Курсовая работа. Теоретические основы изучения конфликта как формы международных отношений 5

• Название: Теоретические основы изучения конфликта как формы международных отношений 5
• Дата: 20.02.2023
• Размер: 85.82 Kb.
• Имя файла: Курсовая работа.docx
• Тип: Анализ; #946833
• страница: 2 из 6

1.2.Конфликты в международных отношениях

Международные конфликты обычно означают случай резкой оппозиции двух или более стран. Эта оппозиция является результатом внутренней конфронтации. Предполагая, что международные отношения являются системой, конфликты являются искажением этой системы. Для некоторых исследователей международный конфликт является конфронтацией, вызванной столкновением политических интересов зарубежных стран.

Международный конфликт – это, прежде всего политическая позиция, которая порождает некоторое противоречие между государствами. Международный конфликт отличается от международной войны, которая отличается от международного кризиса⁴.

Международный кризис обычно является одним из этапов (как правило, наиболее острого) международного конфликта. Международные конфликты можно рассматривать как политические, связанные с экономическими интересами или идеологическими противоречиями. Здесь мы должны также упомянуть о том, что международные конфликты являются одним из основных элементов международных отношений. В настоящее время существуют десятки международных военных конфликтов с различным уровнем интенсивности. В последние годы динамика конфликтов, особенно на периферии Европейского союза, резко возросла, что, в свою очередь, привело к тревожной и прогрессивной тенденции углубления конфликтов⁵.

Речь идет об очевидной неспособности международного сообщества управлять конфликтами и устранять их негативные последствия. От беспрецедентного кризиса беженцев до распространения терроризма и религиозного экстремизма коллективная (и в определенной степени целенаправленная) неудача в разрешении кризиса пытается создать новые угрозы и опасности. Одним из важных событий в последние годы стало избрание Д. Трампа в качестве президента Соединенных Штатов. В его внешнеполитической повестке дня основной вопрос – вернуть утраченный международный престиж Соединенных Штатов. Каковы будут отношения с Россией, и как они повлияют на отношения с Европой и на ситуацию на Ближнем Востоке? Какими будут отношения с Ираном и партнерами в Персидском заливе? Будет ли усиливаться торговая война с Китаем?

На данный момент много вопросов и мало ответов. Прежде всего всегда ясно одно: двусмысленность играет роль дестабилизирующего фактора, особенно когда дело касается одного из самых серьезных игроков на международной арене⁶.

В Европе неопределенность будущих отношений США дополняется беспорядками, связанными с выходом Великобритании из ЕС, и тем‚ что никто не знает, как это произойдет и какими будут последствия. Брексит еще больше усилил евроскептицизм «слева» и «справа», и предстоящие выборы в Германии, Франции и Нидерландах станут серьезным испытанием для будущего европейского проекта. В любом случае ЕС не сможет стать решающим фактором в международных отношениях, занимаясь своими внутренними проблемами и борьбой за сохранение своей собственной целостности, которая постоянно подрывается внешними игроками. Возрастающее региональное соперничество будет по-прежнему актуальным в 2019 г. Это особенно заметно на Ближнем Востоке, который в последние годы стал открытой ареной для войн и конфликтов. Борьба с религиозным терроризмом также будет важной составляющей в 2019 г.⁷

Многие мировые лидеры считают, что решение всё более углубляющихся подразделений состоит в объединении контрэкстремизма. Это ошибка, потому что терроризм – это просто тактика и следствие проблем, а не причина их возникновения. Тактика не может и не должна устанавливать долгосрочные стратегии. Джихадистские группы выигрывают от войн и распада государственности, чтобы распространить свое влияние. Их среда – это хаос и неуверенность. То, что нужно миру, это всеобъемлющий подход к разрешению конфликтов, который включает в себя гораздо больше, чем простое представление об объединении против общего врага⁸.

В то же время Россия, Турция и Иран выстроили свои позиции по ситуации в Сирии. Действие, которое может, по крайней мере, частично уменьшить насилие в государстве. Но это, прежде всего временный союз (если его можно так назвать), который основан на краткосрочных и чисто прагматических целях, а не на долгосрочной стратегии. Мир в Сирии вряд ли был бы достигнут на основе консенсуса относительно временного усиления авторитарного режима, который был решительно отвергнут большинством сирийских граждан. Такие отношения являются наглядным примером переговоров на чисто тактическом уровне в «реальном политическом» стиле. Мировая тенденция, которая с приходом новой администрации в Вашингтоне, скорее всего, станет всё более актуальной. Краткосрочные тактические переговоры заменят долгосрочные стратегии и политики, основанные на значениях, и слово «сила» будет ключевым⁹.

Однако это вряд ли означало бы большую стабильность, поскольку договоренности могут быть легко испорчены, если они не отражают долгосрочного видения. В этой связи отсутствие предсказуемого порядка, общепринятых правил и сильных институтов оставляют широкие возможности для действий таких разрушительных факторов, как исламское государство и «Аль-Каида».

Сами государства не могут справиться с такими угрозами. Этого не произойдет в современном мире глобализации, где негосударственные субъекты занимают всё более важное место. Хорошо или плохо, это факт, и так или иначе все связаны друг с другом. Войны в Сирии, Ираке и Ливии вызвали волну беженцев в Европу, которая, в свою очередь, способствовала Брекситу, чьи политические и экономические последствия неизбежно повлияют на мировую стабильность¹⁰.

В этих условиях многие страны испытывают искушение изоляционизмом, национализмом и протекционизмом, но, в конце концов должно быть ясно, что мир и процветание вряд ли могут быть достигнуты без долгосрочного международного сотрудничества и видения. Рассмотрим международные конфликты на примере ряда стран. Сирия. Президент Сирии Башар Асад в декабре 2017 года заявил, что говорить о том, что война окончена, пока нереально. Мы до сих пор находимся в состоянии войны. Мы, конечно, преодолели очень важный этап этой войны, уничтожив ИГИЛ, пускай не полностью, но разбив его в основных его центрах в Сирии. Это является важным этапом и большой победой.

Но у сирийцев и руководства Сирии еще очень много проблем, активная оппозиция. До конца 2017 г. жертвы войны в Сирии увеличатся до 600 тыс. человек, а беженцы и лица, переместившиеся внутри страны, превысят 12 млн человек. Установление полного контроля над Сирией будет непростой задачей, даже при мощной поддержке Ирана и России. Доказательством тому является ситуация в Пальмире, городе, который через девять месяцев после освобождения российской армией был потерян всего за несколько дней.

Тем не менее, момент, который окончательно повернул ход войны, заключался в освобождении Алеппо. Был восстановлен контроль над Дамаском, бывшим экономическим капиталом Сирии. Сразу после освобождения Алеппо состоялся саммит высокого уровня с участием России, Ирана и Турции в целях возобновления мирного процесса. Ирак. В Ираке борьба с «Исламским государством» также находится на переднем плане. В последние годы страна исчерпала свою слабую государственность, и был нанесен огромный ущерб, как экономике, так и инфраструктуре. Общество поляризовано и фрагментировано. Курды, шииты и сунниты более, чем когда-либо находятся в неопределенном положении, и различные вооруженные ополченцы полагаются на внешнюю поддержку в борьбе за нефтяные месторождения. В этой связи захват Мосула является ключевым для центрального правительства Багдада, который стремится восстановить свою власть.

Тем не менее, такой успех может легко стать провалом. В дополнение к иракской армии, спецназу и полиции, которые ведут наступление, также участвуют курды и вооруженные группы, поддерживаемые Ираном и Турцией. Чем дольше продолжается битва, тем больше разных фракций, представляющих разные интересы, будут пытаться достичь стратегического преимущества через территориальный контроль, что усложняет политическое решение¹¹.

Турция. В настоящее время Турция является ареной двух параллельных конфликтов. Первое связано с курдами и запрещенной в Турции, Рабочей партией Курдистана (РПК). Насилие между курдами и турками достигло своего пика в течение последних трех десятилетий. Столкновения и продолжающиеся военные действия превратили юго-восточную Турцию в поле битвы, а взрывы самоубийц, подобные тому, что возле стадиона «Vodafone Arena» в Стамбуле, ясно показывают решимость курдских националистов. Хотя конфликт имеет глубокие корни и долгую историю, нынешняя эскалация объясняется, прежде всего, озабоченностью Анкары о растущем влиянии курдов в Сирии и Ираке¹².

Йемен. Мира в Йемене, кажется, трудно достичь. Всё зависит от Саудовской Аравии и готовности Ирана к политическому компромиссу сдерживать региональные аспекты войны. Политический вакуум, длительное отсутствие сильного государства в Йемене создают идеальные условия для распространения радикального исламизма. Афганистан. Война и политическая нестабильность в Афганистане представляют собой угрозу международному миру, уже более 15 лет после того, как возглавляемая США коалиция устранила режим талибов. Однако с начала 2015 г. они снова получили территорию с помощью «Аль-Каиды», сети Хакани и других террористических организаций. В то же время «Исламское государство» также захватило территории в результате частичного вывода НАТО, который закончился в 2014 г.

В настоящее время более 30 % территории государства находится под эффективным контролем талибов или других экстремистских сетей. Ситуация еще больше усугубляется региональными амбициями Пакистана и связями, которые правительство талибов поддерживает с Исламабадом. Напряженные отношения между двумя соседями увеличилась в прошлом году, когда лидер талибов Таллахасси Мулла Мансур был убит в Пакистане после воздушной атаки США с помощью беспилотных летательных аппаратов. Это вызвало резкую реакцию правительства Кабула, который обвинил Исламабад в политике, поддерживаемой талибами.

Британия. Одним из важнейших моментов в истории европейской интеграции является Маастрихтский договор. Этот мирный проект после Второй мировой войны определяет важную роль Европы в мировой политике. Это также отправная точка для объяснения ряда фундаментальных тенденций в международных отношениях, и на данный момент, Великобритания решила разорвать с ним отношения. Следуя Брексит, главный приоритет внешней политики Британии заключается в том, чтобы доказать своим союзникам и врагам, что страна всё более открыта для глобального бизнеса и печется о международной безопасности (как активный партнер НАТО). В каждой из этих областей необходимо предпринять быстрые и решительные меры, чтобы не создавать впечатление, что Брексит равен изоляционизму. Пересматривая отношения с другими странами, в частности с Соединенными Штатами, Германией и рядом других государств – членов ЕС (особенно на Востоке), Великобритания также будет иметь более сильную позицию на переговорах по Брекситу, в чем заключается краткосрочная цель ее нынешней политики.

Существует много взаимных экономических интересов между другими странами ЕС и Великобританией. Но эти переговоры следует рассматривать как часть обновленной глобальной стратегии страны. При этом должны будут предприниматься усилия для того, чтобы повернуть страну в новом направлении – достичь политического и дипломатического взаимодействия со странами, не входящими в ЕС, особенно в погоне за новыми торговыми сделками, которые по юридическим причинам не могут быть начаты. Выход Великобритании из ЕС может оказать политическое влияние на европейские санкции против России и сплоченность НАТО. В течение многих лет «колеса» ЕС и НАТО работали в определенном темпе.

Международные конфликты являются неотъемлемой частью международных отношений. В настоящее время конфликт рассматривается как средство манипуляции событиями. Развитие перечисленных событий скрывает много несправедливости, неравенства, двойных стандартов. Необходимо создать новые условия для конструктивного диалога, для Альянса цивилизаций и для стимулирования контактов между различными этническими группами, культурами и религиями, для образования в духе терпимости и толерантности. Но для того чтобы было доверие между цивилизациями, мы должны научиться быть открытыми для других¹³. Если мы не хотим, чтобы Альянс цивилизаций оставался пропагандистским тезисом, мы должны сделать больше, чтобы иметь паритет в этом диалоге и хотя бы относительное равенство в этом союзе.