Тацуя. Tacuya_Shiba - Мальчик который никак не умрет. Новый Гарри Млять, какого эта Так удружила
 Скачать 0.56 Mb.
|
Глава 23. Начало года Примечание к части Но наконец. Я уже сам хотел открыть. Но не могу. Поставил планку 115 читателей вот будьте добры. Жду последних 2х. 12:15 по Москве 12.12.19 Надеюсь уже к вечеру глава откроется. Новая планка 120 человек. И пока остановимся на этом. Вот вроде, почему именно сегодня все сложилось именно так? Нарваться на курицу, на петушка, но избежать конфликта с Малфоями. Канон, он такой странный, сраный канон. Но я его порушил, а вот насколько эффективно покажет время, но сейчас, сбегая из магазина и думая о многом, произнес: — Герми, знаешь, а пошли вновь в Лютный проулок, там точно на нас не станут смотреть удивленно. Там всем без разницы кто ты, если можешь за себя постоять, — и если ранее этот ангелочек еще пыталась сопротивляться, то теперь сама, улыбаясь, сказала: — Пошли! — как, все-таки, я порчу девочку. Улыбаясь, и еще более веселый и счастливый, я потащил ее к нужному кварталу, по пути начиная капать на мозги: — Герми, а вот ты не думала, что все то, что пишут в книгах, может быть неправдой? — девочка она была умной, сразу поняла и попыталась защитить своего профессора: — Гарри, ты опять, он великий маг, ему нет нужды врать! — но, кажется, еще не поняла, как сама загнала себя в ловушку. — Дамби и Снежок тоже великие маги и тоже книги писали, ты уверена, что правду? — Они политики, вернее политик и змей, и все равно мне с трудом верится, что профессор Дамблдор врет. — Но сейчас, фактически, ты это признала, так или иначе, а что если я скажу, что все то, что написал Локонс правда, только совершил эти подвиги не он, — открыто заявил я, наконец, сворачивая в нужный проулок и замедляя ход. Девочка, остановившись, даже спросила: — Ты сказал, что не он? А кто тогда? — Придем в библиотеку, я покажу тебе статьи из газет, а затем некоторые его книги. Я да, как ты поняла, читал его рассказы, и сами книги мне очень нравятся. — Гарри! Объясни, я не понимаю! — немного разозлившись, вернее наигранно нахмурившись, она посмотрела на меня, а я, в очередной раз, порадовавшись ее изменениям, сказал: — Герми, я когда-нибудь ошибался, вспомни? — коварный вопрос. Ведь не так давно она сама признавала, что я всегда прав. А тут я, пользуясь своим положением, заставляю принять свои слова. И она это прекрасно поняла, но, тем не менее, смогла понять даже больше. — Но у тебя опять ведь есть доказательства? Я мог бы просто попросить, настоять, но тогда это подорвало на краткий миг наши отношения, но вместо этого, я, действительно, расскажу. И отведя ее в сторону, приобнимая за талию, я тихо произнес: — Герми, милая, я могу утверждать, что все его заслуги это не его, большинство точно. И в газетах, и в иных источниках, таких как свидетели и редкие книги, есть доказательства. Но главное, мне просто кажется, что он не плохой, он просто желает славы, не более. Не злодей и не герой, такой же человек как все маги. И Снежок и Дамби ведь тоже авторы книг и Гриндевальд, но каждый из них будет писать о себе только хорошее. Приукрашивать, приуменьшать. Понимаешь? — но Герми девочка уже тренированная, сколько ей я уже почву выбивал из-под ног. Так что она не упала, не разрыдалась, а улыбнувшись, тихо произнесла: — Понимаю, прости, я… «Прости?», — надо же, она все быстрее учится смотреть трезво на вещи: — Не за что извиняться, ты просто опять поверила образу. Все хорошо, моя родная. И как легко давались эти слова. Такая милая девочка, такое яркое солнышко. И ничуть она не заучка, да была помешана на правилах, но лишь оттого, что так хотела защититься от этого несовершенного мира. А затем, неожиданно даже для себя, вместо того, чтобы обнять и поцеловать, весело сказал: — А теперь идем искать запретные книги, гулять и отдыхать! — и, схватив ее за руку, с новой энергией и энтузиазмом потащил к магазинам. Так что ей ничего не оставалось, кроме как последовать за мной, и мы смогли, наконец, отдохнуть по-человечески, не переживая, что подумают и скажут, и что самое странное, здесь в Лютном квартале, нас действительно принимали такими, какие мы есть. Хотя и не обошлось без эксцессов. Не было гопников, не было и нападения торговцев, но на нас банально хотели вышвырнуть прочь. — Эй, вы, что тут делаете? Живо убирайтесь. Эта улица не для детей, — сказал нам вышедший из магазина маг в каком-то балахоне. А когда я попытался ощутить его эмоции и понять, что им двигало, то наткнулся лишь на презрение и раздражение. — Не понял, почему? — Потому что здесь не место детям! — продолжал он, подходя к нам, отчего Герми спряталась за меня. — Сэр, у нас дело в этом проулке, и кто вы такой, чтобы решать, где мне лорду быть? — Какой еще такой лорд? — уже явно со злостью проговорил он, смотря на меня своими зелеными глазами и скривив лицо. — Который перед тобой, невежа! И если ты сейчас же не извинишься, то пожалеешь! Я намеренно шел на конфликт, но он сам виноват. Запугивать мою Герми я не позволю и вся та ярость, что сейчас была во мне, вылилась в эти слова. Но не сделал ли я только хуже? Но нет. Герми совершенно не испугалась такой моей реакции. А он оказался, к счастью тупым, и я мог смело теперь его убивать. А вот если бы он извинился, ощутив мое состояние, то мне было бы гораздо труднее найти повод для драки, а без нее почти невозможно было сбросить свои эмоции. Так что, когда он выбрал конфликт, выхватывая палочку со словами: — Да я тебя сейчас щенок! — я, ускорившись, на пределе возможностей, смазавшись в одно пятно, нанес серию ударов. В колено ногой, рукой в грудь, рукой в шею, ногой по ноге, чтобы он упал и завершающий промеж ног. Последнее правда уже не на скорости, так как эффект пропал после первой же секунды. Но переломанные ребра, хрустнувший позвоночник, сломанная коленная чашечка и отбитые яйца все равно заставили его отключиться. А я, подхватив Гермиону на руки рванул прочь. Нечего ей все это видеть, и я искренне надеюсь, что она не успела обратить внимание. — Герми ты как? — поставив ее на землю, и готовый в кои-то веки ответить на все вопросы, я посмотрел в ее глаза. Сейчас мы стояли в темном проулке недалеко от магазина для чернокнижников (назывался он не так, но смысл был именно такой) и смотрели друг на друга. Секунду, вторую девушка молчала, а затем сама, видимо не осознавая, что делает, впилась в мои губы своими губами. Страстно, с жаром, выплескивая все страхи и сомнения. И если бы ранее мы не целовались столь самозабвенно, то думаю, реакция ее была другой, но помня о том, как ей хорошо становится в моих руках, когда я ласкаю ее тело, когда мой язычок играет с ее губками и язычком, девушка избрала самый интересный для меня способ. Но ведь он работал, Герми успокаивалась и на место страха, обиды, что я вновь ничего не сказал, пришло наслаждение. И лишь после спросила: — Ты когда-нибудь мне все расскажешь? Это что сейчас было? Твоя скорость, жестокость? А мне пришла в голову мысль — «Интересно, знает она, что-нибудь о вампирах?» — Это мои таланты, моя природа. Но я не уверен, что ты все поймешь прямо сейчас. А лучше, как только мы приедем я все, расскажу. Если ты будешь готова, но скажу, что я змееуст и у меня есть способности вампира, — но вместо того, чтобы шокировать, я нарвался на ее легкий и беззаботный смех, а когда она отсмеялась, девочка пояснила: — Мне пришла в голову мысль, что возможно и не столь безумна теория, написанная в книге «О взлетах и падениях темного искусства» в которой говорится, что Он считал тебя своим врагом и «остаться должен только один». — Хех, мне тоже нравится. Интересная теория и кто знает, может она имеет основания под собой? — а затем запел одну из красивейших песен из фильма «Горец»: Рождены королями Мы короли вселенной Вот мы здесь Рождены королями Королями вселенной И каково было мое удивление, когда она стала подпевать: Смелые и свободные Властвуя миром Приложив палец к ее губам, я закончил сам, так как эта часть песни больше походила мне: Я здесь для любви, я пришел Мы рождены быть королями вселенной А затем рассмеялся, смотря в ее сияющие глазки. — Прекрасная песня, — на что она, кивнув, ответила: — Только вот эти строчки не смей к себе примерять, и она вновь красиво и, попадая в ритм песни, пропела: Заводи девчонок! Давай, давай, давай! Показав свой кулачок, она высунула язычок, а я, нежно обхватив за талию повел по магазинам. Как быстро бежит время, словно только вчера я ходил с Гермионой по магазинам, а сегодня уже ехать в школу. Помня о том, что мне могут помешать, я решил пока просто понаблюдать. Выйдя к нужной платформе и остановившись чуть в стороне, я стал смотреть. А вот и семейка Уизли, вместе с Джинни, за которой сейчас я и наблюдал. Как всегда, шумные и привлекающие к себе внимание. Но вот и они стали «идти в стену». Вначале сестренка младшая, потом старшие. Рон отчего-то решил задержаться, а я направился к нужной стене, и вот именно в этот момент проход то и был закрыт. И Рон прямо впечатался в камень. Хихикнув и убедившись в своей правоте, я исчез через портключ. На другом же конце города, в его магической части, было более оживлённо. Осмотревшись, я пошёл искать Гермиону, которая должна была сначала дождаться меня и только потом войти в поезд вместе со мной. Девушка обнаружилась у обычной колонны, опираясь на неё спиной и держа в руках свой багаж. Она вертела головой из стороны в сторону, внимательно всматриваясь в толпу и, уверен, искала меня, как я искал ее. Улыбнувшись, я подошёл к ней сбоку, тихо произнеся: — Привет, Гермиона, — сказав это, я распахнул руки в стороны, мол, иди и обними меня. — Гарри! — обрадовалась Герми и прыгнула на меня, крепко обнимая за шею и прижимаясь к моему телу своей грудью, что только начинала расти. И вот вроде бы вчера общались, и не так давно целовались и обнимались, а оба заскучали. — Ты долго меня ждала? — спросил я у неё, отпустив, ибо на нас уже стали подозрительно смотреть чьи-то родители. — Да нет, не долго, я только что пришла, — сказала Гермиона и, поцеловав меня в щёчку, отстранилась. — Ну раз так, то пошли занимать свои места, пока есть ещё свободные, — сказав это, я взял её сумки и потащил в поезд, а Гермиона пошла за мной. Найдя внутри поезда, единственное свободное купе, мы тут же заняли его, устраиваясь поудобнее на месте. Улыбаясь, сев рядом со мной, Герми крепко прижалась к моему телу и, кажется, собиралась так ехать и дальше, а я точно был не против, понимая, что так неестественно влечет нас из-за образующейся связи. Так что в следующих моих словах не было ничего удивительного. — Я скучал по тебе ещё больше, чем до того, как мы встретились у банка, — прошептал ей на ушко, слегка улыбаясь и смотря на её красивое личико. Щёки Гермионы немного покраснели от смущения, а девушка прижалась своим лицом к моей груди, таким образом, лишая меня удовольствия лицезреть её реакцию. — Я тоже, — тихо сказала она, обнимая крепче. Погладив её по голове и немного растрепав распущенные волосы, я ощутил, как поезд тронулся. К нам, на удивление, никто не заглядывал и не тревожил, как это всегда бывает, кроме продавщицы сладостей, у которой мы купили немного конфет и пирожков. И поездка была бы скучно и однообразной, если бы не факт, что уже в начале пути Герми, устроившись у меня на коленях, уснула. Через несколько часов поезд остановился и своим звонким гудком оповестил всех о том, что мы уже прибыли на место. Герми проснулась и, взяв свои сумки, пошла на выход, а я последовал за ней. Теперь нас ждали движущиеся кареты (вернее управляемые Фестралами и кажется я был один из немногих, кто их видел) и мы погрузившись поехали. Вот еще одна особенность. Весь этот балаган с лодками, замком, что открывался всем, кто переплывет берег, был нужен лишь для закрепления впечатления о Хогвартсе. Обычный психологический ход, а на втором курсе это уже не обязательно. Есть иные методы привить любовь и патриотизм к школе, но я что-то отвлекся. Зайдя в школу, мы разделились — я к мальчикам, она к девочкам. Оставив вещи на кроватях, я переоделся (в поезде в этот раз переодеваться не стали, а жаль) и спустился вниз. Встретив в холле Гермиону, я подхватил ее под руку и вышел из гостиной факультета и направились в общий зал. Где нас уже встречала Дафна, с которой мы также постоянно списывались. Вот только теперь в стенах академии делать это стало гораздо сложнее из-за блокирующих чар и приходилось добавлять больше энергии. И именно поэтому зеркала и протеевы чары не работали дальше Хогсмида. — Привет, Дафна, — с улыбкой сказал я, смотря на девушку. — Привет, — тихо сказав это, принцесса кивнула нам головой. На площадку со шляпой вышла МакГонагалл и все студенты замолкли, смотря на неё. Пока никто на нас не смотрел, я быстро поцеловал Дафну в щёку и отстранился. — Я по тебе скучал, — сказав это шёпотом, я улыбнулся ей и сел за стол факультета Гриффиндора (и да Дафна с нами села также), после чего стал слушать речь профессора трансфиугурации, посвящённой первокурсникам, которые стояли недалеко от шляпы распределения. — Добро пожаловать в Хогвартс. Скоро начнется банкет по случаю начала учебного года, но прежде чем вы сядете за столы, вас разделят на факультеты. Отбор — очень серьезная процедура, потому что с сегодняшнего дня и до окончания школы ваш факультет станет для вас второй семьей. Вы будете вместе учиться, спать в одной спальне и проводить свободное время в комнате, специально отведенной для вашего факультета. Одна и та же речь. И спать звучит как-то пошло. И хотя я сплю со своими одноклассниками в одной комнате, они даже близко не являются моими друзьями. А вот Дафна, что со Слизерина сидит спокойно в окружении львят и делает вид, что так и надо, и ни одна, ни одна собака и зараза не смеет ей указывать. Ибо чревато. Огребет вначале от меня, потом от Дафны и добьет Герми. Но, а пока за стол Гриффиндор села Джинни, Колин (тот самый фотограф) и много новых учеников. |