Модель зелёной экономики в россии. 2 Статья Модель «зелёной экономики» в России. Модель зелёной экономики в России актуальные перспективы трансформации Аннотация. Необходимость внедрения и развития модели зелёной экономики
 Скачать 49.8 Kb.
|
|
Модель «зелёной экономики» в России: актуальные перспективы трансформации Аннотация. Необходимость внедрения и развития модели «зелёной экономики» в России в начале XXI века продиктована экономическими, экологическими, технологическими и социальными аспектами. В данной статье представлены перспективы трансформации экономики России в пользу модели «зелёной экономики». Автор статьи убедительно доказывает важность и необходимость соблюдения норм «зелёной экономики» с целью достойного ответа на экологические и экономические вызовы, которые стоят перед всем мировым сообществом, и перед Россией в частности. Ключевые слова: зеленая экономика, зеленый рост, экономический рост, экология, экологическая безопасность, развитие. В третьей декаде 21 века постепенный трансформационный переход от традиционной модели экономики к «зелёной экономике» является общемировым трендом, который определяет стабильность общего развития как отдельных государств, так и общемировой экономики в целом. Внедрение основ «зелёной экономики» представляет собой стимуляцию экономического развития государств, при одновременном сохранении природных ресурсов и стабильном предоставлении природных активов, от которых зависит благополучие населения. Для воплощения в жизнь «зелёного роста» экономики необходимо произвести ускорение процесса инвестирования и инновационного развития. Инвестиции и инновации – это основа устойчивого роста государства. Именно они могут привести к созданию актуальных экономических возможностей [1]. Всё международное сообщество вынуждено осознанно подбирать пути для внедрения и полного перехода к «зелёной экономике», которая будет опираться на экологически безвредные и ресурсосберегающие производства, снижая риски для окружающей среды и увеличивая благосостояние населения в последующем. В программе Организации объединенных наций по охране окружающей среды было представлено значение «зелёной экономики», которая представляет собой экономику, нацеленную на рост благосостояния населения и социальной справедливости, одновременно внушительно сокращая экологический риск и дефицит экологических благ [2]. В рамках практического осуществления выше обозначенных целей, необходимо обратить внимание на конкретные направления развития. Конкретными направлениям ООН внесло предложение рассматривать увеличение энергоэффективности, снижение потребления природных ресурсов согласно с социальной нацеленностью всего процесса. Одним словом, это модель развития, которая пропагандирует переход общества на основы зелёной экономики, представляющей собой концепцию рационального природопользования и предлагающей оценивать развитие с помощью достижения экономического результата при безусловном снижении экологических издержек[8]. Основной целью зелёной экономики является сохранение природного и ресурсного потенциала окружающей среды и экологической жизнедеятельности природной среды за счёт уменьшения вреда окружающим ландшафтам. На данный момент времени, показатели экономического роста и показатели объемов потребления увеличиваются параллельно [3]. Для перехода к зелёной экономике необходим длительный период времени для модернизации экономики, необходимо тотальное изменение психологии населения. Согласно заключению ЮНЕП (UNEP) , главными отраслями для развития зелёной экономики считаются: промышленность, транспорт, строительство, лесное и водное хозяйство, рыболовство и сельское хозяйство, утилизация промышленных и бытовых расходов, строительство, и туристическая сфера. Экспертами ООН было предложено применять три группы индикаторов при трансформации к модели «зелёной экономики», а именно: экологические, экономические, агрегированные показатели благосостояния и прогресса, которые определяют правительства государств, опираясь на уровень развития национальной экономики и прочих условий. В числе экологических индикаторов значатся ресурсоэффективность, (к примеру, энергоёмкость ВВП) или показатели динамики выбросов загрязняющих веществ на единицу ВВП [9]. Экономические индикаторы представлены показателями объема инвестиций и долей занятых в зелёных секторах экономики. Большинство заметок вызывает третья группа индикаторов, поскольку есть необходимость учёта специфики конкретной национальной экономики. ООН предлагает ссылаться на макроэкономические показатели, которые отражают сокращение природно-ресурсного потенциала и прочие показатели благосостояния в расширенной трактовке, то есть больше чем ВВП на душу населения. С 2010 года фиксируется рейтинг перехода к зелёной экономике для 80 стран мира согласно Global Green Economy Index10. [4] Рисунок 1 – Рейтинги некоторых стран в глобальном рейтинге «зелёной экономики» 2019 года  Источник: The Global Green Economy Index (GGEI) 2019: Measuring National Performance in the Green Economy. Dual Citizen LLC. [Электронный ресурс] // Режим доступа: http://dualcitizeninc.com/GGEI-2016.pdf (дата обращения 22.04.2021) Рейтинг восприятия составляется с помощью опроса компетентных респондентов об оценке государственных показателей по 4 блокам: «рынки и инвестиции», «эффективность секторов экономики», «окружающая среда» и «лидерство и изменение климата». На данный момент для всех участвующих стран разработаны рекомендации для измерений показателей. Принципы измерений с большой частотой подвергаются коррективам. При исследовании всей картины 80 стран можно увидеть, что в представленных рейтингах по индексу «зелёной экономики» в лидерах значатся не только богатые страны, такие как Швеция, Норвегия, Германия но и развивающиеся страны, такие как Бразилия, Чили. Однако наблюдается большое количество стран, находящихся по версии ООН в первом эшелоне развивающихся, но сохраняющих неустойчивую модель развития. примером которых выступают Китай, Южная Корея. Также низкие показатели имеют страны, зависящие от экспорта ископаемого топлива – Россия, Кувейт, Саудовская Аравия, Азербайджан и другие. Низкий показатель индекса «зеленой экономики» у России вызван в первую очередь тем, что Россия – экспортно-ориентированная страна, она имеет буквально «неисчерпаемые» ресурсы ископаемого топлива, преимущественно - природного газа, который обесценивает любые доказательства в пользу иных, «экологически безопасных» источников энергии, и сопряженных с ними социальных и производственных отношений. Но несмотря на это, Россия соблюдает действительную причастность в подписанных международных соглашениях в сфере «зелёной экономики», и предпринимает требуемый минимум действий по оценке влияния актуальной экономической модели на экологическую ситуацию, и, следовательно, предпринимает меры по регулированию ситуации. Ориентированный на переход к «зеленой экономике» базис политики Российской Федерации был сформирован согласно международным обязательствам по формированию стратегии развития модели «зелёной экономики» (к примеру, согласно Киотскому и Монреальскому протоколам, «Плану действий БРИКС»). Но нужно сказать, что наибольшей утвердительной ролью возымело беспрекословное принятие «Основ государственной политики в области экологического развития Российской Федерации на период до 2030г.» 30 апреля 2012 года. Однако, в третьей декаде 21 века термин «зеленая экономика» по-прежнему неявно вменен в законодательную базу Российской Федерации, но некоторые региональные мезоэкономические системы отмечены за внедрением принципов «зелёной экономики» в действующую практику развития. В Томской области была предложена методология разработки программ, нацеленных на поддержание экологической безопасности, преследуя цель устойчивого природопользования, и процедуры планирования устойчивого развития [5]. Основные направления «зелёной экономики» были в разное время разработаны и зафиксированы индикаторами устойчивого развития в ряде регионов Российской Федерации. Для проведения социально-экономического анализа была выбрана Белгородская мезоэкономическая система. К примеру, в Белгородской области были представлены такие индикаторы как: - образование отходов на единицу валового регионального продукта; - степень обновления природоохранных и основных фондов; - пропорциональность всех типов отходов и лимитов на их образование; - доля земель, которые сохранили средостабилизирующие свойства с учётом коэффициента равномерности распределения; - энергоёмкость экономической модели [6]. В данном случае, разговор ведётся, в первую очередь, о рациональном природопользовании в указанной мезоэкономической системе, которое может привести к фактически устойчивому развитию региона. Благодаря заинтересованности администраций региона на результат социальных и экологических достижений развития вместе с экономическим ростом валового внутреннего продукта региона в существенной степени подвели к внедрению новейших экологических технологий. Как и во многих регионах Российской Федерации основу экономики мезоэкономической системы составляет добывающая промышленность. В Белгородской области она базируется на Стойленском и Лебединском горно-обогатительных комбинатах. По объему производства следующей после промышленности выступает к рассмотрению сельскохозяйственная отрасль. На её долю приходится 17% валового регионального продукта мезоэкономической системы Белгородской области. Представленная структура экономической системы региона вместе с дефицитом собственного производства энергии непосредственно принуждает задуматься о предпосылках для поиска путей увеличения энергоэффективности. Всегда необходимо прибегать к консенсусу: каким образом добиться достижения устойчивого экономического роста и проявления основ «зелёной экономики». Использование возобновляемых источников энергии (ВИЭ) в виде солнечной радиации и ветра для Белгородской области не так выгодны, и приведут к большим издержкам в следствие того, что скорость ветра на территории указанной мезоэкономической системы колеблется всего от 4 до 6 м/с, а солнечной энергии от 2,7 до 3,4 кВтч/м2. При условиях Белгородского региона нельзя заменять традиционные источники энергии возобновляемыми, поскольку это приведет к значительным дополнительным издержкам. Зная выше представленную информацию о структуре мезоэкономической системы, анализ энергобаланса мезоэкономической системы региона, её сформированной экономической ситуации, и природных предпосылок, всё это приводит к пониманию, что самым эффективным способом будет выступать переработка отходов сельского хозяйства с целью получения биогаза[7]. Принимая решение о внедрении и развитии «зедёной» или возобновляемой энергетики, ссылались на результаты аналитической оценки территориальной структуры прородопользования. Огромную часть территории области занимает сельское хозяйство (около 79%), и обработку сельскохозяйственных земель производят сельхоз предприятия. Белгородский регион является ведущим в России по поголовью свиней, птицы и крупного рогатого скота. Ввиду этого в регионе образуются миллионы тонн отходов за один календарный год (а именно, 14,5 млн. тонн отходов животноводства – биомассы), и это с уверенность позволяет считать, что в регионе есть широкие возможности их использования в качестве энергетического ресурса – альтернативного источника энергии. Результативным примером решения проблем переработки отходов считаются биогазовые станции. В действительности, по результатам 2018 года,, две функционирующие в регионе станции смогли переработать около 130 тысяч тонн отходов отходов. Второстепенным положительным эффектом от работы биогазовых станций выступает выработка 100 тысяч тонн органического удобрения (эффлютена). Если сравнивать потребности региона в 570 тысячах тонн и потенциально имеющиеся объёмы в количестве 14 миллион тонн удобрения, то выходит, что продукции биогазовых станций должно хватить для удовлетворения потребностей всех сельскохозяйственных предприятий мезоэкономической системы не только в энергии, но и в удобрениях. Введение в эксплуатацию биогазовых станций вызывает увеличение числа рабочих мест. Из чего можно заключить, что основа перехода к «зелёной экономике»: экологические и социальные результаты вполне могут быть достигнуты при сохранении темпов экономического развития мезоэкономической системы. Представив социально-экономический анализ Белгородской мезоэкономическая системы, анализ возобновляемых источников энергии, а именно ветровой, солнечной и ресурсов биомассы, показал, что для данного региона и его структуры природопользования самым перспективным и выгодным является выработка и использование биомассы (т.е. отходов от животноводства и растениеводства). Переработка отходов на биогазовых станциях способна не только покрыть потребности в энергии самой сельскохозяйственной отрасли, но и снизить потребление топлива (ископаемого). Вследствие этого, будет наблюдаться как экологический, так и экономический эффект. Энергоёмкость валового регионального продукта за счёт традиционных источников энергии должна снизиться на 5,7%. Приведенный пример вполне подтверждает тезис о главной роли энергоэффективности в переходе к «зелёной экономике». Применение возобновляемых источников энергии способствует достижению эффекта социально-экономического прогресса. Более того, главное преимущество концепции «зелёной экономики» состоит в её практической направленности. Ввиду этого, необходимо отметить, что основную роль в воплощении концепции играет решение проблемы финансирования «зелёной экономики». Организация объединенных наций предлагает рассматривать партнерства, платформы, различные фонды, международные экономические программы и прочие экономические институты, которые могут поспособствовать внедрению принципов «зелёной экономики» в жизнь [10]. Перспективы трансформации экономики России в пользу модели «зелёной экономики» не оставляют сомнений. В третьей декаде XXI века важно и необходимо соблюдать нормы и требования «зелёной экономики» с целью достойного ответа на экологические и экономические вызовы, которые стоят перед всем мировым сообществом, и перед Россией, в частности. Список литературы. Курс на зеленый рост. Резюме для лиц, принимающих решения OECD. [Электронный ресурс] // OECD. - 2018. – Режим доступа: http://www.oecd.org/greengrowth/48634082.pdf (дата обращения: 24.04.2021) UNEP’s Green Economy Initiative (GEI) [Электронный ресурс] // GEI . - 2018. https://www.unep.org/greeneconomy (дата обращения: 24.04.2021) Горбанёв В.А. Природопользование и устойчивое развитие [Электронный ресурс] / В.А. Горбанев// Вестник МГИМО Университета. – Режим доступа:http://vestnikold.mgimo.ru/sites/default/files/pdf/24ekologiya_gorbanev.pdf (дата обращения 22.04.2021) The Global Green Economy Index (GGEI) 2019: Measuring National Performance in the Green Economy. Dual Citizen LLC. [Электронный ресурс] // Режим доступа: http://dualcitizeninc.com/GGEI-2016.pdf (дата обращения 22.04.2021) Зелёная экономика. Новая парадигма развития страны: к 100-летию Совета по развитию производительных сил МЭР и РАН / Бобылев С.Н. и др.; под общей ред. А.В. Шевчука.- Москва: СОПС. - 2019.- 246 с. Корнилов А.Г. Региональные индикаторы устойчивого развития: Белгородская область. /А.Г. Корнилов // Бюллетень Центра устойчивого развития России «На пути к устойчивому развитию России».- 2010. - №54. - С. 27-29. Пакина А.А., Каржауова М.К. 2016. Развитие возобновляемой энергетики в контексте зелёной экономики: опыт Костанайской области (Казахстан). / А.А. Пакина, М.К. Каржаукова // Вестник Волгоградского государственного университета. – Серия 3. Экономика. Экология. № 4. DOI: 10.15688/jvolsu3.2016.4.8 - С. 94-103. – Режим доступа: https://ges.jvolsu.com/index.php/ru/component/attachments/ download/1091 (дата обращения 22.04.2021) Бобылев С.Н. Зелёная экономика: проектный подход. / Бобылев С.Н., Горячева А.А., Немова В.И.// Материалы V Московского экономического форума (30–31 марта 2017). - Государственное управление. Электронный вестник. - 2017.- № 64. - С. 34-44. Симонова М.Д. Статистический анализ тенденций развития мировой возобновляемой энергетики/ М.Д. Симонова, В.Е. Захаров // Вестник МГИМО-Университета.-2019.- 3(48).- С. 214-220. – Режим доступа: https://vestnik.mgimo.ru/jour/article/view/551/551 (дата обращения 22.04.2021) Яковлев И.А. Финансирование зелёного экономического роста: концепции, проблемы, подходы/ И.А. Яковлев, Л.С. Кабир, С.И. Никулина И.Д. Раков // Финансовый журнал.- №3.- С. 9-21. – Режим доступа: https://www.finjournal-nifi.ru/images/FILES/Journal/Archive/2017/3/articles/ fm_2017_3_01.pdf (дата обращения 24.04.2021) |