кейсы по моделям. Торговать по воскресеньям немецким магазинам запрещает федеральное законодательство и подготовьтесь ответить на вопрос Является ли случайной проблема, описанная в кейсе Если ответ не случайна

• Название: Торговать по воскресеньям немецким магазинам запрещает федеральное законодательство и подготовьтесь ответить на вопрос Является ли случайной проблема, описанная в кейсе Если ответ не случайна
• Дата: 24.11.2022
• Размер: 45.82 Kb.
• Имя файла: кейсы по моделям.docx
• Тип: Закон; #809208

Прочитайте текст «Торговать по воскресеньям немецким магазинам запрещает федеральное законодательство» и подготовьтесь ответить на вопрос: Является ли случайной проблема, описанная в кейсе? Если ответ - «не случайна», то обоснуйте ее обусловленность особенностями немецкой модели предпринимательства?

Торговать по воскресеньям немецким магазинам запрещает федеральное законодательство.(по материалам Сумленного С. Отправляйтесь на заправку // Эксперт, №45, 2005г.).

Воскресенье 27 ноября стало для жителей Франкфурта-на-Майне особым. Впервые более чем за полвека у местных жителей появилась возможность отправиться за покупками не только в будний день или в субботу, но и в воскресенье. Вслед за соседними городами Франкфурт присоединился к экспериментальной программе так называемых торговых воскресений. Для немцев, которым раньше приходилось запасаться едой и товарами в субботу, чтобы не остаться в воскресенье у пустого холодильника, это новость номер один. Правда, праздник потребления продлится недолго — следующее торговое воскресенье настанет во Франкфурте не раньше весны будущего года.

Торговать по воскресеньям немецким магазинам запрещает федеральное законодательство. Ни один магазин в Германии, за исключением небольших киосков на вокзалах и в аэропортах, а также торговых павильонов на автозаправках не имеет права работать в воскресенье. Розничная торговля запрещена также в будни с 20.00 до 6.00. По словам президента Союза розничной торговли земли Гессен Франк Альбрехта, «законодательство Германии, регулирующее розничную торговлю, необыкновенно консервативно. Это очень косная система, которая ежегодно наносит экономике многомиллионные убытки, но изменить ее крайне тяжело. То, что мы делаем сейчас, — это лишь смелый эксперимент, который еще не скоро станет повседневной реальностью». Запрет на торговлю по воскресеньям, отмена которого могла бы оживить потребительский сектор, по-прежнему действует.

Закон «О времени закрытия магазинов», написанный в лучших традициях немецкой бюрократии, был принят в 1957 году. Изначальная его цель — защитить права наемных работников. Но сегодня этот запрет уже выглядит насмешкой над здравым смыслом: человеку, не получившему работу продавца из-за застоя в торговле, неважно, что его гипотетический работодатель не сможет заставить его выходить на работу в воскресенье.

Многие немецкие политики уже устали говорить, что запрет сдерживает потребительскую активность граждан, ведет к падению оборотов розничных сетей и сокращению производства. Полная отмена «воскресного запрета» даже стала одним из главных лозунгов предвыборной кампании Свободной демократической партии Германии. Лидер партии Гидр Вестервелле негодовал, что запрет подрывает имидж Германии как передовой современной страны. «Что мы скажем миллионам наших гостей, которые приедут в следующем году на чемпионат мира по футболу, когда они захотят купить пива или футболку в воскресенье? Отправляйтесь на заправку?!» — вопрошал Вестервелле во время теледебатов. Но поскольку Свободная демократическая партия в правящую коалицию не вошла, скорого прогресса в этой сфере ожидать не стоит.

Либерализация немецкой розничной торговли идет крайне медленно. Лишь два года назад магазинам наконец разрешили работать в субботу по графику буднего дня— с 8.00 до 20.00, а не с 10.00 до 16.00, как было раньше. Но и это было воспринято немцами как колоссальный шаг вперед. Даже сегодня (спустя два года!) в Германии повсюду висят многочисленные рекламные щиты супермаркетов с гордыми надписями «Мы работаем для вас и в субботу!».

Тогда же в порядке эксперимента было решено ввести торговые воскресенья. Федеральное правительство делегировало местным властям право определять на свое усмотрение четыре воскресенья в году, в которые магазинам разрешено вести торговлю. Число городов, пользующихся этим правом, постепенно растет. В этом году к программе присоединился и Франкфурт. Правда, для этого Союзу розничной торговли земли Гессен пришлось пойти на некоторые ухищрения.

Главная проблема с воскресной торговлей — то, что по новому законодательству она разрешена не просто четыре раза в год, а лишь во время особых экономических или культурных мероприятий, проходящих именно в воскресенье. Во Франкфурте, например, в отличие от соседних городов, подобных мероприятий не было. Поэтому вместе с Торговой палатой Гессена пришлось специально создавать компанию City Forum, единственной целью которой стала организация таких событий.

Впрочем, даже такое скромное начинание розничных торговцев вызвало гневные протесты католической церкви, призвавшей верующих бойкотировать магазины, участвующие в акции. «Воскресенье — это день отдыха и молитвы, и делать из него еще один день потребления и торговли — большой грех», — говорится в официальном заявлении франкфуртских церковных властей. Позиция церкви вызвала бурю протестов со стороны либералов.

«Борьба за запрет торговли в воскресенье — это особенность немецкой католической церкви. Эта борьба не имеет ничего общего с католицизмом. В Европе есть страны, например, Испания или Италия, где позиции католицизма куда сильнее, а люди куда чаще ходят в церковь, но ни в одной из них нет запрета на работу магазинов в воскресенье, — рассуждает лидер фракции свободных демократов в городском Совете Фолькер Штайн. — Немецких епископов почему-то не смущает, что в воскресенье работает огромное количество людей: водители автобусов, врачи, полицейские, официанты и т.д. Исключение сделано только для продавцов!

Несмотря на возмущение либералов, реформирование сферы розничной торговли, по-видимому, замедлится. Дело в том, что закон «О времени закрытия магазинов» базируется на норме конституции, объявляющей воскресенье «особо защищенным днем». По мнению большинства юристов, это означает, что для того, чтобы существенно либерализовать закон, Бундестагу придется вначале подкорректировать конституцию. А для внесения поправки в конституцию необходимо заручиться поддержкой двух третей депутатов федерального парламента — сегодняшней Германии либералам эта задача не по зубам.

Прочитайте текст кейса №2 «Конкуренция китайских и итальянских предпринимателей на рынке текстиля» и подготовьтесь ответить на вопросы:

1. 
   Есть ли основания для беспокойства и чем вызвано обращение Ассоциации европейских производителей текстиля в Еврокомиссию в марте 2005 г. с просьбой принять меры по ограничению импорта 12 категорий китайских товаров?
   
2. 
   Какие конкурентные преимущества итальянских товаров могут быть противопоставлены китайским производителям? Какие конкурентные недостатки следует преодолеть?
   
3. 
   Опишите модель поведения китайских производителей при завоевании мирового рынка текстиля.
   

«Конкуренция китайских и итальянских предпринимателей на рынке текстиля».(по материала статьи Дедюхиной А. Чайна бамбина//Эксперт, №11, 2005, с.40-42).

Ассоциация европейских производителей текстиля - Euratex - обратилась в середине марта в Еврокомиссию с просьбой принять меры по ограничению импорта 12 категорий китайских товаров. После того как с 1 января были сняты ограничения на поставки китайской одежды и обуви в страны ЕС, европейских производителей просто смыло с рынка. Только в январе 2005 г. экспорт из Китая в Европу в целом вырос, а по отдельным товарам рост был даже в десять раз большим. Как следствие - цены на одежду резко упали. И это только начало. В феврале желающих получить лицензии на импорт свитеров, брюк и курток из КНР стало в четыре раза больше. От экспансии китайцев на европейский особенно страдают итальянцы, занимающие по экспорту одежды второе после Китая - им принадлежит 8% мирового рынка (китайцы обладают большей долей; по прогнозам ВТО, через два года Китай будет контролировать половину всего мирового текстильного рынка). Чтобы заставить правительство сдержать китайское нашествие, итальянские профсоюзы вот уже два месяца проводят демонстрации совместно с частными предпринимателями - неслыханный случай в истории страны. Демонстранты упрекают брюссельских чиновников в том, что, пока те размениваются на квоты по добыче лосося, затрагивающие интересы нескольких сотен рыбаков, итальянская легкая промышленность — одна из главных промышленных отраслей всей еврозоны - оказалась в жесточайшем кризисе.

Почему европейцы забеспокоились именно сейчас? Ведь китайские предприниматели уже давно промышляют по сути обыкновенным пиратством, копируя оригинальные фасоны, созданные итальянскими и прочими дизайнерами. Дело в том, что изменилась модель поведения китайских производителей.

Раньше китайцы действовали следующим образом. Скопировав фасон, они в кратчайшие сроки нашивали колоссальные объемы одежды, которую реализовывали по всему миру, в той же Италии, например. Подделки под известные бренды продавали в грязноватых и душных магазинчиках знакомых и родственников или отвозили на специальные открытые рынки стоковых товаров — здесь за смешные деньги можно купить не только подделку, но и настоящий бренд. А поскольку китайцы используют дешевый труд, не тратятся на создание даже самых скромных условий труда и на охрану окружающей среды, да еще получают поддержку от госбанков, то их товары — очень дешевые. Цены, по которым китайцы предлагают свою продукцию, зачастую не покрывают даже расходы на материал. У этой грошовой продукции всегда был, есть и будет покупатель. И к этому все уже в принципе привыкли: периодические громкие заявления производители брендированной одежды делали скорее для проформы.

Теперь же китайцы замахнулись на средний ценовой сегмент. Китайцы уже контролируют производство товаров с минимальной добавленной стоимостью - из дешевых материалов. Теперь битва переходит на средний уровень, где важен баланс между качеством и ценой. Китайское производство, как считают специалисты, становится значительно более качественным.

Китайцы очень быстро обучаются. Сегодня они перенимают способы обработки и раскройки материала и работают уже на лучшем оборудовании, сделанном в той же Италии. К тому же если до последнего времени китайцы занимались лишь готовой одеждой и не рисковали входить в сектор тканей и пряжи, которые требуют больших инвестиций и большего опыта, то сегодня они внедряются и в эти сферы, оставляя без работы итальянских производителей. Подражая итальянскому дизайну при производстве массовых товаров, китайцы, например, за пару лет увеличили свою долю на итальянском рынке курток с капюшоном с 17 до 70%. Качество китайских курток уже не уступает итальянскому, цена же остается более низкой, и сегодня европейский потребитель не всегда понимает, покупает он сделанное в Италии или сделанное в Китае.

Чтобы бороться с китайскими производителями, итальянцы стараются коллективно продвигать свой бренд «сделано в Италии» — уже не только по всему миру, но и у себя в стране. Так, на тех же открытых рынках итальянские предприниматели, стоящие рядом с китайцами, начали выставлять на прилавки таблички с надписью Solo Made in Italy («Сделано только в Италии») на фоне национального триколора. Но, к несчастью для итальянцев, этот аргумент становится все менее убедительным для покупателей. И проблема не только в том, что качество китайских товаров выросло и надпись Made in China уже никого не путает. Дело еще и в том, что китайцы атакуют Европу как снаружи, так и изнутри.

Сегодня в небольшом тосканском городке Прато – одном из центров итальянской текстильной промышленности – вывесок на китайском уже не меньше, если не больше, чем на итальянском. На китайском подписаны сорта мороженого, средневековые улицы рассекают пары китайских велосипедистов: здесь проживает и работает одна из самых больших в Италии китайских общин. Половина предприятий контролируется выходцами из Поднебесной, выпускающими из производимых в районе тканей готовую одежду. Китайские предприятия вытесняют итальянские — с 1995 г. число текстильных компаний в городе сократилось почти на 30%. Китайцы работают значительно больше и охотнее, чем итальянцы, а денег просят меньше.

Это уже не робкие полулегальные поденные рабочие, старающиеся незаметно проскользнуть в свои хибарки - это уверенные бизнесмены, освоившие секреты итальянского ремесла и торговые навыки, нанимающие итальянских менеджеров на работу. В прошлом году в ассоциацию тосканских работодателей впервые вошел китайский предприниматель Цзю Кьюлин — владелец компании Giupel, шьющей кожаные куртки.

Некоторые итальянские бизнесмены признают, что совместные китайско-итальянские предприятия работают куда эффективнее национальных. Они утверждают, что все их претензии относятся лишь к нелегальным предпринимателям, не соблюдающим элементарных торговых договоренностей. Разумеется, ничего плохого и опасного для итальянцев не видят в своей деятельности и сами китайские бизнесмены. Например, Цзю Кьюлин считает, итальянцам не стоит бояться конкуренции с китайцами, поскольку параллельно с ней растут и возможности итальянского экспорта на Восток. Правда, справедливости ради стоит отметить, что европейцу выйти на китайский рынок значительно сложнее, нежели китайцу – на европейский.

Не удивительно, что очень многие итальянцы недовольны ползучей экспансией, увеличивая импорт дешевой одежды, китайские общины в Италии представляют опасность. Это касается не только тканей, но и всех областей, в которых в прошлом веке Италия добилась значительных успехов, - производства продуктов, цепочных материалов, мебели, аксессуаров и пр. В результате основа итальянской модной индустрии - маленькая семейная компания, в которой занято до десяти человек и две трети продукции которой идет на экспорт, - оказывается в кризисе, приходится сокращать расходы, увольнять сотрудников и отказываться от инноваций. А ведь в основном благодаря придумкам мелких компаний развивается итальянская и мировая мода. Большинство дизайнеров массовых и высоких брендов находит в таких городах, как Прато, новые идеи. Например, пару лет назад компания Prada нашла материал для новой линии спортивной одежды именно в Прато. Там же неоднократно «искали вдохновение» массовые Zara и Banana Republic. Из-за того что у мелких компаний пропадает стимул внедрять новые технологии и делиться ими с окружающими — мол, все равно украдут, — под угрозой могут оказаться и более крупные производители, и вся итальянская индустрия моды. Итальянцы оказались в сложном положении. Ведь несмотря на инновационный характер, в том, что касается уклада, итальянский бизнес очень консервативен. Ему сложно отказаться от исторически сложившегося традиционного принципа устройства, принесшего Италии славу модной державы, — маленьких частных компаний, сосредоточенных в особых производственных районах, каждый из которых специализируется на своем сегменте.

Вариантов выхода из ситуации не много. Во-первых, итальянцы могут пойти по французскому пути. Начать выводить производство за рубеж, в более дешевые страны. В свое время 60% столкнувшихся с проблемой международной конкуренции французских предпринимателей поступили именно так. Во-вторых, можно экономить на качестве. Впрочем, китайцы умеют это делать гораздо лучше и нижний сегмент рынка прочно оккупировали.

Поэтому итальянцы скорее всего предпочтут третий вариант: будут повышать качество товара, создавая дополнительную добавленную стоимость. Так, именно этот путь выбрали для себя промышленники региона вокруг озера Комо - центра производства шелка. Они выпускают «подписанные» вещи - с фирменными бирками, вышитыми подписями, клеймами. Сегодня на итальянских рынках такие вещи в несколько раз дороже, чем обычные шарфы или блузки.

Как бы это ни было сложно, итальянцам необходимо продолжать работать в областях, в которых они традиционно сильны: творить, заниматься инновациями, создавать стиль, стараться предлагать новые идеи и стимулировать желания потребителей, привнося в свои товары немного вкуса Италии. Они должны быстрее улавливать новые тенденции. Например, на экраны выходит новый фильм, который определяет новый стиль в одежде — какой-нибудь Chicago. И на следующий день после выхода фильма многие потребители идут в магазины в поисках подобных товаров. Побеждает тот, кому удается первым выпустить модель, удовлетворяющую этот спрос. В этом китайцы еще не преуспели.

Впрочем, одной изобретательностью китайцев не возьмешь - надо улучшать сбыт. Как полагают специалисты, «если раньше мы жили в мире, где выигрывали предприятия, которые первыми производили, то сегодня это мир, где выигрывают те, кто умудряется первым товар продать. Значит, надо делать вложения в ритейл, контролировать всю цепочку производства - от ткани до витрины. Раньше мы считали, что маленькое - это очень хорошо и красиво, но похоже, что сегодня для Италии это не так уж и хорошо».

Прочитайте текст кейса №1 «Империя Mitsubishi»и подготовьтесь ответить на вопросы:

1. 
   Согласны ли вы с мнением, что, изучая историю компании Mitsubishi, можно изучать историю Японии?
   
2. 
   Выявите факторы успеха компании Mitsubishi на разных этапах ее существования.
   
3. 
   В чем состоит концепции дзайбацу - так называемых «групп преуспевания», которая и легла в основу японской экономики?
   
4. 
   Чем так называемые кейрецу - «группы независимых компаний», отличаются от бывших корпораций дзайбацу?
   
5. 
   Что по сути представляют собой «пятничные чаепития» дважды в месяц крупнейшего кейрецу Японии?
   
6. 
   Что представляет собой финансовая составляющая бизнеса Mitsubishi?
   
7. 
   Перечислите наиболее крупные слияния, происходившие в рамках кэйрецу Mitsubishi?
   

Империя Mitsubishi.

(по материалам статьи Ю.Земцовой Империя Mitsubishi //Слияния и поглощения #7-8 (29-30), 2005, с.100-104).

Слияние Mitsubishi Tokyo Financial Group (MTFG) и японского финансового холдинга UFJ Holdings Inc. не завершено до сиx пор. Несмотря на взаимное согласие сторон, руководители обеих корпораций на протяжении восьми месяцев не могли приступить к переговорам об объединении, и все по вине конкурентов, активно препятствовавших сделке и стремившихся урвать у MTFG лакомый кусок.

Столь яростное их сопротивление было вполне объяснимо. В случае объединения Mitsubishi Tokyo и UFJ на свет появился бы настолько крупный и мощный банк, что с ним не смог бы тягаться ни один финансовый институт на планете. Совокупная стоимость активов Mitsubishi UFJ Financial Group (как планировалось назвать объединенную компанию) составляла бы ни много ни мало $1,746 трлн., что значительно превышало показатели всемогущей Citigroup ($1,2 трлн.), давнего лидера мировых банковских рейтингов. MTFG предлагала за UFJ $38 млрд. при рыночной стоимости этой компании в $24,3 млрд.

Примечательно, что инициатива нового слияния исходила именно от UFJ. В последнее время дела этой финансовой группы, четвертой по размерам в Японии, шли совсем не лучшим образом. Совокупный объем ее дебиторской задолженности превышал капитализацию компании и составлял $34,5 млрд. Более того, японская служба финансового надзора начала расследование против UFJ, обвиняя ее руководство в сокрытии правды о размерах этого долга. Аналитики утверждали, что слияние с Mitsubishi Tokyo является для UFJ единственным способом справиться со своими проблемами и погасить долги. Что же до MTFG, то ее интересы в этом альянсе были связаны с реальной возможностью повысить свою доходность и конкурентоспособность, а также приобрести большое число малых и средних предприятий UFJ, работающих на розничном рынке.

Первое объявление о слиянии компаний появилось в прессе в июле 2004 года. Практически одновременно с этим против сделки выступила одна из крупнейших банковских групп Японии -Sumitomo Mitsui Banking Corp., решившая добиться судебного запрета на это слияние. Как говорилось в пресс-релизе, выпущенном этой компанией, причиной, заставившей ее пойти на такой шаг, стал отказ группы UFJ продать ей трастовый банк.

Всего лишь за два месяца до этого Sumitomo и UFJ собирались создать крупнейшую в Японии финансовую компанию, принимающую активы в доверительное управление. UFJ должен был продать UFJ Trust Bank новой организации, которая будет функционировать в рамках Sumitomo. Однако вскоре руководство UFJ передумало и решило объединиться с Mitsubishi Tokyo. По условиям новой сделки, в слиянии должны были участвовать все без исключения подразделения холдинга. В результате UFJ был вынужден в одностороннем порядке разорвать договор с Sumitomo.

Для того чтобы добиться большего эффекта, разгневанные представители Sumitomo заявили о готовящемся иске как раз в тот день, когда Mitsubishi Tokyo и UFJ должны были официально объявить о достижении окончательного согласия по всем вопросам, касающимся будущей сделки. Разумеется, стороны встретили эту новость крайне неодобрительно. Настроение было испорчено, но потомки японских самураев сдаваться не собирались.

Аналитики в один голос заявляли, что у иска Sumitomo нет никаких шансов. Ведь даже японское правительство, активно высказывавшееся в пользу укрупнений в банковском секторе страны, не раз давало понять общественности, что оно весьма заинтересовано в сделке MTFG - UFJ. Представители UFJ и Mitsubishi Tokyo постоянно заявляли о необходимости своего слияния и о его позитивных последствиях для экономики страны, в частности, для вывода из кризиса японской банковской системы, сильно страдающей от колоссального объема невыплаченных кредитов и общей неблагоприятной экономической конъюнктуры. Однако две недели спустя Токийский окружной суд вынес решение о прекращении переговоров по слиянию финансовых групп Mitsubishi Tokyo Financial Group и UFJ Holdings. Согласно решению суда, трастовое подразделение UFJ должно было быть исключено из сделки по слиянию с Mitsubishi Tokyo.

Уже на следующий день представители UFJ подали апелляцию на решение суда. «Заявка Sumitomo была отвергнута, потому что не заинтересовала банк. UFJ Trust - это неотъемлемая часть сделки с MTFG.

В августе 2004 г. Высший апелляционный суд Токио, наконец, одобрил эту сделку и разрешил компаниям вести переговоры о слиянии. Памятуя о пережитых трудностях, стороны уже не стремились посвящать общественность в подробности предстоящего мероприятия. Однако Sumitomo отступать не собиралась.

После кнута она решила задействовать пряник и принялась соблазнять руководство UFJ выгодными предложениями, стремясь перебить ставки Mitsubishi. В частности, Sumitomo обратилась к UFJ с инициативой о слиянии «на равных» - обменять каждую акцию Sumitomo Mitsui Financial Group на одну обычную акцию UFJ. Получив отказ, SMFG выдвинула новое предложение, на сей раз об оказании финансовой помощи холдингу, чтобы тот смог сократить размер своего «безнадежного» долга. Представители UFJ в лучших традициях Востока вежливо поблагодарили Sumitomo и пообещали «внимательно рассмотреть все сделанные предложения», правда, добавив при этом, что холдинг не будет менять своих планов относительно слияния с Mitsubishi Tokyo.

Для того чтобы повысить свои шансы на слияние и укрепить собственные позиции, MTFG обратилась к UFJ Holdings с аналогичным предложением о финансировании, предложив ему сумму в размере 700 млрд. иен ($6,4 млрд.). Для Mitsubishi Tokyo это был не просто жест доброй воли. Во-первых, над UFJ, за который ей пришлось так долго бороться, висела реальная угроза попасть в «долговую яму», ведь его убытки только лишь за первую половину 2004 года составили более $6 млрд. Не будь этого предложения, холдингу пришлось бы отказаться от выплаты дивидендов на простые и привилегированные акции, в результате чего японское правительство могло завладеть 12% его акций - именно на таких условиях кабинет министров ранее оказывал помощь банку.

Во-вторых, MTFG таким образом получала возможность защитить UFJ от возможности враждебного поглощения. По условиям этого предложения, в обмен на финансовую помощь UFJ выпустил для Mitsubishi Tokyo 3,5 млрд. привилегированных акций на сумму 700 млрд. иен. И в случае, если холдинг становился объектом атаки, MTFG имела право немедленно конвертировать эти акции в акции с правом голоса. В результате в руках Mitsubishi Tokyo оказалось сосредоточено 40% голосов в UFJ, которые позволяли ей блокировать любые попытки конкурентов перехватить вожделенный актив. «Мы обеспечили себе законные права в обмен на массированное вливание капиталов перед объединением», - с гордостью заявили представители корпорации.

Любопытно, что даже такие баррикады не сумели заставить Sumitomo отказаться от своей idee fixe по поглощению UFJ. По словам западной прессы, сейчас SMFG активно борется за благосклонность миноритарных акционеров этой компании и все еще надеется расстроить ее альянс с Mitsubishi Tokyo.

Знаменитый брэнд Mitsubishi широко известен во многих отраслях экономики, начиная от химической промышленности и производства автомобилей и заканчивая инвестбанкингом и научными исследованиями в области экономики. Сейчас под этой маркой работают более 30 крупных компаний, имеющих филиалы и отделения по всему миру и являющихся одними из крупнейших и влиятельных в своей отрасли. Однако, как ни странно, общее имя отнюдь не означает их общую принадлежность к единой корпорации. Все они - лишь осколки былой империи Mitsubishi, которая некогда объединяла под своим знаменитым трилистником почти треть всей японской экономики.

Сотни лет Япония была закрыта для чужестранцев. Корабли иноземных моряков не могли заходить в ее порты, торговые отношения с другими государствами не поддерживались. Страна сознательно создала собственную изоляцию, стремясь оградить себя от любого влияния извне. Все изменилось в 1854 г., когда американский командор Перри силой заставил Японию подписать договор, согласно которому иностранные суда получали возможность причаливать к ее берегам и вести торговлю на территории страны.

Столкнувшись лицом к лицу с новой реальностью, японские чиновники поняли, что если их государство не сможет в кратчайшие сроки адаптироваться в этой ситуации, то великая империя попросту падет под натиском западной цивилизации, превратившись в своеобразную полуколонию. Необходимо было срочно менять привычный уклад. И первым шагом к этому должна была стать смена существовавших до тех пор старых феодальных порядков.

В 1868 г. в результате переворота к власти пришел 15-летний император Муцухито. Феодальные сословия были упразднены, высшая японская каста - самураи (профессиональные военные) лишились своих многочисленных привилегий и были вынуждены наравне со всеми поступать на службу либо открывать собственное дело.

Будущий основатель корпорации Mitsubishi Ятаро Ивасаки родился в 1835 г. в бедной фермерской семье, члены которой, по словам японских историков, «утверждали, что имеют самурайское происхождение». Несмотря на скудность семейного бюджета, юный Ятаро сумел получить хорошее образование, во многом благодаря собственным незаурядным способностям. Талантливый ученик, на лету схватывавший самые трудные предметы и находивший решение сложнейшим задачам, не мог оставаться незамеченным. Один самурай, хорошо знавший мальчика и его семью, был настолько впечатлен его успехами, что самолично вызвался обучать его языку, литературе и философии.

В 20 лет при финансовой поддержке всех своих родственников Ятаро смог купить себе статус самурая, правда, самый низкий в иерархии (в те времена в Японии социальное положение можно было приобрести за деньги). Несмотря на то, что в новых условиях принадлежность к высшим кругам уже не играла такой значительной роли, все же, по старой памяти, она существенно облегчала продвижение по карьерной лестнице.

Но хорошего самурая из Ивасаки так и не вышло. Долгое время он пытался делать карьеру военного, однако неудачи преследовали его, и к 33 годам он оказался на самом дне: у него не было ни работы, ни денег. В прежние годы такое положение дел не сулило бы ему ничего хорошего - зарегулированное общество не давало неудачникам второго шанса. Однако открытая Япония, вынужденная противостоять экономическому натиску чужеземцев, нуждалась в светлых головах.

Былая слава местного вундеркинда вновь сыграла в пользу Ивасаки, когда тот был уже взрослым. Один из членов богатого княжеского дома Тоса, подданным которого был Ивасаки, поручил ему сложное и ответственное задание - закупить оружие для борьбы с соседними феодалами. Выбрать поставщиков ему предложили самостоятельно, равно как и изыскать необходимые для покупки средства.

Ивасаки сумел уговорить одного американского коммерсанта одолжить ему крупную сумму денег в обмен на эксклюзивное право торговать камфарой, произведенной в этом княжестве. Сразу по завершении сделки Ятаро Ивасаки был пожалован в придворные финансисты. Князья-самураи, восхищенные изобретательностью своего вассала, предоставили ему широкие деловые полномочия. В частности, Ивасаки было поручено заниматься полным обеспечением княжеской армии оружием и продовольствием. А несколькими годами позже, в 1871 г., не справившись с бременем долгов, Тоса передали ему 11 судов из своего торгового флота, а также лицензии на торговлю камфарой, чаем, древесиной, шелком и углем.

Превратившись в крупного предпринимателя, Ивасаки получил возможность доступа и к другой важной составляющей любого бизнеса - информации. Когда в стране было решено ввести единую валюту, Ивасаки узнал об этом одним из первых. Он незамедлительно скупил огромное количество «старых» денег, которые подлежали обмену, в результате чего сумел увеличить свой капитал в несколько раз. В 1873 г. он основал собственную компанию Mitsubishi Shokai, основным направлением деятельности которой стал судоходный бизнес.

Жесткая и бескомпромиссная борьба привела к тому, что многочисленные мелкие конкуренты компании Ивасаки довольно быстро проиграли ему в ценовой войне, а крупная почтово-пароходная фирма Yubin Yokisen, поддерживаемая влиятельными торговыми династиями и японским правительством, обанкротилась и была вынуждена капитулировать. На руку Mitsubishi сыграла и разразившаяся в те годы тайваньская война. Компания получила крупные правительственные подряды на транспортировку войск, а затем в ее распоряжении оказалось еще 13 кораблей.

Постепенно Mitsubishi превратилась в настоящего монополиста в сфере торговых перевозок по территории страны. Ей удалось не только победить всех местных конкурентов, но и вытеснить с японского рынка все иностранные компании, занимавшиеся тем же бизнесом. Британцам и американцам, предоставлявшим свои услуги по транспортировке людей и грузов на трассах Гонконг - Шанхай и Шанхай - Иокогама, пришлось оставить «завоеванные» некогда территории.

На море компании Ивасаки также не было равных. Ей принадлежало свыше 80% судов торгового флота страны.

Теперь у компании оставался лишь только один конкурент - компания Mitsui, старинный самурайский торгово-промышленный дом. Используя все свое влияние на то, чтобы подавить «выскочку Ивасаки», Mitsui сумела добиться согласия властей страны на создание транспортного концерна, код крышей которого были объединены почти все оставшиеся конкуренты Mitsubishi.

Начался период долгой и изнурительной борьбы, во время которой оба гиганта оказались практически на грани банкротства. Однако последнее слово осталось все-таки за Ивасаки. Он сумел объединить своих конкурентов в единую группу под названием Nippon Yusen, фактический контроль над которой оказался в руках Mitsubishi.

Так начался золотой век японской корпорации. Десятки лет Mitsubishi безраздельно властвовала не только в транспортной и кораблестроительной, но и в банковской, горно-добывающей, стальной, страховой и риелторской отраслях.

XX век... Япония, некогда насильственно открытая для всего остального мира, постепенно превращалась в одну из самых жестоких и агрессивных держав, то и дело демонстрировавшую соседям свои имперские амбиции.

Сначала Япония захватила Тайвань и ряд островов в Тихом океане. Затем в 1905 г., разгромив российский флот, заняла часть Сахалина. Спустя пять лет ею была оккупирована Корея. Год за годом наращивая свой военный потенциал, Япония в конце концов превратилась в самую сильную страну в Азиатском регионе.

На политические изменения не замедлил отреагировать и бизнес. По инициативе Коята Ивасаки, племянника знаменитого Ятаро, вставшего во главе корпорации Mitsubishi, была выработана концепция дзайбацу - так называемых «групп преуспевания», которая и легла в основу японской экономики.

Одна из наиболее популярных версий, трактующих термин «дзайбацу», гласит, что под ним подразумевались крупнейшие японские семейные компании, фактически являвшиеся монополистами в различных отраслях, поделившие между собой рынок страны и захваченных государств. Эти объединения получали дешевые правительственные кредиты в любых необходимых объемах. Кроме того, зачастую им «перепадали» и другие подарки от государства, например, в виде функционирующей прибыльной компании, созданной властями специально для выведения ее на рынок и последующей «сдачи в аренду» кому-нибудь из дзайбацу.

Постепенно сформировалась лидирующая четверка, включавшая в себя наиболее мощные и влиятельные японские корпорации: Mitsubishi, Mitsui, Sumitomo и Yasuda. Помимо них в число дзайбацу входили и более мелкие концерны: Nissan, Asano, Furukawa, Okura, Nakajima и Nomura.

Акции холдингов четырех крупнейших дзайбацу принадлежали семейным кланам, пользовавшимся безоговорочной и активной поддержкой японского правительства. Известно, что к 1945 году в руках этих корпораций было сосредоточено 61% судоходного, 50% финансового, 47% машиностроительного, 29% горнодобывающего, 27% стального рынка Японии. Кроме того, эти дзайбацу контролировали 14% всего внутреннего и внешнего торгового оборота империи.

Компания Mitsubishi по праву считалась первой среди равных. К концу Второй мировой войны в ее состав входило более 250 промышленных корпораций, работавших на всех принадлежащих и оккупированных Японией территориях. Семья Ивасаки в очередной раз сумела неплохо заработать на войне, фактически удвоив за эти годы свой капитал. Трудно представить, но уже в те времена капитализация Mitsubishi составляла невероятную сумму - свыше 3 млрд. иен.

Помимо прежних сфер деятельности, корпорация взялась за активное освоение новых направлений. В частности, в период Первой мировой войны Mitsubishi стала развивать свое авиастроительное подразделение, а также занялась выпуском автомобилей.

В 1934 г. в результате слияния авиастроительной и кораблестроительной ветвей на свет появилась компания Mitsubishi Heavy Industries, которая сразу же стала основным подрядчиком японских вооруженных сил и принялась выпускать военные корабли и самолеты. Кроме нее, в рамках корпорации функционировали такие подразделения, как Mitsubishi Electric, Mitsubishi Bank, Mitsubishi Oil, Mitsubishi Internal Combustion Engine и др.

Счастливая жизнь японских промышленников завершилась вместе с последней мировой войной. Американская администрация, пришедшая в капитулировавшую и оккупированную Японию, волевым решением постановила разделить все дзайбацу на самостоятельные компании, конкурирующие между собой. Для американцев японская экономическая модель была удивительна, поскольку в их памяти еще свежи были знаменитые антитрестовские процессы против «американских баронов», и дзайбацу, по их мнению, явились «абсолютной формой монополии», которую надлежало немедленно уничтожить.

Незадолго до этого семья Ивасаки, словно предчувствуя разгром своей великой империи, продала около половины акций своего холдинга частным инвесторам и таким образом навсегда утратила личный контроль над бизнесом Mitsubishi. А в 1946 г. корпорация была разбита на 44 независимые компании.

В новом виде раздробленные японские гиганты просуществовали всего шесть лет. Уже в 1952 г., после окончании американской оккупации, под крылом бывших дзайбацу стали постепенно собираться их бывшие члены. Компании, входившие раньше в промышленные империи, несмотря на все существующие запреты, стремились воссоединиться «под общей крышей».

В 1964 г. произошло слияние трех основных компаний, на которые в своей время была разбита Mitsubishi Heavy Industries. Те же, кому не удалось юридически присоединиться к бывшему альянсу, стали объединяться в так называемые кэйрецу - «группы независимых компаний», своего рода содружество на базе бывших корпораций дзайбацу.

Примечательно, что в основе этих объединений лежала вовсе не финансовая взаимосвязь: любые формы картелей и холдингов были официально запрещены. В кэйрецу группировались компании, имеющие так называемые совместные связи, схожие цели и схожие взгляды. Постепенно сформировалась шестерка крупнейших японских корпораций, аккумулировавшая около половины всего экспорта страны и более 20% ее промышленных прибылей: Mitsubishi, Mitsui, Sumitomo, Fuji, Sanwa и Dai-lchi-Kangyo.

Примечательно, что до сих пор руководители основных компаний, входящих в крупнейшее кэйрецу Японии - Mitsubishi,-дважды в месяц встречаются на пятничное чаепитие. Официально это собрание занимается лишь вопросами благотворительности и выработкой общей философии компаний. Однако реально в рамках этих неформальных встреч вырабатывается общая политика развития корпораций и согласовываются основные направления их коммерческой деятельности.

Основным ядром кэйрецу Mitsubishi можно назвать Mitsubishi Corp., от имени которой нередко делаются программные для всего кэйрецу заявления. Бизнес этой корпорации большей частью сконцентрирован на девяти направлениях: металлургии, машиностроении, топливно-энергетическом комплексе, текстильной и химической промышленности, в строительстве и инженерном бизнесе, производстве продуктов питания, а также в торговле.

Финансовая составляющая бизнеса Mitsubishi - Mitsubishi Bank за последнее десятилетие сумел добиться поистине впечатляющих успехов. В 1996 г. он совершил одну из крупнейших сделок в мировой банковской истории: Mitsubishi Bank объединился с одним из крупнейших японских банков Bank of Tokyo, и в результате Bank of Tokyo Mitsubishi занял первое место в мире по объему активов и размеру собственного капитала, обогнав семь других японских финансовых компаний, прочно оккупировавших первые позиции банковского рейтинга. Объединенные активы новой банковской группы составили 77,5 трлн. иен ($724 млрд.).

В эти годы в состав кэйрецу Mitsubishi входит более 30 крупных компаний, среди которых есть и такие известные фирмы, как Nikon Corp., Mitsubishi Chemical, Mitsubishi Motors, Space Communications, Asahi Glass, Kirin Breweries и т.д.

Год за годом каждое из многочисленных подразделений клана Mitsubishi с молчаливого одобрения японских властей стремится к укрупнению своего бизнеса и захвату новых рынков и территорий. К примеру, в 1998 г. путем слияния Nippon Oil и Mitsubishi Oil была создана крупнейшая в Японии нефтяная компания Nisseki Mitsubishi Co, сразу занявшая 24% национального нефтяного рынка.

В 1999 г. автомобильная корпорация Mitsubishi Motors Corp. (MMC) создала совместное предприятие со шведской компанией Volvo AB. В результате сделки в собственность шведов перешли 19,9% акций грузового подразделения японской компании. А еще через полгода, в марте 2000 г., в прессе появились сообщения о слиянии Mitsubishi Motors с DaimlerChrysler AG. В рамках этого объединения немецко-американскому концерну были проданы около 34% акций ММС за $2,1 млрд. Впоследствии он увеличил свой пакет до 37%.

Одновременно с этим в рамках кэйрецу происходило еще одно крупное слияние. На сей раз между собой объединялись бывшие осколки империи Ивасаки Bank of Tokyo Mitsubishi и Mitsubishi Trust and Banking Corp., к которым впоследствии присоединились Tokio Marine & Fire Insurance Co Ltd и Meiji Mutual Life Insurance. Все вместе они образовали одну из мощнейших финансовых корпораций мира - Mitsubishi Tokyo Financial Group, чей совокупный капитал на момент слияния превысил $830 млрд.

В конце 2004 г. стало известно об очередной готовящейся сделке с участием Mitsubishi. Корпорация Mitsubishi Motors, испытывающая в последние годы серьезные финансовые трудности, объявила о слиянии с автомобильной компанией Nissan, которой, по итогам прошедшего года, напротив, удалось стать самым прибыльным японским автопроизводителем. Никаких подробностей о деталях сделки и ходе переговоров между сторонами не сообщалось. Известно только, что до сих пор это слияние не завершено.

Вместе с тем в начале 2005 г. на первые полосы мировых деловых газет вновь вышла история затянувшегося слияния Mitsubishi Tokyo Financial Group и UFJ Holdings. Стороны объявили, что после объединения во главе крупнейшего банка планеты встанет нынешний руководитель MTFG, 63-летний Нобору Куроянаги.

По словам финансовых аналитиков, несмотря на целую череду неудач, преследовавших стороны с самого начала переговоров, этому слиянию уготовано блестящее будущее. На сегодняшний день Mitsubishi Tokyo является самой устойчивой банковской структурой Японии. Эта корпорация способна без особых усилий «растворить» в своем капитале многомиллиардные долги UFJ. По словам представителей обеих сторон, уже в ближайшее время Mitsubishi UFJ Financial Group рассчитывает удвоить свою прибыль от работы с частными вкладчиками.

Имперские амбиции гигантских корпораций из маленькой страны, зажатой в тиски крохотных островов, уже ни для кого не являются открытием. Сквозь западную бизнес-цивилизацию, привитую на восточный менталитет, все четче и четче проступает национальный колорит. Без громких скандалов и пышных слов японские корпорации медленно, но верно покоряют мир.