литра. Книга первая глава i все знают, что молодой человек, располагающий средствами, должен подыскивать себе жену
 Скачать 1.5 Mb.
|
ГЛАВА XVIIНа следующий день Элизабет рассказала Джейн о своем разговоре с Уикхемом. Джейн была удивлена и расстроена: она не могла поверить, что мистер Дарси столь недостоин дружбы мистера Бингли. И вместе с тем ей было несвойственно сомневаться в правдивости молодого человека с такой привлекательной внешностью, какой обладал мистер Уикхем. Одной мысли о нанесенном ему ущербе было достаточно, чтобы вызвать ее горячие симпатии. Поэтому ей ничего не оставалось, как попытаться оправдать обоих, приписав все, что могло бросить на них тень, недоразумениям или ошибкам. — Я думаю, — сказала она, — что оба они были неизвестным нам образом введены в заблуждение. Быть может, какие-то люди, преследуя корыстные цели, создали у них друг о друге ложное представление. Но что именно вызвало между ними разлад, в котором нам лучше не обвинять ни того, ни другого, навсегда останется для нас тайной. — Ты совершенно права. А теперь, дорогая Джейн, что ты скажешь в защиту тех, кто был в этом деле замешан и преследовал корыстные цели? Не следует ли оправдать также и этих людей? Иначе нам все же придется о ком-то плохо подумать. — Можешь смеяться надо мной сколько угодно, но переубедить меня тебе не удастся. Лиззи, дорогая, ты только на минуту подумай, какую тень это бросает на мистера Дарси! Так обойтись с любимцем отца, с юношей, жизнь которого его отец обещал обеспечить. Это просто невероятно. Ни один человек, который дорожит своей репутацией, не способен на такой поступок. Разве самые близкие друзья могли бы в нем так обмануться? О нет, это невозможно. — Мне гораздо легче представить себе, что в нем обманулся мистер Бингли, чем вообразить, что рассказанная вчера история — выдумка мистера Уикхема. Он называл имена, обстоятельства, факты без малейшей запинки. Пусть мистер Дарси попытается, если сможет, все опровергнуть. В его рассказе каждое слово дышало правдой. — Все это настолько неприятно и запутанно — прямо не знаешь, что и подумать. — Прости, пожалуйста, но мне-то ясно, что об этом следует думать. Для Джейн, однако, ясно было только одно — что мистер Бингли, если он и в самом деле был введен в заблуждение, будет глубоко огорчен, когда ему станут известны все обстоятельства. Этот разговор происходил на обсаженной кустарником дорожке около дома, которую молодым девицам пришлось покинуть из-за приезда некоторых лиц, упоминавшихся в их беседе. Мистер Бингли и его сестры явились в Лонгборн для того, чтобы лично пригласить всех на долгожданный бал в Незерфилде, имевший состояться в ближайший вторник. Обе леди были счастливы снова увидеть свою дорогую подругу, с которой, как им казалось, они не виделись целую вечность. И они наперебой расспрашивали ее, чем она занималась с тех пор, как они расстались. На других Беннетов они почти не обращали внимания, стараясь находиться подальше от хозяйки дома, по возможности не разговаривать с Элизабет и не сказать ни единого слова ее младшим сестрам. Вскоре они поднялись, поразив брата своей поспешностью, и сейчас же уехали. Уходя, они так торопились, как будто им хотелось уклониться от обмена любезностями с миссис Беннет. Мысли о незерфилдском бале чрезвычайно занимали всех дам в семействе Беннет. Миссис Беннет была склонна считать, что он устраивается в честь ее старшей дочери, и чувствовала себя необыкновенно польщенной тем, что вместо письменного приглашения мистер Бингли лично явился в Лонгборн просить их пожаловать на бал. Джейн рисовала в своем воображении счастливый вечер, который она проведет в обществе двух подруг, принимая знаки внимания со стороны мистера Бингли. Элизабет с удовольствием представляла себе, как она будет танцевать с мистером Уикхемом, находя доказательство всего, что он ей рассказал, в выражении лица и поведении мистера Дарси. Блаженство, которое предвкушали Кэтрин и Лидия, в меньшей степени было связано с какими-нибудь определенными людьми или обстоятельствами. И хотя каждая из них, подобно Элизабет, собиралась половину вечера танцевать с Уикхемом, он ни в коей мере не был для них единственным возможным кавалером — бал должен быть балом при любых обстоятельствах. Даже Мэри уверяла родных, что у нее нет против него возражений. — С меня достаточно, если я могу располагать своими утренними часами. И я вовсе не считаю, что приношу особенно большую жертву, время от времени принимая участие в вечерних развлечениях. Общество ко всем предъявляет свои права. И я отношусь к тем его членам, которые позволяют себе изредка отвлечься и отдохнуть. Элизабет была в превосходном настроении. И хотя обычно она старалась разговаривать с мистером Коллинзом как можно меньше, на этот раз она не сдержалась, спросив у него, думает ли он воспользоваться приглашением Бингли и подобает ли его сану участвовать в подобных забавах. Она была немало удивлена, услышав, что ее кузен не испытывал на этот счет ни малейших сомнений и вовсе не опасался упреков со стороны архиепископа или леди Кэтрин де Бёр по поводу своего участия в танцах. — Позвольте вам заметить, — добавил он, — что бал подобного рода, устроенный вполне достойным молодым человеком для респектабельной публики, не может, по моему мнению, таить в себе зловредных начал. Будучи далек от того, чтобы относиться к танцам с неодобрением, я питаю надежду танцевать в течение вечера с каждой из моих прелестных кузин. И, пользуясь случаем, мисс Элизабет, я имею честь уже сейчас пригласить вас на первый танец, — особая привилегия, которая, как я полагаю, будет правильно понята моей кузиной Джейн и отнюдь не воспринята ею за недостаток уважения с моей стороны. Элизабет смекнула, что попала впросак. Она была уверена, что на первый танец ее непременно пригласит Уикхем. И что же, — вместо этого ей придется танцевать с Коллинзом! Никогда еще она не проявляла своей общительности так не вовремя. Но делать было уже нечего. Счастливые для нее и для мистера Уикхема минуты должны были, таким образом, наступить несколько позднее. Приглашение мистера Коллинза было принято со всей любезностью, на которую она была способна. Оттого что в его разглагольствованиях проскользнуло нечто большее, чем простая галантность, они не стали приятнее. Ей впервые пришло в голову, что из всех дочерей мистера Беннета именно она может оказаться достойной стать хозяйкой хансфордского прихода, а заодно — и четвертым участником карточной партии в Розингсе при отсутствии более подходящих партнеров. Подозрение это превратилось в уверенность по мере того, как она стала замечать все возраставшие знаки внимания со стороны кузена и его частые комплименты по поводу ее живости и остроумия. Она была скорее встревожена, нежели обрадована действием своих чар, в особенности после того, как миссис Беннет дала ей понять, что весьма приветствует возможность такой партии. Сознавая, какая буря будет вызвана в доме ее отказом, Элизабет предпочла вести себя так, как будто она не понимала намеков. Могло случиться, что мистер Коллинз не соберется сделать предложение. И пока он ни на что не решился, не было смысла поднимать шум по этому поводу. Без надежды на бал в Незерфилде, к которому нужно было готовиться и о котором можно было вдоволь наговориться, младшие мисс Беннет чувствовали бы себя в это время крайне несчастными. С самого дня приглашения и до того дня, когда бал наконец состоялся, почти непрерывно лил дождь, лишая их возможности добираться до Меритона. Ни тетушки, ни офицеров, ни новостей — даже банты для бальных башмаков были приобретены с помощью посыльного! Испытанию подверглось также терпение Элизабет, ибо плохая погода воздвигла непреодолимое препятствие ее дальнейшему знакомству с мистером Уикхемом. Только ожидание танцев во вторник позволило Китти и Лидии как-то пережить совершенно несносные пятницу, субботу, воскресенье и понедельник. |