Мета́фора материал. перенос переносное значение, от над несущий
 Скачать 168 Kb.
|
|
Мета́фора (др.-греч. μεταφορά «перенос; переносное значение», от μετά «над» + φορός «несущий») — слово или выражение, употребляемое в переносном значении, в основе которого лежит сравнение неназванного предмета или явления с каким-либо другим на основании их общего признака. Термин принадлежит Аристотелю и связан с его пониманием искусства как подражания жизни. Метафора Аристотеля, в сущности, почти неотличима от гиперболы (преувеличения), от синекдохи, от простого сравнения или олицетворения и уподобления. Во всех случаях присутствует перенесение смысла с одного слова на другое. Косвенное сообщение в виде истории или образного выражения, использующего сравнение. Оборот речи, состоящий в употреблении слов и выражений в переносном смысле на основе какой-то аналогии, сходства, сравнения. В метафоре можно выделить 4 «элемента»: Категория или контекст, Объект внутри конкретной категории, Процесс, каким этот объект осуществляет функцию, Приложения этого процесса к реальным ситуациям, или пересечения с ними. В лексикологии — смысловая связь между значениями одного полисемантического слова, основанная на наличии сходства (структурного, внешнего, функционального). Метафора часто становится эстетической самоцелью и вытесняет первоначальное исходное значение слова. У Шекспира, например, часто важен не исходный житейский смысл высказывания, а его неожиданное метафорическое значение — новый смысл. Это приводило в недоумение Льва Толстого, воспитанного на принципах аристотелевского реализма. Проще говоря, метафора не только отражает жизнь, но и творит её. Например, Нос майора Ковалёва в генеральском мундире у Гоголя — это не только олицетворение, гипербола или сравнение, но и новый смысл, которого раньше не было. Футуристы стремились не к правдоподобию метафоры, а к её максимальному удалению от изначального смысла. Например, «облако в штанах». Исследователи отмечают сравнительно редкое употребление метафоры в советской художественной литературе, хотя об её «изгнании» говорить не приходится (см., например: «Вот мы и разошлись. Топот смолк, и в поле пусто» (А. Гайдар, «Судьба барабанщика»). В 1970-е годы появилась группа поэтов, начертавших на своём знамени «метафора в квадрате» или «метаметафора» (термин Константина Кедрова). Отличительной чертой метафоры является её постоянное участие в развитии языка, речи и культуры в целом. Это связано с формированием метафоры под воздействием современных источников знаний и информации, использованием метафоры в определении объектов технических достижений человечества. Содержание 1Виды 2Теории 3См. также 4Примечания 5Литература 6Ссылки Виды[править | править код] В современной теории метафоры принято различать диафору (резкую, контрастную метафору) и эпифору (привычную, стертую метафору)[1] Резкая метафора представляет собой метафору, сводящую далеко стоящие друг от друга понятия. Модель: начинка высказывания. Стёртая метафора есть общепринятая метафора, фигуральный характер которой уже не ощущается. Модель: ножка стула. Метафора-формула близка к стёртой метафоре, но отличается от неё ещё большей стереотипностью и иногда невозможностью преобразования в нефигуральную конструкцию. Модель: червь сомнения. Развёрнутая метафора — это метафора, последовательно осуществляемая на протяжении большого фрагмента сообщения или всего сообщения в целом. Модель: Книжный голод не проходит: продукты с книжного рынка всё чаще оказываются несвежими — их приходится выбрасывать, даже не попробовав. Реализованная метафора предполагает оперирование метафорическим выражением без учёта его фигурального характера, то есть так, как если бы метафора имела прямое значение. Результат реализации метафоры часто бывает комическим. Модель: Я вышел из себя и вошёл в автобус. Теории[править | править код] Среди других тропов метафора занимает центральное место, так как позволяет создать ёмкие образы, основанные на ярких, неожиданных ассоциациях. В основу метафор может быть положено сходство самых различных признаков предметов: цвета, формы, объёма, назначения, положения и т. д. Согласно классификации, предложенной Н. Д. Арутюновой, метафоры разделяются на номинативные, состоящие в замене одного дескриптивного значения другим и служащие источником омонимии; образные метафоры, служащие развитию фигуральных значений и синонимических средств языка; когнитивные метафоры, возникающие в результате сдвига в сочетаемости предикатных слов (переноса значения) и создающие полисемию; генерализирующие метафоры (как конечный результат когнитивной метафоры), стирающие в лексическом значении слова границы между логическими порядками и стимулирующие возникновение логической полисемии. Мне снилась осень в полусвете стёкол, Друзья и ты в их шутовской гурьбе, И, как с небес добывший крови сокол, Спускалось сердце на руку к тебе. Но время шло, и старилось, и глохло, И, поволокой рамы серебря, Заря из сада обдавала стёкла Кровавыми слезами сентября. Борис Пастернак, 1928[2] Подробнее рассмотрим метафоры, способствующие созданию образов, или образные. В широком смысле термин «образ» означает отражение в сознании внешнего мира. В художественном произведении образы — это воплощение мышления автора, его уникальное видение и яркое изображение картины мира. Создание яркого образа основано на использовании сходства между двумя далекими друг от друга предметами, практически на своеобразном контрасте. Чтобы сопоставление предметов или явлений было неожиданным, они должны быть достаточно непохожими друг на друга, и иногда сходство может быть совсем незначительным, незаметным, давая пищу для размышлений, а может отсутствовать вовсе. Границы и структура образа могут быть практически любыми: образ может передаваться словом, словосочетанием, предложением, сверхфразовым единством, может занимать целую главу или охватывать композицию целого романа. Однако существуют и другие взгляды на классификацию метафор. К примеру, Дж. Лакофф и М. Джонсон выделяют два типа метафор, рассматриваемых относительно времени и пространства: онтологические, то есть метафоры, позволяющие видеть события, действия, эмоции, идеи и т. д. как некую субстанцию (the mind is an entity, the mind is a fragile thing), и ориентированные, или ориентационные, то есть метафоры, не определяющие один концепт в терминах другого, но организующие всю систему концептов в отношении друг к другу (happy is up, sad is down; conscious is up, unconscious is down). Джордж Лакофф в своей работе «The Contemporary Theory of Metaphor» говорит о способах создания метафоры и о составе данного средства художественной выразительности. Метафора, по теории Лакоффа, является прозаическим или поэтическим выражением, где слово (или несколько слов), являющееся концептом, используется в непрямом значении, чтобы выразить концепт, подобный данному. Лакофф пишет, что в прозаической или поэтической речи метафора лежит вне языка, в мысли, в воображении, ссылаясь на Майкла Редди, его работу «The Conduit Metaphor», в которой Редди подмечает, что метафора лежит в самом языке, в повседневной речи, а не только в поэзии или прозе. Также Редди утверждает, что «говорящий помещает идеи (объекты) в слова и отправляет их слушающему, который извлекает идеи/объекты из слов». Эта идея находит отражение и в исследовании Дж. Лакоффа и М. Джонсона «Метафоры, которыми мы живём». Метафорические понятия системны, «метафора не ограничивается одной лишь сферой языка, то есть сферой слов: сами процессы мышления человека в значительной степени метафоричны. Метафоры как языковые выражения становятся возможны именно потому, что существуют метафоры в понятийной системе человека». Метафора часто рассматривается как один из способов точного отражения действительности в художественном плане. Однако И. Р. Гальперин говорит, что «это понятие точности весьма относительно. Именно метафора, создающая конкретный образ абстрактного понятия, даёт возможность разного толкования реальных сообщений».[3] Как только метафора была осознана, вычленена из ряда других языковых явлений и описана, сразу возник вопрос о её двоякой сущности: быть средством языка и поэтической фигурой. Первым, кто противопоставил поэтической метафоре языковую, был Ш. Балли, который показал всеобщую метафоричность языка. Мета́фора (от греч. μεταφορά — перенос) — троп или механизм речи, состоящий в употреблении слова, обозначающего некоторый класс предметов, явлений и т. п., для характеризации или наименования объекта, входящего в другой класс, либо наименования другого класса объектов, аналогичного данному в каком-либо отношении. В расширительном смысле термин «метафора» применяется к любым видам употребления слов в непрямом значении. Ассоциируя две различные категории объектов, метафора семантически двойственна. Двуплановость, составляющая наиболее существенный признак «живой» метафоры, не позволяет рассматривать её в изоляции от определяемого. В образовании и соответственно анализе метафоры участвуют четыре компонента: основной и вспомогательный субъекты метафоры, к которым применяются парные термины (буквальная рамка и метафорический фокус, тема и «контейнер», референт и коррелят), и соотносимые свойства каждого объекта или класса объектов. Эти компоненты не полностью представлены в структуре метафоры, в частности остаются необозначенными свойства основного субъекта метафоры, составляющие её семантику. Вследствие этого метафора допускает разные толкования. Когда говорят «Собакевич был настоящий медведь», то имя «медведь», сохраняя отнесённость к классу медведей, характеризует индивида, входящего в другой естественный род. Сходство Собакевича с медведем охватывает диффузный комплекс признаков (косолапость, крепость, цвет сюртука и т. д.), создающих образ индивида. Значение метафоры формируется признаками именуемого класса объектов (или их аналогами), совместимыми с субъектом метафоры. Таксономически существенные признаки класса при этом устраняются. Если метафора лексикализуется, т. е. расширяет сферу своей сочетаемости от индивида до категории, происходит дальнейшее зачёркивание признаков: значение метафоры сводится к немногим конвенционально закреплённым за ней компонентам. Характерный для класса объектов признак («специфический атрибут») используется при этом для выделения некоторой разновидности в рамках другого класса и часто сопровождается оценочными коннотациями. Содержащийся в языковой метафоре образ обычно не приобретает семиотические функции, т. е. не может стать означающим некоторого смысла. Это, в частности, отличает метафору от символа (в узком смысле). В метафоре устойчиво значение. Оно прямо ассоциируется со словом как своим означающим. В символе устойчив образ, выполняющий функцию означающего. Символ может быть не только назван, но и изображён. Значение символа не имеет чётких контуров. Метафору объединяет с символом и отличает от знаков и сигналов отсутствие регулятивной (прескриптивной) функции, а следовательно, и прямой адресации. Метафора является не только ресурсом образной (поэтической) речи, но и источником новых значений слов, которые наряду с характеризующейспособны выполнять номинативную (идентифицирующую, классифицирующую) функцию, закрепляясь за индивидом в качестве его наименования (ср. прозвище Медведь), либо становясь языковой номинацией некоторого класса объектов («анютины глазки», «роза ветров»). В этом случае метафоризация приводит к замещению одного значения другим. Вопрос о первичной функции метафоры решается по-разному. В риторике и лексикологии метафора рассматривалась прежде всего как средство номинации. Однако есть основания считать исходной для метафоры функцию характеризации, связывающую её с позицией предиката. Семантическая двуплановость метафоры затемняет её предметную отнесённость. Референция метафоры осуществляется обычно через установление её анафорической связи с прямой номинацией предмета. Будучи многоаспектным явлением, метафора составляет предмет изучения ряда отраслей знания и разделов лингвистики. Как определённый вид тропов метафора изучается в поэтике (стилистике, риторике, эстетике), как источник новых значений слов — в лексикологии, как особый вид речевого употребления — в прагматике, как ассоциативный механизм и объект интерпретации и восприятия речи — в психолингвистике и психологии, как способ мышления и познания действительности — в логике, философии (гносеологии) и когнитивной психологии. Наиболее полно метафора изучена в лексикологии. Оба основных типа полнозначных слов — имена предметов и обозначения признаков — способны к метафоризации значения. Чем более многопризнаковым, информативно богатым и нерасчленённым является значение слова, тем легче оно метафоризуется. Среди имён это прежде всего конкретные существительные — имена естественных родов, реалий и их частей, а также имена реляционного значения, создающие метафорические перифразы («баловень судьбы», «питомец брани»). Среди признаковых слов — это прилагательные, обозначающие физические качества («колючий ответ»), описательные глаголы («совесть грызёт», «мысли текут») и др. Иногда выделяемая сентенциональная метафора порождена аналогией между целыми ситуациями («Не бросай слов на ветер»). По способу воздействия на адресата метафоры делятся на эпифоры и диафоры. Для первых основной является экспрессивная функция (апелляция к воображению), для вторых — суггестивная (апелляция к интуиции). По когнитивной функции метафоры делятся на второстепенные (побочные) ибазисные (ключевые). Первые определяют представление о конкретном объекте или частной категории объектов (ср. представление о совести как о «когтистом звере»), вторые (это всегда диафоры) определяют способ мышления о мире (картину мира) или о его фундаментальной части («Весь мир театр, и мы его актёры»). Метафоризация значения может проходить в пределах одной функциональной категории слов либо сопровождаться синтаксическим сдвигом. Метафора, не выходящая за пределы конкретной лексики, используется для целей номинации. Вторичная для метафоры функция служит техническим приёмом образования имён предметов («белок глаза», «ножка стола»). Номинативная метафора часто порождает омонимию. Метафоризация значения признаковых слов заключается в выделении в объекте (соответствующем классе объектов) признаков, уподобляемых признакам, присущим другому классу предметов (ср. «тупой нож» и «тупая боль», «тупое шило» и «тупой ученик»). Метафора этого типа имеет эвристическую, познавательную ценность и служит источником полисемии слова. Закономерности расширения сочетаемости признаковых слов сводятся к движению от конкретных к абстрактным и к действию принципов антропо- и зооморфизма. Метафоризация значения может сопровождаться переходом существительного из именной позиции в предикатную. Метафора этого типа имеет своей целью индивидуализацию объекта. Образная метафора вводит в язык синонимы (ср. «пугливый» и «заяц»). Обратный описанному процесс перехода признакового значения в категорию конкретной лексики не типичен для метафоры. Таким образом, могут быть выделены следующие типы языковой метафоры: 1) номинативная, 2) когнитивная, 3) образная. Во всех случаях метафора в конечном счёте стирается. Семантическая двойственность метафоры не отвечает основным коммуникативным назначениям главных элементов предложения — его субъекта и предиката. Для идентификации предмета речи метафора слишком субъективна, для предиката — неоднозначна. Естественное место метафора находит в поэтической, художественной речи, в которой она служит эстетической (а не собственно информативной) функции языка. Это проявляется в том, что к метафоре нет стандартного вопроса. В поэзии, не придерживающейся принципа эксплицитности, метафора употребляется по преимуществу во вторичной для неё номинативной функции, внося в именные позиции атрибутивные и оценочные значения. Для поэтической речи характерна бинарная метафора (метафора-сравнение), объединяющая в генитивное сочетание имена сопоставляемых объектов («брильянты росы», «тростинки мачт»). Благодаря образу метафора связывает язык с мифом и искусством и соответствующими им способами мышления — мифологическим, художественным, синтетическим (Э. Кассирер). Метафора играет большую роль в формировании концептуальных систем (М. Джонсон, Дж. Лакофф). Для выяснения природы метафоры важно определить её синтаксические свойства. Предложение с метафорическим сказуемым синтаксически сходно с утверждением тождества по следующим чертам: 1) оно выражает фактуальное суждение (метафора, как и тождество, констатируется); 2) указывает на неградуированный (статичный) признак; 3) даёт константную характеристику предмета; 4) не допускает синтаксического распространения признаковыми словами, указывающими на меру сходства. Оно отличается от предложений тождества по следующим признакам: 1) истинность метафорически выраженного суждения не всегда может быть логически установлена; 2) предикатная (образная) метафора не может быть кореферентна своему субъекту; 3) метафорическое предложение асимметрично, т. е. не допускает инверсии своих членов. Эти свойства сближают метафорические предложения с утверждениями сходства, подобия. Синтезируя концепты тождества и подобия, предложения с субстантивным метафорическим предикатом наиболее близки к предложениям классифицирующего типа (ср. «Вы роза» и «Этот цветок — роза»). Метафорический предикат принимает отрицание только в контексте прямого возражения. Прагматический подход к метафоре, получивший распространение с начала 70‑х гг., противопоставляется семантическому анализу метафоры. Метафорические высказывания рассматриваются как такой способ употребления языка, при котором конвенциональные (буквальные) значения слов используются для выражения других смыслов. Применение и понимание метафоры, согласно этой точке зрения, определяются правилами пользования языком, а не знанием его семантической структуры. Существует ряд концепций метафоры. Наиболее распространено восходящее к идеям Аристотеля понимание метафоры как сокращённого сравнения, из которого исключено указание на общий признак сравниваемых объектов. В ходе своего развития эта теория претерпела ряд модификаций; было уточнено, что метафора возникает только на базе образных сравнений, термином которых является класс объектов (а не индивидный объект), а основание сравнения указывает на постоянное свойство субъекта метафоры и не ограничено одним чётко выделимым признаком. Теория метафоры как замещения, или парадигматического вытеснения, опирается на использование метафор и метафорических перифраз вместо прямых наименований соответствующих объектов и исходит тем самым из неверного представления о том, что значение метафоры равно буквальному значению существующих в языке слов и словосочетаний. Концепция метафоры как взаимодействия, выдвинутая А. А. Ричардсом и разработанная М. Блэком, представляет метафору как пересечение двух концептуальных систем в целях применения к основному субъекту метафоры свойств и ассоциативных импликаций, связываемых с её вспомогательным субъектом. Потебня А. А., Из записок по теории словесности, Хар., 1905; Черкасова Е. Т., Опыт лингвистической интерпретации тропов (метафора), «Вопросы языкознания», 1968, № 2; Левин Ю. И., Русская метафора: синтез, семантика, трансформации, «Уч. зап. Тартуского гос. ун-та», 1969, в. 236; Виноградов В. В., Поэтика русской литературы. Избранные труды, М., 1976; Телия В. Н., Вторичная номинация и её виды, в кн.: Языковая номинация. (Виды наименований), М., 1977; Аветян Э. Г., Смысл и значение, Ер., 1979; Арутюнова Н. Д., Языковая метафора. (Синтаксис и лексика), в кн.: Лингвистика и поэтика, М., 1979; Григорьев В. П., Поэтика слова, М., 1979; Петров В. В., Научные метафоры: природа и механизм функционирования, в кн.: Философские основания научной теории, Новосиб., 1985; Кожевникова Н. А., Словоупотребление в русской поэзии начала XX века, М., 1986; Метафора в языке и тексте, М., 1988; Richards I. A., The philosophy of rhetoric, Oxf., 1937; Metaphor and symbol, L., 1960; Black M., Models and metaphors, Ithaca (N. Y.), 1962; Bickerton D., Prolegomena to a linguistic theory of metaphor, «Foundations of Language», 1969, v. 5; Levin S., The semantics of metaphor, Balt. — L., 1977; Metaphor and thought, Camb. (Mass.), 1979; Jakobson R., Selected writings, v. 5, The Hague, 1979, p. 416—32; Davidson D., What metaphors mean, в кн.: Reference, truth and reality, Boston, 1980; Metafora, Warsz., 1980 [«Teksty», № 6 (54)]; Lakoff G., Johnson M., Metaphors we live by, Chi., 1980; Metaphor: problems and perspectives, Brighton (Sussex) — Atlantic Highlands (N. J.), 1982; The ubiquity of metaphor, Amst. — Phil., 1985. |