Лекция гештальт. Тема Теоретикометодологические корни гештальтподхода Концептуальная база гештальттерапии. Гештальттерапия и гештальтпсихология гештальт
 Скачать 116.5 Kb.
|
|
Тема 1. Теоретико-методологические корни гештальт-подхода Концептуальная база гештальт-терапии. Гештальт-терапия и гештальт-психология: «гештальт» как целостность, фигура-фон процесс, контур или контактная граница. Целостная теория организма в гештальт-терапии. Концептуальная база гештальт-терапии. Гештальт (Gestalt) — слово немецкое, во всем мире употребляется без перевода. Оно означает «облечь форму, придать значимую структуру». Что здесь имеется в виду? Предусмотренное, продолжающееся или законченное действие, подразумевающее процесс придания формы, процесс формообразования. Восприятие некоторого целого не может быть сведено к сумме частей. Вместе с тем часть в составе целого будет отличаться от нее же самой в составе другого целого. Так, крик во время игры отнюдь не то же, что крик на пустынной улице. Этот термин ассоциативно связан с гештальт-психологией, но в гештальт-терапии имеет совсем другое значение. В ней он выступает скорее как фигура потребности на фоне жизни. При написании этого раздела использованы работы Bowman, Brownell (2000), Wulf (1996). Теория поля. Понятие «поле» пришло в психологию из физики. Концепция поля разрабатывалась в работах Фарадея, Максвелла и Герца. Постепенно ее взяли на вооружение социологи, а затем и психологи. Три немецких гештальт-психолога: Курт Коффка, Макс Вертгеймер и Вольфганг — Келер в своих исследованиях показали, что наше восприятие объекта зависит от общей конфигурации, в которой он размещается. Восприятие определяется не стойкими характеристиками отдельных компонентов, а скорее их взаимосвязью. Далее Курт Левин изучал взаимозависимость человека и окружающей его социальной среды и разработал теорию о взаимодействии индивидуального и психосоциального полей, а также теорию групповой динамики. Именно Левин впервые ввел понятие психологических границ применительно к (1) интрапсихическим процессам, (2) взаимоотношениям людей с окружающей средой и (3) взаимоотношениям людей друг с другом. Он также описал разные характеристики границ: твердость (жесткость) — мягкость, изменчивость — вязкость и др. Отличительный признак теории поля в психологии, по словам К. Левина, «это взгляд на общую ситуацию более выраженный, чем взгляд кусочками или пункт за пунктом, вместо того чтобы сводить комплексное феноменологическое целое к частям». Теория поля в психологии — это подход, делающий акцент на целостности и взаимозависимости сложных человеческих феноменов. Тория поля — это холистическая и процесс-ориентированная теория, учитывающая пространственно-временную перспективу. Все факты и явления она рассматривает в контексте происходящего. Теория поля к а к подход к фактам и явлениям человеческой ж и з н и была ассимилирована Ф. Перлзом и составила фундаментальную базу гештальт-терапии*. Феноменологический метод. Это подход исторически возник и нашел применение в психологии как осознанная альтернатива экспериментальной психологии (Ромек, 2001). Он опирается не на анализ, а на синтез (Lester, 1999). Целью феноменологического подхода является идентификация феноменов, как они воспринимаются человеком в ситуации. Так, Франц Брентано** писал о предмете феноменологической психологии на примере восприятия цвета, который сам по себе представляет физический феномен, но предметом психологии при этом является процесс видения цвета. Такие акты переживания и подлежат систематическому изучению и обобщению. Феноменологические данные касаются того, что видно при простом наблюдении, это исследование опыта из индивидуальной перспективы. Эпистемиологически феноменологический подход базируется на парадигме персонального знания и субъективности, акцентирует важность личной перспективы и интерпретации, отвергая важность привычных и общепринятых представлений. Феноменологический подход является основой таких методов, как интервью, беседа, наблюдение, исследование действий, фокусвстречи (группы) и анализ личных текстов. В нем важен баланс между сохранением фокуса на исследуемой проблеме и влиянием самого исследователя на результат исследования. Феноменологический метод особенно эффективен для осознавания опыта и восприятия индивидуума с его собственной точки зрения и, следовательно, является вызовом нормативным положениям. Резюмирование того, что получается в феноменологическом исследовании, возможно, например, с помощью обозначения темы, как это делается терапевтом в индивидуальной или групповой психотерапии, когда, сопоставляя различные феномены, он находит нечто общее, то есть объединяющую их тему. Отцом современной феноменологии считается философ Эдмунд Гуссерль, который утверждал, что феномены должны описываться, а не объясняться. С его точки зрения, философия не должна объяснять мир научно, но должна рассматривать человеческое существование само по себе изнутри, осознавание само по себе и его структуру, то, как мы испытываем объекты и представляем их в своем осознавании. Он также подчеркивал, что осознавание есть всегда осознавание чего-либо, оно всегда направлено в реальный мир в попытке интерпретировать его осмысленно. Важный тезис Гуссерля состоит в том, что осознавание дорассудочно, мы просто испытываем что-то разными путями. С помощью феноменологической редукции он пытался свести интрапсихическое к субъективности - то, что появляется для нас, есть только феномен, чистое осознавание, чистый опыт. Этим методом Гуссерль нашел ключ к освобождению субъективности (оставляя за пределами так называемую объективность). Когда некто теряет иллюзии относительно себя, он оказывается ответственным за то, что брал ответственность быть «объективным». Нет объекта без субъекта, нет мира без self, нет бытия без self. Этот тезис впоследствии стал базовой предпосылкой экзистенциальных философов, для которых существование — это «бытие-в-мире» и всегда «бытие-с-другими». Последователя феноменологии не беспокоят сомнения по поводу любой реальности объекта его переживания. Реальность — это личное восприятие происходящего, и именно оно детерминирует поведение человека. Феноменолога интересует все, что для него существует. То, что можно увидеть, услышать или почувствовать, не нуждается в оправдании, «как» предшествует «почему» (Ф. Брентано). Базовые понятия феноменологии были интегрированы Ф. Перлзом в гештальт-терапию. Термин феноменологический* означает, что психофизиологический процесс, который переживает человек, не равен ему самому. Феноменология изучает мир переживаемого «здесь и сейчас» опыта, опыта, в котором личность существует и из которого «фигура» приходит в осознавание. (Феномен — преходящее явление, психическое переживание преходящего явления. приходит в осознавание*). Феноменологическая реальность существует только сейчас. «Здесь» означает то, что мы как индивиду у мы являемся единственными владельцами собственной феноменологической жизни. Переживание «здесь и сейчас» начинается с ощущений, с которыми довольно трудно находиться в постоянном контакте, так как мир подает много внешних сигналов. Феноменологическая реальность (поле — «все, что имеет эффекты ») составляет личный мир человека, мир переживаний. Содержание переживания одного человека так же важно для него, как содержание переживаний другого человека важно для этого другого. Не существует хороших и плохих человеческих переживаний, они просто есть как таковые. Эти положения являются основой базового принципа гештальт-терапии — осознавания. В особенности это относится к телесному опыту клиента (Л. Бисвангер), функции осязания в контакте между индивидуумами (Э. Минковский), феноменологии чувств, способствующих более глубокому контакту между людьми (М. Шелер). «Я-Ты» Мартина Бубера стало своеобразным манифестом гештальт-терапевтов, утверждающим важность аутентичной встречи двух феноменологии — терапевта и клиента, человека и человека. Итак, феноменологическая реальность — это личный мир человека, мир переживаний. «Я есть то, что чувствую в данный момент»; «чем больше я думаю, тем меньше я существую» (С. Кьеркегор, цит. по А. И С. Гингерам, 1998). Начало XX века характеризовалось взрывным развитием искусства, науки и новых технологий. Наступила эра автоматизации и кибернетики. Открытие ядра атома и квантовой физики привело науку к революционным изменениям. Биология, химия и медицина также сделали рывок в своем развитии. Революционные элементы появились и в политическом мышлении. Социализм, марксизм, а также анархизм стали достаточно распространенными движениями. Так же, как и в науке, в искусстве и литературе начались поиски новых форм выражения. Экспрессионизм в это время был реакцией на старые, отжившие буржуазные нормы и наивной верой в прогресс. Катастрофа, принесенная Первой мировой войной, и нарушение принципов гуманности были слишком очевидны. Экспрессионисты попытались сформировать новое видение человеческого бытия, детерминированное социальной ответственностью и состраданием к другим. Творчество рассматривалось как появляющиеся из непосредственного внутреннего опыта и эмоциональных движений. Основными темами экспрессионизма стали чувства, интуиция, субъективность, фантазия — темы, присущие и гештальт-терапии. В философии в это время появилась материалистическая тенденция, развиваемая К. Марксом. Дискутировались феномены самоотчуждения и самореализации. Человеческое бытие перестало рассматриваться как абстрактное и стало восприниматься как бытие в конкретном социальном окружении. XX век стал временем появления новых направлений в социальных науках. Не только естественные науки, но и искусство, и литература также оказали отчетливое влияние на философию. Различные дисциплины стали оказывать множественные влияния друг на друга, иногда представленные в творчестве одних и тех же людей (философ и писатель-Ортега-и-Гассет, философ и математик Бертран Рассел и Альфред Уайтхед). Другим примером революционных изменений в науке было открытие 3. Фрейдом бессознательного и его эмпирические доказательства того, что Шопенгауэр и Ницше понимали интуитивно. Язык стал темой центральной важности в философии, известной к а к «лингвистический поворот» (Витгенштейн). Появилась философия жизни (Френчман Генри), рассматривающая реальность как становление. Почва для хорошо известной всем экзистенциальной философии была подготовлена Францем Брентано. Эдмунд Гуссерль, студент Брентано, открыл феноменологию. Достижение осознанности п о Гуссерлю включает мир и смыслы всех известных объектов. Экзистенциальная философия, которая началась с С. Кьеркегора и была продолжена Габриэлем Марселем и Мерло-Понти, сфокусировалась на существовании как «индивидуальном человеческом опыте» и вопросах, связанных со смыслом существования, свободой, предназначением и существованием Бога. Экзистенциальные философы акцентировались на индивидуальном и по своей методологии были феноменологами. Для них очень важным представлялось непосредственное «схватывание бытия» (что есть), встреча бытия разных людей в разных ситуациях, где они оказывались связанными с миром и другими людьми. Существование является «потенциальным бытием», бытие постоянно конфронтирует с выбором, а люди постоянно вынуждены принимать решения. Существование является свободным и реализует себя в делании. Следовательно, основным человеческим опытом является тревога (М. Хайдеггер); наше существование конечно, мы живем, чтобы умереть. Сущностный смысл жизни возрастает по мере приближения к смерти. Смерть побуждает нас проживать наши жизни свободно и ответственно. Каждый человек должен трудиться, создавая свою относительную свободу ответственным отношением к своей жизни и воплощением собственного экзистенциального проекта. Как экзистенциальное нами может быть рассмотрено все, что имеет отношение к тому, как человек строит свою жизнь, понимание самого себя — понимание, которое служит его жизни. Конкретное переживание выше абстрактных принципов, каждая человеческая жизнь своеобразна, субъективный человеческий опыт выше пресловутой «объективности». . Психоанализ Фриц и Лаура Перлз познакомились с психоанализом сначала как клиенты. Фриц проходил анализ у Карен Хорни, затем у Вильгельма Райха, в то время как Фрида Фромм-Райхман была аналитиком его жены. Несмотря на то, что Ф. Перлз впоследствии резко критиковал психоанализ (хотя и признавал ценность открытий Фрейда) и пытался полностью отмежеваться от его принципов, он оказал определенное влияние на теорию гештальт-терапии. Так, фрейдовская тема амбивалентности находит свое место во взглядах Перлза на полярности. Фрейдовское понятие компульсивного повторения у Перлза становится связанным с незавершенными действиями («незакрытыми гештальтами»). От Карен Хорни и Вильгельма Райха Перлз воспринял менее обособленную и более активную терапевтическую позицию (в отличие от ортодоксального психоанализа), так же, как и их точку зрения на невроз как заболевание, обусловленное отношениями с окружением. Он разделял увлечение Хорни театром и ее холистический взгляд на терапию, который привел его к работе с пациентами как с целостными личностями и увлечению дзен-буддизмом. Позднее с Райхом Перлз экспериментировал с дыханием и телесно-орентированным подходом к терапии, а также перенял его метод работы с сопротивлением. Внимание уделялось стилистическим компонентам коммуникации (речи, телесному языку, позе). Райх поощрял не только вербальное, но и любое другое самовыражение клиента, а также фокусировался в терапевтическом процессе на «как» вместо «почему». Позиция ученика Фрейда — аналитика Шандора Ференци по отношению к работе терапевта и его личности оказалась полезной не одному поколению психотерапевтов. Он подчеркивал, что аналитик должен работать, опираясь на все стороны своей личности — гибкой «технически эластично». Этот принцип лежит в основе так называемого специфического личностного стиля терапевта. Ференци был очень внимателен к телу, изменениям в движениях и голосе, он первым заговорил о биологическом бессознательном и основал направление, названное им биоанализом. В ходе сессии он предлагал клиентам упражнения, из которых гештальтистам известно опорное упражнение «Почва». Среди психоаналитиков, оказавших сильное влияние на Перлза, были Отто Ранк (автор работы «Травмарождения»). Терапия Ранка центрировалась на желании и эго-функциях как автономной организации сил внутри индивидуума. Он требовал ре-переживания опыта вместо вспоминания его, как это было у ортодоксальных психоаналитиков. При ре-переживании становилась неизбежной активная роль терапевта. Кроме того, терапия Ранка базировалась на установлении смысла происходящего«здесь и сейчас». Несомненную роль в подготовке «почвы» для гештальт-терапии сыграли К. Г. Юнг. Его активное поведение терапевта (партнер и зеркало клиента), использование в работе различных сторон своей личности, клинический и гуманистический подходы к терапии, отношение к неврозу как к отказу принять автономию, ориентация на процесс полностью разделялись Перлзом. Таким образом, мы видим довольно много элементов психоанализа, интегрированных в гештальт-терапию. Но, описав то, что Ф. Перлз взял из психоанализа, необходимо подчеркнуть и то, от чего он отказался: от «псевдовоспоминаний детства» — Перлз работает с актуальным процессом подавления, а не с содержанием подавленного материала; • от стимуляции терапевтом невроза переноса (перенос не отбрасывается, а просто рассматривается по мере возникновения); • от так называемой «нейтральности аналитика», которую Перлз считал иллюзорной; • от интерпретаций, которые не разрушают, а поддерживают невроз; от вербализации ассоциаций, заменяемой осознаванием; от интерпретации сновидений; • от преодоления сопротивления (сопротивление, наоборот, поддерживается). Гештальт-терапия и поведенческая терапия Базисные концепции поведенческой терапии основаны на том убеждении, что отклоняющееся поведение, являясь приобретенным (результат научения), может быть скорректировано поведенческими же методами. В отличие от целостного подхода терапевта к поведению индивидуума в гештальт-терапии, поведенческая терапия требует предварительного расчленения проблемы на компоненты, а терапевтические методы затем последовательно применяются к каждому компоненту. Многие терапевтические методы поведенческой терапии направлены на изменение связей между наблюдаемым поведением и его последствиями. Так, прикладной анализ поведения использует методы, основанные на подкреплении, наказании, угасании, контроле стимулов и т. п. Когнитивная модификация поведения (например, рационально-эмотивная терапия) основана на тезисе, что психологическое расстройство вызывается не самим опытом или переживанием, а тем, как личность интерпретирует этот опыт. Соглашаясь в целом с этим тезисом (по Ж.-М. Робину, «смысл — это связь между фигурой и фоном»), гештальт-терапия придерживается противоположного подхода к пониманию изменения. Так, изменением смысла в поведенческой терапии занимается терапевт (по Дж. Т. Вильсону, «терапия состоит в убеждении и аргументировании, направленных н а изменение иррациональных идей»), гештальт-терапевт же позаботится о том, чтобы, исследуя и отбрасывая старый смысл, клиент с ам попытался обнаружить новый; в гештальт-терапии поиски своего смысла — все же ответственность клиента. Большие отличия между поведенческой терапией и гештальт-терапией обнаруживается и в подходе к пониманию симптома. В поведенческой терапии лечится сам симптом. Точные техники снятия обусловленности и десенсибилизации (Вольпе) часто приводят к быстрому устранению симптома. Достаточно я р к о это проявляется при острых фобиях (при неглубоком уровне личностных расстройств). Если же симптом давний и имеются достаточно выраженные расстройства личности эффект не такой быстрый и не такой яркий, а иногда его совсем нет. Поведенческие терапевты в какой-то степени лечат следствие, и если такой контакт терапевта и клиента не сопровождается личностным ростом клиента, оздоровлением его отношений с окружающими, симптом возвращается или замещается другим. В гештальт-терапии симптом рассматривается и как бессознательное послание и как проекция нерешенной психологической проблемы (незавершенной ситуации) на тело индивидуума. Симптом исследуется клиентом, поощряется его усиление и возможность услышать, понять его смысл. Довольно часто работа с симптомом приводит к контакту (сначала воображаемому, а потом и реальному) с кем-то из близких клиента и исследованию проблемы отношений с этим человеком. Гуманистическая психология и гештальт-терапия Основой гуманистической психологии является уважение к индивидууму, она не является специфической теорией психологии, а представляет собой новую ориентацию: личность, а не какая-то абстрактная теория, находится в центре внимания психолога. Человек, посещающий психотерапевта, не рассматривается им как «больной» или «невротик»; вместо этого терапия сосредотачивается на процессе личностного роста (Litt, 1997). И гештальт-терапия, и гуманистическая психология имеют общие ценности: • право на признание ценности своего тела, его ощущений, на удовлетворение фундаментальных жизненных потребностей, на выражение чувств; • право на движение по собственному пути при одновременном уважении к своеобразию и особенностям других людей; • право на развитие и самореализацию, создание своих целей, преодоление пределов, выработку собственных ценностей. И гештальт-терапия, и гуманистическая психология убеждены в том, что если терапевт способен создать определенный тип отношений с другим человеком — клиентом, он обнаружит в себе способность использовать эти отношения для своего развития, что вызовет изменение и развитие его личности. Важными для гештальт-терапевтов являются и взгляды Карла Роджерса на отношения в терапии. Согласно Роджерсу, первое условие терапии — это искренность и конгруэнтность. Эти отношения должны быть правдивыми и искренними. Только при условии реально существующего отношения человек может искать эту реальность в себе. Подлинность терапевта означает, что он открыто проживает чувства и установки, которые существуют в данный момент. Конгруэнтность — это соответствие того, что испытывается на соматическом уровне, что представляется в сознании, и того, что выражается клиенту. Второе условие — принятие, позитивный взгляд на клиента, неосуждающая установка. Это теплое расположение к другому, независимо от его состояния, поведения и чувств. Уважение к спектру отношений индивида, независимо от того, положительные и они или нет. Такое принятие создает безопасность в отношениях. Третье условие — эмпатическое понимание. Это означает, что терапевт точно воспринимает чувства, личностные смыслы, переживаемые клиентом, и передает это клиенту. В идеальном случае терапевт проникает глубже и понимает не только те смыслы, которые клиент осознает, но и те, которые он пока не осознает. Необходимое условие отношений — свобода. Она невозможна без тонкого понимания чувств клиента, таких, какие они есть. Отношение, которое Роджерс считает помогающим, характеризуется прозрачностью со стороны терапевта — в нем четко видны его реальные чувства. Все это невозможно без доверия. Таким образом, человеко-центрированный подход — это способ существования, который выражается в установках и поведении, создающих благотворный для роста и личностного развития климат. Огромный терапевтический опыт Карла Роджерса позволил ему сделать заключение, что у человека есть потенциальная способность и возможности двигаться вперед, к зрелости. Это стремление соответствует сути жизни: тенденция к росту, побуждение к самоактуализации или тенденция двигаться вперед — это тенденция распространяться, расширяться, становиться независимым, развиваться и зреть. Полностью разделяя эту точку зрения Роджерса (за исключением, может быть, эмпатии) на условия терапии, Ф. Перлз говорил «Гештальт-терапия слишком действенный метод, чтобы его оставлять только для работы с больными людьми». Психодрама и гештальт-терапия Наиболее известные техники психодрамы, часто и охотно применяемые гештальт-терапевтами вслед з а Ф. Перлзом, это диалог с пустым («горячим») стулом и монодрама. Монодрама — разновидность психодрамы, при которой протагонист последовательно проигрывает все разнообразные роли участников проблемной ситуации. Эти способы помогают воссоздать «здесь и сейчас» все переживания и завершить незавершенные ситуации. Намеренное проигрывание способствует осознаванию через действие, которое мобилизует тело и эмоции. Клиент получает возможность исследовать свой образ другого человека, выразить свое отношение к нему и посмотреть на эти отношения с какой-то еще третьей точки. Кроме того, монодрама позволяет исследовать различные полюса человеческих отношений, изучить свои противоречивые, бурные и... взаимодополняющие чувства. 2. Гештальт-терапия и гештальт-психология: «гештальт» как целостность, фигура-фон процесс, контур или контактная граница. Исследования в области гештальт-психологии были связаны с именами Г. К. фон Эренфейса, М. Вертгеймера (Вертхаймера), К. Коффки и В. Келера. Эренфейсу принадлежит термин «гештальт» и его определение. Согласно автору, гештальт — это психическая целостность, формируемая структурированием перцептуального поля. Еще в начале века Эренфейс подчеркивал, что «целое — это некая реальность, отличная от суммы ее частей». Для научного мышления оказалось революционным его утверждение о том, что получение знания не обязательно связано с анализом лежащих в его основе элементов. Наше осознавание формирует целостные единицы — гештальты. Изучая механизмы восприятия, гештальт-психолог К. Коффка делал особый акцент на отношениях организма с окружающей средой, что впоследствии стало основой терапевтических взглядов Ф. Перлза. Степень влияния идей гештальт-психологов на представления Ф. Перлза довольно долго являлась предметом дискуссий между гештальт-психологами, которые критиковали использование им слова «гештальт» в названии нового подхода, и гештальт-терапевтами, которые указывали на многочисленные связи фундаментальных идей в обеих дисциплинах. Но уже тот факт, что Перлз использовал в названии метода термин «гештальт» (вначале он хотел назвать свой метод «терапией концентрации»), говорит о том, что он видел существенные связи между этой терапией и традицией гештальт-психологии. Он был первым, кто применил принципы гештальт-психологии (и особенно фигура-фон процесс) для терапии, интегрируя их со своей концепцией контакта. Рассмотрим эти связи подробнее. Любое поле восприятия разделяется на фон и фигуру: ветка на фоне неба, фигура знакомого человека на фоне многих незнакомых и т.п. Принцип «фигура —фон» гласит, что каждая перцепция организуется в фигуру, которая выделяется из фона и при этом восприятие не является пассивным процессом. Фигуре свойственна структура и завершенность. Наблюдая круг, контур которого состоит из отдельно стоящих точек, наблюдатель видит именно круг, и ему кажется, что именно фигуре и принадлежит этот контур. Но фигуру можно выделить только на каком-то ином фоне (например, черные точки на черном фоне не видны). Поэтому контур в равной мере принадлежит как фигуре, так и фону. Почему воспринимается именно крут, а не набор точек? Это происходит потому, что мы имеем некоторые образцы восприятия, хранящиеся в памяти, и склонность к завершению незавершенной фигуры. Такие особенности человеческого восприятия используются в современной рекламе, где демонстрируемое потребителю незавершенное действие (например, покупка) завершается ментально. То, о чем говорили ранние гештальт-психологи относительно процесса восприятия, оказывается более сложным, когда дело касается более сложных форм психической деятельности. Формирование гештальта в гештальт-терапии рассматривается как первичная характеристика функционирования организма. Гештальт-терапевты интересуются и фоном, и фигурой, и их взаимоотношениями, например, поведением человека (фигура) и его контекстом (фон). Кроме того, было доказано, что воспринимаемый образ объекта не является объективным, а зависит от потребностей субъекта. «Феноменологический мир организован потребностями индивида. Потребности снабжают энергией поведение человека, организуя его на субъективно-перцептивном уровне и на объективномоторном уровне. Индивид только тогда выполняет необходимое действие, когда ему нужно удовлетворить соответствующие потребности», - пишет Ричард Воллен (2003). «Фигура и фон» используются в гештальт-терапии как метафора, проясняющая отношения организма с потребностями, возможность удовлетворения которых находится в окружающей среде. Здоровый организм может иметь много потребностей в одно и то же время. Эти потребности организованы в иерархию (по важности), и это естественный процесс. Доминантная потребность становится «фигурой», направляет восприятие (сенсорную активность) по определенному пути в поисках возможностей ее удовлетворения, которые находятся в среде (фоне). Если потребность удовлетворяется (то есть организм находит источник удовлетворения и действует - моторная активность), она уходит в фон. Когда желаемый объект, например, пища, ассимилируется, гештальт «закрывается» и достигается состояние равновесия. Эта потребность удаляется из осознавания, а из «фона» на смену ей приходит новая, следующая по важности. Организм, таким образом, саморегулируется, а неразрывный поток последовательных циклов возникновения и удовлетворения потребностей определяет в гештальт-терапии состояние здоровья индивидуума. Таким образом, гештальт-терапия способствует различению потребностей человека и их удовлетворению в процессе его приспособления к окружающей среде. Смена «фигуры» и «фона» — это основа изменений в жизни. Ясность и полнота жизни зависят от размеров «фона» (контекста), который способен порождать «фигуру». Только олноценной «фигуре» могут быть свойственны одновременно свобода и жизненность. Индивидуумы, у которых «фигуры» появляются вынужденно или не имеют фоновой поддержки, теряют глубину переживаний, свойственную тем, у кого развитие «фигур» из богатого «фона» протекает естественно и легко. Между фигурой и фоном, как мы уже говорили, находится контур или граница. Контур (граница) в равной мере принадлежит и «фигуре» и «фону», именно в этом месте происходит соприкосновение индивидуума и среды (на это обращали внимание в своих работах Келер и Коффка). На каждую часть организма постоянно действуют влияния как из внешнего мира, так и от других частей внутри организма. «...Внутренние состояния любой ограниченной системы развиваются относительно более или менее фиксированных условий за ее границами и внутри них» (Келер, 1922, приведено по Barlow, 1981). Таким образом, на состояние любой области системы в любое время влияют состояния других областей. Концепция невроза в гештальт-терапии базируется именно на этом принципе. Перлз писал: «Исследование способа, которым личность функционирует в окружающей среде, является исследованием того, что происходит на контактной границе между индивидуумом и средой. Именно на этой контактной границе имеют место психологические события» (Perls, 1973). Невроз рассматривается как нарушение контактной границы: «Все невротические расстройства возникают из неспособности индивидуума находить и поддерживать баланс между собой и остальным миром» (Perls, 1973). Как определял Перлз, «контакт — это осознавание поля или реакции в поле, включая аппетит и отказ, приближение и избегание, чувства, ощущения, манипуляции, оценки, коммуникацию, борьбу — все варианты жизненных связей, происходящих на границе взаимодействия организма со средой». Все такие контакты являются объектами изучения психологии. Перлза волновало все происходящее на границах контакта между людьми. Контакт происходит именно на границе, рост происходит именно на границе, там же происходит формирование фигуры внимания и ее разрушение, а также спонтанные реакции. В здоровом организме процесс формирования и удаления гештальта течет плавно. Если гештальтирование выполнено неадекватно, то блокирующаяся энергия результируется в тревоге. Тревога чаще всего проявляется тогда, когда индивидуум оставил настоящее для воображаемого путешествия в фантазии или будущее. Она блокирует осознавание того, что реально происходит внутри индивидуума. В целом же гештальт-психологи разделили мнение Гольдштейна (1939), который утверждал, что невроз может быть результатом тревоги. 3. Целостная теория организма в гештальт-терапии. Холизм — это теория, которая предполагает существование «целостности» как фундаментальной характеристики мира. Это касается любых естественных объектов к а к целостностей, не являющихся простым набором частей. Холистический взгляд рассматривает объекты, не разлагая их на части, на одном уровне или на другом, они представляют собой целостность, которая больше, чем сумма ее частей. Так называемые «части» в действительности не существуют, а являются ментальными аналитическими отличительными особенностями объектов, которые не могут адекватно выразить то, что происходит с объектом как «целым». В чем состоит холистическая доктрина? Во-первых, целостность рассматривается (ментально) как состоящая из частей или элементов, которые могут изменяться (Н. Benking). Для того чтобы быть частью целостности, они должны быть гибкими и подвижными. У части должна быть возможность меняться в зависимости от того, что происходит вне целостности. Для системы различных целостностей этот принцип также сохраняется. Во-вторых, так как элементы или части соединены и сцеплены в структуре целого, целое может само по себе влиять на них. Целое и части множественно и реципрокно влияют и изменяют друг друга, одни части формируют другие и при этом регулируются целым, которое само по себе зависит от кооперации частей. Перлз разделял холистическую доктрину, которая утверждает, что человек — это целостность, единый организм (факт, игнорируемый в то время и психиатрией, и психотерапией). На его взгляды в значительной степени повлияла работа ассистентом у Курта Гольдштейна, который разработал целостную теорию организма, находящегося в связи с окружающей средой (знаменитая в то время работа «Организм»). Гольдштейн считал необходимым отказаться от дихотомии «ум — тело», «биологическое — психическое», «норма — патология». Вторым человеком, сильно повлиявшим на взгляды Перлза, стал Ян Смуте (в то время премьер-министр ЮАР), автор книги «Холизм и эволюция», который даже собирался написать «Введение» для книги Перлза «Эго, голод и агрессия». На тот момент, да и в дальнейшем взгляды других гештальт-психологов (KohlerW., 1929, HenleM, 1978) в отношении позиции «ум — тело» оставались дуалистическими или параллелистскими. Так, Хенле (1978), например, сформулировал закон изоморфизма, который демонстрирует дуализм ума и тела: «.. .молярные события в опыте являются структурно идентичными соответствующим молярным событиям в мозге». Позиция Перлза была скорее монистической, чем дуалистической. Классическое «We are body, we are somebody» (Мы есть тело — мы есть кто-то), его слова о том, что «тело» и «дух» обозначают два аспекта одного и того же, его мнение о том, что дуалистические и параллелистские теории базируются на расщеплении, не существующем в реальности, — говорят о том, что Перлз в значительной степени придерживался монистических взглядов. Единый организм возможно анализировать по частям. «Мы убеждены, что расщепления «ментальное — физическое» или «ум — тело» являются совершенно искусственными, что сосредоточение на каждом из терминов дихотомии поддерживает, а не лечит невроз», — писал Перлз. Такой взгляд в значительной степени сформировался под влиянием научных идей Гольдштейна. Литература для самостоятельного изучения 1. Воллен Р. Гештальт-терапия и гештальт-психология // Гештальт-2003: Сб. материалов Московского гештальт-института. — М., 2003. 2. Гингер С, Гингер А. Гештальт-терапия контакта. — С-Пб: Специальная литература, 1999. 3. Левин К. Теория поля в социальных науках.: Пер. с англ. — С-Пб.: Сенсор, 2000. 4. Парлетт М. Гештальт-терапия: принципы, точки зрения и перспективы. Интервью с Робертом Резником. — http://www.gestalt.ru/reznik.htm. 5. Перлз Ф. Хронология жизни. — http://web.psychology.ru/yarkov/psychotherapy/fperls.htm. 6. Перлз Ф. Гештальт-подход и Свидетель терапии. — М.: Либрис, 1996. 7. Перлз Ф. Эго, голод и агрессия. — М.: Смысл, 2000. 8. Перлз Ф. Теория гештальт-терапии. — М.: Институт общегуманитарных исследований, 2001. 9. Польстер И., Польстер М. Интегрированная гештальт-терапия. — М: Независимая фирма «Класс», 1997. 10. Ромек Е. А. Феноменологический метод и дилемма психиатрии: Бисвангер и Гуссерль // Вопросы философии, 2001, № 11. С. 80 — 91. 11. Салате Н. К. Слово, гласящее, что гештальт себя убил // Гештальт-94. - С. 6 - 7 . 12. Степанов С. Фриц Перлз // Школьный психолог, 2000, № 38, с. 3. (http://archive/1 september.ra/psy/2000/38/3/htm). 13. Хломов Д. Н., Долгополов Н. Б. Фигура гештальта в России // Московский психотерапевтический журнал, 1994, № 3. С. 7 — 16. 14. Хломов Д. Н. Гештальт-терапия как практическая философия (пр. эссе) // Московский психотерапевтический журнал, 1994, №3. С. 17—23. 15. Хломов Д. Н. Гештальт-терапия // Основные направления современной психотерапии. — М.: Когито-Центр, 2000. С. 343 — 371. 16. Хломов Д. Н. Вступительное слово // Эго, голод и агрессия. — М.: Смысл, 2000. С. 5-18. |