользуются они при этом разными методами. Если патопсихология изучает психические расстройства методами психологии, то психопатология в основном прибегает к методу клинико-описательному. Поводом для утверждений о том, что психопатология и патопсихология являются одной и той же наукой, иногда, очевидно, служит то обстоятельство, что и патопсихология и психопатология имеют дело с одним и тем же объектом, нарушениями психической деятельности. Однако, изучая одни и те же проявления психической патологии, например, разорванность мышления или резонерство, патопсихологи исследуют их психологическую структуру, а психопатологи дают клиническое описание этих признаков, прослеживают особенности их возникновения и связь с другими наблюдаемыми в клинике расстройствами мышления. Основная форма деятельности патопсихолога - экспериментально-психологическое изучение больных, осуществляемое им с помощью психологических методик. Все методики условно можно разделить на нестандартизованные и стандартизованные. Основными для патопсихолога являются нестандартизованные методы исследования – экспериментально-психологические методики. Эти методики направлены на выявление определенных видов нарушений психических процессов и подбираются индивидуально для каждого больного в зависимости от задач, поставленных перед психологом. Стандартизованные методики (тесты, опросники) имеют шкалу нормативных оценок и позволяют оценивать состояние определенных характеристик психической деятельности по сравнению с нормой. Стандартизованные методики при патопсихологическом обследовании используются в качестве дополнительных. Содержание и объем работы патопсихолога зависят от задач, которые перед ним ставятся. Такими задачами являются: экспериментально-психологическое исследование особо трудных, сложных в дифференциально-диагностическом отношении больных для получения дополнительных данных о состоянии их психики; психологический анализ и оценка степени и структуры нарушений психики при проведении психиатрической экспертизы (трудовой, военной и др.); объективизация динамики психического состояния в процессе терапии с целью учета эффективности разных видов лечебного воздействия; психологическое обоснование выбора наиболее целесообразных видов профессиональной деятельности для восстановления трудоспособности больных; психологический анализ особенностей интеллектуальной сферы для обоснования и выбора учебных и трудовых рекомендаций с целью профилактики инвалидизации психически больных детского и молодого возраста; психологический анализ структуры нарушений психической деятельности при заболеваниях, возникших в результате различных вредных воздействий, интоксикаций, инфекций, стрессов и т. д. При работе с больными психолог обязан соблюдать деонтологические правила (деонтология – наука о врачебном долге, рассматривающая в качестве одной из проблем взаимоотношение врача и больного). Основным деонтологическим принципом такого взаимоотношения является принцип гуманного, чуткого отношения к больному человеку, исключающего любые действия и слова, травмирующие больного, наносящие вред его состоянию и самочувствию. Чуткое, внимательное отношение к пациенту – необходимое требование ко всем, кто работает с больными людьми. При работе с психически больными это требование предполагает, прежде всего, избавление от распространенного обывательского отношения к таким людям. Основу подобного отношения к душевнобольным составляют представления о них как о людях, потерявших человеческий облик, способных на странные, «глупые» поступки, диктуемые иной логикой, нежели поведение здорового человека. Такие представления не просто примитивны, они жестоки по отношению к душевнобольному, не говоря уже о том, что имеют мало общего с взглядами, сложившимися в научной психиатрии. Последние должны служить основой в работе психолога с психически больными. Согласно Приказу № 2719 от 30.12.97 г. Министерства общего и профессионального образования Российской Федерации, клинический психолог должен знать понятие предмета патопсихологии, ее практические задачи и актуальные проблемы, приемы патопсихологической диагностики, нарушения сознания, патологию восприятия, нарушения памяти, мышления, речи, умственной работоспособности, аномалии эмоционально-личностной сферы, а также значение и перспективы развития патопсихологии. Помимо этого в Государственный стандарт включен обязательный практикум по патопсихологии; по завершению работы в нем студенты должны уметь: формулировать задачи психодиагностического исследования больного (на основании беседы с лечащим врачом и ознакомления с историей болезни); составить программу психодиагностического исследования, представить обоснование этой программы; владеть основными методиками диагностики нарушений познавательной деятельности, эмоционально-волевой сферы и личности (не менее 15 методик); применять методики для патопсихологического обследования больного; устанавливать взаимосвязи между выявленными в ходе психодиагностики феноменами и интерпретировать полученные данные; составлять патопсихологическое заключение по данным исследования (с опорой на описание структуры патопсихологического синдрома); составлять документацию патопсихологического исследования для архива (протоколы исследования, выписки из истории болезни и др.). Первоочередной обязанностью медицинского психолога является проведение психодиагностических исследований и длящихся диагностических наблюдений за пациентами с уделением особого внимания лицам с факторами риска психических расстройств, в основе которых лежат патопсихологические и патогенные поведенческие механизмы. Важно знать объем работы психолога в рамках проведения одного исследования — продолжительность самого исследования, время, затрачиваемое на анализ полученных данных и подготовку заключения. С. Я. Рубинштейн писала о том, что обследование одного пациента должно занять не меньше 2—3 ч (конечно, в 2—3 приема). Такая затрата времени на одного обследуемого объясняется большой трудоемкостью экспериментально-психологического исследования, включающего подготовку к эксперименту, изучение материалов истории болезни, обработку полученных данных, их анализ и подготовку заключения. При таком распределении времени клинический психолог в течение месяца может обследовать, по мнению С. Я. Рубинштейн, не более 20—25 больных. Это должно учитываться при направлении больных на обследование в психологическую лабораторию (отделение медицинской психологии), которая по пропускной способности не может конкурировать с другими лабораториями больницы, например, биохимической, серологической, где широко используется лабораторная техника, а сам процесс исследования поставлен на поток. В связи с этим, при направлении больного в лабораторию лечащий врач должен решить вопрос о наличии показаний для такого исследования и четко сформулировать перед психологом клиническую задачу. Могут возразить, что каждый психически больной настолько своеобразен, что его обследование может представить интерес. В известной мере это так и есть, однако, руководствуясь практическими соображениями, вопрос о необходимости направления больного к клиническому психологу следует решать в соответствии с той пользой, которую может принести исследование в данном случае. В методических рекомендациях Московского НИИ психиатрии приведена нагрузка психолога, установленная при многократном хронометраже. Одно экспериментально-психологическое исследование с помощью необходимого набора методик занимает 3—3,5 ч. В течение рабочего дня психолог, таким образом, может произвести не более 2 таких исследований. Как правило, большинство пациентов обследуют не менее 2 раз. Таким образом, с учетом обязательного участия в научных конференциях лечебного учреждения, в клинических разборах и в работе экспертных комиссий, психолог за год, по данным Московского НИИ психиатрии, должен исследовать не менее 200 больных. Количество обследованных с диагностической целью больных уменьшается при участии клинического психолога в реабилитационной работе. Клинический психолог должен обладать глубоким знанием вопросов общей и медицинской психологии, а также быть сведущим в клинической психиатрии, не ограничиваясь в этой области знаний лишь теоретическими представлениями. Опыт показывает, что успешности контакта психолога с клиницистами способствуют совместная разработка актуальных научных вопросов, вынесение на научные конференции учреждения докладов на актуальные и для клинического психолога, и для психиатра темы. 2. Пользуясь материалами лекции и научной литературой докажите необходимость соблюдения методологических принципов построения патопсихологического исследования при обследовании больных в психиатрической клинике. Основным принципом построения патопсихологического экспериментального исследования является принцип качественного анализа особенностей протекания психических процессов больного. На начальных этапах существования клинической психологии в клинической практике господствовал метод количественного измерения психических процессов. Такой подход был обусловлен тем, что в то время в психологии, обретшей статус экспериментальной науки, исследование психики сводилось к выделению и изучению отдельных психических функций (памяти, восприятия, мышления, внимания и т. п.). В рамках такого функционалистского подхода сущность психологического исследования заключалась в измерении каждой отдельной функции, к установлению ее количественных характеристик. Наиболее адекватным решению таких задач являлся метод тестов. Так как общепсихологическая теория и практика являются методологической и методической основой клинической психологии, то функционалистский подход и соответствующий ему метод тестирования были перенесены в практику исследования распада психических функций. Исследование нарушения психики сводилось к установлению степени количественного отклонения от «нормальных» показателей, в качестве которых чаще всего выступали статистические нормы. Метод количественных измерений до сих пор остается ведущим в работе клинических психологов за рубежом. В последнее время он все активнее внедряется в практику отечественной клинической психологии. Однако, несмотря на то, что в свое время метод тестов заслуженно признавался самым объективным из методов психологического исследования, он справедливо подвергался критике. Наибольшей известности и распространенности во всем мире достигла тестовая школа измерения интеллекта Бине—Симона. На основе этой шкалы, в частности, проводилось (а во многих странах и до сих пор проводится) отграничение детей с нормальным, сохранным интеллектуальным уровнем от детей с задержкой, недоразвитием интеллекта. Методологической основой данного метода являлось представление о том, что интеллектуальные способности ребенка фатально предопределены наследственными факторами и практически не зависят от обучения и воспитания. Каждому ребенку поэтому свойственен определенный возрастной интеллектуальный показатель (коэффициент интеллектуальности — IQ), мало изменяющийся со временем. Л. С. Выготский, критикуя широко распространенную практику использования метода Бине—Симона, считал, что он позволяет судить только о количестве приобретенных знаний, умений и навыков, а не о строении и качественных особенностях умственной деятельности детей, поэтому количественные измерения интеллекта не дают возможности прогнозировать дальнейшее развитие ребенка. На этом примере четко выступают ограниченные возможности использования количественных тестовых измерений в исследовании больных. При использовании методов, направленных на измерение психических функций, не могут быть учтены ни особенности психической деятельности, ни качественная сторона нарушений, ни возможности компенсации, анализ которых является необходимым при решении клинических задач, в первую очередь связанных с психокоррекцией. Путем измерения выявляются лишь конечные результаты работы, сам же ее процесс, все многообразие качественных особенностей деятельности испытуемого остаются «за кадром» научного познания. А это противоречит целям и задачам патопсихологического исследования, которое должно быть направлено как раз на раскрытие психологических механизмов, закономерностей распада психической деятельности больного, а не на констатацию наличия у него отклонения от нормы. В отечественной психологии сложился вполне определенный взгляд на природу психического, согласно которому психические процессы формируются прижизненно в ходе присвоения общественно-исторического человеческого опыта в процессе деятельности и общения. Поэтому патопсихологический эксперимент должен быть направлен не на исследование и измерение отдельных психических функций, а на исследование человека, совершающего реальную деятельность, на выявление механизмов нарушений деятельности и возможностей ее восстановления. Качественный анализ особенностей протекания психических процессов больного, в противовес сугубо количественному измерению результата этого процесса, является основополагающим принципом построения патопсихологического экспериментального исследования. Качественный подход позволяет патопсихологу не столько определить, каков уровень развития той или иной психической функции, насколько он соответствует или не соответствует нормативному стандарту, сколько ответить на вопрос, как осуществлялся сам психический процесс, чем были обусловлены выявляемые ошибки и трудности. Приоритет качественного анализа не означает полного отказа от количественных характеристик экспериментальных данных. Естественно, количественные показатели, статистическая обработка материала должны использоваться там, где поставленная задача этого требует и допускает, но коичественный анализ не может заменить собой качественную характеристику нарушений психики. Использование качественного анализа в патопсихологическом экспериментальном исследовании позволяет успешно решать одну из самых сложных диагностических задач — получение данных для постановки дифференциального диагноза. Как известно, различные психические расстройства могут проявляться сходным образом в нарушениях познавательной деятельности, поведения. За одним и тем же патопсихологическим симптомом могут стоять различные механизмы. Например, нарушение опосредованной памяти в одном случае может быть связано с нарушением умственной работоспособности (при астениях органического генеза), в другом — с нарушением целенаправленности мотивов (у «лобных» больных, при шизофрении), в третьем — со снижением уровня обобщения (при олигофрении, деменции). Другими словами, характер нарушений психики не является специфическим для того или иного заболевания или формы его течения, он является лишь типичным для них и может быть оценен лишь в комплексе с данными целостного патопсихологического исследования. Т. е. анализ патопсихологических данных должен носить не только качественный, но и системный характер. В патопсихологии необходим не столько симптоматический, сколько синдромальный анализ (А. Р. Лурия). Реализации этого требования способствует вытекающий из основного принципа патопсихологического исследования принцип моделирования психической деятельности, т. е. той деятельности, которую человек осуществляет в своей повседневной жизни (в процессе учебы, профессиональной деятельности, общения). Б. В. Зейгарник приравнивала экспериментальное патопсихологическое исследование к широко используемому в медицинской практике методу «функциональной пробы», который состоит в испытании деятельности какого-либо органа или системы. В патопсихологическом эксперименте роль такой функциональной пробы могут играть экспериментальные задания, при решении которых актуализируются познавательные действия и личностное отношение больного к заданию, к экспериментальной ситуации в целом. Другими словами, экспериментальное патопсихологическое исследование должно выступать в роли агента, который «провоцирует» проявление своеобразия психической деятельности больного и системы его отношений к себе и окружающему. Патопсихолог должен рассматривать все компоненты экспериментальной ситуации, все, что происходит во время и по поводу эксперимента, так как ситуация эксперимента является отрезком реальной жизни, в которой всесторонне проявляются особенности личности и деятельности больного. Другими словами, экспериментальную ситуацию можно рассматривать как модель реальной жизненной ситуации больного, как отрезок его реальной жизни. Такой подход к патопсихологическому эксперименту делает его прогностичным. Например, если во время экспериментального исследования ребенок самостоятельно не замечает допущенных им ошибок, но при стимулирующей помощи может их скорректировать, то велика вероятность, что низкие результаты его учебной деятельности также обусловлены несформированностью саморегуляции познавательной деятельности и вместе с тем могут быть улучшены. Понимание патопсихологического исследования как модели реальной психической деятельности больного требует пристального анализа всех элементов поведения во время его проведения: реакций на инструкцию, на содержание экспериментальных заданий, на трудности и ошибки, возникающие в ходе их решения, на оценки результатов действий самим испытуемым и экспериментатором, на оказываемую больному помощь, на изменение условий протекания деятельности и т. п. Очевидно, что такой подход требует именно качественного анализа, должен быть системным, а также предъявляет особые требования к процедуре проведения исследования. Еще одним важным принципом патопсихологического исследования является обязательный учет роли личностного компонента в психической деятельности. Рассматривая высшие психические функции как сложные виды психической деятельности, необходимо признать, что выполняют мыслительную, перцептивную, мнестическую деятельность не мозг, не мышление или восприятие (память) сами по себе. Субъектом любой деятельности, в том числе и перцептивной, мнестической, мыслительной, является личность, т. е. человек, являющийся носителем системы социальных отношений. Другими словами, сущность психических и психопатологических явлений раскрывается не только в процессе и результатах деятельности человека, но и в системе отношений человека к этой деятельности, к ситуации, в которой эта деятельность разворачивается. На это указывал в свое время В. Н. Мясищев. Отношения человека связаны со структурой его личности, с его потребностями, мотивами, с его эмоциональными и волевыми особенностями. Под влиянием болезни у человека зачастую возникают патологические изменения личности, которые оказывают существенное влияние на протекание всей психической деятельности в целом, так как именно личность является субъектом деятельности. Индикаторами патологических изменений личности являются изменения системы отношений человека к себе и окружающему. У него скудеют интересы, мельчают потребности, действия теряют целенаправленность, становятся бездумными, человек перестает регулировать свое поведение, адекватно оценивать свои возможности. Причем эти изменения проявляются как в реальной жизни, так и в искусственно созданной экспериментальной ситуации. Поэтому само отношение больного к ситуации, к себе, а не только ход и результат деятельности, должно стать предметом исследования, должно быть отражено в построении эксперимента. Реализация выделенных принципов патопсихологического исследования предъявляет особые требования к его проведению. Требование системного качественного анализа всей психической деятельности и системы отношений во время проведения эксперимента откладывает отпечаток на технологии его проведения. В отличие от обычного экспериментального исследования (особенно его психодиагностического варианта), патопсихологический эксперимент по сути является совместной деятельностью экспериментатора и испытуемого, в контекст которого тесно вплетено общение. В реальной жизни человек, выполняющий какую-либо деятельность, особенно если он еще не овладел ею, обязательно вступает в контакты с другими людьми по ее поводу. Зачастую именно неумение наладить контакт, попросить о помощи, адекватно принять ее, приводит к неуспеху в освоении и выполнении деятельности, поэтому в экспериментальной ситуации психолог не только может, но и должен вступать в общение с испытуемым по поводу экспериментального задания или ситуации, в которой оно реализуется. Как известно, требования, предъявляемые к проведению психодиагностических методов (особенно тестовых), сводят к минимуму или запрещают свободное общение экспериментатора и испытуемого. Существенные отличия наблюдаются и в технологии проведения психодиагностического и патопсихологического эксперимента. Технология проведения тестовых методик строго регламентирована, требует создания унифицированных стандартных условий. Психолог должен жестко придерживаться имеющегося алгоритма проведения исследования. Такое требование отвечает основной цели психодиагностического исследования — сопоставлению психологических показателей. Так как перед патопсихологом стоит иная цель — выявление качественного своеобразия протекания психической деятельности конкретного больного, то требования стандартизации, жесткой регламентации процедуры исследования здесь неуместны. Патопсихолог, конечно же, создает определенную программу исследования, но такая программа является всегда вариативной, изменчивой, не жестко алгоритмизированной, так как совместная деятельность психолога и испытуемого развивается в реальной ткани их взаимодействия, всегда индивидуальна и неповторима и поэтому не может быть жестко задана заранее. Вот поэтому патопсихологическое исследование и является более сложным, более тонким инструментом психологического познания, так как оно осуществляет переход от фиксации внешних проявлений психических нарушений к выявлению их внутренних механизмов. Еще одной особенностью патопсихологического эксперимента является необходимость обнаруживать не только структуру измененных, но и сохранных форм психической деятельности больного. Это позволяет, во-первых, реализовать системный подход в исследовании психики больного. Именно характерное сочетание сохранных и нарушенных сторон психической деятельности определяет своеобразие патопсихологических синдромов, на выявление которых в сущности и направлено все патопсихологическое исследование. Во-вторых, обнаружение сохранных сторон психики при патопсихологическом эксперименте особенно важно при реализации психокоррекционных мероприятий. На необходимость такого подхода указывал в свое время А. Р. Лурия, говоря о том, что успешность восстановления нарушенных сложных психических функций зависит от того, насколько восстановительная работа опирается на сохранные звенья психической деятельности. В отечественной психологии сложилось представление о том, что психофизиологическими механизмами высших психических функций является деятельность функциональных систем (П. К. Анохин, А. Р. Лурия). Поэтому при распаде ВПФ их восстановление должно идти по типу перестройки лежащих в их основе динамических функциональных систем. К аналогичным выводам приходят специалисты, работающие в области восстановления речи (Э. С. Бейн, В. М. Коган, Л. С. Цветкова), считающие, что восстановительная работа должна базироваться на оживлении оставшихся в сохранности знаний. Правомерность таких выводов была подтверждена при экспериментальном исследовании и восстановлении не только «узких» функций (речи, праксиса), но и более сложных форм психической деятельности больных, например, утраченной умственной работоспособности. Для того чтобы патопсихологический эксперимент мог выявить сохранные звенья измененной психической деятельности, он должен быть направлен не только на анализ результатов этой деятельности. Более важными для выявления сохранных компонентов деятельности и для прогноза восстановления функций являются данные о том, как больной осуществляет поиск решения, насколько он восприимчив к оказываемой ему помощи, может ли он ею воспользоваться. Решение такой задачи становится возможным, как уже отмечалось, за счет активной позиции, которую занимает патопсихолог в проведении исследования. Таким образом, можно выделить следующие принципы построения патопсихологического экспериментального исследования: 1) системный качественный анализ психической деятельности больного; 2) моделирование психической деятельности в экспериментальных условиях; 3) апелляция к личности больного, актуализация его личностных отношений; 4) активная позиция патопсихолога во время эксперимента, рассматриваемого как совместная с испытуемым деятельность; 5) выявление не только нарушенных, но и сохранных сторон психической деятельности для опоры на них в психокоррекционной работе. 3. Проведите сравнительный анализ диагностических возможностей изученных методик исследования мышления при обследовании больных с диагнозами на выбор (минимум 3). Обследование больного с диагнозом «шизофрения». Планирование обследования (выбор тактики проведения, определение набора методик). Исследование мышления, памяти, эмоционально-личностных особенностей. Обработка и интерпретация полученных результатов. Выделение синдрома нарушений психической деятельности. Оценка степени выраженности нарушений. Составление и обсуждение диагностических заключений. Обследование больного с диагнозом «эпилепсия». Планирование обследования (выбор тактики проведения, определение набора методик). Особенности тактики проведения обследования. Исследование особенностей эмоционально-личностной сферы, динамик протекания психических процессов, памяти, внимания, мышления. Обработка и интерпретация полученных результатов. Выделение синдрома нарушений психической деятельности. Оценка степени выраженности нарушений. Составление и обсуждение диагностических заключений. Обследование больного с диагнозом «циклотимия» или «маниакально-депрессивный психоз». Обследование больного в состоянии ги помани и и в состоянии депрессии. Планирование обследования, выбор тактики проведения и определение набора методик в зависимости от состояния больного. Обязательность повторных обследований. Исследование особенностей эмоционально-личностной сферы, динамики протекания психических процессов, памяти, внимания, мышления. Обработка и интерпретация полученных результатов. Выделение синдрома нарушений психической деятельности. Оценка степени выраженности нарушений. Составление и обсуждение диагностических заключений. 4. Проведите сравнительный анализ диагностических возможностей изученных методик исследования памяти при обследовании больных с диагнозами на выбор (минимум 3). Тест зрительной и слуховой памяти. Методика приводится нами в описании R. МеШ (1961) и состоит из двух этапов. Первый этап заключается в исследовании зрительной памяти с помощью двух серий картинок. Каждая серия — 30 картинок, на которых изображены определенные предметы. Картинки предъявляются с интервалом в 2 с одна за другой. Лучше всего соединить их двумя скрепками по образцу перекидного календаря. Первая серия: горшок, осел, ключ, тачка, колокольчик, стол, вишня, сапог, вилка, рыба, бочка, голова, буфет, роза, паровоз, кресло, флаг, петух, ножницы, зонтик, ваза, корова, диван, голубь, часы, старик, очки, лампа, нога, пианино. Вторая серия: ракушка, кровать, труба, груша, метла, коза, букет, трамвай, пила, стул, мальчик, молоток, бутылка, подвода, ра.сческа, пушка, дерево, яблоко, книжка, шляпа, дом, собака, скамейка, дверь, чашка, река, печь, скрипка, портсигар, конь. После показа картинок первой серии делают перерыв на 10 с, а затем проверяют, сколько предметов запомнил обследуемый. Инструкция сообщает обследуемому, что предметы можно называть в любом порядке. Называемые предметы регистрируются, так как возможны повторения и привнесение не фигурировавших в задании. Обе серии картинок по мере возможности следует предъявлять не в один и тот же день. Кроме того, в тот день, когда проводилось исследование зрительной памяти, обследуемому нельзя предъявлять для запоминания ряд слов. При обнаружении значительной разницы в результатах и исключении возможной роли в этом факторов внешней среды можно думать о лабильности мнестической функции, слабости концентрации внимания. Аналогичным образом проводят исследование слуховой памяти с помощью специально подготовленных двух серий слов, также произносимых с интервалом в 2 с. Первая серия: картон, неделя, вагон, пианино, ворона, звонок, карта, пчела, крошка, перо, охотник, уголь, белка, парнишка, тополь, груша, скатерть, суп, плащ, кот, нож, промокашка, уксус, цветок, труд, небо, спичка, чернила. Вторая серия: таблица, крестьянин, рубль, ботинок, домна, пригорок, очки, вода, баран, ружье, туча, карандаш, самокат, козел, змея, слива, кушетка, лягушка, пробка, телега, нос, берег, салон, отель, овод, мыло, сковорода, птица, салат, замок. Полученные результаты могут быть подвергнуты количественному измерению в процентах. Так, успешность выполнения задания взрослыми приравнивается к 100 % при воспроизведении 18—20 зрительных образов и 20—22 слов, к 80%— 15—16 образов или слов, к 60%—14 образов и 13—14 слов, к 40%— 12—13 образов и 13 слов, к 20%— 11—12 образов и 9—11 слов. Описанная методика относится к методам определения удержанных членов ряда. Для патопсихолога может оказаться более полезным метод выучивания, позволяющий исследовать мнестическую функцию в деятельности в зависимости от объема заучиваемого материала и его характера. При этом можно получить более полную характеристику динамики процесса активного запоминания, проверка запомнившегося через определенные интервалы времени характеризует забывание. Можно проследить, какие слова лучше запоминаются, зависит ли это от их расположения в ряду, от частоты их употребления в жизни обследуемого, от его профессиональных интересов, от участия в запоминании ассоциативных процессов. С этой целью обычно используются пробы на запоминание. Пробы на запоминание. Пробы на запоминание искусственных (несмысловых) звукосочетаний. Обследуемому зачитывают 10 двухсложных звукосочетаний («ролам», «вакар», «сига» и т.п.) и просят повторить те, которые он запомнил, безразлично в каком порядке. Затем исследующий повторно зачитывает эти звукосочетания. Здоровые обследуемые полностью их воспроизводят после 5—7 повторений. Проба на запоминание 10 слов. При этом обследуемому зачитывают 10 двухсложных слов. Подбирать заучиваемые слова следует так, чтобы между ними трудно было установить какие-нибудь смысловые отношения. Если это не предусмотреть, обследуемый может облегчить для себя задание, использовав мнемотехнические приемы. Обычно здоровые обследуемые воспроизводят 10 слов уже после 3—4 повторений (иногда, при тренированной памяти — после 2 повторений). Через 20—30 мин обследуемого просят повторить запомнившиеся ему слова. В случаях, где ослабление памяти определяется клинически, это проделывают раньше, через 10—15 мин. В этом промежутке желательно избегать заданий, связанных с запоминанием словесного материала, можно провести исследование таблицами Шульте, корректурную пробу и т. д. В протоколе опыта отмечаются называемые больным (правильно и ошибочно) слова. Представляет интерес сопоставление результатов пробы на запоминание с «уровнем притязаний» обследуемого (А. Р. Лурия, 1962). «Уровень притязаний» зависит от оценки больным своих возможностей, от результатов, достигнутых в предшествующем опыте. С этой целью обследуемого перед каждым очередным повторением спрашивают, сколько слов он берется запомнить. Сопоставление «уровня притязаний» с реальными результатами позволяет судить в некоторой степени об оценке больным своего состояния. Так, при органических поражениях головного мозга, когда страдает рассудительное отношение больного к своему состоянию, «уровень притязаний» значительно превышает достигнутые результаты. Результаты пробы на запоминание могут быть отображены графически. По кривой запоминания удобно анализировать особенности заучивания. При истощаемости мнестической функции кривая запоминания носит зигзагообразный характер. Проба на запоминание выявляет и наличие сужения объема внимания. В этих случаях обследуемый в следующем повторении, называя новые слова, уже не воспроизводит слов, фигурировавших в предыдущем туре. При этом суммарные результаты после каждого повторения мало отличаются. 6. Составьте планы патопсихологического обследования больных с диагнозами на выбор (минимум 3). При возможности проведите обследование (минимум 1), проанализируйте полученные результаты, опишите синдромы нарушений психической деятельности и составьте диагностические заключения. Существует масса экспериментальных патопсихологических методик, однако для всестороннего обследования пациента достаточно 8-10, выбираемых в зависимости от конкретных задач исследования. Качество последнего зависит от общего количества методик, которыми владеет патопсихолог. Чем большим количеством приемов он владеет, тем более достоверные результаты будут получены в ходе обследования. При выборе конкретной патопсихологической методики специалист руководствуется следующими обстоятельствами: цель обследования. Это может быть и дифференциальная диагностика, и определение степени выраженности и глубины психического дефекта, и исследование эффективности лечения. В тех случаях, где предполагается наличие шизофренического процесса, используются одни методики, при обследовании пациента с эпилепсией – другие; интеллект, образование и возраст пациента. Так, если последний не обладает достаточным жизненным опытом, не следует давать ему задания, требующие образования сложных аналогий; физиологические особенности пациента, влияющие на его коммуникативные способности. Так, нередки случаи, когда в качестве обследуемого выступает пациент с нарушениями слуха или зрения. В первом случае основной упор делается на задания, максимально задействующие зрительное восприятие (даже в тесте на запоминание пациенту не зачитываются слова, а показываются в письменном виде). При зрительных нарушениях используются методики, направленные на слуховое восприятие. В ходе обследования методики используются, как правило, по принципу «от простого к сложному» (за исключением тех случаев, когда предполагается симуляция пациента). Большинство методик патопсихологического обследования не отличаются особой требовательностью к репрезентативной части: для их проведения достаточно лишь заготовить схемы, таблицы, рисунки. Однако это отнюдь не снимает с патопсихолога обязанности тщательно продумывать ход обследования. Так, не рекомендуется ограничиться таблицами лишь только для предметного или словесного варианта методики исключения, поскольку каждый из них имеет свои достоинства (в идеале – использовать оба варианта). Для работы с пациентом нельзя прибегать к методике, которой сам патопсихолог еще досконально не овладел. Отдельный вопрос – внедрение в практику оригинальных методик «собственного сочинения» или модификация уже существующих. В таких случаях необходимо уточнять не только теоретическую возможность использования этой методики, но и необходимость тестирования в группах добровольцев для подтверждения ее эффективности. Если апробация методики прошла успешно, то патопсихолог может начинать применять ее в своей дальнейшей работе. Существует масса экспериментальных патопсихологических методик, однако для всестороннего обследования пациента достаточно 8-10, выбираемых в зависимости от конкретных задач исследования. Качество последнего зависит от общего количества методик, которыми владеет патопсихолог. Чем большим количеством приемов он владеет, тем более достоверные результаты будут получены в ходе обследования. При выборе конкретной патопсихологической методики специалист руководствуется следующими обстоятельствами: цель обследования. Это может быть и дифференциальная диагностика, и определение степени выраженности и глубины психического дефекта, и исследование эффективности лечения. В тех случаях, где предполагается наличие шизофренического процесса, используются одни методики, при обследовании пациента с эпилепсией – другие; интеллект, образование и возраст пациента. Так, если последний не обладает достаточным жизненным опытом, не следует давать ему задания, требующие образования сложных аналогий; физиологические особенности пациента, влияющие на его коммуникативные способности. Так, нередки случаи, когда в качестве обследуемого выступает пациент с нарушениями слуха или зрения. В первом случае основной упор делается на задания, максимально задействующие зрительное восприятие (даже в тесте на запоминание пациенту не зачитываются слова, а показываются в письменном виде). При зрительных нарушениях используются методики, направленные на слуховое восприятие. В ходе обследования методики используются, как правило, по принципу «от простого к сложному» (за исключением тех случаев, когда предполагается симуляция пациента). Большинство методик патопсихологического обследования не отличаются особой требовательностью к репрезентативной части: для их проведения достаточно лишь заготовить схемы, таблицы, рисунки. Однако это отнюдь не снимает с патопсихолога обязанности тщательно продумывать ход обследования. Так, не рекомендуется ограничиться таблицами лишь только для предметного или словесного варианта методики исключения, поскольку каждый из них имеет свои достоинства (в идеале – использовать оба варианта). Для работы с пациентом нельзя прибегать к методике, которой сам патопсихолог еще досконально не овладел. Отдельный вопрос – внедрение в практику оригинальных методик «собственного сочинения» или модификация уже существующих. В таких случаях необходимо уточнять не только теоретическую возможность использования этой методики, но и необходимость тестирования в группах добровольцев для подтверждения ее эффективности. Если апробация методики прошла успешно, то патопсихолог может начинать применять ее в своей дальнейшей работе. |