Идеология национал-большевизма. Михаил агурский (19331991) идеология национал большевизма

• Название: Михаил агурский (19331991) идеология национал большевизма
• Анкор: Идеология национал-большевизма
• Дата: 23.03.2023
• Размер: 1.16 Mb.
• Имя файла: M_S_Agurskiy_-_Ideologia_natsional-bolshevizma.doc
• Тип: Документы; #1010748
• страница: 14 из 33

ЛИТЕРАТУРНЫЕ ПОПУТЧИКИ

Уже примерно в 1920 году в Советской России возникает новая молодая литература, которая отнюдь не вписывается в рамки партийной. Она оказывается еще одним троянским конем, через который в советское общество входят различные некоммунистические влияния, в том числе и национальные. Эта литература с легкой руки Троцкого получила название литературы попутчиков³⁰⁸, но, как показала история, именно она впоследствии и стала основной линией советской литературы.

Одним из наиболее мощных мотивов попутчиков был народнический, что было также замечено еще Троцким. Попутчики, находясь под сильным влиянием скифства, представляют не только революцию, в особенности ее ранний период, а и гражданскую войну как русскую народную войну против собственных и иноземных угнетателей. Главным деятелем революции и гражданской войны оказывается именно русский народ и преимущественно даже крестьянство, сокровенным интересам которых отвечает революция. Революция и гражданская война показаны мощной народной стихией, в которой действуют сильные люди с сильными страстями, в чем ощущается несомненно и влияние ницшеанства. В творчестве попутчиков культ насилия занимает значительное место. Это литература воинствующего антигуманизма.

Борис Пильняк

Особое положение в литературе попутчиков занимает Пильняк (Вогау). Он любуется и эстетизирует жестокость и насилия гражданской войны. В романе Голый год», написанном в 1918—1920гг., он показывает вырождающееся дворянство и купечество и противопоставляет им новых людей, решительных, жестоких, независимых. Пильняк вводит знакомое нам различие между «большевизмом» и «коммунизмом», резко против Запада, против его цивилизации. «Если вспыхнула в четырнадцатом году там, в Европе, рожденная биржами, трестами, колониальной политикой и проч., если могла народиться в Европе такая война, то не осиновый ли кол всей европейской котелковой культуре?» — спрашивает один из его героев Ордынин. «Все мертво, — далее говорит тот же Ордынин, — сплошная механика, техника, комфортабельность. Путь европейской культуры шел к войне, мог создать эту войну четырнадцатый год. Механическая культура забыла о культуре духа, духовной»³⁰⁹.

Пильняк в самой революции видит органический источник национализации новой России. «Революция противопоставила Россию Европе». Но для Пильняка революция есть возвращение к допетровскому времени, а не к Петру, как у Иванова-Разумника и у других. «Сейчас же после первых дней революции Россия бытом, нравом, городами пошла в XVII век... В России не было радости, а теперь она есть... Революции, бунту народному не нужно было — чужое. Бунт народный — к власти пришли и свою правду творят — подлинно русские подлинно русскую»³¹⁰.

Пильняк подчеркивает сектантский характер России и говорит, что сектантство является доминирующим фактором революции. «Вся история России мужицкой — история сектантства. Кто победит, — спрашивает Ордынин, — в этом борении, механическая Европа или сектантская, православная, духовная Россия?»³¹¹

Другой персонаж, архиепископ Сильвестр, прямо рассматривает большевистскую революцию как продолжение пугачевщины. «Побежали на Дон, на Яик, — говорит он, — оттуда в бунтах на Москву. И теперь дошли до Москвы, власть свою взяли, государство строить свое начали — выстроят»³¹².

Русский мужик дед-знахарь Егорка говорит: «Нет никакого Интернационала, есть народная русская революция, бунт — и больше ничего. По образу Степана Тимофеевича». — «А Карла Марксов?» — спрашивают. «Немец, говорю, а стало быть, дурак». — «А Ленин?» — «Ленин, говорю, из мужиков, большевик, а вы, должно, коммунисты... А коммунистов — тоже вон! Большевики, говорю, сами обойдутся»³¹³.

Пильняк помещает действие романа в провинцию, чтобы показать, что истоки революции, ее характер мало зависят от «коммунистов», инородцев, осевших в столицах. Единственный нерусский в его романе, латыш Лайтис, — лицо второстепенное.

Очень характерно заявление Пильняка, сделанное им в 1924 году³¹⁴: «Я признаю, что коммунистическая власть в России определена — и не волею коммунистов, а историческими судьбами России, и, поскольку я хочу проследить... эти российские исторические судьбы, я с коммунистами, т. е. поскольку коммунисты с Россией, постольку я с ними... Признаю, что судьбы РКП гораздо меньше интересны, чем судьбы России, РКП для меня только звено в истории России».

Владимир Лидии

Хотя Лидин (Гомберг) является лишь подражателем Пильняка в том, что касается его идей, он интересен тем, что позднее вливается в официальную советскую литературу. Он настойчиво проводит идею единства русской и советской истории.

Так, в повести «Ковыль скифский» он говорит: «А Русь все та же — суглинком, дорогами, перелесками». «Думали мы, — говорится в повести, — пришел конец нам, пришла нам лихая беда. Думали мы — уготована погибель нам страшная, уготована погибель стороне нашей, ни на что не надеялись. И вот идем мы, люди милые, идем по земле русской, говорим вам: нет лучше сторонушки; говорим вам: всюду жив человек и всюду страждет и мирует; говорим вам: горе наше переносное, родит земля много — и все будем сыты и кругом довольны»³¹⁵.

В коротком рассказе «Курга-баба» Лидин усиливает эту идею: «Была Русь исполкомная, мандатная, самогонная, паечная, и была на Руси вольность впервые во все времена... Лежала в войне Русь, как лежала в усобицах княжеских, без морей и дорог, бездружная, лютая, калеченная, клыки скалящая, а шел уже люд голодный и босой, с дрекольем шел, ломоть к ломтю подбирал, собирал землю русскую... идет Русь по пути исконному, собирать Калигою, соберет себя натуго»³¹⁶.

Если у Пильняка и Лидина присутствует некая философия истории и даже смягченное и неявное мистическое истолкование революции, то у примыкающих к ним других писателей уже нет ни того ни другого. Зато главным деятелем революции остается русский народ и в основном крестьянство. Среди таких писателей следует в первую очередь назвать Леонида Леонова, Всеволода Иванова и Константина Федина, творчество которых, несомненно, сыграло большую роль в формировании национал-большевизма, тем более что они становятся классиками советской литературы.

Всеволод Иванов

В повести Иванова «Бронепоезд 14-69», опубликованной в 1922 г., показана партизанская война на Дальнем Востоке. Она показана как русская народная, направленная прежде всего против японцев, американцев, старающихся захватить этот район. Большевик Знобов говорит, что мужик хочет воевать за русскую землю и «размечет он и японцев, и американцев, и всех, кто на Дальний Восток явился»³¹⁷. Характерна резко антизападная концовка романа. «А напротив, через улицу, стоял тщедушный солдатик в шинели, похожей на больничный халат, голубых обмотках и английских бутсах. Смотрел он на американца (имеется в виду американский корреспондент) поверх проходящих людей... и пытался удержать американца в памяти. Но был тот гадок, скользок и неуловим, как рыба в воде»³¹⁸.

Белые также размышляют о гражданской войне в национальном контексте. Капитан Незеласов, командир белого бронепоезда, говорит о том, что белых вышвырнула «Родина, а не большевики или же инородцы»³¹⁹.

Народная война, показанная Ивановым, все же интернациональна. Но интернациональность эта носит мессианский характер. Мессианским центром этого интернационализма является Россия. Русский мужик пытается простодушно распропагандировать американцев и японцев. Впрочем, истинными союзниками русских оказываются лишь китайцы, и китаец Син Бин-У отдает свою жизнь за дело русской революции. Идя на смерть, он также мыслит сугубо в национальных терминах, желая просто показать свою преданность русским. «Уваженье китайска народа русски народа!» — восклицает Син Бин-У.

В народную войну вплетаются и религиозные мотивы. Хотя вожди партизан как будто бы убежденные атеисты, один из наиболее активных партизан — верующий старообрядец. «Мне без веры нельзя, — жалуется он, — у меня вся семья из веку кержацкая, раскольной веры». Воюя на стороне большевиков, партизан-старообрядец борется против своих старых гонителей: государства и православной церкви, и это нисколько не противоречит его вере.

Леонид Леонов

Сильное впечатление оставляет раннее творчество Леонова. Это крупный мастер, для которого революция — глубоко русское, народное дело, нечто, что наиболее нужно, прежде всего, русскому крестьянину. У Леонова отсутствуют какие-либо интернационалистские или даже мессианские мотивы. Он просто показывает русский народ основным деятелем революции, и похоже на то, что в своих ранних произведениях он близок по взглядам к Чаянову. Он настолько уверен в силе русского крестьянства, что смотрит на все происходящее в городе как на нечто побочное. В романе «барсуки», опубликованном в 1924г., героями являются два брата-крестьянина: один становится большевистским комиссаром, а другой — предводителем крестьянского восстания против большевиков. Так или иначе, обе стороны конфликта — крестьянские.

Как и почти все попутчики, Леонов любуется насилием, но он все же не подымается до настоящей апологии насилия, как Федин.

Константин Федин

Гораздо более чем у Иванова и Леонова, национальные мотивы выражены у Федина, который после войны стал руководителем Союза, советских писателей. В ранней пьесе «Бакунин в Дрездене» (1922) Федин противопоставляет вырождающейся Европе славян, представителем которых показан могучий скиф Бакунин. Федин так показывает Бакунина, что его национальное превосходство перед немцами очевидно. Бакунин говорит: «Кто с нами, славянами, тот на верной дороге. Наша натура проста и велика, нам не подходит расслабленное и разжиженное, чем пичкает мир одряхлевшая старая Европа. Мы обладаем внутренней полнотой и призваны перелить ее, как свежие весенние соки, в жилы окоченелой европейской жизни»³²⁰.

Национальные идеи раннего Федина находятся в близкой связи со знакомой нам идеей спасения через грех. Это вполне естественно, ибо идея достижения через грех личного спасения, личного успеха относится к тому же классу идей, что и идея возрождения страны через ее гибель и падение. В романе «Города и годы» (1924), Федин обрекает на гибель своего героя, русского интеллигента Старцева, именно за его безгрешность.

Старцев «прошел [жизнь] и на нем не осталось ни одного пятна крови, и он не раздавил ни одного цветка. О, если бы он принял на себя хоть одно пятно и затоптал бы хоть один цветок! Может быть, тогда наша жалость к нему выросла бы до любви, и мы не дали бы ему погибнуть так мучительно и так ничтожно»³²¹.

В точности так же национальное возрождение стра­ны должно осуществляться через грех, кровь, позор!

Футуристы

Как это ни парадоксально, но в народническое русло попутчиков вливаются и футуристы. Их народничество проявляется не в утверждении русского национального начала, а в противопоставлении революционного Востока дряхлому умирающему Западу. Запад отрицался в целом. Видно, что никакая революция Запад этот исправить не может. Исключительно показательны письма известного члена группы ЛЕФ Александра Родченко из Парижа в 1925 году. Родченко находился в Париже для оформления советского павильона. «Вчера, — пишет он 25 марта 1925 года, — смотря на фокстротную публику, так хочется быть на Востоке, а не на Западе... Какой он простой, здоровый этот Восток, и это видишь так отчетливо только отсюда»³²². Через неделю: «Идиоты, как они не поймут, почему Восток ценнее Запада... Снять технику с него, и он останется паршивой кучей навоза, беспомощный и хилый». Еще через месяц он подчеркивает, что отрицание Запада не носит у него классовый характер. «Свет с Востока, — пишет он едва ли не языком Бердяева, — это не только освобождение трудящихся, свет с Востока в новом отношении к человеку, к женщине, к вещам». Иначе говоря, речь идет о другой цивилизации.

«РОССИЯ»

Попутчикам был предоставлен ряд органов печати, большая часть которых была создана государством. Но после 1922 г. возникли также и частные журналы, большая часть которых оказалась мимолетными. Их было принято называть сменовеховскими, но это может лишь ввести в заблуждение, ибо сменовеховство объединило весьма разнородные течения, и не во всех них течениях национал-большевизм играл какую-либо роль. Советские авторы, например, относят к сменовеховским журналы «Мысль», «Экономист», «Экономическое возрождение», «Вестник литературы», «Былое»³²³. Но на самом деле эти издания возникли в результате относительной политической свободы нэпа, занимали некоммунистическую платформу, но отнюдь не обязательно сменовеховскую, а уж тем более не национал-большевистскую, если только не считать самую идею сотрудничества с советской властью сменовеховством.

Примером может служить «Экономист», издававшийся в 1922 году. Этот, без сомнения, оппозиционный журнал лишь в очень малой степени может быть отнесен даже к сменовеховству, не говоря уже о национал-большевизме, отдельные нотки которого можно, правда, различить лишь у С. Зверева, который, в частности, сказал, что «победившие классы выполнили большую национальную задачу» и что «переход от строительства в классовых интересах к строительству национальному проделан был Россией по своим внутренним импульсам»³²⁴. Но в целом «Экономист» мало интересовался национальными аспектами революции.

Зато центральную роль во внутреннем национал-большевизме сыграл наиболее долговечный частный журнал «Россия», который с 1922 г. стали издавать Лежнев и Тан-Богораз. Он представлял собой левое крыло национал-большевизма, в то время как сменовеховство представляло его правое крыло. Нельзя сказать, что журнал сосредоточивает весь русский национал-большевизм, но значительную его часть, а кроме того, его издатели, равно как и многие из авторов, играют нередко выдающуюся роль в окончательном становлении советского общества в сталинский и послесталинский период.

Среди прочих в журнале выступают В. Лидин с уже знакомой нам повестью «Ковыль скифский», О. Мандельштам со статьей о Блоке, сразу попадающей в скифский контекст, известный физик Орест Хвольсон, сын знаменитого гебраиста Даниила Хвольсона, принявшего православие еще в XIX веке, журналист Я. Лившиц и другие. Разумеется, в «России» принимали участие не одни ассимилированные евреи. Характерно участие в нем и ассимилированной армянки Мариэтты Шагинян, находившейся примерно в том же положении, что и русифицированная еврейская интеллигенция. Среди русских авторов, впоследствии влившихся в официальную советскую литературу и даже ставших ее классиками, мы видим в основном литературных попутчиков:

Михаила Пришвина, Михаила Булгакова, Бориса Пильняка, Ольгу Форш, таких «Серапионовых братьев», как Константин Федин, Николай Тихонов, Николай Никитин. Активно сотрудничает в журнале известный литературовед и в прошлом журналист профессор С. Адрианов.

Особого внимания заслуживает сотрудничество между «Россией» и Устряловым. «Россия» оказывается после 1922 года единственным органом печати, где печатаются статьи Устрялова³²⁵. Устрялов тепло приветствует журнал по случаю его трехлетия за его «идеологическую самостоятельность», за его глубоко «интеллигентный», а не «интеллигентский», характер³²⁶.

ВЫВОДЫ

Итак, с самого начала большевистской революции большевизм и само новое советское государство получили признание со стороны различных групп в эмиграции и в самой России как отвечающие истинным русским национальным и даже религиозным интересам. Численность этих групп была относительно невелика, и но всегда эти группы были влиятельны, но их голос был слышен, и с их точкой зрения были знакомы широкие круги как вне партии, так и внутри ее. Национальное признание большевизма было весьма разнообразным.

Его считали русским национальным явлением левые и правые, гуманитарии и инженеры, гражданские лица и военные, духовенство и сектанты, поэты, писатели, художники. Наибольшим успехом ознаменовалось т. н. сменовеховство, возникшее относительно поздно в кругах правой русской эмиграции. Именно в его рамках был впервые сформулирован и национал-большевизм, хотя к нему по праву могут быть отнесены почти все ранние формы национального признания большевизма, включая скифство.

Центральной фигурой эмигрантского национал-большевизма в начале 20-х гг. оказался Устрялов, а внутрироссийского — Лежнев.

Если бы все это осталось в рамках небольшевистских кругов, это имело бы очень ограниченный интерес. Но этого не случилось...
Сноски:

¹ Schapiro, 1965, р. 149.

² Протоколы 1 съезда партии левых эсеров. С. 53.

³ Протоколы ВЦИК ... С. 66.

⁴ Протоколы 1 съезда партии левых эсеров. С. 53.

⁵ Там же. С. 99.

⁶ Там же, выступление 21 ноября 1917 г.

⁷ Несвоевременные мысли. С. 156.

⁸ Гусев. С. 237.

⁹ С м. также Barmine.

¹⁰ Carr. The history of Soviet Russia. Foundations of a planned economy. V. I, p. 777-882.

¹¹ Государственное совещание... С. 91.

¹² Девятый съезд... С. 280.

¹³ Цитируется по статье Heller M. из-за недоступности оригинала.

¹⁴ Ленин. Т. 54. С.182.

¹⁵ См. БСЭ, 3 изд. «Пешехонов».

¹⁶ Скифы, сб. 1. С. 212.

¹⁷ Там же. С. 231.

¹⁸ Лундберг. С.119.

¹⁹ С. 15-114.

²⁰ Милюков (Miliukov), pp. 116-120.

²¹ Scholem, в особенности его очерк о движении франкистов.

²² Толстой, Толстая. С. 366—367.

²³ Цитируется по вступительной статье Э. Раиса к «Сочинениям» Н. Клюева. Т. 2. С. 66.

²⁴ Там же. С. 66.

²⁵ Murray К. Soviet Seventh-Day adventists, «Religion in Communist lands», 1977. V. 5, №2, р. 88—89.

²⁶ См. их комментарии к «Сочинениям» Н. Клюева.

²⁷ «Песнь солнценосца» в «Сочинениях». Т. 1. С. 463—465.

²⁸ Сочинения. Т. 1.С. 477.

²⁹ См. его вступительную статью к «Сочинениям» Н. Клюева. Т. 1.

³⁰ С. 105—108.

³¹ Besancon.

³² Pellicani.

³³ Литература и революция. С. 85.

³⁴ Сочинения. Т. 1. С. 494-495.

³⁵ Там же. С.470.

³⁶ См. вступительную статью Б. Филиппова к «Сочинениям». С. 147.

³⁷ Влияние Федорова на писателя А. Платонова рассматривается Е. Толстой-Сегал (см).

³⁸ Ходасевич. С. 182—183, 203.

³⁹ Собр. соч. Т. 2. С. 33—41.

⁴⁰ Там же. Т. 5. С. 107 (21 июня 1922 г).

⁴¹ Там же. С.11.

⁴² Там же. С. 88.

⁴³ Там же. С. 10.

⁴⁴ Там же. Т. 2. С. 193—252.

⁴⁵ Илиодор. С. 35.

⁴⁶ В сб. «Скорбь земли русской». С; 21.

⁴⁷ См. в его книге.

⁴⁸ Известия, 1919, 30 марта.

⁴⁹ См. БСЭ, Изд. 1. «Илиодор», также Johannes Chrysos-tomus, Bd. I s.220.

⁵⁰ Стихотворения. С. 109.

⁵¹ Собр. соч. Т. 6. С. 357—358.,

⁵² Мережковский. В тихом омуте. С. 57—58.

⁵³ Лундберг. С. 22.

⁵⁴ Там же. С. 137. См. также ее пьесу «Равви».

⁵⁵ См. предисловие К. Зелинского к «Избранным стихам» Ивнева.

⁵⁶ Ивнев. С. 35.

⁵⁷ Собр. соч. Т. 8, 1936. С. 45.

⁵⁸ Там же. С. 49.

⁵⁹ Собр. соч. Т. 7, 1963. С. 316.

⁶⁰ Скифы. Собр. соч. Т. 5. С. 21—24

⁶¹ Чуковский. С. 117—118.

Известный критик Д. Мирский, бывший евразиец, вернувшийся в СССР и вступивший в партию, так формулирует блоковский национализм: «Вопреки отчаянию в Блоке возникает идея долга, идея правды, идея народа. Возникает образ «России», который Блок хочет лирически отождествить с прежней «одной звездой». Этот образ России очень мистифицирован и двусмыслен... В его национализме были и революционные элементы: он был прежде всего заострен против империалистического Запада и закономерно завершился «Скифами». См. его вступление к т. 8 Собрания сочинений Блока, 1936, с. XXI.

⁶² Собр. соч. Т. 8, 1936. С.238.

⁶³ См. «Закат Европы».

⁶⁴ Собр. соч. Т. 8, 1936. С.117.

⁶⁵ Там же. С.128.

⁶⁶ Там же. С.120.

⁶⁷ Ходасевич, Steinberg.

⁶⁸ Ходасевич. С. 66.

⁶⁹ Белый,1917. С.14.

⁷⁰ «Христос воскресе...»

⁷¹ О Духе России и «духе» в России» // Новая Россия, 1922, №1.

⁷² См., напр., Павлов.

⁷³ Волошин. С. 40.

⁷⁴ Там же. С. 44.

⁷⁵ Там же. С. 54.

⁷⁶ Бунин. С. 82.

⁷⁷ Собр. соч.Т.1. С. 20.

⁷⁸ Дневники (6 июля 1921). С. 38.

⁷⁹ Литературный дневник. Собр. соч. Т. 1. С. 776.

⁸⁰ Там же. С. 769—770.

⁸¹ Дневники (18 апр. 1925). С. 107.

⁸² Там же (11 янв. 1926). С. 154.

⁸³ Там же.

⁸⁴ Там же (10 янв. 1928). С. 256.

⁸⁵ Там же (14 мая 1928). С. 272.

⁸⁶ Там же (18 марта 1924). С. 74.

⁸⁷ Собр. соч. Т. 1. С. 354-355.

⁸⁸ Цит. по: Степун. С.225.

⁸⁹ Собр. соч. Т. 3. С. 47-48.

⁹⁰ Там же. С.49.

⁹¹ Там же. С.50.

⁹² Литература и революция. С. 68.

⁹³ Из глубины. С. 124—129. Вернувшийся после войны в СССР бывший правый эмигрант Л. Любимов (см.) утверждал, что в крайне правых кругах большевистский переворот вызвал злорадство по отношению к Временному правительству.

⁹⁴ Письмо Луначарского Ленину 9.3.1921; см. Лит. наследство. Т. 80, 1971.

⁹⁵ Шульгин. 1920.

⁹⁶ Солоневич.

⁹⁷ Козловский, цитируется no Bunyan, Fisher, p. 287.

⁹⁸ Соц. вестник, 1927. № 14.

⁹⁹ Авксентьев Н., см Современные записки, 1920, №1; также Винберг, с. 65; Любош.

¹⁰⁰ 1920. С. 197—207.

¹⁰¹ Там же

¹⁰² Моск. церк. голос, 1917, 17 декабря.

¹⁰³ Русская мысль, 1923. С. 270.

¹⁰⁴ Gurko, p. 463.

¹⁰⁵ Н. Трубецкой объясняет этот процесс следующим образом: «Может наступить момент, когда ощущение новизны данного идеала настолько выветрится и потускнеет, что защитники его из левых превратятся в консерваторов, а противники данного идеала будут нападать на него не как на новшество, а как на отжившее старое». «Правые, — по его словам, — так долго терлись о левые идеологии и левое мировоззрение, что сами словно заразились тем умонастроением, которое лежит в основе всех левых идеологий» (Евразийский временник, 1923. Кн. 3. С. 19—22). Юджин Вебер утверждает, что правых и левых радикалов объединяют многие общие черты. Так, правые радикалы, по словам Вебера, могут объединяться с левыми для свержения существующей системы, полагая, что чем хуже, тем лучше. Многие сближения между националистами и синдикалистами, фашистами и коммунистами могут быть объяснены, как говорит Вебер, объединением их ненавистей. Фактом является то, что, каковы бы не были их конечные цели, правые и левые радикалы вовлечены в аналогичные кампании, общие организационные и дидактические проблемы, так что общественно-политический динамизм их деятельности сильнее, чем словесное различие между ними. Таким образом, идеологические возможности, которые они могут выбирать, вносят малое различие в их поведение, пока они остаются в реальности действия. (Rogger, Weber, see «Instroduction»).

¹⁰⁶ Статья «Типы» в костромской газете 4 июня 1919. См.: Литературное наследство. Т.. 80. С. 419.

¹⁰⁷ Потапов.

¹⁰⁸ Федюкин, 1972.

¹⁰⁹ Радек, 1927. С. 33.

¹¹⁰ См. напр., «Известия».

¹¹¹ Брусилов. С. 33.

¹¹² Там же. С. 210.

¹¹³ См. его «Дневники».

¹¹⁴ Зайончковский. С. 11.

¹¹⁵ The Trotsky's paper, v. 2, p. 280.

¹¹⁶ Правда, 1921, 21 ноября.

¹¹⁷ Игнатьев. Т. 2. С. 283.

¹¹⁸ Смена вех, 1921, №2.

¹¹⁹ Устрялов. Под знаком революции, (12 июля 1923). См. также: БСЭ, изд. 3, «Пепеляев».

¹²⁰ Бунин. С.171.

¹²¹ Литература и революция. С. 66.

¹²² Avrich, p. 142, 155.

¹²³ Дзогаев. С. 5.

¹²⁴ Schueddekopf. Положение усугубилось тем, что национал-большевизм Лауфенберга и Вольфгейма принял вскоре антирусский характер, но важен был сам пример сотрудничества между коммунистами и националистами.

¹²⁵ Reventlow, s. 8.

¹²⁶ Greife, s. 59.

¹²⁷ Radek, 1919,s. 33.

¹²⁸ Собр.соч. Т. 41. С.60.

¹²⁹ В статье Струве в «Русской мысли», 1921, № 5—6.

¹³⁰ «В борьбе за Россию».

¹³¹ Там же. С.5.

¹³² Там же. С.13.

¹³³ Ответственность министров.

¹³⁴ Что такое Учредительное собрание.

¹³⁵ См. напр., Вишняк, 1932; Кроль, 1922; Устрялов, 1925.

¹³⁶ Под знаком революции. С. 279.

¹³⁷ Кроль. С. 46.

¹³⁸ Там же.

¹³⁹ Под знаком революции. С. 64.

¹⁴⁰ Rosenberg, 1974.

¹⁴¹ Гинс. С. 336-337.

¹⁴² Мельгунов. Т. 4. С. 181.

¹⁴³ Гинс. С. 332.

¹⁴⁴ Русская мысль, 1916, №10.

¹⁴⁵ Россия и Европа.

¹⁴⁶ Berlin.

¹⁴⁷ Виппер, 1899.

¹⁴⁸ Besancon.

¹⁴⁹ Кроль, 1922.

¹⁵⁰ Тыркова-Вильямс. С. 305.

¹⁵¹ Под знаком революции. С. 19.

¹⁵² Русская мысль, 1921, № 5—6.

¹⁵³ Последние новости, 1921,19 февраля.

¹⁵⁴ 1920.

¹⁵⁵ Русская мысль, 1921, №1.

¹⁵⁶ Там же.

¹⁵⁷ Под знаком революции. С. 354.

¹⁵⁸ Там же. С. 185 (цитируется изд. 2).

¹⁵⁹ Россия (из окна вагона). С. 45—46.

¹⁶⁰ Там же. С. 311.

¹⁶¹ Там же. С.354.

¹⁶² Там же. С.288. ^t63 Там же. С.346.

¹⁶⁴ Там же. С.353.

¹⁶⁵ Там же. С.277.

¹⁶⁶ Там же. С.278.

¹⁶⁷ Там же. С.295.

¹⁶⁸ См. полемику Ленина с Громобоем. Собр. соч. Т. 20. С. 147—156.

¹⁶⁹ Рис Вильямс. С. 162.

¹⁷⁰ Последние новости, 1921, 15 февраля.

¹⁷¹ На Чахотина ссылается также И. Эренбург в своих мемуарах «Люди, годы, жизнь». Собр. соч. Т. 8. С. 473. Жил в Италии и Германии. Был в немецком концлагере во время войны. В конце 40-х годов вернулся в СССР, причем обстоятельства возвращения неизвестны. Неизвестно также, был ли он арестован после возвращения, (см.: Федюкин, 1972, с. 269).

¹⁷² Последние новости, 1921, 23 февраля.

¹⁷³ Русский опыт. С. 112.

¹⁷⁴ Русская мысль, 1921, № 5-6. С. 215.

¹⁷⁵ Там же. С. 222.

¹⁷⁶ Любопытно замечание Луначарского по поводу отношения Струве к национал-большевизму. Струве, по словам Луначарского, «болезненно переживает противопоставление устряловских идей его идеям. Я даже не удивлюсь, если Петр Бернгардович сам со временем переживет подобный же внутренний процесс» (Культура и жизнь, 1922, №1. С. 49—50).

¹⁷⁷ Резкой критике подвергли национал-большевизм и эсеры. М. Вишняк, например, утверждал, что большевизм давно пользовался «защитным национальным цветом» для самосохранения и «что не только бездарные (?) Устряловы начинали славить красный империализм, усматривая в нем выявление русского великодержавия» (Вишняк. Современные записки. 1921, №6. С. 155). Эпитет «бездарный» по отношению к Устрялову весьма странен. Как бы ни относиться к его взглядам, как мыслитель, Устрялов стоит намного выше Вишняка.

¹⁷⁸ Кирдецов, 1921.

¹⁷⁹ Очерки философии коллективизма, СПб., 1909.

¹⁸⁰ Горький. «Разрушение личности», в вышеуказанном сборнике. С. 358.

¹⁸¹ Смена вех, 1921, №7.

¹⁸² Ключников. С. 32.

¹⁸³ Смена вех, 1921, №2.

¹⁸⁴ Там же.

¹⁸⁵ Львов, 1921.

¹⁸⁶ Смена вех, 1921, №5.

¹⁸⁷ Ruble, p. 104.

¹⁸⁸ Собр. соч. Т. 10. С. 39-41.

¹⁸⁹ Там же. С. 33—38.

¹⁹⁰ Там же. С. 51—54.

¹⁹¹ Там же. Т. 3. С. 631.

¹⁹² Там же. С. 632.

¹⁹³ Там же. С. 662.

¹⁹⁴ Там же. С. 624.

¹⁹⁵ Смена вех, 1921, №6.

¹⁹⁶ Под знаком революции. С. 40.

¹⁹⁷ Вестник Маньчжурии, 1926, №1—2. С. 90.

¹⁹⁸ Под знаком революции. С. 250.

¹⁹⁹ Там же.

²⁰⁰ Россия (из окна вагона). С. 31.

²⁰¹ Там же. С.188.

^{202 107} Там же.

²⁰³ Там же.

²⁰⁴ Там же.

²⁰⁵ Там же.

²⁰⁶ Вестник Манчжурии, 1925, №1. С 37.

²⁰⁷ Под знаком революции. С. 178.

²⁰⁸ Там же. С. 220.

²⁰⁹ Там же. С.303.

²¹⁰ Там же. С. 143.

²¹¹ Там же. С. 141.

²¹² Там же. С. 118.

²¹³ Вестник Манчжурии, 1925. №3-4.

²¹⁴ Там же.

²¹⁵ Мамай.

²¹⁶ См. напр., Boss; Williams; Utechin; Варшавский; Мейснер и др.

²¹⁷ Европа и человечество.

²¹⁸ София. 1921.

²¹⁹ Леон Поляков (Poliakov, 1974) считает, что в основе евразийства лежит арийский миф.

²²⁰ Mirsky, p. 318.

²²¹ Евразийство, 1926. С. 32.

²²² Исход к Востоку. С. 4.

²²³ На путях. С. 306.

²²⁴ Там же. С. 301.

²²⁵ Собр. соч. Т. 41. С. 3—4.

²²⁶ Евразийство, 1926. С. 6.

²²⁷ Евразийский временник, 1923. Кн. 3. С. 36.

²²⁸ На путях. С. 243.

²²⁹ Там же. С. 258—259.

²³⁰ Русская мысль, 1922, №1—2. С. 268.

²³¹ Там же. С. 228. Митр. Антоний (Храповицкий), горячо приветствовавший евразийство при его появлении, изменил свое мнение о нем, после того, как решил, что оно подпало под влияние идей о национальном возрождении русского народа под властью большевиков (Архиеп. Никон. Т. IX. С. 131).

²³² Мейснер. С. 188.

²³³ В советской литературе имеется попытка доказать, что сменовеховство возникло не в эмиграции, а имело корни внутри страны. Эта точка зрения принадлежит С. Федюкину. Он утверждает, что сменовеховство не могло повлиять на интеллигенцию внутри Советской России по техническим причинам, в частности из-за трудности доставки литературы из-за рубежа. Этот аргумент кажется Федюкину вполне достаточным. «В силу сказанного, — говорит он, — представляется сомнительным, чтобы они [сменовеховцы] могли воздействовать на психологию интеллигенции в массовом масштабе и достаточно эффективно. Таким образом, — заключает Федюкин, — сменовеховство следует считать в основном явлением внутреннего порядка, возникшим среди интеллигенции, остававшейся в Советской России» (с. 265). Ясно, почему для Федюкина важно доказать внутренний характер сменовеховства. Он задался целью его реабилитации, но эмигрантское происхождение сменовеховства все еще компрометирует его в глазах советских идеологов. И хотя аргумент Федюкина чисто политического происхождения, он имеет свои сильные стороны. Безусловно, что у сменовеховства были внутренние корни, но исторически оно было высказано и окончательно сформулировано в эмиграции. Неверно утверждение, что сменовеховство не было хорошо известно внутри страны. Из работ И. Трифонова (1959, 1969), на которые Федюкин ссылается, он не мог не знать, что ведущие статьи из сборника «Смена вех» и журнала «Смена вех» перепечатывались в «Правде» и «Известиях», а основные сменовеховские идеи могли быть известны широкому читателю из многочисленной полемики вокруг сменовеховства в советской печати. Вообще отделять в этот период эмиграцию от советской метрополии было бы серьезным анахронизмом. Они не были разделены железным занавесом и могли легко влиять друг на друга.

²³⁴ Azrael, p. 35.

²³⁵ Хохунова.

²³⁶ Трифонов, 1959.

²³⁷ Там же.

²³⁸ Известия, 1921, 1 ноября.

²³⁹ О смене вех.

²⁴⁰ Смена вех, 1921, №10.

²⁴¹ Еженедельник ВЧК, 1918, №2.

²⁴² О нем см. также митр. Мануил (Лемешевский).

²⁴³ См. Регельсон; Левитин и Шавров; Левитин-Краснов; Шишкин; Scherer;Johannes Chrysostomus.

²⁴⁴ Шишкин. С. 84. См. также Скворцов-Степанов. О «смене вех» в церкви и о наших задачах // Коммунистическая революция, 1922, №9—10.

²⁴⁵ С. 138.

²⁴⁶ Литература и революция. С. 28—29.

²⁴⁷ Левитин и Шавров.

²⁴⁸ Регельсон. С. 327—328. ²⁴⁹Там же. С.328.

²⁵⁰ Коммуна. Самара, апрель 1923; Известия, 1923, 18 июля.

²⁵¹ Этот факт упоминается многими авторами: Левитин и Шавров; Johannes Chrysostomus, Bd. I, s. 220; Тан-Богораз (Россия, 1922, №3).

²⁵² Об этом есть в записке прот. Виноградова Альфреду Розенбергу (см. Winogradow, Archiv Rosenberg, CXLVa-65).

²⁵³ Об этом можно найти справки у Левитина и Шаврова (с. 247, 248, 260); в справочных материалах митр. Мануила (см. Мануил (Лемешевский).

²⁵⁴ «German intelligence report», «Religion in Communist Lands», 1977 v.5, №2.

²⁵⁵ Известия, 1923, 4 июля.

²⁵⁶ Левитин и Шавров. С. 160—162.

²⁵⁷ Безбожник, 1923, 26 августа.

²⁵⁸ Рабочая Москва, 1923, 22 августа.

²⁵⁹ Левитин и Шавров. С. 160—162, 214-215.

²⁶⁰ Русское возрождение, 1978, Nsl.

²⁶¹ Известия, 1924, 26 января.

²⁶² Там же, 30 января.

²⁶³ Безбожник, 1925, 6 сентября.

²⁶⁴ Об этом см. Левитин и Шавров. С. 282.

²⁶⁵ Цитируется по статье: А. Бубнов. Возрождение буржуазной идеологии // Правда, 1922, 27 июля.

²⁶⁶ В сб.: О «Смене вех».

²⁶⁷ Там же.

²⁶⁸ Там же.

²⁶⁹ Краткие биографические данные о Лежневе можно найти в предисловии А. Дымшица к его «Избранным статьям». Другим источником являются его собственные «Записки современника»

²⁷⁰ С. 259—261.

²⁷¹ Апофеоз... С. 199.

²⁷² Исповедь. С. 145.

²⁷³ Новая Россия, №1.

²⁷⁴ Там же.

²⁷⁵ Там же.

²⁷⁶ Апофеоз...С. 120-121.

²⁷⁷ Записки современника. С. 279.

²⁷⁸ Новая Россия, 1922, №1.

²⁷⁹ Россия, 1922. №24.

²⁸⁰ Новая Россия, 1923, №8.

²⁸¹ Россия, 1922, №1.

²⁸² Иванов и Гершензон. С. 11.

²⁸³ Россия, 1923, №7.

²⁸⁴ Там же.

²⁸⁵ Новая Россия, 1922, №1.

²⁸⁶ Исповедь. С. 172.

²⁸⁷ Новая Россия, 1922, №1.

²⁸⁸ Там же.

²⁸⁹ Исповедь. С. 148.

²⁹⁰ Новая Россия. 1922. №1.

²⁹¹ Очерки... С. 138—140.

²⁹² Россия. 1923, №9.

²⁹³ Под знаком революции. С. 144—146.

²⁹⁴ Россия, 1923, №9.

²⁹⁵ Правда, 1937, 25 января.

²⁹⁶ Schotem, p. 78—141.

²⁹⁷ Новая Россия, 1922, №1.

²⁹⁸ Россия, 1922, №3.

²⁹⁹ Там же, 1922, №4.

³⁰⁰ Эйнштейн и религия. С. 116.

³⁰¹ Смена вех, 1922, №1.

³⁰² Россия, 1922, №3.

³⁰³ Там же.

³⁰⁴ Там же, 1923, №9.

³⁰⁵ Новая Россия, 1922, №1.

³⁰⁶ Россия, 1922, №3.

³⁰⁷ Новая Россия, 1922, №1.

³⁰⁸ Литература и революция.

³⁰⁹ Избранные произведения. С. 73, 83—84.

³¹⁰ Там же.

³¹¹ Там же.

³¹² Там же.

³¹³ Там же. С. 95.

³¹⁴ Сб. Писатели об искусстве... С. 83—84.

³¹⁵ Новая Россия, 1922, №1.

³¹⁶ Курга-баба. С. 50.

³¹⁷ Избранные... Т. 1. С. 33.

³¹⁸ Там же. С.82.

³¹⁹ Тамже. С. 10.

³²⁰ Собр. соч. Т. 1. С.359.

³²¹ Там же. Т. 2. С. 407.

³²² Новый ЛЕФ, 1927, №2.

³²³ Хохунова.

³²⁴ Экономист, 1922, №1.

³²⁵ См. такие его статьи, как «Обмирщение» (Россия, 1923, №9), «Судьба Европы (Россия, 1924, №3).

³²⁶ Вестник Маньчжурии, 1926. №1—2.