Уроки с Доминантом #1 (про разных героев) Номер в серии 1 Главы

• Название: Уроки с Доминантом #1 (про разных героев) Номер в серии 1 Главы
• Дата: 13.07.2022
• Размер: 0.82 Mb.
• Имя файла: Raian_Kendall_Gospodin_nastavnik_(LP)_Litmir.net_270679_a554f.doc
• Тип: Урок; #629999
• страница: 9 из 21

Глава 11

Бриэль
— Поднимите бедра выше и упритесь пятками в пол.

Я смотрю на инструктора по йоге и стараюсь повторить за ней, прогибаясь в позицию «собака мордой вниз».

Разочарованная, я сморю на Джули рядом со мной. Она такая высокая и изящная, с длинными ногами и прекрасным телосложением; ее поза собаки не выглядит такой неуклюжей, как моя. Но, несмотря на это, неделя за неделей я соглашаюсь ходить вместе с ней в эту студию йоги и пытаюсь принимать позы, для которых мое тело абсолютно не предназначено. После занятия мы выпиваем напиток из ростков пшеницы, от которого меня всегда мутит. Все ради здоровья. Пипец как весело.

Я смотрю на часы и вижу, что мы здесь всего семь минут. Черт. Я влипла.

— Мне все еще нужны детали прошлой ночи, — тихо шипит мне Джули.

— И все же ты притащила меня на йогу, которую я ненавижу, — я прищуриваю глаза. Я склонна рассказать ей все пикантные подробности, скажем, за «Маргаритой».

— Это свободная страна, Бри. Ты могла не приезжать. Я думаю, что тебе это втайне нравится, — подмигивает она. Я бросаю на нее угрюмый взгляд и убираю прядь волос с лица. — Кроме того, я думаю, что твой Дом оценит, насколько ты гибкая, — добавляет она.

— Он не мой, — отвечаю я. Очевидно, что я одна из многих.

Его вчерашний телефонный разговор с Крисси не выходит у меня из головы. Мягкий, успокаивающий тон его голоса, тоска в его глазах, когда он говорил с ней. Я мельком увидела его другую сторону, о существовании которой не догадывалась.

— И поднимаемся в позу воина. Руки изящно ложатся вдоль вашего тела, — говорит преподаватель с другой стороны зала. — Бриэль, спину ровней, подбородок выше. Хорошо.

Я закатываю глаза и глубоко вздыхаю. Мой мозг все еще думает над соглашением с Хейлом. Надеюсь, что поступаю правильно.

Это все ради Кирби, напоминаю себе. Я смогу сделать это.
***
Когда наступает пятница, я раздражена и рассеяна. Я не получала от Хейла известий всю неделю, за исключением сообщения сегодня утром.

Хейл: Ты готова к своему уроку сегодня вечером?

Бриэль: Конечно. Мы снова встречаемся выпить?

Хейл: Нет. В этот раз нет. Когда я тебя трахаю, то хочу, чтобы ты была трезвой, и я на сто процентов уверен, что ты хочешь того же.

Разумеется, само собой, я оцепенела и до сих пор не ответила. После второй чашки кофе я, наконец, нахожу в себе смелость ответить.

Бриэль: Хочешь встретиться у меня дома?

Хейл: Да. Буду в 19:00. Убедись, что ты поела. Тебе понадобится вся твоя энергия.

Когда наступает вечер, я покидаю офис. Сегодня пятница, и это означает, что мои коллеги ушли раньше, с нетерпением ожидая выходных. Они спрашивали, есть ли у меня какие-нибудь планы, и я бормотала что-то уклончивое о визите друга.

Если бы они узнали правду, моя профессиональная репутация оказалась бы под угрозой, а я не могла этого допустить. Я, может, еще новичок в этом деле, но я чертовски хороший агент по недвижимости, и не хочу этим рисковать.

Беру сумку с ноутбуком, сумочку и остатки ланча — я была слишком возбуждена, чтобы его съесть — и направляюсь на автостоянку. Я не стала уходить раньше из офиса, и электронные письма были лучшим решением, чем хождение по квартире в ожидании Хейла. От ожидания встречи сводит живот. Понятия не имею, что он готовит на сегодня, кроме намека на то, что мы будем трахаться.

Приехав домой, у меня есть только час до прибытия Хейла. Я стягиваю волосы в пучок, раздеваюсь и принимаю душ. Затем останавливаюсь голая возле комода и смотрю на ящик с нижним бельем. Оба раза, когда мы встречались, я надевала сексуальное белье, и каждый раз он забирал мои трусики, как своего рода трофей.

Мой взгляд опускается на обычные хлопчатобумажные трусики. Интересно, что он скажет, если я надену их?

Во мне разгорается искра неповиновения, и озорная улыбка появляется на губах. Желая вызвать его реакцию, я беру трусики и надеваю их, затем надеваю простой белый лифчик, пару джинсов и удобную розовую кофту с длинными рукавами. В конце концов, мы остаемся дома. Какой смысл наряжаться?

После того как оделась, я налегаю на соленые крендельки, пока убираю квартиру. Знаю, что Хейл сказал поесть, но идея плотно поужинать не привлекает меня. А вот бокал вина я бы сейчас выпила с огромным удовольствием, но сдержусь. Хейл хочет, чтобы я была абсолютно трезва, и, как ни странно, это возбуждает.

Звонок домофона застает меня врасплох.

Он здесь.

Я нажимаю на кнопку и приглашаю его подняться. Я задыхаюсь и возбуждена, когда через несколько минут открываю дверь и вижу в коридоре высокого и невероятного мужчину, которого знаю как своего Дома. Сегодня вечером он одет в темно-синие джинсы и приталенную футболку «Хенли» такого же цвета. (Примеч. «Хенли» — футболка или топ с фронтальной застежкой на несколько пуговиц).

— Никакого костюма и галстука сегодня вечером, — бормочу я.

— Нет. Я рано ушел из офиса, поэтому у меня было время переодеться.

— Оу, — никогда не видела его в чем-то, кроме костюма, и теперь молча стою в дверном проеме, пораженная тем, как идеально сидят на нем джинсы, облегая во всех положенных местах, а футболка только подчеркивает голубизну его глаз.

— Я могу войти, Персик? — спрашивает он. На его лице удивленное выражение, как будто он догадывается, что я стою здесь, охваченная благоговением.

— Конечно, — я открываю дверь шире и впускаю его внутрь.

Он здесь второй раз, но в первый раз я не проводила экскурсию. После нашего чертовски сексуального столкновения баре, он сразу атаковал меня в прихожей, а затем мы продолжили в спальне. По сравнению с прошлым разом, сегодня настрой более спокойный. Что-то мне подсказывает, что в этот раз мы не будем торопиться, тщательно исследуя друг друга. Я нервничаю и вместе с тем возбуждена.

Мы идем по коридору и я, остановившись возле кухни, спрашиваю:

— Хочешь чего-нибудь выпить?

— Нет. Спасибо.

Направляясь в гостиную, я замечаю, что он пристально осматривает комнату, как будто не только изучает мое жилье, но и пытается понять мой характер.

Его взгляд блуждает по книжным полкам, которые занимают всю дальнюю стену. Они забиты книгами в мягкой обложке на любой вкус и жанр.

— Книжный червь, да? — он берет в руки подписанный автором экземпляр мегапопулярного эротического романа.

— Обычно я читаю на своем «Айпаде», но свои любимые книги покупаю в мягкой обложке, — поясняю я.

— Романы, мистика, сверхъестественное, — он проводит пальцами по корешкам книг. — Тебе нравится все это, не так ли? — не могу не заметить игривость его комментария.

— Да, но любовные романы — самые любимые.

— Почему? — он поворачивается ко мне, выражение его лица становится серьезным.

— Потому что это то, чего все хотят, разве нет? Партнер. Кто-то, с кем будет комфортно после трудного рабочего дня. Кто-то, кого можно любить.

Нахмурившись, он смотрит на меня.

— Не все этого хотят.

Я хочу бросить ему вызов, доказать, что он ошибается. Даже не знаю почему, может, потому, что моя вера в любовь — все для меня, и я буду бороться, защищая ее.

— Тогда чего ты хочешь? — я задираю подбородок, пытаясь получить от него ответ.

Его прищуренные глаза смотрят в мои.

— Я главный. Не забывай это. Если бы я искал любовь, ты не думала, что у меня может быть девушка? Жена?

— Конечно, — запинаюсь я, отчетливо осознавая, что, так или иначе, оскорбила его. — Ты привлекателен, умен. Я не хотела...

— Я хочу, чтобы ты встала на четвереньки, грудь вниз, задница кверху, — его взгляд темнеет, и я чувствую исходящую от него угрозу.

Я расстроена и выведена из равновесия. Его реакция на мое мнение о том, что, конечно, все должны искать любовь, была встречена резким отказом, который мог дать только тот, кто испытал невероятную боль. Я совершенно уверена, что кто-то разбил ему сердце. Так вот почему он занимается этим? Этот контроль? Это наставничество, не включающее в себя чувства?

Прежде чем я обдумываю все это, он кладет руки мне на плечи и возвращает меня в реальность. Настойчиво надавливая, он заставляет меня опуститься на колени — все его действия просто кричат о том, что дискуссия окончена.

Подняв на него взгляд, я опускаюсь на ковер. Я ненавижу, что он прервал наш разговор, но помня наш предыдущий урок, я вспоминаю его настойчивый взгляд, почти первобытную потребность, которая, казалось, во главе всего. Позже он был нежен и мил, и более готов к разговору по душам. Поэтому я решаю быть послушной маленькой сабой во время своего урока, а потом, когда он будет удовлетворен и спокоен, попытаюсь выведать у него какую-нибудь информацию. Я более чем любопытна, когда дело касается человека, с которым согласилась работать.

— На этой неделе ты следовала моим указаниям, Бриэль? — спрашивает он. Мой взгляд мечется по комнате, пока я пытаюсь вспомнить, что делала на этой неделе. — Ты же не трогала себя?

Ох.

— Нет, Сэр.

Он обходит меня и встает непосредственно передо мной. Мои глаза находятся на уровне его паха, и я не могу сдержать улыбку, которая появляется на моих губах.

— Что это, зверушка? — спрашивает он, поглаживая мою щеку.

— Ничего, — я делаю вид, что кашляю, чтобы скрыть улыбку.

— Скажи мне, — его тон требователен, и я знаю, что, так или иначе, придется подчиниться, хотя правда довольно сильно смущает меня.

— Я просто вспомнила, как… сосала у Вас.

— Ты наслаждалась этим, не так ли?

— Да, — я краснею, но это истинная правда.

Кончики его пальцев гладят мою шею, приближаясь к ключице, и воспоминания о его члене у меня во рту возвращаются: челюсть неприятно покалывает, я едва могу дышать через нос, его мускусный аромат, стоны удовольствия, шумно вырывающиеся из его груди. Я уже мокрая.

— Если ты хорошо будешь вести себя сегодня вечером, я, может быть, позволю тебе отсосать у меня снова. Но сначала наш сегодняшний урок, да? — спрашивает он.

Я киваю, готовая изучить все, что он предложит.

— Сегодня вечером урок будет о понимании тобой твоей сексуальности. Об искусстве любовных ласк, без какого-либо чувства неловкости. Понимание истинного эффекта, который ты производишь на мужчину, Бри.

Я нервно сглатываю.

— Я произвожу на тебя эффект? — шепчу я, пристально глядя на него.

— Это ответ на твой вопрос? — он убирает руку от моей щеки и кладет ее на выпуклость на своих джинсах. Господи Боже. — Ты уже завела меня, дорогая. Я не могу думать ни о чем другом, только о том, как трахну твою тугую маленькую киску сегодня вечером. Ты — приз, и я счастлив, что могу поиметь тебя. Любой был бы счастлив поиметь такую девушку. Скажи это для меня.

— Любой мужчина был бы счастлив поиметь меня, — бормочу я.

Его рука гладит мои волосы.

— Мы будем работать над тем, чтобы ты действительно поверила в это, но ладно, хватит на сегодня, — он протягивает ко мне руку, помогая встать.

Кажется, его настроение улучшилось, а я все еще пытаюсь прийти в себя. Наградив меня теплым и неожиданным поцелуем в губы, Хейл наклоняется и шепчет на ухо:

— Иди в свою спальню. Разденься и жди меня на кровати. Я хочу видеть, какие сексуальные трусики ты выбрала для меня сегодня вечером.

Я иду в свою темную спальню и раздеваюсь, вспомнив о простых белых трусиках только тогда, когда снимаю свои джинсы. Я снимаю все, кроме трусиков и ложусь на кровать.

Вскоре, в комнату заходит Хейл, неся свою черную сумку.

Мои нервы узлом скрутили живот в ожидании того, что у него в той сумке.

Расстегнув сумку, он достает свечу, зажигает ее и ставит на комод.

Знакомый аромат сандалового дерева и черной смородины наполняет комнату, и мои нервы немного успокаиваются. Наверное, этот аромат отныне всегда будет ассоциироваться с ним, и я не знаю, как относиться к этому.

Не уверена, можно ли мне задать ему вопрос, но любопытство выше меня:

— Кстати, зачем свечи? Не то чтобы я не люблю этот запах, мне просто любопытно.

— Это один из моих способов создать необходимую атмосферу. Доминант должен всегда понимать ситуацию, во всех отношениях. Этот аромат был изготовлен для меня на заказ. Это мой метод убедиться, что саба, которую я тренирую, пользуется всеми пятью органами чувств, чего она не делала раньше, когда занималась сексом.

— Ясно.

Я жду, чтобы увидеть, какое снаряжение или устройство он достанет из сумки, но он поворачивается ко мне лицом, и его взгляд скользит по моему телу.

— Прости, они несексуальные, — приношу извинения, глядя вниз на нижнее белье, которое я выбрала.

Его ухмылка говорит мне, что он собирается доказать обратное.

— Ты в этом уверена, Персик? — садясь рядом со мной, он проводит пальцем по шву вдоль трусиков, где кромка встречается с внутренней стороной бедра.

Я жажду ощутить его прикосновение между бедер, но в то же время наслаждаюсь благоговейным выражением его глаз, пока он изучает меня. Взглядом я следую за его движениями, когда его большой палец проскальзывает под трусики, к моим чувствительным и припухшим складочкам. Он движется вверх-вниз, мой клитор покалывает от каждого его движения.

Я становлюсь мокрой и знаю, что он чувствует, как влажная ткань прилипает ко мне.

— Я хочу трахнуть тебя, не снимая их, — рычит он, доказывая, что каждое мое мнение о себе было неверным. Он находит меня желанной, даже когда на мне надеты скромные трусики, и эта мысль будоражит меня.

— Все, что ты хочешь.

Он приподнимает одну бровь.

— Ты в этом уверена?

Воспоминание о том, как он хотел взять меня, ну, там, все еще свежо в моей памяти.

— Я уверена, — отвечаю я, собирая всю свою храбрость. Будь храброй. Сейчас мое время для приключений и исследований.

Он склоняется и целует меня еще раз, я ощущаю вкус мяты и что-то, присущее только Хейлу. Его язык раздвигает мои губы, и я открываюсь для него, мой язык отчаянно отвечает его языку. Бедрами я прижимаюсь к его руке, которой он все еще нежно ласкает меня через трусики.

Я придвигаюсь к нему, хватаясь за выпуклость в его штанах, и он испускает сдавленный рык.

— Еще нет, — он убирает мою руку, кладет ее на кровать рядом со мной и переплетает наши пальцы, удерживая ее там, в то время как другая его рука продолжает свое волшебство.

Осознание, что он тверд и хочет меня так же сильно, как я хочу его, является мощнейшей силой. Его член больше, чем у любого другого мужчины, которого я видела раньше, и не могу дождаться, когда почувствую его в себе. Мое тело жаждет этого. Но он все контролирует — мое удовольствие и собственную сдержанность. Я хочу его голого на себе, но кажется, что в данный момент он хочет помучить меня.

— Мне нужно, чтобы ты кое-что поняла. Основную концепцию, — оставив поцелуй возле уха, он отстраняется, глядя вниз, на то, где его пальцы все еще ласкают меня. — Мужчины любят глазами. И даже притом, что ты думаешь, что эти простые белые трусики несексуальны... есть крошечное влажное пятно, которое я вижу прямо отсюда.

Он ласкает большим пальцем мой клитор, и из меня вырывается прерывистый вздох.

— Это очень сексуально, — его голос грубый, возбужденный.

— Хейл... — стону я, чувствуя возрастающую потребность, пока его пальцы дразнят меня, лаская между бедер.

Его зрачки расширяются, когда я стону его имя, и как раз в это время, когда я думаю, что больше не могу терпеть его медленную пытку, он сдвигает мои трусики в сторону. Двигая пальцем по моей промежности, он раздвигает мои складки и вводит глубоко в меня два пальца.

Мои бедра приподнимаются, и с губ срывается стон удовлетворения.

— Да, пожалуйста, — прошу я.

— Даже если ты не считаешь себя сексуальной, двигайся уверенно. Когда ты уверена в себе, ты всегда сможешь завести мужчину.

Понимая, что это часть его урока, мой вялый мозг пытается вникнуть в то, что он говорит.

— То есть, ты подразумеваешь, что я могу сделать это… — я двигаю рукой между ног, и мой указательный палец начинает медленно кружить по клитору, в то время как его пальцы двигаются внутри меня, — …и это будет сексуально.

Он издает голодный рык и мой пульс учащается.

— Блядь, да, именно. Двигайся уверенно. Не забывай об этом.

Я закрываю глаза и опускаю голову на подушку, позволяя себе потеряться в ощущениях. Он сгибает пальцы, касаясь точки G, и я незамедлительно приближаюсь к оргазму. Еще несколько толчков и я сжимаюсь вокруг его пальцев, интенсивный оргазм проходит через меня. Белый свет ослепляет, и его пальцы медленно выходят из меня.

— Ничего себе. Это было… — я изо всех сил пытаюсь отдышаться.

Хейл наклоняется ко мне и целует в шею.

— Ты, кажется, улавливаешь смысл моих уроков, — он нежно покусывает кожу моей шеи, и я понимаю, что он далеко не закончил со мной. — Тебе нужно время, чтобы прийти в себя? — его взгляд мечется между моей грудью и глазами.

Я качаю головой, успокаиваясь. Мерцание свеч. Аромат моего возбуждения в воздухе. В этот момент я полностью потеряна в нем, и я хочу большего.

Хейл поднимается с кровати и снимает футболку через голову. Его джинсы и боксеры отправляются следом, и он стоит передо мной, абсолютно нагой, похожий на сексуального бога с шестью кубиками пресса, гладкой и рельефной грудной клеткой и впечатляющей эрекцией.

Мои глаза прикованы к нему, и я даже не пытаюсь отвести взгляд. Я жадно наслаждаюсь его возбуждением. Он аккуратно подстрижен там, его член длинный, толстый и прямой. Он прекрасен. Честно говоря, я никогда так не думала о члене раньше. Хейл зажимает член в руке, и, поглаживая, проводит от основания до кончика.

— Ты хочешь, чтобы я тебя трахнул? — шепчет он.

Больше, чем что-либо.

— Да, — отвечаю я покорно.

Он приближается к кровати и становится на колени между моих разведенных бедер. Мы не задумываемся о защите, поскольку оба поделились друг с другом результатами медицинских анализов, включая тот факт, что я пью противозачаточные.

Я никогда не сходила с ума от желания и вожделения до такой степени, чтобы потерять контроль над собой, но, благодаря ему, именно так я себя чувствую. Я ненавижу его сдержанность и самообладание. Он медленно спускает мои трусики вниз по ногам, и они оказываются на краю кровати.

Склонившись надо мной, Хейл поднимает мои руки над головой, переплетая наши пальцы и прижимая меня к кровати. Его твердый член упирается в мою киску, и я хочу потереться об него, вильнуть бедрами и вынудить его войти в меня, но не делаю этого. Мы целуемся взасос, и я подчиняюсь его напору, мои раскрытые губ и язык подстраиваются под движения его языка.

Он, безусловно, целуется лучше всех, с кем я имела удовольствие целоваться. Его губы мягкие, но настойчивые, теплый язык нежно ласкает, заставляя желать большего. Больше всего. Представляю себе, как будет ощущаться его рот на моей киске.

Неспособная больше сдерживаться, я подаюсь к нему, и он стонет.

— Еще нет, — он прерывает поцелуй, — я не хочу сделать тебе больно этим, — он водит своим членом по моим складкам. — Нужно удостовериться, что ты готова, хорошо?

Хочу сказать ему, что готова, но он склоняется к моей груди и языком проводит влажную дорожку по ложбинке.

— Позже я хочу их трахнуть, — бормочет он. — Они великолепны.

Я всегда ненавидела свою маленькую грудь, но то, как Хейл поклонялся ей, заставляет меня передумать. Я чувствую себя совершенной в его присутствии. Он больше не сдерживается, отпускает мои руки, чтобы сжать обе груди вместе и лизать образовавшуюся ложбинку, сосать мои затвердевшие соски, пока я не закричу. Просовываю руку между нами, беру его твердый член, и скольжу рукой вверх-вниз.

Он втягивает воздух и мягко произносит:

— Лучше тебе быть готовой к этому.

— Я готова, — я задыхаюсь, сжимая его.

— Я скажу, что и как надо делать. Поняла?

Мои глаза встречается с его, и я киваю.

Взяв свой толстый член в руку, он снова медленно его поглаживает. Он делает так, чтобы помучить меня?

— Мужчине нравится, когда девушка знает, как доставить ему удовольствие. Ты станешь той самой девушкой, без которой он не сможет жить. Единственной девушкой, которую он захочет трахать. Постоянно.

Я недоверчиво смотрю на него, задаваясь вопросом, как достигну этого.

— Повернись. Подними эту хорошенькую круглую попку кверху. Точно так же, как раньше.

Я перекатываюсь на живот и приподнимаю свой зад, поджимая под себя колени. Моя щека опирается на подушку, и хоть я не вижу всего, но вижу достаточно. Хейл встает на колени позади меня, наслаждаясь открывшимся ему видом, а затем прижимается ко мне.

Он ведет пальцем вдоль позвоночника, пока я не чувствую его палец между ягодицами, возле моего заднего входа.

— Я уже говорил, что хочу трахнуть тебя сюда? — он быстро шлепает меня по попе, и я вскрикиваю.

— Д-да, — я не думаю, что сегодня это на повестке дня, но он постоянно дразнит меня предположениями, поэтому, кто знает. Я полностью в его власти, и солгала бы, если бы сказала, что мне это не нравится.

Обхватив своими большими руками мои ягодицы, он направляет свой жаждущий член и врывается в меня. Моя киска сжимается вокруг него, не столь готовая к вторжению, как я думала. Я быстро вспоминаю, что в течение четырех лет я была одна.

Он замирает во мне.

— Расслабь мышцы, хорошо? — его тон искренний и мягкий, и я начинаю жаждать эту его нежную сторону, которую при случае он показывает.

Я делаю глубокий вздох, и когда выдыхаю, он снова двигается вперед, продвигаясь в этот раз глубже. Господи Боже. Он растягивает меня самым восхитительным способом, медленно входя и медленно выходя, осторожно. То, как он двигается, говорит о его опыте с женщинами, и я не хочу думать об этом в данный момент.

— Проклятье, Персик, ты такая тугая, — его голос напряженный и суровый.

Еще один медленный долгий толчок и он, наконец, похоронен глубоко во мне. Низкий стон срывается с моих губ. Начиная с нашей первой встречи, я воображала, как будет выглядеть секс с ним. Но даже в своих грязных фантазиях я не могла вообразить, что ощущения будут настолько хороши. Он двигается в восхитительном темпе. Темп его толчков сменяется с жесткого и быстрого до глубокого и медленного, он замедляется, когда полностью погружается в меня, как будто хочет запомнить это ощущение. То, как его руки вцепились в мои бедра, и как крепко он прижимает меня к себе при каждом толчке, говорит мне, что завтра на этом месте у меня будут синяки. И будь я проклята, если мне не нравится быть отмеченной им.

— Трахайся вместе со мной, дорогая. Включайся в процесс и позволь себе расслабиться. Мужчина должен знать, что способен разжечь в тебе такую страсть, что у тебя не будет выбора, кроме как прижиматься теснее этими прекрасными бедрами к нему, принимая каждый миллиметр того, что он дает тебе.

Хейл замедляет свои движения, предоставляя мне возможность взять главную роль на себя.

Это столь чуждо мне, столь ново, что на какое-то мгновение, пока я стараюсь найти ритм, который подойдет нам обоим, я вообще перестаю двигаться.

— Ты слишком много думаешь, — говорит он, наклоняясь вперед и целуя меня между лопатками. — Просто чувствуй. Избавься от всех голосов в своей голове. Пусть все исчезнет, просто чувствуй. Это просто ты и я, и мы можем практиковаться столько, сколько тебе нужно.

Закрыв глаза, я глубоко вздыхаю. Пробуждая в себе сексуальную кошечку, я воображаю, как все это видит он. Я в положении полного подчинения, моя задница полностью открыта его взгляду, его член, вонзающийся в меня, владеющий мной. Очень эротичный вид. Я двигаю задом назад, насаживаясь на его член, пока его тяжелые яйца не ударяются об меня, и он издает восхитительный звук удовольствия.

Я пробую двигаться снова, отодвигаясь и раскачиваясь назад, двигая задом таким образом, который, я надеюсь, соблазнителен. Но я верю ему — он не оценивает мое мастерство, и только одна эта мысль обеспечивает уверенность. Зная, что могу попробовать вещи, которые никогда бы не осмеливалась сделать, я чувствую себя свободной.

Он помещает одну свободную руку мне на поясницу, но позволяет мне делать всю работу, и я раскачиваюсь взад-вперед.

Он дрожит и шепчет проклятья.

— Ну как? — спрашиваю я, оглядываясь на него, внезапно нуждаясь в некотором заверении.

— Мм, ты хорошо все делаешь, — его голос звучит до невозможного натянуто, и что-то мне подсказывает, что я добилась большего успеха, чем просто хорошо.

Огромное удовлетворение расцветает глубоко во мне, и я опускаюсь на него, трахая его быстрее, толкая свою задницу назад, чтобы взять его глубже, снова и снова. Я перестаю думать и просто отдаюсь чувствам. Это невероятно, и я понимаю, что скоро кончу.

— Хейл... — выкрикиваю я. — Я близко…

Внезапно он выходит из меня, и мне сразу же начинает его не хватать, но только в течение нескольких секунд. Прежде чем я успеваю понять, он переворачивает меня на спину. И затем его член с большой головкой снова проникает в меня, заявляя свои права.

— Я хочу видеть, как ты кончаешь, — он толкается во мне, и на сей раз я не жду его указаний, мои бедра приподнимаются, и я встречаю его толчки.

Господи, мы то еще зрелище. Его огромный толстый член растягивает меня, проникает глубоко в мою розовую нежную плоть. Мои бедра прижимаются к его. Наши руки сцеплены вместе, глаза пристально смотрят друг на друга.

— Насаживайся на всю длину моего члена, детка. Вот так вот, — рычит он, его взгляд прикован к тому месту, где его тело соединяется с моим.

Я разлетаюсь на кусочки, достигнув кульминации, почти с плачем простонав его имя.

Его грудь вздымается, и он кончает. Тепло его спермы попадает на мой живот и бедра, поскольку он выходит из меня и поглаживает себя самым чувственным образом.

Минутой позже он встает с кровати, и я слышу его шаги в ванной. Он возвращается с теплым полотенцем и вытирает меня. Интересно, является ли это частью обслуживания, но его взгляд — чистое обожание, и я теряюсь в нем. Мне никогда так не поклонялись, не заботились, и теперь его доброта ощущается чем-то большим.

— Это было прекрасно, — говорит он, едва дыша и целуя меня в висок.

Меня пронзает одновременно тысяча эмоций. Удовольствие. Желание. Страх. Отвращение.

Я выгляжу ужасно. Мои волосы прилипли к влажной коже, грудь все еще вздымается от сильнейшего оргазма, и я чувствую себя потерянной и сломанной. Я поворачиваюсь набок и обнимаю себя руками, ненавидя себя за то, что он видит как я плачу.

Предполагается, что я делаю это потому, что хочу встречаться с Кирби. Прямо сейчас он — это последнее, о чем я думаю, и я не хочу ничего другого, только чтобы Хейл обнял меня и никогда не отпускал.

— Эй… эй… — мягкость в его голосе поражает меня. — Что такое? — он поглаживает меня по волосам, скользя пальцами по голове и по всей их длине.

Сначала я не могу ответить. Слезы струятся по щекам по неизвестным мне причинам, я чувствую глубокое сожаление и печаль. Понятия не имею, что на меня нашло.

Хейл наклоняется ко мне с огорченным выражением лица, раздвигая мои ноги и внимательно осматривая меня.

— Я сделал тебе больно?

— Нет. Ничего такого, — я делаю глубокий вдох. — Прости, это глупо.

— Скажи мне, что ты сейчас чувствуешь.

Я чувствую себя смущенной и... я даже не знаю, как это объяснить. Для него это было так же интенсивно, как и для меня? Вероятно, нет. Его лицо ничего не выражает, и его спокойствие заставляет меня чувствовать себя расстроенной, униженной. Я не больше, чем просто клиент; для него это просто секс. Для меня это было самой мощной, самой невероятной вещью, которую я когда-либо испытывала, но я просто очередное задание в его ежедневнике. Как сказать ему все это, не выглядя при этом сумасшедшей?

— Я не уверена, — говорю я.

— У нас был интенсивный секс, — говорит он, как будто прочитал мои мысли.

— Да, — соглашаюсь я.

— Столь интенсивный, что иногда это можно принять за нечто большее, что-то более эмоциональное. Нужно быть очень сильной, чтобы подчиняться, отдаваться так, как ты только что это делала. Ты раньше делала подобное для другого мужчины?

— Нет. Я... Для меня это было впервые, — я чувствовала себя дикой и свободной, и позволила себе открыться ему, как ни перед кем раньше.

— Я так и думал, — он снова гладит мои волосы, я вижу в его глазах гордость, когда он смотрит на меня, и понимаю, что сделала бы все это снова — все, что бы он ни попросил, и даже больше.

— Но мы не можем принимать это за нечто большее, — говорит он, возвращая меня в реальность. — Это просто физическое удовольствие, — говорит он таким напряженным голосом, что я пытаюсь понять, кого он старается убедить в этом — меня или себя.

Он тянет меня на себя, его тело обвивает мое и он говорит мне дышать, что я и делаю. Пока я пытаюсь вернуть контроль над своими чувствами, он держит меня и уверяет, что моя реакция вполне нормальна.

— Помнишь, я говорил о реабилитации сабмиссива? — спрашивает он, все еще обнимая меня.

— Да, — я никогда не думала, что буду нуждаться в этом, помня, насколько истерична была Крисси, как она ревела и какой была отчаянной. Я никогда не была такой после секса, но это ощущалось больше, чем просто секс.

— Мы не разговаривали о сабах, но думаю, что должны. У сабмиссива могут быть эмоциональные переживания. После сцены, твое тело вырабатывает максимальное количество адреналина и других химических веществ. Когда их количество снижается, ты можешь почувствовать себя грустной, одинокой и смущенной. Чем интенсивней сцена, тем эмоциональней саба может быть.

Слушая, что он говорит, я чувствую освобождение. Это просто мои неконтролируемые гормоны и эмоции, подшучивающие надо мной. Я сосредотачиваюсь на его голосе и расслабляюсь. Слушая звук его сердцебиения, я наслаждаюсь тем, как его руки массируют мои мышцы.

У меня есть выбор. Я могу наслаждаться каждой минутой его внимания, каждым подарком, который он может предложить, или же могу остаться одна. Почему я не должна хотеть его помощи?

Убеждая себя расслабиться, вскоре я ощущаю тепло и покой, и чувствую себя сонной. Все будет хорошо. Наверно. Он бормочет успокаивающие слова, хвалит меня за сегодняшний вечер и продолжает поглаживать мои волосы и кожу.

Я полностью ему доверилась, и ненавижу себя за то, что не знаю его лучше.

— Ты расскажешь мне о своей бабушке? — спрашиваю я мягко, любопытствуя о другой стороне этого Доминанта, которую я видела мельком.

— Что ты хочешь знать? — его тон осторожен, словно он никогда никому не рассказывал о себе ничего личного.

Я пожимаю плечами.

— Не знаю. Думаю, мне просто любопытно. Вы близки?

Он кивает.

— Кроме моей младшей сестры, она самый близкий человек, который у меня есть. Она вынесла из-за меня много дерьма за все эти годы, и теперь я забочусь о ней.

— Как она выглядит? — я пытаюсь представить Хейла, кружащего над маленькой пожилой леди и с треском проваливаюсь. У меня больше получается представить его в темнице БДСМ, одетого в черную кожу, с сабмиссивом, которого он связывает.

— Ей восемьдесят лет, она делает лучший в мире пирог с черникой, любит вязать для меня отвратительные свитера и все время спрашивает, когда я остепенюсь.

Я хихикаю, потому что я не могу представить себе никого, кто мог бы у него это спросить.

— И что ты ей отвечаешь?

— Никогда, — его голос ровный, и это убеждает меня в серьезности его слов. У него нет интереса к браку и моногамии. Опять же, подслушанный разговор двух женщин, обсуждающих его трагическое прошлое, всплывает в памяти, и мне становится его жаль. Эта мысль заставляет меня желать обнять его и крепко прижать к себе, но, так или иначе, я знаю, что он не позволит.

Спустя несколько минут Хейл встает, задувает свечу на комоде и одевается. Я наблюдаю, как перекатываются мышцы на его широких плечах, прессе, и как напрягаются его упругие бедра, пока он надевает джинсы. Он действительно великолепен.

Мимолетная мысль заставляет мой желудок сжаться, и я понимаю, какой ужасной комбинацией все это является. Его подавляющее мужское присутствие, моя отчаянная потребность в любви...

Я отправляюсь прямиком к катастрофе?