Документ Microsoft Word. Следуя избранной линии, французское правительство вынашивало план установления в испанских колониях монархических режимов. Этот план долж
 Скачать 24.09 Kb.
|
|
Следуя избранной линии, французское правительство вынашивало план установления в испанских колониях монархических режимов. Этот план долж.на была, по идее, осуществить Испания, отправив в Америку испанских принцев в качестве суверенных правителей, лишь номинально связанных с испанской монархией. Так был бы утвержден в Испанской Америке принцип легитимизма, и одновременно образовавшиеся там независимые государства неизбежно бы открыли свои порты для торговли с иностранцами. Миссию по доставке принцев в Америку и помощи для утверждения их в новых владениях Франция предполагала взять на себя. Французский план не встретил поддержки со стороны партнеров Парижа по Священному союзу, понимавших, что насаждение монархий в Новом Свете связано с подавлением в колониях установленных республиканских правительств. Против французского плана резко выступили в России, боясь осложнений Англией. Последняя хотела, чтобы в Испанской Америке, как ч в Бразилии, были созданы монархии, но она, отстаивая свои торговые интересы, не могла допустить вмешательства других держав в дела восставших колоний. Об этом в Лондоне открыто заявили еще в момент французского вторжения в Испанию. Англичане предполагали, что Франция, подавив испанскую революцию, по просьбе Фердинанда VII или по своей инициативе сможет, используя победу, наложить руку на испанские колонии. Выполнение задуманного французами плана в случае удачи давало бы им несомненные преимущества в деле оказания влияния на страны Нового Света. Французский план, как форма одного из предполагаемых решений вопроса об испанских колониях, не стал даже предметом более или менее серьезного обсуждения держав, тем более, что в своей тупой ограниченности испанский двор не шел ни на какие уступки. Он не соглашался на отправку принцев в Испанскую Америку ни под английским, ни под французским покровительством. В это время французские войска закончили военные операции в Испании и какая-то их часть могла бы быть при желании послана Парижем в Америку, о чем строились предположения в тогдашней мировой прессе. Английский премьер Каннинг для выяснения этого вопроса вызвал к себе французского посла Полиньяка, сговорившись заранее с американским послом о совместной линии поведения (республиканские Соединенные Штаты не очень устраивало насаждение монархического легитимизма в Америке, и главным образом появление там новых торговых конкурентов). После встречи Каннинга с Полиньяком (октябрь 1823 г.) был составлен меморандум, в котором французский посол от имени своего правительства заявил, что «Франция считает абсолютно безнадежным привести Испанскую Америку з состояние ее прежней зависимости от Испании, что со своей стороны Франция не имеет какого-либо намерения или желания воспользоваться настоящим положением колоний или настоящим положением Франции в отношении Испании, чтобы приобрести для себя какую-нибудь часть испанских владений в Америке или добиться каких-либо исключительных преимуществ». С одной стороны, французское правительство было не в восторге от сделанного Полиньяком заявления: не потому, что у Парижа было какое-то намерение осуществить одно из указанных действий, а потому, что в таком заявлении была заинтересована Англия и это по существу отнимало у Парижа инициативу в вопросе об испанских колониях. С другой стороны, этим заявлением французское правительство открывало себе дорогу на случай признания независимости стран Испанской Америки, одновременно сдерживая своей покладистостью Англию от немедленных мер. Поэтому Париж санкционировал заявление Полиньяка. В Лондоне было опубликовано сообщение, что в 16 городов Испанской Америки будут посланы консулы и вице-консулы, а также сообщение о немедленном отъезде трех торговых агентов. Под предлогом негритянских волнений в Британской Вест-Индии на отправлявшиеся туда военные корабли были посажены три полка солдат. Видя решительность Англии и пассивность держав Священного союза, Соединенные Штаты со своей стороны предприняли важный дипломатический маневр. 2 декабря 1823 г. президент США Монро обратился к конгрессу с посланием, получившим позже название «доктрины Монро». Смысл его сводился к следующему: 1) американский континент не должен рассматриваться европейскими государствами в качестве объекта дальнейшей колонизации; 2) всякая попытка со стороны европейских государств вмешаться в дела американского континента, в частности в дела новых государств, с целью установления своей политической системы или своего политического господства, будет рассматриваться как угроза Соединенным Штатам; 3) США не намерены вмешиваться в дела Европы и в дела американских колоний европейских государств. Главной причиной появления доктрины Монро было стремление буржуазии Севера Соединенных Штатов Америки к завоеванию латиноамериканского рынка и стремление рабовладельцев Юга к захвату соседних территорий для укрепления своего политического влияния и распространения на эти территории экстенсивного рабовладельческого хозяйства. После захвата Флориды освобождение испанских колоний было необходимой предпосылкой осуществления экспансионистских планов США. Поэтому американское правительство и выступило с декларацией, которая не одобряла возможности вмешательства европейских держав в дела восставших испанских колоний. Последние, после полного освобождения, представлялись Вашингтону их собственным полем деятельности. Конкретные условия, при которых США выступили с доктриной Монро,— подавление Священным союзом революции в Испании, предполагаемая интервенция Франции в дела Испанской Америки — придали прогрессивное значение содержащимся в ней принципам, на что указывал К. Маркс[4], хотя в основе ее лежало экспансионистское начало. Соединенные Штаты не располагали ни вооруженными силами, ни флотом, способными помешать интервенции, если бы она действительно стала фактом. Будучи односторонней декларацией американского президента, не закрепленной к тому же законодательным путем, доктрина Монро не имела юридической силы ни в области внутреннего, ни в области международного права. Последующая история полностью доказала неспособность и нежелание США помогать латиноамериканским государствам. Выступая с доктриной Монро, США использовали в своих интересах выгодную международную ситуацию, сложившуюся в результате побед, одержанных народами Латинской Америки над Испанией и Португалией, разброд в Священном союзе, дружественные русско-американские отношения и противодействие французским планам со стороны Англии. Чтобы оставить за собой свободу рук, обеспечить именно для себя новые рынки, Белый Дом уклонился от проекта английского министра иностранных дел Каннинга, который предлагал совместное выступление США и Англии со специальной декларацией, направленной на предотвращение возможной интервенции Священного союза в дела бывших испанских колоний. Посланием Монро от 2 декабря 1823 г. Соединенные Штаты заявили претензию быть единоличными выразителями интересов стран американского континента. Доктрина прямо касалась стран Латинской Америки, но подготавливая ее к опубликованию, американское правительство ни с одной из этих стран даже не консультировалось. В доктрине Монро под формулой «Америка для американцев» сразу же отчетливо проступала формула «Америка для северо-американцев», а точнее — «Америка для господствующих классов Соединенных Штатов». Вскоре эта доктрина стала основным идеологическим оружием американских экспансионистов в их захватнической политике по отношению к государствам Латинской Америки. Опубликование послания Монро стимулировало Англию к признанию независимости испанских колоний. Английское правительство получило возможность шантажировать державы Священного союза, ссылаясь на позицию США, и мистифицировать их, сохраняя первое время выгодное молчание относительно высказываемых подозрений, что послание стимулировано Англией. Таким образом было легко создать впечатление единого англо-американского фронта. Но англичанам вовсе не выгодно было оставаться только в роли скрытой опоры Соединенных Штатов, так как это давало последним возможность выглядеть смелее и решительнее, а следовательно, присваивать себе славу защитника независимости стран Латинской Америки. Поэтому, используя доктрину Монро против держав Священного союза, Лондон решил одновременно сделать шаги, которые показали бы самостоятельность английской политики и снизили бы притягательность деклараций Монро для патриотов Латинской Америки. Первым таким шагом была санкция на отъезд в Испанскую Америку ранее назначенных консулов, отбывших в первой половине января 1824 г. 30 февраля 1824 г. открылась сессия парламента, где во время дебатов поднимался вопрос о необходимости для Англии скорейшего признания независимости стран Испанской Америки. Там же шла речь о том, что не США, а Англия первая высказалась против возможной интервенции в Испанскую Америку со стороны Франции или какой-нибудь другой державы, что именно она препятствует дипломатическому вмешательству Священного союза в спор между Испанией и ее колониями. К дальнейшим шагам Англию стимулировала несомненная и окончательная победа испаноамериканских патриотов. В сражениях при Хунине и Аякучо (1824 г.) испанские войска в Америке были полностью разгромлены. На всем американском континенте развевалось знамя свободы, добытой в тяжелой, кровопролитной и героической борьбе. В Колумбии и Мексике думали уже о помощи патриотам Кубы и Пуэрто-Рико, где еще сохранялась власть Испании. Участь испанских войск, блокированных в Верхнем Перу, Сан-Хуан-де-Улуа и Кальяо, была решена. Их присутствие в Америке еще символизировало «твердость» Испании в защите «законных прав» (уже давно ей не принадлежавших). Но такая твердость уже не могла служить козырем в каких-либо переговорах с патриотами. Наоборот, она лишь укрепляла их намерение не идти ни на какие компромиссы с Испанией. 31 декабря 1824 г. Каннингом была подписана нота, адресованная в Мадрид (и разосланная в другие европейские столицы). В ней говорилось, что в связи с нежеланием Фердинанда VII внять совету и признать независимость колоний, в связи с получением сведений, убеждающих в безнадежности попыток Испании восстановить свою власть в колониях, в связи с затруднениями для торговли, возникающими от непризнания новых государств, укрепивших свое положение, английское правительство решило признать их независимость. После объявления Англией о своем решении, особенно после поражения испанских войск при Аякучо, не должно было оставаться сомнений, что вопрос об испанских колониях в Америке практически совершенно снимается с повестки дня европейской политики. Патриоты доказали, что они законные вершители судеб своих стран, обладающие всеми прерогативами суверенных прав. Сторонники монархического легитимизма — правительства держав Священного союза — потерпели поражение после, казалось, столь большой удачи в Испании. Но доктрина легитимизма могла еще служить правительствам держав Священного союза в Европе. Именно поэтому они упорствовали в политике непризнания независимости стран Испанской Америки, несмотря на неспособность помешать этой независимости. Иначе доктрина легитимности теряла свою безусловность. Революция, задушенная в Европе, жила, развивалась и победила в Испанской Америке. Это подрывало теорию и практику легитимизма, сколько бы ни упорствовали державы Священного союза в политике непризнания, тем более, что патриоты не подчинялись власти короля, которая была возвращена ему в 1823 г. силами этого союза. Отстаивая свою свободу, поддерживая своими успехами дух европейских революционеров, патриоты Испанской Америки выполняли историческую задачу дальнейшей расчистки почвы для развития передового для того времени общественного строя — капитализма. Они осуществляли ту же работу, которую в Новом Свете начала американская буржуазная революция, создавая Соединенные Штаты Америки, и которую в Старом Свете решительно проделала французская революция. Государства, ранее вступившие на капиталистический путь развития и далее других продвинувшиеся по этому пути, были заинтересованы в расширении своих экономических связей со странами — потребителями промышленных изделий, странами, обладающими большими запасами всевозможного сырья, тропическими продуктами. Восставшие испанские колонии, освободившись от гнета Испании, должны были стать как раз такими странами. США и Англия в интересах расширения и закрепления своих экономических связей с Испанской Америкой, установленных в годы войны колоний за независимость, а также стимулируемые взаимной конкуренцией, с течением времени оказались перед необходимостью признать независимость молодых государств. Степень экономической заинтересованности, наличие или отсутствие сдерживающих политических мотивов, условия международной обстановки и очевидные успехи патриотов в войне определили сроки осуществления признания независимости восставших колоний, о котором было объявлено в Вашингтоне в 1822 г., а в Лондоне в 1824 г. и к которому исподволь готовилась Франция. При безусловной победе патриотов Испанской Америки, признании их независимости Англией и полной апатии, бессилии и политическом маразме правительства Фердинанда VII отъезд Александра I на юг страны и вооруженное восстание 14 декабря 1825 г. привели к тому, что вопрос о бывших колониях Испании ушел из поля зрения русской дипломатии и больше не фигурировал в политике России. А когда он возник вновь, то это был уже вопрос об отношениях с самостоятельными, независимыми государствами. Победа реакции всегда временна и частична. Лагерь реакции не бывает по-настоящему прочен; его дипломатия и оружие могут отсрочить победу прогресса, но не могут предотвратить ее. Когда наступила эпоха капитализма, последний должен был победить феодальный строй, и он его победил, несмотря на все преграды и трудности. Важную роль в этом процессе сыграла война за независимость в Латинской Америке. [1] Континентальная блокада была объявлена 21 ноября 1806 г. С ее помощью Наполеон решил сломить сопротивление Англии: всем странам, подвластным Франции, воспрещались торговые и прочие сношения с Британскими островами и английскими колониями. Все английские товары подлежали конфискации. [2] Война между Россией и Англией (1807—1812 гг.) носила в значительной мере условный характер. Неофициальные контакты между обеими странами поддерживались в течение всей войны. [3] Процедура признания затянулась до 1823—1824 гг., но 8 марта 1822 г. принято считать датой признания Соединенными Штатами независимости восставших испанских колоний. ВОПРОС 9. ОСВОБОДИТЕЛЬНОЕ ДВИЖЕНИЕ ШЛО ПОД СИЛЬНЫМИ ДЕМОКРАТИЧЕСКИМИ ЛОЗУНГАМИ. ОДНАКО , ЕГО ПОБЕДА ВОВСЕ НЕ ОБОЗНАЧАЛО ТОРЖЕСТВО ДЕМОКРАТИЧЕСКИХ ПРИНЦИПОВ. КАК ВЫ ДУМАЕТЕ ПОЧЕМУ? (Латиноамериканское общество было слишком разнородным, там переплеталось очень много интересов - реформирование системы было в таком случае делом чрезвычайной трудности.) Так, мучительно трудно происходила отмена рабства в Латинской Америке. Только в 1850-х гг. оно было отменено в Колумбии, Перу и Венесуэле. В Бразилии оно было упразднено лишь в 1880-х гг. Столь же трудно было установить демократические принципы. В Бразилии до 1889 г. сохранялась монархия. В прочих латиноамериканских государствах время от времени к власти приходили диктаторы - каудильо. ВОПРОС 10. КАКОВО БЫЛО МЕЖДУНАРОДНОЕ ЗНАЧЕНИЕ ВОЙНЫ ЗА НЕЗАВИСИМОСТЬ КОЛОНИЙ В ЛАТИНСКОЙ АМЕРИКЕ. См вопролс 9 ВОПРОС 11. НАЗОВИТЕ НЕЗАВИСИМЫЕ ГОСУДАРСТВА , ОБРАЗОВАВШИЕСЯ В СЕРЕДИНЕ 19 ВЕКА. См вопрос 6. ВОПРОС 12. ПОЧЕМУ ВОЙНА ЗА НЕЗАВИСИМОСТЬ КОЛОНИЙ В ЛАТИНСКОЙ АМЕРИКЕ СЛЕДУЕТ СЧИТАТЬ РЕВОЛЮЦИЯМИ. |