теории. ТЕОРИИ ЛИЧНОСТИ Зиглер Хьелл. Монография бестселлер видных американских исследователей Л
 Скачать 4.02 Mb.
|
|
Субъективность—объективность. Несмотря на интерес Олпорта к уникальности отдельной личности, он не считал субъективность (субъективный опыт) особо решающей в понимании человека. Действительно, в своем подходе к изучению личности он считал особенно важной уникальность. Однако в его системе уникальность следует скорее искать в динамической организации индивидуальных склонностей, а не в понятии субъективного индивидуального опыта. Таким образом, существует разница между концепциями уникальности и субъективности. В своей теории Олпорт особо подчеркивал первое; его приверженность ко второму в лучшем случае лишь незначительна. Положение субъективности раскрывается при изучении концепции проприума. Проприум охватывает все существенные аспекты жизни человека. Проприум помогает человеку проводить границу между «субъективно значимым» и «объективно существующим». И все же, хотя проприум, по Олпорту, содержит в себе ростки субъективности, он не считал субъективность как таковую ключевым моментом для понимания человека. Для него мир субъективного опыта — лишь один из многих компонентов, составляющих личность. Психология, считал он, станет истинно научной лишь тогда, когда она сможет разрешить проблему индивидуальной уникальности. Проактивность—реактивность. В описании концепции устремленности Олпорт отмечал, что направленность или намерения — это цемент, скрепляющий воедино человеческую жизнь. То есть, чтобы хорошо функционировать, человеку требуется определение цели, к которой он стремится. Положение проактивности, очевидное в этом описании, еще более однозначно просматривается в том, как Олпорт представлял формирование паттерна устремленности: «Суть природы человека в том, что он стремится к относительной унификации жизни (никогда не достигая ее полностью)… Как следствие этих поисков — представляющих самую сущность человеческой природы — мы отмечаем, что поведение человека в значительной мере проактивно…» (Allport, 1961, р. 252). Согласно Олпорту, люди живут в мире перспективных целей, жизненных амбиций и устремлений, генерируемых изнутри. Функциональная автономия служит для того, чтобы разорвать реактивные связи с прошлым; присущая человеку устремленность отрицает любое объяснение поведения лишь посредством реакций на поступающие стимулы. Приверженность Олпорта принципу проактивности сильна и недвусмысленна. Гомеостаз—гетеростаз. Олпорт признавал обоснованность гомеостатических потребностей, составляющих примитивную и общую с животными часть мотивации человека. Но он также настаивал на том, что снижение напряжения не объясняет всего поведения человека. По сути, Олпорт чувствовал, что рост и изменение — наиболее заметные особенности личности человека. «Здоровый ребенок и взрослый человек постоянно накапливают напряжение… и продвигаются по ту сторону основного, надежного уровня гомеостаза. Стремление большинства из нас к новому опыту и новым переживаниям нельзя объяснить снижением напряжения; невозможно это объяснить и стремлением к накоплению знаний ради самих знаний, к созданию прекрасных и бесполезных произведений искусства; не объяснить этого ни стремлением любить, ни быть любимым…» (Allport, 1961, р. 90). Таким образом, во всей теории Олпорта прослеживается сильная приверженность к положению гетеростаза. Познаваемость — непознаваемость. Как и большинство других гуманистически ориентированных персонологов, Олпорт не был оптимистично настроен в отношении осуществимости попытки научными методами разгадать тайну человеческого поведения. Точнее говоря, он полагал, что, хотя и возможно изучение отдельных аспектов индивидуума, одна лишь наука не может обеспечить полного понимания человеческой природы. Например, Олпорт (Allport, 1966) выступал в защиту того, что он называл «эвристическим реализмом» — основного эмпирического подхода к изучению личности. Согласно этой доктрине, внутри каждого индивидуума существуют генерализованные стремления к действиям или черты личности; задача психологии — раскрыть их и описать. Поскольку черты личности не доступны прямому, непосредственному наблюдению, а лишь выводимы в результате анализа, раскрытие средствами науки их истинной природы сопряжено с целым рядом препятствий. И все же последовательный «эвристический реалист» стремится вперед. Несмотря на знание того, что полного успеха он не достигнет, как из — за сложности самой личности, так и по причине неадекватности современных методов ее изучения, он предпочитает верить, что будущее личности отчасти или примерно познаваемо (Allport, 1966). Поэтому Олпорт заявлял, что личность можно изучить эмпирически — но лишь какую — то одну ее сторону в процессе одной процедуры исследования. То, до какой степени наука сможет в конечном счете объединить эти отдельные элементы, чтобы описать целостную личность, остается, однако, в значительной степени неясным. А с помощью идеографического подхода Олпорта к изучению личности, в котором основной упор делается на развитие нормального индивидуума, трудно постичь природу человека как целого, поскольку таким образом мы изучаем только одного конкретного человека на протяжении его жизни. Быть может, лучше всего сказал об этом сам Олпорт, завершая свою дискуссию о подходе «эвристического реализма»: «По мере изучения мы рассматриваем его (человека) — как объективно реальное существо, чьи склонности нам, возможно, удастся выяснить — по крайней мере, частично…» (Allport, 1966, p. 8–9). Поэтому положение познаваемости в теории Олпорта выражено не столь абсолютно. Эмпирическая валидизация концепций теории черт личности Какова эмпирическая валидность теоретической концепции личности по Олпорту? Анализ соответствующей литературы показывает, что теория Олпорта не дала толчок почти ни одному исследованию, в котором была бы поставлена цель подтверждения ее валидности. С позицией Олпорта выразили свое согласие несколько известных авторов в области персонологии (Maddi, 1989; Pervin, 1989; Ryckman, 1989). Несмотря на то, что персонологическая теория Олпорта имеет, несомненно, творческий характер, похоже, никто не дал себе труда и времени, чтобы проверить эмпирическую обоснованность ее концепций и соответствующих утверждений. В такой эмпирической дисциплине, как психология, ни одна теория не просуществует достаточно долго, если она не порождает доступных проверке прогнозов, основанных на ее главных концепциях. Теория Олпорта в этом смысле не исключение. Два фактора объясняют недостаточное количество исследований, основанных на теории Олпорта. Во — первых, теория построена на довольно нечетких и недостаточно определенных понятиях. Таким понятиям, как проприативное стремление, «Я» как рациональный регулятор и индивидуальная диспозиция, трудно дать рабочие определения. Во — вторых, Олпорт не счел нужным точно определить, каким образом концепция черт личности связана с его рассуждениями о развитии проприума. Стадии развития проприума человека описаны Олпортом довольно обобщенно, и он не позаботился о том, чтобы дать точное определение переменным, которые контролируют появление, сохранение и изменение феномена «Я». Имея в виду перечисленные трудности, весьма сложно сконструировать адекватные эмпирические тесты для теории Олпорта. Несмотря на то, что эвристическая ценность теории черт личности является невысокой, она оказала определенное действие на тех, кто сегодня исследует личность и пишет о ней (Maddi, 1989). Влияние Олпорта в значительной мере может быть отнесено за счет его метода идеографического изучения индивидуумов. Этот подход основан на стремлении понять характерную модель поведения конкретного человека. В области персонологии исследователи, пользующиеся идеографическим подходом, обычно собирали информацию по автобиографическим произведениям, по опросникам с незаконченными предложениями и интервью. Эти методы могут дать богатую информацию об уникальности индивидуума (Carlson, 1988; Lamiell, 1987). Однако Олпорт предостерегал от использования подобных процедур без применения формальных методов, связанных с номотетическим подходом. Номотетический подход стремится установить достоверные принципы функционирования индивидуума, применимые к людям в целом. Как полагал Олпорт, индивидуума следует изучать, принимая во внимание его собственные формулировки и язык, — то есть идеографически. И в то же время он утверждал, что персонологи должны быть готовы применять альтернативные методы исследования, если их цель — понимание соотношений между чертами личности и поведением. Письма Дженни: идеографическое изучение черт личности Значение идеографических методов как средства выявления личностных диспозиций индивидуума лучше всего иллюстрируют «Письма Дженни» (Allport, 1965). Это изучение конкретного случая основывалось на личной корреспонденции женщины средних лет по имени Дженни Гроув Мастерсон, которая написала в последние годы жизни около 300 писем к молодой супружеской паре. Это были преподаватели колледжа в одном из городков на Атлантическом побережье США. Олпорт приобрел письма Дженни в 40–х годах и затем использовал их как педагогический материал в своем курсе, посвященном проблемам личности. Далее следуют выдержки из этих писем (Allport, 1965): «На прошлой неделе Росс позвал меня — его все еще наблюдает врач. Выглядит он очень плохо. Я пригласила его… позавтракать вместе со мной, и он согласился… Это был превосходный завтрак, и казалось, что ему тоже нравится. Знаете… чтобы Росса образумить, ему надо дать, чего он хочет, и оставить одного» (Ibid, p. 70). «Я не собиралась так много рассказывать, но я очень огорчена, больна и по — настоящему сломлена. Я для Росса абсолютно ничто — я для него лишь помеха и обуза» (Ibid, р. 53). Олпорт попросил 39 экспертов прочесть последовательно письма Дженни и затем охарактеризовать ее центральные диспозиции (Allport, 1942). Эта процедура, получившая название контент — анализ, напоминает подход к изучению индивидуума с позиций здравого смысла, или подход на основе впечатлений. Для описания Дженни эксперты использовали 198 названий черт личности. Многие из них оказались синонимичными, так что Олпорт свел этот список до восьми главных черт, которые, как он полагал, наилучшим образом характеризовали личность Дженни. Болдуин (Boldwin, 1942), один из студентов Олпорта, последовательно расширял контент — анализ писем Дженни с целью более тщательного рассмотрения и статистического анализа данных. Используя метод, названный индивидуальным структурным анализом, он дал инструкцию ассистентам подсчитывать количество раз, когда какие — то конкретные темы и вопросы (например, деньги, искусство, женщины, природа) появлялись в каждом из писем, чтобы установить соотношения между группирующимися вместе категориями. Исследование Болдуина подтвердило, что личность Дженни была описана довольно точно при помощи восьми центральных личностных черт, выявленных Олпортом при предварительном анализе. Пейж (Paige, 1966), которому Олпорт также оказывал поддержку, провел еще более формализованный анализ писем Дженни. Он использовал компьютерную программу, специально разработанную для распознавания и выделения определенных характерных прилагательных, встречающихся в письмах во взаимосвязи друг с другом. Например, некоторые обороты, используемые Дженни для выражения агрессии, враждебности, сопротивления, подпали под одну категорию со смысловым значением «нападение». Программа осуществила также частотный анализ связи выделенных категорийных слов со всеми другими словами в письмах. На основе подобной компьютеризованной оценки документа было получено восемь в высшей степени устойчивых факторов — черт личности, описывающих именно Дженни. Эти черты, выявленные при факторном анализе, оказались совершенно сходными со списком Олпорта. В табл. 6–2 приведен параллельный список групп, полученных методом контент — анализа на основе тщательного считывания рядов, а также факторы, полученные Пейжем в его исследовании. Олпорт интерпретировал сходство этих двух списков (полученных по двум различным типам анализа) как показатель достоверности его субъективных впечатлений о структуре черт личности Дженни. Таблица 6–2. Основные черты личности Дженни, выявленные с помощью методов анализа впечатлений и факторного анализа Характеристики с позиции здравого смысла Черты личности как факторы 1. Вздорность, придирчивость, подозрительность; агрессивность 1. Агрессия 2. Эгоцентричность (собственничество) 2. Собственничество 3. Сентиментальность 3. Потребность в присоединении к группе, в принятии и признании семьей 4. Независимость, автономность 4. Потребность в автономии 5. Эстетизм, артистичность 5. Чувствительность 6. Эгоцентричность (жалость к самой себе) 6. Мученичество 7. (Нет параллели) 7. Сексуальность 8. Болезненная циничность 8. (Нет параллели) 9. Драматизированная впечатлительность 9. (Склонность к преувеличениям) (Источник: адаптировано из Allport, 1966, р. 7.) Совпадают ли поведение и черты человека? За последние два десятилетия подход к личности с точки зрения черт стал предметом особого интереса и существенных разногласий. Разногласия касаются того, до какой степени поведение человека совпадает с чертами его личности, в разное время и в разных обстоятельствах. Эта проблема в основном не ставилась в русле диспозиционального направления, поскольку его сторонники полагают, что поведенческие тенденции у людей остаются постоянными с течением времени и с изменением ситуаций. Из этой посылки следует, что результаты измерения черт личности (обычно с помощью опросников самооценки) должны четко предсказывать виды поведения, концептуально связанные с данными чертами. То есть, если люди устойчивы в своих чертах личности, тогда мысли, чувства и поступки, отражающие какую — либо данную черту, должны быть тесно связаны. Критики теории черт личности сфокусировали свое внимание на двух ключевых моментах. Во — первых, они утверждают, что часто люди по — разному ведут себя в различных ситуациях. Вышедшая в 1968 году книга Уолтера Мишеля «Личность и ее оценка» (Mischel, 1968) содержала утверждение о том, что люди обнаруживают гораздо меньше постоянства в различных ситуациях, чем предполагали сторонники теории черт. Мишель пересмотрел десятки исследований и пришел к заключению, что «возможно, за исключением такой черты, как интеллигентность, не была продемонстрирована высокая степень постоянства на уровне поведения, и концепция личностных черт как определенных предрасположенностей оказывается, таким образом, несостоятельной» (Mischel, 1968, р. 146). Мишель продолжает утверждать, что в поведении больше ситуационной специфичности, чем постоянства. Во — вторых, критики теории черт предполагают, что черты — не более, чем ярлыки для разных типов поведения, которые, как нам кажется, с ними совпадают (Schweder, 1982). Иными словами, в чертах отражаются наши стереотипы или представления о характеристиках личности, которые совпадают в нашем представлении, а не устойчивые особенности поведения. Нет необходимости говорить, что эти два направления критики вызвали оживленные дебаты, поскольку они наносят удар в самое сердце данной концепции личности. Почему, в самом деле, концепция черт личности должна считаться важной для предсказания поведения, если в своих поступках люди не постоянны? Доказательство, приведенное Мишелем (Mischel, 1968, 1973) в поддержку своей теории о том, что на поступки людей ситуационные факторы оказывают большее влияние, чем черты личности, было впечатляющим. Он показал, что связь между поведением, демонстрируемым в одной ситуации, и поведением такого же рода в другой ситуации очень слаба. Фактически, средний кросс — ситуативный коэффициент корреляции составил лишь +0,30. Столь малый коэффициент означает, что поведение, оцененное в одной ситуации, объясняет лишь 9 % (0,30 х 0,30 = 0,09 = 9 %) поведения, измеряемого в другой ситуации, а оставшийся 91 % остается необъясненным. В практическом смысле это означает, что кто — то, будучи очень робким и застенчивым в одной ситуации, оказывается очень общительным в другой. Обобщение поведенческих реакций. Высказывания Мишеля заставили многих исследователей выступить в защиту теории черт личности. Например, Эпштейн утверждает, что результаты многих исследований, к которым обращался Мишель, касались лишь отдельных действий или оценок поведения в единичных случаях, и рассмотрение их ведет к недооценке кросс — ситуативного постоянства (Epstein, 1983, 1986). По мнению Эпштейна, исследователи обычно используют показатель выраженности соответствующей черты личности для предсказания определенного вида поведения. В качестве поведенческих характеристик могут выступать такие, как, например, количество времени, необходимое для выполнения лабораторной работы, или оценка (в баллах) вероятности того, что человек станет донором. При том, что сама мера выраженности черты личности может хорошо предсказывать изучаемое поведение, Эпштейн утверждает, что в этом случае прогноз невозможен, поскольку использование одного — единственного показателя поведения оказывается в высшей степени ненадежным. Неудивительно, заявляет Эпштейн, что корреляции между оценками по шкале личностных черт и поведением часто не преодолевают барьер в +0,30. Проблема заключается в том, что исследователи неправильно измеряют поведение. Решение — в аггрегации (накопление данных). Как исследовательская процедура, аггрегация включает в себя совокупность единичных измерений одной и той же поведенческой реакции во множестве случаев. Например, если исследователя интересует, сколько времени студенты проводят за телевизором, он будет наблюдать за их поведением каждый вечер в течение нескольких недель. Это поможет получить гораздо более надежную и достоверную оценку того, сколько времени студенты проводят перед «голубым экраном», чем наблюдение за ними в течение одного вечера. При объединении данных, как утверждает Эпштейн и другие диспозициональные персонологи, можно обнаружить устойчивую связь между оценками черт личности и поведения. Эпштейн рассмотрел этот вопрос в четырех отдельных исследованиях (Epstein, 1979). Он получил существенно более высокие коэффициенты стабильности для различных параметров (например, физиологические переменные, головные боли, положительные и отрицательные эмоции, социальное поведение) при возрастании количества последующих измерений этих параметров. В ряде других исследовательских работ также подтверждается полезность аггрегации при установлении связей между чертами личности и поведением. (Обзор литературы на эту тему см.: Rushton et al., 1983.) |