1380,становление и развитие сатирической прозы в литературе (20-. 1. Становление и развитие сатирической прозы в литературе (2030) годов 20 века Зощенко, Булгакова, Ильфа и Петрова
 Скачать 62.5 Kb.
|
|
1. Становление и развитие сатирической прозы в литературе (20-30) годов 20 века Зощенко, Булгакова, Ильфа и Петрова Он родился 9 августа 1894 года в семье художника-передвижника Михаила Ивановича Зощенко. Окончив гимназию, продолжал образование на юридическом факультете Петербургского университета, а в 1915 году ушел добровольцем на фронт, был ранен, отравлен газами. Писатель так рассказывает о себе в автобиографических главах книги «Перед восходом солнца»: «В начале революции я вернулся в Петроград. Я не испытывал никакой тоски по прошлому. Напротив, я хотел увидеть новую Россию, не такую печальную, как я знал. Я хотел, чтобы вокруг меня были здоровые, цветущие люди, а не такие, как я сам, - склонные к хандре, меланхолии и грусти. Никаких так называемых «социальных расслоений» я не испытывал. За три года я переменил двенадцать городов и десять профессий. Я был: милиционером, счетоводом, сапожником, инструктуором по птицеводству, телефонистом пограничной охраны, огентом уголовного розыска, секретарем суда, делопроизводителем. Это было не твердое шествие по жизни, это было – замешательство. Полгода я снова провел на фронте в красной Армии – под Нарвой и Ямбургом. Но сердце было испорчено газами, и я должен был подумать о новой профессии. В 1921 году я стал писать рассказы». Уже через (3-4) года М. Зощенко приобретает широкую известность как мастер сатирических рассказов, а через десять лет после начала его литературной деятельности выходит шеститомное собрание «смешных и забавных сочинений» писателя, пользующихся «ненасытным читательским спросом».1 Сатирик и юморист Михаил Михайлович Зощенко (1894-1958) г.г. вошел в литературу в начале 20-х годов, в эпоху сложную и драматическую, полную социальных перемен и нововведений. Уже первые произведения молодого писателя свидетельствовали о том, что сатирический цех пополнился мастером ни на кого не похожим, с особым взглядом на мир, систему общественных и человеческих отношений, культуру и мораль и, наконец, со своим особым зощенковским языком, разительно отличавшимся от языка всех до него и после него работавших в жанре сатиры писателей. Творчество М. Зощенко снискало успех у нескольких поколений читателей; произведения писателя изучаются в средней и высшей школе. Сегодня нельзя не ощущать явную недостаточность характеристики Зощенко как «сатирика» и «обличителя», независимо от того, что полагается предметом «обличения» – «пережитки прошлого» и «мещанство» (согласно официальной советской литературоведческой конъюнктуре) или же «явления советского Хама», «идиотизм социализма» и все то же «мещанство» (согласно западной славистической и нашей нынешней научно-критической конъюнктуре). Мы все чаще сходимся в том, что Зощенко не только обличитель и больше, чем сатирик. За этим состоит и закономерность боле широкого плана: роль смехового начала в русской литературе не сводима к негативным, обличительно-сатирическим целям. Комические приемы нередко выполняли позитивно-созидательную функцию, помогали моделировать авторско–духовные идеалы. Смех активно участвовал в выработке, эстетически продуктивных художественных конструкций – сюжетных, образных, языковых. Причем неизменной плодотворностью обладало в русской литературе сама неопределенность, подвижность границ «смешного» и «серьезного», что давало большие возможности для обретения художественного двуголосия, для парадоксального сцепления антонимических смыслов, для диалектической игры взаимоисключающими точками зрения, для построения сложного диалога. «Зощенковский герой» — это не банальный «образ обывателя», а сложно организованный диалог автора и персонажа с их парадоксальным взаимоперетеканием. Подобно своим предшественникам, Зощенко достигает за счет комико-иронического раздвоения образа рассказчика особенного, чисто эстетического удвоения художественного эффекта. В этом принципиальная творческая победа писателя, сумевшего из житейского и языкового хаоса извлечь гармонию, построить свой уникальный космос. И полноценность этой художественной реальности никак не могут снизить такие внелитературные обстоятельства, как поездка Зощенко в писательской бригаде на Беломорканал или его психологическая слабость во время жестокой политической травли. Мы не имеем ни малейшего права повторять сегодня от своего имени бытовую и сугубо личную фразу Ахматовой о том, что Зощенко «не прошел второго тура». И, конечно же, абсолютно некорректно использовать ее как оценку творческого итога жизни писателя. С точки зрения искусства Зощенко одержал победу, что называется, «в третьем туре», где оцениваются чисто эстетические результаты и куда, увы, оказываются «непрошедшими» многие литераторы, чье гражданское поведение было вполне безупречным. Рассмотрение творчества Зощенко в широкой исторической перспективе позволяет подвергнуть пересмотру распространенное представление о несовместимости смеха с серьезностью, с «учительскими» задачами (что нередко отмечали, например, как общую «слабость» Гоголя и Зощенко). Глубинная, органичная связь комизма и философской серьезности, последовательно претворенная в двуголосом, «двусмысленном» слове, определяет направление пути больших мастеров, пути, который, инверсируя общее место, можно определить формулой: от смешного до великого. По словам В.Г. Белинского постижение комического – вершина эстетического образования. Нет сомнения, что расширение круга чтения произведениями писателей-сатириков служит гармоничному литературному развитию школьников, углубляет их представления о способах воссоздания жизни в литературе в свете эстетического идеала художника слова, который может проявиться и в утверждении, и в отрицании. В 90-е годы в программе по литературе вошли произведения М. Зощенко, которые дают благотворный материал для разговора о смешном в жизни и искусстве. А после высокой оценки Зощенко - сатирика Максимом Горьким, предложившим писателю «пестрым бисером вашего лексикона изобразить-вышить что-то вроде юмористической «Истории культуры», из-под пера писателя выходит его знаменитая «Голубая книга». В этой «смешной и сатирической книге», представляющей, по словам ее автора, «краткую историю человеческих отношений», Михаил Зощенко, размышляя о профессии писателя-сатирика, говорит, что на первый, поверхностный взгляд все другие профессии кажутся значительно смелей и доступней душе. Бухгалтер, например, специально как-то так складывает цифры между собой на пользу страждущего человечества, чтобы оно, так сказать, не слишком проворовалось в денежном смысле. Другой там какой-нибудь тип из актерской братии энергично поет с эстрады и своим, скажем козлетоном, отвлекает людей от всевозможных житейских страданий. Там какой-нибудь, я не знаю, профессор, питомец академических наук, решительно все знает и опять-таки всех удивляет своими невероятными знаниями. Хирург режет разные язвы и карбункулы на наших скоропортящихся телах, способных каждую минуту загнить и зачервиветь. Водолаз откачивает воду и ныряет на дно морское. Дворник сберегает дом и открывает калитку. И только сатирики вроде как бы не люди, а собаки. Но, рассуждая о «грубой, крикливой и малосимпатичной» профессии сатирика, писатель находит в ней и некоторые привлекательные качества – профессия эта тоже нужная и полезная в общественном смысле. Она одергивает дураков и предостерегает умных от их глупых поступков. Она расширяет кругозор и мобилизует внимание то одних, то других на борьбу то с тем, то с этим. Она иллюстрирует всякого рода решения и постановления, а также приносит известную пользу в смысле перевоспитания людских кадров. Так что профессия, спору нет, в высшей степени не так уж особенно беспомощная. Сегодня нельзя не ощущать явную недостаточность характеристики Зощенко как «сатирика» и «обличителя», независимо от того, что полагается предметом «обличения» — «пережитки прошлого» и «мещанство» (согласно официальной советской литературоведческой конъюнктуре) или же «явление советского Хама», «идиотизм социализма» и все то же «мещанство» (согласно западной славистической и нашей нынешней научно-критической конъюнктуре). Мы все чаще сходимся в том, что Зощенко не только обличитель и больше, чем сатирик. За этим стоит и закономерность более широкого плана: роль смехового начала в русской литературе несводима к негативным, обличительно-сатирическим целям. Комические приемы нередко выполняли позитивно-созидательную функцию, помогали моделировать авторские духовные идеалы. Смех активно участвовал в выработке новых, эстетически продуктивных художественных конструкций — сюжетных, образных, языковых. Причем неизменной плодотворностью обладала в русской литературе сама неопределенность, подвижность границ «смешного» и «серьезного», что давало большие возможности для обретения художественного двуголосия, для парадоксального сцепления антонимических смыслов, для диалектической игры взаимоисключающими точками зрения, для построения сложного диалога. Лучшие сатирические романы Ильфа и Петрова «12 стульев» написан в 1928 году, «Золотой теленок» в 1931году. 2 Одесситы, относились к так называемой, южно-русской школе. Ильф пришел в литературу до революции. Петров был братом Валентина Катаева. Илья Франзенберг (Ильф) устроился в газету «Гудок», а Евгений Катаев (Петров) – в бутырскую тюрьму надзирателем (потом ушел и стал журналистом). Они к середине 20-х годов имели прочную славу хороших журналистов, но в соавторстве не работали. Валентин Катаев предложил им написать с ним в соавторстве роман-обозрение. Валю принадлежала идея о сокровище, где-то спрятанном. Ильф и Петров были поставлены перед фактом написания. Жанровая форма – роман-обозрение, где герой перемещается по миру, описываются обычаи тех мест. Текст вышел самодостаточный и Валь не стал править, отправив «в свет» под двумя фамилиями. Ильф и Петров создали действительно популярный, даже культовый текст. Эти романы написаны на переломе – видно, как кардинально изменились тексты на рубеже (20-30)-х годов. В. Катаев отмечал, что главным изобретением Ильфа и Петрова является образ Остапа Бендера. Он совмещает ипостаси плута и дьявола-искусителя, но в сниженном, историческом варианте. Он ставит перед обществом задачи, искушает, и общество искушения не выдерживает. Он нарушает правила – основополагающие законы советского общества, что является испытанием для героев и для общества. Плюс герой наделен остроумием. Ильф и Петров «отдали Остапу свои лучшие шутки». Остап Бендер – тонкий социальный аналитик и психолог, знающий человеческие слабости и играющий на них. Получился образ полный и убедительный. «12 стульев» - время 20-х годов (28 год). Три советских улицы – единственный след советской власти. Время, где живут обыватели, озабоченные добыванием сокровищ (бриллианты или ситечко). Герои часто хотят простых, элементарных вещей, гонятся за ними. Но это не имеет никакого отношения к революции. М.А.Булгаков с 1923 года по 1924 год работал в газете “Гудок” и создавал роман “Белая гвардия”. Малая проза Булгакова (его фельетоны) плохо изучена. Целый ряд произведений бездоказательно приписываются Булгакову, включаются в его сборники, выпускаемые солидными издательствами, и эти ошибки утверждаются затем в корпусе трудов писателя. И, тем не менее, по итогам одного из опросов, проведенного в 1929 году среди посетителей тургеневской библиотеки в Париже, М.А.Булгаков попал в число двадцати семи самых читаемых писателей вслед за Пушкиным, Толстым, Чеховым и Буниным. Зарубежный русский читатель узнал и оценил Булгакова, прежде всего как автора сатирической прозы. Еженедельники и газеты в Париже, Берлине и Риге печатали “Похождения Чичикова” (1922), “Роковые яйца”, “Дьяволиаду” (1924) и пр. Рижский критик Петр Пильский назвал повесть “Роковые яйца” превосходным сочинением. Его поддержал в парижской газете “Иллюстрированная Россия” Георгий Адамович. Столь же высоко была оценена зарубежными русскими изданиями и повесть “Дьяволиада”. О травле и репрессиях против Булгакова эмиграция своевременно узнавала из газет. 3 2. Анализ романа О.Бальзака «Отец Горио» Бальзак — один из величайших романистов XIX века. Важнейшая особенность его творчества состоит в том, что он написал не просто большое количество романов, но историю целого общества. Действующие лица его произведений — врачи, стряпчие, государственные деятели, ростовщики, светские дамы, куртизанки — переходят из тома в том, и тем самым создается осязаемость и достоверность мира, созданного Бальзаком. В 1834 году Бальзак сделал первый набросок плана будущей серии романов, которую он назовет потом "Человеческой комедией". Начинает эту серию роман "Отец Горио", написанный в декабре того же, 1834 года. Эта книга открывает собой грандиозную эпопею, в ней участвуют самые важные действующие лица "Человеческой комедии", в ней завязываются сотни драм, каждая из которых в свою очередь станет темой нового шедевра. "Отец Горио" — краеугольный камень в творчестве писателя. Как же развиваются события в романе? Бальзак приводит читателя на улицу Сент-Женевьев в Париже, на которой расположен четырехэтажный дом, принадлежащий госпоже Воке. Это своеобразный пансион, где за различную плату проживают незаметные, потертые жизнью люди. Здесь доживают дни одинокие старики — бывшие лавочники, мелкие чиновники в отставке, вдовы на пенсии. Здесь находят пристанище те, кто только начинает свой путь, — отпрыски небогатых семейств, приехавшие в Париж из провинции, бедные студенты, сироты-бесприданницы. В этом потайном уголке парижских джунглей, в гуще маленьких людей скрывается под обличьем коммерсанта и беглый каторжник. Госпожа Воке отмеряет порции и меньше всего наливает старику Горио. Еще бы. Он так обманул ее ожидания! Когда он поселился в пансионе несколько лет назад, он был еще довольно свеж и крепок, и денежки у него водились. Госпожа Воке подумывала о том, чтобы женить его на себе, но на ее глазах Горио превращается в дряхлую развалину, жалкого бедняка. Вместо новенького фрака на нем какое-то отрепье, он перестал пудрить парик, отказался от табака. Из лучшей комнаты пансиона Горио постепенно перекочевал в каморку на чердаке. Уважаемый постоялец превратился в отверженного, козла отпущения, предмет насмешек для всех жильцов. Почему это произошло? Госпожа Воке не знает причин и предполагает самое худшее. Старик никого и ничего не замечает вокруг, он весь ушел в свои мысли, рассеянно катает шарики из хлеба и то и дело нюхает их, определяя качество муки. Только один из жильцов пансиона глядел на старика с сочувствием. Это студент Растиньяк. Он узнал историю жизни Горио, печальную историю... В молодости Горио был рабочим-вермишелыцйком, "ловким, бережливым и настолько предприимчивым, что в 1789 году купил все дело своего хозяина". После революции в голодные годы он нажил состояние на спекуляциях мукой. "Все его умственные способности ушли в торговлю хлебом". Все его чувства ушли в любовь к семье — жене и двум дочерям. Вне лавки и вне семьи у него не было никаких интересов: книг он не читал, в театре засыпал. Жена Горио рано умерла, и он сам растил и воспитывал дочерей. Наряжал их, баловал, выполнял любую их прихоть. "Отеческое чувство его перешло все разумные границы", дочери стали его кумирами. Горио "возносил их над собой, любил даже то зло, которое терпел от них". А с годами это зло становилось все ощутимее. Наделив дочерей богатым приданым, Горио выдал их замуж. Старшую, Анастази — за графа Ресто, младшую, Дельфину — за банкира Нусингема. Они стали светскими дамами и стеснялись того, что отец их торгует мукой. В угоду им старик бросил свое дело. Дочери не хотели брать его к себе, зятья стыдились тестя с плебейской внешностью. Тогда Горио и поселился в пансионе. Он думал, что будет жить на покое припеваючи. Лишь бы дочери позволили их навещать. Но дочери пускали его к себе очень редко и то тайком, с черного хода. Им нужны были только его деньги. Когда они не могли получить денег у мужей на какую-нибудь прихоть, они бросались к отцу, и постепенно он отдал им все, что у него было. Одряхлевший, опустившийся, он часами простаивал на улице, чтоб хоть мельком взглянуть на своих кумиров. А они обе отвернулись от него. "Они выжали лимон, а корку выбросили на улицу". В предсмертном бреду Горио строит безумные планы, как добыть богатство, чтобы помочь своим "ангелам". Он умирает, а дочери так и не пришли к нему в его смертный час. Как бы прозрев перед смертью, Горио сознает причину своего несчастья. Он не нужен им потому, что он беден: "Ах, будь я богат, кабы я не отдал им свое богатство, а сохранил бы у себя, они были бы здесь, у меня бы щеки лоснились от их поцелуев". Отец Горио являет собой один из самых ярких примеров людей, одержимых страстями, неуемное развитие таких страстей, которое приводит к полному разрушению личности, ставшей их жертвой, — одна из наиболее характерных черт искусства Бальзака. Ведя своего героя от уступки к уступке, от одной жертвы к другой, Бальзак приводит его к полному краху. Горио весь ушел в отцовское чувство, у него нет ничего в мире, он не думает ни о ком, кроме дочерей. Его страсть выросла на эгоистической почве, и сама сила этой страсти становится слабостью, ведет Горио к гибели. Бальзак создал мир "Человеческой комедии" по образу и подобию реального мира. Его произведения в яркой художественной форме отражают нравы французского буржуазного общества первой половины XIX века, показывают безграничную власть денег. Он — исследователь, спускающийся в глубины океана. Океан этот — человеческая жизнь, с зыбью повседневных дел, с штормами страстей, с потайными заводями преступлений и пороков, вечно переменчивая, вечно движущаяся. И в этом движении, в этом хаосе, в цепи случайностей, катастроф, в глубинах человеческого падения и высочайших взлетах мыслей, труда, дерзаний Бальзак ищет главное, исследует законы, управляющие приливами и отливами человеческого океана. Литература 1. "Антология русского советского рассказа." Сост. Ю.Нагибин, М., 1990. 2. Большая Советская Энциклопедия, ст. "Зощенко М.М.", М.,1980. 3. Большой энциклопедический словарь, М., 1994. 4. История России, XIX – начало XX вв.: Учебное пособие / Зырянов П. Н.- М.: Русское слово, 1997. – 416 с.: ил. 5. История и культурология. Учеб. пособие. Под ред. Н. В. Шишовой. – М.: Логос, 1999. 6. "Как я пошел сражаться за Советскую власть" М.Зощенко, Л.газета,№32, 1988. 7. "Смех Михаила Зощенко" Ю. Томашевский, Л.газета,№25, 1987. 1 Большая Советская Энциклопедия, ст. "Зощенко М.М.", М.,1980. 2 "Антология русского советского рассказа." Сост. Ю.Нагибин, М., 1990. 3 Большой энциклопедический словарь, М., 1994. |