эссе. Сочинение на тему война. Они не вернулись с той страшной войны. Война страшнее нету слова
 Скачать 16.87 Kb.
|
|
Они не вернулись с той страшной войны. Война - страшнее нету слова. Момент страданий и смертей. И нет страшнее тем позора, кто дал начало битве сей. Память сделала нас живыми свидетелями прошлого, заставляя вновь и вновь переживать, и оценивать события давно минувших дней… Опять пройдут по Красной площади переодевшими рядами ветераны, и вся страна будет чествовать героев… Но отгремят салюты, разойдутся фронтовые друзья и опять останутся старики наедине со своими воспоминаниями. Воспоминаниями о той войне, миг которой стал целой жизнью, и каждый вздох в этой мирной жизни они проживают с виной. Виной перед раненным товарищем, которому обещал вернуться, но не застал живым. Виной перед теми, кому дал приказ идти в атаку, зная, что на верную смерть. Виной за то, что вернулся живым, но не застал тех, ради кого стремился в бой…. История знает много войн. За территорию, за веру, за идею. Но эта война, наверное, являлась воплощением бесчеловечности, зла и насилия всех времён. Начиная с гладиаторских боёв язычников и кончая бесчеловечными научными исследованиями над живыми людьми. Статистика приводит цифры о погибших в Великой Отечественной войне. Их миллионы А те, кто выжил, разве они вернулись? Разошлись ветераны, тихо сняли награды. Радость встречи короткой сменилась тоской, Каждый сон, где встречался с друзьями, прожит заново. Они там, на войне, до последнего вздоха, и каждый сон их о войне, каждый услышанный выстрел в человека, каждый крик о помощи, каждый миг- с виной перед теми, кто остался там. Моё сочинение- память о прошлом. Я сижу с ручкой и тетрадью, в который раз, не зная с чего начать. Хоть я не видела войну, но слёзы ручьём льются из глаз при слове война. Ведь это была трагедия людей, которых я люблю больше всех на свете, моих родителей, бабушек и дедушек. Мой прадед, Мужайдинов Абдулатип Мужайдинович-ветеран Великой Отечественной войны. Его уже давно нет с нами. Я знала его добрейшим человеком, без всяких претензий к жизни и к кому бы то ни было. Будучи детьми мы частенько слушали его рассказы о прошлом, но никогда он не любил говорить о войне. В его глазах появлялось непонятное мне в детстве выражение, и он уходил далеко-далеко. Он становился беспомощным, затравленным и нам никогда не удавалось в такой день видеть на его лице улыбку. Повзрослев, мы научились оберегать его от этих чувств и уже никогда ничего не спрашивали о войне. Перед смертью прадед тяжело болел и часто бредил. В его бессвязных рассказах он всегда вспоминал о шахте и говорил, что-то непонятное, и то выражение из моего детства вновь появлялось на его лице. Мне показалось, что выговорившись, может, он почувствует облегчение и начала спрашивать о той шахте. <<Нас захватили в плен, заставляли работать до изнурения. Не кормили. Было время, когда ели подошву от обуви. Многие умирали, не выдерживая нечеловеческие нагрузки. Но не это было наказанием… Однажды нас подвели к шахте, дали нам оружие, подвели к этой шахте таких же истощенных, как мы людей и приказали в них стрелять, сказав, что они другой веры. Мы отказались, никто даже не поднял оружия. Нам приказали ещё и ещё раз. Но никто не стал стрелять. Тогда у нас забрали оружие, отдали тем, в кого должны были стрелять мы, а нас поставили на краю той же шахты и приказали уже им стрелять в нас. И… раздались выстрелы, несколько наших товарищей упали убитые. Тогда нас поменяли опять. Мы их расстреляли. Они упали в шахту». Больше дед уже ничего не говорил. Но я поняла, почему на его лице появлялось то выражение. Оно было из-за чувства вины. Вины за что? За то, что в той великой войне ему не удалось стать героем? Или за то, что люди, обезумев от испытаний, потеряли человеческий облик и стреляли в тех, кто их не предал? Стреляли в тех, кто вместе с ними жил надеждой вернуться домой, к родным, детям, матерям. В тех, кто держался из последних сил, кто верил в спасение… Или это была вина перед теми, кто после четырёх лет войны заставили их работать вдали от дома как предателей Родины? Или они предали Родину тем, что не погибли в тех страшных испытаниях? Я побывала вместе с моим прадедом на той войне. И увидела людей, в которых человеческие чувства были выжжены испытаниями. Люди стреляли в тех, кто их не предал. Я не знала, кого осуждать, тех, кто остался жив или тех, кто был убит. И с чем это сравнить. А разве они живы, неся всю свою жизнь чувство вины, они разве живы? Мне кажется с той войны никто не вернулся живым. А вы, наследники фашизма, считаете себя вправе переписать всю историю той войны, что бы оправдать войну сегодняшнюю! Те, кто оскверняет могилы наших солдат, вы считаете, что они своими страданиями не заслужили клочка земли для праха, когда вам не хватает целых континентов? Трагедия, боль и ни с чем не сравнимое чувство вины перед теми убитыми в концлагере навсегда переселилось в моё сердце после смерти прадеда, и я никогда больше не смогу смотреть фильмы о войне. Ценой миллионов жизней мы победили. И цивилизация, хоть и с глубочайшим позором из-за заблудшей части общества, могла бы перелистать страницу под названием <<нацизм>>. Но разве можно было предположить, что после пережитой войны будут оправданы преступления, оправдания которым нет! Разве была ещё такая война, оставившая в истории большой след чудовищностью своих идей? Может, вы хотите пройти путь презренных докторов фашистских лагерей, проводивших опыты над живыми людьми, чтоб создать эликсир бессмертия для великой нации. А может вы придумали лекарство, исцеляющий детей, уже повзрослевших, но бесконечно одиноких, мечтающих вернутся в то ужасное военное детство, где они были с мамой: Как пахли твои руки, мама Уткнуться бы ещё хоть раз В коротком сне и в теплом взгляде Мне утонуть ещё хоть раз… Но, просыпаясь, каждая слезинка Сползая из недетских уже глаз Стекает океаном горя В подушку, заменившую им мать. Родитель, чьи дети гордо называют себя фашистами, вы считаете, что тоска матерей по потерянным сыновьям ещё не заполнила собой вселенную? |