МЕЛКАЯ ПРОМЫШЛЕННОСТЬ РОССИИ В КОНЦЕ XIX монография. Мелкая промышленность россии в конце XIX начале xxв
 Скачать 31.83 Kb.
|
|
МЕЛКАЯ ПРОМЫШЛЕННОСТЬ РОССИИ В КОНЦЕ XIX - НАЧАЛЕ XXВ. Мелкая промышленность конца XIX- начала ХХв. мало изучена, но представляет большой интерес с точки зрения исторической науки. Развитие мелкого и среднего предпринимательства суть есть одна из основных предпосылок к созданию крупного производства, подъему экономики страны. С этих позиций, в основном, и интересна монография. В ней автор, пользуясь не идеальным, но вполне подходящим, частично марксистским подходом, достаточно успешно районировал мелкую промышленность и раскрыл ее структуру. Проблемы, поднятые автором, экономические и политические. Первые - неизбежная эволюция кустарного района в фабрично-кустарный и фабричный. Вторые - постепенный отрыв кустаря от земли. К.Н. Тарновский анализирует статистические сведения, и исследования того времени, и, вследствие, в некоторых временных промежутках отсутствия таковых, использует, для исторического анализа, сведения по мелкой промышленности в СССР 20-ых, 30-ых годов. Так основными дореволюционными трудами являются земские обследования, сведения из Отдела сельской экономии и сельскохозяйственной статистики (Главного управления землеустройства и земледелия). Земские исследования наиболее полны и широки, но здесь автор столкнулся с очень большим количеством рабочего материала и, совершенно разумно, произвел определённую выборку: ознакомившись с более информативными материалами Отдела сельской экономии и научной критикой, вернулся и, выработав методику, начал изучение материала. Сами земские сведения распределялись по губерниям, поэтому в них нет ни единой терминологии, ни однозначного, по определенному плану, исследования, то есть они требовали тщательного анализа. Земская статистика представляла, несомненно, большой материал, причем качество этих исследований, безусловно, выше, чем обычный бланковый опрос и данные переписи населения: они проводились путем прямого выезда квалифицированных специалистов на место. Определенный интерес представляет такое сравнение приведенное К.Н. Тарновским. По данным всеобщей переписи населения 1897г. «побочными занятиями» занимались в Костромской губернии 158,5 тыс. человек, Владимирской - 142,7 тыс. человек, Петербургской - 53,1 тыс. человек. По тем же губерниям показатели губернских переписей: 379,4 тыс 398,6 тыс 267,3 тыс. человек Безусловно, пространственная ограниченность земств мешает систематизации: сведения всегда ограничены территорией губернии или уезда. О примерном объеме исходного материала свидетельствует выпущенный в 1926 и 1927гг. «Предметный указатель материалов в земско-статистических трудах с 1860-х гг. по 1917г.» В.Н. Григорьева, в нем описано 1442 тома различных земских изданий выпущенных земствами 27 губерний России. Второй, не менее важный, источник это «Обзоры деятельности Главного управления землеустройства и земледелия» и, в годы войны, «Война и ведомство земледелия (Краткий обзор деятельности за 1914-1916гг.)». Эти материалы тоже не были однородны: им характерна отраслевая дробность, т.е. определена текущая деятельность отдела по данному вопросу и общие сведения о состоянии кустарной промышленности. Характер материалов меняется в зависимости от конкретного временного периода. Автор также изучил материалы газеты «Кустарный труд», издававшейся Главным управлением землеустройства и земледелия. Им рассмотрены издания Постоянного бюро всероссийских съездов деятелей по кустарной промышленности: «Ежегодник кустарной промышленности» за 1912г монография А.А. Рыбкина. В «Ежегоднике » создатели попытались написать историю мелкой сельской промышленности, а А.А. Рыбкин в дальнейшем написал книги с характеристикой кустарных сельских промыслов накануне Первой мировой войны. Все эти работы достаточно разнолики по своему содержанию и К.Н. Тарновский был вынужден обратиться к более поздним исследованиям, для разработки истории мелкой промышленности в дореволюционной России. Исходя из предпосылки, что размещение мелкой промышленности сильно не изменилось, он решил наложить карту размещения 20 кустарно-промысловых районов и подробные карты каждого из них по состоянию на 1926-1927гг на полученные из других источников результаты районирования до революции и, таким образом, получить точную карту расположения производств. Возможность такого метода объясняет то, что в годы становления СССР развитие мелкой промышленности не велось, она находилась в упадке, и именно к периоду конца 30-ых годов практически восстановилась; также мелкая промышленность явление стабильное, что и подтверждается исследованиями. Таким образом, основные направления исследования: кустарные организации, пути капиталистической эволюции мелкой промышленности, кустарные районы и центры с конца XIX века до революции. Мелкая промышленность в дореволюционной России размещение и структура Традиционная многоукладность российской экономики По данным А.А. Рыбникова автор делает несколько выводов, первый, наибольшая концентрация промышленников наблюдается в губерниях промышленного центра; второй, в соседних районах промысловая плотность понижается как в черноземных, так и нечерноземных, то есть не прослеживается связь между густотой промыслов и доходностью земледелия (нет ее и между промысловой плотностью и уровнем индустриального развития регионов). Для того, чтобы проследить последовательность возникновения и развития мелкой промышленности единственный путь, который выбрал автор, это обращение к историко-культурной традиции. На территории Европейской России располагались три основных центра притягивающих ближайших кустарей: Москва, Нижний Новгород, Петербург. Исходя из второго метода, автор определил, что Москва, как центр, имела большое значение по организации сбыта кустарных изделий. Петербург - сам по себе крупный рынок, на который, в основном, и работали местные кустари. Из Нижнего Новгорода изделия расходились в Сибирь, Среднюю Азию, Поволжье. Причем продукция московских и петербургских кустарей отличалась более высоким качеством изделий, это объясняется тем, что московский товар удовлетворял городской спрос, нижегородский - сельский. Если из Нижнего Новгорода расходился грубый товар (созданный лапотным, токарным, рогожным и др. промыслами), то в Москве(и Петербурге) требовалась более тонкая работа (мебельные гарнитуры, игрушки, ювелирные изделия). Московские и петербургские промыслы требовали, соответственно, другого оснащения. Появляется зависимость кустарей от крупной промышленности: они, в основном, обрабатывают не сырой материал, а полуфабрикат. Из последующих этапов исследования следовало, что сами кустари, в этот период, пытаются организовывать артели для самостоятельного, без посредства скупщиков, выхода на общероссийский и международный рынки; что у них, по большей части, не получалось и стало действительно возможным ближе к Первой мировой войне с вмешательством государства и его непосредственным интересом создать сколько-нибудь управляемую организацию производства. Итак, основные факторы влияющие на характер мелкой промышленности выделенные автором: сырьевые ресурсы, культурная традиция, характер спроса (заказы государства, городской, сельский), крупнопромышленное производство: Районирование. Развитие мелкой промышленности по регионам Северная полоса Далее автор районирует мелкую промышленность по регионам, для этого он выделяет районы, центры, скопления кустарей, промыслы. Северную кустарную полосу составляли Архангельская губерния и Вельский и Сольвычегодский уезды Вологодской губернии. Основные промыслы: обработка дерева, добывание смолы, угля, дегтя. Центры: Шенкурский, Вельский, Сольвычегодский уезды. В работе по первоначальной обработке дерева было занято 37% кустарей, остальные занимались смолокурением (химической обработкой дерева). Таковы данные, полученные из основных источников. Автор указывает, что в этом районе, известном как Важская смолокуренная область, смолокурение упоминается со времен Древней Руси. Более широко смолокурение развивалось с XVI века, в это время, например, Печенгский монастырь продавал важскую смолу в Антверпен и Амстердам. В 1906г. в Англию отсюда было доставлено 87% потребности ее в смоле. Также им установлено, что процесс производства был «организован» следующим порядком. Частично снимали кору деревьев, на этом месте появлялась живица (прозрачные капли естественной смолы), когда она засыхала, ее убирали, потом снимали еще больше коры, для поддержки сокодвижения. Обнаженная, покрытая серой, часть дерева и становилась материалом для смолокурения. Смолье распиливали на трехаршинные части и доставляли на майданы (скопления кожуховых печей для переработки), которые располагались недалеко от деревни. Всю торговлю держали в своих руках скупщики, они же и кредитовали кустарей. По сути, производственники ко времени продажи смолы попадали в кабалу, и те платили им по заниженным расценкам. Все это плохо сказывалось на качестве смолы. Кустари, понимая, что их обманывают, добавляли, в смолу рабочий материал (стружки и т.п.). В итоге, в Лондоне (1912) бочка важской смолы оценивалась в 17,5 шиллингов, тогда, как за шведскую платили 25 шиллингов, а финляндскую 32,5 шиллинга Изучая материалы исследований по этому району, автор определяет, что здесь также развивалось производство по выделке замши. В нем было занято около 300 человек. В месяц они могли произвести до 20000 замшевых шкур. За каждую выделанную шкуру скупщики платили около 35 коп. (в Ижме 35 коп Красноборье 30 коп.). В этих пунктах возникали маленькие замшевые заводы (до 30 чел.), поставлявшие замшу в Москву. Автор заключает, что развитие производства, переход на новый уровень качества, осуществлялся либо в результате вложения торговых денег, либо артельных. Скупщики и кустари, объединенные в артели, жестко противостояли друг другу, но перевес почти всегда оказывался на стороне скупщиков. Нет ни одного примера успешной работы артели в этом районе до революции. Скупщики различными методами дезорганизовывали артели: 1) они держали в кабале большинство кустарей, 2)заключали эксклюзивные договоры с покупателем. Северо-западная полоса Северо-западная полоса, как пристоличная разделяется автором на два участка, и включает: Петербургскую, Олонецкую, Новгородскую, Псковскую губернии. По характеру промысловой деятельности она распадалась на внутреннее и внешнее полукольца. Внутреннее, включавшее в себя Петербургскую губернию и обслуживающее Петербургский рынок, не имело общероссийского значения. Но производство было достаточно развито. Небольшой экскурс в прошлое, сделанный автором, подчеркивает особое положение пристоличной зоны. Еще Петр I издал указ о переселении плотников на Большую и Малую Охту, для судовой работы. В этом районе и в начале XX века был судостроительный промысел. В Петергофском уезде было развито корзиноплетение (д. Пирожки, д. Мишелево, центр - д. Стародворье). Покупали корзины петербургские дачники. В Лужском уезде было много плотников, и в Гдовском развилось судостроение (делались барки для перевозки леса и дров). В Средниковской волости этого же уезда делали корзины для рыбного промысла на Псковском и Чудском озерах. Общероссийское значение имело только внешнее полукольцо – автор рассматривает его подробнее. Здесь работало 68 тыс. кустарей. Половина из них была занята обработкой дерева (33,6 тыс. человек). Около трети (28,6 тыс. человек) на обработке растительного и животного волокна. Какого-либо взаимодействия кустарей с петербургским рынком не было (исключение: производство соломенных шляп в д. Галюре Горе, гончарное в Шапкинской волости Олонецкой губернии). Они работали на обеспечение потребностей сельского населения. Основная концентрация была на окраинах северо-западной полосы, где смыкалась с центральным районом, кустари имели выход к Волге (по Мариинской водной системе). Организация производства посредством скупщиков была такая же, как и в Северной полосе. Основные центры деревообрабатывающей промышленности: Демянский и Холмский уезды (изготовление корыт, деревянных лопат, телег, примитивных речных судов, бондарный, экипажный промыслы). Гончарного производства: Вытегорский уезд. Часть продукции отправлялась в Москву и Петербург (глина). Накануне Первой мировой войны начал формироваться Боровичевский трикотажный район. До 90-ых годов XIX века был заметно развит ложкарный промысел (Волокословенская волость, Кирилловский уезд), потом промысел быстро падает, не выдерживая конкуренции товара из Нижегородской губернии. Таким образом, к началу Первой мировой войны, здесь сложился деревообрабатывающий район. Отдельно К.Н. Тарновский упоминает Улому: в дальнейшем этот район интенсивно развивался (Череповец). В Уломской волости Череповецкого уезда был развит гвоздарный промысел. Он известен с XVI века своими «вологодскими гвоздями». В XVII веке здесь же было налажено производство ядер и различных орудий из местной руды. В XIX веке годовая выработка гвоздей доходила до 3 млн. пудов, число занятых до 20 тыс. человек. Но, из-за появления крупного производства по изготовлению гвоздей в западных районах страны, в целом, к началу XX века Улома потеряла свое общероссийское значение. Северо-восточная полоса Автор включил в северо-восточная полосу Вятскою, Пермскую, Казанскую, часть Вологодской губерний и Семеновский и Балахнинский уезды Нижегородской губернии. По выделке изделий эта полоса была более разнообразной: основная продукция была рассчитана на Нижегородскую ярмарку. Вологодская губерния традиционно славилась кружевами. Причем 500 мастериц жили непосредственно в Вологде, и в уезде 21 тыс. В древодельном промысле было занято около 20 000 тыс. человек, изготовляли рамы, сани, колеса, бондарные изделия, но специализированных районов не сложилось, т.к. работа не требовала кооперации и выполнялась сподручно. В Вятской губернии занимались изготовлением мебели, рогож, кулей. Автор пишет, что товар сплавляли по Волге. Качество продукции ухудшалось по мере отдаления от Вятки (в основном мебели; не считая, конечно, кулей, Орловского уезда). Но серьезной капитализации промысла не было, не было централизации, т.е. основная масса товара расходилась на местном рынке. Работу по развитию кустарного промысла взяли на себя земства: производили закупки мебели, обеспечивали кустарей необходимым инвентарем, создавали столярные мастерские. В целом принятые меры не позволили эволюционно сформировать в этом районе крупное производство общероссийского значения, единственное, что удалось, это организовать систему препятствую затовариванию рынка и, следовательно, снижению цен. Имелись и кожевенные промыслы. Основная продукция: сыромятная кожа, черная и белая юфть, зольная, легкая подошвы. Кустари в основном работали на хозяйчиков, т.е. скупщиков. К.Н. Тарновский подробно описывает Семеновский уезд. Здесь, В Семеновском уезде Нижегородской губернии, развитие получил крупнейший в Российской Империи ложкарный промысел, он представлял собой рассеянную мануфактуру с разделением труда. Зародился он в селе Пурехе, но основное развитие получил в г.Семенове. Эти ложки были известны по всей Российской Империи, расходились с нижегородской ярмарки. Дальше автор отмечает, что в Козьмодемьянском уезде Казанской губернии сформировался крупнейший рогожно-кулевой район, и, самое важное, что его значение увеличилось во время Первой мировой войны. Центральная полоса В центральную полосу автор включил Московскую, Владимирскую, Калужскую, Тверскую, Ярославскую, Костромскую, Нижегородскую, Рязанскую и Тульскую губернии. К.Н. Тарновский указывает общую специализацию районов. На границе центральной полосы располагались металлические промысловые районы. На севере Бурмакинский кузнечный и Красносельский ювелирный промыслы (южнее по течению р. Волги от Уломского района), на востоке Муромско-Нижегородский, на юге Тульский. Бурмакинские кустари, в основном, изготовляли конскую амуницию. Как в Красносельском, так и Бурмакинском районах существовало потоварное разделение труда, кустари находились в руках крупных скупщиков. В Нижегородско-Муромском металлическом районе автор, в первую очередь, выделяет Павловский сталеслесарный район с центром в селе Павлово. Само Павлово - центр замочного производства. В селе Безводном, получило развитие производство полотен из медной, железной и стальной проволоки. Краснораменский промысловый округ - цепи, гвозди, подковы. Округ при государственной поддержке мог получить общероссийское значение, о чем пишет К.Н. Тарновский. Промысел возник на гвоздарном производстве. К XIX веку он расширился и дифференцировался, качество производства было достаточно высоким. Якорными цепями мастеров пользовалось отечественный речной флот, появилась возможность использовать их и в морском военном, в который цепи традиционно поставлялись из Англии. Земством принимались меры по улучшению качества производства. Как ни странно, но все-таки говорить о какой-либо серьезной помощи не приходилось, как и во всех других районах: принимались меры только по улучшению определенных этапов производственного процесса. Не без основания заметил автор, что во многом эти меры были направлены на улучшение положения, бывших хозяев крестьян, помещиков. Третий промысловый район, особенный, Тульский. Автор дает краткую предысторию и общую характеристику района. Металлическое производство получило старт в результате военной реформы 70-ых годов XIX века. Что стало следствием централизации, более жесткой регламентации, чем власть хотела изменить старую организацию производства - рассеянную мануфактуру. На деле оказалось, что часть мастеров продолжили изготовлять карабины и пр. дома, выпуск повысился; впоследствии власть постепенно вернулась к старому типу. Вследствие этого в окрестностях города сформировался район производства самоваров, дальше - замков. Производство кожевенных и скорняжных изделий - Мурашкинский, Ярославский районы. Центр Мурашкинского района село Кимры. Основное производство - обувь. Хозяева производства - собственники больших мастерских. Плата сапожникам была маленькой, условия труда тяжелыми, антигигиеничными. Сапожники много пили, что особенно отмечают бывавшие здесь современники. Автор не упоминает, но, возможно, отсюда и пошло выражение «Пьян как сапожник». В центральном районе, более развитом, автор пишет и о легкой промышленности. Ярославский и, частично, Мурашкинский районы поставляли овчину. Ярославская овчина была известна как «знаменитая романовская», по качеству она превосходила всю другую овчину, производимую в стране. Дело в месте расположения (между Романовой и Ярославлем) и породе овец (разновидность северной русской овцы). В сравнении с Ярославской овчиной Мурашкинская была лучше по качеству окраски, хуже по качеству шерсти. Отдельно К.Н. Тарновский описывает три центральных района общероссийского значения: Сергиевский игрушечный, Вязниковский иконописный, Михайловский кружевной. Вследствие того, что по степени развития они оценивались высоко, автор проводит краткий экскурс в историю и обозначает основные центры. Игрушки в Сергиевом посаде изготовлялись с конца XVIII века, родоначальником производства считают глухонемого Татыгу. Промысел почти целиком находился в руках скупщиков. Были отдельные, весьма успешные, попытки выхода на международный рынок под покровительством Московского губернского земства. Игрушки Сергиевских мастеров стали известны по всему миру благодаря организации в России и в Европе ярмарок, выставок. Мастеров целесообразно разделить на две части: первых, тех, кто работал в мастерской земства, вторых, работающих на скупщиков. Большинство, конечно, работало на скупщиков, т.е. на местный и частично московский рынки. Главное, что удалось выделить автору это то, что район был достаточно развит, к Первой мировой войне произошло разделение труда, намечались пути индустриализации. Вязниковский иконописный район - это села Палех, Холуй, Мстера. Приемы письма значительно различались, но в целом существовало разделение труда (различались приемы письма: один иконописец рисует лик, другой руки и т.д.), район находился на том же этапе, что и Сергиевский игрушечный. Михайловский кружевной район известен с XVIII века. Отличительная особенность -кружево плелось без сколка, т.е. четкого рисунка. Производством руководили скупщицы-торговки. Проводя параллель можно отметить, что такой тип производства, можно встретить и сейчас в странах Большого Магриба, Средней Азии, причем не только на периферии, а, по большей части, и в столицах. Такой специфический товар, как кружева, ковры всегда требует особенного подхода. В Подмосковье было развито производство мебели. Примечательно, что по источникам К.Н. Тарновского кустари изготовляли мебели больше, чем фабриканты. Появилась возможность индустриализации района, как в результате активных действий земств, так и кустарей (артелей). Таким образом, К.Н. Тарновский логично переходит к возможным путям реформирования мелкой промышленности. Частичное реформирование мелкой промышленности Общий подъем в экономике в конце XIX века К.Н. Тарновский по вопросу об организации промышленности, видя выгоды рыночной экономики, ее преимущества не забывает упомянуть и, по его мнению, главные недостатки, т.е. традиционность. Из исследованных материалов автор установил, что непосредственную опеку зарождающейся мелкой промышленности государство стало осуществлять только в конце XIX века (и вообще признало ее существование). В 1888 г. в министерстве государственных имуществ был создан отдел, заведующий кустарной промышленностью (после 1894 г. Называется Отдел сельской экономии и сельскохозяйственной статистики). Мелкая промышленность, по мнению Государственного совета, была приравнена к любой частной промышленности, поэтому никакого вмешательства государство не проводило, т.н. «принцип невмешательства», который был принят под давлением министерства финансов, надо полагать, не без давления крупного капитала. До 1905 г. идет работа на местах, налаживается взаимодействие с земскими органами. Была проделана огромная статистическая работа, позволившая выявить наличие мелкой промышленности, ее сконцентрированность. Были обследованы тридцать две губернии, интересно, что вся эта работа была проделана двадцатью девятью специалистами. Эта работа была дополнена анкетными обследованиями в двадцати трех губерниях. Первые пять лет изучалась структура и размещение мелкой промышленности, была выявлена техническая отсталость. С 1897 г. ведомство начало давать рекомендации по организации промыслов. Специалисты регулярно выезжали в командировки, давали советы на местах. Такие меры практические не приносили существенных результатов, единственный вывод - организация обучения совершенствования ремесла на местах. Деньги на это выделяли как земства, так и Отдел сельской экономии. Земства организовывали сбыт местных изделий и впоследствии обеспечение их сырым материалом, школы обучения мастерству. Переход на новый уровень производства тормозился и объективными социальными факторами. К.Н. Тарновский пишет, что крестьяне неохотно осваивали новое мастерство, не видели в этом смысла, даже если и видели, то не хотели идти, т.к. почти все были закабалены кредитами скупщиков, которые очень скоро становились долгами. В свою очередь между кустарями и скупщиками обычно устанавливались такие отношения, которые не терпели вмешательства посторонних сил. Следующий этап принятия интересов мелкой промышленности государством, по мнению автора, наступил во время кризиса на Урале в 1901-1902 гг. Мелкую промышленность стали рассматривать прародительницей крупной. Тимирязев писал, что известные центры производства в Западной Европе такие как Шеффилд, Бирмингем, Дофинэ, Лион, Реймс, Золинген, Бильфель, в прошлом были центрами кустарного производства. А Витте преследуя исключительно политические цели сказал: «Пусть люди займутся полезным трудом, из моего кармана будут отпущены сотни миллионов ». Между ведомствами министерства финансов и министерства земледелия развернулась закулисная борьба. В результате увеличились ассигнования на развитие мелкой промышленности. С 1900 г. посредством земств велись закупки у кустарей для нужд военного ведомства. К.Н. Тарновский ссылается на важность этого фактора в развитии кустарного производства. Так Главное интендантское управление не только расплачивалось с кустарями, но и организационно и технически совершенствовало кустарное производство. В предреволюционный период частично сменились приоритеты у власти, автор подчеркивает, что в 1902 г. в Петербурге прошел Съезд по делам кустарной промышленности и, основной вывод, что на местах должны организовывать мелкую промышленность, центральные органы власти должны оказывать поддержку, т.е что основная работа ложится на плечи земств. Было дано точное определение понятия кустарь - крестьяне, у которых коренное занятие лежит в земледелии, а побочное в кустарничестве. Проведение аграрной реформы Аграрная политика, шла в связке с кустарной, этот забытый историками пункт К.Н. Тарновский раскрывает в строгой исторической последовательности. После революции 1905 г. государство стало активнее проводить крестьянскую политику. С 1905 г. понятна неотложная необходимость аграрной реформы. Понижаются размеры помощи и мелкой промышленности. Но уже в 1909 г. на помощь мелкой промышленности было выделено 492 тыс. руб а за год до этого всего 160 тыс. руб. Это ясно характеризует ее место в аграрной реформе. С 1905 г. перед обществом стояли неотложные задачи в первую очередь необходимо было решить наиболее острый вопрос малоземелья, провести переселенческую политику, во вторую дать крестьянам право частной собственности, подчеркивает автор. К 1908 г. были сделаны определенные выводы, стало ясно, что в каждой местности свои, уникальные, проблемы. Так, если в целом переселенческая политика осуществлялась удачно, то из Подмосковья практически не было желающих переезжать куда-либо. Это ставило новую задачу, ознакомиться с проблемами кустарей, оказать им помощь. И если в центре проблемы решались постепенно эволюционным путем, то на Урале требовалось изменение государственной политики. Государство ставило и более долгосрочные перспективы. Основное - это всемерное развитие промыслов, для улучшения благосостояния населения, отходничества в зимние месяцы. Таким образом, делая вывод из исходных материалов, автор пишет, что основной своей задачей государство видело: обеспечить неприкосновенность частной собственности путем доведения этого понятия до крестьян посредством выделение их из общины и дальнейшего улучшения благосостояния. Детали реорганизации мелкой промышленности в начале XX века Отдел сельской экономии организовал свою сеть распространения кустарных изделий. В губерниях организовывались склады, музеи, за рубежом - выставки. В основу для работы на местах была положена московская схема. Автор подробно останавливается на этом: это единственный наш опыт организации грамотной сети распространения продукции мелкой промышленности. Основные направления развития московского земства охарактеризовали С.Т. Морозов, В.А. Перелешин, В.И. Боруцкий. Программа была достаточно либеральной. Они организовывали обучение кустарей, сбыт изделий, но считали, что кустарям нужно больше самостоятельности: создать кустарный банк, артели и тогда мелкая промышленность будет существовать самостоятельно без помощи государства. К.Н. Тарновский замечает, что практически они приветствовали курс земств и считали, что рынок скупщиков и рынок земств нужно разграничить как по номенклатуре производства, так и по каналам сбыта. Свой успех они подтвердили тем, что в 1904 г. за рубежом успешно прошла выставка игрушек из Сергиева Посада, в следующем году в Льеже, через год в Милане, игрушки хорошо раскупались. Хорошими материалами кустари обеспечивались путем организации на месте сопутствующих производств. На ссуду Отдела сельской экономии они усовершенствовали производство, стали обучать учеников. Земствами принимались попытки организации банков для кустарей. К 1905 г. удалось организовать 158 мастерских для обслуживания кустарей, т.е. деятельность сильно расширилась. Почувствовали это и скупщики – земства напрямую диктовали свои цены. Земства заключали договоры и между собой о союзах, для уменьшения издержек. Автор упоминает о том, что обсуждался вопрос и о создании общеземской кустарной организации. Так при поддержке главного управления землеустройства и земледелия шло становление кустарной организации, само центральное ведомство занималось созданием сети инструкторских школ, выпускники которых отправлялись преподавать в земские мастерские, а также созданием системы подобной земской в нечерноземных губерниях. Организация в Большом Мурашкине школы по обработке и окраске овчинных шкур, предполагала уменьшение вывоза необходимого сырья за рубеж, в Германию, создать собственное производство, уменьшить импорт конечного продукта. Денег на подготовку хороших инструкторов не жалели: они проходили практику заграницей, на российских фабриках. При помощи ведомства земледелия решались самые насущные вопросы, ведь Российская Империя по существу являлась страной импортирующей не только высококачественных товаров, но часто и того, что могло бы быть произведено своими силами. В бумагах министерства земледелия есть такой пример: «Исходя из того, что в империю ввозятся струны в значительных количествах из Германии и Италии, причем этот ввоз с каждым годом возрастает, ведомство пришло к заключению о необходимости насадить струнное производство в России, в виду того, что привозимые к нам из Германии струны выделываются, главным образом, из бараньих кишок, вывозимых этой целью из России в Германию». Скоро необходимое производство было организовано, а качество изделий опережало европейские аналоги, потому что сырье было свежим, соответственно, выходной продукт лучше. К.Н. Тарновский особенно отмечает развитие смолокурения в Важской области (Архангельская и Вологодская губернии). До 1906 г. здесь уже образовался союз артелей смолокуров, но по политическим соображения он был распущен. В 1912 г. по заданию Отдела сельской экономии сюда ездил специалист Петровский. Дело в том, что в отдел пришло ходатайство от представителя кустарей А.Е. Малахова, в котором была четко описана программа развития района. Петровский должен был проверить эти данные в сопоставлении с действительностью и рекомендовать последующие действия. А.Е. Малахов указал сумму для развития района в 200 тыс. руб. Половина должна была быть собрана между членами артели, вторую половину предполагалось взять в долгосрочную ссуду у государства. Петровский урезал сумму на половину, но все основные работы были проведены. В 1914 г. А.Е. Малахов запросил краткосрочный кредит на сумму до 300 тыс. руб. для совершенствования производства и выхода производства на международные рынки. Ссуда была выдана через «Московский областной банк», через него же работал союз и заграницей. Интересно, что пособий земским губерниям на нужды мелкой промышленности, например, за 1912г. было выдано всего 757 тыс. руб. Итогом этого стало частичное изменение характера сбываемой продукции, расширения производства, улучшение качества продукции и выход из-под влияния скупщиков. Таким образом, автор делает вывод, что Главное управление землеустройства и земледелия ставило две главные задачи. Первая - создания условий для модернизации мелкой промышленности. Второе - проведение модернизации. Не смотря на определенные успехи в достижении второй цели, можно говорить о планомерном достижении только первой, потому что она осуществлялась в масштабах всей страны. Осуществлять ее часто приходилось с нуля, но здесь удалось достичь больших успехов. По всей стране раскинулась сеть инструкторских школ и мастерских, что самое важное вся работа была нацелена на кустаря, т.е. заведения по большей части располагались в сельской местности, где было больше всего талантливых мастеров, их продукция раскупалась. Вся мелкая промышленность обладала большими возможностями для работы на военное ведомство, что автор очень хорошо показал. Мобилизация сил общества на пороге Первой мировой войны. Мелкая промышленность в этот период. Из источников автора следовало, что в первый год войны мелкая промышленность работала в обычном режиме. Проводились только отдельные закупки фуража и обмундирования. Вместе с тем качество изделий кустарей было удовлетворительным и с 1915 г. государство вкладывает большие деньги в развитие производства, с целью его значительного увеличения уже к 1916г. Некоторые районы почти полностью были модернизированы на государственные деньги. Два крупных производства созданных во время войны - это производство перчаток для армии и кос для возмещения довоенного импорта. Производство кос не удалось наладить к 1917 г но деньги выделены были, в итоге, во время Гражданской войны на фоне упадка всей промышленности, в стране неуклонно возрастало количество выпускаемых кос. Автор дает подробную характеристику новой системы производства. По существу она не сильно отличалась от довоенной. Неуклонным остается приток капитала, монопольное положение военного ведомства, которое, в конце концов, прямо диктовало «свои» цены, не забывая простых кустарей: плата за единицу продукции повысилась в среднем в два раза. Определенные действие принимались и для организации непосредственно производства товаров военного назначения (пуль и т.д.). В этой области далеко продвинуться не удалось. Выполнялись заказы других ведомств, но о серьезном взаимодействии речи не было (только в рамках организации производства для армии). Заключение К.Н. Тарновский проделал большую работу, особенно, что, касается анализа источников, а его выводы позволяют по-новому взглянуть на проблему, с другой стороны. Социальная ситуация была на пороге взрыва, автор закономерно делает акцент на этом. Любое производство не может развиваться в отрыве от общества. Время же было такое, что нашей стране пришлось надолго забыть о том, что такое рыночная конкуренция, стимулирование производства; в развитии мы оказались отброшены назад. Монография открывает перед нами неизвестные страницы нашей истории. Ведь практически никто не задавался до К.Н. Тарновского вопросом была ли у нас вообще до Февральской революции мелкая промышленность. Конечно, наша промышленность была еще в зачаточном состоянии, ей только предстояло сыграть ту же роль, которую она сыграла в странах Западной Европы; но сегодня, возвращаясь к рыночной экономике, так или иначе, основной приоритет – мелкая промышленность. Она в свою очередь для продвижения на следующий уровень требует повышения уровня образования каждого работника, а, развиваясь, увеличивает благосостояние всей страны. Возможности мелкой промышленности можно увидеть просмотрев материалы ее деятельности во время Первой мировой войны. Ведь известно, что во время войны промышленность мобилизуется – работает на полную мощность. Трудно сказать это о мелкой промышленности во время Первой мировой войны: работала она далеко не на пределе! К.Н. Тарновскому используя комбинацию различных методов исследования, удалось раскрыть структуру и написать историю мелкой промышленности в Российской Империи в этот период. |