Собрание юмористических рассказов. Антон Павлович Чехов
 Скачать 6.42 Mb.
|
Брак через 10–15 летНа этом свете все совершенствуется: шведские спички, оперетки, локомотивы, вина Депре и человеческие отношения. Совершенствуется и брак. Каков он был и каков теперь, вы знаете. Каков он будет лет через 10–15, когда вырастут наши дети, угадать не трудно. Вот вам схема романов этого близкого будущего. В гостиной сидит девица лет 20–25. Одета она по последней моде: сидит сразу на трех стульях, причем один стул занимает она сама, два другие – ее турнюр. На груди брошка, величиной с добрую сковороду. Прическа, как и подобает образованной девице, скромная: два‑три пуда волос, зачесанных кверху, и на волосах маленькая лестница для причесывающей горничной. Тут же на пианино лежит шляпа девицы. На шляпе искусно сделанная индейка на яйцах в натуральную величину. Звонок. Входит молодой человек в красном фраке, узких брюках и в громадных, похожих на лыжи, башмаках. – Честь имею представиться, – говорит молодой человек, расшаркиваясь перед девицей, – помощник присяжного поверенного Балалайкин!.. – Очень приятно… Чем могу быть полезна? – Меня направило к вам «Общество заключения счастливых браков». – Очень приятно… Садитесь! Балалайкин садится и говорит: – «Общество» указало мне на несколько невест, но думаю, что ваши условия для меня будут самыми подходящими. Из этой вот записки, данной мне секретарем «Общества», видно, что вы приносите с собой мужу дом на Плющихе, 40 тысяч деньгами и тысяч на пять движимого имущества… Так ли это? – Нет… За мною идет только 20 000, – кокетничает девица. – В таком случае, сударыня, виноват… извините за беспокойство… честь имею кланяться… – Нет, нет… я пошутила! – смеется девица. – В вашей записке все верно… Деньги, дом и движимое… В «Обществе» вам, конечно, говорили, что ремонт дома будет производиться на счет мужа… и… и… – я ужасно застенчива! – и деньги муж получает не все сразу, а с рассрочкой на три года… – Нет, сударыня, – вздыхает Балалайкин, – нынче с рассрочкой никто не женится! Если уж вы так настаиваете на рассрочке, то извольте, я дам вам год… Девица и Балалайкин начинают торговаться. Девица в конце концов сдается и довольствуется годом рассрочки. – Теперь позвольте узнать ваши условия! – говорит она. – Вам сколько лет? Где служите? – Собственно говоря, я не сам женюсь, а хлопочу за своего клиента… Я комиссионер… – Но ведь я просила «Общество» не присылать ко мне комиссионеров! – обижается девица. – Вы, сударыня, не сердитесь… Клиент мой человек пожилой, страдающий ревматизмом, сырой… Ходить по невестам, хлопотать у него нет сил, так что volens‑nolens153 ему приходится действовать через третье лицо. Но вы не беспокойтесь, я дорого не возьму… – Условия вашего клиента? – Мой клиент – мужчина 52 лет… Несмотря на такой возраст, он еще имеет людей, которые дают ему взаймы. Так, у него два портных, шьющих на него в кредит. В лавочках отпускают ему по книжке сколько угодно. Никто лучше его не может уходить от извозчиков в проходные ворота и т. д. Не стану распространяться в похвалах его деловитости, скажу только для полной характеристики, что он ухитряется даже в аптеке забирать в кредит. – Он только и живет займами? – Займы – это его главное занятие. Но, как натура широкая, не узкая, он не довольствуется одною только этою деятельностью… Без преувеличения можно сказать, что лучше его никто не сбудет с рук фальшивого купона… Кроме того, он состоит опекуном своей племянницы, что дает ему около трех тысяч в год… Далее, в театрах он выдает себя за рецензента и таким образом получает от актеров бесплатные ужины и контрамарки… Два раза он судился за растрату и ныне еще под судом за подлог… – Разве еще существует суд? – Да, как остаток не совсем еще отжившей средневековой морали… Но можно надеяться, сударыня, пройдет еще год‑два, и культурный человек расстанется и с этим устаревшим обрядом… Так какой ответ прикажете передать моему клиенту? – Скажите, что я подумаю… – О чем же думать, сударыня? Не смею советовать вам, но, желая вам добра, не могу не выразить своего удивления… Человек порядочный, блестящий во всех отношениях и… и вдруг вы не соглашаетесь сразу, зная, как гибельна может быть для вас проволочка. Ведь пока вы будете думать, он войдет в соглашение с другой невестой! – Это правда… В таком случае я согласна… – Давно бы так! Позволите получить с вас задаток? Девица дает комиссионеру 10–20 рублей. Тот берет, расшаркивается и идет к двери. – А расписку? – останавливает его девица. – Mille pardons154, сударыня! Я совсем забыл! Ха‑ха… Балалайкин пишет расписку, шаркает еще раз и уходит, девица же закрывает лицо и падает на диван. – Как я счастлива! – восклицает она, охваченная новым, неведомым ей доселе чувством. – Как я счастлива! Я… люблю и любима!! Конец. Такова свадьба близкого будущего. А давно ли, читатель, невесты ходили в кринолинах, а женихи щеголяли в полосатых брюках и во фраках с искрой? Давно ли жених, прежде чем влюбиться в невесту, должен был переговорить с ее папашей и мамашей? Соловьи, розы, лунные ночи, душистые записочки, романсы… все это ушло далеко‑далеко… Шептаться в темных аллейках, страдать, жаждать первого поцелуя и проч. теперь также несвоевременно, как одеваться в латы и похищать сабинянок. Все совершенствуется! |