баффер книга лит рпг. Оля Да, я. Доставил последний заказ по списку, замечаний никаких, сейчас перекушу и к пяти подъеду сдавать деньги, хорошо Я выслушал утвердительный ответ и отключил мобильник
 Скачать 0.5 Mb.
|
|
Глава 28 – Что интересует – музыка, книги, фильмы? Есть новости, сборники за три последних месяца. Подняв взгляд от прилавка, я посмотрел на продавца и переспросил: – Новости? – Ну! Независимые журналисты, обзоры происходящего в стране и мире, выпуски раз в неделю. – Он провел пальцем по ряду коробок с сидишками. – Все, кого не берут на официальные каналы, все самые популярные здесь. Жареные факты, частные репортажи и расследования. Коррупция, скрываемые властями прорывы, расследования на местах. – И чего, это берут? – Вполне! – Новостей на центральном не хватает? – Так там лажа. – Типа это чем-то лучше? Он ухмыльнулся, согласно кивнул: – Да, журнашлюшки пытаются показать, что они все еще важны. Но иногда мелькает кое-что интересное. – Это когда им скидывают инфу мракоборцы? – Черт их знает. – О заграничном есть что-то? – Конечно. – Он подцепил пальцем одну коробку и вытащил диск. – По странам разбивки нету, но тут много чего. – И как там у них? – Покупай диск, смотри, узнавай новое. – Он с намеком постучал по коробкам. Все это напоминало девяностые, незабвенную Горбушку, да и сам рынок был один в один как те возникавшие из ниоткуда сборища контейнеров, набитые подозрительного качества товаром на все вкусы и любой кошелек. Этот закуток рынка полностью оккупировали торговцы дисками, разложив на прилавках свой товар в длинных картонных ящиках. Теоретически такая торговля была запрещена, на практике же все зависело от спроса. Мракоборцы и военные подобными мелочами не занимались, ожегшись несколько раз. Никому не хотелось терять людей в бою из-за мелких торговцев, благо торговали сейчас все. В результате куда ни сунься – барахолка. Границы все еще на замке, внешнего подвоза товара официально нет, а потребности остались. Прилавки с рваной обувью и одеждой никого не удивляли, а эти, с дисками и пунктами «перегонки», где можно было наскоро скинуть себе на винчестер десяток гигабайт развлечений, и вовсе стали повсеместны. Это же не игры, это простые фильмы… Игры продают не так открыто. Подошедший парень вытащил несколько дисков, просмотрел названия, разочарованно сунул назад: – Порнуха есть? – Как же без нее, кормилицы! Вот, полный набор, картинки-видео, есть новинки с участием магов. – Он провел пальцем по соседнему с «новостным» ящику. Стоявшие рядом мужики тут же начали проверять содержимое, рассматривая разноцветные коробочки, продавец давал консультации, объясняя, что суккуба – это загримированный человек, а вот насчет гномов он не уверен. Про меня забыли, и я пошел дальше, разглядывая прилавки и витрины. После моего возвращения из дальних странствий мы вплотную занялись огородом. Инициатором был Илья, убедительно тыкавший пальцем в главу «Весенние работы в саду» и звавший на битву за урожай. Первый раз пожалел, что держу его за взрослого и не могу давить авторитетом; жалоб на здоровье и усталость он не слушал, старался увлечь личным примером, так что пришлось присоединяться. В результате три дня мы сгребали, кололи, чистили и рыхлили. Заодно я нашел применение хранителям, научившись натравливать их на кусты и деревья. Указал цель – дерево или куча слежавшегося мусора, и хранитель бьется в них, пока не развалит до основания. Правда, шуму много, особенно когда я сразу трех послал ломать совсем уж загибающуюся развалюху, закрывающую нам вид на поворот дороги, целый день ломали, дятлы нехорошие, отменить приказ до разрушения объекта невозможно. Но справились. Только сегодня я наконец смог сбежать, отговорившись необходимостью поиска сведений об артефакторе, и отправился в почти-стольный-град Воронеж. Вратами в Гнединск, там – на битком набитую электричку, два часа с постоянными остановками под недовольное молчание пассажиров, и вот она, цивилизация. А потом наугад спросить «Где тут рынок побольше?» и идти, глазеть, слушать. Выйдя из закутка торговцев иллюзиями, решил все-таки начать поиск хоть какой-то зацепки по артефактору. Для начала стоит пройтись по продавцам магических предметов, а эти ребята хоть и не скрываются, но все равно не самые заметные среди других торговцев. Город от города отличается, даже и деревня от деревни. Где-то порядок с едой и теплом, где-то до людоедства доходит, где-то магов считают важными и ценными, а где-то достаточно и намека, чтобы собрать толпу линчевателей. Казалось бы, простая штука инет – картинки, смешные истории, чатики да бложики, но вот обрушили его, и не знаешь, что в пятидесяти километрах от тебя творится. Репортажи в коробочках не зря продают, есть спрос, хотят люди знать, что вокруг происходит, понимают, что это вопрос выживания. Так что если где-то открыто висят таблички «Покупка и продажа магических предметов», то это не значит, что на соседней улице тебя не расстреляют за один только вопрос. Впрочем, всегда найдется что-то общее. Отойдя в сторону и накрывшись невидимостью, я забрался повыше, запрыгнув на один из контейнеров, уселся на краю, словно человек-паук, и начал присматриваться, перебирая четки. Так, это, скорее всего, местная братва, взгляд оценивающий, хозяйский, но недостаточно наглый для ментов. Это «купец», хозяин нескольких точек, сколько я таких повидал в курьерской жизни. Это гопнички, ищут клиента. Странно, что братва их не гонит, или это прикормленные? Карманник. Еще один. Черт, ну и рынок! А, ну да, это группа. Вон та девочка у них на подхвате, уносит вытащенное… ой, ошибся, это она просто так ходит, людей толкая. Вот этот мужик уносит, не девушка. Можно было бы выловить их и поспрашивать, за них никто не заступится, да и сами они готовы сдать своих, но возни много, не хочется в этот солнечный денек утруждаться. Вот это… воришка, что ли? Скребется у прилавков, смотрит, но не покупает. Это простой покупатель, это тоже, а этот, видимо, из бывших, прямо видно, как он у продавца лицензию хочет потребовать, но боится в морду получить. Как-то все-таки влияет на меня моя магия, или просто чуйку натренировал, да просто раньше не замечал? Может быть. Наконец, выцепил очевидного мага, идущего куда-то между рядов палаток. Это просто вычисляется, нет в нем страха, даже чуточку надменности видно на обычном лице заурядного горожанина. Недавно, видимо, стал, только начал чувствовать себя хозяином жизни. И одежда новенькая, и сам не голодный, идет, точно знает куда… Значит, и мне туда не грех сходить. Подождав, пока «клиент» не отойдет подальше, двинулся следом, старательно лавируя в редком потоке покупателей. Маг скрылся за поворотом, пришлось поспешить, чтобы не потерять его. Я ожидал, что он подойдет к продавцам, но он прошел весь рынок насквозь и двинулся на стоянку, подойдя к машине с сидящим внутри одиноким человеком, наклонился к окошку и что-то сказал. Видимо, получил ответ, потому что так же «гордо и с достоинством», старательно изображая что-то непонятное, пошел обратно на рынок, получив наводку. И к чему такие сложности? В столице чуть не открыто на прилавках всякая магическая мелочь валяется, а найти что-то покрупнее можно парой вопросов. И тут вдруг такая шифровка, с паролями и явками. Понятно, почему я не смог найти продавцов сразу, непонятно, отчего такие строгости? Впрочем, тут, может, такие правила. Погонять клиента, нагнать таинственности, задрать цену. Маг остановился у складного столика и начал с продавцом. Вот он полез в карман, вот продавец махнул рукой, подзывая невысокого дедка, тот вытащил из-за пазухи небольшой сверточек, мигнувший желтым. Ага, нашел! Проводив довольного мага взглядом, я подошел к накрытому клеенкой столику с выложенными на него частями каких-то неопознанных механизмов. Появиться. Продавец дернулся, совладал с эмоциями, пристально смотря на меня. Взгляд его то и дело опускался к четкам, которые я все еще держал в руке. – День добрый. Есть что на продажу? – Извините, закрываюсь. Идите вон, на рынке ищите. Мужик смотрел на меня очень настороженно, даже не пытаясь наклониться к «товару». Что-то он совсем не рад мне, это даже подозрительно. – Торгуете, любезный, торгуете. Я уже давно наблюдаю. – Сейчас охрану позову! – И чем она вам поможет? Угроза явственная, как ответит? Ответил сопением и угрюмым молчанием. Значит, за ним не присматривают? – Так что есть на продажу? Он оглянулся, но ушедший с магом помощник пока не вернулся. – Что вам надо? – Артефакты. Ремесленного производства. К примеру, антимагические талисманы. Есть такие? Он сглотнул и явно испугался еще больше. Да что тут происходит? И не пора ли мне сваливать? А то нарвусь еще… – Или информация о том, где их берут. Пинком подбросив столик мне под ноги, мужик вдруг кинулся бежать. Так, а это уже совсем странно. Невидимость. Прыжок на крышу ближайшего контейнера. Судя по крикам возмущенных посетителей рынка, сбитых мчавшимся напролом мужиком, продавец убегал в направлении патруля державших рынок бандитов. Я запрыгал ему наперерез, благо «полет» позволял перепрыгивать одним махом любую «улицу» рынка, и оказался на месте раньше, удобно устроившись за большой вывеской кафе на входе в рынок. Странная реакция, конечно, может, здесь передел рынка идет или ребятки торгуют чем-то совсем нехорошим. Или я что-то не понял. Но все равно надо посидеть, посмотреть, послушать. Проследить за продавцом, когда пойдет назад – в оцепу и его и дедка, проверить, что при себе имеют. Но пока просто посмотрю, вычислю, кто тут главный. Появившийся из прохода продавец подбежал к курившим у входа в кафе трем молодым парням, начал что-то объяснять, от волнения размахивая руками. Те что-то переспрашивали, один схватил продавца за плечо, встряхнул. И в этот момент из-за угла вышел я. Невысокий, сутулый, тощий, бородка коротенькая. Ухмылочка вежливая. На меня было приятно посмотреть – хорошее пальто, модное, не тот старый бушлат, что сейчас на… мне. М-да. И туфли у меня-второго чистые, а не разбитые-заляпанные кроссовки. Где бы я их почистил, у нас лужи на каждом шагу, хорошо еще что для огорода сапоги есть. И четки. Только не белые, как у меня, а темно-красные. Дальнейшее заняло секунд пять, может, десять. Вот старший из местных лезет под распахнутую куртку к кобуре, одновременно пригибаясь. Я-внизу прочерчивает линию четками перед грудью. Вот второй местный, оглянувшись на разлетающиеся куски переломанного мяса, оставшиеся от стрелка, срывается с места, но его вбивает в стенку кафе прилетевшая волна горячего марева. Третий смутно знакомым жестом поднимает руки, и на спокойно стоящего незнакомца падает столб фиолетового пламени. Падает, почти сразу рассеявшись бесследно. Движение красных бусин, игрун и продавец, все это время стоявший, протянув руку, словно прося о чем-то, рассыпаются горячим пеплом, засыпающим пытающегося встать второго, и почти сразу его одежда вспыхивает. Да, секунд десять, не больше. Драка сильного мага с заурядами больше не длится. Одна из заповедей выживания – никогда не дерись с людьми, которые сильнее. Поэтому я сидел на крыше, молился о том, чтобы под ногами не промялся, громыхнув, металл, и смотрел, как тот, внизу, подходит, рассматривает орущего, пытающегося содрать пылающую куртку человека и добивает одним коротким импульсом силы. Все, нету драки, только вонь горелого мяса и тишина. Разбегающиеся продавцы и покупатели делают это очень тихо, чтобы не привлечь внимания. Что-то падает с прилавка, и это слышно, хотя упало не здесь, а где-то там, за поворотом. Я смотрел на второго боковым зрением, замерев, словно горгулья на крыше. Да, те мракоборцы вполне могли нас спутать. Шеф, а я был уверен, что это именно он, был до смешного похож на меня, и одновременно я был уверен, что если поставить нас рядом, то общим будет только рост. Такую бородку отращивают романтики, бывшие комсомольцы, она всегда ассоциировалась у меня с улыбками, хоровым пением «лыжи у печки стоят» в вагонах электрички и разговорами о политике. У меня, к примеру, просто небритая рожа, а Шеф за собой следит, ровняет. Чтобы одежда так выглядела, надо жить в приличном доме с прислугой, а не на лесном хуторе. И четки он держит как магический инструмент, а не как индикатор состояния здоровья. Стоило об этом подумать, как пальцы свело судорогой. Эй ты, там, внизу, ты уже убил тех, за кем пришел, давай проваливай. А то я с крыши свалюсь тебе на голову. А мне жить еще хочется. Словно услышав, я-второй повернулся, поднял руку. Полыхнул огненный круг, зависший в воздухе, и он шагнул в него. Не, ну это даже не смешно! Круг портала рассыпался искрами, и я машинально проверил время. Сволочь, жирует, у него нет необходимости следить за временем! Одиннадцать сорок две. Наверное, было бы разумнее спуститься вниз, послушать, что говорят подельники только что убитых, но я, дрожа даже после примененного «восстановления», сидел на крыше кафе, прижавшись спиной к стойке вывески, и как только позволило время, ушел домой. Похоже, Илья начал привыкать, что я из отлучек возвращаюсь взвинченный, так как просто пожал плечами, когда я спихнул с крыльца сваленный там старый хлам, перенесенный во время уборки из сеней. – Проблемы? – Ты точно ничего больше про Шефа не слышал? Он помотал головой. – Тогда хреново. Он и в самом деле похож на меня. Только гораздо опаснее. – Вы дрались? – Нет, обошлось. Мальчик серьезно кивнул. Мое отношение к дракам он уже успел понять. – Илья, если увидишь меня, но не с белыми, а с красными четками – беги не останавливаясь! Опять кивок. Черт, мне с ним очень повезло. Спокойный, внимательный. Правда маг, но это не такой уж большой недостаток. Пальцы? Не дрожат. Эффекты? Норма. – Так, грядки сами себя не очистят. Давай указывай фронт работ. Спустя час я успокоился окончательно. Да, встретился с опасным магом, бывает, но сколько их уже было, таких встреч? Да, магия на него не действует, но можно было свалить «прыжком» или укрыться «защитой» и попробовать попросту пристрелить. Правда, хрен бы чего вышло, уж очень он спокойный был, но были варианты, были. Главное – я жив, Илья жив, а остальное приложится. Пройдя две грядки, решили отдохнуть, доели уху (надо что-то придумывать насчет холодильника, а то ледник, как оказалось, уже таять начал), полчасика посидели на солнце, играя в шашки. Играли на интерес, кому мести двор, а кому окапывать ростки чего-то подозрительно похожего на лук. Пришлось напрячься, так как копать весь день Илье не стоило, а двор был почти чист. И снова лопата, грабли, древняя тачка с невыносимо скрипучим колесом. Особенно себя не насиловал, но прошел одну грядку, повернул, вторую, третью. Потом пришел Илья, мы степенно отдыхали на перевернутой тачке, пили компот, осматривая огород и прикидывая, что где лучше посадить. Надо еще решить, чем компенсировать тетке дальнейшее наше пользование ее собственностью, потому что родственные отношения – это одно, а быть в долгу не хочется совсем. Выслушав пацана, согласился с идеей выкупить дом. Пока Илья строил планы по выращиванию сада, совершенно в стиле «Нью-Васюков», я прикидывал, как бы сделать хутор вообще недоступным для людей. На лето сюда приезжали дачники, а мне совершенно не улыбалось иметь рядом незнакомых и неподконтрольных соседей. С другой стороны, надо как-то вписывать Илью в социум, а то он уже недели четыре ни с кем, кроме меня, не общается. Да и мне не до конца доверяет, я уже натыкался на спрятанные вещи, которые пацан явно готовил на всякий случай. Пришлось в каждую нычку добавить денег, одежды, еды и провести курс молодого бойца по экстренным сборам, чтобы сорвавшись, он имел хоть какие-то шансы. Вроде бы его это успокоило, но кто может быть уверен до конца? Дети – штука такая, даже женщины по сравнению с детьми просто образец кристальной ясности мыслей. – Михалыч…. – Илья стоял вслушиваясь, забыв о грядке. Последовав его примеру, я понял, что уже несколько минут слышимый, но не воспринимаемый звук смолк, и теперь стало ясно, что это был шум двигателя. Что-то авиационное. За лесом. – У нас скоро гости могут быть. Мальчик, протиравший окно, повернулся ко мне. – Враги? – Черт его знает, может, и не очень, но надо бы приготовиться. Давай собери в темпе сумки, как я объяснял. Кивнув, мальчишка бросился в дом, а я, кинув «где я» и не обнаружив рядом ничего, просто обновил невидимость и продолжил «рыхление». Надеюсь, что Иван Степанович на мой огород не зайдет, а то надорвется еще от смеха. Интуиция настойчиво жужжала, почти так же громко, как улетевший вертолет. Ладно, копание делу не помеха. Проверим еще раз. Где я. Огород. Где я?! Огород. Это действительно лук, еще прежняя хозяйка сажала. Где я, сволочь?! Хутор на триста шагов вокруг, мало. Где я!!! С четвертого раза удалось охватить радиус в три километра. Никого, значит, время есть. Шеф? Местные вояки? Или это вообще не к нам? В сердцах отбросив лопату, я поднял было ногу пнуть длинное зеленое перышко, но сдержался. Так, инструмент в сени, сам во двор. Оружие в кармане, эффекты… Пришлось обойтись тем, что есть, нельзя забивать очередь восстановления. Спустя сорок минут проверка местности дала первый отзыв – двое, один со снайперкой. Пришлось как бы между делом перенести скамеечку к сараю. Еще двадцать минут, вторая двойка. Снайпер и наблюдатель, да? Пятнадцать минут спустя в дверь калитки постучали. Я сижу, никого не трогаю, занимаюсь починкой грабель. Вздох. Вы-ыдох. Появиться. – О, товарищ Сергеев! Что привело бравого подполковника к избушке лесного отшельника? – Уже полковника, Михалыч. В январе дали. – Он никак не отреагировал на мое возникновение из воздуха. Угу, как раз когда поперло всерьез, тебе поощрение кинули? – Поздравляю! Времени до восстановления врат – сорок минут. Ну, язык, я ли тебя медом да шоколадом не баловал, давай спасай нас! – Спасибо. Я зайду? – Конечно. Гость в дом, бог в дом. Он вошел, аккуратно прикрыл калитку. В окне дернулась занавеска, и я мысленно дал себе подзатыльник, что не объяснил Илье, как правильно смотреть во двор, не показывая этого. Сергеев подошел. Обычный лесной камуфляж, знаков отличия нет, только на клапане кармана на груди два топорика на фоне алых языков пламени. Кто им эту безвкусицу придумал? Он встал надо мной, почти угрожающе, но палочка оставалась в чехле. Кстати, на лодыжке под штаниной светилась вторая. – Сегодня, в Воронеже, это ты был? – Кто такой Шеф? Минуту, не меньше, мы бодались взглядами, потом, без команды, он отвернулся, ища, на что присесть, а я опустил глаза на работу. Н-да, не до грабель, пожалуй. Придется поддержать разговор. – Как дела, все ли у вас в порядке? – Спасибо, не жалуемся. Как вы тут, в глуши, не скучно? – Бывает иногда. Но чем дальше от больших городов, тем спокойнее. – Это да. Он с сомнением покачал старый стул, но признал подходящим и оседлал его. – Так все-таки, сегодня в Воронеже ты был? Я закрыл глаза, прикрыл рукой рот и неслышно, шепотом, «гдеякнул». Со второго раза снова просветилась округа. Подавив накатившую дурноту, спросил полковника: – Ты сколько людей вокруг расставил? – Три пары. – Сходится. Убивал – не я. Но вот кто он такой, хотел бы узнать, если ты не против. Очень уж… интересный человек. Сергеев опустил взгляд, ковырнул, чуточку напоказ, спинку стула. – Да вот есть один такой. Я все думал, что это ты. – Угу, прямо вот так думал? Что, больше нет никого, кроме меня? – Хочешь, сказочку расскажу? Из нового фольклора? Ходит по миру монах, весь в черном, в руках четки белые, теми четками он грехи человеческие отсчитывает, а потом уходит во врата сияющие, на небеса, да там все об увиденном прямо Господу и рассказывает. Я подобрал отвисшую челюсть. – Ты что, серьезно? – Куда уж серьезнее. Я этот рассказ в пяти вариантах слышал. – Да не могут же в двадцать первом веке… – Могут. Треть верит, что Супермен существует. А еще Монах совершил много подвигов. Владимир оборонил, кровожадного вампира одолел, в Питере ритуал сорвал, в Подмосковье ковен черных магов уничтожил. – Вот это не я! – Знаю. Это группа Сивого, она там вся легла. Но во Владимире точно ты был, один из бойцов успел несколько снимков сделать. Трудно не узнать. Да уж. Одна из первых Стай, небольшая, тысяч в пять голов, идущая по дороге на блокпост. И я, с матюками загоняющий запаниковавших солдатиков в БТР, под броню, чтобы их не задело «массовым оцепенением». А потом они эту стаю давили. Демоны в Стаях маленькие, чуть больше крысы, им достаточно даже удара палкой, они количеством берут, тогда просто не знали, как с ними бороться. Накрыл все поле оцепенением и сел в стороне с небрежным видом на бетонный блок, делал вид, что дальше и без меня, такого могучего, справятся. На самом деле просто ноги так дрожали, что боялся встать. – И что ты хочешь от меня? Он задумчиво оглядел двор, покосился на окно. – Хотел услышать от тебя, как ты дальше жить собираешься? Я хмыкнул и молодцевато процитировал: – «Служить обществу. Защищать невинных. Соблюдать закон». – Какой закон? – Похрен уже. Хоть бы и божий. – Тогда почему не с нами? – С вами? Скажи, Сергеев, какой был смысл закрывать границы? – Чрезвычайное положение… – Да брось! Вы уже знали, к чему все идет, не меньше двух месяцев знали, и понимали, что ни удержать не удастся, ни управлять. Интернет – понятно, рассадник дураков, средство выбора целей для игрунов, но зачем было границы закрывать? Чтобы управлять теми, кто окажется внутри? Так сильными не удастся управлять, а слабые никому не нужны. Те, кого ты называешь «государство», с самого начала думали лишь о том, как сохранить свои места. И теперь мне идти служить им? Он кивнул, соглашаясь не со мной, а со своими мыслями. Видимо, слышал это не в первый раз. – Но тем не менее мы делаем работу, мы выполняем долг. И ты мог бы… – Ты знал, что Иванцов хотел меня убить? Сергеев кивнул, даже не показав, что как-то сожалеет. – Почему не остановил? – Работы было много. Посчитал, что он это в шутку предложил. – Шутка? Он, говоря казенным языком, создал угрозу личному составу, путем давления на представляющего опасность задержанного. Мракоборец поморщился. – Михалыч, ты не сердись на Иванцова. У него дочь убили, в самом начале этого всего. Мальчишка в детском саду «фокус» показывал, разряд как раз в нее пришелся. Пять лет было, единственный ребенок. – Вы уже его пристрелили? Ну, может, судили? Или хотя бы порицание вынесли? Махнув рукой, он встал, прошелся по двору. Н-да, видимо, сорвался сюда, спрашивать, а подумать, чем это кончится, если убивал не я, не удосужился. А чего он сорвался? Амулеты у мракоборцев, продавец, задергавшийся при упоминании о них, Шеф, связанный с мракоборцами, убивает торговца. Кто-то из ведомства Сергеева барыжит ценным товаром налево? И тут появляюсь я? Но тогда как может Сергеев не знать, что я и Шеф разные люди? И что мне делать с этим гостем, у которого три снайперские двойки начеку? – А что вообще в мире? – Я постарался спросить максимально нейтрально, и мракоборец поддержал тон. – Да все так же. В Штатах вон уже одиннадцать Лиг Правосудия и две «организации Щ.И.Т.» – на западном и восточном побережьях. Зато и «Клуб Адского пламени» уже двести отделений зарегистрировал. – Регистрация суперзлодеев? – Ну да. Их к такой ситуации почти столетие комиксами готовили, паттерн выработан, как говорят наши специалисты. В Южной Америке хуже, там традиционно сильна католическая Церковь, и какой-то авторитетный дурак в рясе додумался назвать Эту Хрень «происками нечистого». А до кучи «дьявольским искушением» назвали и компьютеры. Вот и представь, что там творится. Не везде, но там темного народца много, уж поверь. – У нас что, не молятся разве? Слышал, после сошествия «благодатного огня» опять бассейн «Москва» собираются открывать? Наши церковники что говорят? – Словно есть другой вариант – получили указания, взяли под козырек, и сейчас чуть не каждая проповедь начинается «кому много дано, тот должен служить государству» – И слушают их? – В основном бабки. Народ поначалу повалил в храмы, даже к нам приписали пару попов. – Сами ушли или вы помогли? – Сами. Крест и молитва плохо помогают против огненного элементаля. Я сдержался и не спросил, что помогает хорошо. – У соседей новенького ничего? – Батька собирает под себя друидов и травников. Обещает всем едва ли не дворянское достоинство, каждому дворец и персональную пущу. – Готовится завалить картошкой всю Европу? – Не так уж и глупо. Земля есть, маги есть, значит, и еда будет. А где еда, там и люди живут. Да уж, я именно из таких мыслей и исходил, когда сюда эвакуировался. – Что на югах? – Какая-то сволочь подняла Вади ас-Салам. – Это что? – Кладбище в Ираке, на пять миллионов захоронений. – И как? – Некромантия против ядерного оружия не играет. Он вдруг резко повернулся и почти закричал: – Нам почти удалось. Почти, не хватило самой малости, чтобы удержать страну от развала. Может, если бы ты остался… – Он не договорил, махнув рукой. – Спасибо, полковник, за добрые слова. Знать, что только твоей жизни не хватило, чтобы накормить чужого зверя… – Я тоже не стал договаривать. Ох полковник, ни хрена ты не спец в людях. – Сергеев, ты когда в последний раз видел одинокого мента в форме? – Не помню, а что? – Я – три месяца назад. Это уровень доверия к тем, кто вроде бы наша защита, – представитель прежней власти живет до второго-третьего игруна. Он явно разозлился: – Если какие-то уроды… – Это не уроды, Сергеев, это те самые люди, которые вроде бы должны быть благодарны за защиту родному государству. – Он слушал, сжав губы и сумрачно на меня уставившись. – Поехали в Гнединск, там в ментовке работают неплохие люди. Местные, знающие, невороватые, делом занимаются, если могут. И куда идет народ с просьбами? В штаб Гнединской Гильдии, хотя их там втрое меньше, чем полицейских. – Зато у них сил больше. – Не суть важно, главное, что народ голосует ногами. Я по всей стране хожу, смотрю, слушаю… – Помогаешь. – Не без этого, но только когда вижу, что человек помощи достоин, и вижу, что он готов заплатить. – Во Владимире помог просто так. И в Питере тоже. И в Пензе тебе уже некому было платить. – Капитана расспроси, я у них патронов взял за помощь и два легких броника. Тьфу, не сбивай, не о том речь. Я вижу, что людям вы не нужны. Вы, как государство. Вы, как организующая сила. – Не будет нас – придут другие! – Они уже пришли. Благодаря Этой Хрени все вдруг стало гораздо понятнее и проще. Если кто-то, прикрываясь громкими словами, отбирает у тебя имущество, а то и жизнь, для своих целей – это враг, его надо убить! Свой лишь тот, кто рядом и зависит от тебя. И люди строят свои маленькие государства, на десяток-другой человек. – И их передавят поодиночке! – Завидно, что этого не можете сделать вы? Это же раньше была ваша тактика – давить сопротивляющихся по одному, в темных местах, наводя страх? Он матюкнулся, словно в отчаянии подняв руки к небу. – Михалыч, я простой майор, «сапог», «махра», получивший дар одним из первых, мне пофуй, что думают там! Я вижу, что сейчас идет вторая волна, гораздо страшнее! Я мечусь по стране, собирая всех, кто может хоть как-то защитить людей! – А все, кто может, дают тебе пинка под зад… Махнув рукой, он сел на крыльцо рядом, нагнувшись вперед, словно стараясь сдержаться. – Ты, Сергеев, может, и впрямь хороший человек и действительно стараешься делать как лучше. Но это «лучше», оно не для меня. Не для нас. Ты – простой майор, я – простой больной человек, которому еще хоть денек бы пожить… Илья! – А? – Мальчишка отвечал из-за занавески, отделяющей сени от дома. – Принеси попить, пожалуйста. Компот остался? Сергеев, хочешь манго? Он, поморщившись, посмотрел на меня, покачал головой. – Ну звиняй. А я вот разлакомился. Елка пополам с мылом, но вкусно! Илью мракоборец не разглядывал, видимо, наблюдение за нами велось, и информация, что я живу не один, новостью не была. Протянутую кружку он взял, кивнув, отпил и поставил стакан рядом. Я срезал кусок манго, порезал, вывернул шкурку, начал есть. – С таким удовольствием жуешь… – Кто знает, Сергеев, вдруг это последний фрукт в моей жизни? Как там в притче говорилось? Ах, какая сладкая это была ягода? Он покачал головой, но протянутую вторую половинку взял, повертел в руках. – М-да. Я такие интриги устраивал, чтобы на базу два фургона с фруктами привезти, детей порадовать. – А тут какая-то сволочь сидит и жрет южноамериканский фрукт, только что с грядки. Он понял, но ничего не сказал. Вытащил из кармана нож, аккуратно срезал ломтик, угостился. Так сказать, знак примирения. – Илья, принеси еще. Возьмешь, бойцам отдашь. – Спасибо. – Смешно. Столько лет выстраивать систему отбора, следить, чтобы возможности были у наиболее адекватных, повязанных людей… – И вдруг Эта Хрень переворачивает все вверх ногами. – Кто был ничем, тот стал ну прям вааще. Что ваши научники говорят? Он положил рядом обкусанную кожуру, вытер руки о штанину. – Они, Михалыч, несут такую чушь… даже мне понятно, что идеи флогистона и теплорода вписываются в реальность гораздо лучше их выдумок. Самая популярная версия – что мы все персонажи в игре космических масштабов. – Сбой в программе? Слышал, как же. – Потом – что на самом деле вся жизнь на Земле воссоздана одним сообществом нанороботов, у которых от старости вдруг заглючила память, они перепутали разъемы и подключились к нашим компьютерам. – Которые, в свою очередь, состоят из них же. Почти убедительно. И все? – А третья версия в том, что происходит что-то, чему в человеческих языках нет даже аналогов, и потому мы никак не сможем понять суть происходящего. – То есть никаких подвижек? – Только в деле использования магических возможностей. Хочешь узнать – поехали, все расскажу и покажу! – Да нет, лениво как-то. Кстати, спросить можно? Он вопросительно поднял бровь. – Ребята с антимагическими амулетами и корочками вашей конторы – чьи? – Не мои. Мне таких выдать не захотели. – Угу. Он сжевал еще ломтик, поморщился, допил остатки компота. – Ладно, поговорили, покричали. Ты извини, Михалыч, должен я был проверить, в глаза посмотреть. – Да чего там. Понимаю. Чего я не понимаю, так это почему не лежу с оторванной крупнокалиберной пулей головой. Но, видно, и в самом деле хотел мракоборец посмотреть мне в глаза, перед тем как отдать приказ. А оно вон как вышло. Полковник ушел не прощаясь, только махнул рукой. Время? – Илья. Сумки собрал? – Да. А я тоже иду? – В голосе парня было что-то вроде ожидания подарка. – Идешь. Куда ж я без тебя? |