Экономика гражданского права В. 1. 1. Охарактеризуйте предпосылки возникновения дисциплины Экономика гражданского права 3

• Название: 1. Охарактеризуйте предпосылки возникновения дисциплины Экономика гражданского права 3
• Дата: 25.06.2021
• Размер: 67.23 Kb.
• Имя файла: Экономика гражданского права В. 1.docx
• Тип: Документы; #221460

СОДЕРЖАНИЕ
1. Охарактеризуйте предпосылки возникновения дисциплины «Экономика гражданского права» 3

2. Представьте экономическую интерпретацию элементов деликтного права

Список источников

1. Охарактеризуйте предпосылки возникновения дисциплины «Экономика гражданского права»
Отставание правового регулирования от темпов социально-экономического развития явилось одним из факторов, обусловившим появление и широкое распространение нового направления исследований правовых институтов с позиций экономической обусловленности права, отличающегося радикальными подходами и нигилистическими оценками традиционной юридической методологии исследований, накопленной за несколько столетий научными школами различных правовых систем.

Нередко при разрешении споров суды опираются не только на действующее законодательство, но и на подходы экономического анализа права. Вызовы времени диктуют настоятельную необходимость исследовать и критически оценить полноту и эффективность подходов экономического анализа права и их влияние на правовую систему и доктрину, а также риски, связанные с абсолютизацией значения экономического анализа для правового регулирования и научных исследований.

В современных исследованиях по гражданскому праву активно обсуждаются место и значение концепции экономического анализа права в законотворческом процессе, правоприменительной практике и доктрине.

По своему содержанию экономический анализ права основывается на внушительном объеме эконометрических данных и специфической терминологии, задающей координаты исследований и восприятия юридических институтов, которые проверяются и оцениваются с точки зрения оптимальности и рациональности выбора варианта поведения субъекта, эффективности и экономической целесообразности. Экономический анализ права направлен на модификацию юридического мировоззрения, на отступление от буквы закона и чаще всего позиционируется его сторонниками как «ключ к лучшему праву» во всех правовых системах. При этом среди сторонников этого направления не наблюдается единства в понимании и изложении ключевых и основополагающих категорий, что является одной из отличительных черт науки в сравнении с идеологией: система институтов, принципов, понятий.

Широкое обсуждение востребованности и уместности экономического анализа права для современной российской правовой доктрины и гражданского законодательства отличается категоричностью выводов как сторонников, так и противников этой концепции.

Едва ли верно утверждение, что экономический анализ права является детищем только англо-американского права и никак не воспринят гражданским правом континентальной Европы, в котором можно встретить плюрализм мнений на этот счет. Достаточно сказать, что в базовых курсах австрийского гражданского права экономический анализ права рассматривается в разделе метода гражданского права, где, во-первых, обращается внимание на общеизвестные факты, что наука об экономическом анализе права делает основной акцент на понятии об экономической эффективности (под ней понимается экономически оправданное распределение (выделение) ресурсов и минимизация операционных расходов), но, во-вторых, признается, что «экономические аспекты также принимаются во внимание и могут сыграть существенную роль в вопросе допустимости притязаний при взаимных притязаниях, а также являться ориентиром для принятия одного из формально допустимых решений и его аргументации.

Германские цивилисты также видели рациональное зерно во взаимодействии цивилистики и экономического анализа права, считая необходимым ориентировать новое направление как социально-экономический анализ права. В частности, было отмечено, что именно осознание экономических последствий вынудило законодателя урегулировать вопросы о распределении прав и обязанностей, трансакцептационых издержек и рисков между участниками сделки, разделить и дифференцировать размеры и условия ответственности с возложением бремени доказывания на профессионального участника оборота-предпринимателя с оставлением на случай спора непредпринимателю больших гарантий и прав (притязаний) в сравнении с предпринимателем. Также утверждается, что в целом экономический анализ пригоден для оценки рациональности поведения участников гражданских правоотношений.

Не отвергает значимости экономического анализа для обязательственного права и К. Ларенц, который одновременно с этим обращает внимание на разновекторную интерпретацию целей регулирования юридического метода и экономического анализа права: «Создана модель, достойная обсуждения в плане экономического благосостояния, которая, в частности, подчеркивает, что правовое регулирование и правовые институты основываются не только на исторической традиции, систематике понятий и жестких догматических постулатах, но выполняют также экономические функции и могут быть подвергнуты проверке на пригодность для выполнения этих функций. Слабые стороны экономического анализа права, однако, заключаются в том, что он ориентирован исключительно на аспекты экономической целесообразности, не придавая самостоятельного значения другим правовым ценностям, таким как социальная защищенность, правовая охрана и основополагающие правовые ценности обычаев, будучи не в состоянии достоверно их оценить. Таким образом, функционирование общественной формации сводится к экономической системе, в то время как системы, основывающиеся на иных принципах, не рассматриваются во всех своих взаимозависимостях.

Ни в значении цели, ни метода экономический анализ права не был известен отечественной доктрине гражданского права, но институты гражданского права традиционно рассматривались учеными с опорой и во взаимосвязи с их экономической основой.

Экономика и гражданское право взаимосвязаны как непосредственный объект (базис) и способ регулирования (надстройка) имущественных отношений, игнорирование этой связи создает существенный риск или правовой экзальтации, или огульного отторжения и девальвации правовых институтов идеей экономической целесообразности. Поиск контуров их взаимоотношения непрерывен: именно состояние развития имущественных отношений в конкретный исторический период определяет приоритеты и темпы законодательного развития; в свою очередь право в зависимости от остроты и своевременности реакции на объективные запросы товарооборота может не только способствовать поступательному развитию имущественных отношений, но и искусственно тормозить экономическое развитие общества, создав тем самым благоприятные условия для развития теневой экономики, спровоцировав отток инвестиций и их переориентацию в другие юрисдикции.

Отечественный опыт регулирования гражданских правоотношений показывает, что главной направляющей силой смены парадигмы правового регулирования в конкретную историческую эпоху являются совсем не открытие оптимальности или, напротив, недостатков конкретной правовой конструкции (формы) правового регулирования, а политическая воля и непосредственно подстроенные под нее концепты экономического развития государства, требующие новых форм правового опосредования или их идеологического окраса. В этом смысле именно темп и уровень развития экономических отношений являются направляющей силой развития правового регулирования имущественных отношений, которое не должно быть косным, но и не может регулировать все многообразие гражданских правоотношений только диспозитивным методом, имея в виду, в первую очередь, интересы оборота. Соотношение гражданского права и регулируемых им актов товарообмена выглядит как соотношение субъективных правовых форм регулирования и объективного экономического закона развития общества, что можно подтвердить на конкретных примерах.

Именно экономико-политическими причинами был обусловлен антагонизм буржуазного и социалистического гражданского права в советский период в условиях беспрекословности марксистской установки о том, что правовые отношения «не могут быть поняты из самих себя», из чего с логической очевидностью следовало два возможных пути развития юридической науки: акцент только на экономические основы правового регулирования в конкретной формации либо поиск взаимодействия инструментов права и экономики.

Отрицать взаимосвязь права и экономики в регулировании гражданских правоотношений бессмысленно; требовалось найти конкретные основы взаимодействия базиса и надстройки, в противном случае юрист обречен на сугубо формальную оценку существующей структуры правоотношения при том, что именно развитие товарооборота диктует потребность в закреплении новых юридических форм и моделей в самом законодательстве. Теоретиками права было констатировано отсутствие адекватного описания социально-экономической обусловленности права, а только постулирование таковой юридической наукой, что едва ли само по себе соответствует задачам юридической науки, хотя задолго до этого Е.Б. Пашуканисом были предложены меновая концепция и концепция правовой формы, а впоследствии С.Н. Братусь определил ближайшую задачу исследований выявлением и обоснованием зависимости норм права от уровня развития экономических отношений.

Институты обязательственного права опосредуют акты товарооборота, в связи с чем О.С. Иоффе отметил, что обязательства независимо от их вида обладают «определенной как экономической, так и юридической общностью», что позволяет выделить общую часть обязательственного права, а также и положения об отдельных видах договорных обязательств по их цели и предмету. М.И. Брагинским и В.В. Витрянским было замечено, что предусмотренная кодексом типизация договоров уже в первые годы его действия показалась «недостаточной для удовлетворения возросших потребностей рынка», которые гарантированы предусмотренной возможностью заключения непоименованных ГК РФ договоров, к которым будут применяться общие нормы обязательственного права. Распределение рисков и бремени несения обязанностей между участниками обязательств, корпоративных и вещных правоотношений, а, тем более, между субъектами семейных и наследственных правоотношений в моделях правового регулирования осуществляется законодателем, в первую очередь, на основе правоохраняемых интересов и специфики гражданско-правового статуса субъектов гражданского права, но никак не с точки зрения только экономической эффективности и целесообразности распределения обязанностей на более экономически сильного участника.

Недооценка основополагающей, но в то же время паритетной связи правовой формы и уровня экономического развития общества влечет появление гибридных конструкций, природа которых остается неясной ни с позиций социально-экономических, ни юридических подходов. Так, в последних российских работах по обязательственному праву утверждается, что «гражданское правоотношение — это в некотором роде экономическое общение, взаимодействие по поводу экономических благ, имущественных выгод, знаний, удовольствий и т.п.». В этом же смысле через призму именно экономических предоставлений материальных благ, а не исполнения обязательств проводится деление обязанностей должника в договорном праве. В другом случае под лозунгом «ограничение предмета исследования приводит к ограничению выводов» предлагается наконец преодолеть укрепившиеся в сознании стереотипы и, «выявив экономические основы формирования уставного капитала» заключить, что «уставный капитал в каждый момент времени — это сумма акций на лицевых счетах акционеров, включая акции, временно находящиеся в собственности эмитента, т.е. зачисленные на его казначейский счет»25. Одновременно забывают, что назначение уставного капитала реализуется не в формальных критериях распределения принадлежности акций/долей, а прежде всего в устойчивости и гласности имущественного статуса юридического лица, гарантирующего хотя бы в минимальном размере законные интересы его кредиторов, в связи с чем вопрос о размере уставного капитала хозяйственных обществ для российского права без преувеличения приобретает острую значимость, не теряя актуальности.

Правовая система не находится в изоляции от социально-экономического развития. Недостаточность и ограниченность позитивистской концепции правопонимания очевидны даже при беглом обзоре складывающихся и обосновываемых в современной доктрине новелизационных тенденций развития гражданского права (гуманизации, социализации, необходимости экономико-правовой оценки в законопроектной работе), основанных на давно известных социологическим подходах в толковании и применении гражданских законов еще в XIX в., обоснованных концепцией Фукса или методом взвешивания интересов Штампе. Многие из них и сегодня не без успеха применяются при характеристике взаимосвязи социально-экономических отношений и формы их юридического опосредования, что требуется для эффективности самого правового регулирования.

Неразрывная связь права и социально-экономических отношений проявляет себя на этапах разработки законопроектов, толковании действующего закона, оценки регулирующего воздействия законодательства на объект регулирования — социально-экономические отношения. Даже выборочный анализ доктринальных подходов к толкованию источников гражданского законодательства показывает, что российская цивилистика не ограничивалась уяснением буквального смысла нормы в ее обособленном или систематическом рассмотрении, но вместе с тем постулируемым широким пониманием целей толкования создала условия для подгонки под общие понятия «справедливость» и «целесообразность» конкретного содержания, которое, разумеется, может быть различным, включая как экономические, так и любые социальные ориентиры.


2. Представьте экономическую интерпретацию элементов деликтного права
Деликтное право - в гражданском праве совокупность правовых норм, регулирующих обязательства, возникающие из причинения вреда (имуществу или здоровью людей).

Выделяется две стороны: «причинитель вреда» - лицо, действие или бездействие которого принесло ущерб, и «потерпевший» - лицо, которому был нанесен ущерб. Причинитель вреда и потерпевший, как правило, не знакомы, следовательно, трансакционные издержки взаимодействия между ними велики, и необходимо вмешательство в их отношения со стороны закона.

Нормы ответственности должны создавать эффективные стимулы для принятия мер предосторожности, как причинителя вреда, так и жертвы.

Для появления ответственности необходимы элементы:

1) наличие вреда (ущерба);

2) причиненная связь между противоправным поведением и наступившими последствиями;

3) вина правонарушителя.

Рассмотрим эти элементы более подробно.

1) Наличие вреда.

Под вредом в гражданском праве понимается всякое умаление личного или имущественного блага. Под убытками в гражданском нраве понимается денежная оценка имущественных потерь (вреда).

Вред имеет очень простую экономическую интерпретацию: функция полезности или функция прибыли жертвы сдвигается вниз.

На рис. 1 функция полезности жертвы А определяется двумя благами: богатством (по горизонтальной оси) и здоровьем (по вертикальной оси). Кривыми безразличия t/0 и Ux представлены все наборы здоровья и богатства, которые имеют для А одинаковую полезность (в рамках одной кривой).

Рис. 1. Пример графической интерпретации вреда¹

Предположим, что первоначально у А было здоровье Я₀ и богатство W₀, которые выражались его функцией полезности U₀ = U(H₀; W₀). Предположим, что в результате дорожно-транспортного происшествия, виновником которого был В, А получил телесные повреждения, т.е. был причинен вред его здоровью, и оно уменьшилось до Я_1? и одновременно пострадал его автомобиль, т.е. богатство А уменьшилось до VK, Вред, причиненный В, на графике отразился в перемещении от U₀ к U_{

Идеальная компенсация требует, чтобы В восстановил уровень удовлетворения А до U₀. В экономике права предполагается, что это можно сделать с помощью денежной компенсации. Предположим, что дорогостоящее лечение может восстановить здоровье А. Обычно возмещение убытков составляет (Wq - W_x), чтобы компенсировать потерю богатства, плюс сумма, равная издержкам, необходимым для восстановления здоровья (Я₀ - Н). В результате полного возмещения убытков А снова окажется на своей первоначальной кривой безразличия.

Если несчастный случай причинил непоправимый вред здоровью Л, он навсегда останется в Н_{. Тем не менее В может восстановить его полезность до первоначального уровня, увеличив богатство А не до уровня W₀, а до уровня W*. В может выплатить А денежный эквивалент непоправимого ухудшения его здоровья.

Рисунок 1 иллюстрирует идеальную компенсацию. В действительности деликтное право ограничивает тот ущерб, за который жертвы могут получить компенсацию от причинителей вреда. В российском гражданском праве эти потери охватываются понятием реального ущерба, т.е. наличных убытков (расходы потерпевшего и повреждение его имущества) и упущенной выгоды (не полученные потерпевшим доходы)².

Российское гражданское право применяет также понятие морального вреда³. Моральный вред представляет собой физические или нравственные страдания пострадавшего, вызванные нарушением его личных неимущественных прав или умалением иных его личных (нематериальных) благ — посягательствами на его честь и достоинство, неприкосновенность личности, здоровье и т.д. (ст. 151 ГК РФ). Моральный вред может влечь имущественные потери (например, причинение увечья может препятствовать дальнейшей трудовой или предпринимательской деятельности). В этом случае он возмещается с помощью компенсации имущественного вреда. Однако он может и не причинять прямых материальных потерь. Подобный вред не поддается точной материальной оценке, но он может быть возмещен в приблизительно определенной или символической денежной сумме с учетом требований разумности и справедливости (ст. 1101 ГК РФ).

Итак, экономический анализ права предполагает, что с помощью выплаты соответствующей денежной суммы может быть компенсирован весь вред, причиненный жертве несчастного случая, хотя в действительности некоторые потери жертв оценить весьма сложно. Неполная же компенсация причиненного вреда приводит, как будет показано ниже, к снижению стимулов к мерам осмотрительности у причиниелей вреда.

2) Причинная связь.

Для возложения ответственности в форме возмещения вреда во всех без исключения случаях необходимо наличие причинной связи между действиями причинителя вреда и возникшим вредом. Неслучайно закон говорит о «причиненном» вреде (ГК РФ, ст. 1064, п. 1⁴).

Мы говорим, что действия человека причинили вред в том случае, когда вред не был бы причинен, если бы человек не совершил эти действия, т.е. X — причина У, если бы Y не произошло в отсутствие X^5.

Как подходит к этому вопросу экономическая теория? Один человек причиняет другому вред, когда переменные, которые он контролирует, уменьшают полезность или вызывают уменьшение производства другого лица. «Причинность» в деликтном праве обычно предполагает внешний эффект, созданный взаимозависимыми производственными функциями или функциями полезности.

Идея причинности может показаться простой, но это не так. Причинность — это сложная философская тема⁶. Различные явления могут быть связаны друг с другом не только как причина и следствие, поэтому появляется опасность принять как причинно-следственные иные взаимосвязи, которые связаны подобно причине и следствию.

Рассмотрим судебное дело «Берри против города Шугар-Нотч» (1899)⁷. Дерево упало на движущийся трамвай, в результате чего пострадали пассажиры. Один из пассажиров предъявил иск водителю трамвая. Ему удалось продемонстрировать суду, что для того, чтобы трамвай оказался в том месте, где упало дерево, именно в момент его падения, водитель во время движения трамвая по маршруту должен был в какой-то момент превысить установленную скорость. С точки зрения закона, это было неосторожным поведением. Если бы водитель не превысил скорость, трамвай не оказался бы под деревом в момент его падения и пассажиры не пострадали бы. Поэтому, утверждал истец, небрежность водителя стала причиной того, что пассажиры пострадали. Но истец проиграл дело: суд решил, что халатность водителя не была причиной несчастного случая.

Был ли суд в данном деле прав с экономической точки зрения? Для определения наличия причинно-следственной связи необходимо посмотреть, как поведение ответчика влияет на вероятность несчастного случая. Пусть Р_с — вероятность несчастного случая при соблюдении водителем установленной скорости, а Р_пс — вероятность несчастного случая при ее несоблюдении. Если Р_с = Р_пс, тогда причинно-следственной связи как основания для ответственности нет. Если признать водителя трамвая небрежным и возложить на него ответственность за несчастный случай, то это заставит его впредь соблюдать ограничения скорости, но при этом его меры осмотрительности не окажут никакого влияния на вероятность несчастного случая, поэтому принятое судом решение было обоснованным с экономической точки зрения.

Уильям Ландес и Ричард Познер предлагают следующим образом определять причинно-следственную связь: «...поведение ответчика будет рассматриваться как причина вреда, когда, возлагая на него ответственность за последствия несчастного случая, можно воздействовать на эффективное распределение ресурсов для принятия мер предосторожности»⁸.

Возложение на ответчика ответственности за последствия несчастного случая, который произойдет даже, если тот не будет неосторожным, не приведет к более эффективному размещению ресурсов, так как не поможет предотвратить подобный несчастный случай в будущем. А судебный процесс и перераспределение богатства от ответчика к истцу связан с издержками, которые при этом не принесут никакой социальной выгоды (мы предполагаем здесь одинаковую степень склонности к риску истца и ответчика).

3) вина правонарушителя.

Противоправность поведения лица и вина, привлекаемого к гражданской ответственности, — обязательное условие для ее применения. Противоправным поведением может быть, как действие, так и бездействие. Противоправным признается поведение, нарушающее предписания правовых норм. По сути, под понятием «противоправный» понимают посягательство на чужие блага (жизнь, здоровье, имущество и т.д.) за исключением случаев, когда посягающий имел оправдательное основание для своих действий: вынужденная оборона, крайняя нужда и т.д.

Вина в гражданском законодательстве заключается в том, что причинитель вреда не сделал того, что ожидалось от него для предотвращения несчастного случая, т.е. нарушил обязательство соблюдать меры предосторожности и быть осмотрительным. Это обязательство служит стандартом поведения, предписывающим минимально приемлемый уровень осмотрительности.

Стандарт поведения можно объяснить с помощью рис. 2. Мера осмотрительности xf разделяет линию и создает две зоны: зону, разрешенную законом, и зону, запрещенную законом. В этом примере х обозначает действительную меру осмотрительности причинителя вреда. Так, х < х/ означает, что субъект деяния виноват, в то время как х > х/ означает, что он невиновен.



Рис. 2. Мера осмотрительности

Все правила ответственности за неумышленное причинение вреда можно разделить на две основные группы.

1. Правила ответственности, для которых требуется доказательство ущерба, причинно-следственной связи и вины. Эта группа правил в общем праве имеет общее название «небрежность» (negligence) и включает несколько разновидностей, которые далее будут рассмотрены более подробно.

2. Правила ответственности без вины, для применения которых необходимо только доказательство ущерба и причинно-следственной связи между действиями причинителя вреда и ущербом. В качестве примера можно привести несчастные случаи на производстве; ответственность лиц, управляющих автомобилями; ответственность производителей перед потребителями за качество продукции; ответственность лиц, проводящих взрывные работы, и т.д. Эти случаи предполагают наличие такого положения, когда деятельность связана с риском и вредные последствия возможны независимо от любых мер предосторожности; вместе с тем деятельность приносит достаточную общественную пользу для того, чтобы она разрешалась.

Правило ответственности, основанное на ущербе и причинности, называется в общем праве «безусловной ответственностью» (strict liability), а в российском гражданском праве «объективной ответственностью» или «ответственностью, наступающей независимо от вины правонарушителя».

Ответственность, не зависящая от вины, не означает абсолютную, безграничную ответственность причинителя вреда. Так, причинитель подлежит освобождению от ответственности при наличии умысла потерпевшего (например, решившего покончить жизнь самоубийством) или действия непреодолимой силы.

Итак, при наличии обсуждавшихся выше условий, к причинителю вреда могут быть применены меры ответственности за неумышленное причинение вреда.

1^ Сост. по: Cooter R. Law and Economics / R. Cooter, T. Ulen. 3rd ed. [U. S.| : AddisonWesley, 1999. - P. 291-293.

2^ Сост. по: Cooter R. Law and Economics / R. Cooter, T. Ulen. 3rd ed. [U. S.| : AddisonWesley, 1999. P. 291-293.

3^ Гражданское право / под ред. Е. А. Суханова. - М.: БЭК, 1998. - С. 442—443.

4^

5^ См.: Shavell S. Causation and Tort Liability // The New Palgrave Dictionary of Economicsand the Law : of 3 vol. / ed. by P. Newman. L.: Macmillan, 1998. Vol. 1.- P. 211—214.

6^ «Проблема причинных связей должна разрешаться на методологической базе общефилософского подхода к причинности и с учетом особенностей таких связей в правовой сфере...причинно-следственная связь лишь одна из разновидностей взаимосвязей явлений» (Гражданское право / под ред. Е. А. Суханова. С. 444).

7^ Berry v. Sugar Notch Borough, 43 A. 240 (Supreme Court of Pennsylvania, 1899).

8^ Landes W. The Economic Structure of Tort Law / W. Landes, R. Posner. Cambridge :Harvard University Press, 1987. P. 229.