Григорий Турский.История франков.Москва, 2009. Григорий Турский История франков

• Название: Григорий Турский История франков
• Дата: 19.05.2023
• Размер: 6.86 Mb.
• Имя файла: Григорий Турский.История франков.Москва, 2009.rtf
• Тип: Биография; #1144665
• страница: 9 из 37

одному служи, и именем Его клянись» (Втор., 6: 13), – говорил Голос.

Если бы только они знали, какая кара обрушилась на людей Израиля за то, что они поклонялись литому тельцу, после празднования и пения песен, когда после игрищ и песен губы израильтян осквернялись словами, которые они говорили об этом высеченном образе: «Вот бог твой, Израиль, который вывел тебя из земли Египетской» (Исх., 32: 4).

Тогда погибло двадцать четыре тысячи израильтян. Те, кто начал поклоняться Ваал-Фегору и прелюбодействовал с женщинами Моава, были зарублены своим собственным народом. Во время резни, когда все остальные были уничтожены, священник Финей (Финеес), убив соблазнителей, утихомирил гнев Бога, «и остановилась язва» (Пс., 105: 30).

Если бы только их (франков. – Ред. ) уши могли услышать те слова, которые Господь громогласно вложил в уста Давида, сказав: «Ибо все боги народов – идолы, а Господь небеса сотворил» (Пс., 95: 5). «Идолы язычников – серебро и золото, дело рук человеческих» (Пс., 134: 15). И в следующем абзаце: «Подобны им будут делающие их и всякий, кто надеется на них» (Пс., 134: 18). Мы также читаем: «Да постыдятся все служащие истуканам, хвалящиеся идолами» (Пс., 96: 7).

Пророк Аввакум заявляет: «Что за польза от истукана, сделанного художником, этого литого лжеучителя, хотя ваятель, делая немые кумиры, полагается на свое произведение? Горе тому, кто говорит дереву: «встань!» и бессловесному камню: «пробудись!» Научит ли он чему-нибудь? Вот он обложен золотом и серебром, но дыхания в нем нет. А Господь – во святом храме Своем: да молчит вся земля пред лицом Его!» (Авв., 2: 18—20).

На что другой пророк добавляет: «Так говорите им: боги, которые не сотворили неба и земли, исчезнут с земли и из-под небес» (Иер., 10: 11). В одном месте читаем (у пророка Исайи): «Ибо так говорит Господь, сотворивший небеса, Он – Бог, образовавший землю и создавший ее; Он утвердил ее; не напрасно сотворил ее: Он образовал ее для жительства; Я – Господь, и нет иного» (Ис., 45: 18). В разных местах у Иеремии читаем: «Есть ли между суетными богами языческими производящие дождь?» (Иер., 14: 22). И следующий абзац из Исайи: «Я первый и Я последний, и кроме Меня нет Бога. Ибо кто как Я?.. Есть ли Бог кроме Меня? Нет другой твердыни, никакой не знаю. Делающие идолов все ничтожны, и вожделеннейшие их не приносят никакой пользы, и они сами себе свидетели в том. Они не видят и не разумеют, и потому будут посрамлены… Все участвующие в этом будут постыжены, ибо и художники сами из людей же… Кузнец делает из железа топор и работает на угольях, молотами обделывает его, и трудится над ним сильною рукою своею… Плотник, выбрав дерево , протягивает по нему линию, остроконечным орудием делает на нем очертание, потом обделывает его резцом, и округляет его, и выделывает из него образ человека красивого вида, чтобы поставить его в доме. Он рубит себе кедры, берет сосну и дуб… Часть дерева сожигает в огне, другою частию варит мясо в пищу… а также греется… А из остатков от того делает бога, идола своего, поклоняется ему, повергается перед ним, и молится ему, и говорит: «спаси меня, ибо ты бог мой»… Половину его я сжег в огне и на угольях его испек хлеб, изжарил мясо и съел; а из остатка его сделаю ли я мерзость? Буду ли поклоняться куску дерева? Он гоняется за пылью; обманутое сердце ввело его в заблуждение, и он не может освободить души своей и сказать: «не обман ли в правой руке моей?» (Ис., 44: 6—20).

Сначала народ франков ничего не знал обо всем этом, но позже они узнали, о чем и рассказывается в последующих главах моей «Истории».
11. Сенатор Авит, который, как известно, происходил из Клермона, добился императорской власти в Риме, но вел слишком распутную и расточительную жизнь, поэтому его сместили, заменив другим сенатором. Позже Авита назначили епископом в Пьяченцу. Узнав, что сенат враждебен по отношению к нему и его хотят убить, он отправился в церковь Святого Мученика Юлиана в Клермоне, взяв с собой множество даров. Во время путешествия Авит умер, и его тело перенесли в деревню Бриуд, где его похоронили у ног вышеупомянутого мученика. Авита сменил Марциан, а в Галлии командующим армией назначили Эгидия.
12. Хильдерик, король франков, погрязнув в разврате, начал соблазнять дочерей своих подданных. Они настолько разъярились содеянным им, что вынудили короля оставить трон. Обнаружив, что его собираются убить, он бежал в Тюрингию, а вместо себя оставил близкого друга, который смог успокоить разгневанных подданных и усыпил их сознание медоточивыми словами.

Хильдерик оставил ему пароль, который должен был указать на то, что он может вернуться на свою родину. Они разломили золотую монету на две равные части. Одну половину Хильдерик забрал с собой, а другую сохранил его друг. «Когда я пошлю мою половину тебе, – сказал его друг, – и две половинки, совмещенные вместе, образуют целую монету, ты узнаешь, что тебе ничто не угрожает, и ты можешь вернуться домой».

В Тюрингии Хильдерик нашел убежище у короля Бизина и его жены Базины. Как только Хильдерик ушел, франки единогласно выбрали своим королем того самого Эгидия, о котором я уже говорил, посланного из Рима в качестве командующего армией. После того как Эгидий правил франками в течение восьми лет, преданному другу удалось их тайно утихомирить, и он отправил к Хильдерику посланцев с половинкой сломанной монеты, которую он сохранил.

Благодаря знаку Хильдерик решил, что франки хотят его возвращения, хотя на самом деле они выступали против, покинул Тюрингию и вернулся на свой трон. Как только он снова стал королем, королева Базина, о которой я уже говорил вам, оставила своего мужа и соединилась с Хильдериком.

Когда он спросил ее, почему она проделала столь длинный путь, чтобы быть с ним, то она ответила: «Я пришла, чтобы жить с тобой, ибо ты известен своей силой и необыкновенными способностями. Однако, если мне станет известно о ком-либо, даже если он находится далеко отсюда, за морем, кто окажется более способным, чем ты, я отправлюсь искать его, чтобы жить с ним вместо тебя».

Услышав это, Хильдерик восхитился и женился на ней. Она же забеременела и родила сына, которого назвала Хлодвигом. Он стал великим человеком и могучим воином.
13. После смерти святого Артемия епископом Клермона был поставлен Венеранд из Сенаторского рода. Вот что о нем пишет Павлин: «Как ни порочен наш век, такие епископы, как Эксуперий из Тулузы, Симплиций из Вьена, Аманд из Бордо, Диогениан из Альби или Венеранд из Клермона, остаются хранителями нашей общей веры и благочестия».

Как рассказывают, Венеранд умер в канун Рождества, так что праздничная процессия на следующий день стала и его погребальным кортежем. После его смерти начались непристойные споры о выборе нового епископа, обеспокоившие горожан.

Однажды в субботу, когда епископы-выборщики сидели на конклаве, к ним подошла женщина с накидкой на голове, указывавшей на то, что она являлась истинным слугой Господа, и сказала: «Выслушайте меня, отцы-святители! Поймите, что ни один из тех, кого выдвинули в качестве претендента стать епископом, не угоден Господу. Сегодня сам Господь изберет вам епископа. Не возбуждайте народ и не допускайте споров среди него, проявите смирение, ибо Господь сегодня пошлет человека, которому суждено управлять церковью».

Они сидели и дивились на ее речи, но тут к ним подошел один из священников этого города по имени Рустик. Увидев его, женщина закричала: «Вот тот человек, которого избрал Господь! Вот тот человек, которого он выбрал в качестве вашего епископа! Вот тот человек, которого вы должны рукоположить! Господь явил мне его в видении!»

Услышав ее слова, весь народ забыл о прежних разногласиях и закричал, что сделан правильный выбор. Рустика тут же посадили на епископскую кафедру, и к большой радости населения он принял епископский сан, стал седьмым провозглашенным епископом Клермона.
14. На семнадцатый год своего епископата в городе Туре умер епископ Евстохий. На его место рукоположили Перпетуя, ставшего пятым епископом после святого Мартина. Увидев, что у могилы святого Мартина часто происходят различные чудеса, Перпетуй решил, что часовня, воздвигнутая над телом святого, слишком мала и недостойна этих чудес. Он повелел снести часовню и воздвиг на ее месте огромный храм, который и ныне возвышается в пятистах пятидесяти шагах от города.

Храм этот ста шестидесяти футов длиной и шестидесяти футов шириной, а его высота в середине свода достигает сорока пяти футов. В алтаре имеется тридцать два окна и двадцать в нефе, кроме того, сорок одна колонна. Во всем же здании насчитывается пятьдесят два окна, сто двадцать колонн и восемь дверей – три в алтаре и пять в нефе.

Ежегодно там отмечаются как престольные праздники дни освящения храма, перенесения тела святого и годовщина его избрания в качестве епископа. Обычно празднуют 4 июля, не забывая о том, что святой Мартин умер 11 ноября. Те, кто справляют эти праздники с верой, обретут защиту святого епископа и в этом мире, и в жизни вечной.

Увидев, что в той малой часовне, что стояла на месте храма, был красиво отделанный потолок, епископ решил, что будет неправильно, если его уничтожат. Поэтому он поставил еще один храм в честь благословенных апостолов Петра и Павла, и в нем устроил этот потолок. Перпетуй воздвиг также много других церквей, которые твердо стоят и сегодня во имя Христа.
15. Тогда же преосвященный Евфроний, позже избранный епископом, воздвиг храм во имя преосвященного мученика Симфориана Отенского. В знак своего благоговения перед святым Мартином он прислал мраморную плиту, которая и лежит ныне на гробнице святого.
16. После смерти епископа Рустика восьмым епископом Клермона стал святой Намаций. Он способствовал постройке храма, который все еще стоит и считается первым внутри городских стен. Храм в форме креста имеет длину сто пятьдесят футов, неф шириной шестьдесят футов и пятьдесят футов высоты в своде. У храма круглая апсида и с каждой стороны приделы искусной работы. В храме сорок два окна, семьдесят колонн и восемь дверных проемов. Алтарные стены украшены мозаикой, составленной из разноцветного мрамора.

Величие храма вселяет благоговейный страх, а весной молящиеся вдыхают сладкие ароматы наподобие благовоний. На двенадцатый год после постройки храма епископ отправил священников в город Болонью, в Италию, чтобы они доставили ему мощи святого Агриколы и святого Виталия, распятых во имя Христа, Господа нашего.
17. Жена Намация выстроила за стенами Клермона храм Святого Стефана. Желая украсить его цветными фресками, она принесла книгу с житием святого и давала по ней пояснения художникам, объясняя, что те должны изобразить на стенах.

Однажды, когда она сидела в храме и читала эти истории, в церковь пришел помолиться некий бедняк. Увидев перед собой пожилую женщину, одетую в черную одежду, тот подумал, что она одна из тех, кто нуждается, вынул кусок хлеба, положил ей на колени и отправился по своим делам. Она не отвергла подарок этого бедного человека, который не понял, кто перед ним, но приняла его и с благодарностью сберегла. Она ела его вместо другой еды и каждый день получала таким образом благословение, пока не съела весь.
18. Когда Хильдерик сражался под Орлеаном (с вестготами в 463 г.), а Одоакр с саксами дошел почти до Анже, разразилась страшная эпидемия чумы, унесшая множество людей. Среди них умер Эгидий, оставив сына по имени Сиагрий. После смерти Эгидия Одоакр захватил в Анже и других городах заложников. Готы изгнали бретонцев из Буржа, оставив много убитых при селении Деоль.

Но римский военачальник Павел, объединивший под своей командой римские и франкские войска, напал на готов и захватил у них богатую добычу. Одоакр захватил Анже, но на следующий день туда прибыл король Хильдерик и после того, как был убит Павел (Хильдерик сражался на стороне римлян), занял город. На следующий день епископский дом сгорел в сильном пожаре.
19. Пока происходили эти события, между саксами и римлянами вспыхнула ожесточенная война. Франки захватили острова саксов, разорили их и убили множество людей. На девятый месяц того же года случилось землетрясение. Одоакр заключил договор с Хильдериком, и вместе они покорили алеманнов, захвативших часть Италии.
20. На четырнадцатый год своего правления король готов (вестготов) Еврих (Эурих) вверил герцогу Виктору семь городов. Тот тотчас отправился в Клермон и провел там некоторую перестройку. Построенные при нем подземные церкви стоят и поныне. Именно он воздвиг в храме Святого Юлиана колонны, ставшие частью здания. Виктор построил также храмы Святого Лаврентия и Святого Германа в Сен-Жермен-Лаброне. Виктор пробыл в Клермоне девять лет, и с ним был связан скандал вокруг сенатора Евхерия, брошенного в тюрьму. Однажды ночью Виктор вывел его наружу, а затем привязал под старой стеной, после чего обрушил на сенатора кусок стены.

Также Виктор много путался с женщинами. Опасаясь, что мужчины Клермона могут убить его за это, он бежал в Рим. Там он продолжал такую же беспутную жизнь, и наконец его забили камнями до смерти. После смерти Виктора четыре года городом правил Еврих. Он умер на двадцать седьмом году своего правления. И тогда снова произошло сильное землетрясение.
21. Когда епископ Клермона Намаций умер, его сменил Епархий, слывший святым и набожным человеком. В то время у церкви практически не было собственности в городе. Епископ проживал при храме, в помещении, где теперь находится ризница. Обычно по ночам он вставал, чтобы воздать благодарность Господу перед высоким алтарем, находившимся в его церкви.

Однажды случилось так, что, войдя ночью в церковь, он обнаружил, что она заполнена бесами и сам сатана, одетый в женское платье, восседает на епископском троне. «Проклятая распутница, – заявил епископ, – мало того что ты все заражаешь своей низостью, так ты еще и оскверняешь своим мерзким телом место, посвященное Господу? Немедленно покинь дом Господа и прекрати отравлять его своим присутствием!»

«Поскольку ты назвал меня блудницей, – ответил сатана, – я позабочусь о том, чтобы ты постоянно страдал от сексуального желания». И, произнеся это, он растворился в воздухе. Действительно, епископа мучил зов плоти, но его защищал Знак Креста, и дьявол не смог причинить ему вред.

Во всех описаниях говорится о том, что именно Епархий построил на вершине горы в Шантуане монастырь, где сегодня находится часовня, и часто уединялся там во время святых дней Великого поста. В день Тайной вечери он обычно отправлялся в собор в сопровождении своего духовенства и жителей города, которые следовали с ними, распевая псалмы.

Когда Епархий умер, его сменил Сидоний Аполлинарий, одно время занимавший место префекта города, человек самого высокого происхождения, какое только можно себе представить, и один из ведущих сенаторов Галлии, настолько благородный, что он женился на дочери императора Авита.

В то время, когда в Клермоне находился Виктор, в монастыре Блаженного Кирика жил аббат по имени Авраам, который, по милости своего тезки, патриарха Авраама, весьма почитался благодаря своей вере и прекрасным работам, как я говорил в моей другой книге, где описана его жизнь (Liber vitae Patruum).
22. Святой Сидоний отличался таким красноречием, что мог говорить на любую тему без затруднений, выражая мысль необычайно ясно. Однажды, когда он отправился на праздничную мессу в монастырскую церковь, о которой я уже рассказывал вам, у него украли книгу, с помощью которой он обычно служил церковную службу. Однако Сидоний настолько хорошо знал дело, что отслужил праздничную службу, ни разу не споткнувшись.

Присутствующие несказанно удивились, им показалось, что скорее ангел говорит с ними, а не человек. Об этом я подробно пишу в книге, которую я написал о совершенных им мессах⁴⁰. Он считался необычайно святым человеком, происходил, как я уже писал, из одной из самых выдающихся сенаторских семей. Не говоря ничего своей жене, он мог вынуть серебряные сосуды из своего дома и отдать их бедным. Когда она обнаруживала то, что он сделал, то начинала упрекать его. Тогда он выкупал серебряные сосуды обратно у бедных и снова возвращал их в свой дом.
23. Хотя Сидоний вел святой образ жизни, все свое время отдавая Господу, два священника восстали против него. Они лишили его всякой возможности управлять собственностью церкви, вынудили вести весьма стесненный образ жизни и всячески поносили. Однако Господь Своей милостью не позволил подобным оскорблениям оставаться ненаказанным.

Один из этих двоих коварных людей, которого недостойно называть священником, стал угрожать, что изгонит Сидония из его собственной церкви. Встав на следующее утро, заслышав колокол, звавший к заутрене, он продолжал злиться на угодника Божия, надеясь осуществить план, придуманный прошлым вечером.

Однако, войдя в отхожее место, он отдал богу душу. Ожидавший снаружи мальчик со свечой ждал, когда выйдет его хозяин. День между тем наступил, и его соучастник, другой священник, послал узнать, что случилось. «Возвращайся быстрее, – приказал посланный, – не торчи здесь так долго, мы должны отправиться вместе и сделать то, что запланировали вчера».

Мертвый человек не отвечал. Тогда мальчик поднял занавес у уборной и обнаружил, что его хозяин мертв. Из сказанного мы можем заключить, что этот человек был виновен в преступлении не менее серьезном, чем то, что совершил Арий, у которого также внутренности вывалились через задний проход в туалете, ибо неподчинение епископу можно приравнять к ереси.

После этого святой Сидоний, у которого, отметим, все еще оставался один из двух врагов, вернулся к власти, но некоторое время спустя слег с высокой температурой. Он распорядился, чтобы помощники отнесли его в церковь. Когда он оказался внутри, огромная толпа мужчин и женщин, а также маленьких детей собралась вокруг него, причитая и приговаривая: «Добрый пастырь, почему ты покидаешь нас? Кому ты оставляешь твоих детей-сирот? Если ты умрешь, что случится с нами? Найдется ли тот, кто сможет наполнить наши жизни крупицами мудрости и вдохновить нас именем Господа, тем же внутренним светом, который ты выказал?»

Горожане из Клермона плакали и говорили все это и многое другое. Наконец с помощью Святого Духа Сидоний ответил им. «Не бойтесь, – сказал он. – Еще жив мой брат Апрункул, и он будет вашим епископом». Те, кто услышал его слова, не поняли его и подумали, что он тронулся умом.

После смерти Сидония зловредный священник, второй из тех двух, ослепленный жадностью, немедленно наложил руки на собственность церкви, как будто его уже избрали епископом. «Господь наконец заметил меня, – говорил он, – поскольку Он знает, что я более справедлив, чем Сидоний, и Он даровал мне эту власть». Теперь он с гордостью разъезжал по городу.

В следующую субботу после смерти Сидония этот священник устроил праздник в приходском доме и велел пригласить на него городских жителей. Он не выказал никакого почтения к старейшинам, находившимся среди них, и первым занял место за столом. Виночерпий передал ему кубок с вином и сказал:

«Мой господин, мне только что было видение, и, если вы позволите, я расскажу его вам.

Я видел, что нахожусь в огромном зале, где на троне сидел человек, вроде бы судья, обладавший властью над всеми, кто там присутствовал. Вокруг него стояла огромная толпа священников в белых одеяниях, а также там находилась большая толпа людей всех видов, и было их так много, что я не смог их сосчитать.

Пока я стоял там, трепеща и ожидая, я заметил благословенного Сидония, стоявшего вдалеке на возвышении, и он спорил с твоим дорогим другом, священником, который умер несколько лет тому назад. Священник потерпел поражение в этом споре, и король велел запереть его в самой глубокой и маленькой темнице.

Когда его увели, Сидоний выступил против вас, заявляя, что вы были замешаны в преступлении, за которое осудили другого. Тогда судья начал искать того, кого бы он мог к вам послать. Я спрятался в толпе и стоял достаточно далеко, ибо опасался, что послать могут меня, потому что я был хорошо с вами знаком.

Так я и стоял, молча, погрузившись в собственные мысли, но тут вдруг все исчезли, и я остался один на виду. Судья вызвал меня, и я подошел к нему. Потрясенный его величием, я задрожал от страха. «Не бойся, мой мальчик, – сказал он. – Иди и скажи этому священнику: «Приди и держи ответ, поскольку Сидоний зовет тебя». Ты должен отправляться немедленно, ибо царь повелел мне передать то, что я сказал, и даже прямо угрожал мне: «Если ты не скажешь то, что тебе велят, то умрешь самой ужасной смертью».

Как только слуга произнес все это, священник пал мертвым, и кубок выскользнул у него из руки. Его подняли с той кушетки, на которую он упал, и похоронили, чтобы он скорее присоединился к своему помощнику в аду. Так Господь вынес Свое суждение в связи с этими двумя непокорными священниками. Один разделил судьбу Ария, другой был свергнут с вершины своей гордыни, как Симон волхв по велению святого апостола. Не приходится сомневаться в том, что замыслившие заговор против своего святого епископа теперь заняли свое место, рядом друг с другом, в самой нижней части ада.

Тем временем повсюду разносились слухи о приближении франков, и каждый с беспокойством ожидал того момента, когда они подчинят всех своей власти. Святой Апрункул, епископ города Лангра, впал в немилость у бургундов. Ненависть к нему росла день ото дня, и наконец случилось так, что его собрались тайно казнить. Узнав об этом, он ночью перелез через стену Дижона, а затем бежал в Клермон и в соответствии со словом Божьим, вложенным в уста Сидония, стал одиннадцатым епископом этого города.
24. Еще при епископе Сидонии в Бургундии случился сильный голод. Население рассеялось в поисках пищи, и не оказалось никого, кто мог бы помочь едой бедным. Тогда Экдиций, один из сенаторов и близкий друг Сидония, с помощью Господа нашел прекрасное решение. Он послал своих слуг с лошадьми и повозками по соседним городам, чтобы те привезли тех, кто страдал от голода. Они собрали всех голодных и нуждающихся, кого смогли подобрать, а всего их было более тысячи мужчин и женщин, и привезли их в усадьбу Экдиция. Там он кормил их весь год и тем самым спас от голодной смерти. Когда же голод миновал, Экдиций помог каждому из них добраться до своего дома. После этого он услышал глас небесный: «Экдиций, за то, что ты сделал это, ни ты, ни твои дети не будут испытывать недостатка в пище, ибо, повинуясь Моим словам и насытив бедных, ты накормил и Меня!» Существует много рассказов об энергичности Экдиция. Однажды он с десятком воинов обратил в бегство большой отряд готов. Во время голода так же, как Экдиций, отличился, спасая людей, святой Пациент, епископ Лиона. Святой Сидоний в своем письме славит его за это.
25. В то же самое время Еврих, король вестготов, пересек испанскую границу и начал жестоко преследовать христиан в Галлии. Не колеблясь он отрубал голову тем, кто не присоединялся к его еретическому учению, бросал в тюрьму священников, епископов отправлял в ссылку или казнил. Он распорядился, чтобы ворота храмов засадили терновыми кустами с шипами, чтобы христиане не смогли посещать храмы и забыли свою истинную веру.

В основном от его яростных гонений пострадала область, расположенная между рекой Гаронной и Пиренеями, то есть города Аквитании. В нашем распоряжении оказалось письмо благородного Сидония, написанное самому епископу Василию, в котором он приводит подробное описание произошедшего. Вскоре после этого преследователь умер, пораженный возмездием Божиим.
26. Вскоре после этого святой Перпетуй, епископ города Тура, мирно почил, пробыв епископом в течение тридцати лет. На его место назначили Волузиана, происходившего из сенаторского рода. Готы относились к нему с подозрением и на седьмой год отправили его в качестве пленника в Испанию, где вскоре он умер. Его сменил Вер, ставший седьмым епископом после святого Мартина.
27. Дальше случилось так, что умер Хильдерик. Его сменил на троне его сын Хлодвиг. На пятый год его правления Сиагрий, король римлян (Сиагрий был правителем последнего осколка погибшей в 476 г. Западной Римской империи в Галлии. – Ред. ) и сын Эгидия, переселился в Суасон и поселился в его резиденции. Тогда Хлодвиг выступил против него вместе со своим родственником Рагнахаром и вынудил Сиагрия вступить в бой. Тот, не раздумывая, принял вызов, потому что не боялся Хлодвига.

В сражении армия Сиагрия была разбита, а сам он бежал так быстро, как только смог, к королю Алариху II, находившемуся в Тулузе. Хлодвиг потребовал от Алариха выдать бег леца, а в противном случае обещал напасть на него за то, что тот предоставил убежище Сиагрию. Боясь навлечь на себя гнев франков, Аларих выдал связанного Сиагрия посланцам Хлодвига. Заполучив Сиагрия, Хлодвиг велел его заключить в тюрьму, а захватив его царство, велел тайно убить его.

В то время воины Хлодвига были идолопоклонниками и разорили много храмов. Случилось так, что наряду со многими другими драгоценными предметами, использовавшимися во время церковной службы, солдаты украли в одном храме чашу огромной величины и великолепной работы. Епископ данной церкви послал представителей к королю, умоляя, чтобы он даже если не вернет обратно другие священные сосуды, то, по крайней мере, пусть возвратит церкви эту чашу.

Король выслушал их и ответил: «Следуйте за мной в Суасон, где мы будем делить все захваченные предметы. Если сосуд, который просит ваш епископ, войдет в мою долю, я удовлетворю ваше желание». Они прибыли в Суасон и всю добычу сложили кучей перед ними. Указав на данный сосуд, Хлодвиг обратился к своим людям: «Я прошу, чтобы вы, мои могучие воины, согласились со мной и наградили меня этим сосудом сверх моей обычной доли».

Выслушав то, что он им сказал, самые рассудительные среди воинов ответили: «Все, что лежит перед нами, ваше, благородный король, поскольку мы подчиняемся вам. Делайте так, как сочтете нужным, и никто из нас не осмелится сказать вам «нет». Однако один из них, человек злой и жадный, поднял свой боевой топор и ударил по чаше. «Ты ничего не получишь из этой добычи, – прокричал он, – сверх твоей доли!»

Все присутствующие изумились его словам. Король же скрыл свою досаду, взял чашу и протянул его посланнику церкви, скрыв внутреннее возмущение произошедшим. В конце того года Хлодвиг приказал, чтобы вся армия собралась на Мартовском поле, чтобы он смог осмотреть состояние их вооружения. Король обошел всех и наконец подошел к человеку, который ударил секирой по чаше.

«Ни у кого вооружение не находится в таком плохом состоянии, как у тебя, – сказал он. – Твое копье в ужасном состоянии, как и твой меч, и твоя секира!» Хлодвиг выхватил секиру у воина и бросил ее на землю. Как только тот нагнулся, чтобы подобрать свое оружие, король Хлодвиг ударом своего боевого топора разрубил ему голову. «Вот так и ты сделал с моей чашей в Суасоне!» – сказал Хлодвиг.

Воин упал замертво, а остальным Хлодвиг велел разойтись. От содеянного они преисполнились благоговейным ужасом. Хлодвиг провел много войн и выиграл множество битв. На десятый год своего правления он вторгся в Тюрингию и подчинил ее.
28. Король Бургундии Гундевех происходил из рода короля Атанариха, преследовавшего христиан, о котором я уже вам рассказывал. У него было четыре сына: Гундобад, Годегизил, Хильперик и Годомар. Гундобад убил своего брата Хильперика и утопил его жену, привязав к ее шее камень. Двух дочерей Хильперика он отправил в ссылку, старшая, по имени Хрона, стала монахиней, младшую звали Клотильдой (Хродехильдой). Хлодвиг часто посылал своих послов в Бургундию, где однажды они и увидели Клотильду.

Увидев, что она красива и умна, а также развита не по годам, они выяснили, что она происходит из королевского рода. Когда об этом сообщили Хлодвигу, тот отправил к Гундобаду новых послов, чтобы попросить ее руки и жениться на ней. Тот побоялся отказать Хлодвигу, так что послы забрали девушку с собой. Увидев ее, Хлодвиг настолько восхитился ее красотой, что тут же женился на ней, хотя у него уже был сын Теодорих от одной из его наложниц.
29. Клотильда родила Хлодвигу сына. Желая, чтобы ее ребенка крестили, она стала убеждать мужа, чтобы тот согласился на это.

«Те боги, которым ты поклоняешься, недостойны нашего внимания, – настаивала она. – Они не могут помочь даже себе, не говоря уже об остальных. Они высечены из камня, дерева или какого-то куска металла. Те имена, которые вы им дали, вовсе не имена богов. Скажем, возьмем твоего Сатурна, который убежал от своего собственного сына, чтобы тот не изгнал его из собственного царства, по крайней мере, так говорит.

Или, допустим, Юпитер, грязный развратник, совершавший противные, мерзкие поступки, который не мог держаться в отдалении от других людей, забавлялся со своими родственницами и не смог даже удержаться от сожительства со своей собственной сестрой. Что для других сделали Марс и Меркурий? Они были одарены магическим умением, но явно недостойны того, чтобы называться божествами.

Вместо того чтобы поклоняться Ему, Который словом из ничего создал небо, землю, море и все, что окружает нас («Сотворившего небо и землю, море и все, что в них…» – Пс., 145: 6). Заставившему сиять солнце, озарившему небо звездами, населившему воду рыбами, землю зверями, небо летающими в нем существами. С Его одобрения сады наполнились фруктами, деревья яблоками, виноградники виноградом. Именно Он создал род человеческий, благодаря Его велению все созданное служит и предназначено для созданного Им человека».

Однако, как бы часто королева ни повторяла эти слова, король не поддавался и не хотел прийти к христианской вере. «Все эти вещи были созданы и определены благодаря велению наших богов, – так обычно отвечал он. – Очевидно, что твой Бог не может ничего сделать, более того, нет никаких доказательств того, что он является Богом».

Остававшаяся верной своей вере, королева принесла своего сына для крещения. Она распорядилась, чтобы церковь украсили драпировками и занавесями, надеясь, что продолжавшийся сопротивляться король, несмотря на все приведенные доводы, придет к вере под впечатлением от церемонии. Ребенка крестили, нарекли Ингомером, но вскоре после того, как его крестили, он умер в своих белых одеждах.

Хлодвиг необычайно разъярился и обрушился тотчас с упреками на королеву. «Если бы его посвятили моим богам, – заявлял он, – то совершенно очевидно, что он жил бы и дальше, теперь же, когда его крестили во имя вашего Бога, он не смог прожить и дня!»

«Я благодарю Всемогущего Господа, – отвечала Клотильда, – создателя всех вещей, который не счел меня недостойной Его милости, потому что Он захотел приветствовать в Своем царстве ребенка, рожденного из моего лона. Меня вовсе не повергает в уныние случившееся, потому что я знаю, что мой ребенок, призванный из этого мира в его белых крестильных одеждах, будет воспитан, лицезрея Господа».

Спустя некоторое время Клотильда родила второго сына, крещенного Хлодомером. Он занемог, и Хлодвиг сказал: «Что же вы хотите? С ним произойдет то же самое, что и с его братом, как только его крестят во имя вашего Христа, он умрет!» Однако Клотильда молилась Господу, и по Его велению ребенок поправился.
30. Королева Клотильда продолжала молиться, чтобы ее муж признал истинного Бога и перестал поклоняться своим идолам. Но ничто не могло заставить его принять христианство. Наконец, во время войны с алеманнами, он был вынужден принять то, от чего отказывался, стремясь сохранить за собой право выбора.

Случилось так, что, когда две армии встретились на поле сражения, произошла страшная резня, и войска Хлодвига начали быстро таять. Когда он увидел это, то обратил свой взор на небо, почувствовал раскаяние и был тронут до слез.

«Иисус Христос, – сказал он, – тот, кого Клотильда считает Сыном живого Бога, Ты, кто помогает страждущим и дарует победу уповавающим на Тебя. Со смирением взываю проявить могущество Твое.

Если Ты даруешь мне победу над моими врагами и если я смогу получить свидетельство Твоей чудесной силы, которую уже испытали люди, посвятившие себя Тебе и поклоняющиеся Твоему имени, тогда я уверую в Тебя и крещусь во имя Твое. Я уже обращался к моим собственным богам, но мне совершенно ясно, что они не собираются помочь мне. Поэтому я не верю в то, что они обладают какой-либо силой, потому что не собираются помочь тем, кто верит в них. Теперь же я обращаюсь к Тебе, я хочу поверить в Тебя, только спаси меня от моих врагов».

И как только он вымолвил все это, король алеманнов был убит. Увидев это, алеманны начали отступать и сдаваться Хлодвигу. «Мы умоляем тебя, – сказали они, – положить конец этой резне. Мы готовы подчиниться тебе». Тогда Хлодвиг прекратил битву, а затем произнес речь, в которой призывал к миру. Затем он отправился домой. Там Хлодвиг рассказал королеве о том, как одержал победу, призвав имя Христа. Так начался пятнадцатый год его правления.
31. Тогда королева приказала тайно вызвать святого Ремигия, епископа города Реймса, и попросила его наставить короля на путь спасения. Епископ тайно встретился с Хлодвигом и начал убеждать его отречься от своих идолов, которые бессильны помочь ему и кому-либо, и поверить в истинного Бога, Творца неба и земли. На что король ответил:

«Я охотно выслушал вас, святой отец. Но остается одно препятствие.

Находящиеся под моей властью люди не согласятся отказаться от своих богов. Я пойду и передам им то, что вы только что сказали мне». Хлодвиг собрал своих людей, но Господь Своей властью опередил его, и не успел Хлодвиг начать свою речь, как все присутствующие дружно закричали: «Мы отрекаемся от поклонения смертным богам, благочестивый король, и готовы следовать за бессмертным Богом, о котором нам проповедует Ремигий».

О случившемся доложили епископу. Он был необычайно доволен и распорядился о том, чтобы приготовили купель для крещения. Общественные площади драпировали цветными тканями, церкви разукрасили белыми полотнищами, приготовили баптистерий. Палочки ладана испускали облака благоуханий, сладко пахнувшие свечи ярко сияли, священное место крещения заполнилось священным ароматом.

Господь наполнил сердца присутствующих такой благодатью, что им показалось, что они переместились в некий благоухающий сад. Король Хлодвиг попросил, чтобы епископ крестил его первым⁴¹. Подобно новому Константину, он вошел в купель, чтобы очиститься от прежней проказы (в IV в. святой Сильвестр, крестив императора Константина, вылечил его от проказы. Здесь – иносказательно. – Ред. ) и смыть грязные пятна прошлого.

Когда Хлодвиг подошел, чтобы креститься, святитель Божий обратился к нему со следующими важными словами: «Склони свою голову и смирись, сигамбр⁴². Откажись от того, чему ты поклонялся, отрекись от того, чему был предан».

Святой Ремигий слыл необычайно образованным человеком, его считали ученым, равных которому не было. Он был также известен своей святостью и по своим совершенным чудесам признавался равным святому Сильвестру. Мы располагаем описанием его жизни, в котором рассказывается, как он воскресил мертвого человека.

Король Хлодвиг признался в своей вере в триединого Всемогущего Бога. Он крестился во имя Отца, Сына и Святого Духа и был помазан священным елеем знаком Христа. В то же самое время крестилось более трех тысяч человек из его армии. Его сестра Альфобледа также крестилась, но вскоре она умерла и ее взял Господь. Когда король оплакивал ее смерть, святой Ремигий отправил ему утешительное письмо, оно начинается следующими словами: «Я необычайно расстроен, и я разделяю вашу печаль по поводу потери вашей сестры, оставшейся в памяти своей благочестием. Мы можем найти в этом утешение, она встретила свою смерть таким образом, что мы с надеждой смотрим вперед, вместо того чтобы предаваться оплакиванию ее».⁴³

Другая сестра Хлодвига по имени Лантехильда крестилась в то же самое время. Ранее она приняла арианскую ересь, но затем признала единосущность Отца, Сына и Святого Духа и была помазана.
32. В то время два брата, Гундобад и Годегизил, правили королевством, простиравшимся по Роне и Соне, включая и земли Массимия (Марселя). Как их подданные, так и они исследовали арианскую ересь. Когда они напали друг на друга, то Годегизил услышал о победах, которые одержал король Хлодвиг. Он тайно отправил к нему послов. «Если ты поможешь мне в войне с моим братом, – сказал он, – так чтобы я смог убить его в битве или выдворить его из страны, я стану платить тебе ежегодную дань, которую ты установишь».

Хлодвиг с радостью принял предложение и направил свою армию против Гундобада. Услышав об этом, Гундобад, который ничего не знал о предательстве брата, послал Годегизилу сообщение. «Приди ко мне на помощь, – извещал он, – франки выступили против нас и вторглись на нашу землю, которую собираются захватить. Давай объединимся против них, тех людей, что ненавидят нас, потому что, если мы не объединимся, мы разделим участь других». Тот ответил: «Буду вместе со своей армией и поддержу тебя».

Все три правителя выступили со своими армиями. Все три армии подошли к крепости, называвшейся Дижоном. Когда они сошлись на реке Уш, Годегизил перешел на сторону Хлодвига, и их объединенные войска разбили армию Гундобада. Узнав о предательстве брата, тот бежал вдоль берегов Роны и укрылся в городе Авиньоне.

Что же касается Годегизила, то после победы он пообещал отдать часть своего королевства Хлодвигу, затем отправился домой в мире и торжественно вошел в город Вьен, как будто он продолжал управлять своей территорией.

Хлодвиг, призвав новые войска, устремился в погоню за Гундобадом, намереваясь вытащить того из Авиньона и убить его. Узнав об этом, Гундобад перепугался, опасаясь, что его могут убить в любой момент. Однако при нем был проницательный и умный человек по имени Аридий.

Гундобад призвал этого человека к себе и сказал: «Я обложен волками и не знаю, что мне делать. Эти варвары замыслили напасть на меня. Если они убьют нас обоих, то опустошат всю округу».

«Вы должны сделать все от вас зависящее, чтобы смирить дикий нрав Хлодвига, – ответил Аридий, – иначе вы погибнете. Если вы согласитесь со мной, я притворюсь перебежчиком. Когда я приду к Хлодвигу, то открою ему, что нет никакой пользы в том, что происходит. Если вы выполните мой план полностью, то Господь Бог Своей милостью приведет нас к благополучному разрешению».

«Я сделаю то, что ты говоришь», – ответил Гундобад. Получив его согласие, Аридий покинул его и направился к Хлодвигу. «Я твой жалкий слуга, самый благочестивый король, – сказал он. – Я оставил презренного Гундобада и пришел, чтобы присоединиться к твоим войскам. Если ты ласково примешь меня, то ты и твои потомки найдут во мне преданного и верного слугу».

Хлодвиг не колеблясь принял его предложение и оставил при себе. Аридий оказался превосходным рассказчиком, всегда готовым дать хороший совет, откровенным в суждениях и бесспорно преданным. Хлодвиг между тем велел располагаться лагерем, разместив свою армию вокруг городских стен.

«Если ты король, обладающий абсолютной властью, то прими небольшой совет того, кто является никем, – сказал Хлодвигу Аридий. – Вот то предложение королю, которое я хотел бы ему сделать. То, что я собираюсь вам сказать, позволит вам укрепить свои преимущества и в то же послужит на пользу тем городам, через которые вы собираетесь пройти.

Какой смысл в том, чтобы удерживать все эти войска под своим управлением, когда твой враг находится в крепости, слишком хорошо укрепленной, чтобы вы могли его захватить? Вы уничтожаете поля, травите луга, вырубаете виноградники, причем хорошо плодоносящие. Таким образом вы наносите только вред стране. Почему бы не отправить ультиматум Гундобаду, в котором надо сказать ему, что, если он станет платить ежегодную дань, вы покинете окрестности города? Если он не примет ваше предложение, то вы можете делать то, что захотите».

Хлодвиг прислушался к совету Аридия и приказал своей армии вернуться домой. Затем он отправил послов к Гундобаду и потребовал платить ежегодную дань. Тот не колеб лясь выплатил дань за год и пообещал, что продолжит это делать и дальше.
33. Позже, когда Гундобад восстановил свою силу, он счел неприемлемым выплачивать королю Хлодвигу ту дань, которую раньше пообещал. Он направил свою армию против своего брата – и осадил его в городе Вьене. Когда у простых людей в городе начала заканчиваться еда, Годегизил стал опасаться, что он также начнет испытывать голод, поэтому приказал, чтобы простых людей выдворили из города. Так и сделали, но среди изгнанных оказался мастер, который следил за водопроводом. Страшно негодуя по поводу того, что его изгнали вместе с остальными, он отправился к Гундобаду и открыл ему, как тот может сломить сопротивление защитников города и отомстить своему брату.

Вместе с инженером, показывавшим дорогу, воины Годегизила прошли вдоль акведука. Во главе шли люди с железными ломами, ибо ведущий в город водопроводный канал был завален огромным камнем. Под руководством мастера они ломами отвалили камень, открыли путь в город и напали с тыла на защитников, продолжавших пускать стрелы со стены.

Из центра города прозвучал звук трубы, осаждавшие напали на ворота, распахнули их настежь и ворвались внутрь. Защитники города попали под удар с двух сторон и были изрублены на куски. Годегизил пытался спастись в одной из церквей еретиков, но был там убит вместе с арианским епископом. В одной из башен собрались франки, помогавшие воевать Годегизилу, но Гундобад приказал, чтобы с ним хорошо обращались. Разоружив их, он отправил их в изгнание к королю Алариху II в Тулузу.

Все галло-римские сенаторы и бургунды, которые поддерживали Годегизила, были убиты во время сражения. Весь район, который сегодня называется Бургундией, Гундобад взял под свое собственное правление. Чтобы бургунды не могли несправедливо обходиться с римлянами, он ввел среди них более терпимые законы.
34. Осознав, что арианское учение не приносит никакой пользы, и приняв, что Христос, сын Бога, и Святой Дух единосущны, Гундобад попросил святого епископа Вьена тайно миропомазать его.

«Если ты действительно веришь в то, что сам Господь учит нас, – сказал епископ, – ты должен следовать этому. Христос сказал: «Итак, всякого, кто исповедает Меня пред людьми, того исповедаю и Я пред Отцем Моим Небесным; А кто отречется от Меня пред людьми, отрекусь от того и Я пред Отцем Моим Небесным» (Мф., 10: 32—33).

Точно так же Господь говорил святым и благословенным апостолам, которых так сильно любил, возвещая: «Остерегайтесь же людей: ибо они будут отдавать вас в судилища и в синагогах своих будут бить вас. И поведут вас к правителям и царям за Меня, для свидетельства перед ними и язычниками» (Мф., 10: 17—18).

Вы – король, и вам не нужно бояться, что кто-нибудь сможет обвинить вас, и вам не следует опасаться своих подданных. Не бойтесь признаться публично в своей вере в Создателя всего сущего. Не будьте столь безрассудным и признайтесь перед ними во всем том, во что вы верите всем своим сердцем. Благословенный апостол говорил: «Потому что сердцем веруют к праведности, а устами исповедуют ко спасению» (Рим., 10: 10). Точно так же пророк сказал: «Я прославлю Тебя в собрании великом, среди народа многочисленного восхвалю Тебя» (Пс., 34: 18). И еще: «Буду славить Тебя, Господи, между народами; буду воспевать Тебя среди племен» (Пс., 56: 10).

Ты же боишься своего народа. Разве ты не понимаешь, что было бы лучше, если бы люди приняли твою веру, чем ты бы, правитель, потворствовал всяким желаниям? Ты – глава твоего народа, среди него нет господина выше тебя. Когда ты отправляешься на войну, именно ты идешь во главе своей армии, и войска повсюду следуют за тобой.

Следовательно, и будет лучше всего, если бы они узнали истину, следуя твоему руководству, чем после твоей смерти продолжали пребывать в заблуждении. «Бог поругаем не бывает» (Гал., 6: 7), кроме того, Он не может полюбить человека, который в земном царстве отказывается признать Его перед всем миром».

Убежденный сказанным Гундобад все же до конца дней своих продолжал упорствовать, отказываясь всенародно признать единосущность Троицы.

В то время святой Авит славился своим красноречием и не было ему равных среди прочих. Когда же из Константинополя распространилась ересь Евтихия и Савелия, утверждавших, что у нашего Господа Иисуса Христа не было ничего божественного, Авит по просьбе короля Гундобада написал полемические сочинения против этих еретиков. В нашем распоряжении все еще находятся эти замечательные письма, в которых одновременно осуждается ересь и укрепляется Божья церковь.

Авит также написал и книгу проповедей, шесть книг в стихах о Сотворении мира и других сходных проблемах, девять книг «Писем», куда вошли и вышеупомянутые послания. В одной проповеди он пишет, что совершение этих обрядов до дня Вознесения Господня было введено Мамертом, епископом того же самого города Вьена, где состоял епископом и Авит, чтобы успокоить жителей. Целый год Вьен сотрясался от частых землетрясений, дикие стаи волков и оленей входили через врата и бродили по всему городу, ничего и никого не опасаясь.

Когда стало приближаться время праздника Пасхи, обычные люди, поклоняясь Господу, ожидали Его снисхождения, надеялись, что этот день великого торжества, возможно, положит конец этому ужасу. Однако в священную ночь, во время службы находившийся внутри городских стен дворец короля был охвачен огнем от молний. Собравшихся охватила паника, они устремились из церкви, потому что решили, что теперь пламя охватит весь город или что земля разверзнется и проглотит их.

Плача и стеная, святой епископ пал ниц перед алтарем, умоляя Господа о милости. Его молитва была услышана, и дождь потушил пламя. Пока все это происходило, приближался праздник Вознесения Господа, как я уже говорил вам. Епископ велел людям поститься, ввел особую форму молитвы и раздал подаяние бедным.

Тогда всем страхам пришел конец. Рассказ о том, что произошло, распространился по всем провинциям, и все епископы последовали примеру нашего епископа. До наших дней совершаются все обряды, все раскаиваются в грехах своих и славят, с благодарностью в сердце, нашего Господа.
35. Когда Аларих II, король вестготов, увидел, что король Хлодвиг побеждает один народ за другим, он послал ему послов. «Если ты согласишься, – передал он, – то было бы замечательно, чтобы мы встретились с одобрения Господа». Тот ответил согласием. Хлодвиг отправился в путь, чтобы встретиться с Аларихом на острове посередине реки Луары неподалеку от Тура. Они провели там переговоры, сидели бок о бок на пиру, поклялись в вечной дружбе и отправились домой, заключив мир. В то время великое множество людей в Галлии хотели бы оказаться под властью франков.
36. Прямым следствием всего этого стало то, что епископ города Родез Квинциан впал в немилость и стал изгоняться жителями из города. Жители города говорили ему: «Уходи, ведь ты хочешь, чтобы франки захватили всю нашу страну». Вскоре после этого открытый раскол начался между ним и его паствой.

Проживавшие в Родезе готы заподозрили его в симпатии франкам и стали обвинять, что он хочет принять власть франков. Они собрались вместе и замыслили убить его. Услышав об этом, Квинциан бежал ночью из города с самыми преданными своими слугами.

Он добрался до Клермона, где его тепло принял святой Евфразий, который стал преемником Апрункула, епископа Дижона. Евфразий дал ему приют, выделил поля и виноградники, заявив при этом: «Запасов данной епархии достаточно, чтобы содержать нас обоих: это проявление милосердия со стороны благословенного апостола, проповедующего, что такие отношения должны сохраняться между слугами Господа».

Епископ Лиона также передал Квинциану часть церковной собственности, которую имел в Клермоне. Подробности жизни святого Квинциана, а также несправедливости, совершенные по отношению к нему, и те чудеса, которые Господь соблаговолил совершать с его помощью, описаны в соответствующей главе моей книги.
37. «Не могу видеть, как эти ариане занимают часть Галлии, – заявил Хлодвиг своим людям. – Давайте с Божьей помощью пойдем на них, разобьем и захватим их страну». Все согласились с его предложением. Собрали армию, и Хлодвиг направился к Пуатье.⁴⁴