+--Кольчикова Н. Л. И. Чебодаева Особенности происхождения и становлении языкового сознания народов Хакасии Статья
 Скачать 50.06 Kb.
|
|
УДК УДК 811.511.131 Н. Л. Кольчикова, Л. И. Чебодаева Особенности происхождения и становлении языкового сознания народов Хакасии Статья посвящена анализу языкового сознания учащихся-хакасов. Cчитается, что мельчайшими архетипами национального сознания являются типы образных ассоциаций – механизмы самых интимных, подсознательных образных реакций. Они несут в себе доведенную до рефлекса родовую память этноса и порождены условиями жизни – природой, бытом, трудом, нравами и ценностными представлениями, которые сложились за многие века. Теоретической основой исследования является представление о структуре билингвальной языковой личности, описанной Ю.И. Карауловым. Изучение второго языка становится основой формирования речемыслительной деятельности учащегося: отделению слова от мысли, способности осознавать слово, речь и мышление. Двуязычие предполагает диалог двух кодовых систем, диалог мировоззрений, что позволит сформировать адекватную этническую картину мира. Билингвальное образование предполагает полное функциональное владение учащимися двумя языками, и одновременно обучение идентифицированию себя с родной этнокультурой. Сохранение и развитие языков этнических меньшинств России возможно только в системе целостного двуязычного образования с созданием организационных условий для его реализации В статье анализируется ассоциативный фонд этнокультурной лексики родного и русского языков у учащихся-хакасов с целью выявить различия национальных ассоциаций. Такой эксперимент позволяет определить меру приобщения учащихся-билингвов к обеим культурам: родной и русской; сделать некоторые значимые выводы. Сопоставляя ассоциативные структуры эквивалентных слов-стимулов, можно увидеть сходство и различие ассоциаций, возникающих у носителей хакасского языка –билингвов, отметить специфические особенности структур ассоциативных полей хакасских и русских слов. Ключевые слова: ассоциация, билингвизм, этнокультура, языковая личность, языковая картина мира. Проблема взаимосвязи языковой и национальной картин мира исследуется на разных уровнях Ю.Д.Апресяном, Ю.С. Степановым, Н.Д. Арутюновой, А.Вежбицкой, Ю.Н.Карауловым, В.В. Карасиком, С.Г. Воркачевым и др. Ученые считают, что сознание человека этнически обусловлено, что видение мира одним народом не всегда можно «перекодировать» на язык культуры другого народа.Как считает Ю.Н. Караулов, системообразующим для изучения национального языка является понятие «языковая личность», и выдвигает понятие «национальная языковая личность», считая, что специфические проявления национального проявляются на всех уровнях устройства языковой личности…Носителем национального начала в структуре языковой личности выступает инвариантная часть, которая является ядерной в общеязыковой картине мира и обусловлена национально-культурными традициями [Караулов 2002, 38]. Проблема двуязычия – предмет исследований лингвистов, психологов, психолингвистов, социологов, методистов. Психологический аспект билингвизма изучали Л.С. Выготский, С.Л. Рубинштейн, Е.М. Верещагин, А.Н. Леонтьев, А.А. Леонтьев и др. В психологическом аспекте двуязычие изучается как механизм восприятия и производства речи. В трудах Л.В. Щербы оно определяется как способность тех или иных групп населения объясняться на двух языках [Щерба 1974, 2]. Рассматривая двуязычие с позиций психолингвистики, И.А. Зимняя определяет его как способность человека понимать производить речь более, чем на одном языке, обязательно реализуемую в процессе общения [Зимняя 2001, 47]. Е.М. Верещагин считает, что «билингвизм представляет собой механизм, позволяющий человеку воспроизводить и порождать речевые произведения, последовательно принадлежащие двум языковым системам» [Верещагин 1969, 11]. Все ученые согласны в том, что основной параметр определения типа билингвизма – соотношение двух речевых механизмов или соотношение уровней владения языковыми системами. Билингвизм характеризуется созданием двух соотнесенных лингвистических систем, когда на основу сформировавшегося родного языка надстраивается система второго языка. Одно из направлений в исследовании языковой личности – изучение ассоциативных реакций на слова, создание ассоциативных словарей, которые рассматриваются как модели речевых знаний носителей языков, представленных в виде ассоциативно-вербальной сети, служащей способом представления любого национального языка. Ассоциативный профиль лексических единиц в разных языках глубоко специфичен. Сопоставление ассоциативных норм разных языков позволяет вскрыть этнокультурную специфику лексических единиц. Одним из методов исследования национально-культурной специфики языка является ассоциативный эксперимент.Для определения ментального различия той или иной лингвокультуры чаще всего анализируют базовые национальные ключевые концепты, или константы культуры. Часть концептов, наиболее существенных, организующих концептуальное пространство, обозначают как константы, они представляют «некий постоянный принцип культуры» (Ю.С. Степанов). К таким константам Ю.С. Степанов относит ВРЕМЯ, ПРОСТРАНСТВО, ЖИЗНЬ, ВЕРУ, ЛЮБОВЬ, РАДОСТЬ, ИСТИНУ. Эти константы присутствуют в каждой культуре, прослеживаются на протяжении веков и дожили до наших дней. В его работе «Константы. Словарь русской культуры» [Степанов 2004] выделены базовые для русской культуры константы: ВЕЧНОСТЬ, МИР, ОГОНЬ, ВОДА, ХЛЕБ, СЛОВО, ВЕРА, ВОЛЯ, ПРАВДА и др. Выявлению национальной специфики языковой картины мира способствует сопоставление этнокультурных констант на основе данных ассоциативного эксперимента. Поскольку билингвизм как сложный речеязыковой процесс, – следствие контактирования разных языковых картин мира, то при исследовании билингвизма важно рассмотреть процесс интерференции, которая происходит в процессе порождения иноязычной речи при сформировавшихся умениях и навыках на родном языке, переносимых с родного языка на второй. При соотнесенном двуязычии «Два каких-либо языка образуют в уме одну лишь систему ассоциаций» [Верещагин 1958, 48]. В сознании билингва «с одним понятием могут одновременно ассоциироваться две лексемы – лексема родного языка и лексема языка изучаемого» [Верещагин1969,39]. Возможно несовпадение или частичное совпадение объема значений слов-эквивалентов в разных языках, а отсюда – возможные ошибки идентификации значений слов родного и изучаемого языков и другие явления межъязыковой интерференции в лексико-семантическом плане. Существование двусторонних понятий в сознании билингва предопределяет факты межъязыковой интерференции и непроизвольного обращения к средствам родного языка при затрудненном понимании иноязычного текста. В связи с эти возникает «интерференция смыслов», так как в языковой картине мира билингва образуются связи между константами родной и иноязычной культуры. В нашем случае речь пойдет об исследовании особенностей национально-русского билингвизма (хакасско-русского). Ассоциативный эксперимент проводился в национальной гимназии и среди студентов национального отделения Института филологии и межкультурной коммуникации ХГУ. Считается, что овладение вторым языком осуществляется на основе уже имеющейся ассоциативно-апперцепционной базе мышления. При овладении русским языком в сознании билингва актуализируются связи, типичные для второго (русского) языка, в то время как культурологические ассоциаты, как было выявлено в ходе эксперимента, могут быть специфически национальными. В нашей республике хакасский язык это язык коренного народа, получившего национальную самостоятельность после Октябрьской революции. Это один из тюркских языков, принадлежащий к северо-восточной – уйгурской – группе тюркских языков, в составе которой вместе с чулымско-тюркским, шорским, сарыг-уйгурским и северными диалектами алтайского языка он образует хакасскую подгруппу близкородственных языков. Литературный язык хакасов базируется главным образом на общенародном разговорном, вобравшем в себя особенности двух ведущих его диалектов– сагайского и качинского. Изучение языков народов Южной Сибири началось в XVII–XIX вв.немецкими учеными: Д.Г. Мессершмидтом и М.А. Кастреном. Путевые заметки, сделанные М. Кастреном летом 1847 г. [Кастрен 1856], были переданы Финскому обществу изучения древней истории (FinnischeAltertumsgeselschaft). Известны работы и других ученых [Sohott 1865, 437; Huth 1896]. Значительный вклад в изучение языковСаяно-Алтая внес профессор Гельсингфорского университета Иоган Рейнольд Аспелин, три года подряд (1887–1889) изучавший рунические надписи и другие древние памятники Хакасско-Минусинской котловин, чтобы решить загадку прародины финнов. Благодаря изданному И. Аспелином альбому «Надписи Енисея» (1889) в европейской науке появилось понятие «енисейская письменность». Чтобы понять истоки языкового сознания современных хакасов, обратитмся к историческому прошлому народа. Известно, что государство древних хакасов существовало на территории Хакасско-Минусинской котловины несколько веков. В VI–VII вв. и в нач.VIII в. оно входило в состав Тюркского каганата, а во вт. пол. IXв. – в государство древних уйгуров, которое в 840 г. было сокрушено. В XIII в. Кыргызское государство погибло во время монгольского нашествия. В состав этого государства, как считает Л.Р. Кызласов, входили не только тюркоязычные племена, но и самодийскоязычные, угро- и кетоязычные. Среди предков хакасов ученые называют енисейских кыргызов, динлинов, а также самодийцев. Ряд известнейших ученых (Л. Н. Гумилев, В. П. Алексеев и др.) считает динлиновугорцами. Угорские народы Сибири (ханты и манси), по-видимому, потомки этносов, входивших в хуннскую державу, после распада которой (IV в. н.э.) продолжали взаимодействовать с тюркоязычными народами – аборигенами юга Сибири [Чебоксаров 1952, 124–129]. Так, современная группа хакасских племен хаастар (качинцы) сохранила свое древнее самодийское самоназвание и давно уже, начиная с VI–Х вв., является в основном отюреченными аборигенными самодийскими племенами, смешавшимися с кыргызами и тюрками. Что касается сагайцев, шорцев, бельтыр и кызыльцев, то основные корни их происхождения уходят в древнюю угорскую общность, остатками которой они являются, отюреченные в древности (VI–Х вв.) ввиду взаимодействия с кыргызами и частично тюрками (особенно шорцы). Данные антропологии, археологии, лингвистики и этнографииподтверждают такое заключение. Профессор А. И. Ярхо, в 1924–1927 гг. изучавший антропологию народов Саяно-Алтая, выяснил, что современные хакасы разделяются на два антропологических типа: южносибирский (качинцы) и урало-алтайский (шорцы, сагайцы, бельтыры и кызыльцы) [Ярхо 1947, 8]. Как выяснилось, уральский тип идентичен типу обских угров; к нему относятся все северные алтайцы (шорцы, кумандинцы,челканцы и частично телеуты).Этот вывод принят и уточнен современными антропологами. В статье Н. Н. Чебоксарова выделяется «уральская» антропологическая группа, занимающая промежуточное место между монголоидами и европеоидами, представленная главным образом обскими уграми (ханты и манси). Наиболее важен его вывод: «Наличие в составе угро-финнов тех же уральских антропологических типов, что и в составе ненцев, селькупов, сибирских татар, шорцев, части алтайцев и хакасов, является отражением глубоких этногенетических связей между всеми этими народами» [Чебоксаров 1952, 95]. Первым из ученых собрав в 1806 г. словари койбальского и маторского языков, Г. И. Спасский указывал, что койбалы в языке имеют сходство «с жителями отдаленной Сибири, каковы самоеды и остяки». Угорские элементы были и в составе аринов, так как Спасский, отметив сходство их языка с кетоязычными группами, считал, что арины «по языку сходствуют с остяками, живущими в нижних местах реки Оби», т.е. с хантами [Спасский 1819, 5–6]. Важно, что и другие тюркологи (Н. А. Баскаков) отмечают следы происходившего в древности скрещивания хакасского и североалтайского языков с остяцким. Это подтверждается лингвистическим анализом топонимики нашего края. Как считает И.Л. Кызласов, анализ топонимики Хакасско-Минусинской котловины и прилегающих к ней районов свидетельствует о том, что наряду с тюркскими топонимами более позднего происхождения здесь в основном господствовали топонимы, разъясняющиеся из угорских и самодийских языков [Кызласов 2016, 30]. По-самодийски вода переводится «бю» (тазовские), «би» (энцы), «бу» (койбалы и маторы), что отражается в названиях рек: Холба, Тайба, Колба, Салба (приток Убея), Карасиба, Тебе, Сейба, Буйба,Ирба, Туба, Салба (приток Кебежа), Анбу, Ерба (Чорба) и др. Угорские топонимы охватывают южную и западную части Хакасии и весь Северный Алтай – от Горной Шории до Кемерово. Известно, что угорские термины «ас» или «ее» означают река. По-хантски «ас» – большая река. Так, Обь просто называется Ас или Ее; так некоторые группы мансейназывают и реку Иртыш – Ас, или же Катан-ес, т. е. татарская река. Енисей по-угорски –Кокынг-ес, река Таз –Тас-мес… На территории Саяно-Алтайского нагорья очень древние названия рек– угорские. В Хакасии это: Асхыс (Аскиз), Ес-сух или Ис-сух (образующаяся при слиянии рек М. Есь и Б. Есь), Тес-сух, Бес-сух, Магазы-сух,Базы-сух, Избас, Албас, Сарае и т.д. На Северном Алтае: Мрас-су, Тельбес-су, Терес-су, Кырмес, Тесь, Бадавас, Каз, Тутуяс, Кельбес, Кибрас и др. Названия речек в форме Ес-сух, Бес-сух, Базы-сух (Хакасия) и Мрас-су, Терес-су, Тельбес-су (Северный Алтай) доказывают, что тюркский термин «сух» (хакасы) и «су» (шорцы) – вода, река – присоединен к более древней угорской основе, в которую входило угорское «ас» - «ее», само уже означающее реку, воду. Аналогичная топонимика есть в Западной Сибири, в тех местах, где жили раньше или и сейчас живут ханты. Есть и еще одна группа угорских топонимов, распространенная на тех же территориях, с окончанием на «сос», «зос», «зас»,«сас» от угорского «сос» (шош) – речка, ручей. Это небольшие речки – притоки: Сос, Онзос, Кызас, Канзас, Анзас,Кайзас, Хабзас (Хакасия). Представляется, таким образом, несомненным, что в дотюркскую эпоху угры населяли левобережье Хакасско-Минусинской котловины и Северный Алтай, а самодийцы– правобережье котловины и Восточные Саяны. Угорские и самодийские топонимы доказывают распространенность здесь до XI–I вв. до н.э. угорских и самодийских этнических групп, в которые (в тот же период) впервые влились тюркоязычные кыргызы. Современный хакасский язык с позиций структурной типологии – агглютинативный. Этот признак сближает хакасский язык с восточными финно-угорскими языками: коми и коми-пермяцким, удмуртским, хантыйским, мансийским. Спутником агглютинации в тюркских языках, как известно, является сингармонизм. И отличие заключается в том, что в хантыйском языке, например, явление сингармонизма отсутствует. С агглютинацией же связаны многие явления, как, например, устройство глагольной парадигмы в восточных финно-угорских языках (в сравнении с тюркскими) значительно проще. В хакасском языке, в структуре глагольной словоформы, есть категории залога, вида, наклонения, времени, отрицания, тогда как в хантыйском языке, глагольная словоформа более проста, чаще всего заключается суффиксом, выражающим значения категорий числа и лица. Кроме того, на наличие в хакасском языке нетюркских языковых влияний указывают некоторые фонетические параллели: например, глухое начало слова. Этот признак А.П.Дульзон рассматривал как результат ассимиляции тюрками предшествующего нетюркского субстрата. Такую же особенность имеют угро-самодийские языки (мансийский, хантыйский, ненецкий и др. [Дульзон 1971, 203]. Таким образом, тюркские и финно-угорские языки характеризуются как агглютинативные, т.е. типологически схожие. Культурно-историческое взаимодействие языков шести семей (индоевропейской, финно-угорской, самодийской, тюркской, монгольской, тунгусо-маньчжурской), очевидно, и привело к складыванию урало-алтайской языковой общности. В ходе свободного ассоциативного эксперимента в группе хакасов-билингвов (600 человек) на примере русской и хакасской этнокультурной лексики [айран, степь, тайга, пого (нагрудное украшение), вселенная, конь, кедр, менгир, огонь, горы и т.д.]стояла задача – выяснить, в какой степени культурологические знания определяют языковые. Для исследования были отобраны 100 слов русской этнокультурной лексики и 100 слов, наиболее значимых для хакасской культуры, литературы и фольклора, в наибольшей степени отражающих специфику национального языка. Нами выбирались слова, взятые из прецедентных художественных текстов, как выражения культуры этноса, так что для адекватного их понимания необходимо знание культуры, в пределах которой они были созданы. В прецедентном художественном тексте отражается национальная картина мира, духовная культура народа, носителя определенного языка и определенной культуры. Коренное население Республики Хакасия уже с ХIХ в. довольно активно контактировало с русскими переселенцами, поэтому влияние русской культуры и русского языка на культуру и язык хакасов очевидно, но до настоящего времени у них существует самобытная культура. Как уже выше сказано, для экспериментального исследования нами были взяты слова-стимулы: айран, талған, степь, тайга, поғо (нагрудное женское украшение), вселенная, конь, кедр, огонь, гора, волк и др. Реалии, соотносящиеся со стимулами, – ключевые в традиционной культуре хакасов. На основе анализа данных ассоциативного эксперимента мы выявляли особенности структуры ассоциативного поля исследуемого слова. Так, например, в языковом сознании носителей хакасской культуры лексема поғо «женское украшение» не только обозначает данный предмет, но и выражает символ Хакасии– оберег от нечистых сил, защиту: поғо «нагрудное женское украшение» – (70) защита; (52) украшение; (33) национальное украшение; (29) украшение-оберег для женщины; (25) хакасское украшение; (22) красивое украшение; (13) оберег; (11) один из символов Хакасии; (7) традиция; (6) узор; (5) узорчатая; (5) бисер; (5) женское нагрудное украшение; (4) от злых духов; (3) хакасское. Анализ ассоциативных полей слов-стимулов, показал, что многие учащиеся для слов-стимулов на родном языке подбирают ассоциаты также на родном языке, например: айран «айран (кислый молочный напиток)» – (54) кислый; (32) молочный напиток; (8) сӱт «молоко»; (3) інек «корова»; (3) аалҷылар «гости»; (3) ачығ «кислый»; (1) национальный напиток. Как показал эксперимент, хакасские учащиеся ощущают связь в их представлениях о вселенной с традиционным мировоззрением. На стимул тилекей (вселенная) у хакасов выявляется ассоциат чир(земля).Согласно хакасским мифам, кроме нашего мира, сотворенного семью чайанами-творцами, существует мир идеальный, истинный мир. Специфическое национальное представление хакасов о вселенной связано и с тем, что в хакасской мифологии серединный мир людей делится на три зоны: небо, земля и подземный. Каждое из пространств соединяется между собой мировым деревом, горой, коновязью, а связь между ними осуществляет шаман. Как показал эксперимент, у носителей русского языка на слово стимул вселенная преобладают ассоциаты, объединенные признаком «бесконечная»: бесконечная, бесконечность, необъятная, пустая, космос, планеты (30% реципиентов). Слово-стимул тағ(гора)у русских респондентов вызывает ассоциации «высокая», «крутая», «большая», а у хакасов–ээзи (хозяин, дух), старик, всадник, белый, белый старик, легенда, без ресниц, помогает, живет в горе, дух тайги. Связаны эти ассоциации с традиционным представлением о духах-хозяевах и о том, что каждый хакасский род имеет свою священную гору, с которой связаны происхождение и благополучие рода. По сравнению с русскими респондентами для хакасов специфичны реакции и на слово-стимул от (огонь): одна из частотных ассоциаций – от инее (мать огня)или от инезi(дух огня), так как ритуальное поклонение огню сохранилось в шаманизме до сих пор. Ментальные различия в восприятии хакасских и русских учащихся выявлены на слово-стимул волк: образ волка традиционно связан с представлением о тотемическом предке – тюрки произошли от белой волчицы, о чем говорят названия хакасских родов «читіпӱӱр» (семь волков), «хасхапӱӱр» (белые волки). Отсюда «несовпадение» ассоциатов: у русских –серый, злой (50%), у хакасских респондентов – сильный, сила, свобода, собака (30%).Ассоциат собака, без сомнения, восходит к тотемической легенде о ХубайХусе– белой собаке, первопредке, герое центрального хакасского мифа. Культуролог А.И. Котожеков [Котожеков 2015, 59] считает, что само происхождение имени «ХубайХус» возникло из сочетания междометия «хыы» (признак превосходства) и слова «авай» (племя собак, собаководов), которое позже, вследствие гармонического стяжения, стало «Хубай». Археологические и этнографические материалы свидетельствуют о широко распространенном особом отношении сибирских этносов к собаке и волку. Рисунки собак и волков встречаются от Среднего Обь-Иртышья до Якутии. Как гласит легенда, записанная от тюрков в китайской династической хронике Чжоу-шу, волчица, выкормившая десятилетнего принца, изуродованного врагами, родила ему десятерых сыновей. Один из сыновей волчицы по имени Ашина стал вождем нового рода, который впоследствии принял имя тюрк (тёрки чон– тронный народ). Каганы (правители) тюрок в эпоху средневековья (VI в.) на навершии древка знамени помещали вырезанную голову волка. Очевидно, что многие сибирские племена на всей территории Сибири (буряты, алтайцы, хакасы и т.д.)стали чтить волка или собаку своим первопредком. Таким образом, результаты проведенного эксперимента показывают, что многие константы этнокультурной лексики имеют устойчивые семантические и ассоциативные связи, составляющие национально-культурную специфику образов мира для хакасского языкового сознания и во многом определяются традиционным мировоззрением. Литература Верещагин Е.М. Психологическая и методическая характеристика двуязычия (билингвизма). М.: изд-во Моск. ун-та, 1969.160 с. Верещагин Е.М. Избранные работы по языкознанию и фонетике. Т.1. Л.: Изд-во АПН РСФСР, 1958. 376 с. Дульзон А. П.Этнолингвистическая дифференциация тюрков Cибири / Структура и история тюркских языков. М.: Наука,1971.С.203. Зимняя И. А.Лингвопсихология речевой деятельности. М.,Воронеж: МПСИ/Воронеж: МОДЭК, 2001.432 с. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М.: Академический проект, 2002. 368с. Котожеков А.И. Ас Тоори. Астара мудурicтi / Историко-философское эссе.Абакан: Хакасское кн.изд-во, 2015. 310 с. Кызласов Л.Р. История Тувы в средние века. М.:Изд-во Моск.ун-та, 1969. С.124-129. Кызласов Л.Р.,Кызласов И.Л.Ключевые вопросы истории хакасов: Сб. статей. Абакан: Хакасское кн.изд-во, 2016.136с. Спасский Г. Народы, кочующие в верху реки Енисея // Сибирский вестник. Ч. 5.СПб., 1819.С.5–6. Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры: изд.3-е.М.: Языки русской культуры, 2004. 992 с. Чебоксаров Н.Н. К вопросу о происхождении народов угро-финской языковой группы// Советская этнография. 1952. №3.С.95. Щерба Л.В. Преподавание иностранных языков в средней школе. Общие вопросы методики. М.: Высшая школа, 1974. 112 с. Ярхо А.И. Алтае-саянские тюрки. Абакан: Хакасское кн.изд-во, 1947.180 с. Castren M.A.Reiseberichte und Brifeaus den Jahren1845-1849- Herausgegeben von Anton Schiefner.St.-Ptb. 1856.P.387. Sohott W.UberdieachtenKirgisen. Berlin. 1865.P.437. Heldensagen der minussinscyenTataren/rhythmischbearb.Von Anton Schiefner.St.-ptb. 1859.432 p. Huth G.Geschihte des budismus in der Mongolei.Strassburg. 1896.P.33. Поступила в редакцию Кольчикова Наталья Лаврентьевна, Кандидат пед. наук, доцент, ГОУ ВО «Хакасский государственный университет им. Н. Ф. Катанова» 655000, Россия, г. Абакан, пр. Ленина, 90 e-mail: pollik21@ mail.ru Чебодаева Лариса Ильинична, кандидат филологических наук, доцент, ГОУ ВО «Хакасский государственный университет им. Н. Ф. Катанова» 655000, Россия, г. Абакан, пр. Ленина, 90 e-mail:LARACHEBODAEVA@ mail.ru Авторынаангл. яз. N. L. Kolchikova, L.I. Chebodaeva The Peculiarities of the origin and development of the language conscience of the Khakass people Тhe article deals with the analysis of the bilingual learners' language conscience. It is believed that the tyniest archetypes of the national conscience are the types of imaginary associations - the mechanisms of the most intimate, subconscious imaginary reactions. They contain the generic memory of the ethnos driven to reflex and are generated by the conditions of life - nature, everyday life, work, morals and value conceptions that have developed over many centuries. We studied the associative foundation of the national specific vocabulary of the native and Russian languages of the Khakass learners to identify ethnocultural differences of perception of ethno-cultural vocabulary. Such an experiment helps to indentify the originality of the bilingual students' associations, the extent of their introduction to both cultures, native and Russian, and contributes to the development of their associative foundation. Comparing the associative structures of the equivalent words-stimuli, one can see the similarities and differences of associations that arise from the bilingual Khakass learners and to point out specific features of the structures of the associative fields of the Khakass and Russian learners. Keywords:association, bilinguism, ethnoculture, language personality, language map of the world. Citation: Yearbook of Finno-Ugric Studies, 2017, vol. 11, issue 3, pp. ?–??.In Russian. REFERENCES Vereshchagin E.M. Psihologicheskaya i metodicheskaya harakteristika dvuyazyichiya (bilingvizma) [Psycological and methodological characteristics of the bilingism ].M.: Izd-vo Mosk. uni-ta,1969.160p. In Russian. Vereshchagin E.M. Izbrannyie rabotyi po yazyikoznaniyu i fonetike [ Selected works in linguistics and phonetics]. V. 1. L.: Izd-vo APN RSFSR, 1958. 376 p. In Russian. Dulzon A.P. Etnolingvisticheskaya differentsiatsiya tyurkov Cibiri / Struktura i istoriya tyurkskih yazyikov [Ethnolinguistic differentiation of the Siberian Turks / The Structure and history of the Turkish languages].M.: MPSI,1971.203p. In Russian. Zymnyaya I.A. Lingvopsihologiya rechevoy deyatelnosti [Linguapsycology of speech activity]. M.- Voronezh: MODEK,2001.432 p. In Russian. Karaulov Y.N. Russkiy yazyik i yazyikovaya lichnost [The Russian language and speech personality].M. : Akademicheskij Proekt, 2002.368 p. In Russian. Kotozhekov A.I. As Toori. Astara muduricti / Istoriko-filosofskoe esse [As Toori.Astaramuduristi / Historico-philosophical essay].Abakan: Hakasskoe kn.izd-vo, 2015.310 p. In Russian. Kyzlasov L.R. Istoriya Tuvyi v srednie veka [The History of Tuva in the middle ages]. M.: Izd-vo Mosk. uni-ta, 1969. P. 124–129. In Russian. KyzlasovL.R., KyzlasovI.L. Klyuchevyie voprosyi istorii hakasov: Sb. Statey [ The Key questions of the history of the Khakass people: collection of articles].Abakan: Hakasskoe kn.izd-vo,2016.136p. In Russian. Spassky G. Narodyi, kochuyuschie v verhu reki Eniseya [The peoples roaming in the riverhead of the Enissey] // Sibirskiy vestnik [The Siberian bulliten].P. 5.St.-Ptb., 1819.P.5–6. In Russian. Stepanov Y.S. Konstantyi. Slovar russkoy kulturyi [ Konstanty. Dictionary of Russian culture]: Izd.3-e.M.: Languages of Russian culture. 2004.: Vysshayashkola, 992 p. In Russian. Cheboksarov N.N. K voprosu o proishojdenii narodov ugro-finskoy yazyikovoy gruppyi [To the Questions of the origin of the peoples of the Finno-Ugric language group] // Sovetskaya etnografiya [Sovietethnography],1952. № 3.P.95. In Russian. Shcherba L.V. Prepodavanie inostrannyih yazyikov v sredney shkole. Obschie voprosyi metodiki [Teaching of foregn languages in the secondary school.General questions of methodology].M.: Vysshayashkola, 1974.112p. In Russian. YarhoA.I. Altae-sayanskie tyurki [The Altai-Sayan Turks].Abakan: Hakasskoe kn.izd-vo, 1947.180 p. In Russian. Castren M.A.Reisenberichte und Brifeaus den Jaren 1845–1849 - Herausgegenben von Anton Schiefner.St.-Ptb. 1856.387 p. SohottW.UberdieachtenKirgisen. Berlin. 1865.437 p. Heldensagen der minussinscyenTataren / rhythmischbearb.Von Anton Schiefner.St.-Ptb. 1859.432 p. Huth G.Geschihte des budismus in der Mongolei.Strassburg. 1896.33 p. Received00.00.2017 Перевести: N. L. Kolchikova, Candidate of pedagogical science, senior lecturer of literature of N. F. Katanov Khakassia State University, 655001, Abakan, Lenina 90, e-mail: pollik21@ mail.ru L.I. Chebodaeva, Candidate of philological science, senior lecturer of khakass philology of N. F. Katanov Khakassia State University,655001, Abakan, Lenina 90, e-mail: larachebodaeva @ mail.ru Кольчикова Наталья Лаврентьевна, кандидатпнаук, доцент, ГОУ ВО «Хакасский государственный университет им. Н. Ф. Катанова» 655000, Россия, г. Абакан, пр. Ленина, 90 e-mail: pollik21@ mail.ru Чебодаева Лариса Ильинична, кандидат филологических наук, доцент, ГОУ ВО «Хакасский государственный университет им. Н. Ф. Катанова» 655000, Россия, г. Абакан, пр. Ленина, 90 e-mail: |