политология модуль 2. Лекция Власть План 1 Понятие и концепции власти
 Скачать 1.01 Mb.
|
2.3.2. Партийные системы, их типологииВ большинстве стран мира существуют не одна (как в недавнем прошлом у нас в Советском Союзе), а несколько или даже много политических партий. Их совокупность в каждой данной стране и образует партийную систему. Такая система (особенно если она состоит не из одной партии и, значит, есть выбор) — важный элемент жизни общества: она дает выход различным запросам граждан, поддерживает равновесие между социальными группами и представляющими их политическими силами, позволяет многим людям реально участвовать в политике. Наиболее распространенная типология партийных систем основана на количественном критерии - числе партий, реально борющихся за власть или оказывающих на нее влияние. В ходе исторического развития сформировались четыре основных типа партийных систем. Партийные системы: - однопартийная; - многопартийная; - двухполовинная партийная; - многопартийная О первой из них однопартийной системе - как о системе можно говорить лишь условно, поскольку здесь существует только одна партия, монополизировавшая всю политическую власть в стране и лишившая избирателей какого бы то ни было выбора. Однопартийный бесконкурентный и застойный режим характерен для тоталитарных и авторитарных государств. Партия и государство там - по сути одно целое (как, например, в сегодняшней Кубе с ее единственной Коммунистической партией или в Корейской Народно-Демократической Республике, где Трудовая партия Кореи - тоже фактически монополист). В условиях двухпартийной системы власть оказывается у одной из двух партий. Классический пример - британская система с консервативной и лейбористской партиями, которые с той или иной степенью очередности имеют в парламенте абсолютное большинство и формируют правительство. При этом не исключено наличие других партий, но не имеющих реальных шансов прийти к власти. Система двух с половиной партий - по существу разновидность двухпартийной модели, но заслуживает отдельного разъяснения. Она имеет место, когда рядом с двумя основными партиями появляется третья - относительно слабая, но способная помочь первой или второй получить власть. В этом случае одна из основных партий и третья образуют коалицию, которая обеспечивает обеим (в сумме) большее число голосов на выборах или непосредственно в парламенте. Хорошей иллюстрацией здесь может послужить ФРГ 1969-1982 гг. - периода коалиционного правления двух партии. Социал-демократической партии Германии (СДПГ) и Свободной демократической партии (СвДП). Возьмем, например, выборы 1976 г. Две основные партии страны - СДПГ и блок ХДС/ХСС (Христианско-демократический союз и Христианско-социальный союз) - получили тогда соответственно 42,6% и 48,6% голосов избирателей. И если бы не коалиция с «маленькой» партией - СвДП (7,9% голосов), СДПГ не получила бы власть. Недаром в октябре 1982, когда свободные демократы вышли из данной коалиции, в стране разразился правительственный кризис, и власть после досрочных парламентских выборов перешла к ХДС/ХСС (правда, опять-таки с коалиционной помощью СвДП). Тот же принцип создания партийных коалиций для прихода к власти действует и при многопартийных системах, т. е., когда в стране существуют три и более партии, каждая из которых собирает на выборах значительное число голосов. Таким образом, если обобщить, то получается, что коалиционные правительства - признак системы с более чем двумя партиями, а однопартийные правительства - одно- или двухпартийных систем.
Наиболее распространенными в демократическом мире являются системы двух- и многопартийные. Первые обычно характерны для устоявшихся, идеологически более однородных и консолидированных обществ с богатым опытом демократии (Великобритания, США). Вторые - для обществ с большей степенью фрагментации, т. е. разобщенности, разделенности групп населения по национальным, социально-экономическим, религиозным или мировоззренческим признакам (Бельгия, Израиль, Швейцария, Швеция и др.). У каждой из этих систем, естественно, существуют свои плюсы и минусы. Так, наличие многих партий создает, с одной стороны, живительную конкуренцию политических сил, стимулируя поиск путей более эффективного управления обществом. Но, с другой стороны, она же способствует «размельчению» и раздроблению интересов людей, затрудняя согласование и гармонизацию их позиций. Это может обострять противоречия в обществе и вести к политической нестабильности. В свою очередь двухпартийная схема, обеспечивая подчас большую устойчивость политической жизни, порождает свои недостатки. Так, идеологии только двух партий могут оказаться слишком крайними и однотонными - без необходимых, идущих от многоцветности жизни, нюансов. Это лишает политический спектр общества уравновешивающих интересы людей, компромиссных, партийных позиций, обедняя выбор для избирателей. В результате может стимулироваться либо а) так называемое протестное голосование (не за одного из кандидатов лишь двух партий, а против другого), либо б) по принципу выбора из двух зол меньшего, либо в) полное игнорирование выборов. Особенности многопартийности в современной России Сегодняшнюю Россию тоже можно отнести к странам с многопартийностью (если даже не сверхмногопартийностью), ибо счет числа зарегистрированных политических партий и движений давно идет на сотни. Однако подавляющее большинство из них существуют лишь на бумаге. Реально работающие структуры имеют только несколько десятков партийных организаций и групп, из которых в Государственной думе (1998) представлены четыре. Наиболее наглядно и емко эту ситуацию с наличием огромного числа псевдопартий характеризует перефразированное название известной шекспировской пьесы «много партий из ничего». Почему так? Прежде всего потому, что возникновение политических партий и движений в нашем отечестве идет противоестественным образом. Вспомним, что нормально партии рождаются снизу: социальные группы, осознав через свой авангард свои общие интересы, «ищут» политическую силу (союз, партию, движение и лидера), которая бы могла заявить о них обществу и властям. В России же большей частью наоборот. В ее политических кругах тесно от амбициозных претендентов на лидерство. Каждый из них стремится стать пусть маленьким, но самостоятельным и единоличным вождем, поэтому им трудно договариваться между собой, чтобы объединить усилия. В результате появляются десятки лидеров, жаждущих образовать хотя бы мини-партию вокруг себя. Конечно, сегодня российское общество сильно фрагментировано (левые и правые, националисты и космополиты, славянофилы и западники, государственники и противники этатизма, любители пива и любители молока и т. д.), но не до такой же степени, чтобы на каждого из десятков тщеславных вождей нашелся свой отдельный «социальный фрагмент». Создаваемые таким образом именные миниатюрные партии не без основания называют иногда латинским термином «клиентела». В самом деле, подобная клиентела представляет собой группу политических активистов, объединившихся вокруг того или иного заметного и, возможно, влиятельного политика (патрона). Эти активисты работают на успех своего патрона и связаны с ним отношениями личной зависимости, поэтому с уходом последнего с политической сцены рушится и вся конструкция «партии» (хотя не исключен и благоприятный вариант: постепенное расширение, укрепление и перерастание клиентелы в настоящую партию). Таким образом, можно заключить, что в сегодняшней России пока идет лишь процесс становления подлинной многопартийности. Иначе и не могло быть, поскольку само российское общество (интересы которого призваны выражать партии) еще далеко не обрело цивилизованную и устойчивую структуру. Соответственно и партии (большинство из них точнее называть протопартиями): во многом не определились программно-идеологически; еще только ищут круг своих возможных сторонников; увязли в сиюминутных перебранках между собой, в конъюнктурщине; в неконструктивном (неплодотворном) критиканстве правительства; в сомнительных играх и спекуляциях на естественных чувствах и образах доверчивых «простых людей» (на их ностальгии по безвозвратному СССР и тоске по ушедшей молодости, на национальных и патриотических чувствах, на искаженных представлениях об «империалистическом», «эксплуататорском» Западе и т. п.). |