«Институциональные ловушки в российской экономике: причины попадания и пути выхода». ЭССЕ институциональные ловушки. Институциональные ловушки в российской экономике причины попадания и пути выхода
 Скачать 41.73 Kb.
|
|
Автономная некоммерческая образовательная организация высшего образования Центросоюза Российской Федерации СИБИРСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ ПОТРЕБИТЕЛЬСКОЙ КООПЕРАЦИИ ЭССЕ по дисциплине «Институциональная экономика» на тему: «Институциональные ловушки в российской экономике: причины попадания и пути выхода» Выполнила: Студентка 1 курса, Проверил: Новосибирск 2020г. Содержание: Введение…………………………………………………………... 1.Предпосылки для появления «институциональных ловушек» в российской экономике…………………………...4 2.Выход из институциональных ловушек……………………7 3.Эволюция гражданской культуры………………………...12 4. Системный кризис…………………………………………..14 Заключение……………………………………………………….. Список литературы……………………………………………… Введение Одним из основных препятствий для успешного экономического развития является формирование институциональных ловушек – неэффективных, но устойчивых институтов, или норм поведения, удерживающих экономику в неэффективном равновесии. Преобладание бартерных обменов, неплатежи, коррупция, теневая активность являются примерами институциональных ловушек, затрудняющих реформы в современной России. Рассмотрим активные меры и спонтанные тенденции, которые могут способствовать выходу из институциональных ловушек. Учтем влияние таких процессов, как ускорение роста, системный кризис, эволюция культурных характеристик и становление гражданского общества. В качестве примеров анализируются выход из коррупционной ловушки в США в начале XX в. и выход из бартерной ловушки в России конца XX в. Проблема институциональных ловушек притягивает в последнее время внимание экономистов и ученых, занимающихся изучением экономических процессов в странах с переходной экономикой. Рыночные реформы, проводимые в нашей стране в постсоветское время, привели к совершенно непредсказуемым и противоположным результатам. К примеру, либерализация цен привела их к быстрому и длительному росту, попытка реформировать налоговую систему привела к стимулированию теневой экономики, ослабление государственного контроля над потоками ресурсов с целью создания конкурентной среды породило коррупцию и т.д. В итоге, в России появилось множество устойчивых неэффективных институтов – институциональных ловушек. 1.Предпосылки для появления «институциональных ловушек» в российской экономике. Основные подходы к рассмотрению содержания и процессов возникновения и поддержания «институциональных ловушек»: В отличие от сложившегося подхода к пониманию природы «институциональных ловушек», данная категория отражает не только неэффективную устойчивую норму (институт), но и устойчивые неэффективные взаимосвязи между нормами (институтами), за счет чего и обеспечивается их самоподдерживающийся характер. «Институциональные ловушки», являясь устойчивой нормой, воспроизводятся во взаимоотношениях различных факторов, структурируя взаимосвязи между ними, и именно устойчивость ловушек обеспечивает их распространение. Институциональные ловушки» могут «наслаиваться», одни ловушки могут дополняться другими, поскольку они по природе своей согласованные. В условиях трансформационного периода возникают две группы противоречий, ведущих к институциональным ловушкам. Первая группа противоречий – нестабильность макроэкономических условий, с одной стороны, что по определению свойственно экономике переходного типа и необходимость стабильности социальных, экономических, идеологических институтов как важного условия функционирования бизнеса, в том числе социально ответственного с другой стороны. В условиях отечественной экономики данное противоречие обостряется. Подчеркивает актуальность проблемы разрешения данной группы противоречий и включение в состав базовых стратегических ресурсов различных хозяйствующих субъектов экономического пространства и экономического времени как среды их размещения, как условие и источник их функционирования и развития. Вторая группа противоречий – между, с одной стороны, присущими данному обществу не формальными институтами, с другой - трансплантируемыми формальными институтами. табл.1 Институциональные ловушки, возникающие в нестабильных экономических условиях
В случае равенства существующих неформальных норм и импортируемых формальных норм происходит создание благоприятной институциональной среды для функционирования бизнеса. В противном случае импортируемые формальные институты не тождественны существующим в стране неформальным институтам, что сопровождается увеличением издержек по контролю за соблюдением формальных норм, противоречащих принятым в социуме неформальным нормам, издержек распространения нелегального сектора экономики. Подобные типы издержки можно отнести к трансакционным. Высокие трансакционные издержки следует отнести к ещё одной системной институциональной ловушке. Одной из наиболее значимых институциональных ловушек выступает бедность населения. Бедные люди понижают производительность друг друга. В зоне бедности находится гораздо большая доля населения, чем определяет официальная статистика. Но в отдельных регионах страны, в отдельных населенных пунктах, в отдельных кварталах крупных городов формируется своеобразный кластер бедности с характерными признаками: абсолютная необразованность, культурный примитивизм, низкие доходы, плохие жилищные условия, недоступность качественного образования и качественной медицинской помощи и т.д. табл.2 Численность населения с денежными доходами ниже величины прожиточного минимума и дефицит денежного дохода
Как показывают данные таблицы 2, численность населения России с доходом ниже прожиточного минимума за период 2011-2015 гг. находилась практически на одном уровне (около 18 млн. человек). Дефицит денежного дохода имеет тенденцию к увеличению (с 199,2 млрд. руб. в 2008 г. до 426,9 млрд. руб. в 2015 г.). Процессы модернизации экономики России будут и далее сопровождаться сетью институциональных ловушек. Чем раньше общество осознает опасности ловушек, тем меньше будут трансформационные издержки по выходу из них и тем достижимее амбициозная цель – превратить Россию к 2020 г. в одного из мировых технологических лидеров, в страну, самую привлекательную для жизни. 2.Выход из институциональных ловушек. Имеются основания полагать, что институциональные ловушки чаще всего оказываются устойчивыми лишь в среднесрочных периодах и что экономические системы постепенно вырабатывают механизмы, способствующие выходу из неэффективных равновесий. Теория, бегло очерченная выше, дает основу для систематического рассмотрения таких механизмов. Согласно сказанному ранее, агенты предпочтут переход к эффективной норме, если сумма соответствующих ей приведенных трансакционных издержек и трансформационных издержек перехода окажется меньше приведенных трансакционных издержек функционирования в рамках действующей неэффективной нормы. Отсюда следует, что для выхода из ловушки необходимо выполнить хотя бы одну из трех задач: увеличить трансакционные издержки действующей неэффективной нормы; уменьшить трансакционные издержки альтернативной эффективной нормы; снизить трансформационные издержки перехода к альтернативной норме. Для достижения этих целей следует подходящим образом воздействовать на механизмы координации, сопряжения и культурной инерции. Какие меры микро- и макроэкономического характера могут быть предприняты правительством, а также какие спонтанные тенденции способствуют выходу из институциональных ловушек? Прежде всего рассмотрим комплекс микроэкономических мер. Простейший рецепт увеличения трансакционных издержек неэффективной нормы - введение подходящих санкций, например строгую уголовную ответственность за коррупцию или высокий налог на бартерные сделки. В конце 1990-х гг. Китай ввел смертную казнь в качестве наказания за взятки. На первый взгляд, эта мера оказалась эффективной: в 1996 г. эксперты считали Китай одной из наиболее коррумпированных стран, а через два года поставили его на гораздо более почетное место. Процент стран с более высоким, чем Китай, уровнем коррупции вырос скачком от 11% в 1997 г. до 39% в 1998 г. (см. табл. 1; ранжирование стран осуществлялось в соответствии с индексом восприятия коррупции), так что Китай переместился из нижней части списка стран почти в его середину. На самом деле, однако, строгие санкции могут вести к высоким издержкам. Имеются по крайней мере три источника таких издержек. Во-первых, при ужесточении санкций могут расти расходы на их осуществление, в частности, в связи с увеличением сопротивления тех, кто подвергается санкциям, необходимостью тотального контроля, и т. п. Во-вторых, санкции, направленные на предотвращение нежелательного поведения определенного типа, могут привести к его замещению еще более неэффективной нормой. В результате система может перейти из одной институциональной ловушки в другую. Например, строгое наказание за неплатежи может побудить фирмы к "уходу в тень". В-третьих, следует принять во внимание возможность ошибочного применения санкций. Социальные издержки в результате наказания невиновного тем больше, чем строже наказание. табл.3 Процент стран с более высоким уровнем коррупции (в соответствии с индексом восприятия коррупции)
Развитие механизмов репутации - другая возможность увеличить трансакционные издержки коррупции, неплатежей, уклонения от налогов, и т. п. Их становление лишь частично связано с государственными решениями. В других отношениях оно определяется спонтанными процессами. В начале российских реформ 1990-х гг. старые репутационные механизмы (в частности, система "личных дел", характеристик, и т. п.) перестали работать. Новые механизмы возникали постепенно, благодаря усилению государства и формированию новых бизнес-сетей. Механизмы репутации не только увеличивают трансакционные издержки неэффективных норм, но одновременно снижают трансакционные издержки эффективного поведения. Устанавливая связь между поведением экономического агента (индивида, фирмы, и т. п.) в прошлом и его текущим вознаграждением, механизмы репутации способствуют позитивным культурным сдвигам, побуждая агентов к увеличению их планового горизонта - периода, на протяжении которого они учитывают последствия своих решений. Трансакционные издержки функционирования в рамках определенной нормы могут зависеть от предыстории агента. Так, если "злостный неплательщик" решил добросовестно платить налоги, это может мало сказаться на вероятности его привлечения к уголовной ответственности. Соответственно, его стимулы к переходу снижаются. Репутационные механизмы усиливают этот эффект и потому в своих крайних формах могут играть негативную роль. Амнистия как "инструмент забывания прошлого" способствует снижению того компонента трансакционных издержек эффективной нормы, который связан с его историей "до перехода". Амнистии по различным нарушениям закона используются многими правительствами. Успех, однако, достигается не всегда. Амнистии должны быть редкими, непредсказуемыми событиями, в противном случае они могут стимулировать отклоняющееся поведение. Их необходимо осуществлять в подходящий момент, когда фундаментальные причины, породившие ловушку, уже устранены, и дополнять другими мерами, ослабляющими также эффекты координации и сопряжения. Этим условием не удовлетворяла частичная амнистия неплатежей, проведенная российским правительством в июле 1992 г. (так называемый перезачет). В результате экономика осталась в ловушке неплатежей. Немаловажна роль макроэкономической политики в деле выхода из институциональных ловушек. Еще недавно многие экономисты считали, что ее эффект слабо зависит от экономических институтов и что ее влиянием на институты можно пренебречь. Оказалось, однако, что оба эти утверждения неверны, если экономические институты находятся в стадии становления. В России в 1992 г. стандартная политика подавления инфляции за счет сдерживания роста денежной массы при неразвитой системе безналичных расчетов, отсутствии рынка капитала и неработающем законе о банкротстве привела к возникновению ловушки неплатежей и вытеснению денежного обмена бартерным. Попытка имитировать западную налоговую систему в условиях, когда система налоговых органов еще не сформировалась, способствовала бурному росту доли теневого сектора. Нерациональная социальная политика внесла свой вклад в неудачу приватизации: ничтожные пенсии и пособия по безработице, отсутствие программ переквалификации заставляли работников отчаянно сопротивляться реструктуризации. Нельзя игнорировать и спонтанные тенденции, способствующие выходу из институциональных ловушек, непосредственно не зависящие от правительственной политики. Рассмотрим некоторые из них. Ряд институциональных ловушек (например, коррупционная ловушка или ловушка теневой экономики) связан с той или иной формой рентоориентированного поведения. Каждый экономический агент может инвестировать свои средства и время в производство либо в деятельность по присвоению ренты. Его выбор зависит от относительной эффективности этих двух вариантов. Если присвоение ренты более выгодно, то агенты выбирают этот вид деятельности, и может возникнуть институциональная ловушка. В периоды быстрых институциональных трансформаций высвобождаются гигантские рентные доходы. При этом некоторые экономические агенты оказываются в привилегированном положении. Либерализация цен дает преимущество поставщикам дефицитных товаров. Либерализация внешней торговли позволяет экспортерам и (или) импортерам наживаться на разнице отечественных и мировых цен. Возникновение бирж и рынков ценных бумаг создает фантастические арбитражные возможности для финансовых посредников. В 1992 г. мировые цены на нефть, бензин и цветные металлы были в десятки, а иногда и в сотни раз выше российских внутренних цен. В этих условиях инвестиции в лоббистскую деятельность для получения соответствующих лицензий либо в создание нелегальной инфраструктуры для организации контрабанды давали несопоставимо большую отдачу, нежели вложения в производство. В таких условиях, если правительство не предпринимает специальных мер по извлечению переходной ренты, она неизбежно становится предметом борьбы между частными агентами. Все большее число ресурсов отвлекается от производственной деятельности. Производство сокращается, и это еще значительнее снижает его привлекательность для инвесторов. Механизмы координации, сопряжения и инерции начинают работу по формированию институциональных ловушек. Ситуация несколько меняется, когда быстрые преобразования прекращаются и новая институциональная структура стабилизируется. Прежние источники ренты исчерпаны: цены в разных секторах экономики выровнялись, собственность распределена, внешнеэкономическая деятельность поставлена под контроль таможенных органов. Новая элита заинтересована в сохранении нажитого богатства, следовательно, в обеспечении прав собственности. Для владельцев крупных состояний цель быстрого обогащения перестает быть единственной или даже доминирующей, общественное признание играет все большую роль. Стабилизация способствует увеличению индивидуального планового горизонта, возникновению репутационных механизмов и более высоких стандартов честности. Модель повторения дилеммы заключенного позволяет понять, почему стабилизация может стимулировать выход из институциональной ловушки. Воспроизведем основную идею, используя интерпретацию игры, близкую к рассматриваемому кругу проблем. Представим себе две фирмы, поставляющие третьей комплектующие изделия. Выручка от продажи готовой продукции делится между ними поровну. Каждое из комплектующих может быть высокого либо низкого качества. Готовая продукция считается высококачественной и оплачивается по высокой цене, если высококачественными являются оба комплектующих. Каждой фирме выгодно производить качественную продукцию, если аналогичной стратегии придерживается ее партнер. В противном случае она несет крупные потери. Если фирмы-поставщики не доверяют друг другу, то вполне вероятно, что они предпочтут застраховаться от потерь, выпуская комплектующие низкого качества. При коротких плановых горизонтах эта пара стратегий образует равновесие по Нэшу: ни одному из двух агентов не выгодно в одиночку менять его стратегию. Однако при достаточно большом плановом горизонте ситуация меняется. Теперь каждая фирма может себе позволить в редкие моменты выпускать качественную продукцию, демонстрируя своему партнеру возможность получения большей выручки и возвращаясь к прежней стратегии, если сигнал не воспринят. В этом случае, как показывает анализ, фирмы предпочитают скоординировать свои действия (несмотря на отсутствие прямых переговоров) и выбирают эффективное равновесие. Стабилизация создает предпосылки для выхода из институциональных ловушек, но не всегда достаточна, чтобы он на самом деле осуществился. Выход становится гораздо более вероятным, если по каким-либо причинам начинается быстрый экономический рост, например в силу технологических изменений или вследствие повышения мировых цен на экспортируемую продукцию. В этом случае для части агентов инвестиции в производство могут оказаться более выгодными, нежели вложение средств в присвоение ренты. Приток инвестируемых ими средств поддерживает процесс наращивания производственных мощностей, институциональный климат улучшается, поэтому следующая когорта инвесторов переключается на финансирование производства. Результатом может быть полное исчезновение институциональной ловушки. Рост снижает трансакционные издержки "правильного" поведения и способствует совершенствованию институтов, которые содействуют росту. Можно сказать, что рост сам по себе является важным фактором роста. Этот вывод подтверждается как эконометрическим исследованием, так и теоретическими результатами. 3.Эволюция гражданской культуры Отклонение от неэффективной нормы поведения (институциональной ловушки) невыгодно для изолированного агента, но при совместных действиях улучшает положение каждого из них. Суть проблемы - в недостатке координации. Благодаря описанному выше механизму координации решения агентов взаимосвязаны так, что устойчивыми оказываются как эффективная, так и неэффективная нормы поведения. Рациональная координация должна обеспечить устойчивость первой и неустойчивость второй. Способность агентов к рациональной координации своих действий зависит от гражданской культуры и развитости гражданского общества. Большинство исследований, посвященных экономическому росту, рассматривают гражданскую культуру как экзогенно заданный и неизменный во времени фактор. Однако некоторые важные ее параметры могут претерпевать существенные изменения в течение 10 - 20 лет. Это обстоятельство следует принимать во внимание при изучении долгосрочных аспектов развития. Таблицы 4 и 5 описывают эволюцию интереса к политике и социального доверия в Западной Германии после Второй мировой войны. Из них следует, что и интерес к политической жизни, и степень доверия граждан друг к другу достаточно быстро и неуклонно росли. Высокий уровень обоих индикаторов является важной предпосылкой социальной активности и укрепления гражданского общества. Отмечу, что в ФРГ доля респондентов, принадлежавших к той или иной добровольной организации, увеличилась с 44% в 1959 г. до 50% в 1967 г. и составила 59% в 1975 г. Интерес к политике в ФРГ, 1952 - 1977 гг. (в %) табл.4
табл.5 Можно ли доверять большинству людей? (ФРГ, процент ответивших "да")
Низкий уровень доверия оказывает непосредственное негативное влияние на экономику, увеличивая трансакционные издержки и уменьшая инвестиции. При более высоких уровнях социальной активности и социального доверия координация облегчается, увеличиваются шансы на выход из институциональных ловушек. История США XIX в. хорошо иллюстрирует, как в результате развития гражданского общества происходит выход из институциональной ловушки 5 . В период 1815 - 1840 гг. в США происходила интенсивная трансформация политических институтов. Были отменены имущественный ценз и ряд других ограничений на право голоса, фактически отстранявшие значительную долю населения от участия в политической жизни. Многие общественные должности, до сих пор заполнявшиеся представителями элиты, стали выборными. Казалось, что массовое демократическое движение достигло своих целей. Однако реформы привели к непредвиденным последствиям. Возникшие массовые политические партии стали инструментом обогащения партийных боссов. Они распределяли должности (включая почтмейстеров, таможенных чиновников, полицейских, и т. п.) среди своих сторонников, не принимая во внимание ни квалификацию, ни компетентность. "Вброс" бюллетеней, неправильный подсчет результатов голосования стали обычными явлениями. Служащие были вынуждены отдавать часть своей зарплаты политической партии, выдвинувшей их на соответствующие должности. Полиция стала скорее инструментом политики, нежели органом, обеспечивающим исполнение закона. Пышным цветом расцвела коррупция. Бизнесмены платили взятки за лицензии. Низшие полицейские чины вымогали взятки у проституток, взамен закрывая глаза на незаконность их бизнеса. Часть добытых таким путем средств распределялась среди высших полицейских чинов и политических лидеров. Многие люди понимали, что необходимо менять систему, но никому не хотелось предпринимать решительные действия. Это была настоящая коррупционная ловушка. Изменения стали возможны в результате развития гражданского общества. Во второй четверти XIX в. возникло мощное Прогрессивное движение, объединявшее представителей среднего класса, мелких бизнесменов, фермеров, специалистов и часть политиков. Они провозгласили одной из своих главных целей административную реформу, которая разделила бы политическую деятельность и государственную службу. Прогрессисты понимали, что политические партии не могут создать эффективную администрацию, и стремились соединить административный опыт более авторитарных стран Европы с демократическими идеалами Америки. Они требовали, чтобы административные службы руководствовались строгими правилами и чтобы назначения чиновников на должности определялись их опытом и квалификацией. Они настаивали на централизации, стандартизации и упрощении административных процедур в соответствии с принципами иерархического управления. Прогрессисты создали ряд организаций, таких как Муниципальное исследовательское бюро Нью-Йорка, Союз горожан Нью-Йорка и Свободная пресса Милуоки. В конце концов они добились лидирующих позиций как в Республиканской, так и в Демократической партиях. В начале XX в. президенты Т. Рузвельт и В. Вильсон провели реформы в соответствии с прогрессистскими идеями и построили новую систему управления, базирующуюся на системе независимых комиссий. В результате этих реформ страна вышла из коррупционной ловушки. 4.Системный кризис В некоторых случаях системный кризис способствует выходу страны из институциональной ловушки. Кризис радикально меняет важнейшие параметры и разрушает механизмы, поддерживающие ловушку, так что экономика может оказаться вне "области притяжения" неэффективной нормы. В качестве иллюстрации этого тезиса рассмотрим эволюцию бартерной ловушки в России. После либерализации цен в 1992 г. в России начался процесс демонетизации экономики. Потребительские цены выросли в 26 раз в 1992 г., в 10 раз - в 1993 г., в 3,2 раза - в 1994 г. При несформировавшейся банковской системе перевод денег со счета на счет даже внутри Москвы мог занимать две недели, а межрегиональная трансакция - более месяца. При столь быстрой инфляции иногда оказывалось дешевле оплатить курьеру авиабилет для перевозки наличных, нежели использовать безналичный расчет. Для многих фирм бартерный обмен оказался менее дорогим, чем денежные расчеты. Трансформационные издержки перехода к бартеру были не слишком велики благодаря системе прямых связей между поставщиками и потребителями, сформировавшейся еще в советское время. Современные средства коммуникации облегчали поиск подходящих партнеров. Чем большее число фирм переходило на бартер, тем легче оказывалось построить цепочку подходящих бартерных обменов и, соответственно, тем ниже становились трансакционные издержки на единицу обмениваемой продукции (эффект координации). Это облегчало переход к бартеру для других фирм. Трансакционные издержки бартера продолжали уменьшаться благодаря эффекту обучения: менеджеры приобретали навык составления бартерных цепочек. Вновь установленная норма породила новый институт бартерных посредников и стала удобным инструментом уклонения от уплаты налогов (эффект сопряжения). Все это обусловило быстрое формирование бартерной ловушки. Одновременно с бартером все большие масштабы приобретали неплатежи. Оба явления были вызваны нехваткой денежных средств и находились друг с другом в тесной взаимосвязи, детальный анализ которой не входит в задачу настоящей статьи. табл.6 Доля бартера в продажах промышленных предприятий и некоторые другие показатели
Пытаясь бороться с демонетизацией, правительство ввело в обращение векселя и налоговые освобождения. Эти меры лишь ухудшили положение дел. В 1997 г. правительственная комиссия констатировала, что лишь 10% платежей в государственный бюджет осуществлялась "живыми деньгами" К 1997 г. инфляция в России существенно снизилась, и технология безналичных расчетов значительно усовершенствовалась. Однако практика бартерных обменов продолжала расширяться. Наблюдался упомянутый выше эффект гистерезиса. Бартер поддерживался механизмами координации, обучения, сопряжения и инерции. Агент, решившийся выйти из бартерной системы, должен был бы нести серьезные издержки, связанные с разрывом долгосрочных связей, поиском новых партнеров и взаимоотношениями с налоговой инспекцией. Бартерные посредники, не желая расставаться с источником доходов, стремились сохранить и усовершенствовать систему обмена, ставшую уже невыгодной для общества. В 1998 г. более половины всех сделок в промышленности осуществлялись по бартеру. Бартерная ловушка, казавшаяся несокрушимой, была разрушена в результате финансового кризиса 1998 г. Причины резкого уменьшения доли бартерных обменов не до конца ясны и заслуживают дальнейшего изучения. Для того чтобы сформулировать соответствующую гипотезу, необходимо обратить внимание на те параметры, которые резко изменились в результате кризиса. Прежде всего произошло почти двукратное обесценение рубля в реальном выражении. Резко снизился импорт: в 1999 г. его объем составлял 56% от уровня 1997 г. Экспорт сократился в гораздо меньшей пропорции вследствие роста цен на нефть. Значительно упала реальная заработная плата, однако падение реального потребления было не столь велико. В результате снижения реального валютного курса, уменьшения импорта и сокращения реальных издержек на оплату труда, вырос спрос на отечественные товары и начался экономический рост. Кризис полностью разрушил рынок государственных краткосрочных облигаций (ГКО), отвлекавший денежные средства от производственных целей. Увеличились остатки на счетах предприятий они начали вкладывать деньги в производство . Все эти изменения привели к резкому снижению трансакционных издержек монетарного обмена. Доля бартерных обменов в объеме продаж промышленных предприятий стала стремительно падать с 51% в 1998 г. до 16% в 2001 г. В 2003 г. она составляла уже менее 10%. Бартерная ловушка исчезла вместе с разветвленной системой бартерных посредников. Кризис сделал то, что было не под силу правительству. Заключение Институциональные ловушки представляют собой серьезное препятствие для экономического развития многих стран. Некоторым из них удалось найти путь к эффективному равновесию относительно быстро, другие были вынуждены искать его достаточно долго. Некоторые продолжают поиск до сих пор. Главная причина институциональных ловушек - недостаток координации. В экономической теории изучаются два основных механизма координации экономического поведения - рынок и государственная политика. Если рынок терпит неудачу, то правительство может попытаться предотвратить формирование институциональных ловушек или облегчить выход из них, совершенствуя механизмы репутации, используя амнистию, улучшая практику администрирования и выбирая подходящую макроэкономическую политику. В ряде случаев, однако, ни рыночные взаимодействия, ни правительственные меры не дают желаемого эффекта. Не решает проблему и введение политической демократии. Для улучшения координации экономических агентов необходимо совершенствовать институты гражданского общества. Осознание этого факта должно ускорить уже начавшуюся интеграцию исследований гражданской культуры и теории экономического развития. Список литературы: Баскин А.С. Стратегия модернизации и институциональные ловушки // Вестник Удмуртского университета. - 2013. № 2-1. Веретенникова Н.В. Институциональные ловушки российской системы высшего образования // Вестник Томского государственного университета. Экономика. 2014. № 1. Гельман В. Россия в институциональной ловушке // Российское предпринимательство. 2012. № 8-2. Костин М.Д., Аппанова Ю.Э., Удалов А.А. Подходы к определению видовых характеристик контрактных отношений в современной институциональной экономике // NovaInfo.ru. 2016. № 44-4. С. 174-177. Малкина М.Ю. Институциональные ловушки инновационного развития российской экономики // Журнал институциональных исследований. 2012. Т. 3. № 1. Марченко Т. И. Системно-ресурсная концепция изучения экономического пространства и экономического времени // Экономика и управление: новые вызовы и перспективы. – Тольятти: Издательство ПВГУС, 2012. - №3. – с. 224 – 229. | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||