Нации КЗ. эссе. Нации, так же как индивиды, могут жить двояко либо воруя, либо производя
 Скачать 20.48 Kb.
|
|
Эссе Нации, так же как индивиды, могут жить двояко: либо воруя, либо производя. А. Сен-Симон Актуальность темы определяется двумя важнейшими аспектами, характерными для современного общественного развития. Во-первых, это беспрецедентная роль, которую играют понятия нация и национализм в современном обществе. Эти два понятия все более явно выступают системообразующим фактором общества в региональном, национальном и общемировом масштабах. Они являются определяющим условием реализации созидательного потенциала личности и общества, формой утверждения самобытности народа и основой духовного здоровья нации, гуманистическим ориентиром и критерием развития общества и личности. Нация - это сложный феномен. Она содержит различные элементы, соединенные печатью национального своеобразия. Она сложилась в ходе длительного культурного развития народа, как результат произведения культурных ценностей, как итог эстетического освоения им действительности. Концепция нации как воображаемого сообщества авторства британского политолога и социолога Бенедикта Андерсона давно стала одним из базовых оснований понимания и проблематизации любых вопросов, связанных с процессами образования и трансформаций современных наций, национальных государств, национальной идентичности. Андерсон определяет нацию как «воображённое политическое сообщество, и воображается оно как что-то неизбежно ограниченное, но в то же время суверенное» Смит подчеркивает, что нужно различать два значения понятия «нация». Первое связано с его использованием как категории анализа или в качестве идеального типа, второе – как чисто описательного термина по отношению к историческому типу человеческого сообщества. Первый вариант важен для существования общей концепции нации, так как понимание «нации» в качестве идеального типа может быть применимо ко всем историческим периодам. При этом нации должны рассматриваться безотносительно к национализму, но в связи с этнией. Считаем, что «за» больше Так как, у Энтони Смит в своём произведении даёт понять что: Мир естественным образом разделен на нации, каждая из которых имеет свой особый характер и судьбу. Нация – это источник всей политической власти, и лояльность к ней превосходит все остальные виды лояльностей. Если люди хотят быть свободными и самореализоваться, они должны идентифицировать себя с нацией и осознавать свою принадлежность к ней. Его концепцию нации можно назвать историко-этноцентрической уже потому, что он убедительно показывает и исторический процесс формирования национальной общности, и ее преемственность с предыдущими формами этнической жизни. Свои идеи он изложил в широко известных и особенно часто цитируемых работах: «Теории национализма». По его словам, он взялся за исследование национализма потому, что предмет был слабо изучен. Во второй половине XX столетия национализм приобрел особую актуальной в связи с модернизацией стран Азии и Африки и мощными движениями их народов под его знаменем. Он подчеркивает, что национализм имеет не только языковые и культурные корни, но особые социальные и политические условия формирования . Э Смит также, и это необходимо отметить особо, решительно отвергает абстрактные схемы, общие рассуждения о нации , сводящие ее к «иллюзии», простому «воображению», феномену, лишенному реального содержания. Он не приемлет положения о том, что якобы нации являются искусственными сообществами, скрепленными по большей части надуманными узами.Если нация «вымышленная» или «построенная» на основе «изобретения» традиций и легенд о ее возникновении, то почему, спрашивает он, это «изобретение» так часто и в столь различных культурных и общественных условиях умеет затронуть такие потаенные струны, вызывая при этом столь долгий отзвук? Энтони Смит не приемлет и тезиса о том, что нации суть феномены современности, рожденные процессами Модернизации. И этот «миф» придает драматизм рассказам о модернизации, давшей жизнь нациям , которые на этой картине отражают первую ступень человеческой истории — радикального отрыва современных индустриальных обществ от традиционных, аграрных. Он утверждает также и объективность, непреднамеренность процесса « формирования » наций . На Западе, например, государства сплачивались вокруг доминировавших этнических групп и сообществ, в свою очередь, постепенно становились национальными .Разумеется, из этого нельзя сделать вывод, будто нации возникли в XV в. в Англии, Испании, Франции и т.д. С периода XVI—XVII веков процессы формирования наций только начинаются, завершившись в Европе в XVIII—XIX вв. Вот почему так важно и необходимо, считает Э . Смит , изучать культурные модели досовременного общества, которые могут объяснить, отчего столь много людей тяготеют к нации как к первостепенному объекту своей привязанности и солидарности в современном мире. И он создал своеобразную концепцию этничности как первоосновы национальной жизни. А, «ПРОТИВ» Кажется, она полностью раскрывает содержание, будучи полемически заострена против всех концепций нации и национализма, предполагающих некоторую объективную, независимую от социальных конструкций составляющую этих феноменов. Андерсон становится на конструктивистскую точку зрения. И может показаться, будто формула эта — действительно исчерпывающая, а дальше, собственно, «можно и не читать» — и так ясно, что национализм обязан своим возникновением не осознанию подлинно существующей между людьми общности, но конструкции, воображению, чему-то, скорее всего, не подлинному и ошибочному. Но мало того, подобное отнесение концепции Андерсона к конструктивизму способно также внушить мысль, будто для самой социологии здесь, в принципе, нет ничего нового, потому что, в конце концов, все сообщества, строго говоря, воображаемы. Они существуют лишь постольку, поскольку участвующие в них люди воспринимают себя именно в качестве членов таковых. Но что значит «воспринимать себя в качестве члена сообщества»? Почему именно сообщества, а не общества и не государства? Все эти вопросы напрашиваются здесь невольно, и пытаясь разобраться в них, по видимости столь невинных, мы понемногу начинаем осознавать масштаб концепции Андерсона и ее поистине фундаментальное значение. В самом деле, что значит, скажем, для двух людей представить себя и друг друга членами одного и того же социального образования (малого взаимодействия, отношения, группы — не будем останавливаться на столь важных в принципе, но не уместных сейчас терминологических тонкостях)? Во всяком случае, мы не станем сразу же говорить о работе воображения. Потому что воображение предполагает все-таки некоторое усилие, выход за пределы очевидности. В случае простейшего социального взаимодействия такого усилия почти не требуется. Оно дано как нечто самоочевидное, само собой разумеющееся для тех, кто просто видит и слышит друг друга. Быть может, воображение вступает в свои права тогда, когда нам приходится с некоторым уже усилием воспринять как свое то, что рассредоточивается, удаляется от нас в пространстве и времени, что перестает непосредственно — говоря языком уже другой традиции — быть нашим жизненным миром? Но почему обязательно воображение? Для нас в словах «общение», «община», «общество», «сообщество», «общественный» явственен один и тот же корень. Речь идет об «общем» в том или ином виде. В европейских языках, на которых создавалась социологическая терминология, это выглядит совершенно иначе. «Общество» здесь производят не от «общего», но от «общения», имеющего преимущественно характер (делового) партнерства, равноправного сотрудничества независимых индивидов, а не той глубокой, интимной, чуть ли не органической связи, о которой напоминает нам русское слово «община». «Сообщество» — другое дело. Это именно общность, основанная на общем, а не на общении. И «воображаемое сообщество» — это не представляемая возможность общения, но представляемое общее, нечто более интенсивное, чем любого рода «общество», нечто более глубоко укорененное, нежели исторически во многом случайные границы «нации-государства», какой бы смысл ни вкладывался в эти границы националистами или их противниками. В заключении думаем что, Э.Смит В своей основе национализм проповедует верность и преданность своей нации, и, политическую независимость и работу на благо собственного народа, культурное и духовное возрастание, объединение национального самосознания для практической защиты условий жизни нации, её территории проживания, экономических ресурсов и духовных ценностей. Он опирается на национальное чувство, которое родственно патриотизму. Эта идеология стремится к объединению различных слоёв общества, невзирая на противоположные классовые интересы. Немного непонятной всё же показалась мне идея Андерсона о том, что собственно национализм зародился на американском континенте. Хоть автор и акцентировал этот свой вывод специально, его мысль в полной мере до меня, увы, не дошла. |