История ПЗ 1. Менеджмента реферат по дисциплине История (тема реферата) фио студента Андрейчикова Алиса Дмитриевна Направлени е подготовки Журналистика Группа
 Скачать 149.09 Kb.
|
|
Российский государственный социальный университет Факультет коммуникативного менеджмента РЕФЕРАТ по дисциплине «История» _____________________________________________________ (тема реферата) ФИО студента Андрейчикова Алиса Дмитриевна Направлени е подготовки Журналистика Группа ЖУР-Б-О-Д-2021-2 Москва 2017 Карпюк С.Г. Два патриотизма в «Истории» Фукидида Определение патриотизма, которое дают современные словари и энциклопедии, вполне подходит и для Греции V в. до н. э.: «Патриотизм – любовь к отечеству, преданность ему, стремление своими действиями служить его интересам». В современном понимании понятие «патриотизма» связано с национальными государствами, в античной же древности речь могла идти о патриотизме полисном. Понятно также, что у древнегреческого патриотизма были несколько иные коннотации: можно упомянуть хотя бы феномен «мидизма», отношение к которому после победы в Греко-персидских войнах приобрело явную «патриотическую» окраску. Эту проблему можно даже искусственно усложнить: знаменитый американский историк Честер Старр высказал предположение о существовании особо «вредного» имперского афинского патриотизма, который ослаблял патриотизм отдельных полисов, «поддерживавший культурное разнообразие и жизнеспособность греческой цивилизации как единого целого». При первоначальном подходе к теме патриотизма в труде Фукидида постановка проблемы кажется очевидной: был ли Фукидид патриотом своего родного города либо патриотом всей Эллады, а точнее: каково соотношение патриотизма афинского и патриотизма общегреческого в сочинении историка. Но в том, что Фукидид в течение всей жизни, даже в изгнании, ощущал тесную связь с родным городом, никто из современных исследователей не сомневается. В качестве примера можно привести статью Питера Родса «Фукидид и история Афин» в вышедшем в 2006 г. «Brill’s Companionto Thucydides»4. Статья эта привычно фундаментальная, взвешенная и информативная и никаких существенных (да, пожалуй, и несущественных) возражений не вызывает. В ней выражено общее представление о Фукидиде как о беспристрастном научном историке и умелом повествователе. Подчеркивается, что Фукидид принадлежал к афинской аристократической семье, которая имела интересы во Фракии. Возможно, его дедом был Фукидид, сын Мелесия, а прадедом – Мильтиад, сын Кимона. До 424/3 г., т. е. до исполнения им должности стратега, Фукидид не покидал Афины, имел определенный военный опыт, что, как и его связи во Фракии, способствовало избранию его стратегом. После изгнания из Афин он посещал разные греческие области и имел контакты с представителями Пелопоннесской стороны. Питер Родс заключает: «Перед нами – афинянин- аристократ, с сильными предпосылками (back- ground) для антиперикловых настроений, который, тем не менее, восхищался и самим Периклом, и руководимыми им афинской демократией и афинской империей (но не послеперикловой демократией и необузданными имперскими амбициями); человек, который служил Афинам как стратег, но чья стратегия привела к его высылке: он безусловно был включен в жизнь Афин (he was undoubtedly an engaged Athenian)». Следует отметить, что Питер Родс вполне сознательно уходит от вопроса о полисном патриотизме Фукидида, возможно, считая либо ответ очевидным (трудно обвинить в анти- патриотизме изгнанника, который в конце концов вернулся в родной город и, возможно, нашел там свою смерть), либо сам вопрос некорректным. Можно привести также мнение отечественного антиковеда Э.Д. Фролова: «Афинянин родом, сохранивший лояльное отношение к своему отечеству и после изгнания, Фукидид тем не менее отдавал себе отчет в агрессивной сущности той политики, которую проводила правившая в Афинах демократия. Отрицательное отношение историка к пагубной политике такого рода не требует доказательств». Патриотизм Фукидида подтверждает и его возвращение в Афины в последние годы жизни: Павсаний в «Описании Эллады» сообщает, что историк погиб в Афинах насильственной смертью после возвращения; поздние античные биографы высказывали предположение, что после окончания Пелопоннесской войны Фукидид все же вернулся в Афины, где и умер, и был похоронен. Попытаемся рассмотреть те места труда Фукидида, которые могут прямо или косвенно свидетельствовать о патриотизме. И в начале своего труда, и в так называемом «повторном вступлении» историк называет себя афинянином. Обычно подчеркивается, что историк называл имя своего города именно потому, что обращался ко всем грекам. Но в этом можно усмотреть также проявление полисного патриотизма, подчеркивание того, что Фукидид считал себя афинским гражданином и в изгнании. Можно сопоставить это с «плавающей» идентификацией его предшественника, Геродота, которая, вероятно, отмечала смену гражданства «отцом истории». Впрочем, совсем не случайно с этой полисной, афинской самоидентификацией Фукидида соседствует манифест Эллино центризма, если не общегреческого патриотизма: «И в самом деле, эта война вызвала величайшее движение среди греков и части варваров и, можно сказать, среди большинства людей». То есть именно Греция считается «центром» человечества. И именно после этого следует знаменитая фукидидовская «Археология» – описание истории всей Греции, а не только Афин. Гордость за родной город не мешала Фукидиду писать о заслугах других греков: так, историк охотно сообщает, что в Коринфе были построены первые в Греции триеры. Афины для Фукидида – один из греческих городов-государств: афинские тираны рассматриваются им в ряду других «старших» тиранов; как афиняне, так и другие греки имеют смутное представление о древних установлениях и обычаях, что демонстрируется на примере традиции о заговоре Гармодия и Аристогитона. Историк разделял внешний вид городов и их действительное значение, причем примером выбрал Спарту и Афины. Фукидид мог бы восхищаться красотой общественных зданий Афин и подчеркивать их уникальность, сопоставляя с величием родного города, но проявлял объективность. Взвешенно, без нажима на заслуги афинян, представлены заслуги афинян и спартанцев в Греко- персидских войнах. Описание хитрости Фемистокла, которая помогла афинянам восстановить стены родного города, возможно, свидетельствует о гордости сметливостью афинского лидера. Перечисление причин и описание начала Пелопоннесской войны ставит перед древним историком задачу «вычленения» истинных причин общегреческого конфликта, отделения их от «патриотической риторики». Речь афинских послов в Спарте – своеобразный манифест афинского полисного патриотизма; здесь эмоционально подчеркиваются заслуги Афин в греко-персидских войнах, последовательно оправдываются действия Афин и восхваляются всевозможные заслуги афинян. Однако до этого, в речи коринфских послов в Спарте, историк достаточно объективно сопоставляет афинян и спартанцев. Описание качеств афинян и спартанцев дается не оценочно, а применительно к военно-политической ситуации. Никакого прямолинейного афинского патриотизма в данном пассаже найти невозможно. Тем не менее историк постоянно подчеркивает значение афинского могущества, афинской власти: истинный повод к началу Пелопоннесской войны – страх спартанцев перед растущим могуществом Афин; начать войну спартанцы решили из-за страха перед растущим могуществом афинян; победа над персами рассматривается с точки зрения достижения могущества Афинами. Фукидид отмечает, что власть афинян становится постепенно в тягость союзникам, их господство непопулярно; но союзники в подобном положении виноваты сами, потому что вызвались платить форос вместо посылки воинских контингентов. Особое место в труде Фукидида занимает знаменитая надгробная речь Перикла. Данная речь – вне зависимости от того, насколько точно историк передал слова самого Перикла, – не могла не быть манифестом афинского патриотизма, тем более что обладала вполне подходящим единством места (афинское кладбище Керамик), времени (конец военной кампании) и «истинного повода» (погребение афинских воинов). Со времени Греко-персидских войн (с конца 470-х годов) в Афинах складывается так называемый – «отеческий закон», процедура публичного погребения павших воинов; ее инициатором, возможно, был Кимон. Она включала в себя как восхваление «доблестных мужей», так и сооружение надгробных памятников с обязательным перечислением имен всех павших граждан; их имена были сгруппированы по филам. Подобные памятники располагались на афинском Керамике. Фукидид. Имена воинов перечислялись по филам: например, на сравнительно неплохо сохранившейся надписи 409 г. с именами 224 павших афинских воинов перечисление фил дается в следующем порядке: Эрехтеида, Эгеида, Пандионида, Леонтида (стела I), Акамантида, Энеида, Кекропида, Гиппотонтида (стела II), Эантида, Антиохида, иностранцы, дополнительный список павших из всех фил (стела III). Иногда надпись может содержать список потерь одной лишь только филы. «Отеческий закон», безусловно, был составной частью полисного «патриотического дискурса», патриотического воспитания афинских граждан. В научной литературе высказывалось предположение о том, что именно Кимон был инициатором перенесения аристократических обычаев на демократическую почву, так что афинский патриотизм имел аристократический оттенок. |