Урок истории в судейской закрытой школе. 7 курс (выпускной)
 Скачать 1.85 Mb.
|
|
ГЛАВА 13 - Это всё не с проста… Ой, не с проста. – Шепчет мышь мне на ухо. Слова точные, но что-то очень уж знакомые, вот только задумываться над этим не позволяют обстоятельства. Мы с мышем и О’Шеном сидим в засаде на адептов, на которых поступила жалоба, что они покидают территорию академии. Учитель О’Шен, будучи уверенным, что я к этому не причастна, потянул меня за собой. И вот… Сидим, ждём в лесочке, наблюдаем за одним из входов, через который, по словам стукача, они должны уйти. Вот честно, узнаю, кто слил информацию об этом учителю, уши надеру. Негоже так с соучениками поступать. Знаешь – молчи. И себя на разборки не обречешь, и других не подставишь, но кому-то, видимо, скучно жить в академии. Хотя, мне выгодно, выяснить, как именно они собираются «линять» отсюда. На территорию академии давно уже опустилась тёплая ночь. Ветер едва слышно колышет листву деревьев, маскируя наше присутствие, а из окон академии не доносится не звука. Внимательно слежу за входом и вижу, как та бесшумно открывается, выпуская наружу три скользнувших в ночь тени. И что-то слишком знакомы мне их движения. Довольно большие фигуры не слышной поступью крадутся вдоль стены, и моё зрение выхватывает, знакомый жест, означающий «стой». - Наши. – Шепчу дёрнувшемуся О’Шену. – Давайте посмотрим, куда собрались. - Надо валить их. – Возмущается мышь. - Валить их нахер. Брать и убивать. Нет, это слишком знакомые слова, но вспомнить, откуда они не получается. В падающем свете одного из окон, узнаю лицо Кота. Сволочи, хоть бы меня с собой взяли. Но ничего, я им устрою индивидуальный тренинг, воспитывающий коллективность. - Я попробую подобраться поближе, а Вы подстрахуйте, если что. – Прошу учителя, на что тот усмехается, но одобрительно кивает ответ. Мягко встаю с земли и крадусь вдоль кромки леса в направлении своих парней, решивших уйти в самоволку. Тёмного и Вояку я узнала по движениям, которые уже выучила. Да, все парни вели себя, по-разному проявляя индивидуальность, и если знать, на что смотреть, можно очень быстро изучить каждого. Это как, определить марку советского мотоцикла по рёву его мотора, когда привыкаешь слышать, различить не трудно. Так и у меня, я привыкла на них смотреть в работе. Крались они, как воришки, боясь, что застукают, и даже не ведая, что уже попались. - Ой, ща кто-то отгребёт! – шипит мышь. - Бля буду, отгребут, волки позорные! Услышав это, я замерла, и начала бесконтрольно краснеть, вспоминая однажды просмотренный мною мультик про Винни Пуха в гоблинском переводе. Я даже боюсь себе представить, что ещё может знать мышь, а главное в какой момент озвучить. Всматриваюсь в темноту и выступаю вперёд, преграждая парням дорогу. - Ну, что, партизаны? Допрыгались? – Очень громко задаю вопрос. А дальше, я не поняла, что произошло. Смазанное движение и вспышка яркого света, бьющая по глазам, словно нож. И вроде не больно, но как обухом по голове в самый ответственный момент. После этого, я вообще перестала что-либо понимать. Торопливые шорохи растворились в тишине почти мгновенно, О’Шен не дал о себе знать, а мышь и вовсе всем тельцем вжался в моё плечо. - Вашу ж мать… - шиплю разъяренной кошкой, пытаясь продрать глаза. – Ну, погодите мне, балбесы! Из пространства раздаётся очень знакомый голос, от которого по спине ползут мурашки. - Я правильно понимаю, что тест провален, учитель О'Шен? Замерла всем телом, узнав голос проректора. - Всё верно, она не справилась. Что? Какой тест? В голову стали закрадываться не самые хорошие мысли, о проверках способностей, но я постаралась не дать им волю. - Что ж. Это очень удручает... Я не понимала к чему это всё. Нет, если бы проверяли взвод, оно понятно, но, конкретно меня-то зачем? Зрение постепенно стало возвращаться, и теперь я могла видеть пятна света, льющиеся из окон академии. - Второй тест будем проводить? – Вопрос О’Шена звучит слишком предвкушающе и меня это немало удивляет. - Простите, а что происходит? – наконец вклиниваюсь я в разговор, набравшись храбрости, но его игнорируют. - Как по уставу положено обращаться к старшим? Это меня так осадить пытаются? Черте что творится. Хоть бы объяснили сначала, что от меня требуется, а то устроили тут цирковое представление. - Простите, товарищ проректор. Разрешите вопрос? - Разрешаю, Бедокур. Я повернулась на голос, чтобы увидеть блеск зелёных глаз, но вместо этого узрела лишь смазанное лицо проректора. - Что это был за тест? - На профпригодность. – глумливо шепчет мышь. - Оценка способностей в условиях задержания диверсантов. Вы не справились с ним, Бедокур. Меня просто затопило возмущением, потому что подход некоторых к составлению теста был неверен. - Конечно, не справилась! Вы взяли людей из моего взвода. Тех, кто отлично знает не только мои достоинства, но и слабости! Тоже самое и со мной. Я знаю их слабые и сильные места, и если Вы дадите мне немного времени на подготовку, позволив использовать ещё и эффект неожиданности, они точно так же его завалят! Этот тест изначально не оставлял мне шансов на победу в неравном бою! - Это всё отговорки, Бедокур… - «Это всё отговорки, Василиса» - слышу я голос своего дяди в голове. - «Мне нужны действия» - Мне нужны действия. Голова пошла кругом, заставив враз позабыть о действительности. Я задохнулась от нахлынувших воспоминаний, не в силах удержаться здесь и сейчас. Смазанное лицо Евангелиона, показалось мне родным, но я не стала бросаться к человеку, которого однажды уже спутала со своим дядей. Взяла себя в руки, останавливая карусель мыслей и образов в голове. Шагнула вперёд и сквозь зубы задала единственный верный вопрос в этой ситуации. - Разрешите действовать? - Действуйте, Бедокур. У Вас есть двое суток. Вам ситуация может показаться странной и непонятной, но речь шла о том, что я говорила проректору выше. Они с. О’Шеном использовали нечестный метод тестирования. И теперь моя задача доказать это им обоим. Вот только не на примере собственного взвода, я подойду к этому более радикально, докажу это на них самих. Я развернулась и зашагала к академии, прокручивая в голове всё ранее виденное мною. О’Шен и Евангелион никогда не демонстрировали свои боевые способности, а посему мы положимся на эффект неожиданности и внезапного наступления. Если мне устроили простенький тест на улице, используя несколько человек, то я возьму глобальные масштабы. Что нам стоит дом построить? Первое, что я возьму в своём плане за основу, это тревога. Сирену мне уже доводилось слышать ещё в первые дни своего пребывания в стенах альма-матер. Второе – время. Евгеша дал мне двое суток, но я подойду к этому с умом. Действо развернётся уже через пару часов. Не удалось сдержать ухмылку, когда входила в комнату и досталась она Малисе. - Что? - Ничего. Для взрослых дядечек нужны взрослые игры. Устроим им максимально приближенные к боевым действиям условия. Пусть всё будет по-настоящему. - Ужас! Собрать взвод на плацу через пять минут. - Jawohl mein fuhrer! – крикнул мышь и стрелой умчался прочь. - Зараза свинорылая. – Усмехнулась я, предвкушая порку двух местных знаменитостей. Через десять минут бойцы, и предатели были собраны на площади перед академией. К слову о последних, вид у них был вполне себе обычный, ни капли вины в глазах, и это мне не понравилось. - Взвод по Вашему приказанию собран в полном составе! – отрапортовал Ужас и привычно умостился на моём плече. Я разглядывала тех трёх, что безжалостно всадили нож в мою спину, и думала о том, какое же наказание для них выбрать. Обычные физические упражнения тут не подойдут, нужно что-то изощрённое и… А есть у меня идея, которая прекрасно вписывается в план. - Ужас, введи ребят в курс дела, я пока с картой академии сверюсь. – И я, молча, отправилась к столу, что предназначался для расчётов. Взгляд ЧП прожигал затылок, но я поступила, как и всегда, не смотрела в его сторону и игнорировала жажду, сдавливающую горло. Развернув карту, вычертила карандашом область проведения операции. Заброшенная постройка, как нельзя лучше подходила для засады, а заодно мы быстренько там осмотримся, я же не знаю, что там и как, внутри не была никогда. Поставила метки с комментариями для бойцов, чётко прописывая задачи каждого. - Это пи*#ец, товарищи! – донеслось до моего слуха. - Доколе мы будем это терпеть?! Они требуют от нас немыслимых вещей, а ещё… - Ужас! – Я всем корпусом развернулась к крылатому. – Я сказала ввести в курс дела. Кратко. А это что за пролетарская революционная речь?! Это не сборы на войну, крылатый, а диверсионный выход. – Оставив карту на столе, я подошла к своим бойцам. – В общем так, сегодня проректор и О’Шен провели испытание меня на прочность, о котором я ничего не знала. – Я убийственно взглянула на Тёмного, Вояку и Кота. – Естественно, я завалилась с первых секунд боя, поскольку меня ослепили. Тёмный потупил взор, Вояка поджал губы, и лишь Кот не изменился в лице, весьма красноречиво демонстрируя своё отношение к происходящему. - Вы мой взвод, а я ваш командир. – Выдохнула я. - Начнём с того, что вы должны были отказаться от участия в этом тесте. - Отказаться от перспективы занять твоё место? – оскалился Зверь во все свои белоснежные. Я даже невольно закатила глаза. - И чего тогда именно тебя там не было? - Видели бы вы взгляд Вояки в этот момент, он был в ужасе от того, что я могла его узнать. – Не составило никакого труда узнать тех троих, что предали своего взводного. Да, Тёмный? Или вы считали, что темнота ваш друг, а скорость реакции позволяет достигать небывалых рекордов в сокрушении врага? Глупо! - Нас заставили. – Отчеканил Тёмный и поджал губы, понимая, что ляпнул что-то не то. Армия не место для жалоб, это я усвоила за всю свою жизнь очень хорошо. Неважно кто именно виноват, у командира всегда есть система наказаний. Она предназначена для воспитания головы. Ты либо решай сам свои проблемы, чтобы никто о них не узнал, либо терпи то, что не тебе должно предназначаться. А жалобы… Жалобы тоже наказываются, поэтому… - Пятьдесят, Тёмный! Упал-отжался!– Перевела взгляд на Вояку, довольно отметив, что Тёмный принял наказание без колебаний. – Предательство – это верх цинизма, первогрех. Только не отягощенный моралью человек способен на столь подлый и бесчестный поступок по отношению к своему товарищу. Все вы можете делать со своей жизнью что угодно, заниматься, чем хотите, предавать кого хотите, но это никак не должно отражаться на боевых товарищах. В бою я не встану в пару с человеком, который однажды уже всадил мне нож в лопатки, и это может стоить жизни нам обоим. В бою не место сомнениям, только выверенные решения и уверенность в текущих минутах. Вы должны были найти способ отказаться даже под гнётом смерти. – Вояка нервно стрельнул взглядом на Кота, но промолчал, тогда, же я перевела взгляд на третьего участника диверсии против взводного. – Ты! Пятьдесят на кулаках. Упал-отжался! – Кот опустился на землю и принялся выполнять упражнение, его короткие светлые волосы, упали на лицо и выражения его, я не видела, но отчего-то была уверена, что там, в полной мере можно прочитать чувство вины. – Все трое сегодня возьмут на себя роль предателей, чтобы было ясно, как к таким относятся в бою. Вопросы? - В твоём мире подчинение вышестоящему – предательство? – Голос Лютого я узнала сразу, как обычно был задан вопрос интересующий всех присутвующих. - В моём мире предательством считается любое действие, совершенное во вред тому, кто тебе доверяет, как себе, и не важно, кто отдал приказ, иногда можно и предупредить, если иного варианта не остаётся. - А ты нам доверяешь, Бедокур? – ухмыльнулся Зверь. – Я бы не стал на твоём месте. Когда-нибудь, я доберусь до его поганого языка, но сейчас промолчу, поскольку у нас не так много времени на осуществление задуманного. - Итак. Перед нами стоит задача, которая позволит нам доказать, что вид обучения, который мы постигаем – лучший. Все мы видели разницу, каждый из нас скажет… - Я посмотрела в глаза каждому и не увидела там и тени сомнений или несогласия. - …скажет, что такой подход воспитывает в нас не просто воина, а дисциплинированного военнослужащего, который за своих стоит горой. – Глянула насмешливо на Вояку. – Да? – Челюсти предателя сжались, и было видно, что ему неприятно, как я выделила его из массы. Вообще, я надеялась, что эти трое просто попросят прощения и попытаются заверить, что такого более не повторится, но они молчали, даже Вояка, который обычно так и поступил бы. Усмехнувшись, отдала команду. – Пятьдесят. Упал-отжался! – И он не просто упал, он бросился отжиматься, вызывая очередную улыбку на моих губах. – Молодец. В общем, через два часа сорок минут, все мы дружно имитируем вторжение Валлауров на территорию академии. Доля секунды и я попадаю под перекрёстный огонь тринадцати пар глаз, даже Вояка умудрился посмотреть, как на идиотку. - Это невозможно. – Попытался образумить меня поднимающийся Тёмный. – Академия хорошо защищена от такого проникновения, они бы не смогли, только в том случае, если… - Ага. Без помощи изнутри, они бы не смогли, верно? – усмехаюсь я. – Поэтому ты, Вояка и Кот будут играть роли тех, кто якобы помог им забраться внутрь. - Да ты с ума сошла! – рычит Зверь. – Хоть понимаешь, что с ними будет, если их возьмут? Да их и убить могут! - Пятьдесят! Упал-отжался. – Спокойно сказала я и продолжила. – План очень чёткий, если следовать инструкциям, никто не попадётся. Все знают, что такое имитация? – Не дожидаясь ответа, продолжила. – Мы очень тщательно изучали повадки Валлауров, они большие, массивные и тяжелые. Для того чтобы поднять правильную тревогу, нашим предателям нужно будет только пробраться к воротам и при этом быть замеченными триадой. Постовых у ворот обезвредить, как это сделали сегодня со мной, а дальше мы всей толпой бросаем боевые кличи Валлауров, имитируя набег. Понятно? - Ты самоубийца что ли? – холодно спрашивает ЧП, заглядывая в мои глаза своим космосом. - На тревогу мгновенно сорвутся все судьи, которые могут находиться в окрестностях, а дальше включаться имперские порталы. - А для этого мне понадобишься ты. Единственный обладатель равной судьям силы. Ты должен будешь отследить их и предупредить, что в академии проходят учения. Вот и всё. – Пожала я плечами. – Ах, да… Нам ещё ректора нужно поставить в известность, но сделать это так, чтобы ни Евгеша, ни О’Шен об этом не узнали. - Евгеша? – удивился ЧП. Чёрт. Вырвалось. - Поможешь с предупреждением ректора? – Нагло проигнорировала вопрос, глядя в потемневшие глаза. ЧП медленно кивнул, но что-то мне подсказывало, что к этому вопросу мы ещё вернёмся, даже не сомневаюсь, что найду ответ на поставленный не безразличным мне человеком вопрос. - Так. – Почесала я затылок. – Дальше по плану… - Я развернулась на сто восемьдесят градусов и направилась к столу, где лежала карта. – Нам нужно заманить этих двоих в заброшенное здание. - И как это сделать? – доносится до меня недовольный голос Лютого, я замерла, так и не дойдя до стола. Повернулась и всмотрелась в его спокойное лицо. Почему-то мне показалось, что моему плану сбыться было не суждено, они все были им недовольны, а я снова слишком самоуверена и не вижу перед собой очевидного. Они не те, кому можно безоговорочно довериться, разве Зверь мне не сообщил об этом несколько минут назад? Всегда замкнутые в своих триадах, но и там нет сплоченности. - Мне в голову сейчас пришла одна очень неприятная мысль. - Нахмурилась я. - Если вы собираетесь сорвать мне операцию, то лучше сразу разойдёмся. Я сдамся и попрошу ректора дать вам другого взводного, потому что... - Я замялась. Что за слабость, Василиса? Потому что не справляешься? Потому что тебе тяжело? Что за отговорки, мать твою? И это и есть тот самый боевой дух, которым ты собиралась их заразить? Поджала губы и скользнула взглядом по лицу космоглазого, что неотрывно смотрел на меня, отслеживая малейшее изменение. Впрочем, как и Лютый. - Потому что не могу вас заставить себя уважать. - Выдохнула, наконец. Парни переглянулись, но никак не прокомментировали моё признание. - Так что там с планом? - спросил Взрыв. - Или всё? Отмена? Ещё раз внимательно всех оглядела, пытаясь найти на их лицах намёк на несогласие, но мой взгляд встречали прямо, а главное молча. - А вы готовы к большой игре? – улыбнулась я. – По ухмылкам вижу: «Пионер всегда готов» Тряхнула копной своих волос и принялась за обсуждение плана, ставя каждому чёткую задачу. На этот раз со мной уже никто не спорил, каждый внимательно слушал свои инструкции, задавал вопросы, если что непонятно и досконально разглядывал карту, где был отмечен главный квадрат действий. Когда мой план стал ясен, как белый день, я заметила азарт в их глазах, какой был у всех моих однолагерников во время подобных игрищ, только там планы не напоминали самую настоящую диверсию, но и на кону не стояла честь взвода. Полагаю, сегодняшняя ночь принесёт нам немало «бонусов», о которых мы пока можем только мечтать. Через два часа придирчивых обсуждений ко мне подошёл ЧП и молча, протянул руку ладонью вверх. Я сначала даже растерялась, не понимая, чего он хочет, в голове промелькнуло множество вариантов развития событий, что вероятно отразилась на моём лице, поскольку космоглазый усмехнулся уголком губ. - Ректор. – Напомнил мне, прервав мучения разом. А я залилась густой краской. Всё же погано, когда ты вот так себя не можешь контролировать, а глаза то и дело находят бьющуюся жилку на шее вожделенного объекта. Выдохнув, протянула дорогую сердцу конечность и тут же почувствовала, как в неё впиваются длинные пальцы ванпайра. Я в очередной раз отметила, что Карсайто отличается от других, он не открывает портал белёсой вспышкой, он в нём растворяется, проваливается, исчезает. Всё что угодно, но не так, как другие. Мир размазался, сжавшись до узкой точки за секунду, а затем приобрёл очертания академического коридора. Карсайто перенёс нас прямо к двери, подозреваю, это были апартаменты ректора. И вместо того, чтобы постучать в дверь он сдвигает меня в сторону, прижимает лицом к стене и медленно склоняется к моей шее. - Мы забыли об одной очень важной вещи. – Доносится его шепот, который я еле слышу через грохот собственного сердца. Моё тело мне сейчас просто отказало. Оно чувствовало горячие руки на плече и талии, тяжелое дыхание космоглазого и совершенно не хотело контратаковать, хотя мозг лихорадочно искал хотя бы пути к отступлению, но уже через несколько секунд сдался, подняв над окопом белый флаг. - Что ты делаешь? – выдохнула я, зажмурившись. ЧП не посчитал нужным отвечать. Медленно отвел мешающие волосы в сторону и прижался к коже губами, вызывая толпу мурашек на теле, и сбивая дыхание точным ударом в сердце. Я снова, будто падаю в пропасть, зная, что там нет дна. В животе оживает стая бабочек, а внизу всё сжимается в тугой комок. Бездна. Миг и его клыки прорывают тонкую преграду, отделяющую их от вожделенной жидкости, а я переношусь в другое время и место. Вечер. На столе в кабинете Жени, тускло горит лампа, а сам он склонился над бумагами, совершенно не замечая вошедшую меня. Я вижу хмурую складку на его лбу, и у меня тут же появляется желание избавиться от неё, чтобы она не портила мне момент созерцания. - Уже собралась? – вдруг холодно спрашивает он. Меня дёргает от этого тона так, будто по голове только что ударили невидимым табуретом. Я никогда не слышала подобного обращения к себе, а тут… - Да. – Отвечаю спокойно, продолжая смотреть на углубившуюся складку на высоком лбу. Женя поджимает губы, продолжая водить взглядом по тексту, а я испытываю странное чувство вины, будто предаю что-то очень важное мне, но уразуметь этого не могу. - От меня что нужно? Стало обидно… Обидно, что родной человек не поддерживает в такой серьёзный момент, как первое свидание. Не улыбнется своей широкой улыбкой, чтобы подбодрить, ведь любая девушка очень нервничает в такие моменты, а он зарылся в работу с головой и бровью не ведёт. Хмурый, как туча с самого утра, когда счастливым голосом сообщила сию радостную весть. Может ему не нравится, что я пошла на свидание? Ну, так не маленькая уже, давно пора. Это ведь так здорово, особенно, если свидание с любимым человеком. Однако дядя этого не понимает, похоже. - Ничего. – Обиженно шепчу в ответ. Женя, услышав этот тон, вскидывает взгляд на меня и в его глазах промелькнуло неопознанное мне тогда чувство, сейчас же я его определила. Ревность вперемешку с бессилием. Именно это осознание просто вытолкнуло меня из воспоминания. Чёрт! Вот чёрт! В эту секунду я просто потерялась для мира, для обоих миров. В душе творилось что-то странное, пытаясь разорвать меня надвое, круша все давно возведённые стены, скрывающие мои юношеские чувства и надежды, быть, может, даже мечты о чём-то запретном и запредельном. Почему я раньше не придала тому взгляду значение? Или… Зажмурилась, давая время успокоиться своему заходящемуся в тесной груди сердцу. По телу распространилась дрожь, странная, колючая, болезненная и такая сейчас не желанная. Клыки Карсайто в шее, его руки на плече и талии… Стало противно от самой себя, но в тоже время было слишком хорошо, чтобы оборвать этот процесс. И снова двоякие ощущения, будто так должно и не должно быть одновременно. Наверное, это можно сравнить с грехопадением. Я чувствую спиной, как быстро бьётся его сильное сердце. Руки ЧП сжимают меня крепче, будто говоря, что увиденное ему не понравилось и он не позволит больше никому другому так на меня смотреть. Шумно вздыхаю, стараясь взять себя в руки, успокоится и перестать думать о том, о чём всегда себе запрещала. Уже через несколько секунд сильные руки разворачивают меня к себе лицом, чтобы космосу был доступ к моим глазам, чтобы без тени упрёка посмотреть на меня и заявить нечто щемящее сердце. - Дяди так не смотрят на своих племянниц. Не смотрят, и племянницы тоже не смотрят так на братьев своих родителей, но я не стала озвучивать свою мысль. Осторожным движением сбросила с себя руки ЧП и двинулась к двери. После увиденного, я была подавлена, как никогда, ведь, переосмысленное поведение Жени выбило не только почву из-под ног, но и боевой запал. - Постой. – Снова хватает он меня за плечи. – Тебе тоже нужно подкрепиться. - Не сейчас. – Буркнула я, стуча костяшками пальцев в дверь кабинета. Так и до анорексии недалеко, а потом и до призрака в стенах М.А.Т.а. А что? Буду бродить, и пугать адептов неудачников, а они будут испуганно называть меня призраком взводного. Как там говорил Карлсон? «- Начинаем воспитательную работу! Спокойствие, только спокойствие! Сейчас я вас настигну — вот тогда мы похохочем…». О, да. Это была моя любимая часть советского мультика. Вот вроде бы взрослые люди, которые решают отнюдь не бытовые задачки, берут в расчет любые мелочи, возможные оплошности, факторы и даже направление ветра в, казалось бы, самых обычных погодных условиях... А подумать о том, что ректор академии может ночью находится вне стен своего кабинета, забыли. Вполне естественно, что на торопливый стук в дверь нам никто не ответил. Оставалось лишь жалобно пошкрябаться в нее ещё раз, представляя, как весь замысел накрывается звонким медным тазом и умоляюще взглянуть на ЧП. - Скажи, что ты знаешь, где его найти? Космоглазый был задумчив, как иногда случалось. В такие моменты его взгляд будто уходил вглубь себя, и я ловила себя на том, что жадно впитываю каждую чёрточку его лица, пока он не замечает и погружен в собственные мысли. - Знаю. - Безэмоционально ответил он, вновь перехватывая мою ладонь. Что-то изменилось в его поведении. Что-то, что заставило напрячься широкую спину и сильнее сомкнуть длинные пальцы, притянувшие мой взгляд. Уже совсем скоро Карсайто остановился перед очередной дверью. Он не повернулся, не взглянул на меня своим космосом, не сказал чего-то, что вновь могло вывести меня из себя в очередном слепом противостоянии. Просто постучал, выпустив из пальцев мою ладонь. Три коротких отрывистых удара в дверь, но мне показалось, что это было чем-то знаковым для него. Слишком короткий вдох, слишком напряженный взгляд, будто он пришел к какой-то мысли, генерирующей его дальнейшие действия. И когда раздался щелчок дверного замка, была брошена фраза. Одна фраза, разделившая нашу историю на "до" и "после". - Никому тебя не отдам. Он уже говорил мне это ранее, говорил, что никому не позволит прикасаться ко мне, но тогда я отчётливо понимала, что желание присвоить было спонтанным и не обдуманным, продиктованным страхом потерять не обретённое. Сейчас же я слышала констатацию факта, сказанного уверенным и хорошо поставленным голосом. Я уже знала, что это решение не подлежит обсуждению. Мысленно усмехнулась, ведь это его решение. Никто не вправе решать за меня. Дверь широко распахнулась, и оттуда вышел ректор, прикрывая за собой последнее препятствие, разделявшее наши взгляды и внутреннее убранство помещения. Его взгляд сделался удивлённым, а вопрос был молчаливым. Вздохнула, понимая, что объяснять придётся мне, и уже было открыла рот, как Сайто вставил фразу холодным, не терпящим возражения тоном: - Из здания академии в эту ночь ни ногой, через двадцать минут поднять щиты. Чтобы доступ был только у проректора и учителя О’Шена. О происходящем расскажу позже. Ровно три секунды мне понадобилось, чтобы сбросить с себя оцепенение и потрясенно взглянуть на своего спутника. Понять важное удалось лишь, когда ректор академии криво усмехнулся и кивнул. Что за…? |