Научное миропонимание — венский кружок. I. Венский кружок научного миропонимания
 Скачать 82.87 Kb.
|
|
Р УД О Л Ь Ф К А Р Н А П , ГА Н С ГА Н , О Т Т О Н Е Й Р А Т Научное миропонимание — Венский кружок * I. Венский кружок научного миропонимания 1. Предыстория М ногие утверждают, что метафизическое и теологизирующее мышление се. годня вновь усиливается, не только в жизни, но и в науке. Идет ли здесь речь о всеобщем явлении или же только о некоторой тенденции, имеющей ограни. ченное распространение? Само это утверждение легко подтвердить, бросив лишь взгляд на темы лекций, читаемых в университетах, и на названия филосо. фских публикаций. Однако в настоящее время укрепляется и противополож. ный дух просвещения и антиметафизического исследования фактов, осознавая свое существование и свою задачу. В некоторых кругах, опирающийся на опыт и отвергающий спекуляцию способ мышления жив как никогда, лишь укрепля. емый вновь поднимающимся сопротивлением. Этот дух научного миропонимания жив в исследовательской работе всех отрас. лей опытной науки. Систематически продуман и основательно представлен он, однако, лишь немногими ведущими мыслителями, и эти последние лишь редко оказываются в состоянии собрать вокруг себя круг единомышленников. Мы на. ходим антиметафизические устремления прежде всего в Англии, где все еще продолжается традиция великих эмпиристов; международное признание обре. ли исследования Рассела и Уайтхеда в области логики и анализа действитель. ности. В США эти устремления принимают самые разнообразные формы; в оп. ределенном смысле сюда можно было бы причислить также и Джеймса. Новая Россия отчетливо стремится к научному миропониманию, даже если и опираясь при этом отчасти на более старые материалистические течения. В континен. тальной Европе средоточие продуктивной работы в направлении научного ми. ропонимания можно найти, в частности, в Берлине (Рейхенбах, Петцольд, Греллинг, Дубислав и другие) и Вене. Исторически понятно, почему Вена предоставила для этого развития осо. бенно благоприятную почву. Во второй половине 19.го столетия либерализм дав. Л О Г О С 2 ( 4 7 ) 2 0 0 5 13 * Перевод Ярослава Шрамко по изданию: Rudolf Carnap, Hans Hahn, Otto Neurath. Wissenschaftliche Weltauffassung — Der Wiener Kreis. Wien: Artur Wolf Verlag, 1929. Прилагавшийся к тексту первого издания работы аннотированный список литературы опущен в настоящем русском переводе. 14 Отто Нейрат, Ганс Ган, Рудольф Карнап но уже был в Вене господствующим политическим направлением. В духовном плане он происходит из Просвещения, эмпиризма, утилитаризма и движения за свободу торговли в Англии. В Венском либеральном движении ведущее мес. то занимали ученые с мировой репутацией. Здесь заботились об антиметафи. зическом духе; вспомним Теодора Гомпреца, который переводил работы Мил. ля (1869—80), Зюса, Йодля и других. Этому духу Просвещения мы должны быть благодарны за то, что Вена зани. мала ведущие позиции в деле научно ориентированного народного образования. В это время, при содействии Виктора Адлера и Фридриха Йодля, было основа. но и осуществляло свою деятельность Общество народного образования; Людо Гартман, известный историк, чья антиметафизическая ориентация и материа. листическое понимание истории нашли выражение во всех его деяниях, нала. дил «популярные университетские курсы» и учредил «народный дом». Из того же самого духа происходит движение за «свободную школу», которое подгото. вило сегодняшнюю школьную реформу. В этой либеральной атмосфере жил Эрнст Мах (род. 1838), который был в Ве. не студентом и приват.доцентом (1861—64). Он вернулся в Вену уже в зрелом воз. расте, когда для него была создана собственная профессура по философии ин. дуктивных наук (1895). Особые усилия он уделял тому, чтобы очистить эмпири. ческие науки, в первую очередь физику, от метафизических идей. Можно вспомнить его критику абсолютного пространства, которая сделала его предше. ственником Эйнштейна, его борьбу против метафизики вещи в себе и понятия субстанции, также как и его учение о строении научных понятий из последних элементов, чувственных данных. Развитие науки показало, что в некоторых мо. ментах он ошибался, например, в своем негативном отношении к атомистике и в своем предположении, что психология ощущений может быть полезна для фи. зики. Однако существенные пункты его понимания были с пользой реализованы в ходе их дальнейшего развития. Затем (1902—06) кафедру Маха занимал Людвиг Больцман, который отстаивал резко выраженные эмпиристские идеи. Деятельность физиков Маха и Больцмана на философской кафедре наглядно показывает, что здесь господствовал живой интерес к теоретикопознаватель. ным и логическим проблемам, примыкавшим к основаниями физики. Через эти проблемы оснований выходили также на усилия по обновлению логики. Для этих усилий в Вене была подготовлена почва также и совсем с другой стороны, а именно через деятельность Франца Брентано (с 1874 до 1880 профессор фило. софии на теологическом факультете, позднее доцент на философском факульте. те). Как католический священнослужитель, Брентано разбирался в схоластике; он исходил непосредственно из схоластической логики и усилий Лейбница по реформированию логики, а Канта и идеалистических систематических филосо. фов он оставил в стороне. Все отчетливее проявлялось понимание Брентано и его учениками таких людей как Больцано (Теория науки, 1837) и других, которые добивались нового строгого обоснования логики. В частности, Алоиз Хёфлер (с 1853 по 1922) выдвигал на передний план эту сторону брентановской филосо. фии в рамках одного форума, в котором, под влиянием Маха и Больцмана, были сильно представлены сторонники научного миропонимания. В Философском обще' стве при Венском университете под руководством Хёфлера велись многочислен. ные дискуссии по вопросам оснований физики и связанным с ними теоретико. познавательным и логическим проблемам. Этим Философским обществом были изданы «Предисловия и введения к классическим трудам механики» (1899), так. же как и отдельные произведения Больцано (под редакцией Хёфлера и Хана, 1914 и 1921). В окружение Брентано в Вене входил молодой Алексиус фон Мей' нонг (позднее профессор в Граце), теория предметов которого (1907) все же об. наруживает определенное родство с современными теориями понятия и ученик которого, Эрнст Малли (Грац), тоже работал в области логистики. Также юноше. сткие произведения Ханса Пихлера (1909) происходят из этого круга идей. Примерно в одно время с Махом в Вене работал его ровесник и друг Йозеф Поппер'Линкейс. Наряду с его достижениями в физике и технике, здесь можно упомянуть его всесторонние, даже если и несистематические, философские наблюдения (1899), также как и его рационалистический хозяйственный план (Всеобщая продовольственная обязанность, 1878). Он осознанно служил духу Просвещения, о чем также свидетельствует его книга о Вольтере. Его отказ от метафизики разделяли вместе с ним некоторые другие венские социологи, нап. ример Рудольф Гольдшейд. Стоит отметить, что в Вене также и в области нацио' нальной экономики в рамках учения о предельной полезности (Grenznutzenlehre) заботились о строго научном методе (Карл Менгер, 1871); этот метод нашел свою опору в Англии, Франции, Скандинавии, но не в Германии. Также и марксис. тская теория культивировалась и развивались в Вене с особой энергией (Отто Бауэр, Рудольф Хильфердинг, Макс Адлер и др.). Эти разносторонние усилия имели в Вене, особенно с началом нового столе. тия, тот результат, что большое число людей часто и с азартом обсуждали общие проблемы в тесной связи с опытными науками. Прежде всего, речь шла о теоре. тико.познавательных и методологических проблемах физики, например о кон. венциализме Пуанкаре, о понимании Дюгемом целей и структуры физических теорий (его переводчиком был венец Фридрих Адлер, сторонник Маха, в то вре. мя приват.доцент физики в Цюрихе); далее также о вопросах оснований матема. тики, проблемах аксиоматики, логистики и тому подобном. Среди научно.и фи. лософско.исторических направлений можно в особенности выделить нижесле. дующие, объединившиеся на этой почве; мы отмечаем тех представителей этих направлений, чьи труды здесь главным образом читались и обсуждались. 1. Позитивизм и эмпиризм: Юм, Просвещение, Конт, Миль, Рич, Авенариус, Мах. 2. Основания, цели и методы эмпирической науки (гипотезы в физике, геометрии и т.д.): Гельмгольц, Риман, Мах, Пуанкаре, Энрике, Дюгем, Больцман, Эйнштейн. 3. Логистика и ее применение к действительности: Лейбниц, Пеано, Фре. ге, Шрёдер, Рассел, Уайтхед, Витгенштейн. 4. Аксиоматика: Паш, Пеано, Вайлати, Пьери, Гильберт. 5. Эвдемонизм и позитивистская социология: Эпикур, Юм, Бентам; Миль, Конт, Фейербах, Маркс, Спенсер, Мюллер.Лайер, Поппер.Линкейс, Карл Менгер (старший). 2. Кружок вокруг Шлика В 1922 году Мориц Шлик был приглашен из Киля в Вену. Его деятельность хоро. шо вписалась в историческое развитие Венской научной атмосферы. Он, сам первоначально физик, пробудил к новой жизни традицию, которая была нача. Л О Г О С 2 ( 4 7 ) 2 0 0 5 15 та Махом и Больцманом и в определенном смысле была продолжена антимета. физически настроенным Адольфом Штёром. (В Вене друг за другом: Мах, Больцман, Штёр, Шлик; в Праге: Мах, Эйнштейн, Ф.Франк). Через несколько лет вокруг Шлика собрался кружок, который объединил раз. личные устремления в духе научного миропонимания. В результате этой концент. рации возникла плодотворная взаимная инициатива. Члены кружка, в той степе. ни, в которой имеются их публикации, названы в списке литературы. Никто из них не является так называемым «чистым» философом, но все работали в конк. ретных научных областях. А именно, они пришли из различных отраслей науки и первоначально с различными философскими взглядами. Со временем, однако, обнаружилось все более возрастающее единство; это также явилось следствием специфической на.учной установки: «что вообще можно сказать, можно сказать ясно» (Витгенштейн); при расхождениях во мнении, достижение единства, в ко. нечном счете, возможно, поэтому его нужно требовать. Все явственнее обнаружи. валось, что общей целью всех членов кружка является не просто свободный от ме. тафизики, но антиметафизический подход. Также и взгляды по жизненным вопросам, хотя эти вопросы и не находятся на переднем плане среди обсуждаемых в кружке тем, обнаруживают поразитель. ное совпадение. Эти взгляды гораздо теснее связаны с научным миропонимани. ем, чем это может показаться на первый взгляд, с чисто теоретической точки зрения. Так например, стремление к преобразованию экономических и общест. венных отношений, к объединению человечества, к обновлению школы и воспи. тания демонстрирует тесную внутреннюю взаимосвязь с научным миропонима. нием; оказывается, что члены кружка отстаивают эти устремления, относятся к ним с симпатией, а некоторые энергично работают над их осуществлением. Венский кружок не довольствуется выполнением, в качестве замкнутого со. общества, коллективной работы. Он также старается наладить контакт с теми активными движениями современности, которые расположены к на.учному миропониманию и отказываются от метафизики и теологии. Той организаци. ей, через которую кружок обращается сегодня к широкой общественности, яв. ляется Общество Эрнста Маха. Это общество стремится, как утверждается в его программе, «поддерживать и распространять научное миропонимание. Оно организовывает доклады и публикации о нынешнем состоянии научного миро. понимания, с тем чтобы показать значение точного исследования для социаль. ных и естественных наук. В результате должно быть создано идейное оружие современного эмпиризма, которое также необходимо для организации обще. ственной и частной жизни.» Название этого общества призвано обозначить его основную направленность: свободная от метафизики наука. Тем самым, од. нако, общество вовсе не заявляет, что оно на программном уровне согласно с отдельными положениями учения Маха. Венский кружок надеется, через свое участие в Обществе Эрнста Маха, соответствовать требованиям дня: а именно, формировать повседневные орудия мышления для ученых, но также и для всех тех, кто тем или иным образом принимает участие в сознательной организа. ции жизни. Жизненная сила, которая проявляется в усилиях по рационально. му переустройству общественного и хозяйственного порядка, пронизывает также и движение научного миропонимания. Тот факт, что председателем ос. нованного в ноябре 1928 года Общества Эрнста Маха был избран Шлик, вокруг 16 Отто Нейрат, Ганс Ган, Рудольф Карнап которого сильнее всего сосредоточился коллективный труд в области научного миропонимания, отражает ту ситуацию, которая сложилась сейчас в Вене. Шлик и Ф.Франк редактируют совместно книжную серию «Труды по научно' му миропониманию», в которой пока представлены по преимуществу члены Венского кружка. II. Научное миропонимание Научное миропонимание характеризуется не столько через особые положения, сколько через определенную принципиальную установку, методы (Gesicht. spunkte), исследовательскую направленность. В качестве цели здесь мыслится единая наука. Это устремление направлено на то, чтобы объединить и взаимно объяснить достижения отдельных исследователей в различных научных облас. тях. Из этой целевой установки вытекает подчеркивание коллективной работы; отсюда и выдвижение на передний план интерсубъективной понимаемости; от. сюда проистекает поиск нейтральной системы формул, символики, освобож. денной от засорений исторически сложившихся языков; отсюда также и поиск общей понятийной системы. Стремятся к четкости и ясности, отвергаются тем. ные дали и загадочные глубины. В науке нет никаких «глубин»; везде только по. верхность: все данные опыта (Erlebte) образуют сложную, не всегда обозримую, часто лишь в частностях понятную сеть. Все доступно человеку; и человек явля. ется мерой всех вещей. Здесь проявляется родство с софистами, а не с платони. ками; с эпикурейцами, а не с пифагорейцами; со всеми, кто отстаивает земную сущность и посюсторонность. Научное миропонимание не знает никаких нераз' решимых загадок. Прояснение традиционных философских проблем приводит к тому, что они частью разоблачаются как кажущиеся проблемы, частью преоб. разуются в эмпирические проблемы и тем самым переходят в ведение опытной науки. В этом прояснении проблем и высказываний и состоит задача философс. кой работы, а вовсе не в создании собственных «философских» высказываний. Методом этого прояснения является логический анализ; Рассел говорит о нем так: он «постепенно возник по образцу критических исследований математиков. По моему мнению, здесь имеет место прогресс, аналогичный тому, который был достигнут в физике благодаря Галилею: доказуемые конкретные результаты за. менили недоказуемые всеобщие утверждения, для подтверждения которых можно опираться только на способность к фантазированию.» Этот метод логического анализа и есть то, что существенно отличает новый эмпи. ризм и позитивизм от старого, ориентированного больше в биологически.психо. логическом ключе. Когда кто.то утверждает: «Бог существует», «Первоосновой мира является бессознательное», «Существует энтилехия как последний принцип живого существа», то мы не говорим ему: «То, что ты утверждаешь, ложно»; но мы спрашиваем: «Что ты имеешь в виду под этими высказываниями?» И тогда оказы. вается, что существует резкая граница между двумя видами высказываний. К одно. му виду принадлежат высказывания, как они осуществляются в эмпирической на. уке; их смысл можно установить посредством логического анализа, точнее — пос. редством их сведения к простым высказываниям о том, что дано эмпирически. Другие высказывания, к которым относят приведенные выше, оказываются пол. ностью бессмысленными (bedeutungsleer), если принимать их такими, как их ви. Л О Г О С 2 ( 4 7 ) 2 0 0 5 17 дит метафизик. Конечно, часто их можно переистолковать в эмпирические выс. казывания; но тогда они теряют то эмоциональное содержание, которое для мета. физика как раз чаще всего и является существенным. Метафизик и теолог верят, сами себя вводя в заблуждение, что своими предложениями они что.то высказы. вают, представляют какое.то положение дел. Анализ, однако, показывает, что эти высказывания ничего не означают, а являются выражением некоторого чувства жизни. Выражение такого рода чувства конечно же может быть важной жизнен. ной задачей. Но адекватным выразительным средством для этого является искус. ство, например лирика или музыка. Если же вместо этого избирается теорети. ческая языковая форма, то появляется опасность симуляции теоретического со. держания там, где его вообще нет. Если метафизик или теолог хочет сохранить привычную языковую экипировку, то он должен осознавать и признавать, что он осуществляет не изложение, а выражение, производит не теорию, результат поз. нания, а поэзию или миф. Когда мистик утверждает, что он обладает переживани. ям, которые находятся над или по ту сторону всех понятий, то в этом ему невоз. можно возразить. Но об этом он не может говорить; ведь говорить — означает вы. ражать в понятиях, сводить к фактам, которые могут быть включены в науку. Научное миропонимание отвергает метафизическую философию. Но чем можно объяснить заблуждения метафизики? Этот вопрос можно рассмотреть с различных точек зрения: в психологическом, социологическом и ло.гичес. ком аспектах. Исследования в психологическом направлении находятся толь. ко на начальной стадии; некоторые подходы к глубинному объяснению даны, возможно, в психоаналитических исследованиях Фрейда. Точно также обстоит дело с социологическими исследованиями; тут можно упомянуть теорию «иде. ологической надстройки». Здесь имеется еще открытое поле для перспектив. ного дальнейшего исследования. Дальше продвинулось выяснение логических корней метафизических заблужде' ний, в особенности, благодаря работам Рассела и Витгенштейна. В метафизи. ческих теориях, уже в самих постановках вопросов содержится две коренные логические ошибки: первая — слишком сильная привязанность к форме тради' ционных языков, другая — неведение относительно логических способностей мышления. В обыденном языке одна и та же словесная форма, например суще. ствительное, используется как для обозначения вещей («яблоко»), так и свойств («твердость»), отношений («дружба»), процессов («сон»); вследствие этого возникает соблазн вещественного истолкования функциональных поня. тий (гипостазирование, субстантивирование). Можно привести многочислен. ные похожие примеры того, как язык вводит нас в заблуждения, которые были точно так же губительны для философии. Вторая коренная ошибка метафизики состоит в представлении, что мышле' ние якобы может из себя самого, без использования какого.либо опытного ма. териала, вести к познанию, либо же может по крайней мере из данных положе. ний дел, посредством умозаключения, получать новое содержание. Логичес. кое исследование показывает, однако, что любое мышление, любое умозаключение состоит ни в чем ином как в переходе от предложений к другим предложениям, которые не содержат ничего, что не заключалось бы уже в пре. дыдущих предложениях (тавтологическое преобразование). А потому метафи. зика не может быть развита из «чистого мышления». 18 Отто Нейрат, Ганс Ган, Рудольф Карнап Тем самым, посредством логического анализа преодолевается не только мета. физика в собственном, классическом смысле этого слова, в частности, схоласти. ческая метафизика и системы немецкого идеализма, но и замаскированная мета. физика кантовского и современного априоризма. Научное миропонимание не знает никакого безусловно истинного познания из чистого разума, никаких «син. тетических априорных суждений», на которых основана кантовская теория поз. нания и тем более вся до. и послекантовская онтология и метафизика. Суждения арифметики, геометрии, определенные основоположения физики, которые Кант рассматривает в качестве примеров априорного познания, получают в этом случае свое объяснение. Именно в отказе от возможности синтетического познания a priori и заключается основополагающий тезис современного эмпи. ризма. Научное миропонимание знает лишь предложения опыта о всевозмож. ных предметах и аналити.ческие предложения логики и математики. Все приверженцы научного миропонимания едины в отказе от открытой мета. физики и замаскированной метафизики априоризма. В добавление к этому Венс. кий кружок считает, что высказывания (критического) реализма и идеализма о реаль. ности или нереальности внешнего мира и всего выходящего за пределы психики (Fremdpsychischen) имеют метафизический характер, поскольку по отношению к ним могут быть выдвинуты те же самые возражения, что и к высказываниям ста. рой метафизики: они бессмысленны, поскольку неверифицируемы и беспредмет. ны. Нечто является «действительным», если оно встроено в общую систему опыта. Интуиция, особо подчеркиваемая метафизиками в качестве источника позна. ния, в целом не отвергается научным миропониманием. Однако оно добивается и требует тщательного последующего рационального оправдания всякого интуи. тивного познания. Тому кто ищет, дозволены любые средства; найденное, однако, должно выдержать последующую проверку. Отвергается точка зрения, которая видит в интуиции высокоценный, проникающий в глубину вид познания, кото. рый якобы может выходить за пределы чувственного опытного содержания и не должен быть связан тесными узами понятийного мышления. Мы охарактеризовали научное миропонимание в основном посредством двух опре' деляющих моментов. Во'первых, оно является эмпиристским и позитивистским: суще. ствует только опытное познание, которое основывается на том, что нам непосре. дственно дано (das unmittelbar Gegebene). Тем самым устанавливается граница для содержания легитимной науки. Во'вторых, для научного миропонимания ха. рактерно применение определенного метода, а именно метода логического анализа. Через применение этого логического анализа к эмпирическому материалу, науч. ная работа стремится к достижению своей цели, к единой науке. Поскольку смысл каждого научного высказывания должен быть установлен через сведение к како. му.нибудь высказыванию о непосредственно данном (das Gegebene), то и смысл каждого понятия, к какой бы отрасли науки оно не принадлежало бы, должен быть установлен через пошаговое сведение к другим понятиям, вплоть до поня. тий самой низшей ступени, которые относятся к непосредственно данному. Если бы такой анализ был осуществлен для всех понятий, то они тем самым были бы упорядочены в некоторую систему сводимости (Rueckfuehrungssystem), «консти. туирующую систему». Исследования, направленные на создание такой конституи. рующей системы, «конституирующая теория», образуют тем самым рамки приме. нения логического анализа, характерного для научного миропонимания. Такие Л О Г О С 2 ( 4 7 ) 2 0 0 5 19 исследования очень скоро показывают, что традиционной, аристотелевско.схо. ластической логики совершенно недостаточно для достижения этой цели. Только в современной символической логике («логистике») удается получить требуемую строгость определений понятий и высказываний, и формализовать интуитивный процесс умозаключений обыденного мышления, то есть привести его к строгой форме, автоматически контролируемой посредством знакового механизма. Ис. следования конституирующей теории показывают, что в самых низших слоях конституирующей системы находятся понятия, выражающие собственно психи. ческие переживания и качества; над ними располагаются физические объекты; из них образуются внепсихические предметы, а в самом конце — предметы социаль. ных наук. В общих чертах упоря.дочение понятий различных отраслей науки в единую конституирующую систему можно видеть уже сегодня, но для ее более детальной разработки предстоит еще многое сделать. Одновременно с доказа. тельством возможности общей системы понятий и раскрытием ее формы станет очевидным, что все высказывания имеют отношение к непосредственно данному, и тем самым прояснится форма построения единой науки. В научном описании речь может идти только о структуре (форме упорядочива. ния) объектов, а не об их «сущности». То, что люди соединяют посредством язы. ка суть структурные формулы; в них представлено содержание общего познания людей. Субъективно переживаемые качества — красный цвет, удовольствие — как таковые суть только переживания, а не познания; в физикалистской оптике речь идет только о том, что в основном понятно даже слепому. III. Проблемные области 1. Основания арифметики В работах и дискуссиях Венского кружка рассматривается множество раз.лич. ных проблем, которые относятся к разным отраслям науки. Здесь стремятся единообразно систематизировать различные проблемные направления и тем самым прояснить проблемную ситуацию. Проблемы обоснования арифметики потому приобрели особое историческое значение для развития научного миропонимания, что именно они дали импульс для развития новой логики. После необычайно плодотворного развития матема. тики в XVIII и XIX столетиях, в процессе которого больше заботились о богатстве новых результатов, чем о тщательной перепроверке понятийного основания, в конце концов оказалось, что такая перепроверка является неизбежной, если математика не хочет потерять постоянно превозносимую безопасность своей конструкции. Эта перепроверка стала еще более настоятельной, когда появились определенные противоречия, «парадоксы теории множеств». Вскорости пришло осознание, что речь идет не о трудностях в некоторой отдельной области матема. тики, но об общелогиче.ских противоречиях, «антиномиях», которые указывают на существенные ошибки в основаниях традиционной логики. Задача устранения этих про.тиворечий послужила особенно сильным импульсом для дальнейшего развития логики. Так, усилия по прояснению понятия числа совпали здесь с усилия. ми по внутренней реформе логики. Со времен Лейбница и Ламберта жива была мысль, освоить действительность через повышенную строгость понятий и умо. 20 Отто Нейрат, Ганс Ган, Рудольф Карнап заключений, а эту строгость достичь посредством символики, построенной по математическому образцу. После Буля, Венна и других, в особенности Фреге (1884), Шрёдер (1890) и Пеано (1895) работали над этой задачей. На основе этих наработок Уайтхед и Рассел (1910) смогли построить связную систему логики в сим. волической форме («логистику»), которая не только избегала противоречий ста. рой логики, но и далеко превзошла ее по богатству и практической применимос. ти. Они вывели из этой логической системы понятия арифметики и анализа, что. бы тем самым дать математике надежный фундамент в логике. В этой попытке преодоления кризиса в основаниях арифметики (и теории множеств) остались все же определенные трудности, которые вплоть до сегод. няшнего дня не нашли еще окончательно удовлетворительного решения. В нас. тоящее время в этой области противостоят друг другу три различных направле. ния; наряду с «логицизмом» Рассела и Уайтхеда, имеется «формализм» Гильберта, который истолковывает арифметику как игру в формулы по определенным правилам и «интуиционизм» Брауэра, по которому арифметические познания основаны на далее не разложимой интуиции двойки.единицы. В Венском круж. ке с большим интересом следят за полемикой между этими тремя направлени. ями. В чью сторону в конце концов склонится чаша весов, остается пока неяс. ным; в любом случае, здесь будет также дано решение о построении логики; от. сюда и важность этой проблемы для научного миропонимания. Кое.кто придерживается мнения, что эти три направления вовсе не так далеко отстоят друг от друга, как это кажется. Можно предположить, что существенные черты этих трех направлений в ходе дальнейшего развития сблизятся и вероятно, ис. пользуя важные мысли Витгенштейна, объединятся в конечном решении. Представление о тавтологическом характере математики, которое опирает. ся на исследования Рассела и Уайтхеда, поддерживается также Венским круж. ком. Важно иметь ввиду, что это представление противоположно не только ап. риоризму и интуиционизму, но также и старому эмпиризму (например, Мил. ля), который определенным образом хотел вывести математику и логику экспериментально.индуктивно. С проблемами арифметики и логики взаимосвязаны также исследования, ко. торые занимаются сущностью аксиоматического метода вообще (понятия полно. ты, независимости, мономорфии, неразветвляемости и т.п.), как и формулиров. кой аксиоматических систем для определенных областей математики. 2. Основания физики С самого начала Венский кружок проявлял наиболее сильный интерес к пробле. мам методов наук о действительности. Под воздействием идей Маха, Пуанкаре, Дюгема здесь обсуждались проблемы освоения действительности посредством научных систем, в частности посредством гипотетических и аксиоматических сис' тем. Если совершенно отвлечься от всех эмпириче.ских применений, система ак. сиом, прежде всего, может быть рассмотрена как система неявных определений; под эти подразумевается следующее: Входящие в аксиомы понятия устанавлива. ются, некоторым образом определяются, не по их содержаниям, а только через их взаимоотношения в рамках аксиом. Такая система аксиом приобретает значе. ние для действительности только при добавлении других определений, а именно Л О Г О С 2 ( 4 7 ) 2 0 0 5 21 «соотносящих определений» (Zuordnungsdefinitionen), посредством которых ука. зывается, какие предметы действительности должны рассматриваться в качестве членов аксиоматической системы. Развитие эмпирической науки, которая хочет отразить действительность посредством как можно более единообразной и прос. той системы понятий и суждений, может происходить, как показывает история, лишь двояким образом. Изменения, вызываемые новым опытом, могут затраги. вать либо аксиомы, либо соотносящие определения. Тем самым затрагивается проблема конвенций, которой уделил большое внимание Пуанкаре. Методологическая проблема применения аксиоматических систем к действи. тельности в принципе актуальна для каждой отрасли науки. Однако тот факт, что эти исследования пока что были плодотворными почти исключительно только в физике, можно понять, приняв во внимание современную стадию историческо. го развития науки, поскольку физика далеко опередила другие отрасли науки в от. ношении строгости и точности (Feinheit) понятийного аппарата (Begriffsbildung). Теоретико.познавательный анализ основных понятий естествознания все больше освобождал эти понятия от метафизических примесей, которые засоряли их с незапамятных времен. В частности, Гельмгольц, Мах, Эйнштейн и другие очистили понятия пространство, время, субстанция, причинность, вероятность. Учения об абсолютном пространстве и абсолютном времени были преодолены благодаря теории относительности; пространство и время больше не являются абсолютными вместилищами, а только упорядоченными структурами элемен. тарных процессов. Материальная субстанция была устранена благодаря тео. рии атома и теории поля. Каузальность была лишена анропоморфного харак. тера «воздействия» или «необходимой связи» и сведена к отношениям между условиями и функциональному сочетанию. Далее, некоторые, считавшиеся строгими, законы природы были заменены статистическими законами и под влиянием квантовой теории множатся даже сомнения относительно примени. мости понятия строгой каузальной закономерности к явлениям в мельчайших пространственновременных областях. Понятие вероятности сводится к эмпи. рически доступному понятию относительной частотности. Через применение к названным проблемам аксиоматического метода, эмпири. ческие компоненты науки всюду отделяются от чисто конвенциональных, содер. жание высказывания — от определения. Для априорного син.тетического сужде. ния здесь не остается больше места. То, что познание мира является возможным, основывается не на том, что человеческий разум накладывает на материал свою форму, но на том, что материал является определенным образом упорядоченным. О способе и степени этого порядка заранее ничего знать нельзя. Мир мог бы быть гораздо более упорядочен.ным, чем он есть; но он мог бы также быть и гораздо менее упорядочен.ным, без того чтобы была утрачена его познаваемость. Только шаг за шагом продвигающееся исследование опытной науки может дать нам све. дения о том, в какой степени мир является законообразным. Метод индукции, заключение от вчера к завтра, от Здесь к Там, конечно же только тогда является правильным, когда имеет место законообразность. Но этот метод основывается вовсе не на априорной предпосылке этой законообразности. Он — достаточно или недостаточно обоснованно — всегда может применятся там, где он ведет к плодотворным результатам; полной надежности он не обеспечивает никогда. Но теоретико.познавательное сознание (Besinnung) требует, чтобы индуктивно. 22 Отто Нейрат, Ганс Ган, Рудольф Карнап му выводу лишь тогда придавали значение, когда он может быть эмпирически пе. репроверен. Научное миропонимание не будет отбрасывать успех исследова. тельской работы лишь потому, что он был достигнут недостаточными, логически не до конца проясненными или эмпирически недостаточно обоснованными сред. ствами. Однако оно все же постоянно будет стремиться к перепроверке посред. ством ясных вспомогательных средств и требовать такой перепроверки, а имен. но опосредованного или непосредственного сведения к опыту. 3. Основания геометрии В последние десятилетия среди проблем оснований физики особое значе.ние при. обрела проблема физического пространства. Исследования Гаусса (1816), Больяи (1823), Лобачевского (1835) и других привели к неевклидовой геометрии, к осозна. нию, что до сих пор безраздельно господствовавшая, классическая геометричес. кая система Евклида является лишь одной из бесконечного множества логически равноправных систем. Тем самым возник вопрос, какая из этих геометрий являет. ся геометрией действительного пространства. Еще Гаусс хотел решить этот воп. рос посредством измерения суммы углов большого треугольника. Тем самым физи' ческая геометрия превратилась в эмпирическую науку, отрасль физики. Эти пробле. мы в дальнейшем рассматривались в особенности Риманом (1868), Гельмгольцем (1868) и Пуанкаре (1904). Пуанкаре особенно подчеркивал взаимосвязь физичес. кой геометрии со всеми другими отраслями физики: вопрос о природе действи. тельного пространства может быть решен только в рамках некоторой общей сис. темы физики. Затем Эйнштейн нашел такую общую систему, в рамках которой на этот вопрос был дан ответ; а именно в духе определенной неевклидовой системы. В ходе такого развития физическая геометрия все больше удалялась от чисто математической геометрии. Последняя, в результате дальнейшего развития логи. ческого анализа постепенно подвергалась все большей и большей формализации. Сперва она была арифметизирована, то есть истолкована как теория определен. ной системы чисел. Далее она была аксиоматизирована, то есть представлена как некоторая система аксиом, которая трактует геометрические элементы (точки и т.д.) как неопределенный предметы и устанавливает только взаимоотношения между ними. И наконец, геометрия была логизирована, а именно представлена как некоторая теория определенный реляционных структур. Таким образом, гео. метрия стала важнейшей прикладной областью аксиоматического метода и об. щей теории отношений. Тем самым она дала сильнейший импульс для развития обоих этих методов, которые затем приобрели важнейшее значение для разви. тия самой логики и тем самым, опять же, для научного миропонимания в целом. Отношения между математической и физической геометрией естествен. ным образом привели к проблеме применения аксиоматических систем к действительности, что также, как уже упоминалось, играет большую роль в общих исследованиях в основаниях физики. 4. Проблемы оснований биологии и психологии Биология всегда и с особым пристрастием выделялась метафизиками в ка.чест. ве особой области. Это нашло свое выражение в витализме — учении об особен. Л О Г О С 2 ( 4 7 ) 2 0 0 5 23 ной жизненной силе. Современные представители этого учения пытаются уйти от неясной, туманной формы, характерной для этого учения в прошлом, и сформулировать его понятийно ясным образом. Вместо жизненной силы ис. пользуются «доминанты» (Райнке, 1899) или «энтилехии» (Дриш, 1905). Пос. кольку эти понятия не удовлетворяют требованию сводимости к данным опыта, они отклоняются научным миропониманием как метафизические. Это же расп. ространяется и на так называемый «психовитализм», который учит о вмеша. тельстве души, о «ведущей роли духовного в материальном». Однако, если устра. нить из метафизического витализма эмпирически доступное ядро, то останется лишь тезис, что в органической природе процессы протекают по законам, кото. рые не могут быть сведены к физическим законам. Более точный анализ пока. зывает теперь, что этот тезис равнозначен утверждению, что определенные об. ласти действительности неподвластны единообразной и всепроникающей за. кономерности. Понятно, что научное миропонимание может получить для своих основных положений более четкое подтверждение в областях, достигших уже понятий. ной строгости, чем в других областях: в области физики более четкое, чем в об. ласти психологии. Те языковые формы, которые мы до сих пор используем, когда говорим о психических явлениях, возникли в старые времена, на основе определенных метафизических представлений о душе. Формирование поня. тийного аппарата в области психологии осложняется прежде всего этими не. достатками языка: метафизической нагруженностью и логической неправиль. ностью. К этому прибавляются еще и определенные объективные трудности. Вследствие этого, большинство используемых в психологии понятий то сих пор определены явно неудовлетворительно; о некоторых вообще не установле. но, являются ли они осмысленными, или же они всего лишь выдаются за ос. мысленные в ходе языкового употребления. Таким образом, в этой области для теоретико.познавательного анализа почти все еще впереди; правда, этот ана. лиз здесь также и труднее, чем в области физического. Попытка бихевиорис. тской психологии истолковать все психические явления через телесное пове. дение, то есть через доступный восприятию слой, близка по своей основной ус. тановке научному миропониманию. 5. Основания социальных наук Каждая отрасль науки, как мы это в особенности видели на примере физики и математики, приходит рано или поздно к необходимости теоретикопознава. тельной проверки своих оснований, логического анализа своих понятий. Это верно также и для социологических областей науки, в первую очередь для ис. тории и национальной экономии. Вот уже около ста лет в этих областях проис. ходит процесс очищения от метафизических примесей. Здесь, правда, пока еще не достигнута та степень чистоты, как в физике; но с другой стороны, здесь, возможно, задача очищения и не столь настоятельна. По.видимому, мета. физический элемент, даже во времена расцвета метафизики и теологии, не был здесь особенно сильным; возможно, в силу того, что понятия этих облас. тей, такие как: война и мир, импорт и экспорт, еще ближе непосредственному восприятию, чем такие понятия как атом и эфир. Не так уж сложно отбросить 24 Отто Нейрат, Ганс Ган, Рудольф Карнап такие понятия как «народный дух» и вместо них взять в качестве объекта груп. пы индивидов определенного вида. Исследователи различных направлений, Куэсни, Адам Смит, Рикардо, Конт, Маркс, Менгер, Волрас, Мюллер.Лайер ра. ботали в духе эмпирической, антиметафизической установки. Предметом ис. тории и национальной экономии являются люди, вещи и их расположение. IV. Итоги и задачи Современное научное миропонимание развилось из работ над вышепере.чис. ленными проблемами. Ми видели, как в физике стремление вначале даже при помощи недостаточных или еще не вполне проясненных научных средств по. лучить убедительные результаты, все сильнее вело также и к методологичес. ким исследованиям. Так возник и развился метод выдвижения гипотез и далее аксиоматический метод и метод логического анализа; тем самым понятийный аппарат приобретал все большую ясность и строгость. К тем же самым методо. логическим проблемам привело, как мы видели, и развитие исследований по основаниям физической геометрии, математической геометрии и арифмети. ки. Проблемы, которыми в настоящее время занимаются представители науч. ного миропонимания, возникли главным образом из этих источников. Понят. но, что в Венском кружке еще можно отчетливо видеть происхождение отдель. ных проблем, принадлежащих раз.личным проблемным областям. Отсюда часто вытекают также и различия в направлении интересов и точек зрения, ко. торые ведут к различиям в понимании. Но что характерно, в результате стрем. ления к точным формулировкам, к применению точного логического языка и символики, к отчетливому отделению теоретического содержания того или иного тезиса от всего лишь сопутствующих представлений, эти различия уменьшаются. Шаг за шагом увеличивается запас общих представлений, кото. рые образуют ядро научно.го миропонимания, к которым примыкают внеш. ние слои с более сильными субъективными расхождениями. Теперь, подводя итоги, нам ясна сущность нового научного миропонимания, в его противоположности традиционной философии. Здесь не выдвигаются собствен. ные «философские предложения», предложения только проясняются; а именно, предложения эмпирической науки, как мы это видели на примере различных рас. смотренных выше проблемных областей. Некоторые представители научного миропонимания, чтобы сильнее под.черкнуть свое противостояние системати. ческой философии, вообще больше не хотят в своих работах употреблять слово «философия». Как ни называть такие исследования, в любом случае ясно следую. щее: не существует никакой философии как основополагающей или универсальной науки наряду или над различными областями опытной науки; не существует никакого спосо. ба содержательного познания кроме опыта; не существует никакого мира идей, который бы находился над опытом или по ту сторону опыта. Но работа по «фило. софскому» исследованию или исследованию «оснований» в смысле научного ми. ропонимания все же сохраняет свою важность. Ибо логическое прояснение науч. ных понятий, предложений и методов освобождает от сковывающих предрассуд. ков. Логический и теоретикопознавательный анализ не стремится к тому, чтобы ограничить научное исследование; наоборот, этот анализ предоставляет научно. му исследованию как можно более широкую область формальных возможностей, Л О Г О С 2 ( 4 7 ) 2 0 0 5 25 из которых выбираются те, которые в том или ином конкретном случае согласу. ются с опытом (например: неевклидова геометрия и теория относительности). Представители научного миропонимания решительно стоят на почве прос. того человеческого опыта. Они уверенно работают над тем, чтобы убрать с до. роги тысячелетний метафизический и теологический хлам. Или, как счи.тают некоторые: вернуться после метафизического междувременья к единообраз. ной посюсторонней картине мира, которая, в определенном смысле, лежала уже в основе свободных от теологии ранних мифологических представлений (Zauberglauben). Рост метафизических и теологических тенденций, который сегодня прояв. ляется во многих союзах и сектах, книгах и журналах, докладах и университетс. ких лекциях, по.видимому коренится в острых социальных и эко.номических сражениях современности: одна группа сражающихся, которая в социальном плане опирается на мир прошлого, отстаивает также унаследованные, часто давно уже содержательно преодоленные установки метафизики и теологии; в то время как другая группа, обращенная к новым временам, в особенности в Центральной Европе, отклоняет эти установки и стоит на почве опытной на. уки. Это развитие взаимосвязано с развитием современного производственно. го процесса, в котором все больше используются машины и техника, и кото. рый оставляет все меньше пространства для метафизических представлений. Оно также связано с разочарованием широких масс в позиции тех, которые провозглашают доставшиеся по наследству метафизические и теологические учения. Таким образом, во многих странах массы теперь гораздо осознаннее, чем прежде, отклоняют эти учения, и в соответствии с их социалистическими устремлениями, склоняются к земной, эмпирической позиции. В прежние вре. мена такая позиция называлась материализмом; но с тех пор, преодолев опреде. ленные ущербные формы, развился современный эмпиризм, который обрел свою прочную основу в научном миропонимании. Итак, научное миропонимание близко современной жизни. Хотя ему, конеч. но же, предстоят еще тяжелые сражения и нападки. Но все же, много тех, кото. рые не падают духом, а напротив, перед лицом современной социальной ситуа. ции, с надеждой смотрят в будущее. Конечно же, не каждый приверженец науч. ного миропонимания станет бойцом. Кое.кто, радуясь одиночеству, станет вести уединенное существование на ледяных, покрытых вечным снегом, вер. шинах логики; кто.то даже, возможно, станет поносить смешение с массой, ко. торое, распространяясь, к сожалению сопровождается неизбежной «тривиали. зацией». Но также и их достижения вносят вклад в историческое развитие. Мы видим, как дух научного миропонимания все в большей степени пронизывает формы личной и общественной жизни, преподавания, воспитания, искусства, помогает организовать формы хозяйственной и общественной жизни на раци. ональной основе. Научное миропонимание служит жизни и жизнь принимает его. 26 Отто Нейрат, Ганс Ган, Рудольф Карнап |