Сравнительный анализ теоретических постулатов «психологии народо. Исследование психологии народов по Вильгельму Вундту и коллективной психологии 6

• Название: Исследование психологии народов по Вильгельму Вундту и коллективной психологии 6
• Дата: 16.02.2022
• Размер: 156.57 Kb.
• Имя файла: Сравнительный анализ теоретических постулатов «психологии народо.docx
• Тип: Исследование; #363641

Оглавление

Введение 3

Раздел 1. Исследование психологии народов по Вильгельму Вундту и коллективной психологии 6

1.1.Происхождение психологии народов и теоретические основы по работам Вильгельма Вундта 6

1.2 Содержание и структура коллективной психологии 14

Раздел 2. Проведение и анализ эмпирического исследования 19

2.1 Проведение исследования 19

2.2. Анализ результатов проведенного исследования 23

Заключение 27

Список использованной литературы 28

Введение

Социально-психологическое изучение характеристик больших психологических групп наталкивается на определенный ряд трудностей. Богатство способов изучения различных действий часто контрастирует с отсутствием нужных методик для исследования в виде психологического облика классов, наций и прочих групп такого типа. Отсюда порой рождается убеждение, что сфера психологии крупных групп вообще не поддается научному изучению.

Каждый человек подсоединен к различным общностям, социальным, а с стартом трудовой работы - и в профессиональным группы. Исследование психологических действий в этих общностях основывает одну из задач общественной психологии. Ученые давно обратили внимание на такие явления. Собственно, появление социальной психологии связано с изучением «духа народа», «психологии народов», психологических концепций, существовавших в множествах людей.

В 1900 г. Вундт создал первую часть личного труда – двухтомную психологию языка. Данная работа сильно повлиял на языковедов, каковые критиковали суждения Вундта. Некоторые ученые говорили, что благодаря Вундту психологическая концепция начала соприкасаться с лингвистикой.

Психология народов имеет в себе психические действия, представляющие результаты совместного прибивания и взаимодействия людей. Она не имеет возможности захватывать такие сферы как, например, литературу, ведь в них сказывается основное влияние личностей. Таким образом, объектом психологии народов считается язык, мифы и традиции.

Родоначальником психологии народов считается В.Вундт, которая составляет и дополняет индивидуальную психологию. Лацарус и Штейнталь рассуждали, что психология народов не терпит критики, ведь она неделима с определением о природе души. А лингвист Герман Пауль уточнял, что все психические действия происходят лишь в душе у человека.

Общественные группы на Западе и в России стали объектом социологических исследований. На Западе внимание переместилось на психологию небольших групп. Исследованием крупных социальных групп, их психологических характеристик занимались в первую очередь марксистско ориентированные ученые, исключая, разве что, изучение толпы, паники. Отсутствие обрядов в таком исследовании еще сильнее укрепляет подобные взгляды.

Также социальная психология без деления о психологии крупных социальных групп, наверное, вообще не имеет возможности претендовать на то, чтобы стать социальной психологией в терминологическом значении этого слова. По суждению Г.Г. Дилигенского, рассмотрение психологии крупных групп даже как рядоположенного вопроса социальной психологии (вместе с проблемами малой группы, персональной, общения) не может являться правомерным, так как это не единственная из проблем данной науки, а важнейшая ее проблема, ведь "содержание социально важных черт человеческой психики основывается именно на макросоциальном уровне". Как бы ни была значительна роль малых групп и фактического межличностного общения в деятельности формирования личности, сами по себе они не основывают исторически конкретных социальных структур, ценностей, установок, нужд.

Все эти и прочие содержательные факторы общественной психологии появляются на основе исторического опыта крупных групп, опыта, обобщенного фактическими, культурными и идеологическими структурами: этот опыт только "доведен" до личности через посредство небольшой группы и межличностного общения.

Собственно поэтому для данной работы выбрана тема «Сравнительный анализ теоретических постулатов «психологии народов» В. Вундта и «коллективной психологии». Кроме того, психологический анализ крупных социальных групп даёт потенциал более полно и широко изучить психику отдельной личности.

Актуальность данной работы состоит в том, чтобы донести полную важность работ и изучений Вильгельма Вундта в становлении психологии народов, а также сравнить с коллективной психологией используя эмпирическое исследование.

Объектом исследования считается психология народов и коллективная психология.

Предметом исследования считается сравнение психологии народов и коллективной психологии.

Цель данной работы состоит в выявлении такого процесса как психология народов, оценки общего отношения психологии народов к коллективной психологии.

Для реализации поставленной цели необходимо решить ряд задач:

• 
  исследовать происхождение психологии народов и коллективной психологии;
  
• 
  изучить задачи психологии народов и коллективной психологии;
  
• 
  сравнить постулаты психологии народов и коллективной психологии;
  
• 
  провести эмпирическое исследование и сравнить постулаты психологии народов и коллективной психологии.
  

Гипотеза исследования: в соответствии с целью, объектом и предметом исследования мы предполагаем, что психология народов имеет преобладание положительных процессов в межнациональном общении по сравнению с коллективной психологией.

Раздел 1. Исследование психологии народов по Вильгельму Вундту и коллективной психологии

1. Происхождение психологии народов и теоретические основы по работам Вильгельма Вундта

Психология народов - наука, возникшая на стыке социологии и общественной психологии. Суть его заключается в том, что основной подвигающей силой исторической деятельности считается народ, этнос, который определяется активным началом в форме "народного духа", обнаруживающегося в культуре, религии, языке, легендах, обычаях, традициях. Этот "народный дух" устанавливает индивидуальное сознание, психику народов, являющихся представителями определенного народа (этноса). Он ("народный дух") располагает специфическими общими факторами, присущие этносу, выражается в сходных структурах этнической культуры, тех или иных совпадающих свойствах характера. На основании рассмотрения "народного духа" можно нарисовать определенный социально-психологическое изображение данного этноса, который сможет включать его мифологию, народные традиции, национальную культуру и следовательно может подлежать определённому исследованию.

Максимально предметно психологию народов подверг анализу Вильгельм Вундт (1832-1920), отдавший этому основной (десятитомный) труд своей деятельности - "Психологию народов" (1900-1920). Укороченное изложение основных мыслей этой работы было выпущено на русском языке. Десятитомник охватывает богатейший не лишь и даже не столько теоретический, как эмпирические сведения об особенностях психологии различных народов и этносов, о характерных проявлениях их "народного духа" в цивилизации, искусстве, языке, легендах, обычаях, характерах, привычках и др. Вундт был популярен, как своими научными работами, так и тем, что организовал в Лейпциге в 1879 г. центральную в мире психологическую лабораторию, обратившуюся в международный центр опытной психологии. За успехи перед мировой наукой в 1902 г. он был назначен в Петербурге почетным участником Академии наук. В мире за ученым укрепилась слава основоположника эмпирической этнопсихологии.

По соображению Вундта, психология народов имеет в себе три большие области и три главные проблемы, призывающие специального психологического изучения: язык, мифы, традиции. Они "являют собой общие духовные действия, настолько плотно сросшиеся друг с другом, что одно из них невообразимо без иного". Исследование их взаимодействия разбирает важную функцию психологии народов. Второй ее важной задачей выражается стремление психологически изучить сущность духа народа и познать законы, по которым работает его духовная деятельность.

Следует сказать, что в целом психология народов отыграла положительную роль, назначив ряд социологических вопросов духовной жизни этносов и сумев притянуть к их изучению лингвистов, ученых, историков, этнографов, филологов, а важнейшее - психологов и социологов. Это была одна из основных попыток изучения взаимодействия культуры и персонального сознания. Но теоретической системе этого взаимодействия основано не было. Что же касается огромного описательного материала, употреблённого психологами, то он был отдален от того, чтобы его можно было применить при создании объяснительных систем. Исследования, выполненные в сфере психологии народов, имели важное значение для процесса появления и сближения подобных отраслей знания как историческая психология, этнопсихология. При этом социология приобрела от психологии народов намного меньше, чем иные научные дисциплины.

Романтизм выдается против индивидуализма предшествующего этапа и проводит на размышление, что народ, будящий язык, характеры и право, сам являет собою личность. Также в этом кроется вершина понятия "национального духа", который у Вундта и у представителей исторической науки права служит дополнением и окончанием традиционного определения индивидуальной души. В частности Гегель употреблял в использовании к человеческому обществу совместное слово "дух", которое вынуждает нас отвлечься фактически от телесной базы душевной жизни. При этом он не рассчитывал, что материальные обстоятельства в данном случае окончательно отсутствуют. Он ясно заявлял в том плане, что общество собирается из индивидуумов, а национальный дух - из общественных душ. Но чем крупнее круг охватывает духовная деятельность, тем более её идеальное определение возвышается по своей значительности и непреходящему определению над неизбежным материальным объектом жизненных процессов.

Следовательно, коллективный национальный дух противополагается некоторым душам не в плане качественного различия, но в плане измененного предиката важности; равным образом и члены исторической школы права употребляют данный термин в том же понимании. При этом в значении государства они все еще были замкнутыми в рамках прошлой теории договора, так что мысль национального духа была у них погруженною в мистический сумрак. Ведь как раз право, в силу того отличающегося значения, которое имеет всеобщая личность для точного установления юридических понятий, просто вело к слишком плотному сближению того индивидуума высшей величины, которого считали владельцем национального духа, с истинным индивидуумом. Эта неопределенность суждения повлияла и на основания новой психологии народов. В положении этой новой науки Штейнталь исходил из философии Гегеля и сходных с нею идей Вильгельма Гумбольдта. Когда он в итоге сошелся с Вундтом, то посчитал нужным подчиниться в личных суждениях своему более компетентному в философии коллеге. Следовательно, и случилось, что размышление Гегеля о национальном духе стало облечена в одеяния окончательно неподходящей к ней философии.

Для творения действительно оправдывающей положенные на нее надежды психологии народов нужно было претворить гегельянскую диалектику понятий в эмпирическую психологию актуальных душевных процессов. Атомистика души и "национальный дух" Вундта относились друг к другу, как вода и огонь. Персональная субстанция души в её закоснелой замкнутости оставляла место только для индивидуальной психологии. Суждение о ней могло быть передвинуто на общество разве только с помощью сомнительной аналогии. Аналогично тому, как в личной механике представлений Вундт выводит душевную деятельность из игры воображаемых представлений, так по такому образу, можно было определять отдельных членов общества, как что-то аналогичное представлениям в персональном сознании.¹

В смысле такой сомнительной аналогии можно было изъясняться о "душе народа" - схожесть, разумеется, такая же бессодержательная и внешняя, как и схожесть представлений с участниками человеческого общества. Поэтому, и более глубокое создание безрезультатности психологии народов в её окончательном виде можно усмотреть в этом объединении непримиримых друг с другом предпосылок.

Никто на сегодняшний день не станет уже соображать "национальный дух" в виде подсознательной души или сверхдуши нынешних психологов-мистиков - в плане бестелесной, независимо от персоналий пребывающей сущности, как считали в свое время основоположники исторической науки права. Даже рационализация данного понятия на диалектической канве стала уже неприемлемой. Но послужившая базой для этого понятия этнического духа мнение, что язык - не изолированный процесс, что язык, традиции и право являют собой неразрывно объединенные друг с другом процессы совместной жизни населения, - эта мысль и сейчас остается такой же доподлинною, как в тот период, когда Вундт сделал ее путеводной знаменитостью охватывающих работ. Кто рассуждает, что общий язык возник благодаря слиянию известного количества индивидуальных языков, тот волей-неволей обязан также вернуться к видимостям прежнего рационализма о отдельно живущем первобытном индивидууме, который путем соглашения с ближними создал законный порядок и осознал государство.²

Индивидуалистическая система общества не устрашилась данного вывода. В вопросе о генезисе языка она была связанна с задачей, которую в тот период вообще возможно решить лишь благодаря произвольным устройствам. Однако сейчас условия работы, в высокой степени благодаря формированию филологии, существенно видоизменились. Впрочем, Ф. Кауфман на определенных примерах блистательно показал, что персональная теория терпит крах уже при объяснении тех процессов истории языка, которые относятся к вышеуказанным более просторных областей коллективной жизни людей. Если мы сопоставим друг с другом в прошлом немецкого языка первоначальные смыслы таких слов, которые показывают взаимные отношения участников общества, в частности, gemein (общий) и geheim (тайный), Geselle (друг, первоначально в плане домашний, свой человек, Hausgeselle) и Genosse (друг вообще), то наблюдем, что не только, как это отмечается и в иных случаях, бледнеет и смягчается некогда живое, скрытое значение слова, также всюду происходит и изменение значения, при котором суждение, прежде выражавшее максимально тесную связь участников общества, допускает уже более беглое взаимоотношение их.³

В прошлом человеческого общества первым фактором бывает не личность, а именно сообщество. Из социума, из круга родни путем периодической индивидуализации выделяется независимая индивидуальная личность, наперекор гипотезам рационалистического Определения, согласно которым особи отчасти под гнетом необходимости, отчасти путем мысли соединились в общество.⁴ По-видимому, последним результатом рассуждений будет абсолютная неуверенность в ответе на проблему, что собственно нужно полагать истинной функцией психологии народов.

Индивид не меньше, чем группа или общество, зависит от наружных влияний и от процесса прошлого развития; следовательно, одной из главных задач психологии навечно останется изучение взаимодействия индивида со средой и определение процесса развития. Если оставить в стороне непригодное для эксперементального исследования метафизическое мнение о душе и связанную с ним видимость о "законах" и можно понимать под "душою" только совокупное содержание душевных волнений, а под психическими законами - обнаруживаемую в этих волнениях закономерность, то "душа народа" станет столь же приемлемым и даже потребным объектом психологического изыскания, как и индивидуальная душа. Учитывая, что закономерность примечательна и в тех душевных действиях, которые связаны с взаимодействием и взаимоотношением особей, то психология народов с не менее, чем индивидуальная психология, правом может претендовать на наименование «науки о законах».⁵

Вопросы выяснения законов развития общества, обычаев и права, науки, религии и т. д. прежде всего причисляются к психологии народов и потом уже в более коллективной связи - к философии истории. Но дисциплиной рассмотрения с точки зрения психологии народов эти всеобщие процессы развития становятся только поскольку в них - в массу общих всем народам особенностей человеческой природы - обнаруживаются совпадающие по сущности черты. Это приложимо в первую очередь к начальному периодуколлективной жизни, тогда как на следующих ступенях развития, вместе с увеличением внешних и внутренних личных влияний, разнообразие действий эволюции все более максимально оттесняет общезначимые психические аргументы и заставляет их растворяться в множестве исторических условий; ведь всеобщая история и психология народов пересекаются лишь в том плане, что обе эти науки должны соединиться друг с другом, дабы достигнуть философского изучения исторического человечества. Но значительно уклоняется от прогресса в истории формирование искусства и науки.⁶

Причина такого явления лежит в том, что прогресс этих общих всему наслению созданий его творческого духа базируется на общности духовных понятий, проявления которых также скоординируются в известных общих рубежах. В прошлом аналогичное отношение отмечается лишь в известных индивидуальных аргументах поведения, которые одинаковым образом всюду воспроизводятся в силу общей всему организации общества. Однако в таком случае индивидуальные доводы, в силу многократного пересечения интересов, никогда не могут снабдить обусловленным ими поступкам личного значения для общего прогресса исторического развития: и подобных результатах, которые получаются в сфере психологии народов, доводы эти сохраняют свой персональный характер. Следовательно, индивидуальная психология по касательству к внешней истории народов постоянно играет роль вспомогательного орудия, и в истории нигде не обнаруживается объектов самостоятельного психологического изучения.⁷

Наоборот, между психологией и иными областями изучения (язык, мифы, традиции) взаимоотношение такого рода осуществляется в абсолютном объеме. И в таком случае психология непринужденным образом служит для объяснения отдельных процессов; с другой стороны язык, мифы, традиции сами являют собой духовные результаты развития, в порождении которых показываются своеобразные психологические каноны. Хотя в характеристиках индивидуального сознания уже имеются последние мотивы к формированию этих канонов. Поэтому все являющиеся из общности духовной деятельности процессы эволюции делаются проблемами самостоятельного психологического изучения; и для него совершенно целесообразно применить название психологии народовна том основании, что нация считается важнейшим из тех концентрических областей, в которых может развиваться коллективная духовная жизнь. Психология народов, со своей стороны, проявляется частью общей психологии, и итоги её часто приводят к бесценным выводам и в персональной психологии, так как язык, мифы и традиции, это продукты духа народов, также дают информацию для заключений также и о душевной деятельности индивидуумов. Так, в частности, строй языка, какой, сам по себе взятый, проявляется продуктом духа народа, показывает на психологическую закономерность персонального мышления. Эволюция мифологических выступлений дает образец для разбора созданий индивидуальной выдумки, и история традиций освещает развитие индивидуальных аргументов воли. Как персональная психология, с одной стороны, предназначается для освещения вопросов психологии народов, так, в свою очередь, и свойства, почерпнутые из психологии народов, заслуживают значение ценной объективной информации для объяснения понятий индивидуального сознания.⁸

Психология народов - самостоятельная дисциплина наряду с индивидуальной психологией, и несмотря на то, что она и пользуется услугами крайней, при этом и сама оказывает персональной психологии значительную помощь. Против подобной постановки психологии народов стоило бы возразить, что язык, мифы и традиции в таком случае одновременно предназначались бы объектами различных дисциплин: истории языка, мифов и характеров с одной стороны, психологии народов - с иной. Но можно изучать индивидуальные переживания и с точки зрения совместного их значения или обнаруживающихся в них общих нормах душевной жизни. Это будет уже точкой мнения индивидуальной психологии, абсолютно игнорирующей специфическую важность этой индивидуальной жизни, так как в персональных переживаниях она видит только материал, в котором проявляются совместные законы духовного прогресса.⁹

Следовательно, восходящие к самым истокам человеческого существования свойства исторического развития поистине приобретают известное сродство с деятельностью в природе, ведь они кажутся возникающими из размашисто распространенных влечений. Волевые действия слагаются в них в единые силы, обнаруживающие знакомое сходство со расплывчатыми силами природы также в том, что, воздействию их невозможно противостоять. Эти первобытные результаты общей воли являют собою производные широко излученных духовных сил, становится ясным и общезначимый характер, присущий явлениям в известных основных их конфигурациях. Становится понятным что нрав этот делает их не лишь объектами исторического изучения, но также придает им значение совместных продуктов человеческого совместного духа, требующих психологического изучения.¹⁰

В действительности, язык, мифы и традиции представляют собою не какие-либо отрывки творчества народного духа, но как раз дух народа в его определение еще незатронутом индивидуальными воздействиями отдельных действий исторического развития.¹¹

1.2 Содержание и структура коллективной психологии

Прежде чем анализировать вопрос о коллективной психологии больших социальных групп, нужно выяснить, что же такое "коллектив"? Нельзя дать невинно количественное определение данного понятия. "Коллектив" в количественном отношении создания людей делятся на два вида:

1) случайно, самотеком возникшие, достаточно кратковременно живущие общности, куда причисляются толпа, публика, аудитория;

2) и в истинном значении слова - группы, сложившиеся в течении исторического развития общества, захватывающие определенное место в концепции общественных отношений определенного конкретного типа общества и в силу того что долговременные, устойчивые в собственном существовании. К данному второму виду надлежит отнести прежде всего социальные структуры, различные национальные группы (как их главную разновидность — нации), профессиональные коллективы, половозрастные коллективы (с этой точки зрения в виде коллектива могут быть проанализированы, в частности, молодежь, женщины, пожилые люди и т.д.) Эти коллективные группы имеют максимальное значение для понимания психологических свойств исторического процесса.¹²

Для всех выделенных таким планом больших коллективных групп характерны некоторые общие характеристики, отличающие эти коллективы от малых групп:

1) характерные регуляторы социального поведения - характеры, обычаи и традиции. Их жизнь обусловлена наличием специфической коллективной практики, с которой связана предоставленная группа, абсолютной устойчивостью, с которой повторяются исторические формы данной практики.

2) особенности актуальной позиции таких коллективов вместе со специфическими регуляторами воздействия дают столь важную характеристику, как образ деятельность коллективной группы. Его исследование предполагает постижение особых форм общения, специального типа контактов, формирующихся между людьми.

3) интересы, ценности, надобности;

4) специфический язык.

Для этнических коллективных групп — это само собой подразумевающаяся характеристика, для прочих групп "язык" может играть роль как определенный жаргон, например, присущий профессиональным коллективам, такой возрастной группе, как молодежь.

При этом общие черты, присущие большим коллективным группам, нельзя абсолютизировать. Всякая разновидность данных групп обладает своеобразием: нельзя проектировать в один ряд класс, нацию, какую-либо специальность и молодежь. Значимость любого вида крупных групп в историческом разрезе различна, как различны и многие их характеристики. Поэтому все "сквозные" свойства больших групп должны быть заполнены специфическим содержанием.¹³

Теперь нужно ответить на вопрос: какова система коллективной психологии крупных социальных групп? При ответе на него следует обратиться к отдельным принципиальным положениям общественной теории.

Посредствующий связью между экономическим прогрессом и историей культуры в широком плане этого слова считаются обусловленные социально-экономическим прогрессом изменения в психологии личности. Эти модификации очевидны прежде всего не как персональные изменения в установках, суждениях, интересах каждой отдельной особе, но именно как трансформации, характерные для больших коллективных групп. Влияние сходных обстоятельств существования коллектива на сознание ее представителей исполняется двумя путями:

а) через индивидуальный жизненный опыт каждого участника группы, определяемый социально-экономическими обстоятельствами жизни всей группы;

б) сквозь общение, большая доля которого происходит в обусловленной социальной среде с отчетливо выраженными чертами предоставленной группы.

Структура психологии крупной социальной группы включает в себя полный ряд элементов. В широком понимании это — различные психические характеристики, психические процессы и психические положения, подобно тому как данными же элементами обладает психика каждого человека. В отечественной социальной психологии сформирован ряд попыток назначить более точно фрагменты этой структуры. Почти все ученые (Г.Г. Дилигенский, А.И. Горячева, Ю.В. Бромлей и др.) выделяют две главные части в ее содержании:

1) психический состав как более постоянное образование (к которому могут быть причислены социальный или национальный нрав, нравы, обычаи, традиции и т.п.);

2) эмоциональная область как более подвижное оперативное образование (в которую помещаются потребности, интересы, расположения). Каждый из этих факторов может стать предметом особого социально-психологического рассмотрения.

Часть личной психологии особей, составляющих группу, которая "принадлежит" коллективу, и есть то, что можно назвать "коллективной психологией". Иными словами, психология группы есть то совместное, что присуще в той или иной мере всем участникам данной группы, т.е. характерное для них, порожденное совместными условиями существования. Это характерное не есть одинаковое для всех, но собственно общее. Поэтому в социологическом рассмотрении, например, предпринимаются старания сконструировать особый общественному строю, но и более узко, как подтип. Общие свойства в психологии представителей назначенной социальной группы существуют объективно, так как они проявляются в реальной деятельности коллектива. По отношению к каждому общественному "сознанию" групповая психология выглядывает как некая социальная действительность, выходящая за пределы сознания каждого индивида и воздействующая на него совместно с другими объективными обстоятельствами жизни, что, по формулированию А. Валлона, приводит к "удвоению среды", где действует человек.¹⁴

Определение общего, типичного невозможно путем исследования лишь содержания индивидуальных рассудков членов группы, прежде всем потому, что не все характеристики, присущие психологии группы, присущи каждому участнику группы. В отдельных эпизодах какой-либо конкретный участник группы может вообще в минимальной величине обладать такими общими характеристиками. Это поясняется тем, что участники группы различаются между собой по личным индивидуальным психологическим свойствам, по степени вовлеченности в максимально существенные для коллектива сферы ее жизнедеятельности и т.д.

Следовательно, "психический склад" группы и "психический склад" персон, в нее входящих, не совмещаются полностью. В формировании психологии коллектива доминирующую роль играет общий опыт, зафиксированный в знаковых концепциях, а этот опыт не усваивается в общей и одинаковой мере отельной личностью. Мера его постижения соединяется с персональными психологическими особенностями, поэтому и принимается то действие, о котором говорил Л.С. Выготский: лишь "часть" психологии личности "входит" в психологию коллектива.

Уже говорилось ранее, что большие коллективные группы делятся на группы, сложившиеся в ходе исторического развития общества, занимающие определенное место в системе общественных отношений каждого конкретного типа общества, долговременные, устойчивые в своем существовании и на случайно, стихийно возникшие, достаточно кратковременно существующие, другими словами, большие социальные группы делятся на организованные и неорганизованные. Рассмотрим каждую разновидность более подробно. Среди всего многообразия больших социальных групп особый интерес представляют собой социальные классы, при анализе психологии которых социальная психология в особенно большой степени сопряжена с определенным социологическим подходом.

Раздел 2. Проведение и анализ эмпирического исследования

2.1 Проведение исследования

Для более полного изучения и сравнения психологии больших социальных групп было бы весьма уместно провести небольшое исследование психологии некоторых коренных народов России, в частности, малочисленных народов, таких как тофалары. Расселение тофаларов, проживающих совместно с русскими в трех поселках Нижнеудинского района Иркутской области, и их активные контакты с представителями других национальностей обусловили постепенное вытеснение из их жизни ряда самобытных культурно-бытовых особенностей новыми интегрирующими формами культуры. В этих условиях сохранение тофаларской идентичности во многом определяется их психологическими установками. Предметом исследования явилось: этническое самосознание, этническая самоидентификация, установки на межнациональное общение. По данным исследования численность тофаларов составляет 662 человека. Были составлены выборочные группы респондентов в возрасте от 18 до 45 лет в размере 25 человек в каждой группе:

• 
  Коренные жители не знакомы дуг с другом, относящие себя к тофаларам;
  
• 
  Коренные жители одного поселка, которые состоят в поселковой громаде и составляют один коллектив.
  

Всем им было задано 8 одинаковых вопросов с вариантами ответов, а именно:

1. Своим родным языком вы считаете:

а) русский;

б) тофаларский.




2. Какова степень владения вами тофаларским языком?

а) свободно;

б) это мой основной разговорный язык;

в) с некоторыми затруднениями;

г) со значительными затруднениями;

д) только понимаю;

е) не владею вообще.



3. Основным фактором вашей национальной принадлежности является:

а) общее историческое прошлое;

б) национальность отца;

в) национальность матери;

г) собственное желание;

д) принятый в семье язык.



4. Наиболее важным, объединяющим тофаларский народ признаком, является:

а) проживание в Тофаларии;

б) язык;

в) обряды и обычаи;

г) культура;

д) внешний облик.



5. Важным фактором, который определяет различия тофаларского народа, является:

а) язык;

б) обряды и обычаи;

в) черты характера;

г) внешний облик;

д) всё одинаково.




6. Какие национальности представляются вам наиболее близкими по языку и культурно- бытовым особенностям?

а) тувинцы;

б) буряты;

в) хакасы;

г) узбеки;

д) татары;

е) киргизы;

ё) затрудняюсь ответить.




7. В каком коллективе по национальному составу вы предпочли бы работать?

а) только в тофаларском;

б) лучше в национально- смешанном;

в) не имеет значения;

г) затрудняюсь ответить.




8. Как вы относитесь к межнациональным бракам?

а) положительно;

б) отрицательно;

в) национальность супруга не важна;

г) затрудняюсь ответить.

2.2. Анализ результатов проведенного исследования

Анализ результатов теста показал, что важной особенностью, влияющей на этническое самосознание, явился переход от тофаларского языка к русскому. В коллективной группе никто не признал тофаларский язык родным и все респонденты в качестве родного языка указали на русский. Тофаларским языком в этой возрастной группе свободно никто не владеет, 1% - указали, что владеют с некоторым затруднением, 26% - понимают и 70% - совершенно не владеют. В народной группе тофаларский язык признало родным 37% респондентов, но никто не указал его как основной разговорный язык, 29% - владеют им свободно, 3% - владеют с некоторыми затруднениями, 18% - владеют со значительными затруднениями, 24% - только понимают и 26% - не владеют тофаларским языком.

Настоящее состояние и функционирование родного языка в среде народности обусловлено и может быть объяснено различным факторами: во – первых, это совместное проживание с русским этносом; во - вторых, существенная установка на изучение русского языка как социального более желательного и необходимого; в – третьих, большое количество межнациональных браков. Таким образом, можно с уверенностью утверждать о замене родного языка русским, о чем говорят ответы коллективной группы, подтверждая постулаты коллективной психологии.

Своеобразные характеристики этнического самосознания тофаларов проявляются в их этнической самоидентификации. 39% респондентов выбрали в качестве главного фактора национальной принадлежности национальность отца, 21% - собственное желание, 17% - национальность матери, 9% - общее историческое прошлое. Среди респондентов, выбравших в качестве фактора самоидентификации собственное желание подавляющее большинство являются метисами и перед ними стоял выбор своей национальности, который они осуществили в пользу тофаларской. Такой показатель, как принятый в семье язык, не является существенным показателем, что подтверждает наш вывод о замене родного языка русским языком. Следовательно, уход родного языка из быта тофаларов не означает автоматической смены этнического самосознания.

В коллективной группе важнейшим этноконсолидирующим фактором 37% респондентов считают сам факт проживания в Тофаларии, 33% считают таким фактором язык, 7% - обряды и обычаи. В народной группе важнейшим этноконсолидирующим фактором 37% выбрали язык, 33% считают таким фактором родную землю, т.е. проживание в Тофаларии, 11% выбрали родную культуру, 5% - обряды и обычаи.

Более активную позицию респонденты проявили при выделении этнодиференцирующих факторов. Это подтверждает положение о том, что оппозиция "мы – они" имеет определяющее значение для самоидентификации этнической общности. По мнению Вундта "…суждения о свойствах своего этноса неразрывно связаны с представлением о характерных чертах других этнических образований и их членов". Что и подтверждает данное исследование. Так язык оценивают чаще как этнодифиренцирующий фактор, его отметили 38% респондентов. Далее ответы распределись следующим образом: 20% - всё одинаковое, 13% - обряды и обычаи, 5% - черты характера. Во многих этнопсихологических и этносоциологических исследованиях авторы доказывают, что национальный язык является главным этнодифиренцирующим и этноконсолидирующим фактором, в то время якак кллективная группа разделилась без привязки к одному единственному фактору.

Респондентам было предложено назвать национальности, которые представляются им наиболее близкими по языку и культурно – бытовым особенностям. Ответы на этот вопрос распределились следующим образом: тувинцы - 57%, буряты - 24%, хакасы - 15%, 13% не смогли указать такой национальности, узбеки - 7%, татары и киргизы по 5%. Прежде всего обращает внимание тот факт, что абсолютное предпочтение респонденты отдали представителям тех национальностей, которые наиболее тесно контактировали с тофаларами в течение длительного времени. Первое место принадлежит тувинцам. Причем многие уточняли, указывая на отдельный тувинский субэтнос – тувинцев-тоджинцев, наиболее близкий по языку и культуре тофаларам, что соответствуе теоритеским постулатам Вундта.

Важным показателем этнической психологии на личностном уровне является характер установок на межнациональное общение. На вопрос "В каком коллективе по национальному составу вы предпочли бы работать?" ответы распределились следующим образом: национальный состав не имеет значения - 72%, лучше в национально-смешанном коллективе - 15%, только в тофаларском - 7%, затруднились с ответом - 5%. По возрастным группам показатели не изменяются. Таким образом, коллективные ответы подтвердили теоретическую базу коллективной психологии, о одобрительном отношении к общению с лицами иной национальности

Та же положительная установка прослеживается в отношении к межнациональным бракам. Для 61% не имеет значения какой национальности будет супруг, 26% относятся к смешанным бракам положительно, 11% - отрицательно, 2% затруднились с ответом. Отсюда следует вывод о том, что для современного этнопсихологического развития характерны положительные ориентации в межнациональном общении.

Проведенное исследование показывает, что психологические характеристики коллектива представляют собой то типичное, что характерно всем индивидам, и, следовательно, отнюдь не сумму черт, свойственных каждой личности. Что подтверждает теоретический постулат Л.С. Выготского в его рассуждениях о соотношении "социальной" и "коллективной" психологии. Как известно, термином "социальная психология" Выготский обозначал психологию, исследующую социальную обусловленность психики отдельного человека. "Коллективная" же психология, в его понимании, приблизительно совпадает с тем, что сегодня называется социальной психологией. Поэтому во время исследования было выявлено значение, которое в работах Выготского придается именно термину "коллективная психология". В свою очередь данное исследование также соответствует учениям Вундта, к примеру, «национального духа». В качестве сравнения этих двух направлений, их постулатов, можно сделать вывод, что «личность и масса», имеют свои важные отличия от «национального духа», что подчеркивает подтверждение гипотезы работы. Также по итогам работы нужно отметить приоритет «национального духа» перед коллективным.

Заключение

В данной работе был произведен сравнительный анализ больших социальных групп – народной и коллективной. Были определены содержание и структуру психологии больших социальных групп, а также методы исследования этой психологии; выделена связь между отдельной личностью и большой социальной группой, кроме того, благодаря эмпирическому исследованию были изучены и сравнены особенности некоторых больших социальных групп. Из всего вышесказанного можно сделать вывод о том, что анализ теоретических постулатов народно психологии и коллективной психологии приводит к постановке принципиально важного для социальной психологии вопроса: каким образом элементы общественной психологии "взаимодействуют" с психикой каждого отдельного человека, входящего в такую группу? Кроме того, психология больших народности и коллективности - это один из важнейших вопросов социальной психологии, ведь большинство содержательных элементов социальной психологии возникают на основе исторического опыта больших групп, опыта, обобщенного знаковыми, культурными и идеологическими системами: этот опыт лишь "доведен" до индивида через посредство малой группы и межличностного общения.

Обобщая выводы данного исследования, можно сказать о преобладании положительных установок в межнациональном общении как со стороны народа, так и со стороны коллективной психологии. Возвращаясь к целям, задачам и гипотезе исследования можно сказать определенно, что гипотеза подтверждается - психология народов имеет преобладание положительных установок в межнациональном общении по сравнению с коллективной психологией. На мой взгляд, сегодня глубокие и многословные труды Вундта читаются с меньшим интересом, чем более «публицистичные», но и более «креативные» работы ряда его современников, занимающихся коллективной психологией. Но все же, психологи всегда будут чтить Вильгельма Вундта как «отца-основателя» экспериментальной и народной психологии.

Список использованной литературы

1. 
   Вундт В. Введение в психологию. — М.: - 1912.
   
2. 
   Гайдар К.М. Социальная психология коллективного субъекта: аналитическая ретроспектива и прогностическая перспектива. - 2021. - С. - 39-43.
   
3. 
   Емельянова Т.П. Феномен коллективных чувств в психологии больших социальных групп. // Институт психологии Российской академии наук. Социальная и экономическая психология. - 2016. - Т. 1. № 1 (1). - С. - 3-22.
   
4. 
   Журавлев А.Л. Кколлективный субъект как феномен и понятие в современной психологии. - 2018. - С. - 116-161.
   
5. 
   Крысько В.Г. Этническая психология. — М.: Издательский центр "Академия", - 2002.
   
6. 
   Осипова Л.Б., Толстоухова И.В. Электронное учебное пособие "психология коллектива" v.2. // Свидетельство о регистрации базы данных RU 2019620362, 06.03.2019. Заявка № 2019620227 от 22.02.2019.
   
7. 
   Павленко В.Н., Таглин С.А. Общая и прикладная этнопсихология. — М.: - 2005.
   
8. 
   Позняков В.П. В. Вундт как один из основоположников социальной психологии. - 2020. - Т. 5. № 3 (19). - С. - 269-281.
   
9. 
   Сигеле С. Преступная толпа. Опыт коллективной психологии — Рим: - 1892.
   
10. 
    Сметанина О.М. Научное наследие В. Вундта: проблемы психологии народов. // Институт психологии Российской академии наук. Социальная и экономическая психология. - 2020. - Т. 5. № 3 (19). - С. - 227-249.
    
11. 
    Срыбная П.И. теоретико-методологические подходы к исследованию этнонациональной идеологии в условиях современной России. // Kant. - 2020. - № 4 (37). - С. - 308-311.
    
12. 
    Сухарев В.А., Сухарев М.В. Психология народов и наций. — Д.: - 1997.
    
13. 
    Толстоухова И.В. Психология коллектива. // Учебное пособие / Тюмень, - 2017.
    
14. 
    Харитонова Е.В. Коллективные чувства в истории русской социальной психологии. // Человек. Искусство. Вселенная. - 2016. - № 1. - С. - 307-313.
    
15. 
    Яковенко Е.Б. 100 лет после В. Вундта (1832-1920): от "Психологии народов" к когнитивной лингвистике и лингвокультурологии. // В книге: Германистика 2020: nove et nova. Материалы Третьей международной научной конференции. - 2020. - С. - 7.
    

1^ Вундт В. 1912: 25

2^ Вундт 1912: 27

3^ Сигеле 1892: 57

4^ Ярошевский М.Г 1974: 92

5^ Павленко В.Н., Таглин С.А. 2005: 323

6^ Вундт В. 1912: 12

7^ Вундт В. 1912:17

8^ Вундт В. 1912: 19

9^ Сухарев В.А., Сухарев М.В. 1997: 21

10^ Крысько В.Г. 2002: 303

11^ Павленко В.Н., Таглин С.А. 2005: 408

12^ Толстоухова И.В. Психология коллектива. // Учебное пособие / Тюмень, - 2017.

13^ Харитонова Е.В. Коллективные чувства в истории русской социальной психологии. // Человек. Искусство. Вселенная. - 2016. - № 1. - С. - 307-313.

14^ Гайдар К.М. Социальная психология коллективного субъекта: аналитическая ретроспектива и прогностическая перспектива. - 2021. - С. - 39-43.