Партизаны в ВОВ. Книга Коммунистические партизанские действия

• Название: Книга Коммунистические партизанские действия
• Анкор: Партизаны в ВОВ
• Дата: 10.01.2021
• Размер: 1.36 Mb.
• Имя файла: Guerillas.doc
• Тип: Книга; #166785
• страница: 8 из 12

Глава VIII.

Тактика немцев в борьбе против партизан
Многие партизаны навсегда вписали свои имена в историю человечества, а некоторые из них достигли почти легендарной славы. Во второй мировой войне было по крайней мере полдесятка таких людей. В первую мировую войну, прославился Лоуренс, в англо-бурскую войну — Девет{135}, во время Гражданской войны в Америке завоевали большую популярность Мозби{136}, Морган{137} и Форрест{138}. Широкую известность получили также Гофер{139}, Шилль{140}, Гарибальди и Диас{141}. [195]
Люди же, которые боролись с партизанами в древности или в новое время, не добились славы, и их имена известны лишь узкому кругу лиц. Исключение составляет эсэсовец Дирлевангер, который в период второй мировой войны командовал бригадой, действовавшей в России. Но его притязания на славу имеют особый характер. Бах-Зелевский, являвшийся начальником штаба всех боевых подразделений по борьбе с партизанами при рейхсфюрере СС{142}, писал, что «эта дирлевангеровская бригада» состояла в основном из бывших преступников; официально в ней числились так называемые «браконьеры», но в действительности это были самые настоящие преступники, осужденные в свое время за грабежи, убийства и т. д.»{143} Эта необычная бригада, приданная группе армий «Центр», была, видимо, весьма популярна в среде немецких преступников: не случайно батальон, созданный из преступников, вскоре разросся до полка, а затем и бригады.
Военнослужащий может стать выдающимся руководителем партизанского движения, но в своей партизанской деятельности он должен забыть об армейских уставах и наставлениях: став партизаном, он должен полагаться только на свои интуицию, вдохновение и изобретательность. Можно быть прирожденным партизанским руководителем, и в истории часто случалось, что такие люди появлялись именно тогда, когда они больше всего были нужны своей родине. Но вот быть прирожденным руководителем борьбы против партизан нельзя: эта работа требует больших знаний и искусства. Он должен сочетать в себе качества войскового командиpa [196] и офицера полиции, кроме того, ему необходимо пройти специальную подготовку. Но ни в одной стране мира еще не было организовано подготовки войск по борьбе с партизанами: везде войскам приходилось учиться на своем горьком опыте. Необходимые знания их личный состав получал не на курсах, а приобретал дорогой ценой в борьбе против партизан, и часто, когда эти люди, наконец, накапливали богатый опыт борьбы, война кончалась и они уже не могли им воспользоваться. Именно поэтому истории не известен ни один выдающийся руководитель борьбы против партизан.
Борец с партизанами менее романтическая фигура, чем его противник. Но есть и еще одна причина, почему его имя остается никому не известным. До конца прошлой войны никто серьезно не пытался разработать принципы борьбы с партизанами. И никто ничего не делал, чтобы познакомить войска хотя бы с основами борьбы против партизан, не говоря уже об организации соответствующей подготовки войск. И поскольку в последней войне Германия в борьбе против партизан не использовала свои лучшие офицерские кадры, среди руководителей этой борьбы не появилось человека, равноценного, например, Роммелю, который разработал бы тактические методы ведения боевых действий против партизан. А тем не менее эти тактические основы антипартизанской борьбы, кажется, довольно очевидны.
Современная тактика партизанской войны основана на теории и практике Маркса и Мао: комары изматывают великана, который не в состоянии использовать против них свою огромную силу. Отсюда становится ясным и правильный подход к организации борьбы против партизан: великан должен обезопасить себя от укусов комаров и, кроме того, изыскать пути применения своей огромной силы. Или, говоря конкретно, антипартизанские силы должны разработать самую совершенную систему охранения своих войск и своих объектов: именно такова их задача в области обороны. Кроме того, они должны полностью реализовать свое превосходство в вооружении, то есть применять в борьбе против партизан танки, мотомехчасти, бронепоезда; именно это должно быть положено в основу их наступательных действий. [197]
В 1944 году немцы издали наставление по борьбе с партизанами, которым должны были руководствоваться все виды вооруженных сил. Таким образом, как отмечал генерал фон Бранденфельс, германское верховное командование поняло, наконец, что «методы антипартизанской войны, предложенные в руководстве 1942 года, не могли предотвратить расширение действий партизан. Верховное командование так же, как высшие фронтовые штабы, с чисто военной точки зрения было чрезвычайно заинтересовано в том, чтобы гражданское население за линией фронта сохраняло полное спокойствие и занималось созидательным трудом». Однако партизаны причиняли беспокойство немцам не только на Востоке — в России и на Балканах. Весьма активные действия против немцев развернули также маки во Франции. Поэтому-то и было принято новое наставление по борьбе с партизанами. Но это наставление, безусловно, отличалось от руководства 1942 года, появление которого «было вызвано крайней необходимостью, в обстановке, когда еще не был накоплен достаточный опыт» Новое наставление готовилось тщательно, в его составлении принимали участие многие органы верховного командования, в том числе оперативный отдел генерального штаба сухопутных войск, оперативный отдел штаба военно-воздушных сил, отделы по изучению иностранных армий на Западе и Востоке, отдел контрразведки и другие учреждения вплоть до военно-транспортного управления германских вооруженных сил. И вот 6 мая 1944 года наставление было введено в действие.
Издание германским верховным командованием этого наставления было последней попыткой организовать борьбу с партизанами и унифицировать ее методы. К этому времени немецкая армия уже почти оставила территорию России. Война продолжалась еще год, в течение которого немецкая армия с тяжелыми боями отходила назад к Германии и ей было не до организации борьбы против партизан, действовавших на своей территории. Да к тому же и партизаны к этому времени настолько прочно укрепили свои позиции в тылу немецких войск, что никакие пожарные мероприятия немцев не могли бы изменить положение. [198]
Кроме того, что это наставление запоздало, в нем недостаточно четко был определен главный принцип антипартизанской войны, а именно то, что тактика антипартизанских действий всегда должна основываться на использовании против партизан превосходства в вооружении и боевой технике.
Однако все эти замечания сделаны не с целью преуменьшить значение наставления, поскольку оно является единственным руководством такого рода, основанным на опыте трехлетней борьбы немцев с партизанами. Его практическую ценность трудно переоценить; это классическое руководство по ведению борьбы с партизанами.
Ввиду важности указанного документа, особенно для военного читателя, мы помещаем в приложении к книге его наиболее ценные главы.
Ранее мы сказали, что хороший руководитель борьбы против партизан должен сочетать в себе качества армейского и полицейского офицеров. И действительно, наступление в этой войне основано на применении военной тактики, а в обороне используются главным образом методы действий полиции.
В наставлении говорится, что защите (обороне) от партизан подлежит все, что представляет важность для ведения войны. Это определение слишком расплывчато, поскольку в нашу эпоху слишком много объектов являются жизненно важными для ведения войны. Это — железные и шоссейные дороги, водные пути, короче говоря, вся страна в целом: экономические и административные объекты, учреждения связи, сельское я лесное хозяйство и, наконец, сами войска.
Когда мы и наши союзники вступили в Италию, а позже в Германию, мы с целью обеспечения безопасности движения на железных дорогах выставляли часовых вдоль железнодорожного полотна и специальную охрану на станциях и у мостов, а каждый поезд сопровождало несколько солдат. Против нас не было совершено никаких серьезных диверсий; следовательно, такая система защиты оказалась достаточно надежной. Единственной дополнительной мерой предосторожности было сохранение в тайне времени проезда наших сугубо важных лиц. [199] Но тогда нам не приходилось защищать железные дороги от партизан.
Когда немцы вступили на территорию СССР, они действовали точно так же, но вскоре им пришлось убедиться, что их меры предосторожности не дают желаемых результатов. Несмотря на охрану, их поезда летели под откос. Примерно в таком же положении во время южно-африканской войны{144} оказались и англичане. Бурские снайперы часто убивали или ранили машинистов и кочегаров, которые вели составы с продовольствием для интернированных бурских семей. Сэр Артур Конан-Дойль считал «поистине непонятным, почему английские власти не принимали мер, к которым в подобных случаях прибегали все армии, то есть почему они не брали в поезд заложников. Если бы к паровозу прицеплялся вагон с заложниками, то диверсии сразу же прекратились бы»{145}. Немцы, вероятно, потому не воспользовались этим советом, что не хотели, чтобы будущие партизаны свободно разъезжали с их воинскими эшелонами да еще по их собственному же приглашению.
Как мы уже видели, они попытались использовать для охраны железнодорожных путей лиц из местного населения, рассматривая при этом членов их семей как заложников. Но чем больше они брали заложников, тем больше поездов летело под откос. И тогда с целью обеспечения безопасности движения они решили ввести целый ряд технических приспособлений, что привело к ожесточенному состязанию между немцами и партизанами в изобретательности.
Вначале немцы прицепляли впереди паровоза несколько пустых платформ. Как только партизаны разгадали эту хитрость, они стали закладывать такие мины, которые пропускали легкие платформы, но взрывались под тяжестью паровоза. Немцы стали нагружать платформы камнями. Тогда партизаны начали устанавливать мины замедленного действия. И снова платформы [200] проходили, а эшелоны летели под откос. Позже немцы стали высылать вперед дрезину для проверки пути. Тогда партизаны пропускали дрезину и подрывали мины с приближением эшелона. Это было очень опасным делом, но эшелоны подрывались по-прежнему.
И все же немцы не сдавались по той простой причине, что они не могли поступать иначе. Они разработали сложную систему охраны железных дорог, защите которых они отдавали предпочтение перед всеми другими объектами. Они выставляли посты на каждой железнодорожной станции и блок-посту, на каждом железнодорожном мосту, в туннелях, у водонапорных башен и даже у полотна, если расстояние между станциями было слишком большим. Посты расставлялись таким образом, чтобы самостоятельно и с помощью патрулей они могли поддерживать связь друг с другом. Посты должны были постоянно вести наблюдение на своих участках с целью задержания диверсантов. Время от времени они должны были осматривать пути с целью выявления заминированных участков. Кроме того, они должны были поддерживать свои основные посты на станциях. Железнодорожная охрана часто пользовалась собаками-ищейками.
Немцы скоро пришли к выводу, что охранные войска не смогут успешно выполнять свои задачи до тех пор, пока они не установят полный контроль над местностью, прилегающей к железнодорожному полотну. Поэтому по обе стороны от железнодорожного пути они стали создавать своего рода защитные полосы шириной около 300 метров. Эти полосы полностью очищались от кустарника и деревьев. Оставалась лишь редкая лесополоса у самого железнодорожного полотна. Таким образом, немцы лишили партизан возможности скрытого подхода к полотну, тогда как само полотно было ограждено тонким лесозащитным щитом.
В охраняемой зоне разрешалось появляться только железнодорожникам, связистам и, конечно, подразделениям охраны. Задержанных в этой зоне гражданских лиц обычно расстреливали.
Такая организация охраны железных дорог требовала большого количества войск и тем не менее не являлась достаточно эффективной. И все-таки это было лучшее из [201] того, что можно было сделать в чрезвычайно трудных условиях борьбы со столь ловким и искусным противником.
Начальники, на которых возлагалась ответственность за охрану железных дорог, были также обязаны выделять людей для активных действий против партизан. В соответствии с директивами командования им следовало использовать для этой цели не менее одной трети личного состава своих частей и подразделений.
Другая трудная проблема для немцев заключалась в обеспечении безопасности движения на шоссейных дорогах. С этой целью в особо угрожаемых районах было запрещено движение по дорогам ночью и введена система конвоев при движении днем. Кроме того, по главным магистралям в машинах типа «виллис» постоянно разъезжали патрули. В дополнение к этому у мостов и у других важных объектов на дорогах выставлялись постоянные сторожевые посты.
Мы не будем описывать введенную немцами систему охраны других важных объектов. Немцы понимали, что одной охраны недостаточно и что войска не должны ограничиваться только охраной назначенных им объектов. С целью уменьшения угрозы нападения партизан они должны были также принимать участие в боевых действиях против них. Поэтому каждому командиру предписывалось использовать непосредственнно для нужд охраны только действительно необходимое для выполнения этой задачи количество людей. Остальной личный состав надлежало использовать для борьбы с партизанами. Вопрос о том, насколько активно должны были участвовать подразделения охраны в боевых действиях против партизан, предоставлялось решать самим командирам. В наставлении на этот счет говорится:

«Расстояние, на которое могут удаляться войска охраны от назначенных им для защиты объектов, зависит от их численности, вооружения, отваги и боевой обстановки в данном районе».
В области охраны самой важной задачей было охранение войск, особенно на марше и при расквартировании. Эта задача возлагалась на сами войска.
Здесь мы также не намерены вдаваться в подробности. Первым долгом командир войсковой части, совершающей [202] марш через район, где установлено или предполагается наличие партизан, должен ознакомиться с характером действий партизан в этом районе и изучить карту, на которую нанесена обстановка в партизанском районе. Эти карты составлялись командирами, ответственными за борьбу против партизан в назначенных им районах, на основании данных, поступавших в пункты сбора сведений. Такие пункты создавали командиры войск, выделенных для борьбы с партизанами. Все заинтересованные лица обязаны были передавать в эти пункты известные им сведения о действиях партизанских отрядов. Пункты сбора сведений интересовались не только тем, где и когда были обнаружены партизаны, каковы их численность, организация и задачи. Они также старались выяснить имена командиров и комиссаров партизанских отрядов и их непосредственных начальников и, конечно, получить сведения о расположении их основных и запасных лагерей, об их вооружении и передвижениях.
Карты, на которые наносилась обстановка в партизанских районах, давали о партизанах такие же сведения, какие дают оперативные карты войсковых штабов о противостоящем противнике.
После оценки обстановки командир находящейся на марше войсковой части должен был принять необходимые меры по охранению своей части. Как только войсковая часть вступала в район, где было установлено или предполагалось наличие партизан, ее командир должен был высылать разведку во все деревни на пути следования. Подразделение по разминированию должно было следовать впереди колонны главных сил. Тяжелое оружие надо было распределить между всеми подразделениями, следовавшими в походной колонне, и вместе с остальными видами оружия держать в полной боевой готовности. Подразделения должны были следовать на небольшой дистанции. Если часть двигалась по не разведанным ранее дорогам, командир обязан был принимать особые меры предосторожности, чтобы не наскочить на заминированные участки. С этой целью впереди колонны пускали деревянные катки или гнали скот.
Все это показывает, что ради обеспечения безопасности немецким войскам на марше приходилось жертвовать [203] скоростью движения. Но при этом снова необходимо отметить, что разработанная ими система охранения войск была лучшей из возможных в тех условиях.

Войска, расположившиеся на ночь на квартирах или открытым лагерем, охранялись с той же тщательностью, что и американские форты на территории индейцев. При этом немецкие части и подразделения не должны были дробиться, людей следовало расквартировывать как можно ближе друг к другу, чтобы имелась возможность организовать круговую оборону. Кроме того, район расквартирования должен был обноситься проволочными заграждениями.
На возвышенных местах и сторожевых башнях выставлялись часовые. Когда почти 70 лет тому назад мы воевали в Судане с Османом Дигна, мы убедились, насколько трудно организовать эффективное сторожевое охранение, способное воспрепятствовать нападению партизан.
«Кустарник перед наполовину законченным частоколом вокруг лагеря был настолько густым и высоким, что даже наши конные дозорные почти ничего не видели на расстоянии полумили. Поэтому, когда они заметили опасность и поскакали к лагерю, противник вскоре уже атаковал их и буквально на них насел. Таким образом, оказалось, что сторожевые заставы не принесли большой пользы, поскольку противник вошел с нами в непосредственное соприкосновение до того, как мы успели подняться по боевой тревоге. Более того, сторожевые заставы в значительной степени мешали главным силам вести огонь по противнику. Короче говоря, по мнению майора Коллуэлла (автора книги «Малые войны»), в случаях, подобных сражению у Тофрика, никакая система сторожевых застав не сможет гарантировать безопасность»{146}.
Немцам, однако, удалось найти пути и средства создания хотя и громоздкой, но зато эффективной системы охранения войск. В соответствии с принятым ими порядком вокруг часового устранялись все препятствия, мешающие обзору, а в лесу в радиусе по меньшей мере [204] в 200 метров вырубались все кусты и деревья. Связь с лагерем часовые и дозорные поддерживали по телефону или по радио, в крайних случаях они пользовались ракетами. Приходится только удивляться, каким образом немцам все-таки удавалось отдыхать в районах действий партизан, если днем они должны были совершать марши, а ночью вырубать вокруг лагеря деревья и кусты и нести, службу охраны. Но вместе с тем нужно признать, что если бы они не принимали этих мер, то вряд ли им вообще когда-нибудь удавалось бы отдыхать.
Сказанного выше достаточно, чтобы составить представление об оборонительных мероприятиях немцев против партизан.
Опыт немцев показывает, что необходимо иметь прекрасную разведку для сбора сведений о партизанах. Поэтому, продолжая наш рассказ о тактике, применявшейся немцами в борьбе против партизан, мы прежде всего остановимся на проблемах разведки.
Как мы уже знаем из главы IV, разведка партизан ставила перед собой две цели: раскрыть замыслы противника и добыть все сведения, необходимые для обеспечения успеха своих действий. Разведка, действовавшая против партизан, ставила перед собой те же цели.
Мы уже говорили о деятельности пунктов по сбору сведений. Теперь же посмотрим, как проводится разведка до боя и во время боевых действий.
По немецкому наставлению, командир, возглавляющий действия против партизан, обязан добывать необходимые разведывательные сведения. Обычно он располагает данными, собранными и проверенными пунктами сбора сведений. Когда этих данных недостаточно, о.н должен пополнить их своими собственными сведениями, которые он добывает тремя способами и прежде всего через тайных агентов. Этот метод всегда себя оправдывал как наиболее простой и безобидный. Тайные агенты немцев и разведчики партизан выполняли аналогичные задачи. Однако первые сталкивались в своей работе со значительно большими трудностями: так, им нелегко было проникать к партизанам, им было труднее добывать сведения, и, если они сами не состояли в отряде, они не могли приближаться к партизанским объектам. [205]
В результате добываемые ими сведения чаще всего основывались на слухах, а не на данных личного наблюдения. В силу всех этих причин тайные агенты вряд ли могли стать для немцев единственным источником информации.
Для целей разведки немцы использовали также тихоходные самолеты, особенно геликоптеры. Но это средство не всегда себя оправдывало, поскольку в случаях, когда самолеты редко летали над районами действия партизан, внезапное появление геликоптера не могло не послужить для партизан предупреждением о готовящихся против них действиях. Поэтому немцы использовали самолеты для разведки только в том случае, если партизаны находились в районах, над которыми проходили постоянные авиалинии, или же когда партизанские отряды были достаточно большими; в последнем случае можно было бы предположить, что партизаны скорее предпочтут дать бой, чем уйдут из этого района.
Наконец, немцы использовали для разведки ягдкоманды. В этом случае они были уверены, что добытые ими сведения всегда основывались на непосредственном наблюдении. Но поскольку нельзя было рассчитывать, что ягдкоманды останутся незамеченными, их использовали только против крупных партизанских отрядов или же тогда, когда в данном районе находилось много партизан.
Результаты предварительной разведки должны были дополняться сведениями войсковой разведки, проводимой на всех этапах боя и на всех участках.
По наставлению во время боя перед разведкой стоят следующие задачи:
а) обнаружить все скрытые силы противника;
б) своевременно обнаружить любые попытки партизан незаметно выйти из боя или прорваться через наши боевые порядки;
в) предотвратить возможность внезапной атаки или нападения из засады;
г) разведать позиции противника и наилучшие к ним подходы.
Эти задачи аналогичны задачам, стоящим перед разведкой регулярных боевых частей. Наставление указывает [206] также на целесообразность использования для этих целей ягдкоманд. В соответствии с общепринятыми правилами допрос пленных наставление рассматривает как один из лучших способов получения сведений. Наставление специально предлагает прибегать к допросу пленных как способу получения сведений об организации партизанских отрядов и об их средствах связи.
Допрос должен быть произведен на месте, в ходе боя. Позже мы рассмотрим рекомендованный одной дивизией особый метод допроса с целью получения сведений о действиях партизан.
Сейчас же мы хотим развеять миф, созданный Йодлем и другими о том, что это наставление якобы внесло большой вклад в дело более гуманного ведения партизанской войны. Ничего подобного! Статья 163 наставления гласит:
«Со всеми захваченными или сдавшимися во время боя партизанами в военной форме или гражданской одежде в принципе следует обращаться как с военнопленными. Этот принцип распространяется также на всех лиц, задержанных в непосредственной близости от места боя, которых можно рассматривать как пособников партизан, даже в том случае, если не может быть доказано их участие в бою».
Сравним теперь ее со статьей 70 того же наставления, в которой говорится:
«Допрос пленных является одним из лучших способов получения сведений. Поэтому захваченных партизан расстреливать сразу не следует».
Но мы не намерены чересчур осуждать военных за эти противоречивые формулировки. Дело в том, что политику и задачи в войне с партизанами определяло командование вооруженных сил совместно с рейхсфюрером СС. И если Гиммлер настаивал на жестокости, а представители вооруженных сил на более мягких мерах, то, как видно из наставления, обе стороны получили то, что хотели.
Мы уже указывали выше, что главным тактическим приемом немцев в борьбе против партизан было окружение. И этот тактический прием вполне себя оправдал. В период Французской революции против республиканской [207] армии партизанская война велась в Бретани и Вандее. Задачу умиротворения вандейцев республика поставила перед генералом Гошем. Гош не только мастерски усовершенствовал систему шпионажа, он также нашел, по словам Тьера, «прекрасный способ подчинить себе страну, не опустошая ее при этом. Он ограничивался лишь тем, что отбирал у населения оружие и забирал часть продовольствия для снабжения республиканской армии. Упор он делал прежде всего на создание укрепленных лагерей. Затем, намереваясь постепенно поставить под свой контроль всю эту область, он окружил ее, образовав сплошное кольцо, опиравшееся на реки Луару и Севр. Кольцо это было образовано очень сильными отрядами, связанными друг с другом конными разъездами, чтобы не оставить ни одной лазейки, через которую мог бы проникнуть сколько-нибудь значительный отряд противника. Разъездам предписывалось занимать каждую деревню или хутор и разоружать их жителей. С этой целью они должны были отбирать у населения скот и зерно, хранившееся в амбарах, а также арестовывать виднейших граждан и не возвращать крестьянам ни скота, ни зерна и не освобождать заложников до тех пор, пока население добровольно не сдаст оружие»{147}.
Следует заметить, что немцы использовали тактику окружения с другой целью: окружение было их лучшим тактическим приемом для уничтожения партизан в бою. Как указывается в наставлении, его осуществление требует крупных сил, но зато обеспечивает решающий успех.
Однако в тех случаях, когда для осуществления окружения не хватало сил или времени или же характер местности не позволял выбрать этот вид боя, немцы старались уничтожить партизан посредством внезапной атаки и последующего преследования.
И наконец, одной из форм борьбы было использование ягдкоманд. Считалось, что ягдкоманды более всего способны препятствовать созданию партизанских отрядов и нарушать их коммуникации. [208]
Перед тем как перейти к рассмотрению этих разнообразных способов ведения боя, следует вспомнить, как смотрел на партизанскую войну Ковпак. Он говорил, что труднее всего партизанам приходилось в оборонительных боях, которые навязывал им противник{148}. Самых больших успехов Ковпак добивался тогда, когда он мог свободно маневрировать. Отсюда явствует, что наиболее успешный тактический прием заключается в том, чтобы лишить противника свободы маневра и навязать ему оборонительный бой.
Именно поэтому войска, ведущие борьбу против партизан, должны постоянно заботиться о сохранении за собой инициативы. Само собой разумеется, если у командира мало сил, чтобы окружить партизан, он должен без колебания внезапно атаковать противника. Это лучше, чем ничего. В случае же налета партизан антипартизанские силы должны быстро перейти в контратаку.
По этой же причине любое наступление против партизан должно быть внезапным. Можно считать, что наступление, проводимое в трудных условиях — плохая погода, непроходимые дороги, — почти всегда будет неожиданным для партизан. Намечаемое наступление должно сохраняться в строжайшей тайне, особенно в период его подготовки. Именно поэтому немецкое наставление требует, чтобы все подготовительные мероприятия были известны только очень узкому кругу штабных офицеров. Наставление далее предписывает избегать разговоров по телефону о готовящемся наступлении, пользоваться кодом и сообщать личному составу о проведении наступления только перед самым его началом. По наставлению, к району сосредоточения можно подходить только с наступлением темноты. При этом исходные позиции следует занимать лишь по прибытии главных сил.
Войска должны научиться бесшумно передвигаться и искусно маскироваться. Им следует научиться у партизан умело вводить противника в заблуждение, заставить его думать, что нападение готовится, например, с востока, а вместо этого внезапно ударить с запада, [209] или, как говорится в наставлении, с целью ввести в заблуждение разведку партизан подход рекомендуется осуществлять таким образом, чтобы противник не смог разгадать истинные намерения наших войск; напротив, нужно дать ему основания для ошибочных умозаключений; чем большую мобильность проявят при этом войска, тем легче будет ввести партизан в заблуждение.
Окружение — это действия крупного масштаба, и нельзя недооценивать сопряженные с этим трудности. Майор Робинсон в своей статье «Воспоминание командира роты о боевых действиях в Малайе» вот что рассказывает о своем боевом опыте:
«Установлено, что наиболее успешными были действия, проводившиеся силами одной роты. Основываясь на личном опыте, я склонен думать, что шансов на успех тем меньше, чем крупнее мероприятие и выше штаб, который его проводит. В джунглях, где на значительные районы не имеется хороших карт, не только невозможно управлять крупными силами, но и сосредоточение таких сил является столь трудным делом, оно требует такой большой подготовки и происходит в условиях, в которых так трудно обеспечить надежное охранение, что если бандиты, паче чаяния, не догадаются покинуть данный район после часа «ч», то они, несомненно, покинут его до того, как мы достигнем исходного рубежа и успеем расставить свои засады, и, конечно, до того, как наши главные силы начнут наступление»{149}.
Как же немцы решили эту задачу? Они всегда придерживались мнения, что действия по окружению могут быть успешными только при наличии достаточных сил. С целью экономии сил они решили, что окружать следует только тот район, где действительно находится партизанский отряд. Соседние же районы, где только предполагается наличие партизан, должны оставляться в стороне. В том случае, когда сил и средств оказывалось недостаточно для решения и этой задачи, окружать следовало только наиболее важный участок данного района.
Районы сосредоточения немецких войск, проводящих [210] окружение, находились на большом удалении от месторасположения партизан. Войска должны были выступать из районов сосредоточения с таким расчетом, чтобы выйти на рубежи окружения одновременно. Цель состояла в том, чтобы окружить партизан быстро и надежно; неплотное кольцо окружения считалось недостаточным.
Немцы также считали, что решающим периодом на первом этапе окружения является время от выхода на рубежи окружения до завершения оборонительных мероприятий. Чтобы не дать партизанам прорваться через боевые порядки подразделений первого эшелона, немцы использовали там станковые пулеметы, в то время как главные их силы завершали создание плотного кольца окружения. Кроме того, на открытой местности немцы создавали позиции для подразделений второго эшелона. Для ведения огня по закрытым позициям противника немцы также использовали тяжелые и легкие минометы. Тропинки и дороги, ведущие к линии окружения, простреливались огнем противотанковых пушек. И наконец, в тылу своих позиций немцы размещали подвижные подразделения.
Таким образом, рубеж, на который выходили войска с целью окружения, превращался в прочную линию обороны. Всякие попытки противника прорваться должны были пресекаться сосредоточенным огнем. Если же части партизан все же удавалось прорваться, войска окружения, оставаясь на своих позициях, должны были ликвидировать образовавшуюся брешь. Преследование прорвавшегося противника возлагалось на резервы.
Успех такого крупного боя в значительной степени зависит от способности командира антипартизанских сил оказывать постоянное влияние на действия подчиненных ему частей и подразделений. Опыт немцев доказал целесообразность нижеследующих мер:
а) заблаговременная организация проволочной связи и радиосвязи с целью обеспечения быстрой передачи донесений и указаний, использования наряду с этим конных связных и, если позволяет местность, мотоциклистов;
б) использование командиром геликоптера с целью иметь возможность быстро вмешиваться в руководство боем на решающих участках; [211]
в) постановка перед частями и подразделениями ближайших задач и ознакомление их с общим планом действий, что позволяет им действовать с известной самостоятельностью.
Создается впечатление, будто все эти меры вызваны к жизни тактикой Роммеля. Его опыт руководства боевыми действиями танков нашел предельно точное воплощение в методах руководства действиями против партизан.
Немцы изобрели по меньшей мере четыре способа уничтожения окруженных партизан:
а) сужение кольца окружения и последовательное уничтожение;
б) метод «охоты на куропаток»;
в) вбивание мощных клиньев и уничтожение по частям;
г) использование ударных групп.
Поскольку это чисто тактические приемы, мы не будем здесь на них останавливаться. Те же, кого это интересует, могут прочесть подробное описание этих способов в приложении. На этом мы заканчиваем рассмотрение тактики окружения.
Второй вид боевых действий против партизан — уничтожение посредством внезапной атаки с последующим преследованием — значительно проще. Он осуществляется меньшим количеством сил и требует меньше времени на подготовку. Здесь главное — внезапно атаковать партизанский отряд, навязать ему бой, уничтожить в ходе атаки как можно больше живой силы противника, затем начать преследование и уничтожение раздробленных групп. Главная цель — захватить или уничтожить штаб партизан. Успех этого вида боя зависит от максимального использования момента внезапности, который в свою очередь обеспечивается разведкой. И снова любознательных читателей мы отсылаем к приложению.
И наконец, использование ягдкоманд. Когда французский маршал Бюжо{150} вел бои с партизанами [212] Абд-эль-Кадира{151} в Алжире, он «построил свои войска в небольшие компактные колонны, имевшие в своем составе несколько пехотных батальонов, два кавалерийских эскадрона, две горные пушки, небольшой обоз на мулах и верблюдах. Так как быстрота действий играла первостепенную роль, он использовал только специально отобранных людей, крепких и выносливых, способных переносить местную жару... В результате этих методов, обеспечивавших удивительную быстроту передвижения, маршал одерживал победу за победой над дикими сторонниками эмира»{152}.
Колонны маршала Бюжо были первыми в истории отрядами по борьбе с партизанами типа ягдкоманд, и хотя у немцев эти отряды имели другую организацию, они по существу представляли то же самое. Они состояли из хорошо обученных бойцов, собранных из различных частей и действовавших в составе небольших подразделений, при этом действия их отличались стремительностью и внезапностью. В своей тактике они старательно подражали действиям партизан. Поскольку ягдкоманды представляли собой небольшие подразделения — силой до взвода или роты, — в любом бою их можно было использовать в большом количестве. Эти команды являлись самым эффективным средством немцев в борьбе с партизанами.
В главе VI мы уже познакомили читателя с инструкцией для ягдкоманд. Более подробные сведения о ягдкомандах читатель найдет в приложении. Здесь же мы хотим разобрать еще только два вопроса: использование для поддержки других родов войск и снаряжение войск, ведущих борьбу с партизанами.
Немцы очень осторожно использовали авиацию для поддержки войск, проводивших операции против партизан. Как отмечалось выше, они опасались, что неожиданное [213] появление самолетов предупредит партизан о готовящихся против них действиях и тем самым поставит под угрозу их успех. С первого взгляда создается впечатление, что немцы просто старались найти оправдание тому, что они не выделяли надлежащего количества авиации для поддержки своих войск, которые вели борьбу с партизанами. Ведь к 1944 году стало ясно, что геринговская авиация была явно уже не в состоянии справляться с выполнением многочисленных задач, стоявших перед ней. И, естественно, оперативный отдел штаба ВВС, принимавший участие в подготовке наставления по борьбе с партизанами, повлиял на выработку соответствующих положений наставления.
Однако наш собственный опыт подтверждает правильность подхода немцев к решению этой проблемы. В Малайе «авиация применялась в широких масштабах, но надо признаться, что результаты были разочаровывающими. Сейчас еще нельзя сказать, исправило ли положение недавнее (в 1950 году) увеличение здесь сил авиации. Английская авиация очень успешно выполняет задачи по обнаружению и поражению небольших объектов в джунглях. Но быстрота, с которой партизаны исчезают из занимаемых ими районов, как только услышат рокот приближающихся самолетов, обычно сводит эффективность налета авиации на нет. Теоретически район, намеченный для обработки авиацией, должен быть окружен войсками, ожидающими ее прибытия... Но появление войск в непосредственной близости от района сосредоточения партизан, несомненно, вынудило бы их уйти из этого района возможно даже еще до того, как самолеты вылетели бы со своих баз»{153}.
Из вышеприведенной выдержки явствует, что воздушные налеты могли быть успешными лишь в том случае, когда вокруг достаточно большого района действий партизан вовремя создавалось плотное кольцо окружения, что фактически немцы и делали. К сожалению, у нас нет никаких немецких сведений относительно проведения ими боев при поддержке с воздуха. И хотя сейчас трудно [214] высказать сколько-нибудь определенное мнение по этому вопросу, нам кажется, что после создания плотного кольца окружения поддержка авиации весьма желательна. В конце концов еще не было случаев, чтобы партизаны добились или пытались добиться превосходства в воздухе, так что, видимо, можно сделать заключение, что поддержка авиацией войск, ведущих бои с партизанами, имеет для них такое же большое значение, какое она имеет для других наземных войск. Но пока не завершено окружение, авиацию следует использовать с большой осторожностью, особенно для разведывательных целей.
Задачи авиации, осуществляющей поддержку войск, ведущих боевые действия против партизан, весьма многообразны. Прежде всего авиация добывает разведывательные данные о расположении партизанских отрядов. Авиация может также нарушать воздушные коммуникации партизан, сбивать их транспортные самолеты и вести наблюдение за полетами транспортной авиации партизан, раскрывая порядок приема и отправки партизанами самолетов (создание посадочных площадок, система сигнализации — ракеты, костры и т. п.). Получив все эти сведения, можно использовать сигналы партизан и тем самым вводить их авиацию в заблуждение. Кроме того, авиация может проводить бомбежку опорных пунктов партизан и уничтожать их живую силу. В случае необходимости авиация может сбрасывать предметы снабжения войскам, ведущим борьбу с партизанами. В особых случаях могут быть высажены планерные и парашютные десанты. И наконец, на период боя авиация выделяет в распоряжение командиров антипартизанских частей геликоптеры. Во время боя авиация, конечно, поддерживает непрерывную связь с наземными войсками.
Немецкое наставление гласит, что в боях с партизанами большую роль играют разведывательные и другие типы танков, даже устаревших конструкций, и не только потому, что они обладают большой огневой мощью, но и потому, что они оказывают на партизан сильное моральное воздействие. Беда, однако, в том, что применение танков в заболоченной местности, лесах и горах сопряжено с большими трудностями, а иногда и вовсе невозможно. [215]
Значительно шире в войне с партизанами немцы использовали бронепоезда. В борьбе с партизанами последние выполняли следующие задачи:
а) проникали в районы действия партизан;
б) оказывали артиллерийскую поддержку войскам в боях с партизанами;
в) принимали непосредственное участие в боях с партизанами, используя свои подвижные средства, как-то: разведывательные бронеавтомашины, танки, минометы и т. д.;
г) блокировали пути отхода партизан;
д) в особых случаях использовались как командные пункты командиров частей, ведущих действия против партизан.
Кроме того, бронепоезда выполняли также и такие задачи:
а) доставляли снаряжение и продовольствие подразделениям железнодорожной охраны, ведущим боевые действия;
б) охраняли станции, мосты и другие объекты, которым угрожали партизаны;
в) конвоировали товарные поезда с важными грузами.
Немцы, кажется, предусматривали использование бронепоездов даже в качестве своеобразных ягдкоманд, однако никаких сведений об этом не сохранилось.
Использование моторизованных частей было сопряжено с такими же трудностями, как и применение танков. До введения в бой моторизованных частей требовалось проводить тщательную разведку. Там, где местность позволяла применять моторизованные или механизированные части, им поручалось следить за передвижениями партизан, а в случае необходимости даже предупреждать эти передвижения. Для выполнения других задач немцы использовали кавалерийские подразделения, небольшие повозки, сани, вьючных животных и так называемых «носильщиков».
Итак, мы подошли к последнему вопросу — снаряжению войск, ведущих борьбу с партизанами. В наставлении подчеркивается, что такие подразделения всегда должны обеспечивать себе огневое превосходство. Именно [216] поэтому во главе ударной группы всегда ставился командир подразделения тяжелого пехотного оружия. Снаряжение частей определялось спецификой стоящих перед ними задач. Предпочтение отдавалось тому оружию, которое можно было быстрее всего применить; на вооружении у антипартизанских частей были пистолеты, автоматические карабины, автоматические винтовки, снайперские винтовки, ручные и станковые пулеметы, легкие и тяжелые противотанковые пушки, легкие пехотные пушки, легкие зенитные орудия и ранцевые огнеметы. Тяжелое оружие обычно не применялось, исключая случаи, когда проводились действия по окружению. Да и тогда оно использовалось только для ведения заградительного огня. Ввиду трудностей пополнения снаряжения войска перед началом действий сразу же брали с собой необходимое количество боеприпасов и взрывчатки.
Кажется, сама мудрость заставила немцев включить следующий пункт в их наставление:
«В борьбе против партизанских отрядов особую важность приобретает отношение к нам населения. Партизанские отряды не могут существовать в течение сколько-нибудь длительного времени среди населения, которое поддерживает с нами хорошие отношения... Административные власти своим справедливым обращением, последовательным и энергичным руководством, настойчивой и целенаправленной разъяснительной работой обязаны добиться того, чтобы население поддерживало с нами нормальные отношения.
Мы должны добиться того, чтобы крестьяне сами защищали свою собственность от посягательства на нее партизан. При этом мы можем снабжать их оружием и оказывать необходимую поддержку техникой, если они докажут свою благонадежность...»
Но все это оказалось лишь благим намерением. Мудрость посетила немцев слишком поздно! [217]