ГОТОВАЯ КУРСОВАЯ ЗВЕРЕВ. Курсовая работа Клиническая медицина нового времени инфекционные болезни и эпидемиология
 Скачать 77.41 Kb.
|
|
Эпидемиология в западной Европе в эпоху Возрождения (XV-XVII вв.) История эпидемий в эпоху Позднего Средневековья характеризуется двумя факторами: с одной стороны, намечается некоторое ослабление «старых» болезней – проказы и чумы, а с другой – появляются «новые» болезни (сифилис, английская потовая горячка, сыпной тиф). В конце XV – начале XVI в. всю Европу охватила эпидемия сифилиса. В начале XVI столетия о нем написали Парацельс, Г Фалопий и другие ученые. По морским и сухопутным торговым путям сифилис распространился за пределами Европейского континента. Публичные бани, которые широко рекомендовались в то время в гигиенических и лечебных целях, в связи с эпидемией сифилиса были закрыты. Причины этой мощной эпидемии еще недостаточно изучены. Одни ученые полагают, что сифилис был завезен в Европу после открытия Америки. В качестве доказательства приводится описание (1537 г.) испанского врача Диаса де Ислы, который лечил прибывших с о. Гаити людей из экипажа Колумба. По мнению большинства других ученых, сифилис уже существовал у народов Европы с древнейших времен. Доказательством этой версии служат описания античных авторов, средневековых врачей и результаты археологических раскопок могильников в разных районах Европы и Азии. По всей вероятности, сифилис издавна существовал в Европе, Азии и Америке, а внезапная эпидемия конца XV – начала XVI столетия в Европе была обусловлена длительными войнами, массовыми передвижениями людей, а возможно, и появлением нового штамма возбудителя, завезенного с Американского континента. В то же время в Америку в процессе конкисты были завезены новые, неизвестные там ранее болезни. Среди них оспа – оспа. Эта печальная страница истории континента становится еще более трагической в связи с тем, что конкистадоры использовали инфицированную оспой одежду в целях истребления непокорных аборигенов. В этой жестокой бактериологической войне погибли миллионы коренных жителей, многие районы Америки совершенно обезлюдели. Смертность от оспы в то время была чрезвычайно высокой. До введения оспопрививания по методу Э.Дженнера (1796 г.) только в Европе ежегодно оспой заболевало около 10 млн человек, их которых умирало от 25 до 40%. Причины эпидемий в Средние века становились непонятны. Огромные размеры приносимых ими бедствий и беспомощность человека вызывали величайшее смятение и суеверный ужас. «Порой приходится видеть, как почва внезапно колеблется под мирными городами и здания рушатся на головы жителей, - писал французский историк медицины Э.Литтре. – Так же внезапно и смертельная зараза выходит из известной глубины и своим губительным дуновением срезает человеческие поколения, как жнец срезает колосья. Причины неизвестны, действие ужасно, распространение неизмеримо: ничто не может вызвать более сильной тревоги. Чудится, что смерть будет безгранична, опустошение будет бесконечно и что пожар, раз вспыхнув, прекратится только за недостатком пищи…» Одни ученые связывали эпидемии с землетрясениями, которые, как утверждал немецкий историк медицины Г.Гезер, «во все времена совпадали с опустошениями от повальных болезней». По мнению других (их было большинство), эпидемии вызываются «миазмами» - «заразными испарениями», которые «порождаются тем гниением, которое совершается под землей», и выносится на поверхность при извержении вулканов. Третьи думали, что развитие эпидемий направляется особым положением звезд, поэтому иногда в поисках астрологически более благоприятного места люди покидали пораженные города, что в любом случае уменьшало опасность их заражения. Первая научно обоснованная концепция распространения заразных болезней была выдвинута Джироламо Фракастро – итальянским врачом, физиком, астрономом и поэтом, одним из выдающихся деятелей эпохи Возрождения. Медицинское образование Фракастро получил в передовом Падунском университете – «Патавинской академии», с которой связаны судьбы Галилея и Санторио, Везалия и Фаллопия, Коперника и Гарвея. В этом университете получили свои дипломы первые российские доктора медицины Франциск Скорина из Полоцка (1512 г.) – современник Фракастро и Коперника, и П.В. Постников из Москвы (1695 г.) – сподвижник Петра I. Будучи профессором Педуанского университета, Дж. Фракастро написал свой основополагающий труд «О контагии, контагиозных болезнях и лечении» в трех книгах («De contagione et contagiosis morbis et curatione Kibri tres», 1546 г). Первая из них содержит общие теоретические положения и систематическое обощение взглядов предшественников Фракастро – Гиппократа и Фукидида, Аристотеля и Тита Лукреция Кара, Плиния Старшего и Галена, ар-Рази и Ибн Сины. Вторая посвящена описанию заразных болезней (оспы, кори, чумы, малярии, бешенства, английского пота, проказы). Третья – известным в то время методам их лечения. В своем труде Дж. Фракастро изложил основы разработанного им учения о «контагии» (лат. contagio – прикосновение, дурное влияние) – живом размножающемся заразном начале, выделяемом больным организмом. О значительно поколебал бытовавшее ранее представления о «миазмах» (греч. miasma – скверна). Уже тогда Фракастро был убежден в специфичности «семян» заразы (т.е. возбудителя). Согласно его учению, существуют три способа передачи инфекционного начала: при непосредственном соприкосновении с больным человеком, через зараженные предметы и по воздуху на расстоянии. Притом Фракастро полагал, что на расстоянии передаются не все болезни, а через соприкосновение – все. Введенный им термин «инфекция» (лат. infictio, от inficere – внедряться, отравлять) означал «внедрение», «проникновение», «порчу». От него произошло название «инфекционные болезни», введенное впоследствии немецким ученым К. Гуфеландом. Термин «дезинфекция» (от фр. des- - уничтожение чего-либо и лат. infectio) так же предложен Дж. Фракастро. Деятельность врачей великой эпохи Возрождения отражена в талантливых произведениях искусства, которые сегодня принадлежат к бесценным сокровищам мировой культуры. Представленные на них сюжеты и сцены врачевания весьма связаны с уриноскопией (лат. urinoscopia; от лат. Urina – моча и греч. skopeo – смотрю). Этот метод наряду с опросом и осмотром, был во времена Фрокастро одним из важнейших средств обследования больного в Западной Европе. В то время еще не было (и не могло быть) научно обоснованных методов изучения причин заболеваний и способов борьбы с повальным болезнями, - их возбудители оставались тогда невидимыми и неизвестными, а наука о них еще только зарождалась. Достойными представителями этого научного направления стали впоследствии Д.С. Самойлович и Э. Дженнер, Л. Пастер и И.И. Мечников. Открытие возбудителей инфекционных заболеваний, начавшееся в конце XIX в., и их научное изучение привели в наши дни к цивилизации многих инфекционных болезней в масштабах государств, регионов, континентов, а порой и всего Земного шара. Ярким примером тому является ликвидация оспы на нашей планете по программе, предложенной делегацией СССР на XI Ассамблее Всемирной организации здравоохранения в 1958 г. и осуществленной к концу 1970-х гг. совместными усилиями народов стран мира.
Развитие торговли с соседними странами постоянно расширяло познания русских людей об иноземных лекарственных средствах. Но она имела и свою обратную сторону. Торговые ворота страны часто открывали путь страшным эпидемиям, которые в Средние века опустошали и разоряли многие государства Европы. В нашей стране такими воротами были крупные торговые города Псков и Новгород. За короткий период XIV-XVвв. Русские летописи сообщают о 12 эпидемиях, разразившихся в них. Легкость их возникновения, огромная смертность и бессилие человека в борьбе с «моровыми поветриями» поражали умы и усиливали суеверия. К концу XIV в. взаимосвязь между эпидемиями в торговых городах и прибытием в них иноземных судов и караванов стала очевидной. Частые эпидемии «повальных» болезней, мысль о «прилипчивости» заразы привели к введению предохранительных мер на Руси. Сначала это выражалось в изоляции больных и оцеплении неблагополучных мест. Умерших погребали «в тех же дворах, в которых кто умрет, во всем платье и не чем кто умрет». Общение с зачумленными домами прекращалось, их жителей кормили с улицы через ворота. Так, во время эпидемии чумы 1521 г. в г. Пскове «князь Михайло Кислица велел…улицу Петровскую заперети с обою концов, а сам князь побеже на руху в паствище» (Псковские летописи). Когда эпидемия охватывала весь город, на дорогах, ведущих к нему, организовывали заставы; во время мора в Новгороде «бысть застава на Псковской дороге, чтобы гости с товарами не ездили во Псков, ни изо Пскова в Новгород». Для уничтожения заразы в домах применяли давние народные средства: вымораживание, сжигание и окуривание дымом, проветривание, мытье. Однако по сути дела все эти меры были элементарными приемами народной самозащиты, имея целью прежде всего изоляцию мест, пораженных эпидемией, т.е. носили местный характер. Царские указы (XVI-XVII вв.) также были направлены на изоляцию зараженных мест и воспрепятствование продвижению заразы по стране, особенно к столичному городу. Их главной задачей было спасение государя и войска. За период с 1654 по 1665 г. было подписано более 10 специальных царских указов «о предосторожности от морового поветрия», а во время чумы 1654-1655 гг. повелевалось устанавливать на дорогах заставы и засеки, через которые никого не разрешалось пропускать под страхом смертной казни, невзирая на чины и звания. Здесь же на заставах сжигали на кострах зараженные предметы, а деньги промывали в уксусе. Письма по пути их следования многократно переписывали, а подлинники сжигали. В XVI в. умирающих во время мора стали хоронить за чертой города. Так, уже в 1572 г. во время мора в Новгороде погребение в городе было запрещено; тела умерших приказывалось уносить на шесть верст вниз по течению р. Волхов и хоронить там, вдали от жилых мест и питьевых источников. В начале XVII в. во время мора в Москве царь Борис Годунов (1598-1606 гг.) повелел выделить для захоронения умерших специальных людей, «кому те трупы забирати». Священникам под страхом смертной казни запрещалось причащать умерших. Лечцов к заразным не допускали. Если же кто-либо из них случайно посещал «прилипчивого» больного, он был обязан известить об этом самого государя и сидеть дома «впредь до царского разрешения». Во время мора прекращались ввоз и вывоз всех товаров, а также работы на полях. Все это приводило к неурожаям и голоду, который всегда шел вслед за эпидемией. Появлялись цинга и другие болезни, которые вместе с голодом давали новую волну смертности. Были известны предохранительные меры против оспы. Крестьяне Казанской губернии растирали оспенные струпья в порошок, вдыхали его, а затем парились в бане. Как правило, после искусственного заражения заболевание оспой проходило в легкой форме. Однако в ряде случаев после оспопрививания развивалась тяжелая форма болезни, иногда со смертельным исходом. Медицина того времени все еще была бессильна перед эпидемиями, и тем больше значение имели первые государственные карантинные мероприятия, которые начали вводится в то время в Российском государстве. Их развитие в значительной степени связано с деятельностью Аптекарского приказа, учрежденного при царском дворе не позднее 1620 г.
Определяющее влияние на развитие диалектических взглядов на природу и медицину периода Нового времени оказали великие естественно-научные открытия конца XVII – первой половины XIX в. Среди них важнейшее значение имеют: Теория клеточного строения живых организмов, закон сохранения энергии, эволюционное учение. На их основе плодотворно развивались и медицинские науки, такие как, общая биология и генетика, анатомия, гистология, эмбриология, общая патология, микробиология. Микробиология как наука о микроорганизмах, их строении и жизнедеятельности, а также изменениях, вызываемых ими в организмах людей, животных, растений и неживой природе, возникла во второй половине XIX века. В истории микробиологии выделяют два основных периода: эмпирический (до второй половины XIX в.) и экспериментальный, начало которого связано с деятельностью Л. Пастера. Эмпирический период. Классическим примером успешного эмпирического исследования является история оспопрививания. Борьба с оспой — выдающаяся глава в истории человечества. Клинику натуральной оспы изучали Т.Сиденхам, Дж. Фракасторо, И. Meркуриалис (который в 1584 г. впервые заговорил о специфичности оспы). Еще древности, желая защититься от этого опасного заболевания, жители разных континентов пришли к идее предохранительного самозаражения оспой, т.е. «оспопрививанию», которое известно в истории науки под названием инокуляция (лат. inoculatio — искусственное заражение; от лат. inoculare — пересаживать), или, что равнозначно, вариоляция (лат. variolatio, от лат. названия оспы - variola). В Китае прививка против оспы известна с XI в. до н. э. Ее проводили посредством кусочка материи, пропитанного содержимым оспенных пустул, который вкладывали в нос здоровому ребенку. Существовал и другой — «сухой способ «посеять оспу», когда в нос закладывали сухие оспенные корочки завернутые в материю. Более того, еще в древности китайцы умели ослаблю «оспенный яд» на пару, а также сохранять оспенный материал в закупоренных воском фарфоровых сосудах. В таком виде оспопрививание в Китае сохраняли до XVIII в. Из Китая метод инокуляции перешел в Индию, страны Малой Азии, Египет, на Кавказ. В России предохранительные меры против оспы были известны задолго до открытия Дженнера. Так, крестьяне Казанской губернии растирали оспенные струпья в порошок, вдыхали его, а затем парились в бане. Как правило, после искусственного заражения заболевание оспой проходило в легкой форме. Со временем оспопрививание стали делать «с руки на руку», что значительно снижало возможность заражения тяжелой формой заболевания (так как ослабляло вирус оспы). В печати стали появляться научные публикации по инокуляции. По примеру Англии инокуляция стала широко распространяться в странах Западной Европы и США. В России инокуляция вошла в практику в середине XVIII в. — сначала в Дерпте (1756 г.), а затем и в других городах Империи. Однако вариоляция не гарантировала длительной и полноценной защиты от оспы. Уже через несколько лет некоторые из числа привитых стали заболевать натуральной оспой (и нередко со смертельным исходом). Врачи вели широкую полемику о положительных и отрицательных сторонах инокуляции. Решение проблемы пришло только в 1796 г., когда Эдвард Дженнер открыл метод вакцинации (лат. vaccinatio; от vacca — корова). Эдвард Дженнер (1749—1823 гг.) — английский врач графства Глостершир, ученик Дж.Хантера, основоположник вакцинации (прививки коровьей оспы с целью предотвращения оспы натуральной). Идея прививки «оспы коров» возникла у молодого Дженнера в разговоре с пожилой дояркой, руки которой были покрыты кожными высыпаниями. На вопрос Дженнера, не больна ли она натуральной оспой, крестьянка ответил этой болезни этой у нее быть не может, поскольку она уже переболела оспой «коровьей». Прошло много лет, прежде чем Дженнер решился на эксперимент. Он провел его 14 мая 1796 г., привив восьмилетнему мальчику Джеймсу Фиппсу содержимое (лимфу) пустулы с руки крестьянки Сары Нельме, заразившейся коровьей оспой (рис. 182). Полтора месяца спустя (1 июля 1796 г.) Дженнер ввел Джеймсу лимфу из пустулы больного натуральной оспой — мальчик не заболел. Повторные попытки заразить мальчика оспой спустя несколько месяцев, а затем и пять лет, также не вызвали никаких симптомов заболевания — Джеймс Фиппс стал невосприимчивым к натуральной оспе. Повторив этот эксперимент 23 раза, Э. Дженнер в 1798 г. опубликовал статью «Исследование приичин и действий... коровьей оспы». Коровья оспа стала известна как «variolae vaccinae». Вскоре Дженнер нашел способ сохранения прививочного материала путем высушивания содержимого оспенных пустул и хранения его в стеклянной посуде. Упакованный таким образом сухой прививочный материал Дженнер пересылал в различные страны Европы (включая Россию), Азии и Америки. Судьба Эдварда Дженнера — редкий и счастливый пример признания его заслуг при жизни. Тем не менее долгое время широко бытовало скептическое отношение к методу вакцинации: невежды полагали, что после прививок коровьей оспы у пациентов вырастут рога, копыта и другие элементы анатомического строения коровы. Экспериментальный период. Э.Дженнер, придя к открытию вакцинации эмпирическим путем, не представлял (и на том этапе развития наук еще не мог представлять) механизм процессов, происходящих в организме после прививки. Эту тайну раскрыла новая наука — экспериментальная иммунология, основоположником которой стал Пастер. Луи Пастер (1822—1895 гг., рис. 184) — выдающийся французский ученый, химик и микробиолог, основоположник научной микробиологии и иммунологии. Куриная холера стала первым инфекционным заболеванием, на модели которого Пастер впервые сделал экспериментально обоснованный вывод: «первое заболевание предохраняет от последующего». Отсутствие рецидива инфекционной болезни после прививки он определил как «иммунитет» (лат. immunitas — освобождение от чего-либо). Вакцина против сибирской язвы (1881 г.) была другим выдающимся открытием Пастера и его сотрудников. В 1876 г. Р.Кох уже выделил чистую культуру возбудителя сибирской язвы — Bacilla anthracici. Изучая эпидемиологию этой повальной болезни овец и коров, Пастер доказал вирулентность сибиреязвенного фильтрата и показал, что при +44 С этот возбудитель погибает. Это навело на мысль о понижении его вирулентности путем культивирования при +42— 43 С в течение 2—8 сут в аэробных условиях. Так была разработана вакцина против сибирской язвы, а уже в 1882 г. во Франции ею были привиты 85 тыс.животных; к 1894 г. эта цифра достигла 3,5 млн. Серьезные трудности возникли при разработке антирабической вакцины (от лат. rabies — бешенство). До Пастера лучшим средством «лечения» бешенства считалось прижигание места укуса раскаленным железом. Возбудитель бешенства (фильтрующийся вирус) в то время не был известен и относился к «невидимым микробам». И только в 1903 г. сотрудник Института Пастера в Париже П. Ремленже установил, что возбудителем бешенства является не бактерия, а фильтрующийся вирус.) Вместе с Эмилем Ру (1853—1933 гг.) и другими сотрудниками Пастер нашел метод ослабления невидимого возбудителя путем высушивания— зараженных тканей спинного мозга в атмосфере едкого калия при +23—25 °С. Вакцинация проводилась введением эмульсии спинного мозга, высушенной за разное время. В 1885 г. Пастер организовал в Париже первую в мире антирабическую станцию. Уже через год число привитых достигло трех тысяч человек из разных стран мира. Вторая антирабическая станция была создана в России И. И. Мечниковым (в Одессе в 1886 г.). Затем бактериологические станции стали организовываться в Петербурге, Москве, Варшаве, Самаре и других городах России. Следующей славной страницей истории иммунологии стало открытие физиологических механизмов иммунитета. До открытий И. М. Мечникова и П.Эрлиха сущность индивидуальной невосприимчивости организма к инфекционным заболевания была совершенно не понятна. Илья Ильич Мечников (1845—1916 гг., рис. 185) — выдающийся русский биолог, патолог, иммунолог и бактериолог, создатель фагоцитарной теории иммунитета, один из основоположников эволюционной эмбриологии. Изучая процессы внутриклеточного пищеварения, он заметил, что мезодермальные клетки — лейкоциты (а также клетки селезенки и костного мозга), которые он впоследствии назвал фагоцитами (греч. phagocytus; от phagein — есть, поедать и kytos — полость, клетка) обладают способностью собираться вокруг инородных частиц (бактерий в том числе) и поглощать их, выполняя таким образом функцию защиты организма от болезнетворных микроорганизмов. Первый доклад о фагоцитарной теории иммунитета — «О защитных силах организма» И. И. Мечников сделал на VII съезде русских естествоиспытателей и врачей в Одессе в 1883 г. Его теория явилась также основой для понимания сущности процесса воспаления. В 1896 г. И.И.Мечников организовал первую в России (вторую в мире) Пастеровскую станцию по борьбе с бешенством и другими инфекционными заболеваниями. Работая в Париже (1888—1916 гг.), он создал крупную научную школу российских микробиологов, иммунологов и патологов. Практически одновременно с Мечниковым, в конце XIX в., немецкий ученый Пауль Эрлих (Paul Ehrlich, 1854—1915 гг.) в процессе работы с дифтерийным токсином сформулировал теорию гуморального иммунитета. Согласно этой теории, микробы или токсины содержат структурные единицы — антигены, которые, попадая в организм, через определенное время вызывают образование антител — белков класса глобулинов. Антитела существуют в виде особых химических групп на поверхности клеток; часть их отделяется от поверхности, циркулирует с кровью и, встречаясь с микробами или токсинами, связывает их. Причем антитела способны связывать только те антигены, в ответ на проникновение которых они возникли. Эрлих показал, что существуют два вида иммунитета: пассивный, который достигается введением в организм готовых антител, и активный, когда организм сам вырабатывает антитела в ответ на введение антигенов. Позднее было показано, что иммунная система подавляет также и раковые клетки, которые постоянно появляются в любом здоровом организме. Более того, иммунные реакции возникают и при пересадке органов и тканей, что привело к созданию в наши дни нового важного направления иммунологии — неинфекционной иммунологии. Бурная полемика и многочисленные исследования, предпринятые после открытий Мечникова и Эрлиха, привели к весьма плодотворным результатам: было установлено, что иммунитет определяется как клеточными (фагоцитоз), так и гуморальными факторами. Таким образом, было создано стройное учение об иммунитете, а его авторы И. И. Мечников и П. Эрлих были удостоены Нобелевской премии (1908 г.). Этиологическое направление в медицинской микробиологии связано прежде всего с деятельностью одного изосновоположников бактериологии — немецкого ученого Роберта Коха (Robert Koch, 1843—1910 гг., рис. 186). Изучая специфические возбудители различных болезней, Кох создал лабораторную бактериологию и определил стратегию исследований. Он разработал плотные питательные среды для выращивания чистых бактериальных культур (1877 г.) и сформулировал критерии взаимосвязи между возбудителем и инфекционным заболеванием — «триаду Коха». Кох первым окончательно установил этиологию сибирской язвы (1876 г.), открыл возбудители туберкулеза (1882 г.) и холеры (1883 г.), которую он изучал в Египте и Индии. В тропической Африке он исследовал чуму, малярию, трахому, тропическую дизентерию и возвратный тиф. Изучая туберкулез, он получил туберкулин — глицериновый экстракт чистой культуры микобактерий туберкулеза, который оказался ценным диагностическим средством. «За исследования и открытия в области туберкулеза» Роберт Кох был удостоен Нобелевской премии (1905 г.). Достижения в области микробиологии открыли большие перспективы для развития промышленности (от изготовления уксуса, вина и пива во Франции времен Пастера до синтеза биологически активных веществ), сельского хозяйства (развитие шелководства, борьба с эпизоотиями, сохранение продуктов), сделали возможной научно обоснованную борьбу с инфекционными заболеваниями и их успешную специфическую профилактику (изготовление вакцин, сывороток и т.п.). |