Доклад. Доклад.1(_). Краткое описание Целью данной работы является освещение судебного процесса в Киевской Руси. Содержание

Название	Краткое описание Целью данной работы является освещение судебного процесса в Киевской Руси. Содержание
Анкор	Доклад
Дата	27.11.2022
Размер	42.38 Kb.
Формат файла
Имя файла	Доклад.1(_).docx
Тип	Реферат #815792

Краткое описание

Целью данной работы является освещение судебного процесса в Киевской Руси.

Содержание

Введение 3
1. Особенности становления правовой системы в Киевской Руси 6
1.1 Общая характеристика социально-политического строя Киевской Руси 6
1.2 «Русская Правда» как главный источник древнерусского права 8
1.3 Виды преступлений и наказаний в судебной практике Киевской Руси 11
2. Судопроизводство в Киевской Руси 16
2.1 Особенности судебного процесса в Киевской Руси 16
2.2 Суд в Киевской Руси 19
Заключение 31
Используемая литература 34

«Русская Правда» не отделяет гражданско-правовые нарушения от уголовных. Не знает она и термина «преступление», хотя этот термин из переводной греческой литературы был известен на Руси. Нарушение закона, преступление, носит в ней название обиды, под чем понимается причинение лицу или группе лиц физического, материального или морального ущерба. Не выделяя особо государственного преступления, защищая права частных лиц, «Русская Правда», однако, обнаруживает и полное понимание государственных интересов: все штрафы за «обиду» поступают не в карман потерпевшего, а в пользу общественной власти (князя).

Субъектами преступления, т.е. лицами, способными отвечать за криминальные действия, могли быть все свободные люди при наличии у них ясного сознания. Злодеяния, совершенные холопами, преступлениями не считались и не влекли за собой уголовных взысканий. За их деяния отвечали их хозяева, которые либо выкупали провинившегося, либо выдавали его «лицом» потерпевшему. По Правде Ярослава, раба, ударившего свободного мужа, можно было убить, но сыновья Ярослава это наказание «установили на куны», т.е. перевели на денежный выкуп, разрешив при этом побить холопа.

О возрасте при уголовном вменении ни Русская Правда, ни другие памятники публичного права не содержат данных вплоть до середины XVII в. Очевидно, им было время, когда дети начинали «сами себя печаловати». Зато Русская Правда знает о субъективной стороне преступления, относя к ней умысел или неосторожность. И хотя четкого разграничения мотивов преступления и понятия виновности ещё не существует, они уже намечаются в законе. Так, ст. 6 Пространной Правды говорит об убийстве «в сваде или на пиру», по которому виновный наказывается штрафом. Другое дело, если убийство произошло в разбое, во время грабежа. Тогда преступник вместе с семьей подвергается самому тяжкому наказанию – отдается на поток и разграбление. К отягчающим вину обстоятельствам закон относит корыстный умысел, а к смягчающим вину, кроме опьянения («на пиру»), – состояние аффекта («если кто ударит кого батогом, а тот, не стерпевши, ткнет мечом, то вины ему в этом нет»)¹².

Объекты преступления – это личность и имущество. Среди преступлений против личности Русская Правда знает убийство, телесные повреждения, побои, оскорбления (преступления против чести). Преступления имущественные (против собственности) – это разбой, кража, нарушение земельных границ, незаконное завладение или пользование чужим имуществом. Государственные преступления в Русской Правде не просматриваются и скорее всего потому, что абстрактного понятия «государство» ещё не существовало, и интересы государства отождествлялись с интересами князя. Поэтому жизнь представителей княжеской администрации (княжих мужей, огнищан, конюхов и других тиунов) защищена двойной вирой.

Но история Киевской Руси знает государственные преступления, такие, как восстания горожан, к участникам которых применялась смертная казнь. Существовали и междукняжеские споры, завершавшиеся нередко весьма жестоко¹³. Но все это ещё не отражено в законодательстве.

Не из Русской Правды, а из церковных уставов известно, что имели место и преступления против церкви: зелейничество и ведовство (т.е. чародеяние и волхование – знахарство и колдовство). Кроме них преследовались моления в рощах и у воды, под овином, ограбления трупов, введение в церковь собак и птиц и т.п.

Объективная сторона преступления распадалась на две стадии: покушение на преступление (вынул меч, но не ударил) и оконченное преступление – действие (вынул меч и ударил). Наказание, естественно, разное (1 и 3 гривны кун). Знает Русская Правда и такое понятие как соучастие, но роли соучастников в преступлении ещё не разделяет (ст. 40 Краткой Правды). Закон требовал привлечения к одинаковой ответственности всех лиц, совершивших его (если 10 человек украли 1 овцу, то каждый платит по 60 резан продажи).

Существует в Русской Правде и представление о превышении пределов необходимой самообороны (нельзя убивать вора, если в его действиях нет непосредственной опасности).

Русская Правда употребляет разные термины, имеющие смысл «наказания»: казнь, месть, продажа и др. Начнем их характеристику с мести. Это возмездие за деяние, совершаемое руками потерпевшего или его родичей. В Краткой Правде она не только признана, но и предписана, однако только в соединении с судом (нужна санкция суда, разрешающая месть или оправдывающая акт мести). Раненый, к примеру, должен доказать на суде справедливость обвинения и только после этого может мстить или взять за обиду 3 гривны¹⁴.

Месть обиженного или членов его семьи полагалась за такие преступления, как убийство, увечье или нападение на здоровье и честь. Очевидно, месть не означала отдачу преступника на полный произвол мстителя. Термин «смирять», употреблявшийся для обозначения акта мести, означал, скорее всего, не только лишение жизни, но и простое телесное наказание. Под влиянием христианства, в условиях дальнейшего оформления государственных структур, месть постепенно вымирала. Уже сыновья Ярослава отменили «убиение за голову», т.е. месть за убийство, и ввели денежный штраф.

Именно штрафы доминируют в системе наказаний Русской Правды как своеобразный денежный эквивалент причиненного ущерба. Штрафы делятся на уголовные (в пользу общественной власти) и частное вознаграждение потерпевшему. За убийство уплачивается вира (в пользу князя) и половничество (родственникам потерпевшего). За прочие преступления – продажа (князю) и урок (потерпевшему). Уголовные штрафы за посягательство на личность, как уже отмечалось, носят ярко выраженный сословный характер, при посягательстве на имущество это проявляется менее резко. Вира, взыскиваемая с общины – верви (мира), – это дикая вира (в случае, когда совершено непредумышленное убийство, и преступник защищен круговой порукой общины, или когда убийство умышленное, но община не ищет и не выдает преступника).

Третий вид наказания – поток и разграбление. Он назначался в трёх случаях: за кражу коня, поджог дома или гумна, профессиональный разбой. Поток и разграбление – не что иное, как лишение всех прав, как личных, так и имущественных, которое в условиях дикой природы обрекало человека на неминуемую смерть. Известны также случаи убийства и полного уничтожения имущества, отданных на поток и разграбление людей. «Заутра убиша Семена Борисовца, – говорит источник, – и дом его весь разграбиша и села и жену его яша». Имущество осужденного делилось между общинниками либо отходило к князю. Во времена Русской Правды возможно было и обращение такого человека в рабство.

Из других видов наказаний известны также наказания, обращенные на свободу, и наказания, обращенные на здоровье. К первым относились: изгнание, ссылка, заключение (в железо – цепи, и более тяжёлое – в погребе), заточение (заключение, соединённое со ссылкой), обращение в рабство. Ко вторым – членовредительство (битье кнутом, вырывание ноздрей), широко распространившееся позднее как заменяющее денежные выкупы в случае имущественной несостоятельности виновного. 2. Судопроизводство в Киевской Руси

2.1 Особенности судебного процесса в Киевской Руси

Как и современный процесс, древнерусский основывался на важнейших правовых идеях, установлениях, неизменных в течение длительного времени, которые мы сейчас именуем принципами. Основным принципом считалась презумпция виновности. Договор 911 г. устанавливал: «А о главах иже ключит проказа, оурядими ся сице. Да елико яве боудть показании явлеными да имеют верное, о тацех явлении, а ему начнуть не ати веры да кленется часть та иж ишеть неятью веры, да егда кленеться по вере своей, и боудть казнь, якож явиться согрешенье»¹⁵. Как видно из этой статьи, если существуют сомнения в преступности или противоправности того или иного деяния, то бремя доказывания своей невиновности ложится на обвиняемую сторону (пусть клянется та сторона, которая домогается, чтобы этому не верили). Обвинитель может лишь зародить подозрение в том, что обвиняемый (подозреваемый) – преступник, ему даже не обязательно полностью доказать виновность человека. Если у стороны, «которая домогается, чтобы злодеянию этому не верили»¹⁶, не найдется доказательств своей непричастности к преступлению, то она будет считаться виновной и понесет наказание. Презумпция виновности в древнерусском праве, таким образом, означала, что человек, обвиняемый или подозреваемый в противоправном деянии, считается «злодеем», пока не докажет обратное.

Вторым важнейшим принципом был принцип состязательности. Он был свойственен в большей мере для гражданских, чем для уголовных процессуальных правоотношений. Во время судебного разбирательства обе стороны «препираются» перед царем. Следовательно, правом голоса наделены обе стороны, они состязаются между собой в красноречии, умении обосновать свою точку зрения и ни одна из состязающихся сторон не имеет существенных преимуществ в праве отстаивать свое мнение.

Третьим важнейшим принципом следует считать обязательность исполнения решения, принятого судом. М.Б. Свердлов однозначно утверждает, что, «когда царь принимает приговор, исполняют то, что он велит»¹⁷. Лишь в случае недовольства принятым решением обеих сторон назначается процедура иного рода – поединок, – признававшаяся как бы высшей инстанцией – Судом Божьим. Договор 911 г. устанавливает, что те злодеяния, которые будут явно установлены, пусть считаются бесспорно совершившимися¹⁸.

Четвертым принципом можно назвать принцип соразмерности преступления и наказания. Договор 911 г. прямо устанавливает: «и боудть казнь, якож явиться согрешенье»¹⁹.

Таким образом, древнерусский процесс не был хаотичным нагромождением противоречащих друг другу процессуальных действий, а опирался на целую группу основополагающих правовых идей, таких как:

презумпция виновности;
осуществление «суда» на основе состязательности и относительного равноправия сторон;
обязательность исполнения решений и приговоров суда;
соответствие общественной опасности преступного деяния назначенное наказанию²⁰.

Кроме упомянутых, несомненно, существовали и другие, но их, в связи с немногочисленностью древних свидетельств, выделить весьма сложно.

Правосудие в Древней Руси осуществлялось не специализированными только на нем одном органами, а выполнявшими и иные политико-правовые функции. Несмотря на это, уже языческие правители Киева понимали, что произвол в любой сфере, в том числе и правовой, чреват ниспровержением основ государственности.

Судебную власть возглавлял Великий князь киевский. В столице, в частности, он возглавлял суд и вершил любые дела, какие считал нужными. Сторона, возбудившая дело, звала ответчика «на суд к царю». Последний выслушивал аргументацию сторон и их «препирательства», после чего, взвесив все «за и против», принимал приговор.

Царь был вправе принимать абсолютно любые решения, но при этом должен был учитывать правовые нормы, содержавшиеся в Законе русском, договорах 911, 944 гг., «Русской Правде» и других правовых актах, не забывая при этом древнее обычное право.

Так царь, поймав разбойника, приказывал либо задушить его, либо отдавал под надзор областных правителей. Владимир, как зафиксировано в «Повести временных лет», мог наказывать разбойников как смертной казнью, так и заменять ее денежным штрафом. По Никоновской летописи, тот же князь был вправе помиловать разбойника.

В любом случае Великий князь самостоятельно решал, будучи судьей, вопрос виновности и невиновности обвиняемого. Ему, как представителю высшей судебной власти, принадлежало право помилования.

В представлении летописей, князья IХ-Х вв. – в первую очередь воины-защитники, но в то же самое время они являются устроителями земли, законодателями. Недаром славяне и финны, изгнав варягов, решили пригласить князя со стороны, чтобы он «судиль по праву».

Великий князь вершил суд только в столице, поскольку все дела он не мог рассмотреть даже при всем своем желании. Поэтому по областям судили «княжи мужи», являвшиеся представителями воли княжеской администрации. Дружина великокняжеская была заинтересована в рассмотрении уголовных дел, поскольку уголовные штрафы шли именно им «на оружье». Кроме того, судебными полномочиями обладали, несомненно, «великие и светлые князья»²¹.

Особой спецификой обладал «анклавный» суд, созданный для славян и русов в Хазарии. Судьи здесь были, по сути, проводниками воли хазарского царя. Царь внешне не вмешивался в судебное разбирательство, не присутствовал в судебном заседании. Однако у него был «посредник». Судьи через него докладывали царю о том или ином деле, а последний, изучив его, передавал опять через посредника, свой приказ,
который судьи и выполняли.

2.2 Суд в Киевской Руси

Само упоминание слова «суд» в древнерусской истории, как указывается в современной литературе, впервые встречается в Уставе князя Владимира Святославича, который относится к первым годам XI в.²². Важно то, что в церковных уставах Владимира I и Ярослава Мудрого содержались упоминания о том, что великие князья стали поручать вершить судопроизводство княжеским судьям, обычно это были княжеские наместники или липа, которым последние доверяли осуществлять судебные, т.е. речь уже можно вести о профессиональных, «кадровых» судьях, судьях по должности. Наверняка единственным требованием к личности такого судьи было доверие со стороны князя.

Действовал такой, как предполагалось, профессиональный, судья, не единолично, а с помощью штата судебных работников (в Русской Правде этот штат перечисляется: мечник, вирник, доводчик, елец) и не на безвозмездной основе – размер вознаграждения за исполнение судебных функций исчислялся в твердой сумме, не зависел от суммы иска, и сами судебные пошлины рассматривались как плата судье и судейским чиновникам за судебные действия и решение дела (ст. 41 Краткой Правды и ст.ст.74 и 109 Пространной).

Первым из специализированных судов был торговый суд, точнее – специальный суд по торговым делам, во главе которого стоял тысяцкий, один из руководителей Новгородской республики.

«Древнейшей формой судебного процесса был суд общины, члены которой в равной степени обладали правами и обязанностями в судебных разбирательствах. Состязательность сторон сохранялась долгое время, поэтому процесс в Древней Руси называют состязательным (реже – обвинительным). Ему присущи такие отличительные черты, как относительное равенство сторон и их активность при рассмотрении дела в сборе доказательств и улик. Одновременно в Х-ХI вв. укрепляется процесс, где ведущую роль играли князь и его администрация: они возбуждали процесс, сами собирали сведения и выносили приговор, часто сопряженный со смертным исходом. Прототипом такого процесса может служить суд княгини Ольги над послами древлян в период восстания или суд князей над восставшими в 1068 г. и 1113 г.»²³

Примечательно, что Правда не приговаривает к смертной казни, а телесное наказание предлагает лишь один раз, и только для рабов. Вероятно, введение смертной казни в русское законодательство 14 века было результатом влияния, с одной стороны, немецкого права в Западной Руси и, с другой стороны, монгольского права в Восточной Руси. Молчание «Русской правды» о смертной казни можно объяснить так, – самые тяжкие преступления, как душегубство и татьба с поличным, церковный суд рассматривал с участием княжеского судьи (в особых случаях с участием князя), который вероятно и произносил смертный приговор.

Необходимо отметить, что во времена существования «Русской правды», судебный процесс не делится на гражданский и уголовный. Такое разделение появляется гораздо позднее. Таким образом, как для гражданских, так и для уголовных дел существовал единый процессуальный порядок рассмотрения.

Вообще поводами к возбуждению процесса служили жалобы истцов, захват преступника на месте преступления, факт совершения преступления. Одной из форм начала процесса был так называемый «заклич»: публичное объявление о пропаже имущества и начале поиска похитителя (обычно на торгу). Давался трехдневный срок для возвращения похищенного, по истечении которого лицо, у которого обнаруживались искомые вещи, считалось виновным, и должно было вернуть имущество и доказывать законность его приобретения. Можно предполагать, что использовались различные виды доказательств: устные, письменные, свидетельские, улики.

Равенство сторон в процессе диктовало привлечение к свидетельству только свободных. Лишь в «малой тяжбе» и по нужде можно было «ссылаться на закупа». Если не было свободных, то ссылались на тиуна боярского, а на «иных не складывать» (ст. 66 Пространной Правды).

В Русской Правде предусмотрена особая форма обнаружения утраченного имущества – свод. Если после «заклича» пропавшая вещь обнаруживалась у лица, заявившего себя добросовестным приобретателем, начинался свод. Указывался человек, у которого приобреталась вещь, тот, в свою очередь, указывал на другого и т.д. Кто не мог указать источник приобретения, считался вором, должен был вернуть вещь (стоимость) и заплатить штраф. В пределах одной территориальной единицы свод шел до последнего лица, но если в нем участвовали жители другой территории (города), он шел до третьего лица, которое выплачивало повышенное возмещение и начинало свод по своему месту проживания (ст.ст. 35 – 39 Пространной Правды)²⁴.

Другое процессуальное действие – гонение следа – представляло собой розыск преступника по следам. В случае убийства наличие следов преступника в какой-либо общине обязывало ее членов выплачивать «дикую виру» или разыскивать виновное лицо. При терявшихся следах на пустошах и дорогах поиски прекращались (ст. 77 Пространной Правды).

В русском судопроизводстве киевского периода элемент индивидуальной воли тяжущихся сторон играл очень важную роль, в то время как судья ограничивался наблюдением над спором и уравниванием средств и возможностей спорящих. У процесса не было следственной системы. Государственные власти не вмешивались в расследование того или иного случая до его слушания. Местная община оказывала большую поддержку истцу в тех случаях, когда ему трудно было установить личность ответчика. Каждый потерявший что-либо, или если у кого что-то было украдено, мог объявить об этом на рыночной площади своего города. Если пропавшее не обнаруживалось на протяжении трех дней, то любой, у кого обнаруживалось пропавшее по истечении этого срока, считался в таком случае ответчиком.

Если хозяин находил пропавшее в чьем-либо доме, то владеющий этой вещью мог отказаться от обвинения в краже, утверждая, что честно купил ее у третьего лица. Однако он обязан был помогать хозяину в установлении личности продавца. Это осуществлялось посредством так называемого свода, являвшегося важной чертой средневековой русской досудебной процедуры. Истец и ответчик вместе с достойными доверия гражданами шли к продавцу; если тот не мог объяснить, как ему досталась эта вещь, его признавали виновным, и он обязан был заплатить за нее. Если он настаивал на том, что честно получил эту вещь от еще одного человека, то все они шли к тому человеку, и так далее, пока не находили виновного.

Однако, если расследование приводило в другие города, ответчик мог идти только к третьему своду: эта третья сторона должна была заплатить убытки, а затем могла самостоятельно продолжать расследование. Стороны на суде имели в своем распоряжении три способа доказательства: свидетели, обращение к Божьему суду и – для гражданских тяжб – акты, расписки и прочие документы.

При судебном разбирательстве стороны доказывали свою правоту при помощи судебных доказательств. Основными судебными доказательствами были: собственное признание, послухи (вероятно, свидетели не факта, а того, что сторона пользовалась хорошей репутацией, «доброй славой»), видоки (свидетели-очевидцы), присяга («рота») и жребий²⁵.

В литературе нет единогласия о том, что представляют собой послухи и чем они отличаются от видоков. Одни исследователи не находят различия между ними, другие считают послухов соприсяжниками, третьи – свидетелями по слуху, а видоков – очевидцами. Нам думается, что последнее мнение является более правильным. Послухи являлись свидетелями-пособниками, свидетелями не факта, а того, что сторона пользовалась хорошей репутацией. Однако не только в позднейших памятниках, но уже в самой Русской Правде заметно, что послухи приближаются к обычным свидетелям.

Особым видом доказательств была присяга. Источники X в. и более позднего времени именуют ее «ротой». Договоры 911 и 944 гг. неоднократно
упоминают о практическом ее применении. Так, если человек ударил другого мечом или сосудом, но не убил его, то за подобное правонарушение должен был заплатить сколько может и даже снять с себя всю одежду, а «о проце да роте ходит своею верою, яко никакож иному помощи ему». Также рота служит доказательственным действием для подтверждения факта владения беглым челядином. Если челядин убегал и его не смогли найти, то купец должен был присягать, что сбежавший челядин принадлежал именно ему; в этом случае ему возмещались понесенные от пропажи челядина убытки.

Если одна сторона не могла добиться признания другой стороны и если послухи и видоки давали одинаково благоприятные показания, тогда прибегали к так называемым ордалиям. Система формальных доказательств – ордалий – была уже достаточно развита. Наиболее употребительным среди этого рода доказательств являлся судебный поединок, так называемое поле. О судебном поединке очень много говорят позднейшие законодательные кодексы, но в Русской Правде он не упоминается. На этом основании значительная часть исследователей отрицает существование судебных поединков в Киевской Руси.

Однако отсутствие указаний в Русской Правде о том или ином институте вовсе не означает, что этого института вообще не существовало. Русская Правда ничего не говорит о собственном признании стороны, но известно, что собственное признание имело решающее значение в процессе. О судебном поединке русских рассказывают арабские писатели (Х в.), о нем упоминается в договорах с немцами²⁶. Победивший на поединке выигрывал процесс.

«Если же обе стороны приговором царя не довольны, то по его приказу должно предоставляться окончательное решение оружию... На борьбу эту родственники приходят вооруженными и становятся. Тогда соперники вступают в бой, и победивший может требовать от побежденного чего хочет»²⁷.

Судебный поединок был возможен лишь в случае недовольства обеих сторон царским приговором. Если хотя бы одна сторона не выражала по поводу него протеста, то решение государя (или судьи) оставалось в силе и приводилось в исполнение. Вследствие этого применение судебного поединка не могло иметь чрезмерно широкого распространения, поскольку редко когда решение царского или простого суда могло задеть одновременно интересы двух сторон.

Среди других судебных доказательств необходимо отметить испытание водой и железом. Русская Правда не содержит также материала, на основании которого мы могли бы установить, в чем заключалось это испытание. Основываясь на показаниях других памятников, можно полагать, что испытание железом заключалось в схватывании руками раскаленного куска железа. Правым считался тот, кто не обжигался. Испытание водой, вероятно, заключалось в том, что обвиняемого, связанного веревкой, бросали в воду: если он шел ко дну, то считался невиновным и вытаскивался.

К числу судебных доказательств необходимо отнести так называемый жребий. Стороны прибегали к жребию для того, чтобы установить, кому надо приносить присягу.

О присяге говорится в памятниках, относящихся к началу Х в. Следовательно, присяга существовала еще в дохристианские времена. Присяга у славян называлась ротой. По принятии христианства она выражалась в словесной клятве, сопровождавшейся целованием креста.

Что касается актов и прочих документов, они считались абсолютно правомочными, только когда удостоверялись ответственными лицами. В Пскове образцы актов и прочих документов должны были заполняться в архивной конторе Собора Святой Троицы. Несколько слов следует добавить по поводу древнерусского уголовного права. В Русской Правде зафиксирован переход от кровной мести к наказанию преступника. Наказание в период Правды состояло в наложении на преступника князем денежной суммы в виде штрафа. Производство по делу начиналось с предъявления иска. Заинтересованная сторона посылала извещение другой об обязанности ее явиться в суд. Следует полагать, что при неявке ее она объявлялась проигравшей дело со всеми вытекающими последствиями.

Судебное разбирательство, по имеющимся данным, состояло из нескольких частей. Судебные прения заключались в поочередных выступлениях сторон, в которых они стремились доказать обоснованность своих требований или необоснованность претензий оппонента. Царь (судья) внимательно выслушивал их аргументы. Вслед за этим следовало принятие решения, которое считалось обязательным для исполнения.

Строй процесса по Русской Правде является бесспорно состязательным (или обвинительным), что характерно для эпохи раннего феодализма. Русская Правда описывала особые формы досудебного установления отношений между потерпевшим (будущим истцом, обвинителем) и предполагаемым ответчиком (обвиняемым). Это так называемый «свод» и «гонение следа». «Свод» состоял в отыскании истцом надлежащего ответчика путем «закличи», свода в тесном смысле и присяги²⁸.

Вообще, как уже отмечалось, главою правосудия, почти всегда был князь, а двор княжеский – обыкновенным местом суда. Но государь поручал сию власть тиунам и своим отрокам. Чиновники, которым надлежало решить уголовные дела, назывались вирниками, и каждый судья имел помощника или отрока, метельника или писца. Они брали запас от граждан и пошлину с каждого дела. То есть пошлина за рассмотрение дел уже существовала. Княжие служащие состояли на «государственной службе» – вирнику и писцу его, для объезда волости, давали лошадей.

Интересен момент появления в процессе присяжных заседателей.

В одном из новгородских списков Ярославовой Правды сказано, что истец во всякой тяжбе должен идти с ответчиком на извод перед 12 гражданами – может быть, присяжными, которые разбирали обстоятельства дела по совести, оставляя судье определить наказание и взыскивать пеню.

В Древнерусском государстве не делалось различия между гражданским и уголовным правом, отсюда не было различий в судопроизводстве: те дела, которые в позднейшем законодательстве признавались гражданскими, и те, которые признавались уголовными, рассматривались одинаково.

В период раннего феодализма особых судебных органов не существовало, судебные функции выполняли органы власти как в центре, так и на местах. Суд не был отделен от администрации. Судьями были князья, посадники, волостели.

С углублением процесса феодализации и распространением княжеской юрисдикции на всю массу населения сельское население не могло уже прибегать к суду общинных властей, как это было ранее. Судебные функции над зависимым населением стали присваивать себе бояре, принятие же христианства повело за собой установление церковной юрисдикции. Устав князя Владимира перечисляет дела, переданные церковной юрисдикции: роспуст (самовольное расторжение брака), пошибанье (изнасилование), умыкание (похищение женщин), урекание (оскорбление словом), «пря между мужем и женой о животе» (имуществе) и т.д. В Уставе князя Ярослава этот перечень дополнялся рядом других дел. Высшим судьей считался князь, о чем свидетельствует ряд статей Русской Правды. Он осуществлял судебные функции в стольном городе, судил своих бояр. Наиболее серьезные дела князь судил совместно с вечем, и судебные решения князей по отдельным вопросам становились нормами права.

На местах судебные функции осуществляли посадники и волостели. С обострением классовой борьбы, с увеличением числа преступлений и ростом числа дел по имущественным спорам усложнился судебный аппарат: появилось множество различных вспомогательных судебных должностных лиц – мечник, вирник, метельник, ябедник и др.

Органами церковного суда были высшие церковные власти: митрополит, епископ, игумены. Органами феодального церковного суда были также тиуны и волостели. Помощниками в судебных делах боярина были тиуны.

Процесс по Русской Правде носил состязательный характер: он начинался только по инициативе истца, стороны (истец и ответчик) обладали равными правами и на суде обыкновенно окружались толпой родственников, соседей, являвшихся пособниками. Процесс осуществлялся средствами, требовавшими личного присутствия сторон (например, испытание железом, водой, принесение «присяги» – клятвы, выступление в судебном поединке – «поле»)²⁹.

Надо полагать, что чаще всего процесс начинался по требованию одной из сторон, точных же и исчерпывающих указаний об установлении процессуальных отношений сторон в Русской Правде нет. Роль государственных органов была активной в преследовании за совершение тяжких преступлений. Большая ответственность за отыскание преступника возлагалась на крестьянские общины. В Русской Правде говорится об особой форме розыска преступника, так называемом гонении следа. Гонение следа заключалось в розыске преступника по его следам. Предполагалось, что там, где теряются следы, находится преступник. Если след терялся на большой дороге или в пустой степи, то розыски прекращались. Гонение следа влекло за собой для общины (верви), в которой терялись следы убийцы, обязанность самой разыскивать преступника и выдавать его властям или уплатить дикую виру. Если было совершено не убийство, а другое преступление, в этом случае вервь обязана была возместить ущерб и уплатить штраф.

Защищая право собственности феодалов на различные вещи и холопов, Русская Правда большое место уделяла определению порядка отыскания пропавших вещей и холопов. В ней имеется ряд статей, посвященных так называемому своду. Свод по существу состоял в отыскании истцом надлежащего ответчика посредством заклича и присяги. К своду прибегали при похищении вещи или холопа. Пострадавший должен был объявить о пропаже на торгу (базарной площади). Это объявление называлось закличем. Если по истечении трех дней после заклича вещь находилась, то лицо, у которого она была найдена, признавалось ответчиком. Ответчик должен был не только возвратить вещь, но и уплатить штраф³¹.

Если клич не был произведен, или если вещь была найдена до истечения трех дней, или, наконец, если эта вещь была найдена не в своем городе или общине, а обладатель пропавшей вещи не сознавался в похищении, то тогда приступали к своду.

Обычно человек, у которого была найдена пропавшая вещь, оправдывался тем, что он приобрел ее добросовестным образом. В этом случае найденная вещь оставалась на время у него, но обладатель вещи должен был указать собственнику вещи того человека, у которого она была приобретена.

Если это третье лицо в свою очередь не признавалось в похищении, то оно обязано было поступать так же, как обладатель вещи (то есть указать лицо, продавшее ему вещь).

Свод мог продолжаться до тех пор, пока не находился похититель. Но если оказывалось, что похитителя следует искать вне города, то собственник мог производить свод только до третьего лица, которое было обязано вручить собственнику вещи ее стоимость деньгами, а само имело право продолжать свод дальше. При отыскании похищенного холопа собственник вообще не вел свода дальше третьего лица. Третий добросовестный приобретатель передавал холопа собственнику, а сам мог вести дальше розыски похитителя и продолжать свод.

Если свод заканчивался отысканием вора, последний должен был уплатить вознаграждение тому, кому он продал похищенную вещь и уплатить штраф. Иногда свод заканчивался и тем, что приобретатель вещи не мог доказать добросовестность ее приобретения. Наконец, свод мог привести к границе государства. В этих двух случаях добросовестный приобретатель очищался от обвинения указанием на двух свидетелей покупки, которые приносили присягу.

В Русской Правде не содержится постановлений, которые определяли бы ближайшим образом процессуальную деятельность сторон и судей. Процесс начинался и кончался самими сторонами. Взвешивая значение всех доказательств, которые были представлены сторонами, суд выносил решение. Решение, вероятно, было словесным.

Русская правда не содержит никаких постановлений о вторичном рассмотрении дела по жалобе недовольной стороны. Можно думать, что жалобы на неправильность действий судебных органов подавались князю. Разбирая жалобы, князь пересматривал дело заново по существу

Суд, который производил сам князь и его посадники и тиуны, носил чисто внешний, механический характер. Судья почти не входил во внутреннюю расценку доказательств. Он был обязан безусловно верить им, раз они удовлетворяли известным формальным требованиям. Вот как об этом пишет Б. Личман: «Придет на двор судьи муж «синь» (в синяках) или «надражен» (раненый) и станет жаловаться на кого-либо, а ответчик не приведет послухов, которые покажут, что избитый сам начал драку, дело кончено: ответчик обвиняется. Но, даже если послухи «вылезут», они должны слово в слово показывать, как было дело; в противном случае ответчик также обвиняется. Приведут татя с лицом, т.е. поличным, пойманного на месте преступления, тут тоже не полагается никаких размышлений и колебаний. Увидят у кого что-нибудь тяжебное на торгу, не берут прямо, говоря: это мое, но «пойди на свод, где еси взял». И человек, у которого нашлась краденая вещь, должен показать и доказать, у кого он ее купил, в противном случае обвиняется как вор. Найдут убитого на известной территории, община, несущая круговую ответственность, вервь, должна разыскать убийцу, в противном случае должна заплатить виру князю и головничество родственникам убитого. Но найдены кости, которые могли быть затащены псом, найден мертвец, имени которого никто не ведает, который мог сам умереть, тут нет ни суда, ни следствия. Обокраден купеческий табор на дороге, и след воровской приводит к селу, село обязано разыскать вора или «отсочить», т. е. отвести от себя след. Нет послухов и видоков у тяжущихся, пусть идут на роту, а если дело большое – на воду или железо; кому выпадет на долю очищение ротой, водой или железом, тот и прав и т.д.»³³.

Такой механический, чисто формальный суд был в то же время и пассивным. Истец сам производил предварительное следствие, например доискивался вора украденной вещи, опознанной на торгу, и шел до конца свода или до «конечного татя» в своем миру; и только, когда свод выходил за пределы мира, взыскание падало на последнего, до которого привел свод и который обязывался уже, если хотел, сам продолжать свод. Владелец бежавшего холопа сам разыскивал его, и посадник должен был только оказывать ему помощь, когда тот обращался за ней, при поимке опознанного холопа.

Потерпевшие пользовались обыкновенно услугами частных лиц, которые они оплачивали, например, платили за переём беглого холопа. Впрочем, есть указание на существование при суде особых лиц, которые за вознаграждение помогали потерпевшим. В краткой Русской Правде в составе населения Новгорода упоминаются ябедники, которых исследователи сближают с скандинавским Aembet, означавшим вообще должностное лицо, чиновника. Из позднейших источников, узнаем, что ябедником был чиновник, занимавшийся отыскиванием воров и покражи по следам преступления, помогавший в этом отношении потерпевшему. Вынесши приговор, суд часто предоставлял самому потерпевшему осуществить восстановление своего права: получить деньги, увести к себе домой в холопство должника и продать его³⁴.

Эта пассивность суда вместе с его механичностью и формализмом и были причиной того, что суд был не столько государственной функцией, сколько средством кормления для князей и их дружинников. Так как и военная функция князя и его дружины носила характер известной профессии, известного ремесла, оплачиваемого данью «мира деля», то и древнерусское княжение, несмотря на всю пропаганду возвышенных идей государства со стороны церкви, рассматривалось князьями как предмет эксплуатации, как доходная статья. Отсюда при благоприятных обстоятельствах, при упадке силы и значение веча, легко было уже перейти к воззрению на княжество как на частную собственность князя.

Заключение

Подведем итоги проделанной работы. Древнерусский процесс не был хаотичным нагромождением противоречащих друг другу процессуальных действий, а опирался на целую группу основополагающих правовых идей, таких как: презумпция виновности; осуществление «суда» на основе состязательности и относительного равноправия сторон; обязательность исполнения решений и приговоров суда; соответствие общественной опасности преступного деяния назначенному наказанию.

Само упоминание слова «суд» в древнерусской истории, как указывается в современной литературе, впервые встречается в Уставе князя Владимира Святославича, который относится к первым годам XI в. Важно то, что в церковных уставах Владимира I и Ярослава Мудрого содержались упоминания о том, что великие князья стали поручать вершить судопроизводство княжеским судьям, обычно это были княжеские наместники или липа, которым последние доверяли осуществлять судебные, т.е. речь уже можно вести о профессиональных, «кадровых» судьях, судьях по должности.

В период раннего феодализма особых судебных органов не существовало, судебные функции выполняли органы власти как в центре, так и на местах. Суд не был отделен от администрации. Судьями были князья, посадники, волостели. С углублением процесса феодализации и распространением княжеской юрисдикции на всю массу населения сельское население не могло уже прибегать к суду общинных властей, как это было ранее. Судебные функции над зависимым населением стали присваивать себе бояре, принятие же христианства повело за собой установление церковной юрисдикции. Устав князя Владимира перечисляет дела, переданные церковной юрисдикции: роспуст (самовольное расторжение брака), пошибанье (изнасилование), умыкание (похищение женщин), урекание (оскорбление словом), «пря между мужем и женой о животе» (имуществе) и т.д. В Уставе князя Ярослава этот перечень дополнялся рядом других дел. Высшим судьей считался князь, о чем свидетельствует ряд статей Русской Правды. Он осуществлял судебные функции в стольном городе, судил своих бояр. Наиболее серьезные дела князь судил совместно с вечем.

Производство по делу начиналось с предъявления иска. Заинтересованная сторона посылала извещение другой об обязанности ее явиться в суд. Следует полагать, что при неявке ее она объявлялась проигравшей дело со всеми вытекающими последствиями.

Судебное разбирательство, по имеющимся данным, состояло из нескольких частей. Судебные прения заключались в поочередных выступлениях сторон, в которых они стремились доказать обоснованность своих требований или необоснованность претензий оппонента. Царь (судья) внимательно выслушивал их аргументы. Вслед за этим следовало принятие решения, которое считалось обязательным для исполнения.

Таковы основные черты судебного процесса по Русской Правде – первом кодексе русского феодального права, отразившем отдельные этапы развития феодальных отношений на Руси в IХ – ХII вв.

Используемая литература

Боброва С.П., Халтурин В.Ю. История России с древнейших времен /Учеб. пособие / Иван. гос. энерг. ун-т. – Иваново, 2006.
Боханов А.Н., Горинов М.М. История России с древнейших времен до конца XVII века. – М.: АСТ, 2005.
Владимирский-Буданов М.Ф. Обзор истории русского права. – Ростов-на-Дону, Феникс. 1995
Греков Б. Д. Киевская Русь. Изд. 3 переработанное и дополненное. – М.Изд-во Академии наук СССР, 1949.
Ильин В.В., Ахиезер А.С. Российская государственность: истоки, традиции, перспективы. М.: Изд-во Моск. ун-та, 2000.
Исаев И.А. История государства и права России. - 3-е изд., перераб. и доп. – М.: Юристъ, 2004.
История России с древнейших времён до 1861 года. Под ред. Н.И. Павленко. М.: Высшая школа. – 2000.
Ключевский В.О. Русская история. Полный курс лекций в 3-х книгах. Кн.1. М.: Мысль, 1995.
Кудимов А.В., Шафиев М.М. Источники права Древней Руси //История государства и права. – 2006. – № 10.
Курас Т.Л. Российская судебная система: история и современность. – М.: Фонд «Правовая культура». – 1999.
Личман Б.В. История России. – Екатеринбург: Изд-во «СВ-96», 2004.
Надежин Н.Н. Правовое регулирование процедуры разрешения торговых споров в древнерусском государстве // Вестник Воронежского института МВД России: Сборник научных трудов. № 3, 2007.
Платонов С.Ф. Полный курс лекций по русской истории. – С-пб.: Кристалл, 1997.
Радугин А.А. История России (Россия в мировой цивилизации): Курс лекций. – М.: Центр, 2007.
Рогов В.А. История государства и права России IX – начала XX веков. – М.: Зерцало, ТЕИС, 1995.
Рыбаков Б.А. Киевская Русь и русские княжества (XII – XIII вв.). М.: Наука, 1993.
Свердлов М.Б. От закона Русского к Русской Правде. М.: Наука 1988.
Тихомиров М.Л. Исследование о Русской Правде. М. – Л.: Наука, 1941.
Чельцов-Бебутов М.А. Курс уголовно-процессуального права. – СПб.: Равена: Альфа, 1995
Чельцов-Бебутов М.А. Очерки по истории суда и уголовного процесса в рабовладельческих, феодальных и буржуазных государствах. – М.: Наука, 1957.
«Русская правда» (пространная редакция. Адаптированный вариант) // Электронный ресурс, http://zakon.rin.ru/cgi-bin/view.pl?id=544&idr=543

¹ Боброва С.П., Халтурин В.Ю. История России с древнейших времен /Учеб. пособие / Иван. гос. энерг. ун-т. – Иваново, 2006.

² Рыбаков Б.А. Киевская Русь и русские княжества (XII - XIII вв.). М.:Наука, 1993. С. 66.

³ Рогов В.А. История государства и права России IX – начала XX веков. – М.: Зерцало, ТЕИС, 1995. С. 88.

⁴ Рогов В.А. История государства и права России IX – начала XX веков. – М.: Зерцало, ТЕИС, 1995. С. 91.

⁵ Радугин А.А. История России (Россия в мировой цивилизации): Курс лекций. – М.: Центр, 2007. С. 103.

⁶ Тихомиров М.Л. Исследование о Русской Правде. М. — Л.: Наука, 1941. С.13.

⁷ Ключевский В.О. Русская история. Полный курс лекций в З-х книгах. Кн.1.М.: Мысль, 1995. С. 177.

⁸ Тихомиров М.Л. Исследование о Русской Правде. М. — Л.: Наука, 1941. С. 71.

⁹ Тихомиров М.Л. Исследование о Русской Правде. М. – Л.: Наука, 1941. С.27.

¹⁰ Греков Б.Д. Киевская Русь. Изд. 3 переработанное и дополненное. – М. Изд-во Академии наук СССР, 1949. С. 155.

¹¹ Тихомиров М.Л. Исследование о Русской Правде. М. – Л.: Наука, 1941. С. 105.

¹² Греков Б.Д. Киевская Русь. Изд. 3 переработанное и дополненное. – М. Изд-во Академии наук СССР, 1949. С. 176.

¹³ Исаев И.А. История государства и права России. - 3-е изд., перераб. и доп. - М.: Юристъ, 2004. С. 65.

¹⁴ Боханов А.Н., Горинов М.М. История России с древнейших времен до конца XVII века. - М.: АСТ, 2005. С. 87.

¹⁵ Владимирский-Буданов М.Ф. Обзор истории русского права. – Ростов-на-Дону, Феникс. 1995. С. 187.

¹⁶ Надежин Н.Н. Правовое регулирование процедуры разрешения торговых споров в древнерусском государстве // Вестник Воронежского института МВД России :Сборник научных трудов.№ 3, 2007. С. 8.

¹⁷ Свердлов М.Б. От закона Русского к Русской Правде. М.: Наука, 1988.

¹⁸ Курас Т.Л. Российская судебная система: история и современность. – М.: Фонд «Правовая культура». – 1999. С. 109.

¹⁹ Владимирский-Буданов М.Ф. Обзор истории русского права. – Ростов-на-Дону, Феникс. 1995. С. 189.

²⁰ Надежин Н.Н. Правовое регулирование процедуры разрешения торговых споров в древнерусском государстве // Вестник Воронежского института МВД России: Сборник научных трудов. № 3, 2007. С. 8.

²¹ Надежин Н.Н. Правовое регулирование процедуры разрешения торговых споров в древнерусском государстве // Вестник Воронежского института МВД России: Сборник научных трудов.№ 3, 2007 С. 9

²² Надежин Н.Н. Там же. С. 10

²³ Курас Т.Л. Российская судебная система: история и современность. – М.: Фонд «Правовая культура». – 1999. С. 118.

²⁴ Чельцов-Бебутов М.А. Курс уголовно-процессуального права. – СПб.: Равена: Альфа, 1995. С. 89.

²⁵ Чельцов-Бебутов М.А. Курс уголовно-процессуального права. - СПб.: Равена: Альфа, 1995. С. 18.

²⁶ Кудимов А.В., Шафиев М.М. Источники права Древней Руси //История государства и права. – 2006. – № 10. С. 18-19.

²⁷ Надежин Н.Н. Правовое регулирование процедуры разрешения торговых споров в древнерусском государстве // Вестник Воронежского института МВД России: Сборник научных трудов. № 3, 2007. С. 11

²⁸ Кудимов А.В., Шафиев М.М. Источники права Древней Руси //История государства и права. – 2006. – № 10. С. 20-21.

²⁹ Исаев И.А. История государства и права России. - 3-е изд., перераб. и доп. - М.: Юристъ, 2004. С. 92.

³⁰ Исаев И.А. История государства и права России. - 3-е изд., перераб. и доп. - М.: Юристъ, 2004. С. 97.

³¹ Владимирский-Буданов М.Ф. Обзор истории русского права. – Ростов-на-Дону, Феникс. 1995. С. 91.

³² Владимирский-Буданов М.Ф. Обзор истории русского права. – Ростов-на-Дону, Феникс. 1995. С. 87.

³³ Личман Б.В. История России. – Екатеринбург: Изд-во «СВ-96», 2004. С. 67-68.

³⁴ Исаев И.А. История государства и права России. - 3-е изд., перераб. и доп. – М.: Юристъ, 2004. С. 109.