Лекция о сотворении мира. Лекция осотворении. 10 в 53 степени
 Скачать 22.68 Kb.
|
|
10 в - 53 степени. А) Материализм. Астрофизик Пол Девис « Если я хочу найти атеистов, я иду на филологический факультет, потому что среди физиков атеистов уже нет.» Психологический страх – изменить свою жизнь, прячется Б) Бог и мир не единосущны; Мир - имеет начало; Мир сотворен из ничего Зла изначала не было Причина сотворения – Зло не само существующее не самостийное 28 Иезекиля -17 стих … Новый Завет - Иисус есть Христос Ветхий Завет – Бог Господь Ты значил все в моей судьбе. Потом пришла война, разруха, И долго-долго о Тебе Ни слуху не было, ни духу. И через много-много лет Твой голос вновь меня встревожил. Всю ночь читал я Твой Завет И как от обморока ожил. Это очень важно понимать. За что преследовали христиан в древнем мире? Не за веру во Христа –Не за критику боговкритиковали и проповедовавшие монотеизм И, конечно, не за проповедь любви или равенства преследовали христиан – то же самое проповедовали стоики. Христиан преследовали за христианскую нетерпимость. Христианам выкалывали глаза, требуя широты взглядов – это ровно то, что происходит в современном западном мире, и этот тот стандарт, который навязывается нам в России. Пожалуйста, верьте во Христа, но кроме этого скажите доброе слово об исламе, поклонитесь богу кришнаитов, пошлите поздравление с праздником Делай-ламе и пр. Дружите со всеми религиями и богами! Итак, первый вывод, который я предлагаю вам: Шестоднев Моисея – это прежде всего экклезиологический текст. Экклезиология – это учение о церкви. То есть главный вопрос, который собеседники задают Моисею: «Кто мы, кто ты и кто твой Бог? Ради чего мы в этой пустыне, есть ли у нас надежда? Потому что прошлое отрезано Чермным морем, будущее – в неизвестности, и мы здесь умираем». Отвечая на это, Моисей объясняет: А – статус своего Бога, Б – статус своего народа. «Из Минска пишут, что полиция накрыла подпольную сходку в доме у некого господина Плеханова, в результате которой собравшиеся организовали союз борьбы за освобождение рабочего класса». И местный пристав, грубо говоря, посадил их на пятнадцать суток «И увидел Бог, что это хорошо» - казалось бы, банальная детская фраза, но это же крайне важно: мы такие маленькие, но Бог нас видит, его разум бесконечен, но Он способен замечать мелочи. Бог видит нас, и мы не исчезаем от этого. Это же удивительная пасхальная надежда христианина: даже соединяясь с нами, Бог не поглощает нас, не растворяет. И в этом смысле, повторю, Шестоднев – эсхатологический текст, а не только протагонический: Он сохраняет всё. Он оправдывает наше право быть другими, чем Бог. Это не грех, Бог хотел, чтобы был мир, непохожий на него. Бог рад нашему разнообразию. «Библия не учит нас тому, как вращается небо, она учит нас тому, как взойти на Небо». «И утвердил Господь на тверди небесной светило большое и светило малое» - это о солнце и луне, но почему не приводятся их названия? Потому что для языческого сознания это имена богов. Иоанн Златоуст говорит, что Моисей всюду стремится обезопасить наш ум. То есть в переводе на русский язык автор книги Бытия говорит: «А ещё Господь поставил две системы освещения, одну основную, а другую – аварийную». После этого никакого желания поклоняться лампочкам не возникает. И подобный рассказ подчеркивает геоцентризм, то, что не свойственно языческому мышлению. Люди ищут – а в ответ молчание! Феофан Затворник объяснил для христианина, почему это так: потому что до спасительной жертвы Христа все люди, увы, шли в мир погибели. Но если бы пророки открыли людям эту правду, какова бы была реакция народа? Евреи и так были не самым счастливым народом в те века, а если им при этом сказать, что ваш Ягве вас ни от римлян, ни от персов защитить не может, кроме того, всех вас ещё и в Ад пошлёт – какой смысл держаться за такого странного Бога? Другая зона молчания, очень важная для нас – отсутствие натурфилософии, описания того, что в мире происходит. Очень важно замечать, чего в Библии нет. Например, нет пейзажа, нет портрета – мы не знаем, как выглядел Моисей, Давид или Христос. Нет и натурфилософии: что и как вообще в этом мире устроено? Нет ответа на эти вопросы, и нет интереса к ним. Самое важное, что именно отсутствие в Библии натурфилософии сделало открытым библейский мир к научному прорыву, потому что в Библии нет догм, которые мешали бы свободному поиску естествоиспытателя. Все наши догмы – о Небе, о Боге, а не о звездах. Очень важно миссионеру пояснять слова Григория Синаита (говорю медленно, это стоит запомнить наизусть): «Чисто исповедовать Троицу в Боге и Двоицу во Христе – в этом я вижу предел православия». То есть вся наша догматика выразима в этих пальчиках (показывает пальцы, сложенные для крестного знамения). И поэтому когда люди говорят: «Ваши догматы препятствуют развитию науки» - простите, какие? Давайте посмотрим. Вы просто не знаете, в чём наши догматы состоят. Наша догматика отвечает не на те вопросы, которые интересны вам. Еще одна интереснейшая лакуна в мире Ветхого завета: в нём нет политики. Если начальник уезжает в отпуск, не оставляя инструкции, значит, он даёт вам свободу действия Поэтому одна из важнейших пастырских, миссионерских функций Шестоднева – это демифологизация еврейского сознания. Это означает следующее: необходимость выпарить из мозгов людей привычные мифологические ассоциации. Для этого есть три пути, первый – молчание – я уже описал. Чего еще нет в мире Ветхого завета, и что радикально отличает его от других религий? Нет теогонии, то есть рассказа о родословной богов, и нет теомахии, то есть войны богов между собой. Еврейский народ тех времён – это не народ бухгалтеров и музыкантов, это народ воинов. Продолжаем: «В начале сотворил Бог небо и землю. Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною, и Дух Божий носился над водою». Откуда взялась вода? Она не была создана. Небо и земля упомянута, а вода – нет. Потому что вода – это не Н2О, вода Библии, вода мифа – это не та вода, которая из-под крана течёт. Вода – это агрегатное состояние материи. Почему она так важна в мифе и нашем церковном обряде? Потому что это жутко интересная вещь: у воды нет своей формы, но она может принимать любую форму. При этом вода – это символ непослушания (капля камень точит), вода может уничтожить всё. Вода – стихия, в которой зарождается жизнь – в конце концов, каждый из нас самую значительную часть своей жизни провел в околоплодных водах; с другой стороны, если младенец останется в этих водах навсегда, он убьёт и себя, и маму. Без воды мы жить не можем, но когда кругом только вода – это смерть, а не жизнь. И вот эта вода с её диалектичностью, с её возможностями – в Библии у истоков мироздания. Эта бесформенная, неструктурированная масса даже ещё не имеет пространства – только потом Бог отделит верх от низа. А раз нет пространства – нет процессов, нет событийности. Время ещё не течёт. Поэтому прошёл «день один», не первый, а единственный, он ещё пуповину с вечностью не порвал. Вода – совокупное описание текучих свойств первобытной массы материи Амвросия Оптинского: «Ной звал людей, а пришли одни скоты». 3 глава Бытия. Зло и Добро Вторая причина есть следствие первой: теперь, чтобы не простер он руки своей, и не взял плода с древа жизни, и не вкусил его, и не стал жить вовек. Теперь, когда человек, возжелав быть Богом, в себе самом возомнил найти независимое начало жизни, он не должен более пользоваться орудием и знамением бессмертной жизни, дабы мог познать свою ошибку. Древо жизни не может быть полезно тому, кто, быв отчужден от жизни Божией, носит в себе внутреннее начало смерти: в сем случае его бессмертие только продолжило и утвердило бы его смерть. Он должен удалиться от древа жизни не столько в наказание, сколько для сокращения его наказания, и для того, чтобы как грех отделил его от Бога, так смертность отделяла бы от диавола. Преткнувшись на пути жизни, он должен идти безопаснейшим путем внутреннего и внешнего умерщвления. Смерть полагает предел этим бедствиям и пресекает пагубную возможность вечно грешить. Притом опытное дознание того, что счастие невозможно на этой проклятой за грехи человека земле, и что полная победа над грехом недостижима в этой жизни, ослабляло в человеке пристрастие к временной жизни, возбуждало в нем желание и надежду блаженства в другом мире, и устремляло его помышления к небесному отечеству. 18 глава, 37 – Иосиф в рабство, 49 - не отойдет скипетр от Иуды |