Риски мировой рецессии в условиях кризиса глобализации П. Яковлев. Яковлев П. Статья. Мир в нАчАлЕ тыСячЕлЕтИя
 Скачать 130.05 Kb.
|
|
МИРОВАЯ ЭКОНОМИКА И МЕЖДУНАРОДНЫЕ ОТНОШЕНИЯ, 2020, том 64, № 2, с. 5-14 5 МИР В нАчАлЕ тыСячЕлЕтИя Новый директор-распорядитель Международ- ного валютного фонда (МВФ) Кристалина Геор- гиева в первом своем выступлении в этом качестве поставила сакраментальный вопрос: что можно сделать для того, “чтобы помочь заделать трещины в мировой экономике и содействовать более высо- ким темпам роста?” [1]. Проблема в том, отмети- ла руководитель МВФ, что на смену синхронному подъему экономик большинства развитых и раз- вивающихся стран пришло не менее синхронное за- медление прироста ВВП. Об этом свидетельствуют вызывающие тревогу итоги 2019 г., а также про- гнозы российских и зарубежных ученых на 2020-й и последующие годы [2]. В частности, развитие в направлении кризиса предсказывает миллиар- дер Рэй Далио – основатель одного из крупнейших хедж-фондов Bridgewater Associates. Он считает, что из-за взрывоопасного сочетания неэффективной денежно-кредитной политики и увеличения раз- рыва в материальном положении между богатыми и бедными в мире может сложиться “жуткая ситуа- ция” (scary situation) [3]. Наблюдаемое масштабное торможение, по оценкам экспертов, уже затронуло около 90% государств, приобрело общемировой характер и стало самым резким замедлением гло- бальной экономики за последнее десятилетие. Другими словами, падение темпов роста ох- ватило не только экономически высокоразвитые державы (этим после кризиса 2008–2009 гг. никого не удивишь), но и основной массив развивающих- ся государств и, согласно классификации МВФ, стран с формирующимся рынком. Исключение со- ставляют, пожалуй, страны Африки к югу от Саха- ры, демонстрирующие сравнительно динамичное хозяйственное развитие, но их вклад в глобальный ВВП пока еще недостаточен, чтобы переломить мировую понижательную мегатенденцию. РАССТАВАНИЕ С “ПЛОСКОЙ ЭКОНОМИКОЙ” Глобализация неолиберального толка, главны- ми авторами которой были США и Великобрита- ния, изначально была нацелена на формирование горизонтального , или, по выражению Томаса Фрид- мана, “плоского” мира с “плоской экономикой” [4]. Имелось в виду снятие всех и всяческих барьеров: либерализация международной торговли и финан- совых транзакций, попытки образования регио- нальных и межрегиональных экономических мега- блоков, введение безвизовых режимов, всемирное распространение (в том числе силовым путем) политических принципов западной демократии, колоссальные трансграничные миграционные по- токи, рост преуспевающего среднего класса и т. д. В 2008–2009 гг. этот всемирный проект застопо- рился, а сейчас наступает период “вертикальной” глобализации, когда в прямом и переносном смыс- РИСКИ МИРОВОй РЕцЕССИИ В уСлОВИях КРИзИСА глОбАлИзАцИИ © 2020 г. П. яковлев ЯКОВЛЕВ Петр Павлович, доктор экономических наук, профессор, Институт Латинской Америки РАН, РФ, 115035 Москва, ул. Б. Ордынка, 21/16; Российский экономический университет имени Г. В. Плеханова, РФ, 115054 Москва, Стремянный пер., 36 (petrp.yakovlev@yandex.ru). Статья поступила в редакцию 01.11.2019. Сегодня, через десятилетие после мирового кризиса 2008–2009 гг., перспективы глобальной экономики все еще остаются неопределенными, поскольку не все экономические раны, оставленные кризисными потрясениями, полностью затянулись, а его последствия продолжают оказывать на мирохозяйствен- ную систему глубокое и далеко идущее воздействие. Очевидно и то, что под влиянием происходящих научно-технологических изменений и сдвигов в международной стратегической расстановке сил гло- бальная торгово-экономическая архитектоника заметно трансформируется. На глазах меняется сам процесс глобализации, в течение последних десятилетий определявший вектор мирового развития. В этой связи высказываются небезосновательные опасения о скором наступлении глобальной рецес- сии, способной перерасти в новый мировой кризис. Нет необходимости доказывать пагубный харак- тер развития по такому сценарию, поэтому предотвращение подобного хода событий и нейтрализация возникающих рисков – одна из важнейших стратегических задач международной повестки дня. Ключевые слова : последствия мирового кризиса, торможение глобального роста, торговые войны, фи- нансовая нестабильность, угроза рецессии. DOI : 10.20542/0131-2227-2020-64-2-5-14 6 ЯКОВЛЕВ МИРОВАЯ ЭКОНОМИКА И МЕЖДУНАРОДНЫЕ ОТНОШЕНИЯ 2020 том 64 № 2 ле возводятся новые “берлинские стены” и прово- дятся разделительные линии, расширяются про- текционистские практики, вводятся финансовые и торговые санкции и контрсанкции. Сложившуюся ситуацию некоторые эксперты определяют как “холостой ход” неолиберальной мо- дели глобализации (backlash against globalization) и от- мечают, что ее кризис воскрешает худшие призраки XX в.: правый и левый экстремизм, сепаратизм, меж- дународный терроризм, неприкрытую ксенофобию, агрессивный популизм различного толка, а в геопо- литическом плане – вторую холодную войну между Россией и коллективным Западом [5]. Глобализация на ее нынешнем этапе, которую условно можно назвать неоглобализацией, букваль- но переворачивает с ног на голову многие уже став- шие привычными явления и тенденции. Спонтан- ность и непредсказуемость событий становится общим местом, утрачивается способность пред- видеть будущее, даже не слишком далекое. Многие страны на разных континентах ощущают острый дефицит конструктивных стратегических идей и макроэкономических перспектив. Глобальный капиталистический мир вступает в полосу систем- ного кризиса, вызывая художественную ассоциа- цию с “Лебединым озером”, точнее: озером “чер- ных лебедей ” – неожиданных, непредсказуемых и негативных событий [6]. Можно сказать иначе: в полной мере дает о себе знать эффект кобры: получаем не то, что ожидали, к чему стремились, а нечто прямо противоположное [7]. Может быть, главной неудачей глобализации в ее неолиберальной версии стало то, что она не смогла привести к общему знаменателю модели экономического развития даже большинства веду- щих мировых держав, не говоря уже об огромном и разнородном массиве развивающихся государств. Сегодня сосуществуют и все острее конкурируют между собой по крайней мере три разновидности капитализма: неолиберальная (англосаксонская), социал-демократическая и государствоцентричная. Одновременно за пределами реальной глобальной экономики остаются обширные географические пространства, прежде всего в Африке. Тем самым фактически сорван (неизвестно на какой срок) проект формирования единой “плоской экономики” мирового масштаба. Вместо этого набирает силу глобальная социально-экономическая диверген- ция – движение по расходящимся линиям, усили- вающее различия между национальными моделя- ми роста и увеличивающее разрыв между уровнями развития отдельных стран. Отсюда – целый ряд ис- следователей ставят вопрос: что ждет глобальную экономику – интеграция или фрагментация? [8]. Кроме того, стала очевидной теснейшая связь геоэкономики и геополитики, внутренних экономи- ческих и социально-политических процессов. Поли- тические амбиции, расчеты и соображения сплошь и рядом грубо вторгаются в торгово-экономическую и финансовую сферу, зачастую крайне отрицательно влияют на международный бизнес-климат, подры- вают опоры внешнеэкономических связей. Именно политика не позволила реализовать планы выстраи- вания “Партнерства для модернизации” в отношени- ях между Россией и странами Европейского союза, хотя, на наш взгляд, необходимые торгово-эконо- мические предпосылки для этого были [9]. Но вме- шалась геополитика, и “Партнерство для модерниза- ции ” скончалось, не успев родиться. По мнению профессора берлинской Школы управления Hertie Жана Пизани-Ферри, на ны- нешнем витке глобальной экономической спирали возникает новый мир, в котором все сложнее от- делить экономику от геополитики. И это не стре- мящийся к объединению и унификации “плоский мир” Т. Фридмана или “конец истории” Фрэнсиса Фукуямы, а жестко конкурентное мировое устрой- ство, рождающее невольные ассоциации с борьбой нескольких влиятельных домов за Железный Трон Семи Королевств в суперпопулярном телевизион- ном сериале “Игра престолов” [10]. Еще одно из проявлений кризиса неолибераль- ной глобализации – тренд на сокращение реальных доходов значительной части человечества, сменив- ший тенденцию к росту благосостояния, характер- ную до 2008–2009 гг. В настоящее время ясно про- сматривается увеличение материальной пропасти между богатыми и бедными, происходит рост соци- ального неравенства, ставшего питательной средой националистических, сепаратистских и ксенофоб- ских настроений. Особое беспокойство вызывает имеющее место во многих странах ухудшение ма- териального положения среднего класса, в течение нескольких десятилетий игравшего роль станового хребта общественного прогресса. Неслучайно ана- лизу экономического неравенства была посвящена ставшая мировым бестселлером книга французско- го ученого Тома Пикетти “Капитал в XXI веке” [11]. Эта же тема рассматривается в бесчисленных иссле- дованиях, подготовленных национальными Think Tanks и международными организациями. Все перечисленные факторы и целый ряд дру- гих знаковых явлений, характеризующих нынеш- ний этап мирового развития, еще больше обо- стряют кризисную ситуацию, образуют настоящий лабиринт противоречивых трендов, высоких ри- сков и сложных вызовов, эффективный ответ на которые в состоянии дать далеко не все страны. КОНТУРЫ ГЛОБАЛЬНОГО ТОРМОЖЕНИЯ “Дохнул осенний хлад – дорога промерзает”, – этой строкой из стихотворения А. С. Пушкина 7 МИРОВАЯ ЭКОНОМИКА И МЕЖДУНАРОДНЫЕ ОТНОШЕНИЯ 2020 том 64 № 2 РИСКИ МИРОВОЙ РЕцЕССИИ В УСЛОВИЯх КРИЗИСА ГЛОБАЛИЗАцИИ “Осень” (1833 г.) К. Георгиева начала свое высту- пление на ежегодной пресс-конференции МВФ в середине октября 2019 г. По мнению директора- распорядителя Фонда, приведенные слова вели- кого русского поэта как нельзя более точно харак- теризуют текущее положение дел в мировой эко- номике – осторожное движение по “скользкому пути”, означающее “синхронное замедление” [12]. В подтверждение данного тезиса эксперты МВФ в очередном прогнозе (октябрь 2019 г.) привели об- новленные данные, свидетельствующие о сниже- нии темпов глобального роста (табл. 1). таблица 1. Динамика мирового ВВП, % 2001–2010 1 2017 2018 2019 2 Мир в целом 3.9 3.8 3.6 3.0 Развитые государства 1.7 2.5 2.3 1.7 США 1.7 2.5 2.3 1.7 Зона евро 1.2 2.5 1.9 1.2 Япония 0.6 1.9 0.8 0.9 Развивающиеся страны и страны с формирующимися рынками 6.2 4.8 4.5 3.9 Азия 8.5 6.6 6.4 5.9 Китай 10.5 6.8 6.6 6.1 Европа 4.4 3.9 3.1 1.8 Россия 4.8 1.6 2.3 1.1 Латинская Америка 3.2 1.2 1.0 0.2 Бразилия 3.7 1.1 1.1 0.9 Ближний Восток и центральная Азия 5.3 2.3 1.9 0.9 Африка к югу от Сахары 5.9 3.0 3.2 3.2 1 Среднегодовой показатель. 2 Прогноз. Источник: [13, pp. 147-151]. Картина получилась настораживающая. В 2019 г. мировая экономика должна была увели- читься всего на 3%, что существенно меньше ана- логичных данных 2017 и 2018 гг., а также среднего- дового показателя 2001–2010 гг., охвативших время кризиса, когда глобальный ВВП сократился на 2.2% (в 2009 г.). Наиболее заметно упали темпы роста развивающихся стран и стран с формирующимися рынками, включая крупнейшие государства – Ки- тай, Россию, Бразилию. При этом обращают на себя внимание два обстоятельства. С одной сторо- ны, уже упомянутая синхронность снижения рит- ма мировой экономики, а с другой – асимметрич- ный характер этого процесса, сохранение (а в ряде случаев – увеличение) отставания в показателях прироста ВВП отдельных стран и регионов от сред- немирового уровня. В ряде случаев усугубляющий- ся разрыв в динамике экономического развития приобрел травматический характер, что особенно свойственно большинству государств зоны евро, Латинской Америки и России. Их отставание по темпам роста от мирового экономического аван- гарда явно усугубилось и проявляется все резче, отчетливее [14]. Это означает следующее: логика развития про- цесса неолиберальной глобализации, вопреки надеждам и многочисленным оптимистическим прогнозам, столь очевидным в начале XXI в. (до ми- рового кризиса), не привела к устранению глубо- кой страновой и региональной дифференциа ции. Но речь не шла о сохранении статус-кво. На прак- тике произошла смена драйверов экономического роста: прежние лидеры (США, Европейский союз и Япония) уступили место азиатским государствам с формирующимися рынками во главе с Китаем и Индией, которые в значительной мере “оттянули на себя” позитивные результаты глобального раз- вития. И этот мироэкономический феномен дале- ко не случаен и имеет свои фундаментальные объ- яснения. На чем концентрируется (преимущественно) внимание общества и политического истеблиш- мента в наиболее динамичных странах Азии? От- вет – на ускоренном развитии передовых отраслей промышленности и широком использовании ин- новаций и новейших технологий. В большинстве государств Африки – на борьбе с голодом, болез- нями и получении международной материальной помощи. В Латинской Америке – на массовых протестных выступлениях и бесконечной череде правительственных кризисов, препятствующих решению хронических финансовых и социально- политических проблем. В Европе – на преодоле- нии различных негативных и кризисных явлений 8 ЯКОВЛЕВ МИРОВАЯ ЭКОНОМИКА И МЕЖДУНАРОДНЫЕ ОТНОШЕНИЯ 2020 том 64 № 2 (бесконтрольной иммиграции, трансграничного терроризма, национализма и сепаратизма, послед- ствий Brexit и т. д.). В США – на противостоянии Белого дома с другими ветвями власти, отдельны- ми государственными учреждениями и средствами массовой информации. В России – на поддержа- нии политической стабильности правящего режи- ма и усилении международной роли Кремля. В ре- зультате ведущие азиатские государства все дальше уходят в экономический и технологический отрыв, что, безусловно, вызывает растущую обеспокоен- ность в других районах мира, прежде всего в США и Западной Европе. Неслучайно эксперты гово- рят о “ловушке Фукидида” применительно к отно- шениям все более острого соперничества между Вашингтоном и Пекином, принимающего форму торговых и технологических войн [15]. По мнению большинства экспертов, одним из факторов замедления мирового экономического роста стали глубокие трещины, образовавшиеся в международной торговле. На это указывают мно- гие явления последних лет: – пробуксовка в работе Всемирной торговой организации (ВТО); – торпедирование интеграционных мегапро- ектов в Тихоокеанском регионе (срыв Вашинг- тоном вступления в силу соглашения о Транс- тихоокеанском торговом партнерстве – ТТП) и в северной Атлантике (прекращение, также по инициативе США, переговоров о заключении до- говора о Трансатлантическом торговом и инвести- ционном партнерстве – ТТИП); – пересмотр условий функционирования Североамериканской зоны свободной торговли (НАФТА); – частичный возврат к протекционизму, рас- ширение практики введения многообразных тор- гово-экономических санкций и др. Достаточно на- помнить, что в 2009–2018 гг. десятки стран свыше 10 тыс. раз прибегали к мерам протекционистского характера [16]. Особое беспокойство международных дело- вых, политических и экспертных кругов вызвали развязанные администрацией Д. Трампа так на- зываемые торговые войны – введение разного рода ограничений (прежде всего повышенных импорт- ных пошлин) на целый ряд поступающих на аме- риканский рынок зарубежных товаров. Данные рестриктивные меры в первую очередь коснулись Китая [17], но в той или иной степени затронули многие другие страны, включая Россию, Канаду, Южную Корею, государства Европейского союза, Латинской Америки и т. д. Нельзя недооценивать масштабы уже введенных протекционистских мер, в частности в отношениях между Соединенными Штатами и Китаем. Начиная с февраля 2018 г. и по октябрь 2019 г. (практически за полтора года) аме- риканская сторона с 3.1 до 22.1% повысила импорт- ные пошлины на китайские товары стоимостью 360 млрд долл., а власти КНР в качестве ответно- го шага подняли тарифы с 8 до 21.8% на импорт из США в размере 120 млрд долл. [18]. Согласно результатам опроса, проведенно- го Bank of America Merrill Lynch, 43% инвесторов считают, что глобальные конфликты на торговой почве “раз начавшись, никогда не прекратятся”. Как в этой связи отметил испанский экономист Карлос харамильо, протекционизм и торговые во- йны с легкой руки американского президента стали “новой нормальностью”, которая “пришла, чтобы остаться в международных отношениях” [19]. Прямым следствием ограничения свободы тор- говли стало замедление темпов роста глобального товарооборота (табл. 2). таблица 2. Динамика мировой торговли, среднегодовые изменения, % 2001–2010 2011–2020 1 Мировая торговля (товары и услуги) 5.0 3.6 Развитые государства – экспорт 3.9 3.3 Развивающиеся страны и страны с формирующимися рынками – экспорт 8.2 4.1 Развитые государства – импорт 3.5 3.3 Развивающиеся страны и страны с формирующимися рынками – импорт 9.2 4.4 1 Прогноз. Источник: [13, p. 160]. Данные свидетельствуют, что по сравнению с 2001–2010 гг. в период с 2011 г. особенно резко сократились среднегодовые показатели динамики экспорта и импорта товаров и услуг развивающи- мися странами и государствами с формирующим- ся рынком: соответственно с 8.2 до 4.1% (экспорт) и с 9.2 до 4.4% (импорт). Рост внешней торгов- ли развитых государств также замедлился, хотя и в меньшей степени. Глобальные макроэкономические результаты начавшихся торговых войн невозможно скрыть. Главный из них – проигрывают все страны: и пря- мые участники “боевых действий”, и сторонние наблюдатели. Поскольку примерно половина ми- ровой торговли приходится на цепочки добавлен- ной стоимости, то протекционистские меры в от- ношении одного партнера генерируют эффект мультипликатора и затрагивают интересы других участников мирохозяйственных связей. По оценке МВФ, для глобальной экономики совокупный эф- 9 МИРОВАЯ ЭКОНОМИКА И МЕЖДУНАРОДНЫЕ ОТНОШЕНИЯ 2020 том 64 № 2 РИСКИ МИРОВОЙ РЕцЕССИИ В УСЛОВИЯх КРИЗИСА ГЛОБАЛИЗАцИИ фект торговых конфликтов может означать потерю примерно 700 млрд долл. в 2020 г., или примерно 0.8% мирового ВВП [13, p. 34]. Не менее деструктивны так называемые вто- ричные негативные эффекты торговых войн – утра- та доверия к партнерам на корпоративном уровне, потеря уверенности в завтрашнем дне в политиче- ских кругах, нервная реакция и волатильность фи- нансовых рынков. Все это в совокупности и рожда- ет феномен глобального торможения. РИСКИ ФИНАНСОВОЙ НЕСТАБИЛЬНОСТИ Мировой кризис 2008–2009 гг. “отбросил длинную тень на глобальный финансовый сектор”, акцентировал значимость взвешенной и рацио- нальной денежно-кредитной политики на государ- ственном уровне, указал на критическую важность сохранения финансовой стабильности, поддержа- ния устойчивости и оптимизации национальных банковских систем [20]. В целом, как справедливо отмечают российские исследователи, кризис “об- условил всеобщее признание необходимости ре- формирования” международной финансовой си- стемы [21, с. 38]. Сегодня, перед угрозой очередной глобальной рецессии необходимо сконцентрировать внима- ние на приоритетных проблемах международного кредитно-финансового положения. Особенно это касается тех стран, которые испытывают острую нехватку инвестиционных средств для ускорения экономического роста и создания более устойчи- вой хозяйственной структуры. Под влиянием мирового кризиса Европейский центральный банк (ЕцБ), Федеральная резервная система США (ФРС), центральные банки многих развитых государств до предела снизили ключевые ставки и запустили программы количественного смягчения (Quantitative easing) – покупки государ- ственных облигаций и других долговых инстру- ментов с целью увеличить денежное предложение и стимулировать экономический рост. В числе не- гативных эффектов этого процесса можно назвать то обстоятельство, что немалое число корпораций высокоразвитых государств ищут более высокую доходность от инвестиций в развивающихся стра- нах. В результате чего, как отмечают в МВФ, по- следние становятся уязвимыми для нередко слу- чающихся внезапных и разрушительных по своим последствиям трансграничных поворотов потоков капитала (особенно портфельных инвестиций) [22]. Другой проблемной стороной количественного смягчения явилось колоссальное наращивание объ- ема задолженности, включая суверенную и кор- поративную. В частности, государственный долг США, в 2001–2010 гг. составлявший усредненно 68.3% ВВП, в 2019 г. вырос до 106.2%. У Канады данный показатель увеличился с 74.5 до 87.5%, Ве- ликобритании – с 45.4 до 85.6, Франции – с 68.3 до 99.3, Италии – со 104.2 до 133.2, Японии – со 175.9 до 237.7% [13, p. 159]. Равным образом рост корпоративных долгов имел свои причины. Мно- гие компании в том числе использовали низкие процентные ставки не для расширения инвестиро- вания в производство, в реальный сектор экономи- ки, а для аккумуляции задолженности и проведе- ния операций по слиянию и поглощению активов. В результате происходит накопление финансовых факторов уязвимости , создающих новые повышен- ные риски, особенно для стран с формирующими- ся рынками. В этих условиях большую значимость при- обретает проведение на международном уровне согласованной макропруденциальной политики – комплекса упреждающих мер, направленных на снижение рисков финансового сектора, обвал ко- торого, как мы помним, стал спусковым крючком кризиса, начавшегося в США в 2007 г. на ипотеч- ном рынке, а затем в режиме цепной реакции рас- пространившегося по всему миру. Заметим, что еще в августе 2016 г. МВФ, Со- вет по финансовой стабильности (Financial Stability Board, FSB ) и Банк международных расчетов (Bank for International Settlements, BIS ) выпустили совмест- ный аналитический доклад “Элементы эффектив- ной макропруденциальной политики. Уроки меж- дународного опыта”, в котором обобщили методы, используемые разными странами для обеспечения устойчивости национальных финансовых систем [23]. Как показывает практика, на современном этапе основными инструментами макропруденци- альной политики являются меры административ- ного характера, сдерживающие рискованное кре- дитование: накопление динамических резервов; создание контрциклического буфера капитала; ограничение коэффициента финансового рыча- га – левериджа (реального соотношения собствен- ных и заемных средств банка); формирование за- пасов высоколиквидных активов и т. д. Кроме того, регуляторы могут прибегать к мерам, напрямую влияющим на поведение потребителей финансо- вых услуг, включая повышение или снижение на- логов на физических лиц по сделкам с недвижи- мостью (синдром ипотечного кризиса), а также ограничение роста внешней задолженности ком- паний нефинансового сектора [24]. Наряду с денежно-кредитными механизмами, принципиальным компонентом стратегии стаби- лизации финансовых рынков является налогово- бюджетная политика. По мнению МВФ, речь идет, по большому счету, о двух различных ситуациях. Те страны, которые располагают значительным 10 ЯКОВЛЕВ МИРОВАЯ ЭКОНОМИКА И МЕЖДУНАРОДНЫЕ ОТНОШЕНИЯ 2020 том 64 № 2 бюджетным пространством – высокими дохода- ми, превышающими государственные расходы, и сравнительно умеренным суверенным долгом (примером может служить Россия), способны су- щественно нарастить инвестиции, в частности в инфраструктурные проекты, медицину, образо- вание и область НИОКР, а тем самым – расширить внутренний спрос и усилить потенциал экономи- ческого роста. Несравненно сложнее положение тех государств (а их большинство), где показатель суверенного долга “зашкаливает”, а бюджет из года в год сводится с крупным дефицитом, не позволя- ющим ощутимо увеличивать расходную часть и ка- питаловложения в экономику и социальную сферу. У этих стран другой приоритет – “ужимать” рас- ходы, сокращать задолженность и бюджетный де- фицит, но при этом, как считают международные эксперты, необходимо стремиться к сохранению рабочих мест и защищать инвестиции в образова- ние и здравоохранение. Речь, в конечном счете, идет о поиске “новых источников роста в быстро меняющемся мире” [22]. Таким образом, позитив и негатив в наррати- ве сбалансированной и нацеленной на содействие экономическому развитию финансовой политики могут меняться местами в зависимости от конкрет- ных условий той или иной страны. Но общий зна- менатель у всех один – снижение рисков усиления глобальной финансовой нестабильности. В ТОЧКЕ ПЕРЕЛОМА Деликатность нынешней ситуации заключает- ся в том, что даже возможное ускорение глобаль- ного роста в ближайшие годы (некоторое повыше- ние темпов прироста ВВП) не способно полностью ликвидировать разломы, уже образовавшиеся в си- стеме мирохозяйственных связей. По мнению рос- сийского ученого С. Афонцева, на это указывает и “эрозия сложившейся в последние десятилетия системы управления глобальными экономиче- скими процессами” [25, сc. 44-45]. Как следствие, крепнут серьезные и не лишенные оснований опасения, что имеющие место в последние годы на международном уровне негативные явления сохранятся на протяжении многих лет и в решаю- щей степени будут определять характер мирового развития. В числе таковых (явлений) – всплеск геополитических противоречий, возведение но- вых экономических “берлинских стен”, торговые, валютные и технологические войны, санкции и контр санкции, перебои в функционировании цепочек добавленной стоимости. С растущими сложностями сталкиваются глав- ные центры глобального экономического влия- ния – Соединенные Штаты, Европейский союз и Китай. Конечно, “каждая несчастливая семья несчастлива по-своему”. Президент Д. Трамп часто демонстрирует показной оптимизм, словно мантру повторяя, что “американская экономика никогда не была такой сильной, как сейчас” [26]. Но, по мнению авторитетного колумниста The Washington Post Даны Милбэнка, макроэкономи- ческая политика Белого дома, особенно ее внеш- неторговая составляющая, все больше напоминает “готовый рухнуть карточный домик” [27]. Как счи- тает Д. Милбэнк, кипучая и во многом провока- ционная деятельность Д. Трампа в международной экономической сфере была и остается подчинена не достижению официально декларируемой цели “America First”, а утверждению важнейшего для американского лидера принципа “Trump First”, что отнюдь не равнозначно коренным материальным интересам подавляющего большинства граждан США [28]. В итоге, подхватывает данный тезис известный испанский экономист-международник Андрес Ортега, внешнеэкономический курс адми- нистрации Д. Трампа, вопреки обещаниям, может привести к “America Less” (“к менее влиятельным США, менее способным поддерживать региональ- ную и глобальную стабильность”) [29]. До конца не может оправиться от последствий мирового кризиса экономика большинства стран Евросоюза, включая крупнейшую пятерку: Герма- нию, Францию, Великобританию, Италию, Ис- панию. Государства – члены ЕС дружно “нажали на экономический тормоз” в 2009 г., а в последние годы вступили в фазу практически синхронного замедления роста (табл. 3). таблица 3. Динамика ВВП крупнейших стран ЕС-28, % 2001–2010 1 2015 2016 2017 2018 2019 2 Германия 0.9 1.7 2.2 2.5 1.5 0.5 Франция 1.3 1.1 1.1 2.3 1.7 1.2 Великобритания 1.6 2.3 1.8 1.8 1.4 1.2 Италия 0.3 0.9 1.1 1.7 0.9 0.0 Испания 2.2 3.6 3.2 3.0 2.6 2.2 1 Среднегодовой показатель. 2 Прогноз. Источник: [13, p. 148]. 11 МИРОВАЯ ЭКОНОМИКА И МЕЖДУНАРОДНЫЕ ОТНОШЕНИЯ 2020 том 64 № 2 РИСКИ МИРОВОЙ РЕцЕССИИ В УСЛОВИЯх КРИЗИСА ГЛОБАЛИЗАцИИ Наряду с уже ставшим привычным топтанием на месте итальянской экономики, крайне неприят- ный сюрприз партнерам по Евросоюзу преподнес- ла Германия, чье ориентированное на экспорт от- носительно динамичное промышленное развитие резко замедлилось во второй половине 2018 г. в зна- чительной мере из-за снижения деловой активно- сти на мировых рынках. Помимо этого, дали о себе знать другие узкие места немецкой экономики: – стагнация внутреннего потребительского спроса; – растущие как снежный ком финансовые проблемы целого ряда ведущих немецких про- мышленных концернов – многолетних символов ее индустриальной мощи (BASF, Bayer, Siemens, ThyssenKrupp, Volkswagen и др.); – откладывание в долгий ящик назревших структурных реформ, в частности в ключевом бан- ковском секторе [30]. Как с тревогой отмечал обозреватель телерадио- компании Deutsche Welle Генрик Боме, “похоже, что лучшие времена для немецкого бизнеса оста- лись в прошлом” [31]. В основе наблюдаемого замедления китайской экономики, которую в данный момент характери- зуют самые низкие темпы роста за три десятилетия, лежат институциональные изъяны сложившегося общественного устройства и фундаментальные долговременные факторы внутреннего и внешнего плана. В числе этих факторов: – отягощенная огромными долгами финансо- вая система и превышающая 260% ВВП корпора- тивная задолженность; – многие тысячи неконкурентоспособных промышленных компаний, искусственно поддер- живаемых на плаву ради сохранения сравнительно высокого показателя занятости; – сомнительная окупаемость чрезвычайно ка- питалоемких инфраструктурных проектов; – стремительный рост стоимости жизни, ухуд- шающий материальное положение большинства населения; – негативные последствия торговой войны с США; – осложнение отношений с Европейским со- юзом, страны которого всерьез опасаются китай- ской экономической экспансии; – усиление конкуренции на мировых рынках со стороны индустриально окрепших азиатских государств, вступающих в борьбу за место под солнцем. Все это в совокупности снижает деловую активность ключевых отраслей производственного сектора, а в политическом смысле – бросает новые серьезные вызовы китайскому руководству [32]. Давая агрегированную оценку современному положению Китая, можно констатировать, что его экономика и социальная сфера рискуют прогнуть- ся под тяжестью накопившихся проблем, а обозри- мое будущее Поднебесной детерминировано как перспективным результатом назревших структур- ных и институциональных реформ (если, конечно, власти на них пойдут), так и меняющейся расста- новкой сил в системе международных торгово-эко- номических связей. На примере США, Евросоюза и Китая хорошо видны точки перегиба повышательных трендов, что достаточно адекватно отражает цикличность и не- устойчивый характер глобальной экономической динамики. В мировом хозяйстве происходят посто- янные подвижки, порой радикально меняется де- ловая атмосфера, редуцируя и сужая возможности социально-экономического развития. При этом со- став государств – драйверов международного роста периодически корректируется, и мало кто застра- хован от того, чтобы не выпасть из обоймы стран – бенефициаров глобализации и не пополнить тесные ряды ее проблемных участников и откровенных аутсайдеров. Возможно, сейчас мы являемся свиде- телями именно такого разворота событий, отмечен- ного перекодировкой глобальной экономики с мно- гочисленными переходными эффектами. Разумеется, в вопросах выработки обновлен- ной макроэкономической стратегии, адаптирован- ной к меняющимся мирохозяйственным реалиям, не может быть рекомендаций, в равной степени подходящих для всех стран и в полной мере учиты- вающих их весьма специфические, а порой – про- тивоположные интересы. Но это не означает, что невозможно сформулировать базовые принципы, на которых должна покоиться экономика ближай- шего будущего, и предложить практические шаги, способные снизить риски эскалации новой гло- бальной рецессии. В числе главных задач – совместный поиск реально выполнимого долговременного решения наиболее острых проблем мировых торговых отно- шений, в конечном счете, высвобождение между- народной торговли из оков протекционизма и раз- ного рода санкционных режимов для содействия глобальному экономическому росту. В этой обла- сти, затрагивающей интересы всех без исключения государств, особенно нужны не декларации, каки- ми бы “правильными” они ни были, а реальные перемены. При этом нельзя упрощать ситуацию, “сваливать ответственность” на какую-то одну страну, приписывая ей все “смертные грехи”. На- много важнее, как подчеркивает российский спе- циалист В. Загашвили, добиваться кардинального 12 ЯКОВЛЕВ МИРОВАЯ ЭКОНОМИКА И МЕЖДУНАРОДНЫЕ ОТНОШЕНИЯ 2020 том 64 № 2 обновления правовой базы ВТО и максимально возможного консенсуса для преодоления застоя на многосторонних торговых переговорах [33, c. 5]. Достижение этих целей также способно стимули- ровать двусторонние договоренности и снизить накал торговых войн. Мир нуждается в более современной, гибкой и эффективной системе глобальной торговли, в частности для максимально полного раскрытия потенциала огромной по масштабам сферы услуг и стремительно возросшей внутренней и трансгра- ничной электронной коммерции [34]. Иначе гово- ря, важнейшая задача состоит в том, чтобы не за- труднять, а облегчать доступ к рынкам, сокращать транзакционные издержки, не отказываться от существующей (пусть далеко не совершенной) си- стемы регулирования торговых отношений, а по- следовательно ее улучшать. Разумеется, как было показано выше, пробле- мами торговли не ограничивается тот длинный список вызовов, с которыми сталкивается мировое сообщество. Но нормализация в сфере междуна- родной торговли – нервного узла всей глобальной экономики – могла бы стать неплохим стартом про- цесса выработки и принятия более широкого набо- ра мер по предотвращению глобальной рецессии. * * * Мировая экономика вступила в понижатель- ную фазу бизнес-цикла. Но можно ли утверждать, как это делают отдельные маститые аналитики, что мироэкономический организм серьезно и не- излечимо болен? Наверное, это – слишком силь- ная и жесткая формулировка с ярко выраженной алармистской нотой. Однако то, что международ- ная экономика не вполне здорова – медицинский факт. На это указывают разнообразные проблемы и вызовы мирохозяйственного развития, а также риски очередной рецессии, о вероятности которой заявляют многочисленные эксперты. цель международного сообщества должна за- ключаться в координации и синхронизации дей- ствий, направленных на нейтрализацию разного рода негативных трендов последнего времени, подрывающих устойчивость глобальной экономи- ки и мировой торговли. Необходимо совместны- ми усилиями заделать трещины, образовавшиеся в системе международных экономических связей. СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ / REFERENCES 1. GeorgievaK.,IMF Managing Director. Decelerating Growth Calls for Accelerating Action. 08.10.2019. Available at: https:// www.imf.org/en/News/Articles/2019/10/03/sp100819-AMs2019-Curtain-Raiser (accessed 19.10.2019). 2. Dynkin A., ed. The World of 2035. Global Outlook. Moscow, Magister, 2018. 304 p. 3. Billionaire Hedge Fund Manager Ray Dalio Says Global Economy Faces ‘Scary Situation’. 29.10.2019. Available at: https://www. bloomberg.com/news/videos/2019-10-29/dalio-says-global-economy-faces-scary-situation-video (accessed 30.10.2019). 4. Friedman T. The World is Flat: A Brief History of the Twenty-first Century. New York, Farrar, Straus and Giroux, 2005. 439 p. 5. James H. The New Backlash against Globalization. 07.06.2016. Available at: https://www.project-syndicate.org/commentary/ new-backlash-against-globalization-by-harold-james-2016-06?barrier=accesspaylog (accessed 29.10.2019). 6. Taleb N. The Black Swan: The Impact of the Highly Improbable. New York, Random House, 2007. 400 p. 7. Зиберт х. Эффект кобры. Как можно избежать заблуждений в экономической политике. С.-Петербург, СПбГУЭФ, 2003. 244 с. [Zibert Kh. Effekt kobry. Kak mozhno izbezhat’ zabluzhdenii v ekonomicheskoi politike [The Cobra Effect. How to Avoid Misconceptions in Economic Policy]. S.-Peterburg, SPbGUJeF, 2003. 244 p.] 8. Posen A. S. The Future of the Global Economy: Integration or Fragmentation? Available at: https://www.piie.com/commentary/ speeches-papers/future-global-economy-integration-or-fragmentation (accessed 28.10.2019). 9. Yákovlev P. Rusia y España: de la Asociación estratégica al Partenariado para la modernización. Iberoamérica, 2011, № 2, pp. 47-67. 10. Pisani-Ferry J. Adiós a la econonía plana. El Economista, Madrid, 17.08.2019. Available at: https://qoshe.com/eleconomista/ jean-pisani-ferry/adi-s-a-la-econom-a-plana/46921207 (accessed 29.10.2019). 11. Piketty T. Capital in the Twenty-First Century. Cambridge, London, The Belknap Press of Harvard University Press, 2014. 685 p. 12. Georgieva K. Opening Remarks for Annual Meetings Press Conference. 17.10.2019. Available at: https://www.imf.org/en/ News/Articles/2019/10/17/sp101719-opening-remarks-for-annual-meetings-press-conference (accessed 21.10.2019). 13. IMF. World Economic Outlook, October 2019: Global Manufacturing Downturn, Rising Trade Barriers. Washington, World Bank, 2019. 187 p. 14. Яковлев П. П. “Эффект Трампа” или конец глобализации? Москва, РУСАЙНС, 2017. 144 с. [Yakovlev P. P. “Effekt Trampa” ili konets globalizatsii? [Trump Effect or the End of Globalization?] Moscow, RUSAJNS, 2017. 144 p.] 15. Allison G. Destined for War: Can America and China Escape Thucydides’s Trap? New York, Houghton Mifflin Harcourt, 2017. 452 p. 16. Medidas proteccionistas a nivel global. Available at: https://www.goconqr.com/mindmap/13418396/medidas-proteccionistas- a-nivel-global (accessed 27.10.2019). 13 МИРОВАЯ ЭКОНОМИКА И МЕЖДУНАРОДНЫЕ ОТНОШЕНИЯ 2020 том 64 № 2 РИСКИ МИРОВОЙ РЕцЕССИИ В УСЛОВИЯх КРИЗИСА ГЛОБАЛИЗАцИИ 17. Михеев В. В., Луконин С. А. Китай–США: многовекторность “торговой войны”. Мировая экономика и междуна- родные отношения , 2019, том 63, № 5, сс. 57-66. [Mikheev V. V., Lukonin S. A. Kitai–SShA: mnogovektornost’ “torgovoi voiny” [China–USA: Multi-vector “Trade War”]. Mirovaya ekonomika i mezhdunarodnye otnosheniya, 2019, vol. 63, no. 5, pp. 57-66.] DOI: 10.20542/0131-2227-2019-63-5-57-66 18. Brown C. P. US-China Trade War: The Guns of August. 20.09.2019. Available at: https://www.piie.com/blogs/trade-and- investment-policy-watch/us-china-trade-war-guns-august (accessed 19.10.2019). 19. Jaramillo C. El 43% de los gestores cree que la Guerra comercial no se resolverá nunca. El Economista, 16.10.2019. Available at: https://www.eleconomista.es/mercados-cotizaciones/noticias/10140562/10/19/El-43-de-los-inversores-cree-que-la- guerra-comercial-no-se-resolvera-nunca.html (accessed 19.10.2019). 20. IMF Working Paper. The Long Shadow of the Global Financial Crisis: Public Interventions in the Financial Sector. 30.07.2019. Available at: https://www.imf.org/en/Publications/WP/Issues/2019/07/30/The-Long-Shadow-of-the-Global-Financial- Crisis-Public-Interventions-in-the-Financial-Sector-48518 (accessed 19.10.2019). 21. худякова Л. С. Реформа глобальных финансов в контексте устойчивого развития. Мировая экономика и междуна- родные отношения, 2018, том 62, № 7, сс. 38-47. [Khudyakova L. S. Reforma global›nykh finansov v kontekste ustoichivogo razvitiya [Reform of Global Finance in the Context of Sustainable Development]. Mirovaya ekonomika i mezhdunarodnye otnosheniya, 2018, vol. 62, no. 7, pp. 38-47.] DOI: 10.20542/0131-2227-2018-62-7-38-47 22. Georgieva K.,IMF Managing Director. Decelerating Growth Calls for Accelerating Action. 08.10.2019. Available at: https:// www.imf.org/en/News/Articles/2019/10/03/sp100819-AMs2019-Curtain-Raiser (accessed 15.10.2019). 23. IMF-FSB-BIS. Elements of Effective Macroprudential Policies. Lessons from International Experience. 31.08.2016. Available at: https://www.bis.org/publ/othp26.pdf (accessed 19.10.2019). 24. The IMF’s Annual Macroprudential Policy Survey – Objectives, Design, and Country Responses. 30.04.2018. Available at: https://www.imf.org/en/Publications/Policy-Papers/Issues/2018/04/30/pp043018-imf-annual-macroprudential-policy- survey (accessed 19.10.2019). 25. Афонцев С. А. Новые тенденции в развитии мировой экономики. Мировая экономика и международные отноше- ния , 2019, том 63, № 5, cc. 36-46. [Afontsev S. A. Novye tendentsii v razvitii mirovoi ekonomiki [New Trends in the Development of World Economy]. Mirovaya ekonomika i mezhdunarodnye otnosheniya, 2019, vol. 63, no. 5, pp. 36-46.] DOI: 10.20542/0131-2227-2019-63-5-36-46 26. Remarks by President Trump in Working Lunch with Governors on Workforce Freedom and Mobility. 13.06.2019. Available at: https://www.whitehouse.gov/briefings-statements/remarks-president-trump-working-lunch-governors-workforce- freedom-mobility/ (accessed 18.10.2019). 27. Milbank D. The Trump Economy House of Cards Collapses. The Washington Post, 21.06.2019. 28. Milbank D. It Was Never about ‘America First’. It’s Always Been Trump First. The Washington Post, 04.10.2019. 29. Ortega A. “Trump first, America less”. 15.10.2019. Available at: https://blog.realinstitutoelcano.org/en/trump-first-america- less/ (accessed 19.10.2019). 30. IMF News. Five Takeaways from Germany’s Economic Outlook. 10.07.2019. Available at: https://www.imf.org/en/News/ Articles/2019/07/09/na07092019-five-takeaways-from-germanys-economic-outlook (accessed 12.10.2019). 31. Bóhme H. ¿Se termina el éxito económico de Alemania? 18 de Julio de 2019. Available at: https://www.americaeconomia. com/analisis-opinion/se-termina-el-exito-economico-de-alemania (accessed 19.10.2019). 32. Bradsher K. China’s Economic Growth Slows as Challenges Mount. The New York Times, 17.10.2019. 33. Загашвили В. С. Застой в ВТО как проявление кризиса глобализации. Мировая экономика и международные от- ношения , 2019, том 63, № 6, cc. 5-12. [Zagashvili V. S. Zastoi v VTO kak proyavlenie krizisa globalizatsii [WTO Stagnation as a Manifestation of the Globalisation Crisis]. Mirovaya ekonomika i mezhdunarodnye otnosheniya, 2019, vol. 63, no. 6, pp. 5-12.] DOI: 10.20542/0131-2227-2019-63-6-5-12 34. WTO. World Trade Report 2018: The Future of World Trade. How Digital Technologies are Transforming Global Commerce. Available at: https://www.wto.org/english/res_e/publications_e/wtr18_e.htm (accessed 18.10.2019). Risks of a global Recession in the face of globalization cRisis (World Economy and International Relations, 2020, vol. 64, no. 2, pp. 5-14) Received 01.11.2019. Petr P. YAKOVLEV (petrp.yakovlev@yandex.ru), Institute of Latin American Studies, Russian Academy of Sciences (ILA RAN), 21/16, Bol’shaya Ordynka Str., Moscow, 115035, Russian Federation; Plekhanov Russian University of Economics, 36, Stremyannyi Per., Moscow, 115054, Russian Federation. Today, a decade after the 2008–2009 global crisis, the outlook for the global economy is still uncertain, as not all the economic wounds left by the crisis have been fully delayed, and its effects continue to have a profound and far-reaching impact on the world economic system. It is also obvious that under the influence of current scientific and technological changes and in the context of shifts in the international strategic balance of power, the global trade and economic architecture is significantly transformed. The process of globalization, which has defined the vector of world development in recent decades, is changing. The key question is in what directions, at what pace and with what risks the 14 ЯКОВЛЕВ МИРОВАЯ ЭКОНОМИКА И МЕЖДУНАРОДНЫЕ ОТНОШЕНИЯ 2020 том 64 № 2 transformational trends that have already begun will develop, and what will they bring to the international community. In this regard, many experts representing prestigious supranational organizations and leading Think Tanks express reasonable concerns on the imminent onset of a global recession, which could develop into a new global crisis. There is no need to prove the pernicious nature of development under such a scenario, so preventing such a course of events and neutralizing emerging risks is one of the most important strategic objectives of the international agenda. In other words, according to the author, the aim of the international community should be to coordinate and synchronize actions aimed at neutralizing all sorts of negative trends of recent times that undermine the sustainability of the global economy and world trade, which ultimately generates more and more geopolitical threats. It is critical that joint efforts must be taken to close the cracks in the system of international economic relations. Keywords: the consequences of global crisis, the slowdown in global growth, trade wars, financial instability, the threat of recession. About author: Petr P. YAKOVLEV, Doctor of Economics, Head of Center, Professor. DOI: 10.20542/0131-2227-2020-64-2-5-14 |