Археология. Семинар по архелогии. Открытие Геркулаума и Помпеи
 Скачать 38.86 Kb.
|
|
Открытие Геркулаума и Помпеи «На Италию обрушиваются беды, каких она не знала никогда или не видела уже с незапамятных времен: цветущие побережья Кампании где затоплены морем, где погребены под лавой и пеплом…» – записывал римский историк Корнелий Тацит. Не только он, но и все его соотечественники были потрясены разыгравшейся в 79 году н. э. трагедией: несколько италийских городов, в том числе цветущие Помпеи, погибли в результате извержения вулкана Везувий. На протяжении многих столетий Везувий считался вполне мирным. Воспоминания об его извержениях давно отошли в область легенд и преданий. Так в VIII веке до н. э. здесь образовалось небольшое поселение, которое, как предполагают, принадлежало роду Помпеев, имя которых навсегда закрепилось за городом. В полдень 5 февраля 62 года н. э. жители города неожиданно услышали зловещий гул. Затем один за другим последовали подземные толчки необычайной силы. Везувий проснулся. Это первое пробуждение вулкана не вызвало большой тревоги. Утро 24 августа выдалось необычайно жарким. Солнце светило вовсю, но до того момента, когда день превратился в ночь, оставались уже считанные мгновения. Внезапно землю потряс подземный толчок невероятной силы, сопровождавшийся оглушительным грохотом. Вершина Везувия раскололась на две части, из образовавшегося жерла поднялся огненный столб. В небо летели огонь, куски пемзы, пепел, камни, комья земли и шлака. Адский дым и пепел скрыли солнце. Со склонов Везувия хлынули потоки раскаленной грязи. Вылетавшие из жерла вулкана каменные бомбы разрушали дома, горячий пепел засыпал развалины. Спустя сорок восемь часов там, где красовались города Помпеи, Геркуланум, Стабии, расстилалось серое и безжизненное поле. В радиусе восемнадцати километров все было уничтожено и покрыто пеплом. О восстановлении Помпей не могло быть и речи. В первое время после катастрофы уцелевшие жители возвращались на развалины, пытаясь отыскать уцелевшие имущество и погибших родных. По распоряжению властей несуществующего города на площади форума были раскопаны и унесены статуи богов и почетных граждан. Однако со временем пробиться сквозь отвердевшую породу становилось все более затруднительным. И через многие годы само имя Помпей было забыто, а на том месте, где стоял город, уже зеленели луга и цвели сады. В XVII веке на руины Помпей случайно наткнулся итальянский инженер Доменико Фонтана. Он не сумел понять масштабов своей находки, и даже найденная им латинская надпись «Помпеи» не убедила его: Фонтана полагал, что нашел всего лишь усадьбу римского полководца Помпея. Раскопки погибших городов, погребенных под многометровым слоем вулканических выбросов, начались в 1738 году по инициативе неаполитанского короля Карла III и его супруги, королевы Марии-Амалии. Работами руководил испанец Рокко де Алькубиерре. Несколько позднее руководство раскопками взял на себя маркиз дон Марчелло Венути, хранитель королевской библиотеки. На развалинах древнеримского театра, обнаруженного под двадцатиметровой толщей застывшей лавы, ему удалось найти три мраморные статуи одетых в тоги римлян, колонны и бронзовое изваяние коня. Текст одной из надписей сообщал имя открытого города: Геркуланум. Спустя десять лет, 1 апреля 1748 года, первый удар заступа положил начало освобождению Помпей. Этот город находился на значительно меньшей глубине, чем его собрат по несчастью Геркуланум. Уже в первую неделю раскопок была найдена великолепная большая стенная роспись. 19 апреля исследователи наткнулись на первые свидетельства разыгравшейся здесь трагедии: скелет человека, погибшего во время извержения. Он лежал, вытянувшись в последнем отчаянном стремлении вырваться из объятий смерти, а из его рук, застывших в судорожной хватке, выкатилось несколько золотых и серебряных монет. Только в 1807 году руководство исследованиями было поручено ученому – Михаилу Ардити. В последующие годы раскопки приобретали все более масштабный характер, а в 1868 году город был объявлен историческим памятником и под руководством археолога Джузеппе Фиорелли началась его полная расчистка. Через двенадцать лет из-под груд затвердевшего пепла появились целые кварталы домов с улицами и переулками. Итальянские ученые даже сумели восстановить многое из разрушенного, так как рухнувшие колонны и перекрытия лежали рядом с теми местами, где им полагалось быть. Пустоты от сгнивших деревянных конструкций заливали гипсом, и полученные таким образом слепки служили образцами для изготовления новых балок, которые устанавливались в старые гнезда. По предложению Дж. Фиорелли, заполнили гипсом, они оказались точными слепками тел людей, погибших во время катастрофы. Засыпанные пеплом, их останки истлели со временем, образовав пустоты в форме человеческих тел. Места гибели, позы, в которых застыли погибшие, выражение их лиц, лежащие рядом предметы, останки домашних животных – все это помогло исследователям в мельчайших подробностях, вплоть до имен погибших, воссоздать реальную картину последних часов города. Широкие – от 7,5 до 9 м – улицы города вымощены лавовыми плитами. Вдоль улиц расставлены фонтаны, украшенные рельефами с изображениями различных богов. На перекрестках стоят алтари, на которых сохранились окаменевшие остатки последних жертвоприношений. В центре Помпей расположен величественный форум. Вокруг его колоссальной, вымощенной каменными плитами прямоугольной площади, окруженной с трех сторон колонным портиком, находятся главные общественные и культовые здания города: храм Юпитера, обращенный позднее в Капитолий, крытый продуктовый рынок – мацеллум, святилище городских богов-ларов, базилика и храм Аполлона Стреловержца. Главная святыня города – храм Капитолийской триады (Юпитера, Юноны и Минервы), построенный в середине II века до н. э. Его руины высятся на северной стороне форума. Фоном для них служит силуэт Везувия, принесшего городу столько бедствий. Многие дома Помпей сегодня носят названия, данные им археологами по находкам, сделанным в этих постройках: дом Хирурга, к примеру, назван так по найденным здесь хирургическим инструментам, дом Лабиринта – по мозаике, изображающей борьбу Тесея с Минотавром в Лабиринте. Великолепные мозаики обнаружены во многих домах Помпей. Среди них наиболее известны мозаики «дома Фавна», названного так по бронзовой статуе танцующего фавна, установленной во внутреннем дворике. За свое долгое существование этот дом принадлежал нескольким владельцам, одним из которых был Публий Сулла, племянник знаменитого римского диктатора. Генрих Шлиман и открытие Трои Много веков назад на южном берегу Геллеспонта (Дарданеллы) стоял древний город Троя, стены которого, по преданию, воздвиг сам бог Посейдон. Этот город, который греки называли Илионом (отсюда – название поэмы Гомера «Илиада»), лежал на морском торговом пути из Малой Азии к Понту Евксинскому (Черному морю) и славился своим могуществом и богатством. Последним правителем Трои был мудрый старец Приам. Около 1225 года до н. э. воинственные греческие племена ахейцев объединились для большого военного похода в Малую Азию. Под предводительством царя Микен Агамемнона ахейцы, переплыв Эгейское море, осадили Трою. Только на десятый год, после ожесточенных битв, им удалось завладеть неприступным городом и разрушить его. Царь Трои Приам и множество горожан были убиты, царица Гекуба и прочие троянские женщины были проданы в рабство вместе со своими детьми… Никаких письменных документов или свидетельств о Троянской войне не сохранилось – только устные предания и песни бродячих певцов-аэдов, воспевавших подвиги неуязвимого Ахилла, хитроумного Одиссея, благородного Диомеда, славного Аякса и других греческих героев. Несколько столетий спустя великий Гомер, взяв за основу сюжеты этих песен, сложил большую поэму под названием «Илиада». Долгое время поэма передавалась из поколения в поколение из уст в уста. Еще через несколько столетий был записан ее текст. И первым человеком, кто поверил «сказкам слепого Гомера», стал немец Генрих Шлиман (1822–1890). С томиком Гомера в руках летом 1868 года Шлиман приехал в Грецию. На него огромное впечатление произвели руины Микен и Тиринфа – именно оттуда начался поход на Трою войска ахейцев во главе с царем Агамемноном. Поиски привели его к холму 40-метровой высоты с многообещающим названием Гиссарлык («крепость», «замок»), вершина которого представляла собой ровное квадратное плато со сторонами в 233 м. Осмотр холма и привязка местности к указаниям Гомера не оставили никаких сомнений – здесь скрыты развалины легендарной Трои… Справедливости ради надо отметить, что Шлиман был не первым, кто намеревался искать Трою на южном берегу Дарданелл. Еще античные авторы знали, что Троя находилась где-то в окрестностях холма Гиссарлык. Когда же в апреле 1870 года работы, в конце концов, начались, стало ясно, что перед Шлиманом стоит очень нелегкая задача: чтобы добраться до руин «гомеровской» Трои, ему предстояло пробиться через несколько культурных слоев, относящихся к разным временам, – Гиссарлыкский холм, как оказалось, был настоящим «слоеным пирогом». Уже много лет спустя после Шлимана было установлено, что всего на Гиссарлыке имеется девять обширных напластований, вобравших в себя около 50 фаз существования поселений различных эпох. Самые ранние из них относятся к III тысячелетию до н. э., а самые поздние – к 540 году н. э. Но, как и у всякого одержимого искателя, у Шлимана не хватало терпения. Если бы он вел раскопки постепенно, освобождая пласт за пластом, открытие «гомеровской» Трои отодвинулось бы на много лет. Он же хотел добраться до города царя Приама немедленно, и в этой спешке он снес культурные слои, лежащие над ним, и сильно разрушил слои нижние – по этому поводу он сожалел потом всю жизнь, а ученый мир так и не смог простить ему этой ошибки. Наконец, перед глазами Шлимана предстали остатки огромных ворот и крепостных стен, опаленных сильнейшим пожаром. Несомненно, решил Шлиман, что это – остатки дворца Приама, разрушенного ахейцами. Миф обрел плоть: перед взором археолога лежали руины священной Трои… Впоследствии оказалось, что Шлиман ошибся: город Приама лежал выше того, который он принял за Трою. Но подлинную Трою, хоть и сильно попортив ее, он все же откопал, сам не ведая того, – подобно Колумбу, не знавшему, что он открыл Америку. Как показали новейшие исследования, на Гиссарлыкском холме находилось девять различных «Трой». Самый верхний слой, разрушенный Шлиманом – Троя IX, – представлял собой остатки города римской эпохи, известного под именем Новый Илион, существовавшего, по крайней мере, до IV века н. э. Ниже лежала Троя VIII – греческий город Илион (Ила), заселенный около 1000 года до н. э. и разрушенный в 84 году до н. э. римским полководцем Флавием Фимбрием. Этот город славился своим храмом Афины Илийской, или Афины Троянской, который посещали многие знаменитые люди древности, в том числе Александр Македонский и Ксеркс. Троя VII, существовавшая около восьмисот лет, была довольно незначительным поселком. Зато Троя VI (1800–1240 гг. до н. э.), скорее всего, и являлась городом царя Приама. Но Шлиман буквально пронесся сквозь него, стремясь докопаться до следующих слоев, так как был убежден, что его цель располагается гораздо глубже. В результате он сильно повредил Трою VI, но наткнулся на обгорелые руины Трои V – города, существовавшего около ста лет и погибшего в огне пожара приблизительно в 1800 году до н. э. Под ним лежали слои Трои IV (2050–1900 гг. до н. э.) и Трои III (2200–2050 гг. до н. э) – сравнительно бедных поселений бронзового века. Зато Троя II (2600–2200 гг. до н. э.) была очень значительным центром. Именно здесь в мае 1873 года Шлиман сделал свое самое важное открытие… В величайшей спешке, работая одним ножом, Шлиман извлек из земли сокровища неслыханной ценности – «клад царя Приама»! Клад состоял из 8833 предметов, среди которых – уникальные кубки из золота и электра, сосуды, домашняя медная и бронзовая утварь, две золотые диадемы, серебряные флаконы, бусины, цепи, пуговицы, застежки, обломки кинжалов, девять боевых топоров из меди. Эти предметы спеклись в аккуратный куб, из чего Шлиман заключил, что когда-то они были плотно уложены в деревянный ларь, который полностью истлел за прошедшие столетия. Позднее, уже после смерти первооткрывателя, ученые установили, что эти «сокровища Приама» принадлежали вовсе не этому легендарному царю, а другому, который жил за тысячу лет до гомеровского персонажа. Впрочем, это никак не умаляет ценности сделанной Шлиманом находки – «сокровища Приама» являются уникальным по своей полноте и сохранности комплексом украшений эпохи бронзы, настоящим чудом древнего мира! Как только ученый мир узнал о находках, разразился грандиозный скандал. Никто из «серьезных» археологов и слышать не хотел о Шлимане и его сокровищах. Книги Шлимана «Троянские древности» (1874) и «Илион. Город и земля троянцев. Исследования и открытия на земле Трои» (1881) вызвали в научном мире взрыв возмущения. Уильям М. Колдер, профессор античной филологии университета штата Колорадо (США), назвал Шлимана «дерзким фантазером и лжецом». Профессор Бернхард Штарк из Иены (Германия) заявил, что открытия Шлимана не более чем «шарлатанство». Прославившись на всю Европу открытием Трои, Шлиман продолжил раскопки в Греции и Италии, успешно комбинируя археологические открытия с кампаниями по популяризации археологии. Но за год до своей смерти ему все-таки пришлось признать, что по поводу своей главной гордости - "клада Приама" - он ошибался. Слой, в котором были найдены сокровища, оказался значительно древнее того времени, в которое, как предполагалось, шла Троянская война, описанная Гомером. Драгоценности были изготовлены примерно в 2400 году до н.э. То есть клад никак не мог принадлежать царю Приаму... Многие строки поэмы, с их точным гекзаметром и архаичными формулировкам, легко заучивались наизусть и могли передаваться неизменными многие поколения, пока их не записал слепой поэт. Именно поэтому большинство ученых сегодня склоняются к тому, что Шлиман все же был прав. За дело, конечно, поскольку, не будучи профессиональным археологом, он раскапывал ту же Трою «как бог на душу положит», путал археологические слои, и доставил массу проблем тем, кто пришел ему на смену. Но… при всем при этом, никто же до него даже и подумать не мог, чтобы там копать, не видел в «Илиаде» ничего кроме литературного произведения, да и капиталом рискнуть не решался. А Шлиман пошел и на риск, и не побоялся ни тяжелого труда, ни огромных расходов, а в итоге… да, принес человечеству новое уникальное знание. Так что даже самые суровые критики Шлимана не могут отрицать и сам факт, сделанного им открытия, и его безусловную ценность, хотя ведь вместо греков Гомера, которых ему хотелось найти в Микенах, он и нашел ранее неизвестную человечеству цивилизацию. Ну, а в впоследствии ученые дали ей сначала название микенской — по имени легендарного города царя Агамемнона, а затем и крито-микенской, когда ее «продолжение» обнаружилось еще и на Крите. Артур Эванс и его исследования на острове Крит Остров Крит расположен в самой крайней точке огромной горной дуги, протянувшейся через Эгейское море к Малой Азии. На Крите, в пещере горы Дикта, родился верховный бог Олимпа Зевс – сын «Великой матери» Реи. Она бежала сюда, спасая своего сына от людоеда-отца, титана Кроноса, пожравшего всех своих остальных сыновей из опасения, что один из них, согласно предсказанию, свергнет его. Сорокалетний хранитель Оксфордского музея Артур Джон Эванс. В первый же день пребывания на острове Эванс посетил развалины города Кносса. Невдалеке от руин, относящихся к античному времени, он увидел бугры, которые, как подсказала ему интуиция ученого, таили в себе остатки каких-то древних строений. 23 марта 1900 года Эванс приступил к раскопкам. Буквально через несколько часов в раскопе появились очертания древнего здания. Двумя неделями позже изумленный Эванс стоял перед остатками строений, покрывавших площадь в два с половиной гектара… Сорок лет Эванс посвятил раскопкам на Крите, ибо поверил – и настолько, что заявил об этом публично, – что обнаруженное им здание – развалины легендарного Лабиринта. Шли годы, а работам все не было конца. Все новые и новые стены вырастали из-под земли, образуя причудливые переходы, сложную систему комнат, залов, внутренних двориков, световых колодцев, кладовых, и нельзя было предугадать, что откроет следующий взмах лопаты. Сейчас в любом труде, посвященном истории Крита, можно увидеть детальный план этого «Дворца Миноса», сделанный в результате раскопок Эванса, его учеников и коллег. 16 тысяч кв. м составляла его площадь. В нем было множество залов, пристроек, кладовых, соединенных бесконечными лестницами, коридорами, переходами. Своей планировкой Кносский дворец напоминал дворцы в Тиринфе и Микенах, более того – находился с ними в явном родстве, несмотря на то что внешне весьма от них отличался. В то же время его гигантские размеры и роскошь подчеркивали, что Тиринф и Микены могли быть только второстепенными городами, далекой провинцией. Когда рабочие раскопали небольшое помещение, где было устроено углубление в три метра длиной и два метра шириной, к которому вели вниз восемь ступеней, Эванс решил, что обнаружена ванная комната. Но рядом оказалось еще одно помещение, размерами примерно 4 × 6 м. С трех сторон в этой комнате у стен стояли каменные лавки, в четвертой стене – западной – была дверь, а возле обращенной на север стены археологи увидели нечто совсем неожиданное: высокий алебастровый трон – трон древнего правителя Крита! Теперь можно было не сомневаться: они находились в самом центре дворца – в тронном зале царя Миноса. Трон покоился на высеченных из камня стеблях каких-то растений, связанных в узел и образующих дугу. Он был весьма удобным: сиденье точно следовало формам человеческого тела. Высокая спинка с изображениями морских волн накрепко приделана к стене. На стене тронного зала находились изображения двух лежащих грифонов. Их лапы вытянуты вперед, головы гордо подняты. Между фигурами грифонов – гибкие стебли и цветы папируса. Впоследствии Эванс восстановил Тронный зал. В таком частично восстановленном виде предстает ныне перед путешественниками Кносский дворец. Не дворец-крепость, а просто дворец – со всем великолепием, связанным с этим понятием. Главным украшением дворцовых покоев была живопись. Стены залов покрывали великолепные фрески, краски которых остались спустя тысячелетия столь ярки и свежи, что, казалось, были нанесены лишь вчера. Главная и единственная тема – мирная, цивилизованная жизнь. На фресках изображали юношей, собиравших на лугах крокусы и наполнявших ими вазы, и девушек среди лилий. У этих людей вполне европейское обличье. При этом мужчин было принято изображать с красновато-коричневой кожей, а женщин – с молочно-белой. Они танцуют в роскошных садах, пируют, держа в руках серебряные кубки и золотые чаши, оживленно беседуют, сидя в непринужденных позах на садовых скамейках. В их взорах и выражениях лиц – истинно французский шарм. «Парижанкой» назвал Артур Эванс одно из изображений молодой женщины, обнаруженное в Кносском дворце. Кажется невероятным, что эти люди жили несколько тысячелетий назад. Сообщения о сенсационных раскопках на Крите появлялись во всех газетах и журналах Европы. Сэр Артур Эванс умер в 1941 году в возрасте девяноста лет, заслужив признательность человечества открытием великой цивилизации, подлинно беспримерным по своему значению. Греческий миф повествует о том, что Европа была похищена быком-Зевсом от берегов Азии и увезена им на Крит. Ретроспективно Европа и Крит сходятся в одну точку: именно крито-минойская цивилизация стоит у истоков всей европейской культуры. Артур Эванс ясно различил три периода разрушения, с временным разрывом около 200 лет. Первая катастрофа произошла около 1700 года до н. э. Дворец в Кноссе был разрушен. Мы можем только гадать о причинах этого. Скорее всего, виновато землетрясение. Около 1600 года до н. э. жизнь вновь налаживается. Это было время второго, главного периода расцвета Крита. Из руин восстанавливаются старые дворцы, они перестраиваются и улучшаются. Катастрофа произошла около 1400 года до н. э. (с разницей плюс-минус пятьдесят лет). Месяц, когда произошла катастрофа, ученые называют почти точно: конец апреля – начало мая. Определить это помогли следы пожара, обнаруженные на остатках стен критских зданий. Еще в 1939 году греческий археолог Спиридон Маринатос высказал предположение о том, что главной причиной гибели минойской цивилизации стала редкая, гигантская по масштабам природная катастрофа. В 130 км к северу от Крита, в группе Кикладских островов, лежит маленький остров Тира (Санторин). Геологи уже давно установили, что в древности здесь произошло извержение вулкана, повлекшее за собой проникновение морской воды внутрь вулканического конуса и, наконец, колоссальной силы взрыв самого Санторина, уничтоживший большую часть острова. Это случилось около середины II тысячелетия до н. э. В результате пострадала значительная часть Эгейского архипелага, включая остров Крит. Мощная волна-цунами, вызванная взрывом, произвела ужасающие опустошения на побережье и уничтожила критский флот. И тогда на ослабленную страну с материка двинулись полчища завоевателей – греков-ахейцев. Они нанесли решающий удар критской культуре. Раскопки показали, что и в Кноссе, и в Фесте, и в других местах – везде были разрушены и сожжены дворцы и поселения. Археологические открытия в Египте в 9-10 веках Открытие гробницы Тутанхамона Фараон Тутанхамон, преемник Эхнатона (Аменхотепа IV), был весьма незначительным правителем и не прославился в истории абсолютно ничем. Известно только, что он был женат на младшей дочери Эхнатона, царевне Анхесенамон, и умер очень молодым (есть версия, что Тутанхамон был родным сыном Эхнатона). И если бы не памятники из его гробницы, имя Тутанхамона упоминалось бы только в узком кругу ученых-египтологов. Но в ноябре 1922 года состоялось одно из крупнейших археологических открытий ХХ века – в Долине царей впервые была обнаружена неразграбленная царская гробница, содержавшая полный погребальный комплекс уникальных по сохранности и художественной ценности предметов. Честь открытия гробницы Тутанхамона принадлежит английскому археологу Говарду Картеру и лорду Карнарвону, финансировавшему экспедицию. Богатый, независимый человек, спортсмен, собиратель произведений искусства и путешественник, лорд Карнарвон еще юношей увлекся древностями. В археологии он увидел возможность сочетать две обуревавшие его страсти – к спорту и собирательству. С 1906 года Карнарвон сначала самостоятельно, а затем в сотрудничестве с археологом-профессионалом Говардом Картером вел раскопки в Долине царей. Еще в начале XX века экспедиция американца Теодора Дэвиса обнаружила в Долине царей, в тайнике под скалой, фаянсовый кубок, на котором значилось имя Тутанхамона. Неподалеку, в углублении скалы нашли запечатанные глиняные сосуды, в которых находились головные повязки плакальщиков и другие предметы, также с именем Тутанхамона, а в обнаруженной Дэвисом шахте-могиле отыскалась деревянная шкатулка. На обломках золотой пластинки, лежавшей в шкатулке, тоже значилось имя Тутанхамона. Дэвис заключил, что открытая им могила-шахта и является местом погребения этого фараона. Но Говард Картер был убежден в другом: все эти предметы использовались во время погребения фараона, а после завершения обряда были собраны, уложены в сосуды и спрятаны недалеко от гробницы. Следовательно, захоронение Тутанхамона находится где-то поблизости! В феврале 1915 года Картер и Карнарвон начали ее планомерные поиски. Это был довольно смелый шаг: Долина царей к тому времени считалась хорошо изученной, здесь побывали десятки экспедиций, и весь ученый мир был убежден, что время великих открытий в Долине царей миновало. В тот день, когда археологи приступили к сносу хижин рабочих и раскопкам последнего нерасчищенного участка территории, было сделано открытие. 3 ноября 1922 года под первой же сломанной хижиной была обнаружена высеченная в скале ступенька. Когда лестницу расчистили, на уровне двенадцатой ступеньки показался дверной проем, замурованный и запечатанный печатью. Археологи стояли на пороге тайны… Утром 6 ноября Картер отправил Карнарвону телеграмму. 23 ноября лорд вместе со своей дочерью леди Эвелин прибыл в Луксор. 24 ноября дверь была полностью расчищена. В ее нижней части был обнаружен оттиск печати с ясно читаемым именем Тутанхамона. Сомнений не оставалось – это была гробница фараона. Его слова подтвердились, когда 17 ноября археологи открыли дверь и луч света от сильной электрической лампы заплясал на золотых носилках, на массивном золотом троне, на статуях и алебастровых вазах… Словно завороженные, стояли Карнарвон и Картер, глядя на всю эту мертвую роскошь и на сохранившиеся на протяжении стольких тысячелетий следы жизни. Прошло немало времени, прежде чем они очнулись и убедились, что в этом помещении не было ни саркофага, ни мумии… Обойдя шаг за шагом всю комнату, археологи обнаружили еще одну, третью, запечатанную дверь. Картер и Карнарвон уже понимали, что за третьей дверью их ожидает нечто совершенно необычное. Но, несмотря на сжигавшее их нетерпение, они решили действовать методично и последовательно. Всю осень и зиму археологи планомерно расчищали гробницу и вывозили из нее находки, сделанные в первой камере. Здесь оказалось около семисот различных предметов. Наконец, в пятницу, 17 февраля 1923 года, в 2 часа дня, наступил решительный момент. В передней комнате гробницы собралось примерно двадцать человек – ученые и члены египетского правительства. С величайшими предосторожностями Картер принялся разбирать замуровку, скрывающую вход во второе помещение. Понадобилось два часа тяжелой работы для того, чтобы расширить отверстие настолько, чтобы в него можно было войти. Погребальная камера, как оказалось, находилась примерно на метр ниже, чем передняя комната. Картер вошел в нее первым. Перед ним возвышался покрытый листовым золотом саркофаг размерами 5,2 × 3,35 × 2,75 м, занимавший едва ли не все помещение. Только узкий проход, шириной около 65 см, весь заставленный погребальными приношениями, отделял его от стены. Расположенные с восточной стороны большие двустворчатые двери саркофага были хотя и закрыты на засов, но не запечатаны. Исследование этой величайшей в истории археологии находки растянулась на несколько лет. Зимой 1926/27 года был вскрыт обитый золотом саркофаг. В нем находился второй, во втором – третий… 84 дня понадобилось для того, чтобы убрать два верхних ящика и освободить погребальную камеру. Наконец, 3 февраля увидели царский саркофаг во всем его великолепии – высеченный из цельной желтой кварцитовой глыбы, 2,75 м длиной, полтора метра шириной и полтора метра высотой. Сверху он был прикрыт гранитной плитой. В тот день, когда лебедки начали поднимать эту плиту, вес которой составлял около 1,5 т, в гробнице снова собралось множество народу. Так показалось на первый взгляд. Но на свет появилась не мумия фараона, а его скульптурный портрет из золота. Золото ослепительно сверкало, и вся скульптура выглядела так, как будто ее только что принесли из мастерской. В скрещенных руках фараон держал знаки царского достоинства: жезл и инкрустированную лазуритом и синей пастой плеть. Синие лазуритовые полосы блестели на головной повязке царя. Лицо было сделано из чистого золота, глаза из арагонита и обсидиана, брови и веки из стекла цвета лазурита. Это лицо напоминало в своей неподвижности маску, и в то же время оно было словно живое. Рядом лежал скромный венок – последнее «прости» любимому супругу от молодой вдовы… Археологи сняли золотую крышку. Под ней оказалась вторая, изображавшая лежащего в богатом убранстве фараона в образе бога Осириса. То же самое увидели и тогда, когда вскрыли третий гроб. В ходе этой работы ее участники обратили внимание на то, что гробы были очень тяжелы. Причина этой поразительной тяжести вскоре стала ясна: третий гроб длиной в 1,85 м, как и два предыдущих, был сделан из чистого листового золота толщиной в три миллиметра. Трудно было даже приблизительно назвать стоимость этого сокровища. Семь саркофагов, помещенных один в другой, вскрыли археологи, прежде чем добрались до восьмого, в котором лежала мумия фараона. Наступил последний решающий момент. Было вынуто несколько золотых гвоздиков, затем крышку гроба приподняли за золотые скобы. Перед археологами лежал Тутанхамон.Оказалось, что Тутанхамон был небольшого роста и хилого сложения; в момент смерти ему было около 18–19 лет. Мумию украшало просто невероятное количество драгоценностей. Лицо покрывала маска из кованого золота с портретными чертами фараона. Под каждым слоем бинтов обнаруживались все новые и новые сокровища. Фараон был буквально усыпан с ног до головы золотом и драгоценными камнями! |