нивхские сказки. Сказка в одном доме жили три брата. Самый старший из них имел жену. Братья имели много собак три упряжки. На зверя охотились
 Скачать 42.54 Kb.
|
|
Медведь и братья Нивхская сказка В одном доме жили три брата. Самый старший из них имел жену. Братья имели много собак - три упряжки. На зверя охотились. Однажды все братья пошли охотиться. Жена одна дома осталась. Вечером спустился медведь из лесу и напал на их собак. Всю ночь собаки лаяли, визжали. Встала жена, вышла на собак посмотреть. Одна упряжка собак, которая была привязана к колу, исчезла. К вечеру, когда еще солнце не зашло, медведь опять из лесу спустился и всю ночь воровал собак» Жена утром встала и вышла посмотреть на своих собак. Еще одна упряжка собак исчезла. К вечеру, когда было еще совсем светло, женщина в несколько раз сложила ремень, один его конец к двери привязала, а другой за столб закрепила. Опять всю ночь собаки визжали, лаяли. Утром женщина увидела, что последняя упряжка собак исчезла. Днем она к двери ремень привязала, а другой его конец за столб закрепила. Когда немного стемнело, снаружи щенята стали визжать, лаять. Медведь стал их вокруг дома гонять. Потом подошел к двери и стал ее царапать. Дверь зубами захватил и потянул. Ремень затрещал. Когда сильно потянул, ремень оборвал, дверь сорвал с петель и вошел в дом. Ребенок, что в люльке лежал, заплакал. Тогда женщина ребенка взяла и бросила его в угол. Ребенок упал, ударился об пол и закричал во все горло. Медведь пошел к ребенку. Женщина бегом выбежала из дому, в амбар забралась. Изнутри опять ремнем дверь привязала. Немного погодя услышала, как снег скрипит под тяжестью. Медведь собирается в амбар забраться. Когда он прыгнул, то успел только зацепиться за настил крыльца, но бревно скатилось, и медведь упал, ударившись о землю. Снова попытался подняться, зацепился, опять упал, ударился, заревел. Всю ночь до рассвета так поднимался, падал, о землю ударялся, ревел. Когда солнце поднялось, женщина открыла дверь амбара, на ту сторону реки посмотрела, своих родных ожидала. Ее друзья только до позавчерашнего дня пищу взяли. Видит она, что с той стороны что-то маленькое к берегу плывет. Эта женщина не хочет с амбара на землю спускаться. Видит, к этому берегу пристает человек и на дом смотрит, а дом без двери стоит. Этот человек думает: Что случилось? На откос по тропинке к дому поднимается. Когда он к дому поднялся, видит следы медведя вокруг дома и земля - как шкура вся утоптана. - Ой-ой, что же случилось, - говорит. - Кто так мучил нас? К амбару подошел, спрашивает: - Кто здесь живой есть? - Да я только живая осталась. Медведь собак всех наших задрал. Когда он в дом вошел, я очень испугалась, ребенка бросила. Медведь всю эту ночь пытался в амбар забраться, настил крыльца скатывал. Сейчас опять придет. Солнце склонилось к горе. Был уже полдень. Муж ее говорит: - Я голоден. У нас уже вчера пищи не было. Поэтому я за пищей пришел. Юколой меня накорми. Муж ее в дом вошел, огонь развел, одну юколину поджарил. Эту юколину всю съел. Еще одну юколину стал жарить. После того как ее снял и собирался еще поесть, снаружи залаяли щенята. Этот человек взял копье, быстро вышел на улицу, к месту, где были сложены дрова. Когда посмотрел он по направлению к лесу, то увидел большущего медведя. Медведь оставлял позади себя клубы пыли. Нашему человеку колоть медведя было неудобно, поэтому он отпрыгнул назад и стал спускаться вниз. Запнулся там за бревно и упал на спину. Медведь подмял под себя человека и задрал. Потом опять всю ночь пытался забраться в амбар, цеплялся за настил, скатывал его, падал и ударялся о землю. Когда рассвело, женщина опять на ту сторону реки стала смотреть. Снова какой-то человек к этому берегу плывет. После того как этот человек к берегу пристал, на дом посмотрел. А дом совсем без двери стоит. На откос по тропинке к своему дому поднялся, видит - место, где дрова сложены, все кровью его старшего брата залито, кругом медвежьи следы. Он к амбару подошел и кричит: - Есть ли здесь человек, который новости расскажет? - Да я только в живых осталась;- Как, ведь мой старший брат вчера приехал! - Твой старший брат вчера приехал, но медведь его задрал. - О, ужас! Так он мучил вас, оказывается. Ну, ладно, есть ли у тебя что-нибудь поесть? Я от п; лода совсем ослаб. - Да, юкола есть. Быстрее ешь. Уже скоро медведь спустится из лесу. Поешь и поднимайся в этот амбар. - Как же так? Уж если умру, пусть умру. Здесь останусь, пусть ко мне спускается. Наш человек огонь развел, юколы поджарил и поел. В это время щенки опять залаяли, завыли. Схватил он копье и быстро выскочил наружу. Встал выше места, где складывают дрова. Медведь опять сразу увидел нашего человека. Опустил голову и, оставляя клубы пыли за собой, помчался к нашему товарищу. Человек к себе медведя додпустил, хотел уколоть его, но было неудобно. Назад отпрыгнул, к тому бревну спустился, споткнулся за бревно и упал на спину. Медведь на него навалился, задавил нашего человека. Потом опять всю ночь пытался забраться в амбар, за настил цеплялся и скатывал его, падал, о землю ударялся. Утром женщина из окошечка опять стала за той стороной реки наблюдать. Опять кто-то плывет. Ви-дит: к этому берегу человек пристал, к дому идет. За ним одна собака нарту тащит. Идет человек и видит: его дом без двери стоит. Около дома все утоптано, медвежьи следы кругом. Вокруг валяются клочки одежды его старших братьев. Кровью все кругом покрыто. Тогда наш товарищ все понял. К амбару подошел, вверх. кричит: - Есть ли кто живой? - Да, я только в живых осталась. - Чем-нибудь покорми меня. Я уже два дня ничего не ел. Юколу из окошечка спустила. - Ой-ой, быстрее ешь. Медведь твоих старших братьев обоих убил. Наших собак из всех трех упряжек утащил! - О, ужас! Зачем так мучил вас? Юколы в дом принес, пожарил, поел. Когда он кончил есть, его собака глухо залаяла. Щенята завизжали. Копье схватил, наружу выскочил. К месту, где дрова складывают, стал подниматься прыжками. Его собака на медведя бросилась, медведь ее подмял под себя, убил. Потом помчался к нашему человеку, оставляя за собой клубы пыли. Человек медведя к себе подпустил, хотел было уколоть, но было неудобно. Прыжками стал вниз спускаться, споткнулся о бревно, через голову перевернулся, на ноги вскочил. Сбоку уколол медведя копьем. Медведь упал мертвым. Тогда наш человек вверх жене старшего брата крикнул: - Спускайся, спускайся. Я уже медведя убил. Женщина из амбара вышла, лесенку опустила, на землю сошла. С топором в руке подошла к медведю, его голову стала рубить. Ругается. - Наших мужчин, ребенка, собак всех сожрал. Теперь хватит. - Грешно, так не говори. Потом в амбар забрались, поели. Погрузили этого медведя на нарту, по медвежьей тропе повезли. Еле-еле волоком в лес нарту тащат. Когда немного дальше в чащу леса забрались, видят - их собаки го-лова к голове мертвые лежат. Старшие братья около собак мертвые лежат. Тот ребенок женщины вместе с люлькой лежит. Здесь сбросили медведя с нарты, всего на куски разрубили и на огне сожгли. Потом обратно пошли. Одну ночь в своем доме спали. Утром этот молодец говорит: - Нам надо к ловушкам идти. Пищу заготовили, юколы взяли, потом поехали. Эта женщина немного на нарте ехала, немного пешком шла. Когда стемнело, к своему охотничьему балагану приехали. Спали. Назавтра этот молодец рано утром встал. Женщине говорит: - Ты никуда не ходи. Я пойду снимать ловушки. Пошел. Снял. Потом обратно пришел, свои ловушки на нарту погрузил. Когда пришел к своему балагану, женщины там не было. Наружу вышел, кричит. Устал кричать, вокруг балагана стал следы рассматривать. Следы этой женщины шли от балагана, затем исчезли. Дорога только идет. Этот человек очень сильно опечалился. В балаган вернулся, немного поел, пищи немногу взял и вышел. Пошел туда, куда чбыли направлены носки следов этой женщины. Так долго шел. Подходит к высокой горе. Видит: двое мужчин эту женщину за руки тащат. Пошел за ними. Когда к высокой горе пришел, увидел большую скалу. В скалу эту женщину через отверстие тащат. Когда сам к отверстию подошел, снаружи увидел, всех их собак, три упряжки. Через отверстие вошел. Немного ирошел, дверь оказалась. Открыл ее. Вошел. Медвежьи шкуры висят, много медвежьих шкур там висит. Наш молодец кругом осмотрелся. На нарах рядом с дверью старик сидит. Дальше посмотрел - там еще несколько стариков. На противоположной стороне два его старших брата. Они только что вошли, мокрые, и раздеваются. Ребенок старшего брата в люльке лежит. Изо рта его жены пена идет; сама она неподвижная лежит. У первого старика голова вся разрублена, как у того медведя, и белым шелком повязана. Под мышкой также повязка. Наш парень сразу всех своих узнал. Думает: Ага, вот, оказывается, тот черт, который нас убивал. Наш человек между двух очагов встал. Самый главный старик тоже встал и говорит первому старику: - О, ужас, столько натворили, что людей заставили прийти? Ты что, голодный был? Животных и людей таскал. Этих двух людей тоже взял. Человек поэтому рассердился, к нам пришел. Выкуп собирается брать. Ну что будем делать? Ведь он за своим пришел. За своими старшими братьями и ребенком пришел. - Да, мало разве нас убивали? Теперь повоюем, - говорит младший брат. - Гость, нас пожалей, - говорит главный старик. - Мы вас хорошо домой отправим, своих старших братьев и своих собак - все с собой забирай. Тот человек у двери - это мой младший брат. Это он людей уничтожал. Вот он сейчас за это выкуп даст. Потом наши люди все вместе вышли. Всех собак запрягли. Младший брат на последней нарте поместился. Его старшие братья каждый на своей нарте поехали. Самый старший брат со своей женой и сыном- на одной нарте находились. Тогда главный старик говорит: - Когда будете переезжать перевалы, на каждом перевале оставляйте по одной собаке: сначала собаку черную с одного боку, затем лохматую собаку, потом собаку с бельмом на правом глазу, затем белую собаку и, наконец, красную собаку. Когда к своей деревне подъедете, получите нашу награду - маленького белого медвежонка, которого мы спустим с неба. Люди на собаках домой помчались так, что снег сзади завихрился. Тех собак, о которых говорил старик, наш парень сзади своей нарты привязал. Его старшие братья впереди него к дому едут. Наш парень на каждом перевале по одной собаке оставлял. Когда он собак отвязывал, они все обратно в лес бежали и там пропадали. Когда близко к деревне подъехали, наш парень услышал, как медведь заревел. Вверх посмотрел - с неба белый медведь вниз падает. Впереди него в снег упал, в нем совсем уто- нул. Наш парень своих собак отвязал, к медведю подошел, его за уши из снега вытащил. К нартам поднес, на них его уложил и крепко привязал. Потом собак тронул, дальше поехал. Когда к дому подъехал, там все собаки старших братьев лают, визжат. Старшие братья вышли его встречать. Жена старшего брата тоже вышла. Смеются, радуются. Медведя с нарты сняли, в дом занесли, к помосту привязали. Когда прошло три года, медвежий праздник устроили. К празднику в лес на охоту сходили, очень много зверя убили. Жителей всех соседних деревень на праздник пригласили. С этим белым медведем праздник праздновали. Потом эти три брата еще долго счастливо жили. http://mirckazok.ru/view_cat.php?cat=172 Шаманск[ое] (л. 1 об. – 3) Этот чайвоский шаман осенью в Тымово поехал, этот шаман в село приехал. Придя пожил, в последнюю ночь сон видел. Их [3]близнецов изображение взял, спустил [по реке]; потом на другой день встав, вот вдали спускается. Тогда наш шаман в свой священный амбар [4] зашел, его изображения одного нет. Тогда в свой дом спустившись, немного полежавши заснул. Его кехун [5] сказал: «Этот [что был] чайвоский шаман наше изображение одно взял, спустился; когда-нибудь к чайвоскому шаману воевать пойдем» — так его кехун сказал; тогда встал. Потом зима прошла, весна когда сделалась, лед сошел, тогда на лодке в Натро в гости поехал. Тогда в селение по имени Лярво пошел; когда пошел, и чайвоский шаман в это село пришел. Это чайвоский шаман нашему шаману сказал: «Ну, завтра встанем, ты домой пойдешь, я домой пойду. Если я всемогущий, [то] чтобы ты, северным ветром парус натянув поехал, я сделаю; если ты всемогущий, [то] чтобы я, южным ветром парус натянув поехал, ты сделаешь» — так сказал. В эту ночь, когда заснули, [то] сон увидел: в дом чайвоского шамана придя, железным неводом этого чайвоского шамана кругом огородил; теперь из кости плавника [рыбы] «окрозин» стрелу сделав, хочет стрелять. Тогда этот чайвоский шаман теперь вверх подняв голову, остановившись, посмотрел. Уже стрелять готовился. Тогда встав [6], свою обувь надел, потом в дом, [где] шаман жил, пошел; к нему зайдя, своего шамана разбудив, сказал: «Что же, ты меня уже убивать начал. Ну, я с тобой помирюсь». Тогда со своей шеи чрух (украшение сабли) снял, подарил. Тогда наш шаман так наклонил голову. Теперь на другой день, когда встал, наш шаман женщин двух грести заставил, сам у руля сел; так приехал. Этого чайвоского шамана три человека [везли и] гребли, он у руля сидел. Этот чайвоский шаман в лодку зашел, своим рулевым веслом замахнулся, по воде ударив поднял, громким голосом «а-а-а» — так [кричал]. Потом издали [видно, что] идет; наш шаман сюда приехал, на Тымыць-озера середину когда выехал, теперь ороченского села землю [ехал]. Очень сильный ветер, что крутит воду, крутя подняв приближается. Тогда наш шаман своим женщинам крикнул: «Получше гребите! Большое облако к нам приближается». Эти женщины сильно, хоть из сил выбивались, гребли сильно, изо всех сил греб [рулевым веслом]: так проехали, уже к своей земле приехали. Тогда уже [ветер] до их руля пришел, [на] их лодку подув, на берег выбросил. Так зайдя на берег, наш шаман ножик вынул, начал колоть [ветер]. Отсюда назад совсем домой пошел. Говорят так, воевали, говорит предание. О рыбной ловле, охоте [19] (л. 16 — 18 об.) Один [человек] на рыбалку [отправился] <...> на лодке посреди реки ехал; вверх по речке пошел, рыбачит. [Еще человек] один рыбачит, уже хочет отдохнуть, много слизи, кого-то пугается; много слизи, испугался <...> «Сеть погружайте! Вот уже рыба уходит, давайте осилим! Держась за веревки сетей, тяните, сеть встряхните, давайте грузите! Толстым веслом гребите! Давайте, давайте, до прихода воды! [20] Спускайтесь, рыбы много, спускайтесь! Много рыбы в сетях [21], быстрее подходите, бить подходите, скорее! Верхние проборы сети держите, а то рыба уйдет. Нижние проборы сети палками прижмите, ко дну [речки] прижмите, кижуча держите. Рыбу переберите; выберите жирную. Чтобы делать юколу [22]. Рыбу в лодку кладите, крупного сивуча [23] в лодку кладите. Корыта доверху заполняйте. Эту лодку уберите, другую притащите; [в нее] кладите, доверху крупным сивучем наполняйте». Сети собираются сушить. «Грузила захвати, подними, еще поднимай, тяжело поднимать; ты зачем мне помогаешь?» *** Кровь убитой собаки в гору [24] отнес. [На] на-ню [25] убил. Собака умерла, убил. Чтобы мне удача везде была [26], наладил[27], попросил. Почти пожалел меня: «Горой болеет — так, наверное, думает» [28]. Успокоившись, быстро вниз на лыжах спустился. Хоть чуть-чуть, может быть, [он] меня пожалеет, и завтра будет лучше, чем сегодня. Ладно. Вот уже для медвежьей головы мось приготовляет [29]. Охотиться на медведя на речку [собирается]; ружье взял, порох взял, крупную пулю [30] взял, пистоны вставил, «бороду» сделал [31], привязал. «Медведь захочет прийти, ближе подойдет, спустится. Завтра буду его искать». Наутро, поспав: «[Нерпичьим] салом запасусь, сало сберегу, впрок рыбы [мне] дайте, его покормлю, к нему пойду». Вот уже здесь [он] умер. Свежуют. «Все разделайте <...> привяжите, пора возвращаться, поторопитесь». С сопки спустились, отдохнули; тяжело нагружены, устали. Вот уже в деревню пришли. [Слышен звук] постукивания по ударному бревну. «В амбар вносите, завтра поедим <...>» Назавтра рано вышли. «Женщины, стучите по ударному бревну! <...> взяв, спускайтесь, женщины, танцуйте! Вот эта [женщина] хорошо танцует, а эта — плохо». Его товарищи один за другим спустились. «Мужчинам уиhляф [32] раздавайте, женщинам — иниф [33] раздавайте, чужеродкам больше давайте, кормите, а хозяйку меньше кормите, своих товарищей побольше кормите». Кончили, все раздали. «Шкуру растяните, поднимите»; сушим. «Завтра на охоту пойду, будет ли зверь — не знаю». Собаку одну [с собой] взял, по следу зверя пошел. Вот уже собаку высвободили из ошейника, вот уже собака догнала <...> Подошел к нему, выстрелил из ружья, убил. Еще охотился. Зверя освежевал. След зверя увидел: зверь в нору залез. Собака нору роет. Зверь вылез, собака [на него] кинулась, укусила, убила. Взяв [зверя], уже за пазуху засунул; двух [зверей] убил. Домой к себе вернулся, разделся. Назавтра подумал было пойти, но не хочется. Отдохнул, переночевал. Ночь проспал, а желания [идти на охоту] нет. На сопку поднявшись, самострелы поставил. Переночевал. Еще на другую сопку пошел, в тайге самострелы поставил. Вернулся. Переночевал. Домой спустился, вот уже разделся. Назавтра переночевал и еще одну ночь переночевал. Опять назавтра отправился, посмотрел внутрь [капкана]; вернулся. Опять завтра на другую сопку, где самострелы поставил, проверить пошел. Посмотрев, [понял, что зверь] сорвался, ушел, в нору залез. Вытащил [его, уже] мертвого вытащил. Только одного [зверя] добыл [34]. В деревню спустился. Все припасы кончились, чуть с голоду не умер. Сердце заболело, едва не умер. *** «Когда снег выпадет, к камням, торчащим на море [35], пойду проверю. Медвежий след был, по следу ходил. Завтра еще один день побуду». «Дважды переночевали, а сегодня давай пойдем по следу». Вместе отправились, на место пришли. Назавтра поднялись, еще прошли. Уже темнеет. Дров нарубили; один из них <...>, а [другой человек] дерево свалил, порубил, на берег притащил. Назавтра, поднявшись, вдоль берега пошли <...> взяв, хорошенько посмотрел. «Темнеет, что ли? А действительно, есть ли (сомневается) [36]». Но все же совсем близко к нему подошел, прямо перед ним встал, как журавль, изогнул шею, на большого медведя копьем примерился в пасть. Двинувшись, обошел <...> копье поднял, приготовился, в морду прицелился, приготовился. Выйдя вперед, прицелившись в морду колоть, [копье] кинул. [Медведь], плача, осел, присел и упирается. Колол, убил. Убив <...> потащил зверя в лощину. Взяв, спустился; там голову отделил. Там же дощатый настил сделал, [зверя] поднял, положил. Завтра решил спускаться. С собой только голову [медведя] взял. «Домой к себе спускаясь, не заблужусь ли, дойду ли?» Заночевал. На следующий день еще спустился, домой в полдень прибыл. Вот спустился, и женщины навстречу вышли, по юкольным вешалам бьют, радуются. Все взяв, в амбар спустил. Нивх и небесный человек [93] Сестра вместе со своим братом одни выросли [94]. [Их] дом был 8 ручных саженей [95] в длину, 8 ручных саженей в ширину <...> и 4 в высоту [96] Когда рыба, играя, выходила и, когда морской зверь на берег выходил, то видели след зверя, подобный своим следам [97] — след зверя, который ходил на двух [лапах, ногах]. Однако ни одного человека не увидели. [Этот] земляной зверь двух зверей убил, когда пришел. Старшая сестра, выстрелив в морского зверя, убила зверя, пришедшего сюда. «Сможешь ли одолеть на горе живущего, на море живущего, убить, неспособный человек?» Немного спустя с сопки спустился, как будто мужчина вырос — [это брат] взял себе годы убитого зверя [98]. Его сестра еще хорошенько не подросла; его сестра умеет шить одежду. Так и живет: от отреза китайского шелка (чарб) за один день сшила[99]. Золотой браслет на руке звенел, серебряный браслет на правой руке звенел, в 54 [отреза] китайского шелка иголку воткнула, из всех пятидесяти четырех сшила; левой рукой поддерживала. Когда шила. Когда морской зверь поднялся, голос его послышался. В левом ухе, в котором серьга висит, тонкий звук — голос морского зверя слышен, как будто нерпичий голос; как морской зверь поднялся, подобный голос послышался. Как будто слева доносится, кричит, а правая серьга гремит. Когда с земли поднялся, как будто от озера воет, земляного зверя вой. Так старшая сестра жила. Прошел один день; рано утром поднявшись, огляделся несколько раз: железо ветшает [100]. Копье осмотрел, древко лука очистил, конец стрелы наточил. Его сестра спрашивает: «Куда охотиться идешь? Где думаешь охотиться, [так] снаряжаешь себя? Этого зверя хочешь отыскать? Нас только двое, отца и матери нет, так росли и живем». — «Надо кости отца и матери искать. Если в родителей кинрш [101] [вселился], сумасшедший кинрш, то человек потеряется, сам с ума сойдет. Родителей, предков кости подниму» [102]. — «Я ни в коем случае одна не останусь», — его сестра [говорит]. — «Издалека меня [услышишь], как играет музыкальный инструмент [103], тогда мой костер будет гореть, мой хозяин (?) не потухнет». — «Когда китайские шелка будут лежать горкой в амбаре, мое тело одиноко будет сидеть». — «Для чего огонь в моем доме, зачем моему телу в тепле сидеть? Если побродить, то за три года я бы узнал. Когда поброжу два года, и придет время на дорогу к себе домой ступать, и если не передумаю, чтобы [ты] ко мне шла, чтобы мой костер не потух, стрелу со стены сними, в мой колчан воткни, ладно? За этой стрелой приглядывай; поживешь [и смотри]: если наконечник этой стрелы сломается, то выйдешь наружу и увидишь, поймешь, что действительно родители, дядья убитыми умерли; тогда и поймешь. Сказав это тебе, теперь ухожу <...> В хорошем настроении. До восхода солнца поднявшись, на мою стрелу поглядывая, сиди». У речки Ых мифа [104] находится горный хозяин, [он] одет в восемь слоев ткани, со стороны головы [105] находится, в медную ткань [одетый] — хозяин сделавшийся медведем, белым медведем, в восемь составленных крыльев одетым медведем. Когда человек [подошел] уже к пологому мысу и хотел своего хозяина убить, [тот говорит]: «В середине лета набок лег, спал; в середине зимы на бок лег, во сне <...> сейчас у себя на берегу разморенный [лежу]. Ко мне кинешься, десять вихрей <...> убьешь, десять вихрей <...> Если ко мне кинешься, то над своим домом полетишь, куда твой взгляд достанет, пока твои глаза не устанут вперед идти». Наш товарищ, когда услышал этот громкий голос, то понял, что это его медведь приходил. Ынайя, необыкновенно! Ребенок морского хозяина у порога дома топчется, как будто ему что-то не нравится, часто дышит. В свой дом зайдя, [видит, что туда] чужой человек пришел — «интересный для нас человек», рыбу жарит. [Обращается к гостю:]: «Молодой человек Ых мифа, тебе, похоже, в доме ночевать, а ничего не сварено». Из гнезда упал на крышу. Потом изображение — чхнаj, согласно обычаю, сделал. Ястреб взмахнул крыльями и вылетел. «По старинным обычаям, как положено, изображение-помощника ты сделал, и даже если мне не нравится, у него есть много всего. Если ты все эти звезды закроешь, ты меня накормишь; пока все звезды имеются, мои глаза не сможешь закрыть» [106]. Родители пришли; отец пришел, обрадовался. Когда выходить стал, я, поглядев на него, думаю: «Драчливый, очень драчливый характер; так узнал ли ты этого человека?» Косоглазая женщина [говорит]: «Зайдемте! Раз пришел, заходи отдохнуть». Она прищурилась, и об этом он ей сказал: «Плохо», — думая о другом. Сел, [говорит ей]: «Я хотел бы покушать». — «Кушай. Вы хорошо росли, а сегодня, человек, ты себя жалеешь. Посмотри на солнце вот с этой стороны. Я не пойду ночью лодку выглядывать: с какой стороны родители, а с какой ты идешь». Насмешливому гостю [107] стало плохо, устал сидеть, [говорит]: «Давай, сестра, зайдем в мой дом». Вот уже в дом вошли. «Ты какой едой меня накормишь?» — «Ты попросил у меня зайти, еды очень много». — «Если хочешь, накорми меня». Тогда эта женщина много еды ему дала. Как только накормила, с неба в его сторону звук послышался: «человек Ых мифа», — так сказано. Тогда [эта] женщина обувь взяла, в отверстие дымохода засунула. «За твои глаза ухватившись, запрыгну, сяду на тебя, концом сабли ударю по твоему боку», — и вылетел наружу. С этого времени, когда солнце поднимается, то имеются 5 земель, 5 морей, а места [в них] хватает на 10 нерп. «Солнце измерю, [я] сяду на тебя, белая земля, и к пруду с жемчужной водой небесный летающий амбар — суh ньо [108] золотой амбар, длинным путем меня отнеси». Этот амбар у озера [109] с жемчужной водой опустился, ударился, приподнялся, у вешалов для юколы [остановился]. «Расстояние, которого хватит на 10 солнц, прошел, [прибыл], куда наметили; войдемте...» Сверху большой вихрь, 10 вихрей спустились, солнце смело. Тело солнца превратилось в летающего медведя, над дымоходом жилища, к которому летел. [Наш человек] в дымоход засунул руку, поймал [медведя] за хвост, прыгнул и вышел наружу, сел на [медведя]. Глаза закрыл, саблей один раз стукнул. Открыл глаза, посмотрел; его медведь говорит: «Мы уже 5 земель перелетели, прошли; сейчас нашу белую землю увидим, сегодня к амбару уже пойдем, к нему приблизимся». Из амбара женщина выходит, глядит. «Не упади, смотри, не ослепни, ты опьянеешь от звука ее серег, подобно звуку соударения камня и железа [110]. Беда-беда, твои родители в этом доме. С твоей стороны, остались жить: все ослепли, [поэтому здесь] остались жить. Эта женщина как в лицо посмотрит, все-все слепнут; как, навстречу выходя, тебя увидит, на тебя глаз положит — слепым становятся. Эта женщина, если бы пришла, нас вылечила бы, наверное; так можно заставить: отщипнув солнца, родителей, нас вылечи», — так этот медведь сказал. Когда он окончил, солнце уже [собирается] резать. Из амбара [кто-то] выходит, послышался звук шаманского бубна — «в’е-ап», звук настун — «в’е-ап», звук алахтун «в’е-ап», звук тылгун [111] — «в’е-ап», каждого по-своему. Ты, должно быть, знаешь, что это за звуки, скажи мне». — «Конечно, знаю: звук, который раздается, — это чтобы срубить нам шеи». К солнечному амбару, слышали, спустилась летающая лошадь. Человеку Ых мифа [кто-то из амбара] кнаружи обратился: «Даже если ты с плохими намерениями пришел, входи, табаку покури, а потом выйдем поразвлечься». — «Хочу, чтобы ты наружу вышел», — сказал. «Ты хочешь спрятаться там, где кушаешь. Я не для того пришел, чтобы скрывать свои намерения. Ладно, зайду». Вот зашел. [Видит: человек] в одежде из звериной железной шкуры, в обуви из железной кожи, в шапке с завязками железной; как только вошел, [этот человек] трехзубую саблю [со стены] снял, еще что-то схватил и в человека Ых мифа бросил, к нарам у входа в человека Ых мифа бросил. Тело [у того] на три части разломилось; живым только выше подмышек остался, а нижняя часть тела надвое разломилась. Живое [тело] — только выше подмышек. За саблю небесного человека [112] ухватился, держит, хочет за себя отомстить: «Пусть твоя саблю тебя убьет; хочу чтобы бы тоже на три части разломился», — и наш товарищ бросил [в него] его саблю. Небесный человек, на три части разломившись, к порогу упал; попытался встать, но никак не удается, отчаялся; живым остался только выше подмышек. О порог опершись, сел. Дочь морского хозяина [113] говорит: «Надоело мне. Наружу выйду, чтобы солнце меня согрело, чтобы луна меня согрела. Сражайтесь, если кто-нибудь из вас умрет, любой, — спасу. Немыслимо, что в один и тот же день родившиеся люди поссорились и сражались. Я говорю [это, но до них] не дошло, не хотят слушать». «Выйдем», — человек Ых мифа сказал. — «Давай вместе выйдем: морскую рыбу перевернем [114], морского зверя перевернем, воды моря осушим. [Потом опять] воды моря родим. Землей сделаем, [потом] морем землю сделаем — так будем играть. Я тобой стану, появлюсь, а ты, мной став, родишься [115] — так будем играть», — так вместе с хорошим небесным человеком сказали. Вот уже вместе вышли: на одних руках ходят, ног [у них], где положено, нет, из их тела лишь сердце болтается — так во двор вышли. К пруду с жемчужной водой упали, влезли [в него, потом] вышли. Железные крылья надели, загрохотал гром — и отправились, в сторону неба воевать поднялись. Долго летели, три дня. Тогда эта женщина [116] по их золотому следу пошла, по их золотому следу на небо поднялась [в поисках] небесного брата. Со стороны, где солнце поднимается <...> тогда нарушился составленный из двоих человек [117]. Небесный человек на медном человеке сидел — шум сражения послышался, а Ых мифа человек на железном человеке сидел — шум сражения слышался. Медного человека с корнем вырвал, железного человека с корнем вырвал. Левая кость человека Ых мифа, отломанная, здесь же лежит, левый локоть, отломанная рука небесного человека здесь же лежит. Еще два солнца в его сторону [поднялись]. Кровь льется, сражаются. Эта женщина по их следу пошла. Так идя, к кипящему пруду подошла; след, идущий в него, заметила. Сестра человека Ых мифа своего младшего брата в кипящей воде увидела. Вышел наружу [из кипящего пруда и опять] внутрь ушел. Сестра и младший брат. Кер-аинд [118] (л. 50 — 51 об.): Высохший мильк [119] Тунгусы: старший брат жену имел, его младший брат жены не имел. Вот уже поставили петли, пришли. Уже их женщина приготовила еду. Ее муж, на свою одежду опершись когда лег, тогда оттуда [120] один [человек] [121] закричал, еще один [человек] закричал, с другой стороны один [человек] закричал, тогда один человек, на коленках идя, лук в руках нес, своей бородой опираясь, шел, бросил. Тогда старший брат песню пел, младшему брату сказал: «из ружья выстрелишь?» — сказал. Тогда младший брат. Из ружья выстрелив, убил. Тогда из-под головы этого лежащего одного человека палка тогрш [122], тогда этого лежащего острога (?) поднялась. Воин[123] палку, на которой вешают котел, взяв, бил, бил. Свои вещи сложили, в свою лодку понесли, спустились к лодке. На ту сторону [реки] на песок переехали, на песок лодку вытащили. Тогда [откуда-то] один человек, что на коленках шел, бородой упираясь, позвав [их], выстрелил; лук натягивая, спускается. Старший брат песню пел, своему младшему брату сказал; младший брат одну ногу вытащив, песок топтал. Старший брат ему пропел: «Мой младший брат», — сказал, ему, выстрелив, убить велел. Вот уже, выстрелив, убил. Ночью двигались вниз по реке, к устью своей реки пришли, вышли на берег. Жили. Вот уже на оленя охотиться идут; младший брат в одну сторону пошел, а старший брат в другую сторону пошел — вверх. Крик опять услышал, о своем младшем брате подумал, поднимался. Там человек один, лук неся, стрелял. К камню идя, толкал (?), дерево отламывал; потихоньку к камню [124] первым придя, раздевшись, от нас колчан увидел у своего на коленках ходящего, с луком бегущего. Из ружья выстрелил, убил. Свою вещь завернув, пошел. Обойдя это промысловое угодье, к продырявленному камню. Зацепившись [за него], к нему спустился. Посмотревши, высохшую камбалу [увидел], рукой поманил — тело опухшее, лицом поманил — тело опухшее. Когда к своему младшему брату приехал, младший брат, одного оленя убив, собирается освежевать. Вместе со своим младшим братом придя, увидели тело этого мильк’а: мильк высох. |