конфликты. Конфликты в семье

• Название: Конфликты в семье
• Дата: 16.02.2023
• Размер: 66.6 Kb.
• Имя файла: конфликты.docx
• Тип: Реферат; #940652
• страница: 3 из 4

3. ПРОБЛЕМА УПРАВЛЕНИЯ ХАРАКТЕРОМ

Проблема управления характером — одна из ключевых в системе воспитания и самовоспитания. В том, насколько личность успешно управляет своим характером и темпераментом, определяется ее развитие, ее движение от одной ступени к другой, к более высокому качественному уровню. Определенно высказывается по этой проблеме психолог Д. А. Леонтьеву. "Развитая зрелая личность хорошо владеет своим характером и способна контролировать свои проявления".

При разрешении конфликтов между родителями и детьми это обстоятельство следует иметь в виду в первую очередь. Там, где у родителей очень высокий уровень развития личности, конфликты почти не возникают. А при возникновении недоразумений они, как правило, разрешаются собственными силами без постороннего участия. Семейные конфликты всегда необходимо рассматривать как сложное явление. Причин у любого межличностного конфликта в семье может быть несколько. Например, подросток не доверяет родителям, на любое замечание реагирует подчеркнуто резко, отказывается выполнять просьбы родителей. Причиной такого конфликтного поведения подростка могут быть прежде всего сами родители, которые часто не ладили между собой в присутствии ребенка, относились и относятся к нему сухо, жестоко, за малейшие провинности наказывают физически. Другой причиной могут быть советы сверстников открыто сопротивляться такому режиму. Причиной может быть также процесс становления личности подростка, отстаивания им своей самостоятельности. [3]

Семейные межличностные конфликты всегда оставляют тяжелые негативные эмоциональные состояния в виде дискомфорта, стрессов и депрессий. Поэтому конфликты лучше предупреждать.

4. ОСОБЕННОСТИ РАЗВИТИЯ КОНФЛИКТОВ МЕЖДУ ПОКОЛЕНИЯМИ

Во второй половине XX в. в западной социологии усилился научный интерес к конфликту между поколениями. Об этом конфликте дискутировали не только социологи, но и антропологи, философы, политологи, психологи и др. Идеологом теории конфликта поколений стал Г. Маркузе, который считал этот конфликт естественным законом, порожденным антропологической структурой человеческих потребностей и оказывающим революционное воздействие на общество.

Представители отдельных направлений западной науки рассматривали конфликт между поколениями как "универсальный", "вечный", всегда сохраняющий свою сущность и изменяющий лишь форму. Американский социолог О. Ранк утверждал, что социальный прогресс зиждется в основном на противоположности между двумя поколениями. Другой американский ученый Д.Н. Михаэль считал непонимание, существующее между поколениями, явлением, обусловленным исторически, присущим любому обществу.

К. Кенистон пришел к выводу: отцы и дети понимают, что оба поколения стоят перед лицом столь различных ситуаций, что образ жизни родителей не может быть хорош или плох для их детей - он просто не имеет к ним никакого отношения. "Кризис" молодежи и ее "протесты" он объяснил как "синдром отчуждения", т. е. психологическую обособленность молодежи. Свои выводы о "кризисе" современной молодежи К. Кенистон относил к любому обществу, которое находится в стадии научно-технической революции. С его точки зрения, в периоды быстрых перемен может возникнуть недоверие одного поколения к другому. [7]

Особый вклад в развитие теории "конфликта поколений" внес американский социолог и психолог Л. Фойер. Он утверждал, что конфликт поколений является универсальной темой человеческой истории и является даже более важной движущей силой истории, чем классовая борьба.

Французский ученый Ж. Манд ель объяснял цель поколенческого конфликта в отказе от отцовских социокультурных норм и стандартов поведения. Основатель этологии К. Лоренц выводил "вражду между поколениями" из массового невроза в состоянии общества и рассматривал "войну поколений" как источник древнего инстинктивного эмоционального удовольствия, "разрядки" молодежи.

Со взглядами Д.Н. Михаэля, Л. Фойера, К. Лоренца и некоторых других теоретиков конфликта поколений трудно согласиться в том, что этот конфликт имеет столь радикальные формы выражения, как ненависть, вражда, борьба и т.п. Такие позиции близки к социал-дарвинистской трактовке социального конфликта, и в них игнорируется весьма плодотворная идея Г. Зиммеля о существовании латентных и более "мягких" форм конфликтов.

Несмотря на основательный теоретико-методологический анализ, концепции конфликта поколений не в полной мере применимы к объяснению конфликта в семье. Их главные идеи базируются в основном на примерах западного общества 1960-1970-х гг. Концепции сосредоточены на молодежной проблематике и не раскрывают позиции старших поколений в конфликте. Специфика и роль семьи в конфликте поколений его теоретиками всесторонне не изучалась. Конфликт, как следует из указанных теорий, имеет только явные и весьма радикальные формы проявления.[9]

Наряду с теориями конфликта поколений, подчеркивавшими его универсальность и всеобщность, выдвигались и другие концепции, в которых межпоколенческий конфликт не трактовался как универсальное явление в жизни общества. М. Мид в истории человечества различала три типа культуры и вытекающие из них системы межпоколенческих отношений: постфигуративные, кофигуративные и префигуративные. Для постфигуративных отношений характерна ориентация на традицию, опыт предков, стариков - живых носителей культуры. Новшества с трудом пробивают себе дорогу, взаимоотношения возрастных групп строго регламентированы. Ускорение технического и социального прогресса порождает кофигуративные отношения, когда в воспитании растет влияние сверстников, дети и взрослые все больше ориентируются на современность. В условиях префигуративных отношений преимущественной становится ориентация на будущее. Взрослые подчас вынуждены учиться у своих детей. Ломка традиций и стереотипов часто болезненна, оказывается причиной межпоколенческих конфликтов. [14]

По характеру взаимосвязи поколений и социальных структур Ш. Эйзенштадт сформулировал признаки двух типов обществ. Критерий возраста как принцип распределения ролей важнее в тех обществах, где базовые ценностные ориентации находятся в гармонии с возрастными стереотипами. В таких обществах главной единицей общественного разделения труда является семья. Возрастно-разнородные межпоколенческие отношения этих семей являются базовыми формами взаимодействия между людьми, а возрастно-однородные отношения имеют второстепенное значение. Это фамилистический тип общества, по Ш. Эйзенштадту. Возрастно-однородные группы возникают в тех обществах, где семейно-родственные ячейки не могут обеспечить или даже мешают достижению их членами полного социального статуса. Это универсалистский тип общества, в котором доминируют внутрипоколенческие отношения. К универсалистскому типу близко современное общество, в котором внутрипоколенческие внесемейные отношения часто доминируют над семейно-родственными межпоколенческими взаимодействиями.

На протяжении XX в. проблема конфликтов "отцов и детей" выходит в западном обществоведении на одно из первых мест. В социологической литературе трактовки межпоколенческих отношений образуют два полюса с различной степенью разработанности.

Упомянутые авторы теорий конфликта поколений считали, что большая разница между поколениями в современном обществе увеличивается и перерастает в отношения "вечного" конфликта. Другие авторы, вслед за Т. Парсонсом и Ш. Эйзенштадтом, напротив, считали представления о росте различий в межпоколенческих отношениях иллюзорными, а конфликт между ними - воображаемым. И. Ренуар и его последователи полагали, что в обществе преобладают отношения поколенческого единства, которые объясняются воздействием общих исторических, социальных и культурных факторов, психологическим сознанием и общей судьбой.

В дальнейшем анализ развития взаимодействия поколений отражал две точки зрения: 1) существует всеобщий, глобальный разрыв между поколениями, который постоянно увеличивается (М. Мид, С.Н. Паркинсон и др.); 2) наблюдается маятниковый характер межпоколенческих отношений, периоды конфликтов чередуются с периодами преемственности (X. Ортега-и-Гассет, Л. Фойер и др.). Вместе с тем американские социологи впервые эмпирически исследовали две крайние позиции в анализе межпоколенческих отношений: существование "поколенческого разрыва" (generation дар) и межпоколенческого единства. Их исследование показало, что обе они несостоятельны, и межпоколенческие отношения являются отношениями селективной преемственности.[8]

Западные теории конфликта поколений анализировали Ю.В. Еремин, С.Н. Иконникова, И.С. Кон, П.Н. Решетов и др. Их анализ отличался теоретической глубиной и методологической обстоятельностью. Однако внимание ученых было сосредоточено на критике зарубежных концепций конфликта поколений. Советские социологи считали, что конфликт между поколениями характерен для буржуазного общества, а в социалистическом обществе возможны лишь различия между поколениями. При этом особенности отечественной семьи, роль старших поколений изучались крайне мало. В результате конфликт в семье исследовался не в полном объеме. Это привело, в частности, к тому, что современные социологи часто вынуждены обращаться к западным теориям конфликта, которые не всегда и не во всем применимы к анализу российской семьи. В них не учитываются этнорелигиозные традиции взаимоотношений, семейные роли, ценности и нормы участников конфликта, их трансформации в современных условиях и т.д. Бесспорно, это усиливает потребность российских семьеведов в собственных концепциях конфликтов.

Изучение проблем поколений с позиций общих норм, ценностей и установок давало возможность представить судьбу конкретных поколений, переживших на личном опыте уникальные события, оказавших влияние на восприятие жизни, социальное взаимодействие; показать духовный мир и облик поколения. Данный методологический подход применялся в отечественной социологии А.И. Афанасьевой, В.И. Добрыниной, И.М. Ильинским, А.И. Ковалевой, Т.Н. Кухтевич, В.Ф. Левичевой, В.А. Луковым, В.Г. Харчевой, В.Ц. Худавердяном и др. В их работах доминирует традиция исследования субкультур отдельных поколений (чаще всего молодежи), связанная с ценностной и мировоззренческой дифференциациями, делинквентной субкультурой, а также с различиями поведения, досуга, жизненных планов и проч. Однако вне поля зрения оставался собственно межпоколенческий конфликт в семье. Поэтому вызывает интерес применение в последние годы качественного метода при реконструкции семейных жизненных стратегий, социального опыта поколений, изучении ожиданий родителей в отношении детей, межпоколенческой мобильности такими социологами, как В.Б. Голофаст, О.М. Здравомыслова, В.В. Семенова и др. [3]

В постсоветское время проблема конфликта поколений представлена в публикациях М.Б. Глотова, В.Т. Лисовского, В.И. Чупрова, которые полагают, что объективной основой конфликта служит нестабильность российского общества, а субъективной - утрата идейно-нравственных ориентиров, недостатки семейного и школьного воспитания, намеренное противопоставление поколений средствами массовой информации.

Представляют интерес проанализированные В.Ц. Худавердяном альтернативные движения, охватившие во второй половине XX в. значительную часть западной молодежи. Наряду с другими идеями они включали в себя поиски нового стиля поведения, новых форм семейных и межличностных отношений, основанных на принципах равенства, справедливости, солидарности, самореализации. Массовые "альтернативные" выступления ставили на повестку дня глобальные, общечеловеческие проблемы современности. Часть молодежи, убегая из семей в культовые группы, уповала в них на атмосферу доверительности, духовной близости, эмоциональной насыщенности, которой ей недоставало дома. Однако в сектах они становились объектами нечистоплотной манипуляции, а родителям крайне сложно было вернуть детей в семью.

В настоящее время в связи с постарением населения развитых стран, включая Россию, усиливается внимание ученых к социально-геронтологической проблематике семейных отношений (В.Д. Альперович, О.В. Краснова, Т.3. Козлова, Е.И. Холостова, P.C. Яцемирская и др.).

Сторонники одной из теорий старения - теории распределения материальных средств - приуменьшают значение устойчивых эмоциональных привязанностей и чувства долга между родителями и детьми в силу того, что различные возрастные группы в большей или меньшей мере обладают богатством, властью и престижем. С этих позиций людей пожилого возраста можно считать слоем, находящимся в относительно неблагоприятном положении ввиду уменьшения их дохода (выхода на пенсию). С данным подходом тесно соприкасается точка зрения А.Г. Харчева о том, что взаимное отчуждение взрослых детей и родителей является следствием падения экономической ценности старшего поколения для общества и семьи и невозможности сохранения нравственных связей между поколениями в условиях ослабления их экономической заинтересованности друг в друге.

Представляется, что экономическое неравенство поколений как причина их конфликта в семье тесно связано с неравномерным обладанием людьми разных возрастов властью и престижем в обществе. Так, сторонники теории возрастной стратификации отмечают, что большинство старых людей не участвуют в системе власти, не обладают контролем ни над собой, ни над другими. После неизбежного увольнения они утрачивают престиж, который обычно ассоциируется с основной сферой занятий. [7]

Дискриминацию пожилых людей в обществе подчеркивает теория меньшинств, относящая их к меньшинствам с вытекающими отсюда более низким статусом, предубеждениями, которые испытывают на себе меньшинства, и т.д. Мы полагаем, что снижение статуса пожилых людей в обществе ведет к ухудшению их положения в семье, к обострению межпоколенческих отношений.

Тем не менее, не следует абсолютизировать утрату людьми преклонного возраста влияния в обществе как единственную предпосылку к конфликту между поколениями. Возрастной критерий всегда соотносился с авторитетом опыта, который помогал в борьбе за лидерство, власть. Однако в современной семье межпоколенческие отношения осложняются тем, что по мере обновления и усложнения знания ослабевает и снижается возрастной ценз для лидера. Молодежь оказывается более приспособленной к технологическим инновациям благодаря более "свежим", чем у старших поколений, знаниям, и в этом смысле отчасти подрывает положение старших, чей опыт не всегда оказывается нужным. По мнению ряда российских ученых, это является основой для неуважения к людям старшего поколения. Более того, накопленный ими опыт иногда начинает тормозить развитие нового знания. Сегодня конфликт "отцы и дети" трансформируется в противопоставление старого опыта и нового знания, а главное - положения в обществе.

В семье конфликт порождается также различными ценностями возрастных групп. Согласно теории субкультуры существует близость между людьми, принадлежащими к одной возрастной группе, а людей старших возрастов можно отнести к особой субкультуре, так как они исключены из взаимодействия с другими группами и обладают определенным чувством общности. Люди согласно этой теории разделяют окружающих на "своих" и "чужих", ценность имеет только "свой", поддержка "чужих" исключена или строго ограничена. Данная установка отражается и на взаимодействии в семье. [14]

Согласно социально-геронтологической теории разъединения, освобождения взаимное отдаление стареющей личности и других людей в той же социальной системе сопровождается разрушением социальных связей, утратой социальных ролей, уменьшением приверженности к материальным ценностям и "уходом в себя". "Уход" освобождает человека от привычного давления со стороны общества и позволяет более молодым и энергичным людям принять на себя ставшие вакантными роли и функции.

Молодые и зрелые члены общества согласно теории наименования и маргинальное™ считают лиц пожилого возраста бесполезными, утратившими прежние способности, чувство социальной и психологической независимости. Представляется, что подобные теории объясняют геронтофобные установки в обществе как способствующие обострению межпоколенческих противоречий в семье.

Негативное отношение к старым людям во многом связано с изменением характера труда в индустриальном обществе по сравнению с аграрным; с географическим разделением поколений, вызванным ростом крупных городов; с распространением нуклеарной семьи; с дестабилизацией социальной ситуации в России и т.п. Геронтосоциологические теории и подходы существенно дополняют и служат развитию концепций конфликта поколений в современном "стареющем" обществе, где отмечаются значительный рост числа пожилых людей и вызванные этим ростом новые проблемы во взаимоотношениях в семье. [19]

Современные социологические теории семьи включают ряд подходов. Традиционно сложились эволюционный, структурно-функциональный, интеракционистский, ситуационно-психологический, дивелопменталистский (основанный на жизненном цикле семьи) подходы к исследованию семейного взаимодействия. В последние десятилетия к ним добавились теории систем, обмена, конфликта, феноменологический подход, теория игр, радикально-критические теории феминизма и др. Многообразие подходов и концепций сводится в конечном итоге к двум основополагающим теориям, разрабатывавшимся еще в классической социологии: теории социальных структур и теории социальных изменений. Ряд концепций семьи относится к теории социального поведения. Особое место занимает школа альтернативной социологии, которая берет за исходный элемент и отправную точку анализа семью, а не индивида. Эта школа основывается на традиции Ф. Ле Пле, который поставил семью в центр интересов социологии, сделав ее независимой переменной по отношению к остальным социальным процессам.

В отечественной социологии А.Г. Харчев, М.С. Мацковский и др. развивали институциональный и групповой подходы к анализу семейных структур и процессов. Влияние внутригруппового взаимодействия членов семьи на характер и степень реализации ее функций на макроуровне предложили рассматривать в рамках системного подхода к семье как институту и группе М.С. Мацковский, А.И. Антонов, В.М. Медков и др. Они опирались на идеи Т. Парсонса, К. Дэвиса, Р. Хилла о совмещении макроанализа и микроанализа семьи, так как ее стабильность зависит одновременно и от внешних социокультурных влияний, и от внутренних взаимодействий.

А.Г. Харчевым был развит новый для отечественной социологии функциональный подход к семье. М.С. Мацковский продолжил эту традицию; дополнил методологию исследования семьи системным подходом; разработал классификацию понятий социологии семьи, в частности, выделив конфликт как тип взаимодействия в семье; обосновал продуктивность проективных методов в эмпирическом исследовании семьи.

Современное состояние семьи получает различные оценки отечественных и зарубежных ученых. Сторонники "парадигмы модернизации" (А.Г. Вишневский, СИ. Голод, A.A. Клецин, В.В. Солодников и др.) поддерживают идею перехода от семьи традиционной, патриархальной к семье современной, эгалитарной; сторонники "кризисной парадигмы" (АИ. Антонов, В.Н. Архангельский, В.А. Борисов, В.М. Медков, СВ. Дармодехин и др.) выступают за возрождение традиционной семьи; сторонники "минимизации последствий кризиса для семьи и общества" (В.В. Елизаров, О.И. Волжина, Г.И. Климантова, Е.М. Черняк и др.) делают акцент на социальной защите "слабых" социально-демографических групп населения путем выплат семейных пособий и других льгот. [20]

На Западе представители "осторожного оптимизма" (Л. Руссель, Н. Смелзер и др.) считают, что семья переживает не кризис как институт, а кризис его старых форм и период перехода к новым. Авторы международных документов ООН называют семью средой, призванной стать фундаментом для формирования и развития новых социальных ценностей.

Представляется, что более конструктивными для осмысления и регулирования конфликта в современной российской семье являются концепции семьи как фундамента для формирования и развития новых социальных ценностей, а также минимизации последствий кризиса для семьи и общества. При этом кризис семьи неправомерно считать всеобщим, поскольку он охватывает лишь часть развитых стран, включая Россию, но и в России - далеко не все типы семей, поскольку они весьма разнообразны по этноконфессиональным, региональным и другим особенностям. Вместе с тем именно кризисная парадигма наиболее последовательно объясняет конфликты в семье, связывая их с последствиями ее институционального кризиса.

Теория кризиса института семьи, следствием которого является распространение малодетности, прерывающей преемственность поколений, развивается А.И. Антоновым. Социолог глубоко исследует внутреннюю структуру семьи, обращаясь к микросоциологии семьи.

Концепция семейного конфликта А.И. Антонова заключается в том, что межинституциональные конфликты, ставящие институт семьи в подчиненное положение по отношению к государству и остальным институтам, неизбежно ведут к внутриинституциональным семейным конфликтам. Теряя свою социальную значимость, семья характеризуется сложностью поиска в ней согласия, сострадания и любви. Конфликтность семейных взаимоотношений супругов и поколений, по мнению А.И. Антонова, оказывается результатом драмы современного человека, обреченного на выискивание удобств одиночно-холостяцкого существования. [8]

Институциональный кризис семьи сопровождается кризисом семейных структур и ролей, конфликтами ролевых интеракций, ростом стрессогенности жизненного цикла семьи. Противоречивость представлений всех членов семьи о моделях семьи и брака, о родственных и тендерных ролях, о семейных взаимоотношениях мужа и жены, родителей и детей обнажает конфликтность ценностных ориентации отдельных членов семьи.

Вместе с тем семья, являясь социальным институтом и малой группой, состоит еще из отдельных личностей. Поэтому для полного теоретического описания семьи необходимы как общесоциологические теории и теории малых групп, так и теории личности. Плодотворным в этом смысле представляется подход С.И. Голода, предлагающего понимание личности как поля противоборства двух тенденций: стремления к автономии (отделению себя от других в силу усложнения внутреннего мира) и к интимности (принадлежности к группе). В таком понимании личности просматривается амбивалентность потребности индивидов к общению и уединению, неудовлетворенность которой может привести к конфликту с другими членами малой группы.[8]

Особого внимания заслуживают выделенные С.И. Голодом три модели межпоколенческих отношений в семье. Их критерием он выбирает меру эмансипации детей от родителей, в частности, переход от монологического к диалогическому принципу отношений между поколениями.

Первая - "авторитарная". В ней сохранено доминирование старшего поколения: ребенок часто выступает средством самоутверждения одного из родителей (как правило, матери). Последовательно проводимый детоцентризм (ориентация родителей на ребенка) может быть чреват межпоколенческим непониманием.

Вторая - "амбивалентная". На ребенка воздействует "отраженный свет" супружеских отношений. Явные или скрытые конфликты между мужем и женой неизбежно негативно воздействуют на их взаимоотношения с детьми, независимо от того, хотят этого супруги или нет.

Третья - "квазиавтономная". Эта модель является переходной от ярко выраженного детоцентризма (когда родители осуществляют по преимуществу культурную инвестицию в детей) к новому типу семьи, в котором главное значение придается автономному развитию ребенка. С точки зрения СИ. Голода, в относительно небольшой части семей происходят радикальные изменения в межпоколенческих отношениях, уменьшается доля формальных контактов и возрастают эмоционально насыщенные отношения, сопровождающиеся автономией детей от родителей. Взрослые дают своим детям возможность проявить самостоятельность и познакомиться с обширным кругом явлений.

Выделенные СИ. Голодом модели семьи плодотворны для анализа межпоколенческого конфликта, однако не носят исчерпывающего характера. Семьи могут быть типологизированы и по другим основаниям, не менее важным для конфликтных отношений: структура семьи (нуклеарная, многопоколенная; малодетная, многодетная; полная, неполная и т. д.); стадии жизненного цикла (молодая семья, стадия социализационного родительства, уход взрослых детей из семьи и т.д.); проблемы в семье (развод, инвалидность, девиантное поведение и др.). [14]

Заслуживают также внимания предложенные зарубежными авторами модели семьи, в том числе "системная модель семьи" У.Р. Биверса. В основу его модели положены образцы семейного взаимодействия, наблюдаемые на различных уровнях функционирования семьи. На этой основе он выделяет три основных типа семьи, которые имеют несколько подтипов:

1. "Здоровая" семья, которая может быть двух подтипов - с оптимальным или адекватным внутрисемейным взаимодействием, когда члены семьи демонстрируют навыки открытого общения и разрешения возникающих конфликтов, уважают выбор каждого и вместе с тем обладают потребностью в совместной жизни.

2. "Промежуточная" семья, постоянно находящаяся в состоянии открытой или скрытой борьбы за власть, в результате которой либо некоторым членам семьи разрешается доминировать над остальными, либо вопрос о главенстве остается постоянно открытым. При достижении экстремальных значений центростремительное или центробежности семья становится дисфункциональной.

3. "Крайне дисфункциональная" семья имеет два подтипа: центростремительная и центробежная. Обеим разновидностям этой семьи присущи серьезные проблемы в межличностных отношениях, разрешении конфликтов, проявлении агрессии, которым присущи антисоциальные формы. [9]

Представляется, что из приведенных типов семьи наибольшие предпосылки к конфликту имеют "промежуточная" и "крайне дисфункциональная" семьи.

Отдельные западные ученые (Р. Хилл, Р. Раппопорт и др.) в своих теориях семейного цикла, семейного стресса и кризиса трактуют конфликт в семье как явление, наиболее часто возникающее в переходные периоды ее социально-групповой динамики. [17]

Анализируя динамику социальной ценности семьи, О.И. Волжина подчеркивает новый ракурс изменений в сфере родительства. Развивается идея нового "компьютерного" поколения, воспитывать которое родители не могут в силу несовпадения культурных миров. Другой аспект связан с чрезмерной занятостью родителей и их неготовностью к воспитанию детей в семье. Утвердившаяся идеология "нового поколения" привела к новой трактовке проблемы "отцов и детей": родители выражают свое нежелание диктовать детям нормы индивидуального поведения.

А.И. Ковалева, подчеркивая, что социализирующая роль семьи сегодня возрастает, отмечает, что компьютер, "входя" в школу и семью, становится источником межпоколенческих социокультурных различий, активно воздействуя на ценностно-нормативную сферу детей. Однако это не означает "пропасти" между ценностно-нормативными системами "отцов" и "детей". При этом дефекты в структуре семьи, образцы антиобщественного поведения родителей, семейные конфликты способны усилить ее криминогенный потенциал в силу высокой социально-психологической и правовой зависимости несовершеннолетних от семьи.

В число семейных аномалий не всегда следует включать конфликт "отцов и детей", который иногда является необходимым условием успешной социализации. Часто патологией в семье является глубокая редукция, упрощение и вырождение взаимоотношений. Причем подобная аномалия может развиваться внешне бесконфликтно. Отсутствие конфликта не является достаточным и надежным показателем семейного благополучия, так как внешняя бесконфликтность отношений в семье не исключает наличия скрытых противоречий. Избегание и подавление конфликтов часто свидетельствует о неустойчивости взаимодействия в группе, латентной напряженности и дезинтеграции. [11]

Таким образом, несмотря на различные подходы к изучению отношений в семье (позитивистский, структурно-функциональный, конфликтологический, интеракционистский, феноменологический и др.), теоретико-методологические основы семейной конфликтологии сформировались еще не полностью.